Иван Иванович Шишкин Сосны Освещенные Солнцем
На картине, написанной в 1886 году Иваном Ивановичем Шишкиным Сосны освещенные солнцем мы можем наблюдать осенний, восхитительный, теплый, лесной пейзаж.
Картина Шишкина Сосны, освещенные солнцем
«Вы писали мне о первых ваших опытах в литографии, что труды ваши были представлены в Совет и что Совет остался ими очень доволен. Но Шишкина все-таки оштрафовал на пятьдесят гульденов. Мол, «чего не нужно мне, то, по-моему, не нужно и для других» Мы, разумеется, продвинулись вперед благодаря и только благодаря артели — мы теперь сами с усами, хочешь или не хочешь, а не считаться с нами нельзя.
А ровно через полвека, когда уже не было в живых ни Третьякова, ни Якоби, Румянцевский музей был закрыт, а картина «Шуты при дворе Анны Иоановны» перевезена в Лаврушинский переулок в Третьяковскую галерею, где и была «прописана» теперь уже навсегда. Он изорвал второй рисунок и молча вышел, спустился по лестнице. Иван решил перечитать книгу да попробовать сделать к ней рисунки, скопировать что-нибудь. Виктория Антоновна и Ксения были внимательны, отзывались на каждую его прихоть — только бы он понял наконец, что главное в его возрасте — беречься. В Вятской губернии, где прошло детство художника, леса занимали две трети площади.
Он пишет, как дышит, как живёт. Иван Иванович справедливо считал излишним нагружать картины природы психологизмом. И отчего так сложно именно тогда, когда все должно быть ясно и просто.
Пробовал Иван, да ничего из этого не вышло. Шишкину, когда он через год встретил Гаршина на одной из «сред» у Крамского, показалось, что Гаршин несколько свысока рассуждает о живописи, особенно о пейзаже. Красная аккуратная крыша виднелась внизу, неподалеку в тени деревьев лежали пестрые сытые коровы, лениво пережевывали жвачку, совсем такие, как на картинах Коллера. Чтобы зрительно показать нам всю их мощь и величие, автор специально «срезал» верхушки сосен изобразив их только малую часть.
Сосны освещенные солнцем, Иван Шишкин
И почему именно здесь его повесили, на самом видном месте. И карандаш — как бы ты его ни затачивал. — И засмеялся, голова моталась из стороны в сторону. — Рисовать меня будешь. Когда смотришь на деревья, ощущаешь их величие, любуешься их красотой. «Что же ты, друг, подводишь меня. » — спросил с печальной иронией, сам еще не сознавая того, что с этой минуты он уже не сможет равнодушно смотреть на себя и в лице своем будет постоянно и упорно отыскивать черты, соответствующие настроению души и не просто отыскивать, а вырабатывать, насколько это в его силах, лепить самого себя Много лет спустя друг его и соратник по искусству Крамской в одном из разговоров признается: «Более всего на свете люблю человеческую голову лица, глаза — поскольку в них отражение души». «Это не за тех, — сказал он, махнув рукой в сторону двери. — Наш полицейский тоже пострадал.
И снова зреет в душе желание написать картину, большую и светлую, спокойную, взывающую к доброте и любви. Он сказал свое слово. Знатоки уверяли, что если бы на выставке были представлены одни лишь саврасовские «Грачи», то и тогда ее стоило бы открыть и она бы, несомненно имела успех. В старом справочнике говорится, что огромную часть России, лежащую между 66 градусами и 56 градусами северной широты, можно считать «настоящим лесным царством». Не проходило ни одной выставки, на которой бы не было шишкинских пейзажей.
Видно, стыдно ему было за них — семеро против одного. И Ольга Антоновна, конечно, с радостью воспользовалась приглашением Шишкина. Дома, на Пятой линии Васильевского острова, в мастерской Шишкин дописывал картину. Гуркин плечами пожал: трудно ответить. И по нечаянности зацепил кулаком совсем некстати подвернувшегося полицейского. Он, как и прежде, много работал, но иногда вдруг останавливался, глубоко задумываясь и мысленно возражал: «Нет, нет, это не чепуха» И словно стремясь дать выход своим душевным терзаниям, за несколько дней сделал акварельный этюд «Крестьянин и разносчик», о котором похвально отозвался даже сам Скотти, уже не говоря о других.
Сочинение по картине Шишкина Сосны освещенные солнцем 5 класс
Софья Андреевна была в затруднении: ей нравились оба. «Откуда ж ей-то известна эта песня. » — подумал Иван Иванович. Старуха бережно хранила пушкинские письма. Умным оказался начальник.
Ветер бушевал всю ночь. Иван смотрел в зеркало и видел свое отражение, как бы развернутое слева направо, — ничего особенного, простое, скорее даже простоватое лицо, скулы широкие и лоб тоже широк, глаза Впрочем, о глазах сейчас трудно что-либо сказать, поскольку они устремлены на себя самого, пытаясь проникнуть взглядом внутрь, отыскивая в себе нечто такое, что могло бы служить объяснением, оправданием своего «я» или чем-то в этом роде То есть это было и неожиданно и ново — прежде Иван никогда не обращал внимания на свое лицо, а если и заглядывал в зеркало, то так, мельком и мимоходом, подтрунивая в душе над собою: красавец из тебя, пожалуй, не выйдет, но со временем может выработаться вполне сносный и даже представительный мужчина И вдруг этот неожиданный, как бы со стороны взгляд в себя самого и вопрос: кто ты, зачем ты и что ты хочешь от себя. Не видят главного: художники за основу жизнь стали брать реальную, а не надуманную. Надо спешить, говорил он, надо в полную силу жить. Третьим загорелся дом Шишкиных.
Сочинение по картине Шишкина Сосны освещенные солнцем 5 класс (описание)
Виктория Антоновна неслышно прикрыла дверь и на цыпочках удалилась. Отцовская башня. О Шишкине говорят: любая одежда ему тесна, дом тесен и город тоже, представьте, тесен. Восемь мужиков, съехавшихся из разных деревень, сидели сейчас рядышком, притулившись к стене здания земства, где только что шло заседание и откуда они, гласные, только что вышли, чтобы пообедать Картина так и названа: «Земство обедает». И в церкви семья старается быть на виду — чем мы хуже иных.
Ночью его разбудил ветер. Как дышится. Красота неописуемая. Два пастуха грелись на солнышке и о чем-то беседовали.
Ему без малого 70 лет. Кашель душил его, раздирая грудь. Небо багрово светится, зоревые отблески огня пляшут на воде Пожар. Шишкин составил программу, в которой подчеркивал особо — натура и еще раз натура.
На письменном столе грудой свалены газеты, журналы, особняком лежали свежий номер «Москвитянина» и тургеневские «Записки охотника». Иван Шишкин – мастер мелких деталей. Спать больше не хотелось. Потом он налегке, даже не взяв карандаша, пошел к Чортову городищу. Чего можно ждать от жизни.
С этой же точки и художник писал пейзаж. Боткин и Бенуа шли рядом, давали пояснения. Потребность выразить себя, свое отношение к миру приходит неосознанно. Однажды Ксению насторожила странная тишина в отцовской комнате.
Она покорила всех — и художников, знатоков и многочисленных посетителей. В конце сентября пришла печальная весть из Крыма: умер Федор Васильев. Теперь же случай был столь удобный, что не воспользоваться им было бы грешно. И Виктория Антоновна исходя из сложившейся обстановки, либо тихонько уходила, оставляя его одного наедине со своими мыслями, либо, наоборот, стараясь «растормошить» его, находила повод к продолжению разговора, а то и вовсе сообщала какую-нибудь неожиданную новость, которая не могла не заинтересовать, оставить Шишкина равнодушным.
Но оказалось, отец тоже задержался и только что пришел. Шишкину не хотелось спорить. Осмотрели весь дом, вышли в сад, залитый мягким сентябрьским солнцем.
Тут и обнаружилась впервые недюжинная сила Ивана. Но никто не мог сказать — откуда эта простота и эта волнующая, проникновенная поэзия. Будет такое. Нет выхода, нет выхода, думает с горечью и обидой. Она вышла в конце лета, когда сам Тургенев по высочайшему повелению был уже выдворен из столицы — причиной ареста, а затем и ссылки писателя в Спасское-Лутовиново послужила статья, написанная в память о Гоголе и опубликованная в «Московских ведомостях».
Знобило. «Привал охотников» Перова, по утверждению Стасова, «высшая из всех картин, до сих пор им написанных», его же прелестный «Рыболов», «Порожняки» Прянишникова, «Лес» и «Вечер» Шишкина, портреты Крамского, «Петр и царевич Алексей» Ге и, наконец, самый «гвоздь» выставки — «Грачи прилетели» Саврасова. Не знаю у кого как, но, когда я смотрю на картину Шишкина «Сосны, освещенные солнцем», кажется, что смотрю на фотографию, а не на картину и это еще раз доказывает, что Шишкин настоящий талант с большой буквы. —А я был близок с ним, частенько и запросто у него бывал. Места тут были превосходные, близ Преображенской и он влюбился в них. Запах зацветающей герани. Занятия у него проходили живо, легко и весело. Сравните – «Сосна на скале», написанная в 1855 году, тогда художнику было 23 года и «На севере диком», год написания — 1891.
Сочинение по картине Шишкина Сосны освещенные солнцем
Обидно было, что любезнейшие профессора свели это дело к формальности и «картинки», как изволит выражаться граф Толстой, отбирают по принципу «что нам не гоже». И такому знакомому с детства звону. Работалось нелегко, но радостно. Одной из его замечательных работ, является картина Шишкина «Сосны, освещенные солнцем». Но главное — мы вместе. Надо работать.
Одна боле древняя, а другая помоложе. Это исключено. Викторию Антоновну не заметил, продолжал работать. На другой день Шишкина вызвали в участок.
Сочинение по картине Шишкина Сосны освещенные солнцем 3, 5, 8 класс
Софья Андреевна боялась, что один из них выйдет хуже и ей из деликатности придется взять именно худший (не отсылать же его Треть-якову), но оба портрета вышли хороши. Вот уже десять лет Куинджи молчит. Утопая в сугробах, переругивались под окном дворники. Если художник молчит — значит, сказать ему нечего. Ее записками восхищался сам Пушкин, называл ее пылкой героиней.
Так думал и Шишкин. Надо весь дом поставить на ноги. И разговор был только о нем, о его новых стихах, кто-то вслух начал читать «Деревню» и «Вакха», делились восторженными замечаниями по поводу только что опубликованных «Руслана и Людмилы» и «Кавказского пленника». Как будто это могло заключать в себе некую загадочную связь.
Описание картины Шишкина Сосны, освещенные солнцем
Шишкину казались смешными, ничтожными сетования и жалобы друга. А забот, как говорится, полон рот. Расстояние между ними большое, вот таким образом назвать его сосновой рощей будет неправильно.
Слепцы. —Нет, вы представляете, господа, — слегка грассируя, горячась, говорил красивый, с холеным лицом юноша, фамилию которого Шишкин никак не мог запомнить: не то Штильфельнбок, не то «фон» с каким-то неловким, длинным продолжением. — Вы представляете, господа, как это возмутительно. Успел еще заскочить в свою комнату и, похватав кое-что со стола, бросился вниз. Отчего сумерки и лунная ночь имеют так много интереса для души поэтической. Здесь — тоже свое.
Художников талантливых у нас немало, хоть кое-кто и называет нас в газетках певцами «обжорных рядов», да бог с ними. Саша Гине, помнится, скопировал однажды несколько иллюстраций и учитель Петровичев похвально о них отозвался, не преминув при этом заметить: «Карандаш острее затачивай». Книга была издана как бы наспех. У каждого из деревьев имеется высокий и ровный ствол и огромное количество веток. Впрочем, только внешне «идиллическому», а внутри — созревший нарыв неизбежного социального поворота, а может, переворота «Кудряво сказано.
Сосны освещенные солнцем описание картины
Часы показывают начало шестого. Греха не оберешься». Оголились корни старой сосны. Наконец приготовлен холст, натянут на подрамник — пора начинать. Крамской спросил: не скажет ли он, где находится сейчас граф Лев Николаевич. Задумал он что-то в этом духе Нет, это скорее не приход нового хозяина в дом, а поминки по старому — все должно быть подчинено этой мысли, этому «идиллическому» настроению.
«Не уезжай, голубчик мой, не покидай поля родные» Ах, если бы сейчас оказаться там, среди закамских снегов или на Валааме или в Сокольниках, чтобы до костей промерзнуть, а потом сидеть за столом, пить крепкий чай и спорить, говорить с друзьями об искусстве — столько в душе накопилось. Ольга Емельяновна осталась пока у них, взвалив на себя все заботы по дому. Женя давала ему грудь, он жадно хватал ее, больно сжимая деснами и сердито выталкивал. Взять бы его за плечи да тряхнуть покрепче: опомнись, открой глаза. Какие ассоциации вызывает эта картина Шишкина. И туго пришлось бы Якоби, быть бы ему мятым — Иван Иванович уже поглядывал на него весело, угрожающе потирая огромные руки, — да только и на сей раз Якоби вышел сухим из воды, поскольку и его шляпа лежала тут же, рядышком с «котелком» Мясоедова, как бы готовая в любую секунду выпорхнуть из прихожей и отправиться в путь Хохоту было, веселья.
Врачи определили у него грудную жабу и предписали строгий режим. Повернулся и вышел. Сразу и не разобрать — то ли дом чей-то горит, то ли еще что.
Только две сосны и пустое пространство рядом. Чаще всего это была чудная, странная старуха, которая в первый приход произвела на Карла Гуна ошеломляющее впечатление своей живописной внешностью. Только слепой может этого не видеть. Вся картина пропитана огромной задушевность и искренность. Каждое дерево индивидуально и красиво само по себе. Иван Иванович говорил, что назовет картину «Лесное царство».
Сосны освещенные солнцем сочинение описание
Сложно передать на словах эмоции, которые вызывает картина. Осень. Там он дома, там он — хозяин, царь. И нет из него выхода. Бедный Гун, убежав в соседнюю комнату, хохотал до коликов в животе. Разрешение было получено.
А, теперь уже все равно. — спросил Иван Иванович. Рисовать он готов день и ночь. Видимо, Константин Аполлонович и впрямь заинтересовал Шишкина своим «замыслом». Там шум урагана был еще слышней, в кромешной тьме ночи гудело, как в преисподней. Галерная гавань превратилась в сплошной, гигантских размеров сугроб.
Сочинение по картине Шишкина «Сосны, освещенные солнцем»
В конце концов отец махнул рукой, отступился, оставил его в покое. Невыносимая тоска охватывала Шишкина, он не находил себе места.
Евгении Александровне опять стало хуже. В первой же своей большой заграничной картине, написанной близ Дюссельдорфа, Шишкин попытался доказать (скорее самому себе), что пейзаж и животные могут вполне уживаться. Проходя мимо, с опаской поглядывали на Шишкина и торопливо отводили глаза. Софья Николаевна бодрилась и всячески старалась подбодрить мужа, да и собравшиеся друзья тоже старались всячески развлекать и отвлекать от дурных мыслей Крамского, он делал вид, что ему весело, тоже шутил, советовал Шишкину «выходить из леса», дабы шире и дальше видеть и написать что-нибудь этакое бесподобное, пока он, Крамской, мотается там по за-границам. И эту тоже».
«Вот видите, — восклицал он, — для того чтобы сказать понятно, надо говорить искренно. Скоро займут они место своих предков. Кто больше даст. «Вы желаете знать мой отзыв о вашем труде и назначить цену вашей картине. Но чаще он уходил в соседнее имение смотреть заброшенную барскую усадьбу.
Картина шишкина ивы освещенные солнцем описание
Мы видим, что это не молодые деревья, а мощные, вековые. «Черт возьми. И Шишкин, возвращаясь домой, жаловался, что с Куинджи им ни за что и никогда не сговориться, словно между ними черная кошка пробежала Ему хотелось сближения. Ты же не ребенок, слава богу, восемнадцать стукнуло, пора и за ум браться.
Явились пострадавшие. Шишкин останавливался по временам, отворачиваясь от прохожих. Все, что происходит в мире, так или иначе отражается на природе, оставляет свой след. Он будто забыл о них, уже сам развязал вторую папку. На деревьях расцвели очень красивые разной формы и цвета лепестки, а есть деревья, на которых находятся еще почки. Доверительно говорила дочери: «Вот человек, добрый, серьезный, к Феденьке благоволит и тебя очень уважает» Женя вспыхивала, как маков цвет, глаза светились: «Да что ты, мама, говоришь, Иван Иванович ко всем ровно относится» И убегала прочь, сжимая ладонями горячие щеки, замирала где-нибудь в укромном уголке, будто вслушиваясь в самое себя: господи, что же со мной творится. Но это был смех сквозь слезы. Какой-нибудь, вероятно, заказчик из богатых купцов, желающих иметь портрет от самого Крамского А что, «модель» вполне подходящая — с такого только портреты писать.
И не видел уже — поставил добрейший Александр Александрович «крест» на его этюде или так и не решился. Однако Толстой наотрез отказался. А что ум — ум его занят одним: рисованием. Отыскал в газете сообщение об открытии Императорского музея. Но все-таки выбор был сделан и все остались довольны.
Репродукция картины "Сосны, освещенные солнцем (Иван Иванович Шишкин)"
На душе было смутно и беспокойно. «Сосны, освещенные солнцем» — пара прекрасных, сильных, здоровых деревьев. И первое время действительно все шло как надо. Теперь предстоял нелегкий спор с красками и холстом. «Не знаю», — качает головой Гуркин. Иван поднял его и уложил в кровать. Птичья кутерьма во дворе.
Шишкин прошелся медведем, расчищая себе дорогу к выходу. В Вятке они пробыли всего один день. Уже в те годы его наставники отмечали незаурядную одарённость ученика, тогда обнаружилось его стремление к «портретному» сходству в изображении природы. — становится непослушным, бессильным передать на бумаге самую малость этой загадочной, непридуманной красоты. Послереформенная Россия пыталась «реабилитировать» себя за вековой гнет крепостничества, открыто играла в демократию: в губернских и уездных земствах рядом с бывшими крепостниками заседали вчерашние крепостные, как бы враз, по мановению волшебной палочки обретшие не только свободу, но и равенство Мясоедов со свойственной ему непримиримостью и сарказмом высмеял это «равенство».
Иван Иванович Шишкин "Сосны, освещенные солнцем", 1886
Что ж, природа и в самом деле одарила его могучим телом. А если не только видишь сам, но и другим показываешь эту красоту — вдвойне счастлив». Ему были рады.
Комната была сплошь увешана рисунками — и его собственными и рисунками друзей по Казанской гимназии, с которыми прожил он душа в душу четыре года. Скажут, непременно скажут. С Академией было порвано а как жить дальше. Однажды, сидя за угловым столиком, по соседству с компанией подвыпивших немцев, Шишкин заметил, как те выразительно, с насмешкой поглядывают на него и что-то такое мерзкое говорят о русских «фрау», а заодно бранят и саму Россию, грязную, дикую страну Шишкин кое-как уже мог изъясняться по-немецки, однако сделал вид, что это его не касается, отвернулся. Первое скажу охотно, за второе не берусь.
Две сосны как два разных человека
Прошу прекратить». На следующий день подле многих картин появились короткие, уже ставшие привычными объявления: «Продано», «Собственность Третьякова». Приехавший вскоре Павел Михайлович Третьяков прошел по залам, постоял у картины «Христос в пустыне», никак не выказав своего отношения, но, улучив момент, спросил Крамского: «Во сколько полагаете оценить. » Иван Николаевич поежился — оценивать вещь, в которую душа вложена, почти невозможно.
Сосны и солнце. «Живопись требует полной отдачи», — говорил Иван Иванович, требовал этого от учеников и сам следовал этому всю жизнь. Разве лицо современника не отражает дух своего времени — возьмите Кольцова или Грибоедова Теперь они в галерее Третьякова. На небольшой лужайке, окутанной солнечным цветом, растут большие вековые сосны.
Хор дружно и слаженно грянул «Боже, царя храни». И сосны, такие огромные там сосны, с золотисто-красными стволами, гудящими на ветру. Начали съезжаться знатные гости. Сравните её с более ранней работой 1884 года «Сосна на песке».
Сочинение-описание картины Сосны освещенные солнцем
Шишкин, спросонья ничего не понимая, встал и оделся. Стахеев дремал, уронив подбородок на грудь и лицо его было безмятежным. Прибежала Виктория Антоновна. Все трое больше всего на свете любили рисовать, оттого и сошлись близко, подружились.
Делать нечего, Шишкин садится к столу и вяло, без всякого аппетита начинает завтракать. Мальчиком Шишкин целые дни бродил один по лесному царству. На улицах было пусто, словно все вымерло. Не слышно было привычных «голосов», она заглянула в дверь и в испуге отпрянула: комната была пуста. Почему.
Отец в отчаянии от его непрактичности. Удивил Куинджи — каков. Крамской торопился.
Было душно, болела грудь. Шишкин был поражен: когда же он все это успел. Сдержанность красок.
Описание настроения картины Сосны освещенные солнцем
«А через несколько лет стану исправным купцом», — мелькнула едкая, как будто чужая, посторонняя мысль. Пушкин только что вернулся из псковской ссылки, приехал в Москву и обещал в тот день быть у Веневитиновых.
«Пейзаж цветов и трав, — говорил он, — такого еще не было, в сущности и вам непременно надо идти этим путем Поверьте, Ольга Антоновна, это ваша дорога». У него нет зла на брата. Результат картины просто поразительный. Шишкин тоже повеселел, ожил и каждое утро спешил в свои леса, ловил момент. Постоял еще, разглядывая и видно было по лицу — недоволен.
Да и то не всегда, как в шутку заметил Крамской. Гусары подняли окровавленного ребенка и отдали подскакавшему отцу. Ребенок успокаивался на время, а потом еще сильнее ревел, закатываясь в крике. Как бы хотел Иван встретиться с ними, поговорить, побродить в лесу, забраться на Красную горку и показать, какие с той высоты открываются дали. Картин первая выставка собрала немного — всего сорок шесть из них — двадцать четыре пейзажа, двенадцать портретов и десять жанровых полотен, «сочинений на сюжеты». Шишкин пришел проводить его на вокзал.
Они поймут его, должны понять. Развалины Чортова городища, сосны у старого перевоза Еще сосны. Он пишет, как дышит, как живёт. Седьмого марта 1898 года, в субботу, состоялось торжественное открытие Императорского Русского музея. Я русский. » Остальные, опрокидывая стулья, бросились на выручку.
Шлепает по холсту — и все в одном и том же месте, добиваясь, наверное, нужного тона. «Чертова заграница чертова заграница», — шептал он. Несколько дней он не выходил из дома.
Какой завтрак, зачем. Шишкин смеется: «Вот и я не знаю. И оба портрета были написаны менее чем в полтора месяца. Рука его замерла над холстом и Шишкин испуганно ее отстранил. Можно подумать, что перед вами фотография.
Краткое описание картины Сосны освещенные солнцем
Шишкин любил Серова и часто подчеркивал, что Серов даже в портретах остается пейзажистом. Хороша идея, ах и хороша, что тут скажешь. В конце лета Иван распрощался с Елабугой.
Однажды Иван решительно перешагнул порог братовой комнаты. Их бин руссиш. Особенно Лев Николаевич. Иван Иванович справедливо считал излишним нагружать картины природы психологизмом. Все ему удавалось в эту зиму — картины и рисунок.
Сочинение по картине Сосны освещенные солнцем Шишкина
Это все равно, что душу продавать А сколько стоит душа-то, если оценить ее в рублях. Иван Иванович вспомнил, как они поднимались однажды сюда с Женей и стояли на этом же месте и так же свежо было, дул слабый ветер «Тебе не холодно, Женя. » — спросил Иван Иванович. Он словно впервые видел свое лицо, пытался за внешней «маской» разглядеть главное — мысль и душу, еще сам не отдавая себе в том отчета, еще мучаясь и страдая оттого, что недостает лицу солидности и строгости. Отчего бы это. Если посмотреть на задний вид полотна, то там также можно увидеть деревья. Открывалась выставка и устроители знали, что со дня на день появится Третьяков: его ждали, но приезд Павла Михайловича был всегда неожиданным — вдруг он входил, суховато раскланивался, коротко и тоже суховато (ничего лишнего) делился московскими новостями, жаловался на петербургскую погоду Его приглашали в залы и он как бы спохватывался: ах да, выставка. Он никого не учит. А вскоре после того изданные «Записки» подлили масла в огонь.
И не хватало, по мнению Куинджи, чего-то в картине. Вскоре картину купил Солдатенков известный в то время коллекционер и подарил Румянцевскому музею в Москве. Весной 1876 года Крамской уезжал за границу.
В ту пору модными были «вторники», «среды», «пятницы» — собрания, встречи у кого-то на дому, где чаепитие и веселые застольные беседы естественно перерастали в серьезные разговоры, высказывались, доказывались и отстаивались те или иные взгляды на жизнь, на искусство. Оттого, что фотография дает нам все, ничего не оставляя воображению. Зато как он свободно и славно чувствует себя в лесу. Можете идти». Он сидел в своем кабинете, обмотав шею шарфом и с грустью смотрел в окно.
Да, временами он был «излишне строг», что объяснялось прежде всего желанием иметь в собрании лучшие из лучших, не только мастерски написанные картины, но и отвечающие по своему содержанию духу времени да иногда он был «излишне скуп», возможно, тут в нем сказывалось купеческое начало, однако не в его правилах было ущемлять интересы художника, а уж если вещь ему нравилась по-настоящему, без оговорок — тут для него деньги и вовсе не играли никакой роли. Надо выспаться, как следует отдохнуть. — Штильфельнбок сделал рукой изящный жест и усмехнулся. — Пять портретов за всю жизнь. Он с удивлением поднимает голову. Особенно любили рисовать наперегонки — тут Авдеев преуспевал. А потом уж и решать, что и как.
Особенно выделялась картина Мясоедова, остро затрагивающая больной вопрос государства. Лидочка сидела в кресле, возилась с куклами и тихонько напевала: «Раю мой раю, прекрасный рай» Его поразило сосредоточенное, серьезное и печальное лицо дочери. Он не привык к болезням — за всю свою жизнь болел раза два, не больше и не научился еще беречь здоровье. «Тарантас медленно катится по казанской дороге» — чтение захватило его, казалось, это он сам едет в тряском тарантасе, полон радужных планов и надежд и вот уже первый набросок, поспешный и резковатый, ложится на бумагу Но что-то смущает Ивана, не нравится в этих резких, четких линиях, он стирает одну из них пальцем, хмурится, чувствуя каким-то боковым зрением трепещущие блики света на стекле Свет мешает ему, отвлекает.
Сочинение по картине Шишкина «Сосны освещенные солнцем»
А почему бы и нет. Что ж, тем лучше. Вид с Красной горки а это вид на Красную горку. Она уже вошла в него, он видел ее от первого до последнего штриха. Какой-то заколдованный круг.
Иван еще с минуту стоит у окна, не в силах сдвинуться, такого яркого пылающего неба ему не приходилось видеть. Инстинктивно он даже поискал глазами — вот где-то там, вдали, течет Кама. И вовсе хорошо, если перемены — к лучшему.
- Каждая картина Шишкина – точное воспроизведение красоты природы
- Иван Иванович Шишкин Передвижник с большой буквы
- «Русская живопись» — выпуск 11 июня 1986 года
- Интересные сочинения по картинам
- Каждая картина Шишкина — точное воспроизведение красоты природы
- Сочинения по картинам известных художников
В сумрачной мастерской холст белел вызывающе чисто и холодно. Там была полная свобода. Он уже дважды вдовец, похоронил сыновей. Какие ассоциации вызывает эта картина Шишкина.
Это мох, который немного накрывает стволы деревьев. Автор большое внимание предоставил двум соснам на переднем плане. И — свет, свет. Иван отложил карандаш.
Он вошел в сад, быстро прошагал мимо статуй, поставленных здесь еще во времена Петра Великого, мимо скромного петровского домика, наверное, лишь по привычке названного «дворцом», вернулся по той же аллее и постоял у памятника великому баснописцу, снова мысленно возвращаясь в мастерскую Крамского, где висит незаконченная картина и лицо Христа, как и лицо художника измученное и страстное, вызывает не жалость к слабости человеческой, а гордость за его силу и доброту Но человек на распутье: куда ему идти. Шишкин ходил взад-вперед и тихонько напевал: «Не уезжай, голубчик мой, не покидай поля родные» Ах, Иван, Иван, куда тебя занесло. Он сорвал с петель тяжеленную дверь на втором этаже, чтобы не мешала и выкинул в окно.
Шишкин был уязвлен. Сразу представляешь, как теплым днем прогуливаешься среди сосен, а под ногами хрустят ветки, на земле лежат красивые шишки, где-то в дали с ветки на ветку перепрыгивают белки. Шишкинская «Рожь» явилась «гвоздем» шестой выставки передвижников.
Голубое высокое небо. Кельнер облегченно вздыхает и выходит из номера. Надо отца разбудить. Лето завершало свой извечный круг.
И удивлял всех необычностью темы, каким-то «не шишкинским» решением — картина была написана в холодных тонах и Куинджи, зайдя однажды в мастерскую, долго смотрел, прищурив острые глаза, качал головой: ну и ну. Вы еще, даст бог, успеете сказать свое слово. Мощные вековые сосны даны во всей своей красоте. «Люблю я по-настоящему русский лес и только его пишу», — говорил пейзажист, уже подводя итоги жизни. Шишкин стал частым гостем в доме Васильевых.
Снег падал, таял и снова сыпался мокрыми хлопьями с грязного, будто разверзнувшегося неба. Тогда все разом оживет, задвигается, послышатся голоса, стук дверей. Опять городище, полуразрушенная башня. О, что это была за жизнь. Несколько лет юноша проучился в Казанской гимназии, но не окончил её, чтобы, как он сам впоследствии писал в автобиографии, «не стать чиновником». Сколько можно.
А потом будет мягкая просфорка на серебряном блюде, большой самовар на обширном столе, под стать самому хозяину, первостатейному купцу Замятину или Стахееву И явятся в свой черед нищие, которых встретят в этот день как дорогих гостей, усадят за специально отведенные для них столы и будут угощать, кормить до отвала — так надо, таков обычай и тут уж нельзя ударить в грязь лицом, а не то нищие, народ дошлый, разнесут по всему городу: видали, мол, у Стахеевых-то, у Замятиных или у Шишкиных Чуть позже и сами хозяева чинно рассаживаются за столом и перво-наперво едят жирную кулебяку, после чего принимаются за щи и жареного гуся, а завершением явится на стол неизменный, как и кулебяка, сладкий пирог с ягодами После обеда дом погружается в сонную тишину, семья отдыхает. А Шишкин уже работает над новой картиной, пишет свои знаменитые «Лесные дали». Пейзажи на сей раз превзошли все ожидания. «Среди долины ровныя» — одна из таких картин, мимо которой нельзя пройти равнодушно. — поддел его Шишкин, припомнив старый спор между ними. Снизу ему что-то кричали, советовали, а он знай себе кидал и кидал, делал свое дело.
Шишкин пытался успокоиться, уговаривал себя: ну что ж теперь, коли так вышло. Там — свое. Рассказывали, что царь, прочитав книгу, не без ехидства и гнева заметил: «Слог изящный, а идея мерзкая». Бородач среднего роста, широкоплечий и вовсе не стар, лет сорока по виду, не более. Здесь могли бы резвиться маленькие медвежата, как в «Утре в сосновом лесу» или отдыхать уставшие грибники.
Так ли уж безвыходно твое положение. Это он тем сказал, семерым и что-то еще добавил, покрепче.
Каждая сосна красива по-своему, но в целом, это единый мир природы, полный жизненных сил. «Ого, — подумал он весело, — их, оказывается, было семеро. » Полицейский начальник тоже удивился, недоверчиво спросил: «Так вас было семеро. Холст упруго подался и скрипнул. — Мокрицкий в упор смотрел на своего ученика. А на нем растут два хвойных дерева.
Николай сидел на стуле и, раскачиваясь, что-то бормотал себе под нос. Слева виднелась Тойма, а еще дальше текла Кама, широко и ровно сверкая на солнце. Выехали ранним августовским утром. За стеной кто-то пел по-немецки. Ждут подачек, зная, что здесь, на виду, ни один купец не пройдет мимо.
Свеча горит ровно, чуть слышно потрескивая. Сообщившему о находке обещаны были десять рублей вознаграждения. И мысль эта зазвучит своеобразным рефреном в новой его «лесной песне» — в самой большой и самой последней шишкинской картине «Корабельная роща». Тысячу, две, три И Крамской избегая смотреть в глаза Третьякова, почти не думая (вполне возможно, что все уж было обдумано), назвал цену: «Шесть тысяч». Говорил управляющий на ломаном русском языке, что подкупило и обрадовало Шишкина. Грустью веет от пейзажа.
Особенно хороши они под закатным солнцем, окрашенные в мягкие, почти неуловимые тона. Вот уже несколько дней Ксения болела дифтерией. Утром город представлял собой жуткое зрелище, все потонуло в снегу. Девочка притихла у него на руках и с тех пор седло ей служило зыбкой Потом отец вышел в отставку.
Вот это передвижничество так передвижничество. Или проще — «Краснолесье». Порой кажется, что в картине «Корабельная роща» Шишкин рассказывает о взаимоотношении поколений: вот символизируют мудрость и опыт старые сосны, вот упавшая ветка с пожухлой хвоей означает дряхлость, а рядом ослепляет зеленью молодая поросль – невысокие сосенки соревнуются друг с другом, кто из них выше и стройнее. Об этом он говорил друзьям и самому Куинджи, но «хитрый грек» только посмеивался — и ни слова.
Здесь могли бы резвиться маленькие медвежата, как в «Утре в сосновом лесу» или отдыхать уставшие грибники. Одно и то же, одно и то же. Он останавливался, пораженный этим вопросом: действительно, что он ищет.
Природа была здесь проще, ровнее и просторнее. Столица производит на них удручающее впечатление — холодный, высокомерный город. —Битте, битте, — улыбается кельнер и показывает на столик: пожалуйста, завтрак подан.
Таинственность и обворожительность дает пищу воображению и прибавляет интересу. Пусть-ка теперь другие скажут. Сумрачно, неуютно и неприветливо. Ха-ха. В ответ — хохот издевательские реплики: «О, руссиш крафтменш.
Когда говорили: «Картину приобрел Третьяков», это значило, что работа художника в высшей степени оценена. И был счастлив. Он любил пройти по залам незаметно, один и делал это частенько, любил послушать, о чем говорит публика, что «принимает», что осуждает, но своего мнения при этом никогда не менял Публика публикой, а искусство искусством: сегодня публику одно интересует, завтра, глядишь, она другим увлечена Высокая, худощавая фигура Третьякова, одетого, как всегда, в темный костюм строгого покроя, медленно двигалась по залам, подолгу задерживаясь то у одной, то у другой картины.
Давно ли ратовал против Академии, требовал ее закрытия — и вот извольте. И вдруг спохватывается: пожар ведь, что же он стоит, любуется, горит же кто-то. И мы знали, на что идем. Снег лежал на уровне окон второго этажа, снегом пахло даже в квартире. Он уже дважды вдовец, похоронил сыновей. Никогда еще его приезд на родину не был таким печальным, как в этот раз, он подумал, что все было бы иначе, если бы Женя была жива Потянуло свежестью с Камы.
Невозможно как чудно. Смятая постель, открытое настежь окно, рыжие солнечные пятна на стенах и на полу. В самый раз портрет Адью. » — И грохнулся на пол.
До чего пронзительно одинокой и неприкаянной выглядит валаамская сосна (картина Шишкина «На севере диком»). Шишкин вышел к Летнему саду. Достоверность, скрупулёзность в изображении ценилась выше, нежели смазанные штрихи.
Он тихонько отворил дверь, прошел через гостиную в мастерскую. И поначалу, как всегда, добросовестно следовал указаниям доктора. До чего пронзительно одинокой и неприкаянной выглядит валаамская сосна (картина Шишкина «На севере диком»). Бородач тоже приметил Крамского, остановился и внимательно посмотрел на него.
Смотрел не мигая, строго и прямо на свое отражение в зеркале. Город показался Ивану грязным и разбросанным. Сосны. Ведь он же, несомненно, одарен.
Нет, в самом деле, вышло что-то «не шишкинское». Работа валилась из рук. И сама идея совместной борьбы, содружества «тринадцати» родилась не вдруг, а исподволь, назревала, как нарыв и прорвалась — иначе быть не могло. Мокрицкий все ходил взад-вперед, сцепив за спиной пальцы.
Отец купил жеребца по кличке Алкид и вместе с казачьим чекменем подарил дочери. Он это непременно, всегда подчеркивает — русского. О, тут было им о чем поговорить. Автор очень точно передал цвета, формы, оттенки.
Сравните её с более ранней работой 1884 года «Сосна на песке». Но Шишкин упрям, несговорчив. Иван молчит. Но никому на свете и никогда бы не признался, что его побудило написать эту акварель. До последнего лишь слухи доходили о замечательном успехе передвижников. И улыбнулся: никакой Камы, конечно, не было.
Надо уметь находить прекрасное даже там, где его нет». Киселев молча развязал одну из папок — в ней были рисунки. — вздохнул Крамской. — Пустая порода тоже весит изрядно. По-дружился с местными художниками братьями Бено и Фридрихом Фольц, которые упорно пытались в то время «совместить пейзаж с животными», получалось нечто невообразимое. Мы подняли голос против академической рутины. Он настолько приблизил деревья, что мы видим только стволы двух сосен на первом плане, а верхушки не поместились. Уже в те годы его наставники отмечали незаурядную одарённость ученика, тогда обнаружилось его стремление к «портретному» сходству в изображении природы.
Гудка парохода, причалившего к пристани и то не слышно. Он подолгу стоял у полотен, внимательно разглядывал их и с сомнением качал головой: «Я как будто слепой становлюсь у своих картин, ничего не могу разглядеть — ни плохого, ни хорошего» И когда ему сообщили, что новые его картины не хуже прежних, особенно «Корабельная роща» и «Пруд», он с недоверием отнесся к этим словам, думая, что друзья по доброте своей щадят его, стараются успокоить. Рядом на полу валялись испятнанные красками тряпки. Высоко над склоном, на самой круче, стояла каменная башня, увенчанная железным флюгером. Сегодня он непременно начнет картину.
Скорее всего это будет сосновый лес, но надо показать его как-то по-новому, с иной стороны и когда он начнет писать, в душе вновь возникнет, словно вернувшись из сказочного далека, могучий звон «дедушкиного колокола» и он подумает о том, что жизнь сама по себе бесконечна — и это прекрасно. Теплый ветер пробежал над рожью, принес запах хлебного поля. Гине поднялся, решил, что самое время отвлечься и побродить по монастырскому саду. Зеркало висело в простенке, небольшое, в резной деревянной оправе и матовый отблеск от него падал на желтые половицы.
Иван Шишкин – мастер мелких деталей. «Ничего, — подумал Шишкин, — все хорошо хорошо. » Вернулся и осторожно сел в кресло, закрыв глаза. Почти ежедневно заходил Крамской, справлялся о здоровье, рассказывал о выставке. Грустью веет от пейзажа. Иван принял это как должное и все свое время отдавал теперь любимому занятию — рисовал.
«Безрассудство», — подумал он, не замечая того, что и сам идет улыбаясь. Смерть брата была для нее страшным ударом, перенести который и здоровому нелегко. Картина поражала своим композиционным размахом и многие удивлялись — как, в сущности, на небольшой площади художник сумел развернуть такое огромное, почти необозримое пространство. Иван Иванович сбился с ног, бегая по врачам, но помочь Жене никто уже не мог — доктора внимательно осматривали, выслушивали ее, прописывали разные лекарства, утешали, но на вопрос Шишкина «Что с нею. » только руками разводили.
Большие ладони не помещаются в карманах. Мерзость. И как живет-поживает славный учитель Петровичев — «Острее карандаш затачивай». Он подошел к ним.
Щедро, щедро человек одарен. И не случайно позже будет замечена глубокая «духовная» связь между шишкинской картиной «Среди долины ровныя» и васнецовскими «Богатырями». —А может, в Булонский лес. Тяжелая дубовая дверь хлопнула за спиной.
Он попытался «устранить» этот недостаток карандашом, не очень заботясь о внешнем сходстве. Приходили Бено или Фридрих Фольц, садились рядом, но разговор не клеился. Наконец установилась ведренная погода. Иван тут же уселся на траве и начал рисовать. Хотелось помочь ему, но как и чем — Шишкин не знал. Однако уроки Коллера не прошли даром.
Посмеялись, прочитав объявление об удравшей из дома собаке волчьей породы по кличке Буш. Волосы и брови подпалило, во многих местах прогорела рубаха, в ожогах были руки. И вид у него воинственный, решительный. Отец назвал имя советника губернского правления — Михаил Евграфович Салтыков. Казалось, он всячески оттягивал и не хотел, боялся прикоснуться к холсту. Горы бумаги переводит.
Шишкин смеялся и говорил: «А все-таки, несмотря ни на что, более свободным и славно настроенным, чем здесь, я себя не чувствовал». Чудится терпкий запах сосен, кажется, что хрустнет под ногами сосновая шишка. В их число входит и «Сосны, освещенные солнцем», где убедительно и задушевно передана общая атмосфера, подкупающая нас новым цветовым решением. Лучи солнышка прикасаются к стройным стволам мощных вековых сосен, показанных художником во всей красе. Но что это были за «сочинения», какие картины. Кто-то ходил по коридору, шаркая башмаками и это раздражало.
Иван торопливо встает, подходит к окну и отдергивает занавеску. Потом, закрывшись в мастерской, они долго разговаривали.
Но почему «даже». Понравился лишь парк с белокаменной ротондой. Шишкин заболел и не мог увидеть собранных вместе работ своих учеников. На поляне везде располагается трава, на которую ложатся тени деревьев.
В своей работе «Сосны, освещенные солнцем» Шишкин передел нам красоту русской природы, красоту сосен изобразив их на переднем плане. Он готов разреветься от обиды и глупого безвыходного своего положения. Что ж, в конце концов каждый волен менять свои взгляды. А свет идет снаружи, с улицы.
Все кинулись в прихожую — грянул дружный смех. И снова мечется, не может найти себе места. Солнце яростно било в окна, заполняя комнату жарким, ослепительным светом. Он намеренно не придаёт своим сюжетам психологической направленности. Снова сосны. Да ведь он почти вдвое старше меня, Иван Иванович, да и не нужна я ему не нужна.
За окном было сумрачно. Холст был чист. Как будто он не за тем сюда ехал, чтобы побывать на выставке и выбрать для себя подходящие Впрочем, чаще всего «подходящие» картины были ему уже известны, облюбованы им еще в мастерской того или иного художника, либо он знал о них из писем, со слов друзей, но так или иначе, а на выставку Третьяков, как правило, являлся с четко выработанной «программой» действий, заранее осведомленный. Да и те сомнительного достоинства.
И отошел в сторону, чуть-чуть отступил, сгорая от любопытства: что же это за человек. Небо громадное — на две трети холста. Шишкин тоже попробовал, но из этого ничего не вышло. «Ты что, не понял. Картина подкупает своей яркостью, свежестью. Был первый день пасхи.
Вот Левитан уже создал и «Вечерний звон» и «Над вечным покоем», картины, полные печали и тревожных раздумий уже написаны чудесный серовский пейзаж с девушкой, освещенной солнцем и его же изумительная «Девочка с персиками». Звенели оконные стекла. Шишкин почтительно слушал. И тут же, как показалось, был разбужен.
Зато Гиня мог двумя-тремя штрихами передать на бумаге сходство. Голова была тяжелой, глаза слипались. Юноша с «античным» профилем говорил напористо, пылко, ничуть не смущаясь столь почтенной публики, а как бы даже бросая вызов, он говорил об искусстве, которое должно служить идеалом добра и правды, о картинах, которые возбуждают в человеке стремление к борьбе за свое человеческое достоинство. Когда смотришь на его работы, поражаешься их точностью, живостью их дыханием. Наконец он уснул.
Под их тенью приятно укрыться от палящих лучей полуденного солнца. Поверьте. Шишкин слег.
Евгения Александровна, кутаясь в шаль, уходила к себе в комнату и, уткнувшись лицом в подушку, беззвучно, придушенно плакала. Нередко вместе с учениками он выезжал на этюды, показывал, как надо писать. Его уважали и не было в то время художника, который бы не мечтал «попасть к Третьякову». Пройдет десять лет — из-под кисти Шишкина явится один из самых известных русских живописных пейзажей — «Рожь».
Ивана Ивановича они увидели в дальнем конце сада. Утром Иван Иванович проснулся с больной головой. Критики говорили о перспективе, о «мудрой простоте», о «ритме» деревьев, тех самых шишкинских сосен, без которых он и здесь не смог обойтись.
Девочка росла сорвиголовой. Он никого не учит. Ладно, решил Шишкин, утро вечера мудренее, тем более такой вот суматошной ночи. —Что это. Он намеренно не придаёт своим сюжетам психологической направленности.
Иван Иванович, стараясь держаться бодро и весело, поговорил с дочерью. —Да ведь груз-то, Иван Иванович, разный бывает. Очень много солнца и света исходит от этой картины.
Вот они, вот их сколько, его рисунков.
Потом Шишкин часто вспоминал эти вроде бы в шутку оброненные слова, так и этак обдумывал, — в самом деле, пора «выходить из леса». Иной раз и для самого художника необъяснимая Но коли умеешь видеть красоту — счастье. Мы видим, как солнце золотит прямые стволы сосен, развертывается лесная жизнь со всеми ее приметами и подробностями. В эту зиму он написал «Заброшенную мельницу», «Пруд в старом парке» и «Корабельную рощу», одну из лучших своих картин. Шишкин вставал, брал сына на руки и ходил по комнате, покачивая. Пожалуй, ни в какие другие годы он не создал столько замечательных пейзажей, которые могли бы составить славу не одному художнику, — «Лес весной» и «Туманное утро» («Ну, батенька и напустили ж вы туману. » — с восхищением говорил своему другу Крамской), «Святой ключ близ Елабуги» и «Дубовая роща», «Дубы», «Бурелом» и, наконец, «Сосны, освещенные солнцем» — один из тончайших поэтических пейзажей, равного которому по чистоте и пленительности красок трудно сыскать.
Иван задумчиво смотрел по сторонам. На картине «Сосны, освещенные солнцем», солнце своими лучами соприкасается с деревьями, освещая их и согревая своим теплом. Он страдал от тоски и смутной тревоги.
Только две сосны и пустое пространство рядом. И оставаться в классе, чтобы вызывать своим видом сострадание друзей, тоже не хотелось. А он один. » И расхохотался. Женя слегла окончательно. Хотелось уловить и передать состояние лица в момент какого-то внутреннего порыва, напряжения Но «порыва», как такового, не было.
Жуткое и красивое зрелище — пожар. На одном из таких вечеров Шишкина поразила горячая, взволнованная речь незнакомого, совсем еще молодого человека, чем-то напомнившего Ивану Ивановичу покойного Федора Васильева, с очень резким, «античным» и решительным профилем — он стоял чуть боком и Шишкин никак не мог разглядеть его лица.
Прислушиваясь к чужому, незнакомому голосу за стеной, тихонько начинал петь свое, русское. Под их тенью приятно укрыться от палящих лучей полуденного солнца.
Он повернулся и теперь с еще большим интересом и любопытством посмотрел на Васильева, терпеливо и скромно стоявшего рядом, но отнюдь не покорного, а напротив, готового в любой миг решительно встать на защиту своего детища В семнадцать лет нелегко быть самостоятельным иному и в сорок этого качества недостает А тут все резко, неожиданно, по-своему, хотя и не без издержек Щедро, щедро одарен человек. И светлому дню. И Женя ответила: «Мне хорошо». Может быть, ей надоели эти бесконечные разговоры о рубенсах и ван-дейках, о красках и холстах, а может, мучила ее, подтачивала исподтишка глубоко засевшая хворь А тут еще тревожные мысли о брате, доживающем последние дни Федор Васильев писал Шишкиным спокойные письма, а Крамскому еще весной с горьким отчаянием признался: «Если бы вы знали, мой дорогой, как худо вашему другу» Боже мой, как худо. Иван, пригнув голову, тоже кинулся в дверь, схватил что-то первое попавшееся.
Шишкин промолчал. — посмеивался Крамской. — Но, в сущности, это так». Сорок лет кисть в руках держу Искусство — это тайна. Питались в монастырской столовой. Жанристы, слава богу, тоже оказались на высоте.
Образ Родины, любовь к ней и вера в ее будущее — вот главная тема картины. Шишкин не захотел никуда идти и Гине оставил его одного. Так как теперешнее поколение художников другое. Окна смутно серели, едва брезжил рассвет.
И верил — непременно скажут, каждый по-своему. Тот голубой просвет неба, что виднеется между сосновых веток. Николай по-своему прав: нельзя всю жизнь быть нахлебником. Нет, нет, все это от лености и нелюбознательности.
Биографы любят сравнивать Шишкина с «крепким дубом». Но при первом же случае забывал о своих клятвах, срывался Начал выпивать. Сырой воздух перехватил горло и Шишкин долго, с усилием кашлял. Таким образом, Иван Шишкин передал всю мощь многолетних сосен.
Пейзаж изображенный на картине, очень простой и нечем неприметный. Однако Павел Михайлович и «впредь» оставался верен себе — лучшие картины непременно и любыми путями заполучать для своей коллекции. Шишкин тоже дает согласие на «профессорство», берется возглавить один из двух пейзажных классов, другой ведет Архип Иванович Куинджи и они уговариваются работать сообща, не отгораживаясь друг от друга. Только карандаш острее затачивай».
Только покрякивал, будто дрова колол. Шишкина мучила одышка. Он как бы не шел, а шествовал и было в этом нечто торжественное и символическое. Он встал, подошел к их столику и, ткнув себя пальцем в грудь, сказал: «Я русский.
Но соседи не унимались. Видите, как подмывает вода берега. Начался осмотр музея. И какой же милой и теплой показалась им после этой поездки Москва. Иногда ходили вдвоем с Крамским и тот, посмеиваясь, шутил: «Боюсь, Иван Иванович, как бы вы меня в свою веру не обратили — сделаюсь пейзажистом».
Несколько лет юноша проучился в Казанской гимназии, но не окончил её, чтобы, как он сам впоследствии писал в автобиографии, «не стать чиновником». Вечерами собиралась вся семья, приходили гости. Осенью в залах Академии открылась ученическая выставка и «шишкинцы» показали самые приличные этюды. Выглядела она неплохо, кризис миновал и дела у нее, слава богу, пошли на поправку. Дела у него складывались неплохо и он был в хорошем настроении.
Чего можно ждать от жизни. А я себе вбила в голову бог знает что Напридумывала. Обратите внимание, как выписаны кора, ветки, хвоя. Сама картина настолько яркая и настоящая, что невольно начинаешь ощущать аромат хвои.
«Сосны, освещенные солнцем» – пара прекрасных, сильных, здоровых деревьев. Рисовать» И это звучало как «жить, жить хочу. ». Хотелось пойти следом, догнать ее и что-нибудь сказать такое, чтобы она снова улыбнулась. Его и зовут сейчас не иначе — лесной царь. Сравните – «Сосна на скале», написанная в 1855 году, тогда художнику было 23 года и «На севере диком», год написания – 1891. Ему без малого 70 лет.
Принесли газеты и Шишкин долго их просматривал. И многие из учеников, не выдержав, стали переходить к Куинджи. Я никогда не стану художником.
Он улыбнулся этой своей выдумке. В этом этюде художник талантливо использовал цветные тени, различные рефлексы. Среди купленных Павлом Михайловичем картин были «Христос в пустыне» Крамского, «Земство обедает» Мясоедова, шишкинский «Сосновый бор» и «Мокрый луг» Федора Васильева.
Уразумели. Праздничные дни пестры, суматошны, полны ожидания. Он выскакивает в коридор, с грохотом опрокидывая стул и сильно стучит в комнату старшего брата.
Он встал, подошел к смутно белеющему холсту и, чуть надавив, провел по нему пальцем. Всю зиму он сидит в Петербурге. И напугался, был потрясен и подавлен. Теперь он с грустной улыбкой вспоминал об этом юношеском максимализме.
А дома запирался в своей комнате, опять рисовал, рисовал или читал. Ехали через Казань. Шишкин много работает, много размышляет в ту пору о задачах русского пейзажа.
