Картина Екатерины 2

Описание картины «Портрет Екатерины »

Она была окончена в 1827 году (через год после смерти заказчика). Рождение Павла вызвало огромную радость при дворе. Она осуществляла их в едином ключе, с одной генеральной идеей – максимально способствовать развитию и совершенствованию того «регулярного» государства, основы которого заложил еще Петр Великий. Свадьба, сыгранная осенью 1776 года, была для Екатерины радостным событием. На одну из них – измену – указывает Екатерина в «Исповеди».

Приводя слова Алексея Орлова: «Вы увидите, какого человека она из него сделает», Екатерина дополняет: «В течение зимы он начал поглощать поэтов и поэмы, на другую зиму – многих историков. Но Екатерина ревниво следила за сыном, она всегда видела в нем соперника, к которому «льнет» народ, традиционно недовольный тем правителем, который в данный момент находится у власти.

Она сразу же отказалась от попыток провести в стране малейшие политические реформы. Все многочисленные прихоти и фантастические планы Потемкина исполнялись незамедлительно и уже в 1787 году он мог показать приехавшей на Юг императрице свои достижения, которые почему-то у многих ассоциируются преимущественно с пресловутыми «потемкинскими деревнями», хотя ни Херсон, ни Севастополь декорациями с самого начала не были, равно как и Черноморский флот. Великолепны были и сама красочная процедура открытия заседаний комиссии в освященной традицией Грановитой палате Московского Кремля и многословный «Наказ» Екатерины II депутатам, где часто встречались гордые, высокие и даже крамольные по тем временам политические понятия: «равенство всех граждан», «вольность», «под защитой законов», «права» и т. д. Наконец, работа Комиссии шла в обстановке солидности и серьезности, говоривших о намерении власти и депутатов преобразовать страну. Фигура Петра III драматична, ему не повезло с судьбой и – главное – со страной. При этом она любила порассуждать о «философском поведении», правилам которого всю жизнь старалась следовать.

– Е. А. ) здорова. Екатерина на них выглядит статичной куклой, как правило, с отстраненным выражением лица: ее черты не слишком привлекательны, а улыбка скорее натянута.

В отношениях Екатерины и Потемкина много неясного. Поначалу она пыталась образумить его лаской: «Господин Сиверс. Екатерина была безусловной противницей крепостничества, но опять же – только в душе. «Я уважаю ваших ученых, – говорила она французскому посланнику, – но лучше люблю невежд: сама я хочу знать только то, что мне нужно для управления моим маленьким хозяйством». Екатерина умела брать от людей то, что они могли дать. В 1761 году она писала о России: «Слава ее делает меня славною». Характеризуя его, Екатерина писала: «Только сила закона имеет власть неограниченную, а человек, который хочет царствовать самовластно, становится невольником». В полумраке парка видна пристань со сфинксами, в озере плавают лебеди.

Неслучайно в 1777 году, думая о будущем новорожденного внука Александра, Екатерина шутливо «шепчет» на ухо его феям: «Природы, милостивые государыни, запасите природы». К этому важнейшему событию ее готовили давно: она учила русский язык, но тщательнее всего зубрила наизусть Символ веры: «Верую в единого Бога – Отца, Вседержителя, Творца небу и земли» 28 июня 1744 года в Успенском соборе Московского Кремля, в присутствии императрицы, двора и высшего духовенства состоялась торжественная церемония. Если императрица пишет: «покойная бабка моя», то не подумайте, что она имеет в виду Альбертину Фредерику Баден-Дурлахскую.

Как-то раз императрицу встревожила статья в одной из английских газет. Вот таким образом он и сделал ставку на Екатерину, увидев в ней сильную личность. Императрица отказалась это сделать: «А если он добрый человек и хороший судья. Императрица как бы устремлена в будущее, к планам и преобразованиям.

Конечно, она понимала, что Орлов сделан из другого, чем она, теста. Всякий кричит или молчит сообразно своей выгоде. В одном из писем она писала Гримму: «О, как жестоко ошибаются, воображая, будто чье-либо достоинство страшит меня напротив, я бы желала, чтоб вокруг меня были только герои и я всячески старалась внушить героизм всем, в ком замечала к тому малейшую способность». В апреле этого года Екатерина «отпраздновала» за рабочим столом болезненное для каждой женщины пятидесятилетие.

Мать Отечества: 12 символов, зашифрованных в портрете Екатерины Великой

По мнению издателя «Русского архива» П. И. Бартенева, они негласно обвенчались в Петербурге или осенью 1774 или в январе 1775 года. На что же букли., а он повторил: Да, да. Эта уничтожающая характеристика умственных и деловых дарований бывшего возлюбленного, которого она в начале их совместной жизни обожала, говорит об одном: оба по-разному использовали время и подошли к расставанию разными людьми. «Великие дела всегда совершаются средствами не особенно большими». Насколько она успела уже обрусеть, показывает ее поступок с камердинером Шкуриным. В застывшем образе императрицы тут совсем мало жизни.

О гуманности императрицы ходили легенды. Проект клонился к созданию высшего представительного органа в России. Впервые русские корабли вошли в Эгейское море и блокировали Дарданеллы. Он превратился в настоящего военного и с наслаждением дышал воздухом казармы. Огромное значение в судьбе дворянства имела «Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» изданная в 1785 году.

Конечно, в этом осуждении видна старая неприязнь преуспевающей провинциалки к бедам столицы мира, но мы теперь знаем, что Бурбоны, ничему не научившиеся и позже, сами бросили гранату под свою софу и бездарной политикой привели страну к катастрофе. Впрочем, был еще один вариант: предполагалось из азиатских владений Турции (на Кавказе и в Прикаспии) создать государство Албанию, трон которого тоже мог бы устроить Потемкина. Действительно, с 30 июня он прихворнул – сказалось нервное потрясение. Потом она, конечно, привыкла к той высоте, на которую вознесла ее судьба, но и много лет спустя она говорила Потемкину: «Россия велика сама по себе, а я что ни делаю, подобно капле, падающей в море». Она всегда принимает с ним тон и осанку императрицы. Но не только в этом.

Рокотов, Федор Степанович – Портрет Екатерины (2)

Александр и Константин воспитывались по особой программе, составленной самой императрицей. Наконец, умение приспособиться, гибкость были с детства присущи Фике. На знаменитой «скамейке» памятника Екатерине II в Санкт-Петербурге у ног императрицы рядком сидят девять выдающихся деятелей ее царствования, ее ближайших сподвижников: генералиссимус Александр Суворов, фельдмаршал Петр Румянцев, светлейший князь Григорий Потемкин, граф Алексей Орлов, президент Российской Академии наук княгиня Екатерина Дашкова, организатор педагогического образования в России Иван Бецкой, адмирал Василий Чичагов, вице-канцлер Александр Безбородко, поэт Гаврила Державин. «Необходимо, чтобы были обязаны вам, а не вашим любимцам».

При всей их официальности портреты Левицкого (а существует несколько их вариантов и повторений) отличает создание образа мягкой, милостивой, ободряющей окружающих и в то же время уверенной в себе царицы и, кстати, улыбка, которую столь блистательно умел передать этот художник играет тут очень важную роль. Для обоих это была игра и никто из партнеров в ней не проигрывал. Кутежи и непрерывные амуры Григория, несомненно, оскорбляли Екатерину как женщину и дискредитировали как императрицу – сожительницу этого завсегдатая публичных домов и кабаков.

Вчера приехала я сюда (в Царское Село. Следом он шлет другую записку: «Я еще прошу меня, которой Вашей волею исполнал во всем, отпустить в чужие краи с теми, которыя я Вашему Величеству прежде просил и надеюсь на Ваше великодушие, что Вы меня не оставите без пропитания». Как я уже писал, беседовать с царицей было легко и приятно.

Картина Аргунова: Портрет Екатерины 2

Автором одного из первых был француз Луи Каравак (1684–1754), получивший известность как придворный портретист еще при Петре I. За долгие годы в России он перерисовал практически всех членов императорской фамилии, не стала исключением и юная Екатерина Алексеевна, которую художник изобразил в излюбленной манере – словно окутанной легкой дымкой. Во-вторых, вчера при дворе зараз три свадьбы. Другая же часть стала бы территориальной основой создания двух новых государств – собственно Византии со столицей в Константинополе, на троне которого будет сидеть Константин III (Константином I Великим был основатель Византийской империи, а Константином II Палеологом – последний византийский император, погибший при взятии Константинополя османами в 1453 году) и Дакии, которая должна была возникнуть на территории северочерноморских владений Турции (Молдавии, Валахии и Бессарабии). Наиболее емко Екатерина сформулировала мысль об этом в инструкции новому генерал-прокурору князю А. Вяземскому в 1764 году: «Абсолютно надейтеся на Бога и на меня, а я, видя Ваше угодное мне поведение, Вас не выдам».

Что делает твой кучер, когда ты сидишь в закрытой карете. Очень милы портреты работы Георга Кристофа Гроота (1716–1749), представлявшего Екатерину в разной обстановке, в частности на охоте. В 1776 году Наталья умерла при неудачных родах.

Она просто выводит нас из терпения. Несколько месяцев она находилась в абсолютной изоляции, фактически под домашним арестом, на грани истерики, писала императрице, прося доставить ей «неизреченное благополучие увидеть очи Вашего императорского величества».

В «Чистосердечной исповеди» она писала: «мы письмецом сюда призвали его, однако же с таким внутренним намерением, чтоб не вовсе слепо по приезде его поступать, но разобрать, есть ли в нем склонность та, которой я желаю». Фике-Екатерина держалась молодцом. Мы помним, что императрица Елизавета выбрала Фике в жены своему племяннику еще и потому, что у той не было и, как полагала Елизавета, не будет своей «партии» в России. А между тем было как раз наоборот: каждый новый фаворит наносил государству огромный ущерб ибо Екатерина не скупилась на подарки и пожалования и не имела привычки отбирать их после отставки очередного любимца. Их-то и начал придумывать и осуществлять Потемкин, благо за спиной стояли «матушка»-императрица и Россия, чьи людские и материальные ресурсы никем не были по-настоящему измерены и сосчитаны. «Я любила чтение, он тоже читал, но что читал он.

Принцесса смутилась и хотела уйти, но король удержал ее. «Противно христианской вере и справедливости делать невольниками людей. Свыше 570 нарядно – подчас весьма экзотично – одетых людей, приехавших в Москву со всех необъятных концов страны, представляли собой яркое зрелище: ведь со времен Земских соборов XVII века в столице не собиралась вся «Земля», Россия. На них великая княгиня всегда улыбается, а лицо ее несколько заострено. Может быть, видя своего мужа-императора среди оркестрантов, она, вспомнив последние слова римского императора Нерона, подумала: «Какой музыкант пропадает. » После спектакля Екатерина вернулась в Петергоф. Потемкин этой историей был тоже искренне огорчен, но по другой причине – неверный Мамонов подвел его как патрона, «оставил свое место самым гнусным образом».

В 1780-е годы Россия добилась на международной арене огромных успехов. При создании двух самых знаменитых образов императрицы на страницах художественных произведений – в «Капитанской дочке» и «Ночи перед Рождеством» – Пушкин и Гоголь используют даже одинаковые слова: у русской царицы голубые глаза и легкая улыбка, так умевшая покорять все вокруг. Эпистолярная форма литературных произведений была одной из самых распространенных. Граф Сегюр вспоминал, что сначала толпа валилась царице в ноги, но потом окружала ее, крестьяне называли ее «матушкой», радушно говорили с нею, чувство страха в них исчезало, а крестьянки лезли целоваться так, что ей приходилось отмываться от белил и румян, которыми злоупотребляли сельские модницы. Продолжайте, я ваших морских терминов не разумею».

Вот таким образом она не позволяла сыну заняться настоящим – военным или гражданским – делом. Не знаю, что теперь начать.

Много лет спустя она писала Вольтеру, что мечтает на том свете встретиться именно с королем Генрихом. После его смерти стараниями его вдовы в 1924 году поступает в галерею5. В жизнь мою я не приписывала славы делам, о которых было много крику. Мечтой всех было попасть на самый интимный – малый. Прекрасная эпитафия.

Портрет Екатерины Ивана Аргунова 1762 года

Пошлите ему календарь». Екатерина любила наряжаться и примечательно, что, вспоминая в своих мемуарах далекое-далекое прошлое, она с поразительными подробностями описывает фасон и цвет своих «победоносных» платьев, а также нарядов Елизаветы и других дам. Но что делать. «Портрет по самому своему стилю, по своему внутреннему содержанию был близок художественному сознанию людей 1820-х годов, когда и в литературе и в живописи ясно определилось реалистическое направление»11. Подумайте, ведь вам не в чем упрекнуть себя». Необычайно талантливы были и другие архитекторы Екатерины: Антонио Ринальди с его Китайским дворцом и Катальной горкой в Ораниенбауме, а также дворцом в Гатчине и Мраморным дворцом в Петербурге, Иван Старов с его Таврическим дворцом (1783-1789) и Троицким собором Александро-Невской лавры, Николай Львов – создатель здания Главного почтамта. Она вскочила со словами: «Эта вещь глупа, скучна. » и поспешно покинула зал.

С одной стороны, она много говорила о пользе знаний и наук, без колебаний предала себя в руки известного врача барона Димсдаля, сделавшего императрице и наследнику осенью 1768 года прививки оспы, а с другой стороны, она считала всех врачей шарлатанами и являлась автором бессмертного афоризма «Доктора – все дураки». Вполоборота она повернулась к нам, оглядываясь на сопровождающего ее фаворита. Сначала нужно было как можно скорее натурализоваться. Говоря о «просвещенном абсолютизме» или его «человеческом лице», не следует думать, что в эти термины вложены сарказм или ирония. Переписка с философами многое дала Екатерине.

У нее было два важных таланта – отключать собственные эмоции в пользу рационализма и с легкостью завоевывать всеобщую симпатию. К моменту рождения принцессы Софии (или, по-домашнему, Фике), отец ее командовал расквартированным в Штеттине (ныне Щецин, Польша) прусским полком, был генералом, а позже – в немалой степени благодаря брачным успехам своей дочери – стал, согласно указу Фридриха II, фельдмаршалом и губернатором. Когда от него убрали любимых камердинеров Крамера и Румберга – самых доверенных и близких ему с детства людей, – то Петр, пишет Екатерина, «не имея возможности быть с кем-нибудь откровенным, в своем горе обращался ко мне. Что вы делаете. Она же писала, что ненавидит фонтаны, которые «мучают» воду, делают ее неестественной. Екатерина не могла этого не понимать.

«Золотой век» екатерининской эпохи

Зато после можно было небрежно написать Гримму по поводу смерти Людовика XV в 1774 году: «По-моему, стыдно королю Франции в XVIII столетии умереть от оспы, это варварство». Чем это закончилось, читатель помнит. Самой Австрии также было невыгодно иметь соседом Россию и ее сателлитов.

Он любезен и охотник обогащаться сведениями. Слухи о секретной подготовке уютной келейки в Шлиссельбургской крепости, неподалеку от тюрьмы Ивана Антоновича, ползли по столице. Нет, Петр III не был ни безумцем, ни глупцом, ни злодеем и не пролил ничьей крови.

Лик Екатерины 2: традиции изображения

По сути, Львов и предложил «программу» этого полотна. Подвинулся, освобождая фавориту место у руля внешней политики и граф Никита Панин.

Склонность эта у Потемкина оказалась и он быстро пошел в гору. Потом обер-шенк Нарышкин, который был тогда камер-юнкер и его жена.

То же можно сказать о сердце французского дипломата графа Сегюра, который, несмотря на все свои симпатии к Екатерине, не смог сопротивляться усилившейся в 80-е годы антирусской политике Версаля. И глядя на императрицу, спокойный и расчетливый Иосиф II сказал в Севастополе французскому послу: «Я сделал, что мог, но вы сами видите: государыня увлекается». Екатерина оказалась явно проворнее своего супруга. «Польстите ей.

Концерт Вечер в Араратской долине28 октября (воскресенье) в 19:00

В ней предписывалось всемерно препятствовать играм и шуткам Петра с лакеями, служителями, «притаскиванию всяких бездельных вещей». В истории с оспопрививанием ею двигала совсем не вера в науку, а нечто иное. Прости или прикажи скорее окончить.

Нравиться великому князю. Ранее находился в собрании князей Барятинских (имение Марьино Курской губернии). Плоха была та дама, у которой не было своего «амуру». Даже если она была права, все же тот комплекс свежих, глубоких идей об обществе, государстве, праве, морали, религии, содержавшийся в творениях Монтескье и Вольтера, который Екатерина восприняла от них, позволял ей всю жизнь оставаться на очень высоком интеллектуальном уровне и превосходить многих своих современников и даже потомков.

Когда Екатерина писала эту программу, перед ее глазами стоял Павел – болезненный, слабый мальчик испорченный скверным, «бабьим» воспитанием в душных апартаментах Елизаветы Петровны, ставший безвольным, нервным, завистливым, никудышным человеком. Понимала она и такие вещи, которые были недоступны многим ее собратьям на поприще искания славы. Екатерина была сама талантлива, трудолюбива и прекрасно осознавала свои достоинства. Это не означало, что русская самодержица примирилась с тем, что там делалось. Он светит, как солнце и вокруг себя разливает сияние. Нравы XVIII века, особенно при дворах государей, этому благоприятствовали – они были весьма вольные, если не сказать резче и сама Екатерина в мемуарах часто рассказывает о постоянных интрижках, происходивших вокруг нее. Когда он наконец уходил, самая скучная книга казалась ей приятным развлечением.

Вероятно, узник такого ранга мог рассчитывать на лучшее содержание. Сначала она числилась в собрании Д. А. Бенкендорфа (до 1900), туда поступила из коллекции А. М. и М. В. Муромцевых (до 1870)2, а затем перешла к известному собирателю Павлу Ивановичу Харитоненко. О своем одиночестве она писала много лет спустя и принцу де Линю: «Мы, правители, пренесносные особы в обществе, когда я вхожу в комнату» и далее по тексту письма госпоже Жоффрен, написанному за двадцать лет до письма де Линю. Возможно, к ним подсели бы два других кумира молодой Екатерины: Монтескье и Вольтер. Но все же нужно признать, что Екатерина проявила мужество.

• Фото, рисунки и портреты Екатерины Великой
• Екатерина на прогулке в Царскосельском парке
• Портрет Екатерины (1763 год), Фёдор Степанович Рокотов
• Екатерина Великая: портреты, факты, документальные фильмы
• ИМПЕРАТРИЦА ВСЕРОССИЙСКАЯ ЕКАТЕРИНА ВЕЛИКАЯ
• Портреты Екатерины и ее приближенных

Ответствую: Как сможем. С годами она все с меньшим и меньшим юмором относилась к собственной особе, покровительствуя всякому, как она называла, «екатеринофильству» и стала падка на лесть, даже самую пошлую и грубую. Это был голос императрицы, которая, склонившись ко мне, говорила тихо: Зачем грустить. Екатерина самозабвенно любила охоту, долгие прогулки по лесу, вообще движение, танцы и маскарады.

Судьба Александра стала и судьбой родившегося 27 апреля 1779 года Константина. «Греческий проект», возникший из общей идеи изгнания турок с Босфора, постепенно оброс конкретными геополитическими деталями. Книги по истории, от Тацита до «Всеобщей истории Германии» Барра, приучали ее к историческому подходу в жизни и политике.

Унижения и оскорбления от Зубовых были для Павла особенно мучительны. И далее – самое главное: «Но по правде, я думаю, что русская корона больше мне нравилась, чем его особа». – восклицал король.

1. Презентация по истории на тему Образ Екатерины и ее фаворитов в искусстве
2. Официальный блог Государственной Третьяковской галереи
3. Портрет Екатерины в молодости Антуана Пэна
4. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Луи Каравака 1745 года
5. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Георга Гроота

Все эти чувства вполне владели и Екатериной – человеком своего века. Но вся эта идиллия длилась чуть больше двух лет – 25 июня 1784 года Ланской внезапно умер от злокачественной скарлатины. Она бы была самым привлекательным частным человеком». На прощание Христиан Август вручил дочери памятную записку, в которой заклинал ее сохранять верность родной лютеранской религии, подчиняться Богу императрице и будущему мужу.

Он заспорил за столом с князем Федором (Барятинским. Героиня пьесы произнесла фразу: «Что женщина в тридцать лет может быть влюбленною, пусть. В декабре того же года она просила Гримма достать для Ланского работу художника Греза и обещала, что тот будет опять «прыгать, как коза и цвет лица его, всегда прекрасный, оживится еще больше, а из глаз и без того подобных двум факелам, посыплются искры».

Ей нравились светские развлечения и искусства». Позже она добавила, что «ей приходится управлять людьми, которых нет возможности удовлетворить». Все, что шло от нее, он с трудом терпел, тихо ненавидел и отчаянно боялся. Часть историков ставит под сомнение достоверность этого письма Орлова. Жизнь меняется, нужно учитывать перемены в нравах и сознании и «не следует оставаться глухим к общему крику народа» И далее высказана мысль, делающая честь изощренности и тонкости ее ума политика: «Парламенты – это великий рычаг, могущий принести огромную пользу, когда умеют направлять его и мудро распорядиться его действиями.

• Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Ивана Аргунова
• Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Пьетро (Пьетро Антони) деи Ротари 1761 года
• Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Алексея Антропова 1753 года
• Портрет Екатерины Алексея Антропова 1766 года
• Портрет Екатерины Ивана Саблукова 1770-е годы
• Портрет Екатерины в виде законодательницы в храме богини Правосудия Дмитрия Левицкого 1780-е годы
• Фигура великой императрицы: путь к правлению

Это было весьма благопристойное времяпрепровождение – никаких пьяных разгулов в стиле «Всепьянейшего собора» Петра Великого или пошлых шутовских драк времен Анны Иоанновны. Но одно из них несомненно – Ланской оказался первоклассным приспособленцем и, как истинный альфонс, зная, «что старухе нужно», стремился под нее подделаться. Английский посланник Кейт, глядя на Петра III, не выдержал и как-то сказал графине Брюс: «Послушайте, да ведь ваш император совсем сумасшедший не будучи безумным, нельзя поступать так, как он поступает». Елизавета полностью взяла заботу о нем на себя, не подпуская к мальчику даже родителей. Ведь для родителей дети тогда не были, как ныне, бесценными сокровищами.

Что в этом толку. Она легко прощала и никого не ненавидела. Потом Екатерина подошла к Бретейлю и спросила, видел ли он когда-нибудь травлю зайца. Поверьте мне, они суть наилучшие». Мы никогда не узнаем, о чем размышляла в это время Екатерина.

1. Федор Степанович Рокотов: жизненный путь
2. Высшее достижение в области парадного портрета
3. Николай Ге – выдающийся художник исторической и религиозной живописи
4. Загадочная сюжетная линия полотна Николая Ге
5. Самое интересное в виде мозаики

И вот в тот день, 12 октября, она смотрела вместе со всем двором пьесу Мольера. Никто особенно не печалился, если ребенок (тем более девочка) – как правило, один из многих в семье, – тяжко болел или умирал: «Бог дал – Бог взял». «Учреждение о губерниях» 1775 года, легшее в основу нового устройства, стало плодом долгих трудов Екатерины, о чем она радостно известила Гримма. Но все это было как-то карикатурно преувеличено: и ложь и грубость и военные игры с живыми и игрушечными солдатиками.

Нельзя сказать, что Петр был абсолютно равнодушен к супруге. Я же узнала (об измене. «Нужно делать так, чтобы люди думали, будто они сами хотят именно этого».

Матушка, Его нет на свете. Не предлагайте ей ни сокровищ, ни флота Англии, она этого вовсе не желает. Пропадаем, надо действовать. » Григорий Орлов из дела был выключен – он спаивал своего соглядатая Перфильева, вот таким образом «штаб революции» составили его младшие братья: Алексей по кличке Алехан и Федор. Вполне преуспевающий таможенный начальник, но посредственный писатель Александр Радищев попадает, как часто это бывает в России, под очередную «кампанию по борьбе с (против)» и отправляется в Сибирь. Менялись и люди вокруг Екатерины. Вот примерная смета расходов на Ланского, так и не получившего, по причине ранней смерти, всего, что ему полагалось по его «статусу»: 100 тысяч рублей на гардероб, собрание медалей и книг, помещение во дворце, казенный стол на 20 человек стоимостью в 300 тысяч рублей.

Доблесть не выказывается из толпы, не стремится вперед, не жадничает и не твердит о себе». Роль была проста: народ, возмущенный правлением Петра III, позвал ее – и она пришла.

1. Екатерина в Царскосельском парке
2. Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
3. Словари и энциклопедии на Академике
4. Пять лекций о «Вселенной Язепа Дроздовича»
5. Народный костюм – живая традиция с 13 октября в Музее белорусского народного искусства в Раубичах
6. Фотообразы и материалы: японская гравюра 1970-х годов

Главное иконографическое отличие между двумя вариантами состоит в пейзажном фоне. По причине введения более масштабного памятника исчезло озеро. Но дело было не только в инфантильности великого князя. Фике училась тогда играть на клавесине у Арайи, регента итальянской капеллы императрицы это значит, вспоминала она, что когда Арайя приходил, «он играл, а я прыгала по комнате вечером крышка моего клавесина становилась нам очень полезной, так как мы клали матрацы на спинки диванов и на эти матрацы крышку клавесина и это служило нам горою, с которой мы катались». Очень быстро Потемкин стал своеобразным вице-императором Юга империи.

Вот некоторые места из «Наставления»: «Запрещать и не допускать до того, чтобы их высочества учинили вред себе или жизнь имеющему, следовательно, бить или бранить при них не надлежит и их не допускать, чтоб били, щипали и бранили человека или тварь или какой вред или боль причиняли. Но, увы, внук Петра Великого был лишь жалкой тенью своего гениального деда. Платон Зубов – двадцатидвухлетний шалопай – довольно быстро вошел в фавор к стареющей императрице и та стала писать о нем Потемкину как о своем «ученике-новичке». Окружающие тщетно уговаривали князя Григория отступиться от «матушки»: показное его смирение, готовность подчиниться судьбе вдруг сменялись кутежами и дебошами, приступы глубокого сплина – бурными скандалами, причем императрица опасалась за себя – столь бешеным и непредсказуемым становилось подчас поведение отставного фаворита. Екатерина внимательно следила за событиями во Франции.

Вот какая я старуха. В цитированном выше письме о мнимом неурожае на людей она раскрывает суть того, что считает важнейшим в работе с «кадрами»: «Нужно только их заставить делать, что нужно и, как скоро есть такой двигатель, все пойдет прекрасно. Екатерина искала покоя, так как решила окончательно и бесповоротно: вместе не быть. Стало быть, неурожая на людей не бывает их всегда многое множество».

Императрицею не владело безумие многих правителей – жажда мирового господства. Его можно назвать «комплексом провинциалки». На портрете мы видим Софью Августу Фредерику Анхальт-Цербстскую в 11-летнем возрасте, но уже этот детский образ ясно показывает черты характера будущей российской государыни. Кажется, будто она не обращает на свой костюм никакого внимания, однако она всегда бывает одета слишком хорошо для женщины, равнодушной к своей внешности». В середине 1789 года оказалось, что «Красный кафтан» интересуется не только камеями, но и молоденькой княжной Щербатовой.

• Игровое занятие – «Маленький эксперт»
• Мастер-классы по созданию кукол-мотанок, ткачеству поясов или соломоплетению
• Карта гостя Национального художественного музея
• В Национальном художественном музее Республики Беларусь действует программа Карта Гостя
• Новая развлекательно-познавательная экскурсия для детей «Самые-самые»
• Литературный портфельчик Искуссницы
• Общееколичествопросмотровстраницы

Но получилось иначе. В ответ на предупреждения Фридриха II о честолюбивых намерениях Екатерины и заговоре в гвардии он писал: «Что касается Ваших забот о моей личной безопасности, то прошу Вас об этом не беспокоиться, солдаты зовут меня отцом, по их словам, они предпочитают повиноваться мужчине, а не женщине я гуляю один, пешком по улицам Петербурга ежели бы кто злоумышлял против меня, то давно исполнил бы свое намерение, но я делаю всем добро и уповаю во всем только на Бога, под его защитою мне нечего бояться». Этот обелиск был поставлен в память победы графа Петра Александровича Румянцева над турками в Кагульском сражении (1770 год). Она скорее красива, чем дурна, но увлечься ею нельзя». Сегюр с удивлением отмечал, что терпимая, умная и уравновешенная Екатерина в таких случаях разительно менялась, она с жаром передавала ложные слухи, распускаемые по Европе о ее честолюбии, читала эпиграммы, на нее направленные и забавные толки об упадке финансов России и расстройстве здоровья императрицы. А как любила Екатерина русский язык.

При Екатерине все было по-другому. Впечатления же от концепций самого Дидро у нее были самые неблагоприятные. В середине 1790-х годов Павлу пошел уже пятый десяток. Австрийский император Иосиф II, близко знакомый с Екатериной и Потемкиным, как-то сказал: «Он не только полезен ей, но и необходим».

• Получайте самые главные и обсуждаемые статьи дня на свой электронный адрес

Его жизненный путь до 1773-1774 годов полон неясных зигзагов и поворотов, за которыми он часто скрывается от нас. Лицо модели написано обобщённо и условно, возраст смягчён. А в инструкции П. А. Румянцеву об управлении Украиной уточнялось, что таким «легчайшим способом» будет вначале ограничение свободы перемещения крестьян, а потом и распространение на них крепостничества, что и было впоследствии успешно сделано.

Читая все это, невольно думаешь: «Жаль, что Вы не сидели на месте Николая Второго. Читала Екатерина много и сначала без разбора. Вернемся на аудиенцию.

Далее он рассказывал о горячем споре, который тут же на приеме вел с императрицей бывший «пьянее вина» А. П. Бестужев-Рюмин, возвращенный ею из ссылки. Комиссия разработала перспективный план реконструкции центра столицы, суть которого состояла в перестройке улиц так, «чтоб все дома, в одной улице состоящие, одной сплошною фасадою и вышиною построены были».

Таким образом, все определено и каждый день походит на вчерашний. Как мне изъяснить, описать, что случилось: не поверишь верному своему рабу, но как перед Богом скажу истину. Люди опрокидывают, увечат, топчут друг друга и все хотят быть причастными к этой славе.

И еще один рефрен: «Не опасайся, не забуду тебя», – в том смысле, что врагам его не верит, кредит его надежен и за будущее он может быть спокоен. Все эти цифры нужно сложить и умножить минимум на семь – по приблизительному числу «учеников» Екатерины. На проекте о завоевательном походе в Индию она начертала нечто подобное: «У России довольно земель и произведений, чтобы не иметь никакой нужды отправляться для завоеваний в Индию». «Ничего подобного. Это означало, что эмиссары Екатерины поспели в Кронштадт раньше, чем люди Петра.

– Е. А. ), которую в том наставляла великая нужда и потребность». «Похоже ли это на Фике из Цербста. » – риторически вопрошает Бильбасов. Из тех же намерений она исходила и в социальной политике.

Он вел себя по-детски капризно, наивно, не понимая ситуации, в которой оказался. «Сынов» становилось все больше и больше – Невский был запружен толпами и коляска Екатерины с трудом продвигалась вперед. Обе эти работы не понравились стареющей монархине. Есть семьи, где я знаю уже пятое и шестое поколение. Вы разрушаете мое доброе мнение о Вас. Но царица выглядит здесь грузной и тяжеловесной, ее лицо – одутловатым и в целом оно производит скорее отталкивающее впечатление (это лишь в незначительной степени было скорректировано живописцем на другом парадном портрете Екатерины).

А уж пленять сердца Екатерина умела виртуозно.

Без штанов он принимал и послов и придворных и знатных иностранцев. Она не боялась соперничества и понимала, что свет чужих талантов не затемнит, а лишь усилит блеск ее собственного дарования. И тут уж Екатерина в выражениях не стеснялась: ее недруги сплошь «сволочи», «мерзавцы», «негодяи» и «скоты». Красивый, молодой (двадцати четырех лет от роду), он казался Екатерине идеальным материалом для «педагогики сердца».

Тонкие сжатые губы усиливают это впечатление. Цесаревича многое нервировало и оскорбляло: гнусные слухи о его происхождении, многочисленные бесстыдные любовные истории матери, «ученики» которой зачастую были моложе его наконец, его выводили из себя постоянные унижения, которые он терпел от «ночных повелителей» матери. По утрам она упорно писала свой «Кодекс Екатерины» И, надо сказать по справедливости, многое ей на этом поприще удалось.

Эта война была непопулярна, как и прусского покроя мундиры, в которые переодели армию. Об этой истории сообщал, без всяких комментариев, поверенный в делах Франции Корберон. Его интеллект, воспитание интересы производили тяжелое впечатление на окружающих. Она упорно занималась филологическими и историческими изысканиями и пришла к выводам, в правоте которых не сомневалась: скандинавский бог Один – уроженец Дона, славянин скифы – тоже славяне ибо по внешности – красивы, по характеру – честны, человеколюбивы раньше славяне (читай – русские) жили по всей земле и топоним Гватемала – не что иное, как «гать малая» свои хваленые учреждения высокомерные англичане взяли прямо из Древней Руси и т. д. и т. п. Ну если уж она была такого мнения об англичанах, то что говорить об украинцах, поляках и прочих народах.

Письма Екатерины к Потемкину – интересный памятник эпохи и человеческих отношений. Эта слава иной раз производится одним словом или одною буквою, прибавленною или опущенною. Но никто сего не думал и как нам задумать поднять руку на Государя. ». Как я уже пытался доказать, Иван не был сумасшедшим, психически больным. И она очень всем понравилась.

Кроме того, мы строим и садим, мы благотворительны, веселонравны, честны и мягкосердечны». Читая сегодня «Наставление о воспитании внуков», написанное Екатериной весной 1783 года, поражаешься ее глубокому знанию психологии ребенка, целенаправленному стремлению императрицы-педагога вложить в детей здоровые, гуманные, вечные начала.

Его, в отличие от матери императрица Елизавета видеть не желала. Рассказы про разбойников или романы, которые мне были не по вкусу. Для чего. Мы были пьяны и он тоже. Неизгладимое впечатление на Екатерину произвели «Письма мадам Севинье» – эмоциональные, яркие и остроумные признания образованной французской аристократки XVII века.

Свежий взгляд Потемкина коснулся и армии. Начало XX века принесло интерес к частной жизни императрицы. Это очень странно – все остальные годились бы мне в дети и внуки. Такая огромная страна, как Россия, не может существовать без самодержавия, республика ей не подходит: иначе страна рухнет под тяжестью неизбежных внутренних распрей и не сумеет воспротивиться нападению хищных соседей. Принцесса Фике (таково было ее домашнее прозвище) смотрит на зрителя внимательно и в то же время как бы высокомерно.

6 июля Алехан прислал императрице еще два письма. Когда в 1747 году умер отец Екатерины, то императрица послала придворную даму передать ей приказ: перестать плакать, так как князь Ангальт-Цербстский не был королем и «потеря невелика». Так писала она Гримму в июле 1791 года. Верьте мне: никому так не мила придворная жизнь, как республиканцам». Франция стремительно покатилась к террору и гражданской войне.

Она была в восторге от молодого кавалергарда, прекрасного, как Иосиф. В начале же пути ей было страшно. Несмотря на кровавое подавление восстания Пугачева (как будто у власти был иной выход. ), царствование Екатерины было достаточно мягким. Для нее это не было трудно.

«Надобно иметь и волчьи зубы и лисий хвост». Немного ранее у меня появилась другая прихоть. В резолюции на донесение А. Р. Воронцова по этому поводу Екатерина указывает четыре способа «работы с автором»: «1. Когда Екатерина приехала к нему, Орлов уже никого не узнавал.

Екатерина писала Вольтеру осенью 1772 года, что мечтает только о взаимном покое.

Здесь отчетливо видна довольно распространенная в прошлом (да и ныне) европоцентристская идея о том, что только европейцы – жители Севера – способны создавать цивилизацию, культуру и их движение на Юг, в края, заселенные скопищами «диких» азиатских, африканских народов, естественно, закономерно и неизбежно. Вторая невеста для Павла была найдена тоже Екатериной и там же – в Германии. Но в жизни и биографии будущего русского императора Петра III плац, лагерь идеально ровный строй приобрели абсолютно иное, гипертрофированное значение. Народ был уже весело возбужден: кабатчики бесплатно, без единого слова возражения выдавали всем желающим, «прямым сынам Отечества», горячительное. Впоследствии она признавалась, что не считает себя оригинальным мыслителем. Екатерина предстает здесь не в одеяниях античной богини – покровительницы наук и искусств, а в классицистическом образе триумфатора, законодательницы и радетельницы о благе подданных.

Восемнадцать лет исполненных скуки и одиночества, побудили ее прочесть много книг. Вы мне скажете: Как же теперь быть. Казалось бы, ничего особенного – историческая заметка и не более. Но к реалиям времени возвращает черно-оранжевая лента ордена святого Георгия, учрежденного императрицей во славу воинской доблести, доспехи побежденных врагов, брошенные к ногам царицы. Судьбу ребенка решала, в конечном счете, его природная крепость.

Пушкина» изображающая момент вручения императрицей письма Маше Мироновой о помиловании Петра Гринева. Осенью 1773 года девятнадцатилетнего цесаревича женили на Вильгельмине, принцессе Гессен-Дармштадтской, ставшей в России Натальей Алексеевной. Как только ему стало известно о письме Брюммера, он сразу же написал Иоганне-Елизавете, что предложение женить русского наследника на ее старшей дочери принадлежит именно ему, что он приказал хлопотать об этом в глубочайшем секрете – в том числе и от родителей девушки (. ) и что, преодолев массу трудностей, он достиг цели: приглашение императрицы Елизаветы Петровны наконец получено. Павел чувствовал, что эта враждебность усиливается по мере того, как подрастал Александр – особенный любимец бабушки.

А уже в 1787 году турецкое правительство стремится восстановить свое господство над Крымом. Екатерина Великая не была бесспорной красавицей. Она походит во всех отношениях на трактирную служанку самой низкой пробы».

О том, что «льстя ее любви к славе», можно сбить императрицу с толку, писал и граф Сегюр. Этими же штыками было вскоре подавлено восстание его новых подданных. Иосиф это выразил просто: «Для Вены, во всяком случае, безопаснее иметь соседей в чалмах, нежели в шляпах». В 22:00 или 23:00 императрица заканчивала день и отходила ко сну.

При Екатерине ликвидировали гетманство и некогда вольная казачья Украина превратилась в обыкновенную российскую губернию с крепостными и помещиками. Речь идет о Екатерине I. То же самое можно сказать о ее выражении «предки мои». Выход в открытое море также был перекрыт вооруженным кораблем. Нельзя забывать, что люди тогда жили несопоставимо спокойнее нас. Это ожесточение было непривычно для славного XVIII века, современники которого почти не употребляли так нам знакомое беспощадное, уничтожительное слово «враг», а пользовались лишь некровожадным словом «неприятель», как бы обратным «приятелю».

«Изучайте людей, – предостерегала она потомков, – старайтесь пользоваться ими, не вверяясь им без разбора отыскивайте истинное достоинство, хотя бы оно было на краю света: по большей части оно скромно и прячется где-нибудь в отдалении. «Этот молодой человек, – пишет Екатерина Гримму в июне 1782 года, – при всем уме своем и уменьи держать себя, легко приходит в восторг при том же душа у него горячая». Все эти знания в скором будущем пригодились ей в качестве источника успешного правления. Чуть позже она скажет Сегюру: «В глазах самых строгих к себе государей политика редко подчиняется нравственным законам, польза руководит их действиями». Ее вера в силу разума, просвещения была огромна. Эти записки можно смело назвать политическими мечтаниями человека, начитавшегося прекрасных книг, далекого от реальной политики, но исполненного глубочайшего желания творить на троне добро и одно только добро, уничтожить в России деспотизм, освободить крепостных от неволи и т. д. «Liberte, ame de tout, sans vous tout est mort. » – «Свобода, ты душа всего, без тебя все мертво. » – так начинается одна из заметок.

Барон Гримм рассказывал: «Императрица обладала редким талантом, которого я ни в ком не находил в такой степени: она всегда верно схватывала мысль своего собеседника, следовательно, никогда не придиралась к неточному или смелому выражению и, конечно, никогда не оскорблялась таковым Нужно было видеть в такие минуты эту чудную голову, это соединение гения и грации, чтобы составить понятие, какие блестящие мысли толпились и сталкивались, так сказать, устремлялись одна вслед за другою, как чистые струи водопада». Она не отходила от усопшей ни на день, не отпугивал ее даже сильный запах тления. Впрочем, предоставим слово самой Екатерине, которая написала (вероятно, в 1774 году) «Чистосердечную исповедь» для Потемкина. Ей нужны только похвалы и комплименты.

Нет. Кружок Львова был одним из центров интеллектуальной жизни Петербурга, там Боровиковский подружился с Левицким, Державиным и другими деятелями литературы и искусства, в чьей среде культивировался стиль «частной жизни» и зародился русский сентиментализм. Вот и здесь Екатерина решилась: всеевропейский шум от известия о прививке русской царицы стоил риска заболеть оспой.

Они чем-то неуловимо похожи на письма Пушкина к «женке», которая «свой брат»: тот же грубоватый, шутливый стиль свободного «дружеского письма», в котором видно совершенное доверие к адресату, нет эпистолярных красивостей, «нежностей», зато много деловых просьб, поручений и наставлений. Недоносительство – преступление в России серьезное, Пассека арестовали и посадили в холодную на полковом дворе. Другая опасность, что он действительно для нас всех опасен для того, что он иногда так отзывается, хотя в прежнее состояние быть» (то есть вернуть власть). – Это единственное средство добиться у нее чего бы то ни было. В 1790 году в Эрмитаже было почти четыре тысячи картин, 38 тысяч книг и 20 тысяч гравюр и резных камней. В 1771 году она писала занявшему Керчь фельдмаршалу князю В. М. Долгорукову: «Приметна мне стала из писем ваших персональная ко мне любовь и привязанность и для того стала размышлять, чем бы я, при нынешнем случае, могла вам сделать с моей стороны приязнь». Признаться, странный вкус.

Вот каковы мои современники. Она, что называется, себе на уме – качество, угадываемое позднее и другими живописцами. И все-таки я до безумия, как пятилетний ребенок, люблю смотреть, как играют в жмурки и во всякие детские игры.

Двойственное впечатление от персоны светлейшего оставалось у многих. У нее нет своей минуты. Они приносили плохие вести из Франции. Про нас постоянно твердят, что у нас неурожай на людей, однако, несмотря на это, дело делается.

– Е. А. ) их, чтоб попечение имели о принадлежащей им собаке, птице, белке или ином животном и оным доставляли выгоды свои и даже до цветов в горшках, поливая оные Ложь и обман запрещать надлежит как детям самим, так и окружающим их, даже и в шутках не употреблять, но отвращать их от лжи Ложь представлять им как дело бесчестное и влекущее за собою презрение и недоверие всех людей Отделять от воспитания разговоры, рассказы и слухи, умаляющие любовь к добру и добродетели или умножающие пороки Главное достоинство наставления детей состоять должно в любви к ближнему (не делай другому чего не хочешь, чтоб тебе сделано было), в общем благоволении к роду человеческому, в доброжелательности ко всем людям, в ласковом и снисходительном обхождении ко всякому, в добронравии непрерывном, в чистосердечии и благородном сердце, в истреблении горячего сердца, пустого опасения, боязливости, подозрения». И тут Петр сник и прекратил всякие попытки бороться. Так мы расстались». Правда, долго не было главного исполнителя. Практика затыкания ртов при ней была самая разнообразная.

Этот порыв был, по-видимому, выше ее холодного разума, сильнее многолетней педагогической доктрины по укрощению собственного темперамента. И тот и другой тоже были готовы поддержать Екатерину. В ней было сказано прямо, что при попытке освободить Ивана они обязаны «арестанта умертвить, а живого его никому в руки не отдавать». К этому времени относится и адресованная Потемкину «Чистосердечная исповедь», которая завершается уверениями в любви и верности. Кроме того, великий князь был неправдоподобно неопытен в интимной сфере.

Скорее всего Петр не знал русскую пословицу: «На Бога надейся, а сам не плошай». Кроме того, нужно было смотреть, чтобы наследник достойно вел себя в церкви, «остерегался от всего же неприличного в деле и слове, от шалостей над служащими при столе, а именно от залития платей и лиц подобных тому неистовых издеваний». Готов идти на смерть, но сам не знаю, как эта беда случилась. И Екатерина не вышла из него чистой. С первой задачей все было ясно – она оказалась неразрешимой.

Ревниво и пристрастно вела Екатерина «счет» и в европейском и в мировом масштабе, размышляя о своих преимуществах перед Марией-Терезией и мечтая затмить роскошную славу Людовика XIV. Их медовый месяц пришелся на весну – лето 1775 года и они его провели под Москвой. «Здравый смысл, добрый порядок, совершенная тишина и гуманность», – вот что было написано на знамени Екатерины. Десятки тысяч крестьян сгонялись на сооружение крепостей, каналов, набережных.

Тут же не возьмешь ничего ибо мадам красотка, но ничего не сделаешь, волочась за нею. «Пускай один ограничен, – пишет она Гримму в 1794 году, – другой ограничен, но государь от этого не будет глупее». Конечно, людей заставляли за провинность выпивать не чудовищный кубок «Большого орла», а лишь стакан воды или читать целую главу «Телемахиды» Тредиаковского – наказание страшное, но для здоровья не смертельное. Для Екатерины это было крайне важно. Повинную тебе принес и разыскивать нечего. Работа давалась ей легко.

Исторические документы донесли до нас множество проявлений этого редкостного таланта. В постановлении Потемкина на сей счет слышны та легкость и афористичность, которой славились суворовские указы: «Завивать, пудриться, плести косы – солдатское ли это дело. Во дворце дяди десятилетняя Фике и познакомилась с одиннадцатилетним Петером.

Это все великая женщина написала о себе сама. Она не уточняет, где должна быть «настоящая столица», – это дело ее преемников, но, вспоминая тут же недавнюю войну со Швецией, когда возникла реальная угроза захвата противником Петербурга, говорит об опасности расположения столицы на границе империи и необходимости передвинуть ее в направлении общего имперского движения на Юг. Екатерина, умудренная жизненным опытом и знанием истории, понимала различие между дешевой, но непрочной известностью сегодняшнего дня и великой, нетленной славой в будущих веках. На следующий день я действительно задала матери несколько вопросов и она меня выбранила. Когда я вхожу в комнату, все приходят в оцепенение, точно при виде головы Медузы, все принимают принужденный вид.

Эту же тему она развивала и потом – в своих мемуарах: «Я очень бы любила своего нового супруга, если бы только он захотел или мог быть любезным по закалу, какой имело мое сердце, оно принадлежало бы всецело и без оговорок мужу, который любил бы только меня и с которым я не опасалась бы обид, каким подвергалась с данным супругом я всегда смотрела на ревность, сомнение и недоверие и на все, что из них следует, как на величайшее несчастье и была всегда убеждена, что от мужа зависит быть любимым своей женой, если у последней доброе сердце и мягкий нрав услужливость и хорошее обращение мужа покорят ее сердце». Наконец, та же Анна Розина де Гаск написала семейный портрет Петра и Екатерины с мальчиком-пажом (в этой манере был исполнен и их парный портрет Гроотом): здесь статичность образов наследника российского престола и его супруги придает картине выхолощенный характер. Мать же, Иоганна-Елизавета, в четырнадцать лет выданная замуж за сорокадвухлетнего Христиана Августа, была особой легкомысленной, увлеченной интригами и «рассеянной жизнью». Неслучайно Екатерина зло высмеивала столь характерные для предшествовавшей эпохи символические храмы «невесть какого дьявола, все дурацкие несносные аллегории и при том в громадных размерах, с необычайным усилием произвести что-нибудь бессмысленное».

«Бедная великая княгиня в отчаянии», «дела великой княгини плохи» – вот рефрен донесений иностранных дипломатов о Екатерине после падения Бестужева. Баженовские Царицынский дворец и знаменитый Пашков дом на Моховой – несомненные шедевры. Через три недели мучений девочка «выздоровела»: «Когда меня стали одевать, – вспоминала Екатерина, – увидели, что я скорчилась за это время наподобие буквы Z: правое плечо стало выше левого, позвоночник шел зигзагом, а в левом боку образовалась впадина». Мы же попробуем ее прокомментировать.

Под сенью дружеских штыков он в 1777 году взгромоздился на престол. Потом наступало затишье и стороны состязались в великодушии: она дарила ему Мраморный дворец у Невы, а он отдаривался огромным алмазом Надир-шаха известным ныне как «Орлов» – ценнейшее сокровище России А затем снова начинались какие-то эпатирующие общество и двор выходки Орлова. Императрица очень любила природу, деревню. «Восторг императрицы» – так записал первое впечатление Елизаветы от встречи с принцессой Софьей учитель великого князя Петра Федоровича Якоб Штелин.

Я думаю, что им есть о чем поговорить там: собеседники достойны друг друга. Другое дело, что далеко не всем она шла. Екатерина не принадлежит к этой маленькой компании истинно великих.

Причин разрыва было несколько. Вот таким образом Екатерина не спускала глаз с непутевого светлейшего князя до самого конца. Екатерина довольно быстро научилась править Россией. Именно о нем Екатерина сказала сакраментальное: «Я делаю и государству немалую пользу, воспитывая молодых людей». Да и вообще имеет ли право на существование народ, ничего не смыслящий по-французски.

«Le terrible metier» – «Ужасное ремесло мое», – так напишет Екатерина в начале 1763 года своей корреспондентке, госпоже Жоффрен. Правительница представлена не богиней, а простой «казанской помещицей», которой любила казаться в последние годы жизни, созерцательницей, без всякого официоза, торжественности и парадных атрибутов.

Еще один фундаментальный закон – «Грамота на права и выгоды городам Российской империи» был издан в том же 1785 году и предоставил горожанам значительные права самоуправления. И хотя императрица поддерживала французскую эмиграцию, принцев крови морально и материально (правда, взаимообразно), она почти не скрывала своего убеждения, что именно развратный Версаль виноват в том, что ящик Пандоры был открыт (как и Петр III сам был виновником своей гибели). Он мог уплыть на яхте и в Финляндию и в Швецию.

Вскоре Иоганна Елизавета «рапортовала» супругу о том, что их дочь ясным и твердым голосом и с хорошим русским произношением, удивившим всех присутствующих, прочла Символ веры, не пропустив ни одного слова. 3. Этот француз был автором и Малого Эрмитажа (1764-1767) и Новой Голландии (1770-1779).

Этим человеком был прусский король Фридрих II. Конечно, не следует все упрощать: ни за какие комплименты Екатерина не отдала бы Англии «все силы своего государства». На это место назначили француза-республиканца Лагарпа.

Надо сказать, что у императрицы были непростые отношения с философией и наукой вообще. – Е. А. ). На его утвердительный ответ она заметила: «Вы должны признать, что нечто подобное происходит со мною, так как меня всюду преследуют и загоняют, несмотря на все мое старание избежать разговоров, которые не всегда имеют в основе здравый смысл и честность убеждений». Наиболее ярко, может быть, даже слишком художественно, описал нам Потемкина принц де Линь, видевший его под осажденным Очаковом: «Я вижу здесь предводителя армии, который кажется ленив, но в беспрестанной работе, которому колени служат письменным столом, а пальцы гребнем он все лежит, но не спит ни днем, ни ночью Он тревожится перед опасностью и беззаботен, когда она наступает, он скучает во время увеселений, несчастлив от избытка счастья, пресыщен всем, скоро разочаровывается, мрачен и непостоянен, это важный философ, это ловкий министр, это десятилетнее дитя Одной рукою он манит к себе женщин, которые ему нравятся, другою творит крестное знамение».

Посреди этой площади был воздвигнут помост из бревен с несколькими ступенями. Так начинал формироваться исторический портрет Екатерины 2, основными чертами которого стали волевой стержень, мужество, тщеславие, гордыня и хитрость. Она писала в мемуарах, что поставила себе за правило нравиться людям, с какими ей приходилось жить и прилежно усваивала их образ действий их манеру: «Я хотела быть русской, чтобы русские меня любили».

Он казался каким-то нелепым, странным, случайным на русском троне человеком. Этому признанию лучше не верить – легкость императрицы в подборе нужных людей кажущаяся. Нельзя забывать еще одну особенность местности, где «производили сносных императриц»: Екатерина жила в наиболее развитой, протестантской части Германии.

Нельзя сказать, что Павел бездельничал, но с годами его желания глохли, он все глубже и глубже погружался в пучину мелких и мелочных военно-хозяйственных дел своего гатчинского «удела» (подаренного ему после смерти Григория Орлова), который стал для него отечеством, домом и островом спасения от враждебного мира, которым окружила его мать. Ее вечно молодая, жаждущая любви и тепла душа сыграла с ней скверную шутку. Вероятно, в этом-то умении использовать людей и кроется главное достоинство Екатерины как руководителя. Когда Елизавета вознамерилась женить шестнадцатилетнего племянника, ее врач Лесток советовал императрице сделать это не раньше, чем Петру исполнится двадцать пять лет, – так отставал наследник в своем физическом и умственном развитии.

Невестка оказалась недостойна того выбора, который ей уготовила Екатерина. Более того, она даже знала, как получить билет в бессмертие. «Да, милостивый государь, – писала она Гримму 7 декабря 1779 года о только что прочитанной книге Ж. Л. Бюффона Естественная история, – эта книга опять поддала мне мозгу». Это решение надолго определило композиционную традицию екатерининских монументов империи: таков памятник ей в Одессе (1900), таков же – в Екатеринодаре, как назывался современный Краснодар (1907, проект все того же Микешина). Двадцати четырех часов ей мало. Она была готова к своей революции и только ждала известий от Орловых.

Дни и часы приема каждого должностного лица были постоянными. Екатерина воспринимала себя не как просто вдову Петра III, а как члена династии Романовых. И таких неисполненных призывов-лозунгов в записках немало.

В этой атмосфере и жила семья будущей Екатерины. Везде императрица возвышается над зрителями и везде она не одна. Он отбирал наиболее глупых и вот таким образом вполне безопасных для него молодых людей, которых все-таки держал, через своих доверенных лиц, под постоянным контролем.

По поводу выхода в академической типографии пьесы Княжнина «Вадим» на сюжет из новгородской «республиканской» истории она устроила головомойку президенту Академии наук княгине Дашковой, которая, как и императрица, не читала пьесы до печатного станка. Так, собственно и говорилось в извещении Коллегии иностранных дел посланникам, аккредитованным при русском дворе: «Ее императорское величество по единодушному желанию и усиленным просьбам своих верных подданных и истинных патриотов империи» взошла на престол. Благодаря некоторым придворным – особенно вернувшемуся из Польши Сергею Салтыкову, который по части интриг был «настоящий бес» (слова Екатерины) и Льву Нарышкину – она тайком выезжает из дворца, чтобы повидаться с друзьями, которых становится все больше, повеселиться, поговорить о делах.

И сколько желавших одержать эту победу. Ну, о вкусах не спорят – мы же не видели жену самого Бретейля. Екатерина оценила по достоинству милую грамматическую «ошибку», не без лести допущенную принцем де Линем: Catherine le Grand» – «Екатерина Великий», что звучало почти так же, как и «Петр Великий». Именно в этом и заключалась опасность для Екатерины. Другого мнения о Екатерине был английский дипломат граф Джон Бекинхэм.

Екатерина поселилась в Петергофе, а Петр жил в своем любимом Ораниенбауме. Дайте ей то, чего она желает, а она даст вам все силы своего государства».

Петру же нужна была не жена, а, как писала в тех же воспоминаниях Екатерина, «поверенная в его ребячествах». В итоге топкие берега Глухой речки превратились в изящные изгибы набережных Екатерининского канала, засверкала в пышном кружеве чугунных решеток широкая Фонтанка. Нравиться императрице.

Повторение просьбы возвратить ему подругу, глубоко ненавистную императрице, разрешить уехать с ней в Голштинию и обеспечить «пропитанием», говорило о том, что наивность Петра, как ни жаль нам его по-человечески, должна все же называться иначе. Императрица почувствовала свое превосходство над ним и легко, без усилий, вводя простака в заблуждение, отвечала на все его «коварные» вопросы о крепостном праве в России, о самодержавии. Естественно, она понимала уязвимость своей позиции, вот таким образом она часто говорила и писала о себе как о женщине «с душой республиканки», вынужденной быть самодержицей.

Сохранилась и записка Екатерины к Олсуфьеву за апрель 1763 года: «Алексей Васильевич. Екатерина не любила Москву с ее, как она писала, утомительным многолюдьем и зловонием. Он возвел здание Академии художеств на Неве.

Но не будем забывать, что рассказанное выше основано на мемуарах самой Екатерины. Так императрица объясняла свой выбор вице-канцлеру А. П. Бестужеву-Рюмину. А перспективы. Это пожелание Екатерина преобразила в формулу: «1. От Нарвы до Петербурга чудо-сани домчали путников за сутки, в столице мать и дочь приветствовали залпом орудий с бастионов Петропавловской крепости их встречали высшие чиновники и придворные, назначенные императрицей фрейлины, в Зимнем дворце для них были приготовлены роскошные апартаменты. Если Григорий беспечно прожигал годы, лишь эпизодически имитируя некую деятельность, за что получил от Екатерины меткое прозвище «кипучий лентяй», то сама императрица за эти же годы стала, благодаря своим способностям, трудолюбию, терпению, умению учиться, крупным государственным деятелем европейского масштаба, разгоралась ее слава как просвещенной государыни искушенного и тонкого политика. Немудрено, что крепостное право, с его системой отношений помещика-«отца» и крепостных – его «детей», воспринималось как начало, сдерживающее дикие страсти черни.

«Я работаю как лошадь», – писала в 1788 году императрица. Всяк знает, на что может рассчитывать и не тревожится по-пустому». Данный портретный тип впоследствии был воспроизведен Иваном Аргуновым (1729–1802), учеником Ротари и Алексеем Антроповым (1716–1795) изобразившим Екатерину восседающей на троне, со скипетром и державой, в 1766 году. Кто знает князя, тот понимает, что это, с его стороны, только знак доверия».

Тоска действительно улетучилась, но какова же была душевная травма, нанесенная юноше. Не позволила Екатерина привлечь к следствию и брата Мировича, употребив пришедшуюся тут весьма кстати пословицу: «Брат мой, а ум – свой». Чтобы на одном маленьком острове не оказались сразу два бывших императора, тамошнего узника, Ивана Антоновича, решили срочно вывезти севернее, в крепость Кексгольм. Екатерина часто заявляла о своей нетерпимости ко всякой форме насилия.

5 августа 1789 года Екатерина сообщает светлейшему нечто интересное: у Платона есть младший брат Валериан, восемнадцати лет, который «здесь на карауле теперь, на место его сущий ребенок, мальчик писанной, он в Конной гвардии поручиком, помоги нам со временем его вывести в люди Я здорова и весела и, как муха, ожила» Надо понимать, что и «младшой» тоже стал императрицыным «учеником». Они были абсолютно несхожие люди и говорили на разных, непонятных друг другу языках. Сначала я думала, что привыкну, но что далее, то хуже Потом приехал некто богатырь» Это уже Потемкин, которому и была предназначена «Чистосердечная исповедь». Из ее писем видно, что под «философским поведением» императрица понимала стоицизм, равнодушие к опасности искусство скрывать свои чувства, не дать «действовать страстям», пренебрежение к излишнему комфорту, авторитетам и своему здоровью – одним словом идеал Диогена. Именно такие чувства испытывала сама Екатерина.

Но Елизавета молчала. – Е. А. ). Вспоминая короля Адольфа Фредрика, ограниченного в своих правах ригсдагом, она пишет: «Вина будет на моей стороне, если возьмут верх над нами. Кичась своей удачей и прелестью своего положения императрица, однако, как-то призналась Бретейлю, что ее жизнь полна тревоги: «у нее кругом идет голова от сознания, что она императрица, тем не менее, она смущена и взволнована».

Самой острой была проблема Петра III – будущего пожизненного узника и, соответственно, страдальца (пример Ивана Антоновича, который, по народной молве, пострадал за «истинную» православную веру, был у всех на устах). Петр окончательно отвернулся от жены избегая ее, как чумную. Мало того, что императрица умела работать с людьми (о чем шла речь выше), она определила для себя несколько принципов из которых исходила в своей царственной работе. После него на голштинский престол вступил его сын, Карл Фридрих – муж цесаревны Анны Петровны и отец Карла Петера Ульриха, будущего Петра III.

Екатерина не сразу решилась на сближение с Потемкиным. Она никогда не путала законопослушный и ответственный народ с толпой, разнузданной чернью и считала, что, пройдя неизбежный этап самоистребления, господства «духа разнузданности», Франция вернется к идее монархии. Через неделю Екатерина отправляет Потемкину курьера с рассказом неизвестно о котором из братьев (думаю, что о Платоне): «Мне очень приятно, мой друг, что вы довольны мною и маленьким новичком это довольно милое дитя: не глуп имеет доброе сердце и, надеюсь, не избалуется.

Новым «учеником» стал упомянутый выше неверный Мамонов, которому дано было прозвище «Красный кафтан». А на рисунке Валентина Серова (1865–1911), созданном для знаменитого издания Николая Кутепова по истории царской и императорской охоты, мы видим императрицу выезжающей вечером на соколиную охоту.

Особенно встревожился Павел и его сторонники, когда Екатерина женила шестнадцатилетнего внука на четырнадцатилетней принцессе Луизе Баденской (ставшей в православии Елизаветой Алексеевной). Или деньгами унимать писать 3. Белый человек, житель Севера, должен господствовать над Югом, Востоком и всем миром. Екатерина не испытала при виде этого портрета того восторга, на который он был рассчитан.

Вот он, к радости императрицы, «прыгает козой», получив послание обожаемого Екатериной Бюффона, вот он срочно пополняет свое образование, чтобы быть в курсе ее увлечений. – Е. А. ), не можно ли ему пенсион дать и скажите мне ответ». Она имела друзей. Многочисленные портреты Эриксена отличают плоскостной характер и слабая выразительность. Впрочем, о его судьбе она тоже думала. Из писем 1780-х годов видно, что Потемкина и Екатерину теперь связывают дела поважнее и посерьезнее «амура» – ведь они оба, напрягая силы, тянут в гору неподъемный воз государственных дел и он, Потемкин, – коренник в этой упряжке, без него воз встанет. Наиболее полно эти принципы она выразила в записке о восстановлении монархии во Франции.

Екатерина, ничего не смыслившая ни в живописи, ни в музыке, не жалела денег на украшение своего Эрмитажа. После восшествия на престол Екатерина получила проект Никиты Панина о создании Государственного совета и преобразовании Сената. Помилуй, хоть для брата (то есть фаворита Григория.

Она таковою для Петра и стала, но не более того. Заметим при этом, что свидание происходило в имении Чоглоковых, с которыми Салтыков был близок. Все будут желать монархического правления. Однако стоило бы гуманной императрице заикнуться об освобождении крестьян, как ее бы действительно сразу же забросали камнями (так она предполагала в «Мемуарах»).

Я смеялась тому, что он мне говорил, но в душе согласилась, что он мне довольно нравится. Он был необычайно учтив и любезен и весь вечер говорил только с Фике. На картине известного исторического живописца Валерия Якоби (1833–1902) показана церемония инаугурации Академии художеств в 1765 году. Он, «красивейший мужчина Севера», превратился в ребенка, пускающего слюни. Это дело известное.

А 14 июля того же года Екатерина писала Гримму, что «весьма скучного гражданина» Александра Васильчикова «заменил величайший, забавнейший и приятнейший чудак, какого только можно встретить в нынешнем железном веке». Она умело подбирала себе помощников из людей ярких и талантливых. Один из них нынче называется «законностью». Спектакль прервали. У Екатерины не было иллюзий на их счет («Лекарство от глупости еще не найдено, рассудок и здравый смысл не то что оспа: привить нельзя»). Конец 1780-х в портретной галерее Екатерины представлен ее портретом в дорожном костюме кисти бывшего крепостного, художника Михаила Шибанова (биографические сведения о нем крайне скудны), написанным во время ее знаменитого путешествия в Крым (1787).

В том же году был подписан Кючук-Кайнарджийский мирный договор. Они все рождаются свободными». Имперское поведение Екатерины было обусловлено не только общими геополитическими соображениями, пользой для ее империи, но и особенной антипатией императрицы к полякам. Этим и объясняется столь строгий режим и постоянное наблюдение за Екатериной. Но Петр этого не сделал – отчасти потому, что сразу же оказался в изоляции: посылаемые им во все стороны гонцы не возвращались (либо их задерживали сторонники Екатерины, либо они сами перебегали к победительнице), вот таким образом император не мог понять, что все-таки происходит в Петербурге.

Как императрица она была заинтересована в развитии южного, турецкого направления русской экспансии не меньше, чем западного – в сторону Польши. Императрица Екатерина создала-таки себе славу, ставшую ее мощным оружием, силой, как тот военный корабль, который назывался «Слава Екатерины» (отметим попутно, что императрица попросила Потемкина его переименовать, чтобы турки, если захватят корабль, не радовались обладанию славой Екатерины). Все остальное не так уж важно и благодарность «матушки», «хозяйки» за усердие «бати» в делах не знает границ: «Нет ласки, мой друг, которую бы я не хотела сказать Вам, Вы очаровательны за то, что взяли Бендеры без потери одного человека» (из письма 1789 года). Короткая атласная туника напоминает одежду амазонки.

Это была одна из важнейших реформ XVIII века. У Петра I-го были такие люди, которые и грамоте не знали, а все-таки дело шло вперед.

Все кричали «ура. », отовсюду бежал народ: это был не переворот, а триумфальное шествие, демонстрация победителей. Однако на написанном Торелли портрете в русском платье она кажется абсолютно серьезной (даже без улыбки) и производит скорее не слишком благоприятное впечатление. Таким смелым приемом Фридрих решил присвоить плоды чужого династического труда. Кроме того, он страстно любит музыку». На престоле Дакии должна была обосноваться новая династия.

Был огорчен болезнью Фике и великий князь, уже сдружившийся с нею. Дело матери было выдать меня замуж». То ли дело Петербург – «эта чопорница, моя столица. » И специальной Комиссии о каменном строении А. В. Квасова была дана полная воля и неограниченные средства.

Царствование Екатерины – не только время возведения парадных ансамблей. На фоне заметен торговый флот – вестник процветания государства. Это больше всего огорчало великую княгиню, такую общительную и открытую. Подобные комиссии существовали и при Петре Великом и при Елизавете, но работа ни одной из них не сопровождалась таким громким пропагандистским шумом. В 1766 году императрица послала секретный указ генерал-губернатору Москвы, в котором сообщала, что «некто именем князь Александр Васильевич Хованской не пропускает случай, чтоб все мои учреждения и всех моих поступков не толковать злодейской дерзостию и дать им вид совсем моим намерениям противный».

Обратитесь к ее чувствам и страстям. Екатерина не решилась пойти против общественного мнения, к которому всегда чутко прислушивалась. Нравиться народу Поистине, я ничем не пренебрегала, чтобы этого достичь: угодливость, покорность, уважение, желание нравиться, желание поступать как следует искренняя привязанность – все с моей стороны постоянно к тому было употребляемо с 1744 по 1761 год. Там, на юге, для империи открывались безграничные возможности, там было ее будущее. Вырваться из пьяных объятий «героев революции 28 июня» было непросто – императрица и «герои» были теперь тесно связаны общей судьбой, к тому же гвардейцы впервые после 1741 года снова почувствовали свою силу, право возводить и свергать царей.

Матушка. Фике в интригах матери не участвовала. Чиновник, облеченный доверием императрицы, мог рассчитывать на ее полную поддержку. Это инструмент ее политики, ее общения, один из очень многих, но немаловажный.

В семилетнем возрасте у нее открылся сильнейший кашель, жар и «колотье» в боку. Это не то. Тут же полковой поп привел солдат и офицеров к присяге и во главе со своим командиром графом Разумовским измайловцы двинулись вслед за коляской к казармам Семеновского полка, откуда уже бежали обрадованные нежданной встречей с «матушкой» семеновцы. Александру предназначался иной удел.

Все это мешало их сближению. Во многом благодаря Потемкину родился на свет так называемый «Греческий проект», согласно которому предстояло изгнать турок с Босфора и восстановить Греческую империю – Византию. И победы пришли, но не сразу. Незадачливым принцам крови – эмигрантам – она преподала впечатляющий урок: «В деле столь великом необходимо проникнуться глубоко своим предметом, полюбить его страстно, затем вливать в других свое убеждение и, как скоро решено действовать, то действовать последовательно, не останавливаясь, затем показывать как можно больше спокойствия в тревожные минуты и не обнаруживать ни тревоги, ни беспокойства по поводу совершающихся событий».

Наконец, в последние годы жизни Екатерину запечатлели Иоганн Баптист Лампи Старший (1751–1830) и Владимир Боровиковский (1757–1825), хотя у последнего есть и более ранний парадный портрет императрицы. Сами не помним, что делали, но все до единого виноваты, достойны казни. На эту же «скамью» можно было бы посадить еще десятка полтора, если не больше, знаменитостей.

Отказывалась она поддерживать русских «землепроходцев» Америки и в ответе на прошение купца Ивана Голикова о предоставлении его компании «пособия» для успешной торговли с «дикими народами» Северной Америки не без остроумия писала: «Пособие монаршее теперь обращено на полуденные (то есть южные. В России – стране, народ которой «от природы беспокоен, неблагодарен и полон доносчиков» и никогда не имел опыта демократии, – допустить подобное может только безумец. Мечты юноши подогревал граф Никита Панин, с которым Павел горячо обсуждал свои проекты. Когда она говорила: «моя страна», ни у нее, ни у кого другого не возникало сомнений, о какой стране идет речь, – конечно, о России, которую она любила, гордясь тем, что судьбе было угодно отправить ее именно сюда. Наградив ученого по достоинству, Екатерина со смехом выпроводила его восвояси.

И тем не менее этот, казалось бы, обведенный вокруг пальца философ весьма критично отозвался о ее знаменитом «Наказе», чем, конечно, очень огорчил Екатерину. Сам же император пребывал в полном благодушии. След от первого – «комплекса недоучки» – отчетливо виден в высказывании о философах – «престранных людях».

Это не мешало ему быть образованным, остроумным человеком, выдающимся политиком. Старший – герцог Фридрих II – погиб на войне в 1702 году.

Именно тогда Екатерина купила так понравившееся им обоим село Черная Грязь, ставшее Царицыном. Муж ее долгие годы оставался великовозрастным дитятей. Такое же усердие и работоспособность проявила Екатерина, когда целых четыре года изучала гигантскую «Энциклопедию» П. Бэля – свод разнообразных сведений по истории, философии, религии, филологии, данных в оригинальной, критической трактовке. В «Чистосердечной исповеди» Потемкину Екатерина писала об Орлове: «Сей бы век остался, есть ли бы сам не скучал. С появлением Потемкина Орлов еще долго не уходил в тень, а если его и отпихивали подальше от «матушки», он колобродил где-то поблизости, заставляя Потемкина в досаде грызть ногти.

Туалет солдатский должен быть таков, что встал – и готов». Турецкие потери были гигантскими, превосходство русской армии – подавляющим. По замыслу Потемкина центром нового края должна была стать роскошная, не уступающая Петербургу столица – Екатеринослав на Днепре (ныне Днепропетровск) с огромным – выше ватиканского Святого Петра – собором, театром, университетом, музеями, биржей, оранжереями, садами и парками. Были принципы правления, которые императрица считала важнейшими в государстве. Сей наполнен был против него ненавистью, злобою, единою завистью изыскивал в отцовых делах и поступках в корзине добра пылинки худого, слушал ласкателей, отделял от ушей своих истину и ничем на него не можно было так угодить, как понося и говоря худо о преславном его родителе. Она первая начала переводить на русский «Илиаду».

И этим достигают всего. Нечто похожее происходило и с острой проблемой крепостничества. Конечно, политика – дело непростое и довольно грязное. – Из «Записок» Екатерины II. ) Следует еще заметить, что она бы никогда не стала русской императрицей, если бы окривела в детстве от случайного укола ножницами, острие которых проткнуло веко девочки, только чудом не задев глазного яблока.

На полотнах же Пьетро деи Ротари (1707–1762) Екатерина, напротив, чрезвычайно неинтересна: это полная дама, умиротворенно и даже немного отрешенно взирающая на зрителя, хотя округлость лица делает ее образ довольно приятным.

13 января 1791 года она писала Гримму, что там неизбежно появится Цезарь и «усмирит вертеп», а 22 апреля, не без остроумия и проницательности, добавляла: «Знаете ли, что будет во Франции, если удастся сделать из нее республику. Обратимся теперь снова к Екатерине. Умерла бы она скорее. » Здесь было другое.

Все это просто не забудешь и из сердца не выбросишь. Первым делом Потемкин начал усиливать свою власть. В своем пренебрежении наукой Екатерина была не одинока – в то время всеобщего увлечения естественным развитием, в стиле Руссо и ему подобных, всякая наука считалась путами человека, «ученье, – глубокомысленно писала царица в 1779 году, – часто заглушает собою прирожденную остроту».

Достичь этого они могли только новым преступлением – убийством бывшего императора. Они заставили ее стараться единственно о том, чтоб говорили о ней, научили ее радоваться при слышимых похвалах, которыми ее осыпали со всех сторон, только своею особою занимать свет, не заботясь о том, что будет с государством по смерти ее». Когда сомневаешься в истине, то лучше ничего не делать, чем делать дурно». Было бы ошибкой думать, что Екатерина привечала его по преимуществу за остроумные выходки.

«Власть без доверенности народа ничего не значит». В долгой истории русско-турецких войн еще не было столь блестящего для России мира. Ее бумаги всегда лежали на столе в строго определенном порядке. Конечно, подобные идеи прямо вытекали из концепции «полицейского» государства, основанного еще Петром I. Но эта перестройка, благодаря гению мастеров, не превратила город в скучный плац среди рядов казарм.

Посмертная изобразительная слава Екатерины началась лишь в 1860-х. Славная революция 28 июня была подготовлена не столько усилиями отважных Орловых, которые в дружеских застольях с гвардейскими офицерами вели пропаганду и агитацию в пользу Екатерины, а также раздавали по ротам деньги на чарку водки за здоровье государыни (чтоб помнили доброту «матушки»), сколько самим Петром III, который своей безумной политикой так восстановил против себя солдат и офицеров, что им были недовольны все и для мятежа нужна была только вспышка. На долгие годы ее героем стал великий французский король Генрих IV – непревзойденный образец политика и государя.

Все в церкви заплакали от умиления и даже ревнивая мать Екатерины не могла скрыть своего восхищения благородством и грацией будущей жены наследника престола. Стремясь сохранить свое «я», он защищался разными способами: ложью в юности, грубостью в зрелые годы, самоизоляцией в кругу лакеев и своих кавалеров-голштинцев идеализацией своей милой, зеленой Голштинии, безмерной любовью к Фридриху Великому. «Хочу повиновения законам, но не рабов хочу общей цели – сделать счастливыми, но вовсе не своенравия, не чудачества, не жесткости, которые не совместны с нею». И тако из сего имеете выбрать». Но как искренне убеждена Екатерина в правильности поступка Петра, сколько страсти и ненависти вложено императрицей в характеристику несчастного царевича, как будто он ее лично оскорбил. Такие женщины больше всего боятся оскорбления или даже пренебрежения к себе.

Его автор Михаил Микешин (1835–1896) уже один раз изобразил великую императрицу – на памятнике Тысячелетию России в Новгороде: там она, возлагающая лавровый венок на голову склонившегося перед ней Григория Потемкина, представлена среди многих выдающихся деятелей русской истории. Или писать в защищение, а у двора, кажется, делать нечего. Жалки мне эти бедные ученые. Екатерина его имела. Не отвечать же на письма считалось невозможным, оскорбительным и недостойным человека. Это была эпоха столетия ее царствования.

Младший же брат Фридриха II Голштинского – Христиан Август – стал отцом Иоганны-Елизаветы и дедушкой Фике. 5 декабря 1793 года она писала Гримму: «Французские философы, которых считают подготовителями революции, ошиблись в одном: в своих проповедях они обращались к людям, предполагая в них доброе сердце и таковую же волю, а вместо того учением их воспользовались прокуроры, адвокаты и разные негодяи, чтоб под покровом этого учения (впрочем, они и его отбросили) совершать самые ужасные преступления, на какие только способны отвратительные злодеи. Он назначил ее гофмейстериною. Тут уже совокупляется или совокуплена есть власть самодержавная и родительская. Между родителями и детьми не было близости.

Титулованные германские властители жили много беднее какого-нибудь российского Шереметева или Салтыкова и вот таким образом были вынуждены идти на службу к могущественным государям – французскому, прусскому, русскому (так, русским фельдмаршалом стал владетельный принц Гессен-Гомбургский). Сегюр благоразумно отказался под тем предлогом, что этот порыв чувств может показаться неприличным его жене. Она не требовала от людей невозможного и не раз повторяла свою любимую пословицу: «Станем жить и дадим жить другим». То ли дело Царское Село с его парком, тихими водами прудов, шелестом деревьев: «Вы не можете себе представить, как хорошо в Царском Селе в хорошую теплую погоду». Потемкин шутом не был и такая роль при дворе ему не нравилась.

(Звание академика он получил годом позже за портрет великого князя Константина Павловича). Утром она объяснила придворным причину своего спокойствия: «Если опасность, то ничем не помогу, а только помешаю, а если нужно думать о спасении, то вы меня, конечно, уведомите».

Выходец из смоленских дворян, Потемкин родился в 1739 году (следовательно, был моложе Екатерины на десять лет), рано покинул отчий дом, некоторое время учился в Московском университете, но потом бросил храм наук и пошел служить Марсу в Конную гвардию и в числе других отличился в дни екатерининской революции. Для принцессы Фике феи запасли природы больше чем достаточно.

Позднейшие портреты показывают как они изменились, как стали разительно непохожи – чужие, далекие друг другу люди, каждый из которых уже давно шел своей дорогой. Но все же самым ярким явлением екатерининской эпохи стал Эрмитаж. Дебют Екатерины-заговорщицы оказался крайне неудачным: Елизавета поправилась, сговор Бестужева и Екатерины был раскрыт и хотя следователям ничего не удалось раскопать о проектах старого канцлера и молодой предприимчивой дамы (Бестужев, к счастью для себя самого и Екатерины, успел уничтожить их переписку), дела обоих пошли как никогда плохо. И однако дела шли и шли большим ходом.

Но нет. У слободы Измайловского полка коляску окружили измайловцы, оглушительно крича здравицы «матушке». Но все было тщетно. Спору нет – это был более чем оригинальный человек. Мы теперь благополучны.

– Е. А. ) привоз оной книги в Россию». Улыбка облагораживала, делала образ привлекательнее. Французская идея уединенного в тиши лесов здания, этакого храма размышлений, места дружественного – «без чинов» – общения, обратилась в России в идею роскошного дворца по соседству с царским домом – Зимним. Картина была написана в 1861 году по академической программе, а за ее эскиз автор был удостоен большой серебряной медали. – Е. А. ), но он не сознается в этом, чтоб не казаться старым.

Это был Дени Дидро. Но Потемкину было тесно даже на просторах Новороссии. Противоречие сие неразрешимо.

Здесь художник представил зрителям не только саму императрицу, но и большое число придворных, видных деятелей культуры и искусства эпохи ее правления (Панина, Разумовского, Дашкову, Бецкого, Сумарокова и многих других). За картину художник получил лишь звание «назначенного» в академики, а не академика, как надеялись члены державинско-львовского кружка. О том, что его прочили в византийские императоры, уже сказано выше. Немаловажно и то, что Екатерина, движимая гуманной целью облегчить жизнь знатного узника, тем не менее, этого не сделала и после своего визита оставила его по-прежнему жить в ужасных условиях заточения в сыром, темном помещении, под присмотром грубой охраны и запретила в случае болезни Ивана показывать его врачу.

Наконец показался Зимний дворец. Светлейший поспешно вернулся в Петербург, вытащил императрицу из уединения и срочно подыскал замену «Саше», который, кстати, был с самого начала его креатурой. По-видимому, он отвечал той необходимой героизации, которая была чрезвычайно важна для императрицы при упоминании о «революции» 1762 года. Возможно, большую роль в этом окончательном и бесповоротном разрыве матери и сына сыграло весьма радостное обстоятельство: 12 декабря 1777 года у молодой четы появился на свет первенец Александр. Это нетерпимо. » Реакция сидевшей в ложе Екатерины была мгновенна и нелепа.

Иным был ее «новый ученик» Иван Корсаков, появившийся в 1778 году. По своей природе Екатерина была человеком риска. Имперская мечта опьяняла царицу.

2. Но не это главное. Самообладанием, волей и хладнокровием в тяжелые минуты жизни она отличалась всегда.

В Петергофе их сразу же разлучили, уже навсегда. Да, особая галантность Фридриха II объяснима: лучшего способа влиять на позицию России, как через жену наследника престола, а потом – возможно – и императрицу, трудно было и придумать. Она не пропускала ни одного скверного слуха, распускаемого о ней, как она выражалась, «политическими болтунами» и стремилась тотчас его нейтрализовать – либо через подставных лиц заявлением в европейских газетах, либо собственноручным письмом тем своим адресатам, в доброжелательной болтливости которых она не сомневалась. И вот в 1763 году она просит А. В. Олсуфьева и Н. И. Панина, чтобы ни в коем случае до ее приезда в Ростов не ставили богатую раку над мощами чтимого народом святого Дмитрия Ростовского, чтобы простой народ не подумал, что мощи «спрятались» от императрицы. «Здесь покоится Екатерина Вторая. Более неестественное изображение и представить себе сложно.

Ему была дана полная воля, которой он и воспользовался. Строились фабрики, заводы, верфи, сажались леса. Не буду тратить бумагу, перечисляя титулы, ордена и звания, а также количество денег, поместий и домов, полученных Орловым исключительно за свою верность и мужскую красоту, – перечень этот бесконечен (между прочим, среди пожалований были Гатчина и Ропша). Но не только в этом проявлялась немецкая педантичность государыни.

Она хотела выбрать самых-самых красивых, которых надлежало, как бы сказали в нынешний железный век, «этапировать» в северную столицу. С 08:00 до 11:00 Екатерина принимала высокопоставленных чиновников и статс-секретарей. Договориться с Петром было невозможно.

Можно вспомнить и смешную историю с победителем шведов адмиралом Чичаговым. «Признайтесь, – обиженно восклицала Екатерина, – что это неприятно Мне хотят помешать делать добро: я его делала сколько могла и для частных людей и для страны уж не хотят ли затеять здесь такие ужасы, какие мы видим во Франции. » Не будем забывать, что на дворе был июнь 1793 года, во Франции в это время Конвент принял драконовские законы против спекулянтов, Марию-Антуанетту разлучили с сыном и начали поспешно готовить постыдный процесс против нее, обвиняя мать в противоестественной связи со своим ребенком Так что императрицу, дувшую на воду, можно понять – в Париже тоже началось с пьесок и прокламаций. Екатерина, как в первые месяцы жизни в России, притворно внимательно его слушала, незаметно зевала и ждала, когда он закончит свои откровения, конечно, не радовавшие ее. Автором их был Потемкин. Этот портрет интересен своим камерным, «домашним» характером и императрица смотрит на нем как-то грустно и даже несколько удивленно.

Нужно было взять под контроль всю страну, нужно было думать о будущем. Лицо его само по себе довольно кроткое, но когда, сидя за столом, он смотрит рассеянно на окружающих и занят в то же время какою-нибудь неприятною мыслию, склонит голову на руку, подперев ею нижнюю челюсть и в этой позе не перестает смотреть своим единственным глазом на все окружающее, тогда сжатая нижняя часть его лица придает ему отвратительное, звериное выражение». Это косвенно подтверждало слухи о намерении императрицы завещать престол «мимо» нелюбимого сына прямо внуку, ставшему теперь главой собственной семьи, полноправным мужчиной. Завоевание Босфора было пределом ее мечтаний, причем и здесь она понимала трудности осуществления своего «Греческого проекта». Рискуя обратить книгу в справочник, я все же не могу не помянуть Юрия Матвеевича Фельтена с его изящной Чесменской церковью и всемирно известной решеткой Летнего сада (1773-1784). Но императрице было не до веселья.

И в этом она стала великим реформатором. В таком вполне современном популистском поведении Екатерины был свой смысл и резон. «Пора вставать, все готово, чтобы провозгласить вас. » – таковы были исторические слова, которыми Алексей Орлов рано утром 28 июня приветствовал в Монплезире внезапно разбуженную Екатерину. Задрожали и масоны, чьи занятия рационалистка-императрица всегда презирала и над «таинствами» которых беспощадно глумилась. Всякое положение, всякое движение Пирра изящно и благородно. Все это напоминало времена Петра I с присущим царю-реформатору размахом, гигантизмом, непродуманностью, неоправданной спешкой и неизбежными жертвами.

Но теперь было другое: трогательная юная парочка ей очень нравилась. Портрет кисти Боровиковского (известен в двух вариантах) показывает императрицу в сугубо «домашних» условиях – на обычной прогулке в Царскосельском парке, но при этом и он не лишен аллегоричности (фоном на одном из вариантов является Чесменская колонна, на втором – Кагульский обелиск). Екатерина в письмах Иосифу II, которого активно пыталась втянуть в эту историю, рассказывает, как все осуществится «на местности». С тех пор русское дворянство молилось на «матушку-царицу». Екатерина же, любящая Россию, на это никогда не пойдет, даже будучи в душе р-р-республиканкой (замечу попутно, что, по мнению Екатерины, республика – это умеренная монархия вроде английской, в которой власть дается и представителям сословий).

Это все доказывает, как я стара самый рассказ мой, может быть, свидетельствует то же самое, но как же быть. Или уничтожить 4. Она не упустила ничего, чтобы добиться в этом отношении успеха. Огромные кипы занимают три полки». Но в шестьдесят. Может быть, тогда в России не произошло бы трагедии 1917 года». Хотя он и занимается иногда, по-видимому, серьезными делами, но это делается им безо всякой системы, говоря о серьезных вещах, он впадает в противоречия и его взгляды свидетельствуют, что он еще очень молод душою, мало образован, жаждет славы, весьма плохо им понимаемой, неразборчив во вкусах, часто проявляет беспричинную деятельность, вызванную простой прихотью».

Погибли мы, когда ты не милуешь. Признанным старшиной архитектурного цеха был Александр Филиппович Кокоринов.

Себе же Бестужев отводил роль наставника и руководителя Екатерины.

Екатерину лишили даже права переписки с родными и она только подписывала послания, которые составлялись от ее имени в Коллегии иностранных дел. Но прибывшие 3 и 4 июля врачи констатировали улучшение состояния больного. Устройте, чтоб он мог видеть все достопримечательное. Сам же Григорий Александрович не уступал Екатерине и открыто возил с собой небольшой гарем из смазливых девиц и чужих жен, без боязни писавших своему «милюшечке Гришатке» призывные записочки.

Это полотно было создано в 1889-м к 125-летию академии. Особенно довольна была Екатерина Александром: «Я от него без ума и, если бы можно, всю жизнь держала бы подле себя этого мальчугана» (из письма Гримму от 30 мая 1779 года). Мы видим ненавистного ей мужа ее глазами. Она живет при дворе и пользуется чрезвычайным почетом. В первое десятилетие царствования Екатерины ее придворным художником был датчанин Вигилиус Эриксен (1722–1782).

Владычица на алтаре сжигает маки в знак жертвования собственным покоем ради общего блага. У них камердинеров нет. Да и Екатерину невозможно равнять с ее предшественниками, особенно ближайшими. Вот некоторые из них: «Воля моя, раз выраженная, остается неизменною.

С этой точки зрения, я полагаю, что письма, написанные к атеисту, не нанесли ущерба ни церкви, ни отечеству». Мало набожный в своих приемах, он не сумел приобрести доверия духовенства». Так императрица писала в 1787 году, так писала она и раньше и потом. Теперь о здоровье Петра. Теперь читателю понятно, почему царица, встав ни свет ни заря, спешила к письменному столу и трудилась над законами – она была опалена страстной мечтой о бессмертной славе великих законодателей Ликурга, Солона, Юстиниана, Ярослава Мудрого, Петра Великого. Но, Государыня, свершилась беда. Но все же основная линия «родства» с Россией шла через империю, династию. Елизавета не хотела, чтобы при ее дворе возникла какая-то особая «партия» наследника престола и его жены, поддерживаемая кланом заграничных коронованных родственников.

Портрет стал отечественным вариантом английского типа «портрет-прогулка»7. На экслибрисе, выполненном Анной Остроумовой-Лебедевой (1871–1955) для Сергея Казнакова, Екатерина (угадывается лишь ее силуэт) изображена с одним из своих фаворитов лунной ночью в Камероновой галерее Царскосельского парка. Да и первенца у нее отняли и она впервые увидела его лишь через сорок дней. Шел июнь, двор переехал за город. Любопытна история, которая случилась в Эрмитажном театре осенью 1779 года.

– Е. А. ) выбор сделать кое-какой (речь идет об Александре Васильчикове. Екатерина оказалась способной превратить книжный материал в идеи. Там императрицу уже ждало все «государство» – Сенат, Синод, высшие чиновники, придворные, чтобы присягнуть на верность своей новой государыне. Думаю, что сердце старого солдата не могло не растаять от этой ласки повелительницы.

В другом письме Гримму она прямо говорит: «Я всегда чувствую большую склонность быть под руководством людей, знающих дело лучше моего, лишь бы только они не заставляли меня подозревать с их стороны притязательность и желание обладать мною». «Мои солдаты идут на варваров, как на свадьбу», – так примерно она описывала своим приятелям тяжелейшую войну с турками.

Они ввели ее в высшее интеллектуальное общество Европы, прославили ее государственные дела, вызвали волну похвал в адрес «самой блестящей звезды Севера» – так назвал ее Вольтер. При этом милом послании Екатерина отправила фельдмаршалу изящную табакерку со своим портретом и с «просьбой ее носить ибо я ее к вам посылаю на память от доброго сердца». Около 1763 года по столице ходили упорные слухи о намерении Орлова и Екатерины сочетаться церковным браком. Потом 78-летняя графиня Матюшкина, вчера танцевавшая на свадьбах.

Когда он обратился за помощью к своему влиятельному земляку гетману Кириллу Разумовскому, то получил от него не деньги, а совет: «Ты – молодой человек: сам себе прокладывай дорогу. Во всем она хотела перещеголять Францию, Париж, Версаль. Не говорите ей умных речей – она не будет вас слушать.

Намерения Екатерины очень не понравились Потемкину, считавшему, что «мать заблажила», забыв о деле. Заговор раскрыт. Суетная погоня за славой была в ее крови с молодости, с тех времен, когда она воскликнула: «Царствовать или умереть. » В переписке с заграничными адресатами она безмерно хвастлива. Крымское же ханство признавалось независимым от Османской империи (читай – зависимым от России).

Впоследствии Рокотов создал и ее портрет со знаками ордена Святого Георгия. «Философы – престранный народ, – писала она Гримму в разгар тесных отношений с Дидро и Вольтером, – они, мне кажется, на свет родятся для того, чтобы объяснить то, что и без них довольно понятно, что людям кажется несомненным как дважды два четыре, они затемняют и заставляют в том сомневаться». От этого признания так и веет сухим рационализмом, весьма необычным в столь юном возрасте. А в остальном Екатерина считала науку, философию вполне бесполезными. Зазвать автора куда способно и поколотить его 2. А за месяц до этого русский флот, предпринявший рискованную экспедицию в Средиземное море, под общим командованием Алексея Орлова одержал победу над турками в Хиосском проливе и в ночь на 26 июня сжег попавший в ловушку Чесменской бухты турецкий флот. К чему ведут эти мрачные мысли. А теперь и тот приставленный к нему для услуги лакей Маслов занемог, аон (то есть Петр.

Что же случилось с Екатериной. Он не увидел на ее лице следов оспы, поскольку Екатерина ею никогда не болела, но согласился с Фавье, что «черты лица ее далеко не так тонки и правильны, чтобы могли составить то, что считается истинной красотой». В 1774 году ревностный генерал-поручик был отозван в Петербург. Успехи армии воодушевляли и Екатерина могла почти без хвастовства написать Гримму: «Победы для нас – дело привычное». Павел тяжело переживал положение, в котором он оказался.

Этот первый отпечаток, оттиснутый на сердце из воска, остался у меня и эта мысль никогда не выходила из головы, но я остерегалась проронить слово о твердом решении, в котором я пребывала, – никогда не любить безгранично того, кто не отплатит мне полной взаимностью». Разумеется, у Екатерины было к тому времени достаточно власти, чтобы заслать Григория куда Макар телят не гонял, но в том-то и дело, что поступить так она не могла. «Маленьким хозяйством» императрица кокетливо назвала здесь Российскую империю, которой она управляла – разумеется, лучше всех, – не кончая при этом Сорбонны или Оксфорда. Более того, все были убеждены, что юные фавориты, попадавшие в спальню «матушки», проходили придирчивую проверку у самого светлейшего князя Таврического – таков был последний титул Потемкина. Любопытно, что в приведенной цитате виден еще один, весьма забавный комплекс императрицы. Больше того, в 1791 году, на склоне лет она писала: «Я никогда не думала, что имею ум, способный создавать и часто встречала людей, в которых находила без зависти гораздо более ума, нежели в себе». Но она отнюдь не была «синим чулком», книжным червем.

Впечатление от петербургского монумента, а в большей степени от самой личности царицы превосходно выразил замечательный поэт Алексей Апухтин в стихотворении «Недостроенный памятник». Она могла так говорить ибо к этому времени во всю силу засверкал талант Потемкина. Все это не могло не шокировать европейца.

Датский король не приехал, но искушение пустить пыль в глаза иностранцам (как это принято у нас) вошло в плоть и кровь императрицы. Портрет Екатерины II поступил в музей в 1927 году из Государственного музейного фонда. «Вы отнюдь не маленькое частное лицо, которое живет и делает, что хочет, Вы принадлежите государству, Вы принадлежите мне, Вы должны и я Вам приказываю беречь Ваше здоровье. В другом письме она отмечала, что Потемкин «чертовски забавен». Я ему сказала, что не могу помешать игре его воображения. Эта «вечерняя» Екатерина Серебряного века завершает галерею ее художественных образов, созданных в старой России.

Постепенно многим становится ясно, к чему ведет такая беззаветная любовь бабушки. – Е. А. ), не успели мы разнять, а его уже и не стало. Один отличался отвагою ума, другой – мягким благоразумием, а Ваша покорнейшая услужница следовала между ними укороченным скоком (коротким галопом) и ото всего этого дела великой важности принимали какую-то мягкость и изящество. С улыбкой она вошла и в русскую классическую литературу. Свет не мил, прогневили тебя и погубили души навек».

«Желаю ввести, чтобы из лести высказывали мне правду». Это не голштинские или ангальт-цербстские герцоги и князья, а Романовы. «Комплекс провинциалки» отражается в кокетливой шутке, обращенной к Сегюру во время путешествия на Юг: «Парижские красавицы, модники и ученые теперь глубоко сожалеют о вас, что вы принуждены путешествовать по стране медведей, между варварами с какой-то скучной царицей». Сначала это записочки возлюбленному, которого она в шутку называет «гяур, казак, москов» потом, с годами их отношения меняются и письма императрицы становятся посланиями рачительной хозяйки к своему доброму хозяину, «бате», «батиньке», «папе». Без сомнения, самым знаменитым произведением русской исторической живописи, где образ Екатерины не просто присутствует, а играет одну из главных ролей, является картина Николая Ге (1831–1894) «Екатерина II у гроба императрицы Елизаветы» (1874). Часы работы и отдыха, завтрака, обеда и ужина были также постоянными.

Она скончалась в страшных муках, оставив безутешным своего молодого мужа. Все родственники получили повышения и награды, чин же генерал-аншефа или генерал-фельдмаршала с соответствующим содержанием был, почитай, у «Саши» в кармане. Она прибыла в Россию в 1744 году, чтобы выйти замуж за Петра III.

Часа через полтора я сказала ему, чтобы он ехал прочь, так как такой долгий разговор может стать подозрительным. Можно не сомневаться, что и позор России она переживала бы как личный позор. В мае 1773 года императрица с обидой говорила дипломату Дюрану, что Орлов в любви так же неразборчив, как в еде: калмычка, финка и самая изящная придворная дама в этом отношении для него безразличны – «такова его бурлацкая натура». Позже, в 1776 году, в письме невесте своего сына принцессе Вюртембергской Софии Доротее (будущей императрице Марии Федоровне) Екатерина II так сформулировала свою «доктрину ассимиляции»: меняя отечество, нужно быть благодарной новой родине, которая предпочла избранницу другим кандидаткам.

А дальше схема ее действий была вполне традиционна для имперской политики: осенью 1776 года русские войска, преодолев Перекоп, ворвались на полуостров, везя в обозе «правильного» хана Шагин-Гирея, которого Екатерина до поры до времени держала в Полтаве. Желание свободы можно также удовлетворить добрыми и мудрыми законами». «Если монарх – зло, то это зло необходимое, без которого нет ни порядка, ни спокойствия», – так, по словам княгини Дашковой, недвусмысленно выразилась как-то Екатерина.

Основное внимание она уделяла не детям (как вспоминала Екатерина, мать совсем не любила нежностей), а светским развлечениям. Я не говорила ни слова. При этом она не была завзятой монархисткой.

И тогда, как и сейчас, существовало множество людей, взявших за основу своей жизни банальный, но правильный лозунг «Книга – источник знаний» и прочитавших во много раз больше книг, чем Екатерина. К этому времени Фике уже звали иначе: летом 1744 года она перешла в православие и стала великой княгиней Екатериной Алексеевной. Словом, это Пирр, царь Эпирский. Именно это приятное впечатление послужило Пушкину основой для создания известного эпизода повести «Капитанская дочка» (поэт был знаком с портретом по гравюре Николая Уткина, очень популярной в его время). Именно он наряду с итальянцем Стефано Торелли (1712–1780) создавал официальный, канонический образ императрицы.

В сущности, это была старая крестоносная идея отобрания у «агарян» Константинополя с его храмом Святой Софии – главной святыней православного мира. Екатерина вспоминала, что, очнувшись, она увидела себя в объятиях императрицы. – советовал новому английскому посланнику Потемкин, хорошо знавший свою добрую мать. На ее голове вместо императорской короны – лавровый венец.

В этом можно усомниться. Романы нам наводят скуку и мы жадно беремся за Альгаротти и его товарищей. Каноническим можно назвать портрет императрицы в профиль, созданный Федором Рокотовым (1735 (. ) –1808) вскоре после ее коронации, в 1763 году: именно этот ее образ является одним из наиболее известных. Предполагалось, что пленник поживет там несколько дней, пока не приготовят покои в Шлиссельбурге. Всякие другие доказательства Екатерина считала излишними.

Улыбка Екатерины – это нечто большее, чем просто улыбка согласно портретной традиции. А Иоганна-Елизавета сообщала мужу: «Наша дочь стяжала полное одобрение императрица ласкает, великий князь любит ее».

Именно в личной доверительной беседе Екатерина познавала и покоряла людей. Она не отличается умом, а что касается наружности, то она ниже всякой критики. Как женщина с воображением, Екатерина замирала с непривычки перед этим океаном, космосом, бездной. У императрицы были свои, далекие от эстетики расчеты. Измены считались нормой, а любовь в супружеской паре встречалась крайне редко: как с возмущением восклицала героиня одной из комедий А. Сумарокова, она «не какая-то посадская баба», чтобы мужа своего любить. Это была «обратная сторона» нежной Фике, та эгоистичная расчетливость из которой всегда произрастает честолюбие.

---