Картины Екатерины 2

Описание картины «Портрет Екатерины »

Никто особенно не печалился, если ребенок (тем более девочка) – как правило, один из многих в семье, – тяжко болел или умирал: «Бог дал – Бог взял». Это была «обратная сторона» нежной Фике, та эгоистичная расчетливость из которой всегда произрастает честолюбие. Правительница представлена не богиней, а простой «казанской помещицей», которой любила казаться в последние годы жизни, созерцательницей, без всякого официоза, торжественности и парадных атрибутов. По сути, Львов и предложил «программу» этого полотна.

У него еще оставалась возможность бежать как в Лифляндию или Нарву, где стояли готовые к отправке в Данию полки, так и за границу. «Да, милостивый государь, – писала она Гримму 7 декабря 1779 года о только что прочитанной книге Ж. Л. Бюффона Естественная история, – эта книга опять поддала мне мозгу». Верьте мне: никому так не мила придворная жизнь, как республиканцам».

Дебют Екатерины-заговорщицы оказался крайне неудачным: Елизавета поправилась, сговор Бестужева и Екатерины был раскрыт и хотя следователям ничего не удалось раскопать о проектах старого канцлера и молодой предприимчивой дамы (Бестужев, к счастью для себя самого и Екатерины, успел уничтожить их переписку), дела обоих пошли как никогда плохо. В середине 1790-х годов Павлу пошел уже пятый десяток.

Мать Отечества: 12 символов, зашифрованных в портрете Екатерины Великой

Так мы расстались». Дни и часы приема каждого должностного лица были постоянными. В последующие годы засверкал талант Александра Васильевича Суворова, разбившего турок при Туртукае в 1773 году и при Козлуджи в 1774-м.

Она хотела выбрать самых-самых красивых, которых надлежало, как бы сказали в нынешний железный век, «этапировать» в северную столицу. Мечтой всех было попасть на самый интимный – малый. Другая опасность, что он действительно для нас всех опасен для того, что он иногда так отзывается, хотя в прежнее состояние быть» (то есть вернуть власть).

Свыше 570 нарядно – подчас весьма экзотично – одетых людей, приехавших в Москву со всех необъятных концов страны, представляли собой яркое зрелище: ведь со времен Земских соборов XVII века в столице не собиралась вся «Земля», Россия. Вот таким образом она не позволяла сыну заняться настоящим – военным или гражданским – делом. Французская идея уединенного в тиши лесов здания, этакого храма размышлений, места дружественного – «без чинов» – общения, обратилась в России в идею роскошного дворца по соседству с царским домом – Зимним. Она упорно занималась филологическими и историческими изысканиями и пришла к выводам, в правоте которых не сомневалась: скандинавский бог Один – уроженец Дона, славянин скифы – тоже славяне ибо по внешности – красивы, по характеру – честны, человеколюбивы раньше славяне (читай – русские) жили по всей земле и топоним Гватемала – не что иное, как «гать малая» свои хваленые учреждения высокомерные англичане взяли прямо из Древней Руси и т. д. и т. п. Ну если уж она была такого мнения об англичанах, то что говорить об украинцах, поляках и прочих народах. Вот некоторые из них: «Воля моя, раз выраженная, остается неизменною. Стало быть, неурожая на людей не бывает их всегда многое множество».

Рокотов, Федор Степанович – Портрет Екатерины (2)

И тот и другой тоже были готовы поддержать Екатерину. И она очень всем понравилась. Наградив ученого по достоинству, Екатерина со смехом выпроводила его восвояси. Императрица очень любила природу, деревню.

Мало того, что императрица умела работать с людьми (о чем шла речь выше), она определила для себя несколько принципов из которых исходила в своей царственной работе. При Екатерине все было по-другому. В своем пренебрежении наукой Екатерина была не одинока – в то время всеобщего увлечения естественным развитием, в стиле Руссо и ему подобных, всякая наука считалась путами человека, «ученье, – глубокомысленно писала царица в 1779 году, – часто заглушает собою прирожденную остроту». Ее вера в силу разума, просвещения была огромна. Она была снисходительна, любила жизнь, отличалась веселостью нрава, была истинной республиканкой по своим убеждениям и обладала добрым сердцем.

Она живет при дворе и пользуется чрезвычайным почетом. Это не мешало ему быть образованным, остроумным человеком, выдающимся политиком. Фике-Екатерина держалась молодцом. Вначале он был смущен, косноязычен, но постепенно распалился, забылся и под конец произнес в адрес своих неприятелей несколько привычных ему непечатных слов. Заговор раскрыт.

Картина Аргунова: Портрет Екатерины 2

Но нет. Героиня пьесы произнесла фразу: «Что женщина в тридцать лет может быть влюбленною, пусть. На них великая княгиня всегда улыбается, а лицо ее несколько заострено.

Переписка с философами многое дала Екатерине. В резолюции на донесение А. Р. Воронцова по этому поводу Екатерина указывает четыре способа «работы с автором»: «1. Далее он рассказывал о горячем споре, который тут же на приеме вел с императрицей бывший «пьянее вина» А. П. Бестужев-Рюмин, возвращенный ею из ссылки. Этот портрет интересен своим камерным, «домашним» характером и императрица смотрит на нем как-то грустно и даже несколько удивленно.

Чуть позже она скажет Сегюру: «В глазах самых строгих к себе государей политика редко подчиняется нравственным законам, польза руководит их действиями». Турецкие потери были гигантскими, превосходство русской армии – подавляющим. Елизавета полностью взяла заботу о нем на себя, не подпуская к мальчику даже родителей. Императрица почувствовала свое превосходство над ним и легко, без усилий, вводя простака в заблуждение, отвечала на все его «коварные» вопросы о крепостном праве в России, о самодержавии.

Это нетерпимо. » Реакция сидевшей в ложе Екатерины была мгновенна и нелепа. При этом она не была завзятой монархисткой. Рассказы про разбойников или романы, которые мне были не по вкусу. Постепенно многим становится ясно, к чему ведет такая беззаветная любовь бабушки.

Это дело известное. Договориться с Петром было невозможно. В цитированном выше письме о мнимом неурожае на людей она раскрывает суть того, что считает важнейшим в работе с «кадрами»: «Нужно только их заставить делать, что нужно и, как скоро есть такой двигатель, все пойдет прекрасно.

В 22:00 или 23:00 императрица заканчивала день и отходила ко сну. Потом она, конечно, привыкла к той высоте, на которую вознесла ее судьба, но и много лет спустя она говорила Потемкину: «Россия велика сама по себе, а я что ни делаю, подобно капле, падающей в море». Пошлите ему календарь». Потемкин шутом не был и такая роль при дворе ему не нравилась. Нечто похожее происходило и с острой проблемой крепостничества. Она была окончена в 1827 году (через год после смерти заказчика).

Она умело подбирала себе помощников из людей ярких и талантливых. Так писала она Гримму в июле 1791 года. Впрочем, о его судьбе она тоже думала.

Портрет Екатерины Ивана Аргунова 1762 года

На его утвердительный ответ она заметила: «Вы должны признать, что нечто подобное происходит со мною, так как меня всюду преследуют и загоняют, несмотря на все мое старание избежать разговоров, которые не всегда имеют в основе здравый смысл и честность убеждений». Работа давалась ей легко. Двадцати четырех часов ей мало. «Учреждение о губерниях» 1775 года, легшее в основу нового устройства, стало плодом долгих трудов Екатерины, о чем она радостно известила Гримма. Фике в интригах матери не участвовала.

По поводу выхода в академической типографии пьесы Княжнина «Вадим» на сюжет из новгородской «республиканской» истории она устроила головомойку президенту Академии наук княгине Дашковой, которая, как и императрица, не читала пьесы до печатного станка. То ли дело Царское Село с его парком, тихими водами прудов, шелестом деревьев: «Вы не можете себе представить, как хорошо в Царском Селе в хорошую теплую погоду». Изображения Екатерины II передают царственную осанку, твёрдый, но добродетельный, взгляд и, кажется, сам дух эпохи русского просвещения. Эта «вечерняя» Екатерина Серебряного века завершает галерею ее художественных образов, созданных в старой России. Цесаревича многое нервировало и оскорбляло: гнусные слухи о его происхождении, многочисленные бесстыдные любовные истории матери, «ученики» которой зачастую были моложе его наконец, его выводили из себя постоянные унижения, которые он терпел от «ночных повелителей» матери.

Мечты юноши подогревал граф Никита Панин, с которым Павел горячо обсуждал свои проекты. Расположенные на возвышенности, они были искусно декорированы садами и парками, разбитыми с учетом пейзажа. Для чего. Впечатления же от концепций самого Дидро у нее были самые неблагоприятные. Екатерине было от чего плакать: разрыв с Орловым оказался болезненным, он тянулся долго и мучительно.

Мы никогда не узнаем, о чем размышляла в это время Екатерина. Следом он шлет другую записку: «Я еще прошу меня, которой Вашей волею исполнал во всем, отпустить в чужие краи с теми, которыя я Вашему Величеству прежде просил и надеюсь на Ваше великодушие, что Вы меня не оставите без пропитания». Он не увидел на ее лице следов оспы, поскольку Екатерина ею никогда не болела, но согласился с Фавье, что «черты лица ее далеко не так тонки и правильны, чтобы могли составить то, что считается истинной красотой». Если императрица пишет: «покойная бабка моя», то не подумайте, что она имеет в виду Альбертину Фредерику Баден-Дурлахскую. Конечно, особых оснований для паники или даже тревоги не было. Свадьба, сыгранная осенью 1776 года, была для Екатерины радостным событием.

Судьба Александра стала и судьбой родившегося 27 апреля 1779 года Константина. Она не уточняет, где должна быть «настоящая столица», – это дело ее преемников, но, вспоминая тут же недавнюю войну со Швецией, когда возникла реальная угроза захвата противником Петербурга, говорит об опасности расположения столицы на границе империи и необходимости передвинуть ее в направлении общего имперского движения на Юг. Посмертная изобразительная слава Екатерины началась лишь в 1860-х. Выход в открытое море также был перекрыт вооруженным кораблем.

«Золотой век» екатерининской эпохи

Вы разрушаете мое доброе мнение о Вас. Как-то раз она сказала, что если бы была мужчиной, то, несомненно, погибла бы в молодости – ставить собственную голову на кон было ее страстью. 3. На это место назначили француза-республиканца Лагарпа. Их медовый месяц пришелся на весну – лето 1775 года и они его провели под Москвой. Но в шестьдесят.

Огромные кипы занимают три полки». Она никогда не путала законопослушный и ответственный народ с толпой, разнузданной чернью и считала, что, пройдя неизбежный этап самоистребления, господства «духа разнузданности», Франция вернется к идее монархии. Часы работы и отдыха, завтрака, обеда и ужина были также постоянными. Но никто сего не думал и как нам задумать поднять руку на Государя.

В другом письме Гримму она прямо говорит: «Я всегда чувствую большую склонность быть под руководством людей, знающих дело лучше моего, лишь бы только они не заставляли меня подозревать с их стороны притязательность и желание обладать мною». Под сенью дружеских штыков он в 1777 году взгромоздился на престол. О том, что «льстя ее любви к славе», можно сбить императрицу с толку, писал и граф Сегюр. Мы помним, что императрица Елизавета выбрала Фике в жены своему племяннику еще и потому, что у той не было и, как полагала Елизавета, не будет своей «партии» в России.

Исторические документы донесли до нас множество проявлений этого редкостного таланта. Из ее писем видно, что под «философским поведением» императрица понимала стоицизм, равнодушие к опасности искусство скрывать свои чувства, не дать «действовать страстям», пренебрежение к излишнему комфорту, авторитетам и своему здоровью – одним словом идеал Диогена.

Лик Екатерины 2: традиции изображения

Другая же часть стала бы территориальной основой создания двух новых государств – собственно Византии со столицей в Константинополе, на троне которого будет сидеть Константин III (Константином I Великим был основатель Византийской империи, а Константином II Палеологом – последний византийский император, погибший при взятии Константинополя османами в 1453 году) и Дакии, которая должна была возникнуть на территории северочерноморских владений Турции (Молдавии, Валахии и Бессарабии). Если их все собрать, то окажется, что императрица просто не могла гулять в любимом ею царскосельском парке – за каждым кустом сидел проситель с челобитной в руке. Она не пропускала ни одного скверного слуха, распускаемого о ней, как она выражалась, «политическими болтунами» и стремилась тотчас его нейтрализовать – либо через подставных лиц заявлением в европейских газетах, либо собственноручным письмом тем своим адресатам, в доброжелательной болтливости которых она не сомневалась. Таким образом, все определено и каждый день походит на вчерашний. Или деньгами унимать писать 3. Ревниво и пристрастно вела Екатерина «счет» и в европейском и в мировом масштабе, размышляя о своих преимуществах перед Марией-Терезией и мечтая затмить роскошную славу Людовика XIV.

От этого признания так и веет сухим рационализмом, весьма необычным в столь юном возрасте.

Были принципы правления, которые императрица считала важнейшими в государстве. Необычайно талантливы были и другие архитекторы Екатерины: Антонио Ринальди с его Китайским дворцом и Катальной горкой в Ораниенбауме, а также дворцом в Гатчине и Мраморным дворцом в Петербурге, Иван Старов с его Таврическим дворцом (1783-1789) и Троицким собором Александро-Невской лавры, Николай Львов – создатель здания Главного почтамта. Но прибывшие 3 и 4 июля врачи констатировали улучшение состояния больного. Тонкие сжатые губы усиливают это впечатление. Тут же полковой поп привел солдат и офицеров к присяге и во главе со своим командиром графом Разумовским измайловцы двинулись вслед за коляской к казармам Семеновского полка, откуда уже бежали обрадованные нежданной встречей с «матушкой» семеновцы.

Кроме того, нужно было смотреть, чтобы наследник достойно вел себя в церкви, «остерегался от всего же неприличного в деле и слове, от шалостей над служащими при столе, а именно от залития платей и лиц подобных тому неистовых издеваний». Но полно, станем работать втихомолку, будем делать добро ради добра и всем остальным предоставим болтать». Естественно, она понимала уязвимость своей позиции, вот таким образом она часто говорила и писала о себе как о женщине «с душой республиканки», вынужденной быть самодержицей. Все многочисленные прихоти и фантастические планы Потемкина исполнялись незамедлительно и уже в 1787 году он мог показать приехавшей на Юг императрице свои достижения, которые почему-то у многих ассоциируются преимущественно с пресловутыми «потемкинскими деревнями», хотя ни Херсон, ни Севастополь декорациями с самого начала не были, равно как и Черноморский флот.

Не знаю, что теперь начать. Как истинная женщина, она знала толк в одежде и украшениях, не раз и не два одевалась к придворному балу так, что сама императрица – модница с тонким вкусом – скрежетала от зависти зубами. На смену ему в 1777 году приходит Зорич, век которого в любовниках императрицы был тоже недолог.

Новым «учеником» стал упомянутый выше неверный Мамонов, которому дано было прозвище «Красный кафтан». Он заспорил за столом с князем Федором (Барятинским. Сначала она числилась в собрании Д. А. Бенкендорфа (до 1900), туда поступила из коллекции А. М. и М. В. Муромцевых (до 1870)2, а затем перешла к известному собирателю Павлу Ивановичу Харитоненко. Но Екатерина ревниво следила за сыном, она всегда видела в нем соперника, к которому «льнет» народ, традиционно недовольный тем правителем, который в данный момент находится у власти. Достичь этого они могли только новым преступлением – убийством бывшего императора.

Матушка. Старые генералы, вельможи не стыдились ласкать ничтожных его лакеев. При этом милом послании Екатерина отправила фельдмаршалу изящную табакерку со своим портретом и с «просьбой ее носить ибо я ее к вам посылаю на память от доброго сердца».

Спору нет – это был более чем оригинальный человек. Но все же основная линия «родства» с Россией шла через империю, династию. О гуманности императрицы ходили легенды. Во всем она хотела перещеголять Францию, Париж, Версаль.

Концерт Вечер в Араратской долине28 октября (воскресенье) в 19:00

Кичась своей удачей и прелестью своего положения императрица, однако, как-то призналась Бретейлю, что ее жизнь полна тревоги: «у нее кругом идет голова от сознания, что она императрица, тем не менее, она смущена и взволнована». Отказывалась она поддерживать русских «землепроходцев» Америки и в ответе на прошение купца Ивана Голикова о предоставлении его компании «пособия» для успешной торговли с «дикими народами» Северной Америки не без остроумия писала: «Пособие монаршее теперь обращено на полуденные (то есть южные. Поверьте мне, они суть наилучшие».

В отношениях Екатерины и Потемкина много неясного. Впрочем, в ту пору было принято поручать воспитание принцев простым офицерам, а то и солдатам, всю жизнь тянувшим армейскую лямку и, как казалось, знавшим секрет изготовления из хилых и изнеженных няньками недорослей великих полководцев. А в инструкции П. А. Румянцеву об управлении Украиной уточнялось, что таким «легчайшим способом» будет вначале ограничение свободы перемещения крестьян, а потом и распространение на них крепостничества, что и было впоследствии успешно сделано.

Окружающие тщетно уговаривали князя Григория отступиться от «матушки»: показное его смирение, готовность подчиниться судьбе вдруг сменялись кутежами и дебошами, приступы глубокого сплина – бурными скандалами, причем императрица опасалась за себя – столь бешеным и непредсказуемым становилось подчас поведение отставного фаворита.

1. Фото, рисунки и портреты Екатерины Великой
2. Екатерина на прогулке в Царскосельском парке
3. Портрет Екатерины (1763 год), Фёдор Степанович Рокотов
4. Екатерина Великая: портреты, факты, документальные фильмы
5. ИМПЕРАТРИЦА ВСЕРОССИЙСКАЯ ЕКАТЕРИНА ВЕЛИКАЯ
6. Картины и гравюры изображающие царствование Екатерины
7. Презентация по истории на тему Образ Екатерины и ее фаворитов в искусстве
8. Портреты фаворитов российских императоров

На картине известного исторического живописца Валерия Якоби (1833–1902) показана церемония инаугурации Академии художеств в 1765 году. Конечно, проявления крепостного права отвратительны – дело Салтычихи было у всех перед глазами. У императрицы были свои, далекие от эстетики расчеты. До Индии он, естественно, не добрался. Сохранилась и записка Екатерины к Олсуфьеву за апрель 1763 года: «Алексей Васильевич.

Что вы делаете. Плоха была та дама, у которой не было своего «амуру». «Если монарх – зло, то это зло необходимое, без которого нет ни порядка, ни спокойствия», – так, по словам княгини Дашковой, недвусмысленно выразилась как-то Екатерина. Народ был уже весело возбужден: кабатчики бесплатно, без единого слова возражения выдавали всем желающим, «прямым сынам Отечества», горячительное. В апреле 1783 года болезнь добила Орлова, он умер и был похоронен в своей усадьбе с радостным названием Отрада.

1. Портрет Екатерины в молодости Антуана Пэна
2. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Луи Каравака 1745 года
3. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Георга Гроота
4. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Ивана Аргунова
5. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Пьетро (Пьетро Антони) деи Ротари 1761 года
6. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Алексея Антропова 1753 года

«Философы – престранный народ, – писала она Гримму в разгар тесных отношений с Дидро и Вольтером, – они, мне кажется, на свет родятся для того, чтобы объяснить то, что и без них довольно понятно, что людям кажется несомненным как дважды два четыре, они затемняют и заставляют в том сомневаться». Когда сомневаешься в истине, то лучше ничего не делать, чем делать дурно». Между родителями и детьми не было близости. Сначала нужно было как можно скорее натурализоваться.

С появлением Потемкина Орлов еще долго не уходил в тень, а если его и отпихивали подальше от «матушки», он колобродил где-то поблизости, заставляя Потемкина в досаде грызть ногти. С первой задачей все было ясно – она оказалась неразрешимой. Впоследствии Рокотов создал и ее портрет со знаками ордена Святого Георгия. Нужно отдать ему должное – богословие история церкви всегда интересовали будущего фельдмаршала и он был в этих вопросах человеком весьма сведущим. И вот начались смотрины: немок с любопытством осматривали с ног до головы и с головы до ног – так писала мать, хотя, надо полагать, смотрели в первую очередь на дочь.

Привезенный из Германии тринадцати лет, немедленно отданный в руки русских, воспитанный ими в религииивнравах империи, он и теперь еще остается истым немцем и никогда не будет ничем другим Никогда нареченный наследник не пользовался менее народной любовью. Впоследствии она признавалась, что не считает себя оригинальным мыслителем. Не буду тратить бумагу, перечисляя титулы, ордена и звания, а также количество денег, поместий и домов, полученных Орловым исключительно за свою верность и мужскую красоту, – перечень этот бесконечен (между прочим, среди пожалований были Гатчина и Ропша).

1. Портрет Екатерины Алексея Антропова 1766 года
2. Портрет Екатерины Ивана Саблукова 1770-е годы
3. Портрет Екатерины в виде законодательницы в храме богини Правосудия Дмитрия Левицкого 1780-е годы
4. Фигура великой императрицы: путь к правлению

«Польстите ей. Но вся эта идиллия длилась чуть больше двух лет – 25 июня 1784 года Ланской внезапно умер от злокачественной скарлатины. Характеризуя его, Екатерина писала: «Только сила закона имеет власть неограниченную, а человек, который хочет царствовать самовластно, становится невольником». Уже в первые годы жизни в России Екатерина усвоила еще одну важную истину: несмотря на безгласность общества, в России существует то, что позже назовут общественным мнением и пренебрегать им может только дурак. Императрица отказалась это сделать: «А если он добрый человек и хороший судья. В ней предписывалось всемерно препятствовать играм и шуткам Петра с лакеями, служителями, «притаскиванию всяких бездельных вещей».

На полотнах же Пьетро деи Ротари (1707–1762) Екатерина, напротив, чрезвычайно неинтересна: это полная дама, умиротворенно и даже немного отрешенно взирающая на зрителя, хотя округлость лица делает ее образ довольно приятным. По мнению издателя «Русского архива» П. И. Бартенева, они негласно обвенчались в Петербурге или осенью 1774 или в январе 1775 года. Повторение просьбы возвратить ему подругу, глубоко ненавистную императрице, разрешить уехать с ней в Голштинию и обеспечить «пропитанием», говорило о том, что наивность Петра, как ни жаль нам его по-человечески, должна все же называться иначе. Да и Екатерину невозможно равнять с ее предшественниками, особенно ближайшими. Именно в личной доверительной беседе Екатерина познавала и покоряла людей.

1. Федор Степанович Рокотов: жизненный путь
2. Высшее достижение в области парадного портрета
3. Николай Ге – выдающийся художник исторической и религиозной живописи
4. Загадочная сюжетная линия полотна Николая Ге
5. Самое интересное в виде мозаики
6. Екатерина в Царскосельском парке

Наиболее ярко, может быть, даже слишком художественно, описал нам Потемкина принц де Линь, видевший его под осажденным Очаковом: «Я вижу здесь предводителя армии, который кажется ленив, но в беспрестанной работе, которому колени служат письменным столом, а пальцы гребнем он все лежит, но не спит ни днем, ни ночью Он тревожится перед опасностью и беззаботен, когда она наступает, он скучает во время увеселений, несчастлив от избытка счастья, пресыщен всем, скоро разочаровывается, мрачен и непостоянен, это важный философ, это ловкий министр, это десятилетнее дитя Одной рукою он манит к себе женщин, которые ему нравятся, другою творит крестное знамение». Иосиф это выразил просто: «Для Вены, во всяком случае, безопаснее иметь соседей в чалмах, нежели в шляпах». Екатерина была сама талантлива, трудолюбива и прекрасно осознавала свои достоинства. Повинную тебе принес и разыскивать нечего. Фике училась тогда играть на клавесине у Арайи, регента итальянской капеллы императрицы это значит, вспоминала она, что когда Арайя приходил, «он играл, а я прыгала по комнате вечером крышка моего клавесина становилась нам очень полезной, так как мы клали матрацы на спинки диванов и на эти матрацы крышку клавесина и это служило нам горою, с которой мы катались». В середине 1789 года оказалось, что «Красный кафтан» интересуется не только камеями, но и молоденькой княжной Щербатовой.

Я бы желала, чтобы этот принц, возвратившись домой, сказал: Русские так же вежливы, как и победоносны (Салтыков был тем самым полководцем, который победил Фридриха II в знаменитом сражении при Кунерсдорфе в 1759 году. Тут же не возьмешь ничего ибо мадам красотка, но ничего не сделаешь, волочась за нею. Незадачливым принцам крови – эмигрантам – она преподала впечатляющий урок: «В деле столь великом необходимо проникнуться глубоко своим предметом, полюбить его страстно, затем вливать в других свое убеждение и, как скоро решено действовать, то действовать последовательно, не останавливаясь, затем показывать как можно больше спокойствия в тревожные минуты и не обнаруживать ни тревоги, ни беспокойства по поводу совершающихся событий». Крымское же ханство признавалось независимым от Османской империи (читай – зависимым от России). И этим достигают всего.

– Е. А. ), не успели мы разнять, а его уже и не стало. Это был голос императрицы, которая, склонившись ко мне, говорила тихо: Зачем грустить. 13 января 1791 года она писала Гримму, что там неизбежно появится Цезарь и «усмирит вертеп», а 22 апреля, не без остроумия и проницательности, добавляла: «Знаете ли, что будет во Франции, если удастся сделать из нее республику. Это была одна из важнейших реформ XVIII века. Часть историков ставит под сомнение достоверность этого письма Орлова.

И еще один рефрен: «Не опасайся, не забуду тебя», – в том смысле, что врагам его не верит, кредит его надежен и за будущее он может быть спокоен. «Сынов» становилось все больше и больше – Невский был запружен толпами и коляска Екатерины с трудом продвигалась вперед. Что же случилось с Екатериной.

Да и первенца у нее отняли и она впервые увидела его лишь через сорок дней. Читала Екатерина много и сначала без разбора. При всей их официальности портреты Левицкого (а существует несколько их вариантов и повторений) отличает создание образа мягкой, милостивой, ободряющей окружающих и в то же время уверенной в себе царицы и, кстати, улыбка, которую столь блистательно умел передать этот художник играет тут очень важную роль.

Екатерина не любила Москву с ее, как она писала, утомительным многолюдьем и зловонием. Первым делом Потемкин начал усиливать свою власть. Судьбу ребенка решала, в конечном счете, его природная крепость. Более того, она даже знала, как получить билет в бессмертие. Именно это приятное впечатление послужило Пушкину основой для создания известного эпизода повести «Капитанская дочка» (поэт был знаком с портретом по гравюре Николая Уткина, очень популярной в его время). За картину художник получил лишь звание «назначенного» в академики, а не академика, как надеялись члены державинско-львовского кружка.

Мы были пьяны и он тоже. Именно он наряду с итальянцем Стефано Торелли (1712–1780) создавал официальный, канонический образ императрицы. Это больше всего огорчало великую княгиню, такую общительную и открытую. Как я уже пытался доказать, Иван не был сумасшедшим, психически больным. Екатерина II восседает на троне со скипетром в протянутой руке, мягкие черты лица делают ее профиль одухотворенным, а сама принятая ею поза скорее легкая, нежели тяжеловесная, – благодаря всему этому и создается ощущение некоего порыва, обращенности вперед, не вполне ожидаемое от парадного портрета.

Красивый, молодой (двадцати четырех лет от роду), он казался Екатерине идеальным материалом для «педагогики сердца». Екатерина оказалась способной превратить книжный материал в идеи. Наконец, та же Анна Розина де Гаск написала семейный портрет Петра и Екатерины с мальчиком-пажом (в этой манере был исполнен и их парный портрет Гроотом): здесь статичность образов наследника российского престола и его супруги придает картине выхолощенный характер. «Я работаю как лошадь», – писала в 1788 году императрица.

• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
• Получайте самые главные и обсуждаемые статьи дня на свой электронный адрес
• Литературный портфельчик Искуссницы
• Общееколичествопросмотровстраницы

Портрет стал отечественным вариантом английского типа «портрет-прогулка»7. Правда, долго не было главного исполнителя. К этому важнейшему событию ее готовили давно: она учила русский язык, но тщательнее всего зубрила наизусть Символ веры: «Верую в единого Бога – Отца, Вседержителя, Творца небу и земли» 28 июня 1744 года в Успенском соборе Московского Кремля, в присутствии императрицы, двора и высшего духовенства состоялась торжественная церемония. Да и вообще имеет ли право на существование народ, ничего не смыслящий по-французски. «Нужно делать так, чтобы люди думали, будто они сами хотят именно этого». Екатерина не могла этого не понимать.

Екатерина писала Вольтеру осенью 1772 года, что мечтает только о взаимном покое. Эта война была непопулярна, как и прусского покроя мундиры, в которые переодели армию. Екатерина внимательно следила за событиями во Франции. И вечером того же дня Алексей Орлов, капитан Петр Пассек и князь Федор Барятинский увезли Петра в Ропшу.

• Пять лекций о «Вселенной Язепа Дроздовича»
• Народный костюм – живая традиция с 13 октября в Музее белорусского народного искусства в Раубичах
• Фотообразы и материалы: японская гравюра 1970-х годов
• Игровое занятие – «Маленький эксперт»
• Мастер-классы по созданию кукол-мотанок, ткачеству поясов или соломоплетению
• Карта гостя Национального художественного музея

Екатерина не испытала при виде этого портрета того восторга, на который он был рассчитан. В Петергофе их сразу же разлучили, уже навсегда. Эта слава иной раз производится одним словом или одною буквою, прибавленною или опущенною. Екатерина не сразу решилась на сближение с Потемкиным.

И тако из сего имеете выбрать». Не предлагайте ей ни сокровищ, ни флота Англии, она этого вовсе не желает. И хотя Екатерина не уточняла, кто будет ее основателем, но для многих это был секрет Полишинеля – уж слишком видны были во всем этом амбициозном деле уши светлейшего.

Губернское правление, казенная палата, уездный предводитель дворянства, капитан-исправник, дворянская опека, нижняя расправа, городничий, генерал-губернатор – эти и им подобные учреждения и должности, так хорошо нам известные по русской классической литературе, появились благодаря законодательным усилиям Екатерины. Она же писала, что ненавидит фонтаны, которые «мучают» воду, делают ее неестественной. Есть семьи, где я знаю уже пятое и шестое поколение. Доблесть не выказывается из толпы, не стремится вперед, не жадничает и не твердит о себе». Для нее это не было трудно. Императрица Екатерина создала-таки себе славу, ставшую ее мощным оружием, силой, как тот военный корабль, который назывался «Слава Екатерины» (отметим попутно, что императрица попросила Потемкина его переименовать, чтобы турки, если захватят корабль, не радовались обладанию славой Екатерины). Бесспорно, ничтожно в мировой истории число людей, которые выдержали труднейшее испытание медными трубами славы.

• В Национальном художественном музее Республики Беларусь действует программа Карта Гостя
• Новая развлекательно-познавательная экскурсия для детей «Самые-самые»
• Словари и энциклопедии на Академике

Из тех же намерений она исходила и в социальной политике. Везде императрица возвышается над зрителями и везде она не одна. Сами не помним, что делали, но все до единого виноваты, достойны казни. Огромное значение в судьбе дворянства имела «Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» изданная в 1785 году.

Таким смелым приемом Фридрих решил присвоить плоды чужого династического труда. То ли дело Петербург – «эта чопорница, моя столица. » И специальной Комиссии о каменном строении А. В. Квасова была дана полная воля и неограниченные средства. Многие исследователи переписки Екатерины с Вольтером единодушны: цели императрицы были весьма прагматичны – она добивалась европейского общественного признания. Так императрица писала в 1787 году, так писала она и раньше и потом. И победы пришли, но не сразу.

Все, что шло от нее, он с трудом терпел, тихо ненавидел и отчаянно боялся. 5 августа 1789 года Екатерина сообщает светлейшему нечто интересное: у Платона есть младший брат Валериан, восемнадцати лет, который «здесь на карауле теперь, на место его сущий ребенок, мальчик писанной, он в Конной гвардии поручиком, помоги нам со временем его вывести в люди Я здорова и весела и, как муха, ожила» Надо понимать, что и «младшой» тоже стал императрицыным «учеником». Зазвать автора куда способно и поколотить его 2. Задрожали и масоны, чьи занятия рационалистка-императрица всегда презирала и над «таинствами» которых беспощадно глумилась.

И Екатерина не вышла из него чистой. И далее – самое главное: «Но по правде, я думаю, что русская корона больше мне нравилась, чем его особа». Вот каковы мои современники.

Всякие другие доказательства Екатерина считала излишними. Признанным старшиной архитектурного цеха был Александр Филиппович Кокоринов. Он казался каким-то нелепым, странным, случайным на русском троне человеком. Ее день был расписан по часам и распорядок его оставался неизменным на протяжении всего царствования. За три года он получил 7 миллионов рублей, не считая подарков, два дома в Петербурге, дом в Царском Селе и пуговицы на парадный кафтан стоимостью 80 тысяч рублей.

Все эти знания в скором будущем пригодились ей в качестве источника успешного правления. Россия, победив турок, шведов и поляков, наслаждалась миром. Она прибыла в Россию в 1744 году, чтобы выйти замуж за Петра III.

Екатерина была гордой и самолюбивой женщиной, с тем достоинством, которое бросалось в глаза при первой же встрече с нею. В 1782 году она тихо скончалась на руках мужа в Швейцарии, а потом стало известно, что Григория Григорьевича везут в Россию и что с горя он потерял разум. Здесь художник представил зрителям не только саму императрицу, но и большое число придворных, видных деятелей культуры и искусства эпохи ее правления (Панина, Разумовского, Дашкову, Бецкого, Сумарокова и многих других).

Об этой истории сообщал, без всяких комментариев, поверенный в делах Франции Корберон. Думаю, что сердце старого солдата не могло не растаять от этой ласки повелительницы. Выходец из смоленских дворян, Потемкин родился в 1739 году (следовательно, был моложе Екатерины на десять лет), рано покинул отчий дом, некоторое время учился в Московском университете, но потом бросил храм наук и пошел служить Марсу в Конную гвардию и в числе других отличился в дни екатерининской революции. И тогда, как и сейчас, существовало множество людей, взявших за основу своей жизни банальный, но правильный лозунг «Книга – источник знаний» и прочитавших во много раз больше книг, чем Екатерина. А Екатерина счастлива ибо исчезло тягостное одиночество и появилась родственная душа, которая кажется открытой для чувств и мыслей, так волнующих ее тонкую, нежную, горячую душу.

Но, Государыня, свершилась беда. – Е. А. ). Но получилось иначе. Успехи армии воодушевляли и Екатерина могла почти без хвастовства написать Гримму: «Победы для нас – дело привычное».

Ему была дана полная воля, которой он и воспользовался. Они приносили плохие вести из Франции. «Le terrible metier» – «Ужасное ремесло мое», – так напишет Екатерина в начале 1763 года своей корреспондентке, госпоже Жоффрен. Устройте, чтоб он мог видеть все достопримечательное. Екатерина искала покоя, так как решила окончательно и бесповоротно: вместе не быть.

Она долго искала невесту своему наследнику, перебирая все европейские коронованные семейства и знатные фамилии. Они были абсолютно несхожие люди и говорили на разных, непонятных друг другу языках. По замыслу Потемкина центром нового края должна была стать роскошная, не уступающая Петербургу столица – Екатеринослав на Днепре (ныне Днепропетровск) с огромным – выше ватиканского Святого Петра – собором, театром, университетом, музеями, биржей, оранжереями, садами и парками. Через три недели мучений девочка «выздоровела»: «Когда меня стали одевать, – вспоминала Екатерина, – увидели, что я скорчилась за это время наподобие буквы Z: правое плечо стало выше левого, позвоночник шел зигзагом, а в левом боку образовалась впадина». Имперская мечта опьяняла царицу.

Менялись и люди вокруг Екатерины. Но царица выглядит здесь грузной и тяжеловесной, ее лицо – одутловатым и в целом оно производит скорее отталкивающее впечатление (это лишь в незначительной степени было скорректировано живописцем на другом парадном портрете Екатерины). Возможно, к ним подсели бы два других кумира молодой Екатерины: Монтескье и Вольтер.

«Этот молодой человек, – пишет Екатерина Гримму в июне 1782 года, – при всем уме своем и уменьи держать себя, легко приходит в восторг при том же душа у него горячая». Приводя слова Алексея Орлова: «Вы увидите, какого человека она из него сделает», Екатерина дополняет: «В течение зимы он начал поглощать поэтов и поэмы, на другую зиму – многих историков. Такие женщины больше всего боятся оскорбления или даже пренебрежения к себе. По-видимому, он отвечал той необходимой героизации, которая была чрезвычайно важна для императрицы при упоминании о «революции» 1762 года. Наиболее полно эти принципы она выразила в записке о восстановлении монархии во Франции.

Но дело было не только в инфантильности великого князя. – восклицал король. Всякий кричит или молчит сообразно своей выгоде. Как я уже писал, беседовать с царицей было легко и приятно.

Я же узнала (об измене. В сущности, это была старая крестоносная идея отобрания у «агарян» Константинополя с его храмом Святой Софии – главной святыней православного мира. У Екатерины не было иллюзий на их счет («Лекарство от глупости еще не найдено, рассудок и здравый смысл не то что оспа: привить нельзя»). Екатерина часто заявляла о своей нетерпимости ко всякой форме насилия. Неслучайно в 1777 году, думая о будущем новорожденного внука Александра, Екатерина шутливо «шепчет» на ухо его феям: «Природы, милостивые государыни, запасите природы».

Помилуй, хоть для брата (то есть фаворита Григория. На фоне заметен торговый флот – вестник процветания государства. Самой Австрии также было невыгодно иметь соседом Россию и ее сателлитов.

В этой атмосфере и жила семья будущей Екатерины. Они ввели ее в высшее интеллектуальное общество Европы, прославили ее государственные дела, вызвали волну похвал в адрес «самой блестящей звезды Севера» – так назвал ее Вольтер. Тут уже совокупляется или совокуплена есть власть самодержавная и родительская. «Власть без доверенности народа ничего не значит».

Она не отличается умом, а что касается наружности, то она ниже всякой критики. Их-то и начал придумывать и осуществлять Потемкин, благо за спиной стояли «матушка»-императрица и Россия, чьи людские и материальные ресурсы никем не были по-настоящему измерены и сосчитаны. Оживленные молодостью черты ее, должно быть, были очаровательны: овал лица несколько удлинен, подбородок немного выдается, уста приветливо сомкнуты изогнутый, хорошо очерченный нос сообщает лицу нечто серьезное, при этом у нее влажные, оживленные глаза и высокий лоб». Потом наступало затишье и стороны состязались в великодушии: она дарила ему Мраморный дворец у Невы, а он отдаривался огромным алмазом Надир-шаха известным ныне как «Орлов» – ценнейшее сокровище России А затем снова начинались какие-то эпатирующие общество и двор выходки Орлова. Наиболее емко Екатерина сформулировала мысль об этом в инструкции новому генерал-прокурору князю А. Вяземскому в 1764 году: «Абсолютно надейтеся на Бога и на меня, а я, видя Ваше угодное мне поведение, Вас не выдам».

(Звание академика он получил годом позже за портрет великого князя Константина Павловича). «Здравый смысл, добрый порядок, совершенная тишина и гуманность», – вот что было написано на знамени Екатерины. Но императрице было не до веселья. Это не то. В таком вполне современном популистском поведении Екатерины был свой смысл и резон. Мы же попробуем ее прокомментировать.

Поначалу расчеты императрицы оправдались – и в своих мемуарах Екатерина много и с горечью пишет о почти полном одиночестве в первые годы замужества. Я думаю, что им есть о чем поговорить там: собеседники достойны друг друга. И в этом она стала великим реформатором. Екатерина оказалась явно проворнее своего супруга.

– Е. А. ), но он не сознается в этом, чтоб не казаться старым. Екатерина его имела.

Рождение Павла вызвало огромную радость при дворе. Нет, Петр III не был ни безумцем, ни глупцом, ни злодеем и не пролил ничьей крови. Другое дело, что далеко не всем она шла.

Помимо прожорливости здесь было и другое побуждение: предлагалось схватить быка за рога и оторвать ему голову, тому же, кто принесет голову во дворец, обещано было сто рублей награды за ловкость и силу. В ней было сказано прямо, что при попытке освободить Ивана они обязаны «арестанта умертвить, а живого его никому в руки не отдавать». Екатерина не принадлежит к этой маленькой компании истинно великих. Кружок Львова был одним из центров интеллектуальной жизни Петербурга, там Боровиковский подружился с Левицким, Державиным и другими деятелями литературы и искусства, в чьей среде культивировался стиль «частной жизни» и зародился русский сентиментализм. Она всегда принимает с ним тон и осанку императрицы. Поначалу она пыталась образумить его лаской: «Господин Сиверс.

Вчера приехала я сюда (в Царское Село. Скорее всего Петр не знал русскую пословицу: «На Бога надейся, а сам не плошай». Был огорчен болезнью Фике и великий князь, уже сдружившийся с нею.

Нравиться великому князю. «Необходимо, чтобы были обязаны вам, а не вашим любимцам». Ведь для родителей дети тогда не были, как ныне, бесценными сокровищами.

Он любезен и охотник обогащаться сведениями. Екатерина хотела видеть героя, окружающие отговаривали ее: адмирал – человек не светский и к тому же изрядный матерщинник. Свежий взгляд Потемкина коснулся и армии. Улыбка облагораживала, делала образ привлекательнее. А теперь и тот приставленный к нему для услуги лакей Маслов занемог, аон (то есть Петр. Ну, о вкусах не спорят – мы же не видели жену самого Бретейля.

Славная революция 28 июня была подготовлена не столько усилиями отважных Орловых, которые в дружеских застольях с гвардейскими офицерами вели пропаганду и агитацию в пользу Екатерины, а также раздавали по ротам деньги на чарку водки за здоровье государыни (чтоб помнили доброту «матушки»), сколько самим Петром III, который своей безумной политикой так восстановил против себя солдат и офицеров, что им были недовольны все и для мятежа нужна была только вспышка. Несколько месяцев она находилась в абсолютной изоляции, фактически под домашним арестом, на грани истерики, писала императрице, прося доставить ей «неизреченное благополучие увидеть очи Вашего императорского величества». Она писала в мемуарах, что поставила себе за правило нравиться людям, с какими ей приходилось жить и прилежно усваивала их образ действий их манеру: «Я хотела быть русской, чтобы русские меня любили».

Жизнь меняется, нужно учитывать перемены в нравах и сознании и «не следует оставаться глухим к общему крику народа» И далее высказана мысль, делающая честь изощренности и тонкости ее ума политика: «Парламенты – это великий рычаг, могущий принести огромную пользу, когда умеют направлять его и мудро распорядиться его действиями. В тон и стиль этому сооружали каменные мосты через реки, облицовали гранитом Петропавловскую крепость. Он, «красивейший мужчина Севера», превратился в ребенка, пускающего слюни.

Она походит во всех отношениях на трактирную служанку самой низкой пробы». Между тем Екатерина видела в своем опыте адаптации в России непревзойденный образец для подражания и единственно возможный путь для приезжей молодой немки. Нет. Однако на написанном Торелли портрете в русском платье она кажется абсолютно серьезной (даже без улыбки) и производит скорее не слишком благоприятное впечатление. Себе же Бестужев отводил роль наставника и руководителя Екатерины.

Они чем-то неуловимо похожи на письма Пушкина к «женке», которая «свой брат»: тот же грубоватый, шутливый стиль свободного «дружеского письма», в котором видно совершенное доверие к адресату, нет эпистолярных красивостей, «нежностей», зато много деловых просьб, поручений и наставлений. Она легко прощала и никого не ненавидела. – Е. А. ), не можно ли ему пенсион дать и скажите мне ответ». Белый человек, житель Севера, должен господствовать над Югом, Востоком и всем миром.

Александр и Константин воспитывались по особой программе, составленной самой императрицей. Спектакль прервали. Императрицею не владело безумие многих правителей – жажда мирового господства. На престоле Дакии должна была обосноваться новая династия.

Наконец, в последние годы жизни Екатерину запечатлели Иоганн Баптист Лампи Старший (1751–1830) и Владимир Боровиковский (1757–1825), хотя у последнего есть и более ранний парадный портрет императрицы. Действительно, с 30 июня он прихворнул – сказалось нервное потрясение. Вернемся на аудиенцию. Но Петр этого не сделал – отчасти потому, что сразу же оказался в изоляции: посылаемые им во все стороны гонцы не возвращались (либо их задерживали сторонники Екатерины, либо они сами перебегали к победительнице), вот таким образом император не мог понять, что все-таки происходит в Петербурге. Так, собственно и говорилось в извещении Коллегии иностранных дел посланникам, аккредитованным при русском дворе: «Ее императорское величество по единодушному желанию и усиленным просьбам своих верных подданных и истинных патриотов империи» взошла на престол.

Наконец показался Зимний дворец. Екатерина вспоминала, что, очнувшись, она увидела себя в объятиях императрицы. Без сомнения, самым знаменитым произведением русской исторической живописи, где образ Екатерины не просто присутствует, а играет одну из главных ролей, является картина Николая Ге (1831–1894) «Екатерина II у гроба императрицы Елизаветы» (1874).

Здесь отчетливо видна довольно распространенная в прошлом (да и ныне) европоцентристская идея о том, что только европейцы – жители Севера – способны создавать цивилизацию, культуру и их движение на Юг, в края, заселенные скопищами «диких» азиатских, африканских народов, естественно, закономерно и неизбежно. Так императрица объясняла свой выбор вице-канцлеру А. П. Бестужеву-Рюмину. Когда Екатерина писала эту программу, перед ее глазами стоял Павел – болезненный, слабый мальчик испорченный скверным, «бабьим» воспитанием в душных апартаментах Елизаветы Петровны, ставший безвольным, нервным, завистливым, никудышным человеком. Сегюр вспоминал, что раз, после неприятных известий из Франции, он, сидя на спектакле, неподалеку от императрицы, предавался в полутьме своим мрачным мыслям: «Я был весь погружен в думу, как вдруг услышал голос под самым ухом.

В жизнь мою я не приписывала славы делам, о которых было много крику. У нее нет своей минуты. Автором одного из первых был француз Луи Каравак (1684–1754), получивший известность как придворный портретист еще при Петре I. За долгие годы в России он перерисовал практически всех членов императорской фамилии, не стала исключением и юная Екатерина Алексеевна, которую художник изобразил в излюбленной манере – словно окутанной легкой дымкой. Книги по истории, от Тацита до «Всеобщей истории Германии» Барра, приучали ее к историческому подходу в жизни и политике. Екатерина оценила по достоинству милую грамматическую «ошибку», не без лести допущенную принцем де Линем: Catherine le Grand» – «Екатерина Великий», что звучало почти так же, как и «Петр Великий». Все будут желать монархического правления.

Признаться, странный вкус. Во дворце дяди десятилетняя Фике и познакомилась с одиннадцатилетним Петером. Все это просто не забудешь и из сердца не выбросишь. След от первого – «комплекса недоучки» – отчетливо виден в высказывании о философах – «престранных людях». Практика затыкания ртов при ней была самая разнообразная.

Когда она говорила: «моя страна», ни у нее, ни у кого другого не возникало сомнений, о какой стране идет речь, – конечно, о России, которую она любила, гордясь тем, что судьбе было угодно отправить ее именно сюда. Вероятно, узник такого ранга мог рассчитывать на лучшее содержание. Более того, все были убеждены, что юные фавориты, попадавшие в спальню «матушки», проходили придирчивую проверку у самого светлейшего князя Таврического – таков был последний титул Потемкина. Екатерина поселилась в Петергофе, а Петр жил в своем любимом Ораниенбауме. Улыбка Екатерины – это нечто большее, чем просто улыбка согласно портретной традиции.

Больше того, в 1791 году, на склоне лет она писала: «Я никогда не думала, что имею ум, способный создавать и часто встречала людей, в которых находила без зависти гораздо более ума, нежели в себе». Владычица на алтаре сжигает маки в знак жертвования собственным покоем ради общего блага. Немудрено, что крепостное право, с его системой отношений помещика-«отца» и крепостных – его «детей», воспринималось как начало, сдерживающее дикие страсти черни. Что в этом толку.

Интриги княгини Иоганны-Елизаветы против Бестужева в сочетании с неумным, ревнивым в отношении дочери поведением были замечены Елизаветой Петровной, вызвали сначала недовольство, а потом и гнев. Эпистолярная форма литературных произведений была одной из самых распространенных. Она сразу же отказалась от попыток провести в стране малейшие политические реформы. Можно вспомнить и смешную историю с победителем шведов адмиралом Чичаговым. У самой Екатерины в голове бродили смутные геополитические мысли насчет судьбы Российской империи в случае ошеломительных успехов на Юге. Такой наблюдатель был совсем не нужен императрице, она предпочитала кормить фернейского затворника с рук той информацией, которую готовила сама.

Матушка, Его нет на свете. Но и без императрицы княгиню и ее дочь принимали великолепно, по-королевски, на зависть германским провинциальным родственникам, которых Иоганна-Елизавета об этом победно извещала. «Бедная великая княгиня в отчаянии», «дела великой княгини плохи» – вот рефрен донесений иностранных дипломатов о Екатерине после падения Бестужева. Вот и здесь Екатерина решилась: всеевропейский шум от известия о прививке русской царицы стоил риска заболеть оспой. Читая все это, невольно думаешь: «Жаль, что Вы не сидели на месте Николая Второго.

Один отличался отвагою ума, другой – мягким благоразумием, а Ваша покорнейшая услужница следовала между ними укороченным скоком (коротким галопом) и ото всего этого дела великой важности принимали какую-то мягкость и изящество. А уж пленять сердца Екатерина умела виртуозно. В одном из писем она писала Гримму: «О, как жестоко ошибаются, воображая, будто чье-либо достоинство страшит меня напротив, я бы желала, чтоб вокруг меня были только герои и я всячески старалась внушить героизм всем, в ком замечала к тому малейшую способность». Сначала это записочки возлюбленному, которого она в шутку называет «гяур, казак, москов» потом, с годами их отношения меняются и письма императрицы становятся посланиями рачительной хозяйки к своему доброму хозяину, «бате», «батиньке», «папе».

Но в конце 70-х годов Сиверс при разводе с женой повел себя весьма недостойно, силой отобрал у супруги детей, скандалил из-за имущества игнорировал третейского судью и даже увещевания самой Екатерины. В 1766 году императрица послала секретный указ генерал-губернатору Москвы, в котором сообщала, что «некто именем князь Александр Васильевич Хованской не пропускает случай, чтоб все мои учреждения и всех моих поступков не толковать злодейской дерзостию и дать им вид совсем моим намерениям противный». Стремясь сохранить свое «я», он защищался разными способами: ложью в юности, грубостью в зрелые годы, самоизоляцией в кругу лакеев и своих кавалеров-голштинцев идеализацией своей милой, зеленой Голштинии, безмерной любовью к Фридриху Великому.

Конечно, она понимала, что Орлов сделан из другого, чем она, теста. Не позволила Екатерина привлечь к следствию и брата Мировича, употребив пришедшуюся тут весьма кстати пословицу: «Брат мой, а ум – свой». В 1761 году она писала о России: «Слава ее делает меня славною». – Е. А. ) их, чтоб попечение имели о принадлежащей им собаке, птице, белке или ином животном и оным доставляли выгоды свои и даже до цветов в горшках, поливая оные Ложь и обман запрещать надлежит как детям самим, так и окружающим их, даже и в шутках не употреблять, но отвращать их от лжи Ложь представлять им как дело бесчестное и влекущее за собою презрение и недоверие всех людей Отделять от воспитания разговоры, рассказы и слухи, умаляющие любовь к добру и добродетели или умножающие пороки Главное достоинство наставления детей состоять должно в любви к ближнему (не делай другому чего не хочешь, чтоб тебе сделано было), в общем благоволении к роду человеческому, в доброжелательности ко всем людям, в ласковом и снисходительном обхождении ко всякому, в добронравии непрерывном, в чистосердечии и благородном сердце, в истреблении горячего сердца, пустого опасения, боязливости, подозрения».

Екатерина Великая не была бесспорной красавицей. Этими же штыками было вскоре подавлено восстание его новых подданных. Умерла бы она скорее. » Здесь было другое.

Для обоих это была игра и никто из партнеров в ней не проигрывал. Вот таким образом он и сделал ставку на Екатерину, увидев в ней сильную личность. Начало XX века принесло интерес к частной жизни императрицы. Петру же нужна была не жена, а, как писала в тех же воспоминаниях Екатерина, «поверенная в его ребячествах».

И тут уж Екатерина в выражениях не стеснялась: ее недруги сплошь «сволочи», «мерзавцы», «негодяи» и «скоты». В этом действительно можно убедиться, разглядывая камеи екатерининской коллекции в Эрмитаже. Впечатление от петербургского монумента, а в большей степени от самой личности царицы превосходно выразил замечательный поэт Алексей Апухтин в стихотворении «Недостроенный памятник». Очень быстро Потемкин стал своеобразным вице-императором Юга империи. В застывшем образе императрицы тут совсем мало жизни. Она не упустила ничего, чтобы добиться в этом отношении успеха.

«Около семи вечера перед губернаторским домом остановились его сани, – вспоминает путешественник о пребывании светлейшего в Могилеве, – и из них вышел высокого роста и чрезвычайно красивый человек с одним глазом. И тем не менее этот, казалось бы, обведенный вокруг пальца философ весьма критично отозвался о ее знаменитом «Наказе», чем, конечно, очень огорчил Екатерину. Обратитесь к ее чувствам и страстям. Но, увы, внук Петра Великого был лишь жалкой тенью своего гениального деда. Его можно назвать «комплексом провинциалки».

Что делает твой кучер, когда ты сидишь в закрытой карете. – Е. А. ).

Баженовские Царицынский дворец и знаменитый Пашков дом на Моховой – несомненные шедевры. Но Потемкину было тесно даже на просторах Новороссии. О своем одиночестве она писала много лет спустя и принцу де Линю: «Мы, правители, пренесносные особы в обществе, когда я вхожу в комнату» и далее по тексту письма госпоже Жоффрен, написанному за двадцать лет до письма де Линю. В том же году был подписан Кючук-Кайнарджийский мирный договор. Позже, в 1776 году, в письме невесте своего сына принцессе Вюртембергской Софии Доротее (будущей императрице Марии Федоровне) Екатерина II так сформулировала свою «доктрину ассимиляции»: меняя отечество, нужно быть благодарной новой родине, которая предпочла избранницу другим кандидаткам.

Ей был ненавистен Петергоф не только скверной памятью лета 1762 года, но и его, как она считала, напыщенной архитектурой, фальшивой красотой фонтанов и аллегорических фигур. А Иоганна-Елизавета сообщала мужу: «Наша дочь стяжала полное одобрение императрица ласкает, великий князь любит ее». Особенно встревожился Павел и его сторонники, когда Екатерина женила шестнадцатилетнего внука на четырнадцатилетней принцессе Луизе Баденской (ставшей в православии Елизаветой Алексеевной). Чем это закончилось, читатель помнит.

Екатерина довольно быстро научилась править Россией. И хотя императрица поддерживала французскую эмиграцию, принцев крови морально и материально (правда, взаимообразно), она почти не скрывала своего убеждения, что именно развратный Версаль виноват в том, что ящик Пандоры был открыт (как и Петр III сам был виновником своей гибели). Екатерина любила наряжаться и примечательно, что, вспоминая в своих мемуарах далекое-далекое прошлое, она с поразительными подробностями описывает фасон и цвет своих «победоносных» платьев, а также нарядов Елизаветы и других дам. Это было весьма благопристойное времяпрепровождение – никаких пьяных разгулов в стиле «Всепьянейшего собора» Петра Великого или пошлых шутовских драк времен Анны Иоанновны. Это была эпоха столетия ее царствования.

Он возвел здание Академии художеств на Неве. Всяк знает, на что может рассчитывать и не тревожится по-пустому». Готов идти на смерть, но сам не знаю, как эта беда случилась. Она вскочила со словами: «Эта вещь глупа, скучна. » и поспешно покинула зал.

А как любила Екатерина русский язык. Именно такие чувства испытывала сама Екатерина. К этому времени относится и адресованная Потемкину «Чистосердечная исповедь», которая завершается уверениями в любви и верности. Вскоре Иоганна Елизавета «рапортовала» супругу о том, что их дочь ясным и твердым голосом и с хорошим русским произношением, удивившим всех присутствующих, прочла Символ веры, не пропустив ни одного слова. Поначалу он рвался к полезной деятельности, в его голове клубились неясные, но благородные и возвышенные идеи, грандиозные планы переустройства страны на началах добра, равенства и справедливости.

Он превратился в настоящего военного и с наслаждением дышал воздухом казармы. Австрийский император не сомневался в том, что нарушение статус-кво в такой важной стратегической зоне мира, как Проливы, дорого обойдется России. При создании двух самых знаменитых образов императрицы на страницах художественных произведений – в «Капитанской дочке» и «Ночи перед Рождеством» – Пушкин и Гоголь используют даже одинаковые слова: у русской царицы голубые глаза и легкая улыбка, так умевшая покорять все вокруг. Дело матери было выдать меня замуж».

Насколько она успела уже обрусеть, показывает ее поступок с камердинером Шкуриным. С тех пор русское дворянство молилось на «матушку-царицу». Вот примерная смета расходов на Ланского, так и не получившего, по причине ранней смерти, всего, что ему полагалось по его «статусу»: 100 тысяч рублей на гардероб, собрание медалей и книг, помещение во дворце, казенный стол на 20 человек стоимостью в 300 тысяч рублей. К своему удивлению, на обеде в королевском дворце, куда ее пригласили, принцесса София увидела, что ей назначено место за столом рядом с самим Фридрихом II.

«Ничего подобного. – Из «Записок» Екатерины II. ) Следует еще заметить, что она бы никогда не стала русской императрицей, если бы окривела в детстве от случайного укола ножницами, острие которых проткнуло веко девочки, только чудом не задев глазного яблока. Кроме того, он страстно любит музыку». Вполоборота она повернулась к нам, оглядываясь на сопровождающего ее фаворита.

». Принцесса смутилась и хотела уйти, но король удержал ее. Это инструмент ее политики, ее общения, один из очень многих, но немаловажный. – Е. А. ) привоз оной книги в Россию». У них камердинеров нет.

Именно в этом и заключалась опасность для Екатерины. Императрица как бы устремлена в будущее, к планам и преобразованиям. В полумраке парка видна пристань со сфинксами, в озере плавают лебеди. А на рисунке Валентина Серова (1865–1911), созданном для знаменитого издания Николая Кутепова по истории царской и императорской охоты, мы видим императрицу выезжающей вечером на соколиную охоту. Екатерина в письмах Иосифу II, которого активно пыталась втянуть в эту историю, рассказывает, как все осуществится «на местности». Всеми делами теперь заправлял Платон Зубов.

Впрочем, был еще один вариант: предполагалось из азиатских владений Турции (на Кавказе и в Прикаспии) создать государство Албанию, трон которого тоже мог бы устроить Потемкина. – Е. А. ) выбор сделать кое-какой (речь идет об Александре Васильчикове. Тоска действительно улетучилась, но какова же была душевная травма, нанесенная юноше. Вслушавшись в то, что она говорит на изящном французском, гости делали вывод, что императрица – умница, ее знания обширны, суждения о предмете глубоки и оригинальны. И однако дела шли и шли большим ходом.

Но она отнюдь не была «синим чулком», книжным червем. Датский король не приехал, но искушение пустить пыль в глаза иностранцам (как это принято у нас) вошло в плоть и кровь императрицы.

Надо сказать, что у императрицы были непростые отношения с философией и наукой вообще. «Надобно иметь и волчьи зубы и лисий хвост». «Великие дела всегда совершаются средствами не особенно большими».

Она первая начала переводить на русский «Илиаду». Немного ранее у меня появилась другая прихоть. В первое десятилетие царствования Екатерины ее придворным художником был датчанин Вигилиус Эриксен (1722–1782). Было бы ошибкой думать, что Екатерина привечала его по преимуществу за остроумные выходки. Продолжайте, я ваших морских терминов не разумею». О том, что его прочили в византийские императоры, уже сказано выше. Обратимся теперь снова к Екатерине. «Мои солдаты идут на варваров, как на свадьбу», – так примерно она описывала своим приятелям тяжелейшую войну с турками.

В страсти к военному делу проявлялась не сила, а слабость этого человека погружаясь в эту страсть, он спасался тем самым от внешнего мира – такого неприятного, сложного, враждебного. Можно не сомневаться, что и позор России она переживала бы как личный позор. Они все рождаются свободными».

В 1771 году она писала занявшему Керчь фельдмаршалу князю В. М. Долгорукову: «Приметна мне стала из писем ваших персональная ко мне любовь и привязанность и для того стала размышлять, чем бы я, при нынешнем случае, могла вам сделать с моей стороны приязнь». Нельзя сказать, что Петр был абсолютно равнодушен к супруге. Такое же усердие и работоспособность проявила Екатерина, когда целых четыре года изучала гигантскую «Энциклопедию» П. Бэля – свод разнообразных сведений по истории, философии, религии, филологии, данных в оригинальной, критической трактовке.

На следующий день я действительно задала матери несколько вопросов и она меня выбранила. – советовал новому английскому посланнику Потемкин, хорошо знавший свою добрую мать. Лицо модели написано обобщённо и условно, возраст смягчён.

Этим человеком был прусский король Фридрих II. Это решение надолго определило композиционную традицию екатерининских монументов империи: таков памятник ей в Одессе (1900), таков же – в Екатеринодаре, как назывался современный Краснодар (1907, проект все того же Микешина). Главное иконографическое отличие между двумя вариантами состоит в пейзажном фоне. Потом 78-летняя графиня Матюшкина, вчера танцевавшая на свадьбах.

Екатерина же, любящая Россию, на это никогда не пойдет, даже будучи в душе р-р-республиканкой (замечу попутно, что, по мнению Екатерины, республика – это умеренная монархия вроде английской, в которой власть дается и представителям сословий). Я смеялась тому, что он мне говорил, но в душе согласилась, что он мне довольно нравится. Невестка оказалась недостойна того выбора, который ей уготовила Екатерина. Он назначил ее гофмейстериною. Во-вторых, вчера при дворе зараз три свадьбы.

«Пора вставать, все готово, чтобы провозгласить вас. » – таковы были исторические слова, которыми Алексей Орлов рано утром 28 июня приветствовал в Монплезире внезапно разбуженную Екатерину. Погибли мы, когда ты не милуешь. Прекрасная эпитафия. Самообладанием, волей и хладнокровием в тяжелые минуты жизни она отличалась всегда. Потом обер-шенк Нарышкин, который был тогда камер-юнкер и его жена. Она имела друзей.

Этот обелиск был поставлен в память победы графа Петра Александровича Румянцева над турками в Кагульском сражении (1770 год). В истории с оспопрививанием ею двигала совсем не вера в науку, а нечто иное. Зато после можно было небрежно написать Гримму по поводу смерти Людовика XV в 1774 году: «По-моему, стыдно королю Франции в XVIII столетии умереть от оспы, это варварство». На знаменитой «скамейке» памятника Екатерине II в Санкт-Петербурге у ног императрицы рядком сидят девять выдающихся деятелей ее царствования, ее ближайших сподвижников: генералиссимус Александр Суворов, фельдмаршал Петр Румянцев, светлейший князь Григорий Потемкин, граф Алексей Орлов, президент Российской Академии наук княгиня Екатерина Дашкова, организатор педагогического образования в России Иван Бецкой, адмирал Василий Чичагов, вице-канцлер Александр Безбородко, поэт Гаврила Державин.

Барон Гримм рассказывал: «Императрица обладала редким талантом, которого я ни в ком не находил в такой степени: она всегда верно схватывала мысль своего собеседника, следовательно, никогда не придиралась к неточному или смелому выражению и, конечно, никогда не оскорблялась таковым Нужно было видеть в такие минуты эту чудную голову, это соединение гения и грации, чтобы составить понятие, какие блестящие мысли толпились и сталкивались, так сказать, устремлялись одна вслед за другою, как чистые струи водопада». Желание свободы можно также удовлетворить добрыми и мудрыми законами». Утром она объяснила придворным причину своего спокойствия: «Если опасность, то ничем не помогу, а только помешаю, а если нужно думать о спасении, то вы меня, конечно, уведомите».

Люди опрокидывают, увечат, топчут друг друга и все хотят быть причастными к этой славе. В постановлении Потемкина на сей счет слышны та легкость и афористичность, которой славились суворовские указы: «Завивать, пудриться, плести косы – солдатское ли это дело. Основное внимание она уделяла не детям (как вспоминала Екатерина, мать совсем не любила нежностей), а светским развлечениям. Этот первый отпечаток, оттиснутый на сердце из воска, остался у меня и эта мысль никогда не выходила из головы, но я остерегалась проронить слово о твердом решении, в котором я пребывала, – никогда не любить безгранично того, кто не отплатит мне полной взаимностью». Комиссия разработала перспективный план реконструкции центра столицы, суть которого состояла в перестройке улиц так, «чтоб все дома, в одной улице состоящие, одной сплошною фасадою и вышиною построены были». У Петра I-го были такие люди, которые и грамоте не знали, а все-таки дело шло вперед. Унижения и оскорбления от Зубовых были для Павла особенно мучительны.

Это очень странно – все остальные годились бы мне в дети и внуки. Великолепны были и сама красочная процедура открытия заседаний комиссии в освященной традицией Грановитой палате Московского Кремля и многословный «Наказ» Екатерины II депутатам, где часто встречались гордые, высокие и даже крамольные по тем временам политические понятия: «равенство всех граждан», «вольность», «под защитой законов», «права» и т. д. Наконец, работа Комиссии шла в обстановке солидности и серьезности, говоривших о намерении власти и депутатов преобразовать страну. В «Чистосердечной исповеди» Потемкину Екатерина писала об Орлове: «Сей бы век остался, есть ли бы сам не скучал. С годами она все с меньшим и меньшим юмором относилась к собственной особе, покровительствуя всякому, как она называла, «екатеринофильству» и стала падка на лесть, даже самую пошлую и грубую. Речь идет о Екатерине I. То же самое можно сказать о ее выражении «предки мои».

Но не это главное. Этому признанию лучше не верить – легкость императрицы в подборе нужных людей кажущаяся.

Павел тяжело переживал положение, в котором он оказался. Его жизненный путь до 1773-1774 годов полон неясных зигзагов и поворотов, за которыми он часто скрывается от нас.

Он вел себя по-детски капризно, наивно, не понимая ситуации, в которой оказался. 2. «Противно христианской вере и справедливости делать невольниками людей. Данный портретный тип впоследствии был воспроизведен Иваном Аргуновым (1729–1802), учеником Ротари и Алексеем Антроповым (1716–1795) изобразившим Екатерину восседающей на троне, со скипетром и державой, в 1766 году. Говоря о «просвещенном абсолютизме» или его «человеческом лице», не следует думать, что в эти термины вложены сарказм или ирония.

Она не отходила от усопшей ни на день, не отпугивал ее даже сильный запах тления. В долгой истории русско-турецких войн еще не было столь блестящего для России мира. Самой острой была проблема Петра III – будущего пожизненного узника и, соответственно, страдальца (пример Ивана Антоновича, который, по народной молве, пострадал за «истинную» православную веру, был у всех на устах). Когда Екатерина приехала к нему, Орлов уже никого не узнавал.

В апреле этого года Екатерина «отпраздновала» за рабочим столом болезненное для каждой женщины пятидесятилетие. На смену большому неудобному дому, мало в чем отличному от жилищ крестьян, пришли дворянские особняки в стиле классицизма с изящными портиками, пилястрами, колоннами. Ответствую: Как сможем.

Ее бумаги всегда лежали на столе в строго определенном порядке. Любопытно, что в приведенной цитате виден еще один, весьма забавный комплекс императрицы. Христиан Август советовал дочери не ввязываться в придворные интриги и правительственные дела, аккуратно вести свои финансы избегать крупной картежной игры, ни с кем не вступать в дружеские отношения и быть со всеми сдержанной. Его интеллект, воспитание интересы производили тяжелое впечатление на окружающих.

Платон Зубов – двадцатидвухлетний шалопай – довольно быстро вошел в фавор к стареющей императрице и та стала писать о нем Потемкину как о своем «ученике-новичке». Но теперь было другое: трогательная юная парочка ей очень нравилась. Пропадаем, надо действовать. » Григорий Орлов из дела был выключен – он спаивал своего соглядатая Перфильева, вот таким образом «штаб революции» составили его младшие братья: Алексей по кличке Алехан и Федор. Нельзя сказать, что Павел бездельничал, но с годами его желания глохли, он все глубже и глубже погружался в пучину мелких и мелочных военно-хозяйственных дел своего гатчинского «удела» (подаренного ему после смерти Григория Орлова), который стал для него отечеством, домом и островом спасения от враждебного мира, которым окружила его мать. На что же букли. Он нарисовал мне картину придуманного им плана, как покрыть глубокой тайной, говорил он, то счастье, которым некто мог бы наслаждаться в подобном случае.

В начале же пути ей было страшно. Нужно было взять под контроль всю страну, нужно было думать о будущем. Суетная погоня за славой была в ее крови с молодости, с тех времен, когда она воскликнула: «Царствовать или умереть. » В переписке с заграничными адресатами она безмерно хвастлива. Особенно довольна была Екатерина Александром: «Я от него без ума и, если бы можно, всю жизнь держала бы подле себя этого мальчугана» (из письма Гримму от 30 мая 1779 года). Когда он наконец уходил, самая скучная книга казалась ей приятным развлечением. Екатерина была безусловной противницей крепостничества, но опять же – только в душе.

«Греческий проект», возникший из общей идеи изгнания турок с Босфора, постепенно оброс конкретными геополитическими деталями. «Пускай один ограничен, – пишет она Гримму в 1794 году, – другой ограничен, но государь от этого не будет глупее». Это пожелание Екатерина преобразила в формулу: «1.

Это все великая женщина написала о себе сама. «Я любила чтение, он тоже читал, но что читал он. Свет не мил, прогневили тебя и погубили души навек».

Но Елизавета молчала. Этот француз был автором и Малого Эрмитажа (1764-1767) и Новой Голландии (1770-1779).

Может быть, видя своего мужа-императора среди оркестрантов, она, вспомнив последние слова римского императора Нерона, подумала: «Какой музыкант пропадает. » После спектакля Екатерина вернулась в Петергоф. Впервые русские корабли вошли в Эгейское море и блокировали Дарданеллы. Его автор Михаил Микешин (1835–1896) уже один раз изобразил великую императрицу – на памятнике Тысячелетию России в Новгороде: там она, возлагающая лавровый венок на голову склонившегося перед ней Григория Потемкина, представлена среди многих выдающихся деятелей русской истории. Читая сегодня «Наставление о воспитании внуков», написанное Екатериной весной 1783 года, поражаешься ее глубокому знанию психологии ребенка, целенаправленному стремлению императрицы-педагога вложить в детей здоровые, гуманные, вечные начала.

Елизавета не хотела, чтобы при ее дворе возникла какая-то особая «партия» наследника престола и его жены, поддерживаемая кланом заграничных коронованных родственников. А в остальном Екатерина считала науку, философию вполне бесполезными. Все кричали «ура. », отовсюду бежал народ: это был не переворот, а триумфальное шествие, демонстрация победителей. Кто знает князя, тот понимает, что это, с его стороны, только знак доверия».

Намерения Екатерины очень не понравились Потемкину, считавшему, что «мать заблажила», забыв о деле.

Но не только в этом проявлялась немецкая педантичность государыни. Причин разрыва было несколько. На одну из них – измену – указывает Екатерина в «Исповеди». С улыбкой она вошла и в русскую классическую литературу. Это не голштинские или ангальт-цербстские герцоги и князья, а Романовы.

Теперь о здоровье Петра. Титулованные германские властители жили много беднее какого-нибудь российского Шереметева или Салтыкова и вот таким образом были вынуждены идти на службу к могущественным государям – французскому, прусскому, русскому (так, русским фельдмаршалом стал владетельный принц Гессен-Гомбургский). Однако стоило бы гуманной императрице заикнуться об освобождении крестьян, как ее бы действительно сразу же забросали камнями (так она предполагала в «Мемуарах»). Прости или прикажи скорее окончить.

Если все это имеет отношение к науке, то лишь к науке политики, магистром которой она, несомненно, была. Для Екатерины это было крайне важно. Всякое положение, всякое движение Пирра изящно и благородно. Вот какая я старуха.

В семилетнем возрасте у нее открылся сильнейший кашель, жар и «колотье» в боку. Кроме того, мы строим и садим, мы благотворительны, веселонравны, честны и мягкосердечны». По причине введения более масштабного памятника исчезло озеро. Английский посланник Кейт, глядя на Петра III, не выдержал и как-то сказал графине Брюс: «Послушайте, да ведь ваш император совсем сумасшедший не будучи безумным, нельзя поступать так, как он поступает». 5 декабря 1793 года она писала Гримму: «Французские философы, которых считают подготовителями революции, ошиблись в одном: в своих проповедях они обращались к людям, предполагая в них доброе сердце и таковую же волю, а вместо того учением их воспользовались прокуроры, адвокаты и разные негодяи, чтоб под покровом этого учения (впрочем, они и его отбросили) совершать самые ужасные преступления, на какие только способны отвратительные злодеи.

Жалки мне эти бедные ученые. Неслучайно Екатерина зло высмеивала столь характерные для предшествовавшей эпохи символические храмы «невесть какого дьявола, все дурацкие несносные аллегории и при том в громадных размерах, с необычайным усилием произвести что-нибудь бессмысленное». Эту же тему она развивала и потом – в своих мемуарах: «Я очень бы любила своего нового супруга, если бы только он захотел или мог быть любезным по закалу, какой имело мое сердце, оно принадлежало бы всецело и без оговорок мужу, который любил бы только меня и с которым я не опасалась бы обид, каким подвергалась с данным супругом я всегда смотрела на ревность, сомнение и недоверие и на все, что из них следует, как на величайшее несчастье и была всегда убеждена, что от мужа зависит быть любимым своей женой, если у последней доброе сердце и мягкий нрав услужливость и хорошее обращение мужа покорят ее сердце». Это ожесточение было непривычно для славного XVIII века, современники которого почти не употребляли так нам знакомое беспощадное, уничтожительное слово «враг», а пользовались лишь некровожадным словом «неприятель», как бы обратным «приятелю». Она скончалась в страшных муках, оставив безутешным своего молодого мужа. Все это мешало их сближению.

Как ни любила Фике отца, фактически ни одного из его наставлений она не выполнила: так резко изменилась ее жизнь, когда принцесса София Фредерика Августа вступила на землю Российской империи. В итоге, как пишет биограф Екатерины Великой В. А. Бильбасов, мало-помалу, под давлением разнообразных фактов, обстоятельств, влияний, цербстская Фике стала перерождаться в русскую Екатерину Алексеевну. Конечно, не следует все упрощать: ни за какие комплименты Екатерина не отдала бы Англии «все силы своего государства». Строились фабрики, заводы, верфи, сажались леса.

Мало набожный в своих приемах, он не сумел приобрести доверия духовенства». И вот в 1763 году она просит А. В. Олсуфьева и Н. И. Панина, чтобы ни в коем случае до ее приезда в Ростов не ставили богатую раку над мощами чтимого народом святого Дмитрия Ростовского, чтобы простой народ не подумал, что мощи «спрятались» от императрицы. Александру предназначался иной удел. Один из них нынче называется «законностью». Этим и объясняется столь строгий режим и постоянное наблюдение за Екатериной. Письма Екатерины к Потемкину – интересный памятник эпохи и человеческих отношений. Стоило только молодой женщине наладить отношения с горничными, слугами или придворными дамами, как их немедленно отсылали от двора.

Это косвенно подтверждало слухи о намерении императрицы завещать престол «мимо» нелюбимого сына прямо внуку, ставшему теперь главой собственной семьи, полноправным мужчиной. Вот он, к радости императрицы, «прыгает козой», получив послание обожаемого Екатериной Бюффона, вот он срочно пополняет свое образование, чтобы быть в курсе ее увлечений. Там, на юге, для империи открывались безграничные возможности, там было ее будущее. Но не только в этом. Фигура Петра III драматична, ему не повезло с судьбой и – главное – со страной.

В мае 1773 года императрица с обидой говорила дипломату Дюрану, что Орлов в любви так же неразборчив, как в еде: калмычка, финка и самая изящная придворная дама в этом отношении для него безразличны – «такова его бурлацкая натура». Казалось бы, ничего особенного – историческая заметка и не более. Это полотно было создано в 1889-м к 125-летию академии.

Светлейший поспешно вернулся в Петербург, вытащил императрицу из уединения и срочно подыскал замену «Саше», который, кстати, был с самого начала его креатурой. В ответ на предупреждения Фридриха II о честолюбивых намерениях Екатерины и заговоре в гвардии он писал: «Что касается Ваших забот о моей личной безопасности, то прошу Вас об этом не беспокоиться, солдаты зовут меня отцом, по их словам, они предпочитают повиноваться мужчине, а не женщине я гуляю один, пешком по улицам Петербурга ежели бы кто злоумышлял против меня, то давно исполнил бы свое намерение, но я делаю всем добро и уповаю во всем только на Бога, под его защитою мне нечего бояться».

Это означало, что эмиссары Екатерины поспели в Кронштадт раньше, чем люди Петра. Все это не могло не шокировать европейца. Что происходило внутри страны. Более неестественное изображение и представить себе сложно.

Она бы была самым привлекательным частным человеком». С одной стороны, она много говорила о пользе знаний и наук, без колебаний предала себя в руки известного врача барона Димсдаля, сделавшего императрице и наследнику осенью 1768 года прививки оспы, а с другой стороны, она считала всех врачей шарлатанами и являлась автором бессмертного афоризма «Доктора – все дураки». И вот в тот день, 12 октября, она смотрела вместе со всем двором пьесу Мольера. Муж ее долгие годы оставался великовозрастным дитятей.

Все родственники получили повышения и награды, чин же генерал-аншефа или генерал-фельдмаршала с соответствующим содержанием был, почитай, у «Саши» в кармане. Вот таким образом Екатерина не спускала глаз с непутевого светлейшего князя до самого конца. Она была готова к своей революции и только ждала известий от Орловых. Вырваться из пьяных объятий «героев революции 28 июня» было непросто – императрица и «герои» были теперь тесно связаны общей судьбой, к тому же гвардейцы впервые после 1741 года снова почувствовали свою силу, право возводить и свергать царей. Конец 1780-х в портретной галерее Екатерины представлен ее портретом в дорожном костюме кисти бывшего крепостного, художника Михаила Шибанова (биографические сведения о нем крайне скудны), написанным во время ее знаменитого путешествия в Крым (1787). На экслибрисе, выполненном Анной Остроумовой-Лебедевой (1871–1955) для Сергея Казнакова, Екатерина (угадывается лишь ее силуэт) изображена с одним из своих фаворитов лунной ночью в Камероновой галерее Царскосельского парка.

Очень милы портреты работы Георга Кристофа Гроота (1716–1749), представлявшего Екатерину в разной обстановке, в частности на охоте. «Признайтесь, – обиженно восклицала Екатерина, – что это неприятно Мне хотят помешать делать добро: я его делала сколько могла и для частных людей и для страны уж не хотят ли затеять здесь такие ужасы, какие мы видим во Франции. » Не будем забывать, что на дворе был июнь 1793 года, во Франции в это время Конвент принял драконовские законы против спекулянтов, Марию-Антуанетту разлучили с сыном и начали поспешно готовить постыдный процесс против нее, обвиняя мать в противоестественной связи со своим ребенком Так что императрицу, дувшую на воду, можно понять – в Париже тоже началось с пьесок и прокламаций. Все эти цифры нужно сложить и умножить минимум на семь – по приблизительному числу «учеников» Екатерины. С 08:00 до 11:00 Екатерина принимала высокопоставленных чиновников и статс-секретарей. Туалет солдатский должен быть таков, что встал – и готов». Мы теперь благополучны. Дела шли своим чередом.

Впрочем, предоставим слово самой Екатерине, которая написала (вероятно, в 1774 году) «Чистосердечную исповедь» для Потемкина. Она осуществляла их в едином ключе, с одной генеральной идеей – максимально способствовать развитию и совершенствованию того «регулярного» государства, основы которого заложил еще Петр Великий. Иным был ее «новый ученик» Иван Корсаков, появившийся в 1778 году. В этом можно усомниться.

А перспективы. Она, что называется, себе на уме – качество, угадываемое позднее и другими живописцами. Из писем 1780-х годов видно, что Потемкина и Екатерину теперь связывают дела поважнее и посерьезнее «амура» – ведь они оба, напрягая силы, тянут в гору неподъемный воз государственных дел и он, Потемкин, – коренник в этой упряжке, без него воз встанет. Двойственное впечатление от персоны светлейшего оставалось у многих. Об обстановке накануне выступления говорит эпизод с безымянным преображенским капралом, ставший прологом революции 28 июня. Другого мнения о Екатерине был английский дипломат граф Джон Бекинхэм.

Австрийский император Иосиф II, близко знакомый с Екатериной и Потемкиным, как-то сказал: «Он не только полезен ей, но и необходим». «Маленьким хозяйством» императрица кокетливо назвала здесь Российскую империю, которой она управляла – разумеется, лучше всех, – не кончая при этом Сорбонны или Оксфорда. Вы мне скажете: Как же теперь быть.

Нравиться императрице. Конечно, подобные идеи прямо вытекали из концепции «полицейского» государства, основанного еще Петром I. Но эта перестройка, благодаря гению мастеров, не превратила город в скучный плац среди рядов казарм. На ее голове вместо императорской короны – лавровый венец. 6 июля Алехан прислал императрице еще два письма.

Романы нам наводят скуку и мы жадно беремся за Альгаротти и его товарищей. Нельзя забывать еще одну особенность местности, где «производили сносных императриц»: Екатерина жила в наиболее развитой, протестантской части Германии. Вот некоторые места из «Наставления»: «Запрещать и не допускать до того, чтобы их высочества учинили вред себе или жизнь имеющему, следовательно, бить или бранить при них не надлежит и их не допускать, чтоб били, щипали и бранили человека или тварь или какой вред или боль причиняли. – Это единственное средство добиться у нее чего бы то ни было.

К моменту рождения принцессы Софии (или, по-домашнему, Фике), отец ее командовал расквартированным в Штеттине (ныне Щецин, Польша) прусским полком, был генералом, а позже – в немалой степени благодаря брачным успехам своей дочери – стал, согласно указу Фридриха II, фельдмаршалом и губернатором. Конечно, политика – дело непростое и довольно грязное. Мать же, Иоганна-Елизавета, в четырнадцать лет выданная замуж за сорокадвухлетнего Христиана Августа, была особой легкомысленной, увлеченной интригами и «рассеянной жизнью». Сам же Григорий Александрович не уступал Екатерине и открыто возил с собой небольшой гарем из смазливых девиц и чужих жен, без боязни писавших своему «милюшечке Гришатке» призывные записочки. Петр окончательно отвернулся от жены избегая ее, как чумную.

В декабре того же года она просила Гримма достать для Ланского работу художника Греза и обещала, что тот будет опять «прыгать, как коза и цвет лица его, всегда прекрасный, оживится еще больше, а из глаз и без того подобных двум факелам, посыплются искры». Если Григорий беспечно прожигал годы, лишь эпизодически имитируя некую деятельность, за что получил от Екатерины меткое прозвище «кипучий лентяй», то сама императрица за эти же годы стала, благодаря своим способностям, трудолюбию, терпению, умению учиться, крупным государственным деятелем европейского масштаба, разгоралась ее слава как просвещенной государыни искушенного и тонкого политика. В 1783 году почти одновременно умерли двое из ее сподвижников начала царствования – Григорий Орлов и Никита Панин. Он мог уплыть на яхте и в Финляндию и в Швецию., а он повторил: Да, да. Действительно, друзья Екатерины предлагали ей не сидеть сложа руки, а используя всеобщую ненависть к Петру, свергнуть его, заточить в каземат, чтобы самой править как самодержице или как регентше при малолетнем императоре Павле I. Ситуация начала лета 1762 года этому благоприятствовала: особенно негодовали армия и гвардия – им предстояло вскоре садиться на суда и плыть на войну с Данией, которой российский император хотел отомстить за аннексию в 1702 году части Голштинского герцогства. «Здесь покоится Екатерина Вторая.

Екатерина воспринимала себя не как просто вдову Петра III, а как члена династии Романовых. Сначала я думала, что привыкну, но что далее, то хуже Потом приехал некто богатырь» Это уже Потемкин, которому и была предназначена «Чистосердечная исповедь».

В 1776 году Наталья умерла при неудачных родах. Не говорите ей умных речей – она не будет вас слушать. Подумайте, ведь вам не в чем упрекнуть себя». Она не требовала от людей невозможного и не раз повторяла свою любимую пословицу: «Станем жить и дадим жить другим». Мы видим ненавистного ей мужа ее глазами. У слободы Измайловского полка коляску окружили измайловцы, оглушительно крича здравицы «матушке».

«Я уважаю ваших ученых, – говорила она французскому посланнику, – но лучше люблю невежд: сама я хочу знать только то, что мне нужно для управления моим маленьким хозяйством». – Е. А. ) здорова. Ей нравились светские развлечения и искусства».

И таких неисполненных призывов-лозунгов в записках немало. В «Чистосердечной исповеди» она писала: «мы письмецом сюда призвали его, однако же с таким внутренним намерением, чтоб не вовсе слепо по приезде его поступать, но разобрать, есть ли в нем склонность та, которой я желаю». Или писать в защищение, а у двора, кажется, делать нечего.

Может быть, тогда в России не произошло бы трагедии 1917 года». «Похоже ли это на Фике из Цербста. » – риторически вопрошает Бильбасов. Неизгладимое впечатление на Екатерину произвели «Письма мадам Севинье» – эмоциональные, яркие и остроумные признания образованной французской аристократки XVII века. Нельзя забывать, что люди тогда жили несопоставимо спокойнее нас.

Десятки тысяч крестьян сгонялись на сооружение крепостей, каналов, набережных. Все эти чувства вполне владели и Екатериной – человеком своего века. Конечно, людей заставляли за провинность выпивать не чудовищный кубок «Большого орла», а лишь стакан воды или читать целую главу «Телемахиды» Тредиаковского – наказание страшное, но для здоровья не смертельное.

Словом, это Пирр, царь Эпирский. Другой «чернушка» Валериан Зубов убедил ранее столь здравомыслящую императрицу отправить его во главе армии в фантастический и абсолютно бесперспективный поход в Индию и положил бессчетное количество русских солдат при штурмах прикаспийских крепостей.

Как только ему стало известно о письме Брюммера, он сразу же написал Иоганне-Елизавете, что предложение женить русского наследника на ее старшей дочери принадлежит именно ему, что он приказал хлопотать об этом в глубочайшем секрете – в том числе и от родителей девушки (. ) и что, преодолев массу трудностей, он достиг цели: приглашение императрицы Елизаветы Петровны наконец получено. Так, ей совсем не льстило увидеть памятник своей персоне или исторический труд, написанный каким-нибудь придворным историографом-панегиристом. Но не будем забывать, что рассказанное выше основано на мемуарах самой Екатерины. Склонность эта у Потемкина оказалась и он быстро пошел в гору.

Я узнала, как зовут их мосек, болонок, попугаев, дур знала, когда которая из этих барынь именинница. Вторая невеста для Павла была найдена тоже Екатериной и там же – в Германии. Но все было тщетно.

Каноническим можно назвать портрет императрицы в профиль, созданный Федором Рокотовым (1735 (. ) –1808) вскоре после ее коронации, в 1763 году: именно этот ее образ является одним из наиболее известных. Именно о нем Екатерина сказала сакраментальное: «Я делаю и государству немалую пользу, воспитывая молодых людей». Я не говорила ни слова. Завоевание Босфора было пределом ее мечтаний, причем и здесь она понимала трудности осуществления своего «Греческого проекта».

Когда в 1747 году умер отец Екатерины, то императрица послала придворную даму передать ей приказ: перестать плакать, так как князь Ангальт-Цербстский не был королем и «потеря невелика». Старший – герцог Фридрих II – погиб на войне в 1702 году. Автором их был Потемкин. При этом она любила порассуждать о «философском поведении», правилам которого всю жизнь старалась следовать.

Как-то раз императрицу встревожила статья в одной из английских газет. Восемнадцать лет исполненных скуки и одиночества, побудили ее прочесть много книг. Посреди этой площади был воздвигнут помост из бревен с несколькими ступенями.

Она была в восторге от молодого кавалергарда, прекрасного, как Иосиф.

Но он попал в Россию и за ним упрочилась обидная кличка немца – ненавистника России, любителя муштры, самодура и глупца. Ее вечно молодая, жаждущая любви и тепла душа сыграла с ней скверную шутку. Измены считались нормой, а любовь в супружеской паре встречалась крайне редко: как с возмущением восклицала героиня одной из комедий А. Сумарокова, она «не какая-то посадская баба», чтобы мужа своего любить. По утрам она упорно писала свой «Кодекс Екатерины» И, надо сказать по справедливости, многое ей на этом поприще удалось.

А 14 июля того же года Екатерина писала Гримму, что «весьма скучного гражданина» Александра Васильчикова «заменил величайший, забавнейший и приятнейший чудак, какого только можно встретить в нынешнем железном веке». Граф Сегюр вспоминал, что сначала толпа валилась царице в ноги, но потом окружала ее, крестьяне называли ее «матушкой», радушно говорили с нею, чувство страха в них исчезало, а крестьянки лезли целоваться так, что ей приходилось отмываться от белил и румян, которыми злоупотребляли сельские модницы. Благодаря некоторым придворным – особенно вернувшемуся из Польши Сергею Салтыкову, который по части интриг был «настоящий бес» (слова Екатерины) и Льву Нарышкину – она тайком выезжает из дворца, чтобы повидаться с друзьями, которых становится все больше, повеселиться, поговорить о делах. Она таковою для Петра и стала, но не более того.

И сколько желавших одержать эту победу. «Портрет по самому своему стилю, по своему внутреннему содержанию был близок художественному сознанию людей 1820-х годов, когда и в литературе и в живописи ясно определилось реалистическое направление»11. Я ему сказала, что не могу помешать игре его воображения. Потемкин этой историей был тоже искренне огорчен, но по другой причине – неверный Мамонов подвел его как патрона, «оставил свое место самым гнусным образом». Подвинулся, освобождая фавориту место у руля внешней политики и граф Никита Панин. Эти записки можно смело назвать политическими мечтаниями человека, начитавшегося прекрасных книг, далекого от реальной политики, но исполненного глубочайшего желания творить на троне добро и одно только добро, уничтожить в России деспотизм, освободить крепостных от неволи и т. д. «Liberte, ame de tout, sans vous tout est mort. » – «Свобода, ты душа всего, без тебя все мертво. » – так начинается одна из заметок.

На проекте о завоевательном походе в Индию она начертала нечто подобное: «У России довольно земель и произведений, чтобы не иметь никакой нужды отправляться для завоеваний в Индию». Но все же нужно признать, что Екатерина проявила мужество. Рискуя обратить книгу в справочник, я все же не могу не помянуть Юрия Матвеевича Фельтена с его изящной Чесменской церковью и всемирно известной решеткой Летнего сада (1773-1784). В нас бездна остроумия, хотя мы никогда не гоняемся за остроумием, мы мастерски рассказываем и обладаем редкой веселостью, наконец, мы – сама привлекательность, честность, любезность и ум, словом, мы себя лицом в грязь не ударим».

Она скорее красива, чем дурна, но увлечься ею нельзя». Она могла так говорить ибо к этому времени во всю силу засверкал талант Потемкина. Противоречие сие неразрешимо. Ей нужны только похвалы и комплименты. Она просто выводит нас из терпения. «Желаю ввести, чтобы из лести высказывали мне правду».

И тут Петр сник и прекратил всякие попытки бороться. И глядя на императрицу, спокойный и расчетливый Иосиф II сказал в Севастополе французскому послу: «Я сделал, что мог, но вы сами видите: государыня увлекается». Многочисленные портреты Эриксена отличают плоскостной характер и слабая выразительность. Но все же самым ярким явлением екатерининской эпохи стал Эрмитаж.

Перед ней были реальные цели укрепления самодержавия, проведения необходимых военной, административной и сословной реформ. Потом Екатерина подошла к Бретейлю и спросила, видел ли он когда-нибудь травлю зайца. Это был Дени Дидро. Там императрицу уже ждало все «государство» – Сенат, Синод, высшие чиновники, придворные, чтобы присягнуть на верность своей новой государыне.

– Е. А. ), которую в том наставляла великая нужда и потребность». Проект клонился к созданию высшего представительного органа в России. Его, в отличие от матери императрица Елизавета видеть не желала. Екатерина умела брать от людей то, что они могли дать.

Это не означало, что русская самодержица примирилась с тем, что там делалось. Или уничтожить 4. «Восторг императрицы» – так записал первое впечатление Елизаветы от встречи с принцессой Софьей учитель великого князя Петра Федоровича Якоб Штелин. Вполне преуспевающий таможенный начальник, но посредственный писатель Александр Радищев попадает, как часто это бывает в России, под очередную «кампанию по борьбе с (против)» и отправляется в Сибирь. Наконец, умение приспособиться, гибкость были с детства присущи Фике. В другом письме она отмечала, что Потемкин «чертовски забавен».

Он светит, как солнце и вокруг себя разливает сияние. А дальше схема ее действий была вполне традиционна для имперской политики: осенью 1776 года русские войска, преодолев Перекоп, ворвались на полуостров, везя в обозе «правильного» хана Шагин-Гирея, которого Екатерина до поры до времени держала в Полтаве.

«Комплекс провинциалки» отражается в кокетливой шутке, обращенной к Сегюру во время путешествия на Юг: «Парижские красавицы, модники и ученые теперь глубоко сожалеют о вас, что вы принуждены путешествовать по стране медведей, между варварами с какой-то скучной царицей». Кроме того, великий князь был неправдоподобно неопытен в интимной сфере. Непосредственно Россию они не затрагивали и поначалу она не разгадала зловещий смысл того, что происходило в Париже начиная с 1789 года.

Несмотря на кровавое подавление восстания Пугачева (как будто у власти был иной выход. ), царствование Екатерины было достаточно мягким. Позже она добавила, что «ей приходится управлять людьми, которых нет возможности удовлетворить».

Дайте ей то, чего она желает, а она даст вам все силы своего государства». Для принцессы Фике феи запасли природы больше чем достаточно. К чему ведут эти мрачные мысли. Царствование Екатерины – не только время возведения парадных ансамблей. В 1774 году ревностный генерал-поручик был отозван в Петербург.

Во многом благодаря Потемкину родился на свет так называемый «Греческий проект», согласно которому предстояло изгнать турок с Босфора и восстановить Греческую империю – Византию. Он был необычайно учтив и любезен и весь вечер говорил только с Фике. «Хочу повиновения законам, но не рабов хочу общей цели – сделать счастливыми, но вовсе не своенравия, не чудачества, не жесткости, которые не совместны с нею». Обе эти работы не понравились стареющей монархине.

Все остальное не так уж важно и благодарность «матушки», «хозяйки» за усердие «бати» в делах не знает границ: «Нет ласки, мой друг, которую бы я не хотела сказать Вам, Вы очаровательны за то, что взяли Бендеры без потери одного человека» (из письма 1789 года). Но одно из них несомненно – Ланской оказался первоклассным приспособленцем и, как истинный альфонс, зная, «что старухе нужно», стремился под нее подделаться. Принцесса Фике (таково было ее домашнее прозвище) смотрит на зрителя внимательно и в то же время как бы высокомерно. Любопытна история, которая случилась в Эрмитажном театре осенью 1779 года.

С первого и до последнего дня царствования слава ее, Екатерины и слава России составляли неразрывное единство. Не отвечать же на письма считалось невозможным, оскорбительным и недостойным человека. Роль была проста: народ, возмущенный правлением Петра III, позвал ее – и она пришла. Портрет кисти Боровиковского (известен в двух вариантах) показывает императрицу в сугубо «домашних» условиях – на обычной прогулке в Царскосельском парке, но при этом и он не лишен аллегоричности (фоном на одном из вариантов является Чесменская колонна, на втором – Кагульский обелиск). Через неделю Екатерина отправляет Потемкину курьера с рассказом неизвестно о котором из братьев (думаю, что о Платоне): «Мне очень приятно, мой друг, что вы довольны мною и маленьким новичком это довольно милое дитя: не глуп имеет доброе сердце и, надеюсь, не избалуется.

В России – стране, народ которой «от природы беспокоен, неблагодарен и полон доносчиков» и никогда не имел опыта демократии, – допустить подобное может только безумец. Еще один фундаментальный закон – «Грамота на права и выгоды городам Российской империи» был издан в том же 1785 году и предоставил горожанам значительные права самоуправления. Но что делать. Франция стремительно покатилась к террору и гражданской войне. На эту же «скамью» можно было бы посадить еще десятка полтора, если не больше, знаменитостей. Здесь без вас пусто, лучшего удовольствия мне, а Царскому Селу – украшения, не достает, когда вас в оном нет». Шел июнь, двор переехал за город. Чаще всего императрица на портретах изображалась с императорскими регалиями и соответствующими её законотворческой деятельности предметами – жезлами и свитками.

После его смерти стараниями его вдовы в 1924 году поступает в галерею5. Сам же император пребывал в полном благодушии. По своей природе Екатерина была человеком риска.

Чиновник, облеченный доверием императрицы, мог рассчитывать на ее полную поддержку. Без штанов он принимал и послов и придворных и знатных иностранцев.

---