Поль Сезанн Гора Сент Виктуар

Гора Сент-Виктуар занимает особое место в творчестве Поля Сезанна. «гора Сент-Виктуар»— серия картин французского художника-постимпрессиониста Поля Сезанна, посвящённая одноимённой горной гряде в окрестностях Экс-ан-Прованса. Совсем неудивительно, что гора Сент-Виктуар «вскружила» голову великому Полю Сезанну — постимпрессионист сделал ее своей главной «моделью» изобразив целых 87 раз, написав 44 картины маслом и 43 акварелью.

Гипнотическое очарование горы Сент-Виктуар

Можно сказать, что, прекратив работу над «Игроками в карты», Сезанн перестал сопротивляться, перестал принуждать себя к той аскетической объективности, которой долгие годы подчинял свое искусство, чтоб исторгнуть из него песню, отмеченную печатью сильной личности, некую патетическую исповедь. С одной стороны, Жорж Леконт в своей книге «Искусство импрессионизма» воздает должное «искусству очень здоровому, очень цельному, которого часто достигал – почему в прошедшем времени. Пейзажи Эстака, «Купальщицы», портреты – Гортензии, сына, автопортрет, – натюрморты, одно сменяет другое. Первый план -прочная опора для второго, второй — для третьего.

Однако это не мешает старым спорам вновь разгореться. Вот уже 3 июля, а от Золя все еще нет ответа. На ней ничего не видно, кроме туманного нагромождения красок и множества беспорядочных линий из которых – непонятно каким чудом – возникает прелестная обнаженная нога, «уцелевшая от медленного, непрестанного разрушения». И если когда-нибудь в один прекрасный день он найдет себя, ему удастся себя «выразить», то только здесь, перед этой горой Сент-Виктуар, перед этой горной цепью Этуаль, контуры которой так четко вырисовываются в сухом воздухе. Куда вы направляетесь, Сезанн. » И Сезанн рассказывает Монтичелли о своих намерениях. В середине июня Сезанн появляется в Париже и находит приют у Ренуаров в Ларош-Гюйоне.

е. разворачивая предмет к зрителю), он выявляет в натюрмортах веществ. Мы даем всходы». При наибольшем богатстве красок форма неизменно достигает своей полноты. В душе у Сезанна больше нет иллюзий.

Сезанн любил эти карьеры. В начале марта администрация Министерства изящных искусств занялась завещанием и тут же распространились слухи о посмертном даре Кайботта. По словам историка искусства Готфрида Бёма, автора монографии о Сезанне, в многочисленных вариациях одного и того же сюжета художник стремился осуществить «синтез постоянства и изменчивости»8. Он возвращается сюда из лета в лето, бродит по карьерам Бибемю (Bibemus), обходит гору Сент-Виктуар, посещает маленькие городки и деревни вокруг, насыщается образами местной природы, концентрированными, наполненными энергетикой.

Вид на гору Сент-Виктуар и виадук долины реки Арк

Ему необходимо уехать, переменить место. Несвоевременное вторжение гостей удивило Ренуаров. Разумеется, в родном Провансе. Бог сотворил людей и каждому человеку подбирает пару. Разглядывая одно из своих полотен, Сезанн, не владея собой, дрожащими пальцами хватает его, пытается разорвать. Поселившись на постоялом дворе, Сезанн часто навещал друга, находил у него то, в чем так сильно нуждался: «моральную поддержку».

С 1874 участвовал в нескольких их выставках постоянно (кроме 1882) отвергался жюри Салона. Сезанн богохульствует, со священниками он насторожен, к религии же относится со смешанным чувством уважения, подозрительности и иронии. Он старше Сезанна на пятнадцать лет, ему скоро минет шестьдесят. Их полотна раскупают и часто платят большие деньги. Забыться в женской любви.

Писатель не заехал в Экс. Тогда он скатывает его, ломает о колено и отшвыривает в дальний угол комнаты. Одна лишь видимость дружбы. Написав книгу «Творчество», он вывел в ней главного героя, в котором узнавали Сезанна. Вскоре он будет так же богат, как старый Луи-Огюст.

Так компоновал Веронезе». По поводу двух из них Гоген пишет жене в ноябре: «Я очень дорожу моими двумя полотнами Сезанна, поскольку у художника мало законченных вещей, но придет день и они станут большой ценностью», – предсказывает Гоген. Критик утверждает, что «начатый портрет – очень удачная работа» и долг художника перед самим собой ее закончить. В Марселе вспыхнула эпидемия холеры и, боясь заразиться, Золя отменил встречу с Сезанном. Абсолютно продрогший, художник пошел домой. Эти радужные планы, благодаря которым Сезанн принял Алексиса с исключительной приветливостью (художник подарил ему четыре картины), не соответствуют напряженной атмосфере, царящей в семье Сезанна.

Он якобы живет в Эксе. Пока Сезанн не закончит работу, все предметы должны оставаться на месте. О загадка мира сего. Он, как говорится, звезд с неба не хватает».

Она ведет беззаботный образ жизни, который ей так по душе. Взбешенный художник возвращается к себе в Жа де Буффан. Сезанн легко раним. Материальная весомость красочной фактуры гармонично сочетается в произведениях Сезанна со смелым лаконичным рисунком, конструктивно четкой, пластически обобщенной лепкой формы и ясной уравновешенностью композиции («Автопортрет», 1879-1885, Пьеро и Арлекин, 1888, Персики и груши, 1895, — все в ГМИИ, Москва).

«Пошлый мещанин – вот кем теперь стал Золя. » Однажды Сезанн, явившись с опозданием, перехватил насмешливый взгляд, которым его друг обменялся со служанкой, завидев его внизу у лестницы, запыхавшегося, обремененного свертками, в помятой шляпе. Сезанн вырывает предметы из потока времени, чтобы вернуть их вечности. Кончен.

Какой уж тут отшельник. Он ненавидит толпу. В глубине души Жеффруа не может не любопытствовать, ему очень хочется посмотреть, как работает Сезанн. На этот раз настроение у Сезанна самое мрачное. Их натуры где-то в глубине схожи между собой Сезанн обуздал свою натуру, подчинил ее законам искусства, в котором хочет следовать классикам, но в художнике все бурлит, возмущается и, порой взрываясь, он привносит в тщательно обдуманные полотна неожиданный акцент: нарядность в присущую им аскетическую строгость и те досадные «промахи», которые составляют мучительную драму его творческой жизни. Одиночество тяжелым грузом ложится на сердце Сезанна.

В натюрмортах, подчеркивая структуру предмета, как бы утяжеляя его с помощью красочной фактуры и использования чистого цвета, художник выявляет материальную вещественность и строгую пластичность предметного мира (Горшок с геранью и фрукты, 1890-1894, Метрополитен-музей Натюрморт с драпировкой, 1898-1899, Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург). В этом одна из его самых мучительных забот. Творчество Сезанна, одного из главных мастеров постимпрессионизма, стремившегося к созданию своего рода классического искусства, лишенного всего преходящего и мимолетного, к раскрытию неизменного величия и гармоничной уравновешенности природы, органического единства ее форм, оказало громадное влияние как на многих художников ХХ века, так и на целые направления изобразительного искусства, разрабатывавшие, как правило, отдельные стороны сезанновского наследия (кубизм, лучизм, так называемая симультанная живопись и др. ). И в свою очередь, едет туда следующим, отходящим на юг поездом. Однажды они целый месяц бродили с мешком за плечами по холмам между Марселем и Эксом.

Впрочем, его мастерство непрерывно совершенствуется. Со своей стороны, – добавляет Бернар, – я нахожу, что в мнении Гогена заключена жестокая правда». Какая трагическая судьба. У художника начался бред. От его раннего творчества осталось очень немного композиций и набросков на мифологические темы. Сезанн настойчив, он снова шлет письмо. В своей книге, героем которой будет Сезанн—Лантье, писатель покажет не только «борьбу художника с природой», но и «борьбу женщины с творчеством». От нежной дружбы, что была для Сезанна отдохновением, вдруг повеяло могильным холодом.

Сент-Виктуар – живописный горный массив Прованса и Франции

Выводя толстым пальцем кружки, Танги любил говорить: «Взгляните на это небо. Тем хуже. Нередко художники уходят вдвоем на мотивы. Впрочем, что мог бы он сегодня сказать этим людям. Почему отшельник. У Сезанна слишком тяжело на душе, чтобы задерживать на этом свое внимание.

По системе Сезанна учат студентов, а знаменитые художники, от абстракционистов до гиперреалистов, создают ему «Hommage» 151 посвящения и преклоняются перед даром гения. И пустился в плавание, быть может длительное и ненадежное. Завез к неграм.

Только на юге, на природе можно «проверить» Пуссена. (Другое дело, что его самого «сливки» парижского арт-мира признали не сразу. ) В какой-то момент Сезанн и сам заводит семью: его натурщица рожает ему сына. За домом высятся поросшие соснами крутые скалы. Вот почему Сезанн никогда не устает смотреть, как Монтичелли работает. Ничто больше не нарушает однообразного течения времени.

В поздних картинах серии часто видят истоки кубизма и абстракционизма3. Вскоре жизнь Сезанна становится невыносимой. «Опять тащится сюда эта старая корова, – ворчит он в раздражении и, складывая кисти, не слушая увещеваний Ренуара, пытающегося удержать его, внезапно обращается в бегство, точно за ним гонится сам дьявол. Он уже в Медане, но у него заболела жена. Как знать, быть может, его работы не так уж презираемы, как он воображает.

• Гора Сент-Виктуар (Гора святой Виктории)
• Описание картины «Гора Сент-Виктуар (Гора святой Виктории)»
• Гора Сент-Виктуар (серия картин)
• Поль Сезанн – Гора Сент-Виктуар и виадук в долине реки Арк
• Галина Дятлева – Мастера пейзажа
• Описание картины Поля Сезанна «Гора Сент-Виктуар»
• Поль Сезанн "Гора Сент-Виктуар"

Тишина. Вокруг ни следа человеческой жизни. Он писал до последнего вздоха. Однажды Золя, кичась своими связями, рассказал Сезанну, что недавно обедал «у одной важной персоны» и художник не смог удержаться, чтобы не напомнить Золя о его письме. Обед привел Сезанна в прекрасное расположение духа.

По мнению Марии, Гортензия слишком расточительна и сестра порицает Сезанна, который дает жене столько, сколько та просит. Знал бы Сезанн, каким баснословным эквивалентом оценивают потомки его талант. Страх сжимает горло, он охвачен страстью. Сегодня он позволил этой силе расцвести. В любой победе таится зародыш грядущего поражения.

По словам Алексиса, они ненавидят «эту особу», которая рассорилась и с Розой. Он и Сезанн, как в прежние времена, ставят свои мольберты рядом. Мария подчас внушает страх невестке, которая ведет себя скромнее скромного. Он одинок.

1. Поль Сезанн: жизнь и творчество художника
2. Натюрморт с яблоками и апельсинами
3. Натюрморт с драпировкой и кувшином
4. Гора Сент-Виктуар: работы Сезанна 10-23
5. Поль Сезанн: жизнь и творчество
6. 10 стран, в которых чаще всего обманывают туристов
7. 8 самых красивых мест в мире по мнению Михаила Кожухова

В этом отношении он неумолим. Я прибегаю к твоей помощи и умоляю отпустить мне мои грехи да будут благословенны мудрецы. Оперируя преимущественно градациями трёх основных цветов (зелёного, голубого и жёлтого) — то изысканно тонкими, то резко контрастными, определяя с их помощью пространственные планы, гармонично сочетая их с чёткостью рисунка, ясной определённостью композиции, С. добивается эпического звучания пейзажей с их панорамным, сферическим охватом ландшафта («Гора Сент-Виктуар в сумерки», около 1905, Музей изобразительных искусств им. «Отшельником из Экса» Сезанна прозвали его современники. Фанни.

А что последует затем. Сезанн живет «у подножия холма». Думая иногда о Гойе и герцогине Альба, Сезанн вздыхает. Сент-Виктуар – его отдых, радость, его вера в себя. Единственный, с кем, пожалуй, можно было бы поддерживать отношения, это Нума Кост.

• 6 самых красивых замков, внесенных в список наследия ЮНЕСКО
• Отправить запрос на изготовление копии
• Словари и энциклопедии на Академике
• ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ ИЗ ЖИЗНИ ХУДОЖНИКА
• ВЫСКАЗЫВАНИЯ ХУДОЖНИКА ОБ ИСКУССТВЕ

Напротив, его всегда окружали родственники и друзья. Победила Мария. «Я как ребенок», – говорил о себе Сезанн. Она привыкла к его длительным отлучкам, к перерывам в их беспорядочной супружеской жизни. Еще чего.

Но очень многие не понимали и не принимали его искусство. Получает отличные оценки по арифметике и словесности, а вот в рисовании первым в его мальчишеской компании был Эмиль Золя, ставший затем великим писателем. Они показывают его неуверенность в себе, преклонение перед великими. И что же. Сезанн изучает ее структуру, вычисляет объемы. Устроители выставки согласны и картину «Дом повешенного» (Шоке получил ее от графа Дориа в обмен на картину «Тающий снег в лесу Фонтенбло») покажут на Всемирной выставке.

«Эскизы сплошным потоком» спускаются с потолка до самого пола, где, скопившись, образуют «оползень брошенных вперемежку полотен». Сезанн начинает ворчать, когда Жеффруа пытается объяснить живопись импрессионистов, особенно работы Моне их связью «с Ренаном, последними атомистическими гипотезами, с открытиями в области биологии и многими другими влияниями эпохи. Весь район Эстака неотступно владеет мыслями художника. Лишь четыре дня спустя от него пришло письмо, помеченное почтовым штемпелем: Женева. Он хотел бы передать его красоту.

Отныне между ним и Золя все кончено. Нет, он больше не поедет к своему другу. Вода и листва будто спят каменным сном. Писем нет, Фанни, видимо, не дорожит этой тягостной любовью.

В те вечера, когда Монтичелли слушает музыку (он обожает оперу и цыганские хоры), он, взбудораженный, почти невменяемый от только что услышанного, торопливо возвращается в свою мансарду, «зажигает все светильники, какие только может у себя найти» и работает, «пока хватает сил». Он капитулировал. И вовсе не потому, что его дружеские чувства к Золя иссякли. С первых же слов Моне Сезанн опустил голову и заплакал. В более ранних произведениях, относящихся к 1880-м годам (таких, как «Гора Сент-Виктуар с большой сосной», 1886—87), гора ещё не является совершенной доминантой композиции, будучи просто одним из элементов пейзажа9. Это рукопись его романа, следующего, 14-го тома «Ругон-Маккаров» это «Творчество», роман о Клоде Лантье, роман о Сезанне, который писатель начал править два с половиной месяца назад.

Как это часто бывает с людьми одержимыми, ослепленными мечтой, чьи работы отмечены печатью их личности, Сезанн замыкается в своем мире и, занятый собственными поисками, остается почти равнодушен к дерзаниям других художников, не соответствующим его собственным устремлениям. Кто же все-таки этот Сезанн. С. начинает работать на пленэре и хотя его палитра высветляется именно с этого времени обнаруживается его принципиальное расхождение с импрессионизмом: С. интересуют не изменчивость цветов в атмосфере, не динамика окружающей среды и случайные эффекты светотени, а устойчивые закономерности цветовых соотношений, материальная насыщенность и осязаемая предметность природы («Дом повешенного в Овере», 1872—73, «Поворот дороги», оба произведения — в Музее импрессионизма, Париж). Как далек он теперь от импрессионизма. Но нет покоя в душе у Сезанна. Он работает в пустыне. О, этот Гоген.

Если картина не удалась, ее швыряют в огонь и начинают новую». Нет, нет. Ободренный, Сезанн возвращается к Жеффруа и сеансы начинаются снова. Все подвластно смерти, все подвержено разрушению. Сезанн мечется, тоскует. Пора возвращаться. Говорят об искусстве, говорят о науке.

Художник становится нетерпим, несдержан. Эти натюрморты для Сезанна лишь эксперименты, упражнения. С 1870-х гг. Вот именно, терпеть Сезанн не может Фанни по-прежнему не пишет.

Борьба между темпераментом и разумом никогда не проходит безболезненно. «Жизнь в Жа де Буффане, – пишет Сезанн своему другу Золя, – не очень-то веселая». Достаточно увидеть «Автопортрет в фуражке» 18731511875 годов из Эрмитажа, «Автопортрет на розовом фоне» 1875 года или «Автопортрет» 18771511880 годов (оба из музея Орсэ), чтобы почувствовать силу его личности. И тогда тяжелый характер Сезанна проявляется еще резче. «Лавровый венок и возлюбленную бог приберегает для нас к двадцати годам», – говаривал в свое время Золя. У праха нелюбимого отца Сезанн внезапно ощутил чувство глубокого волнения.

«Я хотел бы обладать вашим уравновешенным умом, – пишет он Шоке. Это – вид на гору с западной части Экса, со стороны фамильного поместья Сезанна. Уже ранние работы нарушают законы прямойперспективы: все линии в пространстве искривлены, предметы предстают преувеличенно весомыми иобъёмными, а пространство – сферическим. В классически ясных и спокойныхпейзажах перспективные линии не сходятся в одной точке, а закругляются «как по краю блюдца» дальниепредметы приподнимаются и увеличиваются.

Как мало нужно, чтобы привести Сезанна в отчаяние. Вильевьей испытывающий отвращение к картинам своего младшего собрата, смотрит на Сезанна только свысока. Моделями ему послужат крестьяне. Сезанн работает. Исступленный, галлюцинирующий, озверелый, он либо проклинал живопись 151 «это собачье ремесло», либо в хмельном порыве безудержной радости заявлял: «Когда я пишу, у меня такое ощущение, точно я сам себя щекочу». Оперируя преимущественно градациями трех основных цветов (зеленого, голубого и желтого), то тонкими и прозрачными, то резко контрастными, нанесенными плотными корпусными мазками, он обозначал с их помощью пространственные планы и степень освещенности. Спустя три недели, 28 апреля в мэрии Экса Сезанн зарегистрировал брак с Гортензией.

Как бы там ни было, в 1892 году одна за другой вышли две статьи о Сезанне. «Каких глупостей ты бы ни натворил, ничто не заставит меня забыть о том, что я твой отец», – говорит он с нежностью.

Почти две тысячи франков уплачены за полотна Писсарро. И чтобы это отобразить, надо очень мало краски и очень много простоты. Но многие полотна были тоже оценены не выше, чем полотна Сезанна. «Дамское счастье» вышло в свет в 1883-м.

27 июня он просит друга немедленно известить его, как только тот водворится в Медане. Через две недели после смерти Танги, 21 февраля, умирает Кайботт. Противоречия были изначально свойственны и психическому миру художника и его художественным устремлениям. Однажды, гуляя по улицам, Сезанны увидели антирелигиозную демонстрацию. Его современники 151 барбизонцы и импрессионисты 151 давно уже забыли про музеи и работают на пленэре, стараясь уловить «впечатление» (impression), а Сезанна вдохновляют классицисты и романтики, Пуссен и Делакруа. Он все упустил. Маршрут «Париж — Экс» становится для него также постоянным.

На юге ее снедает тоска. 11 июля Сезанн срывается и внезапно уезжает в расположенный неподалеку от Медана Виллен. Он задумал написать Жеффруа сидящим в кресле у письменного стола, спиной к книжным полкам. Но своим помрачненным сознанием он этого не понимал. И однажды Сезанн, подойдя ближе, хватает в объятия молодое тело, впивается губами в смеющийся рот.

Скитания приводят Сезанна в Марсель. И надо признать, все действительно оборачивается как нельзя хуже. Разве жизнь, которую он ведет, не безумие.

Недурно. В октябре он снова уехал в Экс с мыслью не возвращаться в столицу. Три года. И какой странный человек. Ему уже 51 год. С поразительной легкостью переходит он от воодушевления к отчаянию, от смеха к слезам.

Вот, например, место рождения картины «Красные скалы» (1900). Он художник этой земли с ее грубыми геологическими напластованиями. Все как у обычного человека. В 1884-м – «Радость жизни» и в марте того же года – «Жерминаль».

На этот раз именно так и произошло: Сезанн все оставил. В ноябре он возвратился на зимнюю квартиру в Эстак, куда вскоре приехала мать.

Это даст ему возможность появиться в Медане по первому зову Золя. А еще это и это. » Новички ничего не покупают и, хотя папаша Танги постепенно заражает их своим восторгом «Сезаннами», сам он по-прежнему остается бедняком. Доводя до крайности верность своему видению, повинуясь страстному желанию писать именно то, что он видит, стремясь точнее выразить «свое маленькое ощущение», Сезанн спрашивает себя, не отказаться ли ему от того произвола, который считается общепринятой истиной, но для него эта истина ничто.

Их мощную и задумчивую красоту, эту гору, полную света, этот дерзкий поэтический взлет земли и скал художник неустанно пытается запечатлеть на полотне. К моменту его появления гости уже сидели за столом. Нет больше сил топтаться в Ларош-Гюйоне. Что бы ни говорил Сезанн о «несбыточных мечтах», он прекрасно знает, что писать ему необходимо, что писать он будет до последнего вздоха. Малейший шум для него нестерпимая мука. При каждом очередном успехе пристраивают то крыло к дому, то службы, прирезают к поместью землю.

Художник издерган, взвинчен, все его отвращает. В последние годы С. часто обращается к мотивам «Купальщиц» и «Купальщиков», стремится синтезировать в многофигурных композициях остроту пластического видения с гармонической определённостью и монументальностью образов. Хочу просить об одной услуге, ничтожной для тебя и весьма значительной для меня. Мертв. А ведь этот человек награжден ленточкой Почетного легиона». Быть может, его произведения обречены на небытие.

После двадцати лет страстной одержимости дойти до такого состояния, так опуститься. Скоро смерть. Дни летят, но он этого не замечает. С болью в сердце Сезанн примиряется со своей судьбой. Пресса спешит откликнуться на книги Золя.

Художник утратил в своих картинах некоторую конкретность формы, чувство ее фактуры. Что за притягательная сила таится в этой ослепительной плоти. 1883 год. «Я вижу, что планы набегают один на другой и иногда отвесные линии мне кажутся падающими». Область Эстака неотступно владеет мыслями художника. Молодой Поль, тот умеет себя защитить.

В ранних работах С. сказывается влияние П. Веронезе, Я. Тинторетто, Э. Делакруа, О. Домье однако преломление традиций их творчества часто носит утрированный характер, принимает вид безудержно экспрессивных, фантасмагорических сцен («Оргия», 1864—68, частное собрание, Париж «Убийство», 1867—70, галерея Вильденштейна, Нью-Йорк). «Он самый сильный среди нас, – замечает Сезанн, – Моне, я ему даю место в Лувре». Вокруг ни малейших следов присутствия человека.

Да, его жизнь целиком отдана живописи, но не закончится ли она ужасным поражением. Но довольно цифр, хоть и убедительных, ведь речь идет об искусстве. Глубокая усталость одолевает его, он чувствует себя физически ослабевшим. Вот уже два года, как этот с виду скучающий молодой человек (креол по происхождению, зовут его Амбруаз Воллар) исподволь занимается продажей картин.

О. Луи-Огюст, вот кто был на высоте своего призвания. 13 июля он уведомляет об этом Золя. Мир застыл. см.

Что ж. Он ответит Золя. Сезанну по душе их сдержанность, степенность, склонность этих тяжелодумов к размышлениям. Старые привязанности отошли в прошлое. Золя в своем романе «Творчество» несколькими фразами заклеймил бесполезность подобных восторгов, высмеял энтузиазм Шоке и тот благоговейный трепет, с каким он уносит к себе полотна Сезанна – «полотна сумасшедшего, которые он повесит у себя рядом с картинами замечательных мастеров». Особенно это сравнение становится очевидным, когда оказываешься в карьерах Бибемю. Но это отнюдь не значит, что Сезанн был одинок и несчастен. Несказанность.

Он изверился. Чего только не приходилось им сносить от этого нелюдима, грубияна. Выждем. Сомнения нет – перед нами один из величайших художников мира, но – не прискорбно ли это. А дерево, тянущееся снизу вверх по всей левой стороне холста, создает ощущение глубины – этот прием создает иллюзию, будто гора и поля находятся в отдалении (несмотря на то, что написаны «ближе», чем они есть, не в пропорции).

В данную минуту он берется за все. Сезанн, уверяет Бернар в своем метком высказывании, «открывает искусству заветную дверь: живопись для живописи». – что забыл осведомиться на почте, где его ждало «до востребования» письмо Золя. Но ведь это напрасная трата времени. » Конечно, отчасти виновата и Гортензия. Впрочем, как ни приятно ему это уважение, но оно так мало значит. Скоро ему стукнет пятьдесят.

Одержимый страхами, он все больше поручает себя заботам матери и сестры. И в то же время мы видим, в какой степени художника раздражало нелепое путешествие по Швейцарии. Сад превратился в парк с вновь посаженной липовой аллеей.

Поль Сезанн начал свой творческий путь вместе с импрессионистами, учавствовал в их первой выставке 1874г., затем уехал в родной Прованс (г. Экс), где жил замкнутой, но напряженнейшей творческой жизнью. Только смерть заставила его выронить из рук кисть, ту кисть, которая – увы, надо сознаться. То, как написана гора, позволяет нам думать, что Сезанн находился неподалеку, хотя на самом деле расстояние составляло около 13 км. Если с вами на выставку пришла женщина «в интересном положении», ни на секунду не задерживайтесь у «Портрета мужчины» кисти господина Сезанна.

Роза бумажная: длительная работа не позволяет художнику писать живые цветы. Сын, как всегда, ее любимец (о нет, нет, только не Мария, она слишком властная, что ни говорите, «это не то»). Попробуйте просто заслонить рукой ствол и вы увидете, что иллюзия исчезает. А если эти чужие люди шпики. Правда иной раз Танги, заинтересовавшись каким-нибудь полотном и желая «отвадить» покупателя (он всегда с болью душевной расставался с любым произведением), назначает аховые цены – вплоть до 400, 500 и 600 франков при таких цифрах покупатель, разумеется, «остывал» и больше не настаивал на покупке.

На его огромном рабочем столе лежит рукопись, которая с каждым днем увеличивается на несколько страниц – «nulla dies sine linea» – «ни дня без строчки». Он должен жениться на Гортензии и чем скорее, тем лучше. И ради этого забыть обо всем. » – восклицает Сезанн. Годен на съедение собакам.

Какая разрушающая сила таится в нем – люди предстают во всей их обнаженности. После неожиданно свалившегося наследства – кто-то из друзей отписал Косту сто тысяч франков «на память и в доказательство уважения» – он ушел из армии и поселился в Эксе купив по дороге в Ламбеск деревенский домик, а против собора Сен-Совер довольно красивый особняк. «Женись на ней, женись наконец. » – не перестает твердить Мария, заводя разговор о Гортензии. Сезанн последует за ним.

Маршрут «Париж 151 Экс» становится для него также постоянным. Вода и листва будто спят каменным сном.

О нет, нет. Тщетно обыскав вокзал, он предполагает, что художник укатил в Прованс. А если правительство под предлогом того, что эти художники, бесспорно, революционеры, надумает упрятать в тюрьму приверженцев «школы», как их называет Танги. Позади ничего, кроме пепла.

Радостное возбуждение Сезанна так велико, что друзья Моне изумлены. Гортензия, со своей стороны, больше не посещает ни мать, ни сестру Сезанна. Близок день, когда каждое из этих полотен будет стоить много дороже пятисот франков, отныне Танги считает своих «Сезаннов» «бесценным сокровищем». Он вообще ничего больше не выносит. Да разве я знаю, что он с ним сделал. Сезанн одинок Книги Золя по-прежнему единственные вестники, доходящие до него извне. Разумеется, в родном Провансе.

Он художник этой земли с ее грубыми геологическими напластованиями. Стоит Сезанну в минуту раздумий унестись воспоминаниями в прошлое, как в нем воскресает старая привязанность к Золя, соединяющая их вот уже тридцать лет. Худой, бледный, трясущийся, он продолжал писать даже в постели. То, что сегодня нас так удивляет, возможно и есть живопись завтрашнего дня. Теперь Сезанн корпит в своей мастерской на улице Валь де Грас над картиной с двумя фигурами – сценой из «Масленицы» («Марди гра»), моделями для которой служат его сын Поль в костюме Арлекина и сын сапожника Гийома в костюме Пьеро.

Резкая, требовательная, с мрачным характером. Он не художник Севера и не художник Иль де Франс. Накануне национального праздника Виллен украсился флагами. Почему из Экса 151 понятно.

Но терпение Сезанна иссякло. Сезанн по-прежнему угрюм, беспокоен, обуреваем сомнениями. Он избрал мотивом старую Гарданну.

А. С. Пушкина). Быть может. Он вдруг решает вернуться в Экс.

Когда в жизни Поля происходит перелом к творчеству. Кост заполняет свой досуг учеными трудами, пишет политические и научные статьи для местных газет. Сезанн не задерживается у Золя. Но Сезанн не задерживается у Шоке.

В рейтинге самых «ценных мастеров» художник занимает четвертое место после Пикассо, Клода Моне и Ван Гога. Раз есть деньги ими надо пользоваться. Не так обстоит дело с Марией.

Сестра Роза с мужем никак не решается уехать их младенец пищит. Кост по поручению Золя роется в антикварных лавках и в лавках с разным старьем. Спустя некоторое время после их отъезда Сезанн и сам уезжает в Эстак к Гортензии. И с ним уехал.

Его творческий накал доходит до исступления. Он приносит своему хозяину немало огорчений. Она, несомненно, чуточку ревнует его к Гортензии. Мария ценит умение Гортензии стушевываться и мать Сезанна это ценит.

Нет полотен более продуманных, подчиненных системе и равновесию, чем его полотна, но нет человека более неуравновешенного, чем человек, создающий их. Там он завоевывал художественную сцену, а жил и творил на родине, в Эксе. Импрессионизм, – добавляет он (и кажется, что читаешь Золя), – делает лишь первые шаги но в день, когда человек сильного темперамента и высокой культуры заставит нас признать импрессионизм, в этот день мы, возможно, получим новое искусство». Они повторяют форму горного хребта, но как только ствол уходит из поля зрения, становятся элементом неба. Эта хижина и сейчас встречает гостей.

Сезанн покоряется. Они показывают его неуверенность в себе, преклонение перед великими. Здесь и только здесь, он бывает самим собой. Проведя весь день на улице, Сезанн простыл, у него начался жар.

Разговоры об искусстве почти бесполезны. Впрочем, даже эта дружба отныне кажется ему бессмысленной. Разные новые направления, дивизионизм вызывают у Сезанна смех: «Я люблю барона Гро, так могу ли я, по-вашему, серьезно относиться к разным глупостям. » Однако у беседующих есть темы, которых касаться нельзя. «Постоянная борьба, ежедневная десятичасовая работа, предельная самоотдача.

Здесь и только здесь он бывает самим собой. Одно лишь воображение. Он продолжает заниматься живописью его полотна приняты в Салон. В этом смысле он был даже не постимпрессионистом, а подлинным реалистом. Амбруаз Воллар, прищурив глаза, с безразличным видом присматривается к обстановке, наблюдает «славного папашу Танги» и его клиентуру, прислушивается к разговорам в лавке. Впрочем, лучше он немедля отправится к Золя, возьмет у него лодку и начнет работать.

В покойном он потерял друга и одновременно своего единственного серьезного ценителя. Неподалеку от Сент-Виктуар находится древний замок Вовенарг (Chteau of Vauvenargues), связанный с именем Пабло Пикассо, который купил его в середине прошлого века. И вечно мечется, охваченный нервным беспокойством и нетерпением. Мы видим лоскуты зеленых и золотых полей, которые как одеяло покрывают долину (поля написаны под двумя углами, как минимум) и растелены до самого подножия синевато-розовой громады.

Но, стремясь, как всегда, производить впечатление, преувеличивая врожденную склонность ко всему причудливому, он подчеркивает необычность своих манер, туманность речей, уснащенных «заранее продуманными нелепостями». Бедное мое. «Отец», – шепчет Сезанн.

Полностью меняется восприятие ветвей. Золя еще в Париже, но скоро переедет в Медан. Я и мое полотно — мы одно целое. – пребывающий в безвестности. И вот однажды этот господин Гоген похитил его у меня. В свое время художник отдал дань дендизму.

Вот уже пять месяцев, как они покинули Францию. Его пейзажи Прованса залиты солнцем. Гортензия призывает Ренуаров быть судьями между нею и мужем.

Вначале Сезанн пытался воздействовать на него голосом или палкой. Правдиво передать его в живописи. «Благодарю тебя за присланную книгу, – пишет он другу, – за то, что не забываешь меня в моем уединении». «И вы, Моне, –прерывающимся голосом воскликнул Сезанн, – вы тоже издеваетесь надо мной. » Затем вскочил из-за стола и, не слушая возражений друзей, огорченных столь неожиданной реакцией, убежал с перекошенным от волнения лицом. Но эти встречи лишены для него всякого интереса.

Разумеется, Сезанн пытается писать – живопись всегда для него большая поддержка. Слишком быстро, «проклятые», вянут. Доходы его ничтожны. Его проницательные, необыкновенно живые глаза, возбужденная речь и свирепый вид зачастую поражают и даже отпугивают тех, кто не знает этого человека. Как бы ни был закомплексован Сезанн, какие бы, судя по письмам, сомнения ни терзали его душу, на автопортретах он уверен в себе и значителен. «Так же как в личной жизни сюжет «отец—сын» становится для Поля Сезанна постоянным лейтмотивом, так и в творчестве он удивительно постоянен.

В Швейцарии он чувствует себя чужим. Так, в своей мастерской на улице Ботрейи он жил «среди ужасающего беспорядка. Никого вокруг. С беззаботными прогулками покончено. Поболтав с братом Байля, Изидором, ныне адвокатом, Сезанн ворчит: «У него вид смазливого судейского гаденыша». Сезанн не терпит ни малейшего проявления усталости.

Сезанн (Czanne) Поль (19. 1. 1839, Эксан-Прованс, — 22. 10. 1906, там же), французский художник, ведущий мастер постимпрессионизма. Он не располагает большими деньгами, но не теряет надежды их заработать. Там снимает «маленький домик с садом. То ли я обезумел, то ли в здравом уме. Оллеру не повезло. Полагаю, что все-таки я буду жить и не хочу рисковать и in aeternum жариться.

Гортензия, та ни за что не хочет возвращаться в Экс. Сезанн запрещает подметать у себя «из боязни, как бы пыль не осела на еще влажные полотна». Часто Сезанн уходит бродить по холмам, высящимся вдоль дороги в Толоне. «Пишу тебе, рассчитывая на ответ. Он нуль.

Бедные натурщицы. Разочарование Сезанна глубоко и необратимо. За табльдотом, среди незнакомых людей, он необщителен, ни с кем не сближается, за исключением одного пруссака, выказывающего художнику «немного симпатии». Великий кубист, как и Поль Сезанн, попал под магическое очарование прованских гор, побуждающее творить. О чем мог бы беседовать с этим Виктором Лейде.

Сезанн воспринял эту смерть как тяжелую личную утрату. А. С. Пушкина, Москва), пейзаже («Гора Сент-Виктуар», 1900, Эрмитаж, Ленинград) или натюрморте («Натюрморт с апельсинами и яблоками», 1895—1900, Музей импрессионизма) изображаемые С. объекты как бы символизируют равновесие природных сил: они монументально статичны, кристаллически завершены, замкнуты в себе. Казалось бы, ему открывается весь мир и он 151 провинциал 151 должен его покорить. Та знает своего братца получше Луи-Огюста, ее не проведешь никакими ухищрениями. Быть может, он ошибается, быть может, никогда не сумеет «теоретически обосновать результаты своих попыток».

Сезанну нигде не удается получить комнату: ни в Софоре, ни в Берсо, ни в Отель дю Нор. Это недостойно того, чем они были друг для друга столько лет кряду. Лучше уйти, уединиться. Когда Моне закончил речь, Сезанн посмотрел на него печальным полным укоризны взглядом.

Сезанн-отец находится в Жа де Буффане. К сожалению, в Париже нет Марии, она бы призвала к порядку «вышеупомянутую» Гортензию, дала бы совет брату, как организовать семейный бюджет. Забыл их стычки, отцовский гнет, различие взглядов, обиды – забыл все. Ибо надо сознаться, что никто никогда еще не видел этого Сезанна. Сезанн узнает себя в этом человеке. Небольшой приятный городок вполне во вкусе Гортензии.

Художник стремился создать искусство более правильное, чем искусство импрессионистов. Ни дуновения. И человеческая голова и яблоко напоминали о шаре. С творческим горением, с окрыляющей уверенностью «хочу одним-единственным яблоком удивить Париж» покончено. Природа – место действия извечной драмы.

Она и сама обожала менять места, кочевать по гостиницам. Жена и сын так привыкли к странностям Сезанна, что его отсутствие их не беспокоит. Все на той же картине «Гора Сент-Виктуан» мы можем увидеть и геометрию и систему параллельных горизонтальных линий, выстроенных при помощи полей, виадука, крыш домов – она тянется до подножия горы. Однако не все ответы таковы.

Ничего значительного, просто пробует свои силы в перепродаже картин. Монтичелли – какой «temmperammennte». Моральная подавленность сказывается на здоровье Сезанна. На черный день он запасся тонной солдатских сухарей. Уйти от самого себя, забыться, не быть существом, зависящим от капризов необычной судьбы. Именно его, Сезанна, похоронил этот «краснобай».

За изменчивой внешностью вещей Сезанн хотел уловить их неизменное и прочное строение. Какая-то старая женщина с вязаньем в руках по привычке подошла к месту, где писал Сезанн. В противоположность мужу Гортензия любит развлечения, она считает свою жизнь в Провансе скучной и давно предпочла бы переменять обстановку, попутешествовать по белу свету, короче говоря, ей хочется вернуться в Париж. Прошли те времена, когда его пинали все, кто мог, когда газета «Ле Пти Паризьен» позволяла себе следующие высказывания: «Это своенравный, вспыльчивый, поистине непримиримый художник. 1889 год. «1882 год.

Отныне Сезанн живет в Жа вдвоем с матерью, почти калекой, – ей 81 год. Брачная церемония – лишь формальность. Но прежнего подъема уже нет. Будь то в портрете (например, Л. Гийома, 1879—82, Национальная галерея, Вашингтон), фигурной композиции («Пьеро и Арлекин», 1888, Музей изобразительных искусств им. «Я чувствую, что скоро покину грешную землю. Благодаря Э. Золя (другу детства) и К. Писсарро (соученику) сблизился с Э. Мане, К. Моне, О. Ренуаром и другими будущими импрессионистами.

В этом все. Сезанн мечется, ездит то туда, то сюда, все, что творится вокруг, его не касается. Затем все перетасовал и без дурного умысла, беззлобно и простодушно написал книгу.

Гортензии, той все нипочем. Страдает, убеждаясь, что его друг и вправду «поглупел». Задетый за живое, Сезанн говорит, указывая на небо: «Нет ничего, кроме этого», – и, взволнованный увиденным и услышанным, художник исчезает в толпе. Сезанн не ждал, никак не ждал глубокого понимания со стороны Золя. И семья, в которой он вырос, была отнюдь не маленькая. И все-таки исповедуется, причащается, находит в мессах успокоение и отдых.

Ведь он прекрасно знает, как его друг работал над «Творчеством». Сезанн, притворяясь, будто все в порядке, пытается работать, пишет пейзаж в Ларош-Гюйоне. «Отсюда можно было бы увезти сокровища. Иной раз его охватывает нервное возбуждение, а иной раз депрессия и усталость. Даже более того, со стороны история жизни Сезанна выглядит подозрительно спокойной. Как будто и не прошло ста лет.

Его не замечают. Красная занавеска на единственном окне наполняет комнату розоватым отсветом. Уступив настояниям Марии, Сезанн начал ходить в церковь. уплотнённость, пластическое богатство предметного мира («Персики и груши», конец 1880-х гг.

Будем относиться с интересом к каждому новому дерзанию. Живопись для него вериги. Ведь немногим более ста лет назад сам мастер считал большой удачей, если продавал свои холсты по 40 франков (для сравнения: 20 франков в месяц тогда, в конце XIX века, стоила комната в Париже, а за 10 франков в месяц художник мог обеспечить себя красками и холстами).

Разве пишут для денег. Полотно не поддается. Не отказывай мне в этой услуге, я не знаю, куда кинуться».

Теперь при желании уже легко уяснить себе, в чем состояла последовательность исканий Сезанна, всего его творчества в целом. И мать хотела бы возможно дольше видеть Поля подле себя. И вот, – заканчивает письмо Сезанн, – я снова очутился на юге, откуда мне вообще не следовало уезжать в погоне за несбыточной мечтой». «Видишь, – усмехнулся Сезанн, – если бы все глупцы исчезли, ты был бы принужден доедать остатки тушеного мяса наедине со своей благоверной». Сезанн очутился в этом городе и, успокоившись, просит жену с сыном приехать к нему. Все между собой не ладят. да что я знаю.

И пишет. И вдруг начинает неистово колотить по столу. «Аминь. » – отвечал мальчик-певчий. Что там наговорит ему этот «папаша Жеффруа. ».

С лихорадочным блеском в глазах разглядывает Сезанн эту красивую девушку из Прованса. Я прихожу на мотив и теряюсь в нем. 95 килограммов веса, 1 метр 10 сантиметров объем талии. Год 1883-й тоже промелькнул как сон. Остальные, разумеется, любезны, но их сочувственные взгляды выводят его из себя.

Ту поддержку, которая более чем когда-либо была ему необходима. Заведены оранжереи, голубятня, образцовый птичий двор. Век за веком сначала римские рабы, затем наемные рабочие «срезали» землю, уходя все глубже и создавая причудливый пейзаж из ущелий, образованных пластами вырубок.

Сезанн знает, что работа над портретом будет длительной. «Меня всегда влекли к себе небо и безграничность природы. » – говорит Сезанн. И вовсе не спешит переменить место жительства. Так же как в личной жизни сюжет «отец151сын» становится для Поля Сезанна постоянным лейтмотивом, так и в творчестве он удивительно постоянен. Он ждет писем от Фанни, которые Золя (Сезанн просил его об этом сразу же по своем приезде в Париж) должен отправлять ему «до востребования».

«Я по-прежнему работаю, — сообщает Сезанн Золя. Сезанн вырывает предметы из потока времени, чтобы вернуть их вечности. Смерть уже коснулась Луи-Огюста своим беспощадным резцом. Однако к чему этот разговор. Научные работы – в сотрудничестве с Гастоном де Сапорта Марион опубликовал девятнадцатитомный труд «Эволюция растительного царства», – разнообразная деятельность, приближающееся сорокалетие не погасили в этом человеке увлечения искусством. Наряду с этой тенденцией в произведениях С. 1860-х гг., с их тяжеловатой «вещественностью» письма, тёмными и глухими тонами колорита, ощутимо и воздействие манеры Г. Курбе («Печка в мастерской», 1865—68, частное собрание, Лондон). Эта грязь, подымающаяся со дна души из-за какой-то служанки на ферме. Американская художница Мэри Кассат, друг Моне, увидев впервые Сезанна, приняла его за разбойника, головореза, «a cut-throat», но это впечатление быстро рассеялось и она поняла, что «разбойник» застенчив и кроток, как дитя. Прах Пабло Пикассо захоронен во внутреннем дворе замка Вовенарг.

Френхофер, Френхофер. Но, как ни изолирован Сезанн, он не прекращает трудолюбивых поисков. Произведения Сезанна несут на себе отпечаток внутренней жизни художника. Ничего особенного. Trahit sua quemque voluptas. Сезанн запирается в Жа де Буффане.

Как уловить ее, как объять во всех проявлениях. Цена на полотна Гийомена колебалась между 80 и 160 франками, Сёра оценили в 50 франков и, наконец, 30 франков уплатили за Ван-Гога. Несмотря на нужду, Гоген противится жене, когда та, чтобы обеспечить семью деньгами, хочет продать несколько «сезаннов» из его коллекции. И Сезанн дал себе слово: больше он в Медан не вернется. К концу 80-х годов имя Сезанна стало чем-то вроде легенды, мифа.

Сезанн предельно возбудим. Увы, того не интересует Сезанн. Неудачи больно задевают его. Сезанн злится, на долгие дни исчезает из дому. Они пишут.

Он ставит свой мольберт на берегу Невшательского озера или в долине реки Арез. Ни дуновения. «Реальная» синяя драпировка, на которой стоит тарелка, сливается с синей материей изображенной на прислоненной к стене картине. Бог мой. » Три года.

Как далек он теперь от импрессионизма. Уже три года, как этот человек состоит депутатом Экса и абсолютно поглощен политикой. 29 июня художник скончался. «Что случилось. » – недоумевает Золя.

— Отсюда открываются прекрасные виды, но это не вполне живописные мотивы. Он, Золя, никогда не одобрял связь с этой особой. Примириться, симулировать чувства, о нет. По своей обычной методе писатель сперва накопил груду выписок, затем порылся в воспоминаниях, получил у одних, у других людей сведения о том о сем, о торговцах картинами, о любителях искусства (вплоть до Шоке под именем господина Гю), об инвентаре художника, разузнал всю подноготную о натурщиках и натурщицах, вникнул в интриги Салона. Сезанн назвал гору «прекрасной темой» (beau motif)6 и в том же году начал писать картины7, вылившиеся в целую серию, которой художник посвятил многие годы.

И со многими предосторожностями принимается за работу. Под его кистью воскресают венецианские празднества, галантные сцены Ватто. Золя взволнован и слегка смущен. Кончено. Жалкий, жалкий Сезанн.

Всматриваясь в расстилающийся перед ними пейзаж. Он издерган. А я, что прикажете делать мне.

Сезанн, всегда предпочитавший стоять в стороне от семейных дрязг, связанных с денежными расчетами, принял весьма простое решение. Он разоткровенничался. В ноябре прошлого года его разбил частичный паралич. Острые боли заставляют его время от времени прерывать работу. Но оно было мое.

Таким способом Сезанн искусно связывает трехмерный мир с двухмерной плоскостью картины. Сезанн исчез. Кроме Поля в доме росли две сестры, с которыми он поддерживал теплые отношения. Посещал рисовальную школу в Эксе (1858—62) и Академию Сюиса в Париже (1861—65). Здешний климат – вечный довод Гортензии – вызывает у нее эмфизему легких.

То же самое происходит, когда дело касается вертикальности и устойчивости предметов. Он вечно твердил о неспособности «осуществить» собственное видение, всё время сомневался в том, что смог это сделать и каждая новая картина становилась и опровержением и подтверждением этого. На этом дружба закончилась. Поль справедливо рассудил, что это было предательством» (Тина Гай). Критик немедленно принимает предложение и художник с жаром берется за работу. Он читает и перечитывает эту маленькую новеллу Бальзака: десять лет Френхофер, гениальный художник, работает над полотном «Прекрасная Нуазеза», своим шедевром, который он тщательно ото всех скрывает. Со временем, когда Сезанн стал увлекаться акварелью, он перенёс некоторые приёмы акварельной живописи в масляную: стал писать на белых, специально негрунтованных холстах.

Впрочем, ему везде плохо. У меня было свое, маленькое видение мира, совсем крохотное. Но Гортензия, та рассуждает по-иному. над самой пристанью», в том месте, которое называется кварталом Замка. Но не проходит и сорока восьми часов, как все планы Сезанна снова рушатся.

Сезанн убежден, что Монтичелли, этот алхимик цвета, с ошеломляющей быстротой создающий картину за картиной, почти рельефные по фактуре и одновременно напоминающие блестящие эмали, владеет «только ему одному известным секретом растирания красок». Этим летом Сезанн пробыл несколько недель в Жа де Буффане. Болезнь обостряет присущую ему раздражительность. Он действительно являлся настоящим трудоголиком, посвятившим всю свою жизнь живописи.

Не в пример сыну отец «выразил» себя. Но швейцарский пейзаж, столь отличный от провансальского, озадачивает Сезанна. Он богат. Марион все время по-дилетантски занимается живописью.

Тишина. Только латиняне способны продолжить традиции классицизма. Он принял все необходимые предосторожности. Мелкий укол самолюбию – и он страдает от обиды. Временами он бормотал имя своего покойного друга Эмиля Холя и постоянно звал сына.

«Мы вместе прогулялись по городу, вспомнили кое-кого из знакомых, но ничто нас при этом не волновало. » – восклицает Сезанн. Катастрофа. «Я хочу раствориться в природе, врасти в нее, расти в ней». Я стараюсь наполнить свои полотна деталями, чтобы работать правдивее и совершеннее. Но, убедившись в том, что все усилия напрасны, решил подчиниться капризам животного. Где же он берет эту природу. Но настал день и художник, опьяненный удачей, соглашается показать друзьям картину.

Даже тихий остров Сен-Луи не может удержать его: Сезанн живет теперь на авеню дОрлеан. Она сложена из того же камня, что и все вокруг. Золя любит поесть и потому полнеет. Мария и мать вечно ссорятся. Вообще работу Сезанна по выращиванию в себе большого художника можно сравнить с работой каменотеса в каменоломнях.

И какие. Дни идут. Однако Сезанн 151 не только пейзажист. Порой, не сдержавшись, он швырял их, полуодетых, на приготовленную для них подставку, а потом возвращался к мольберту и, сжигаемый внутренним огнем, «укладывал их на ложе своих картин».

Против ожидания она находит в Марии союзницу, хотя та ее презирает.

Поль Сезанн. Лучше отойти. Лучше исчезнуть. И только Сезанн, единственный, не признан. Но прежде чем покинуть Париж, он провел некоторое время у Золя.

Единственная значительная сумма в 3 тысячи франков была выручена за одно из полотен Моне. Имя Сезанна постепенно приобретает известность.

Юноши вынуждены простаивать долгие часы, не меняя позы. Автора интересует совсем другое – новые принципы художественной интерпретации. Он ни у кого не бывает. Он, Сезанн, ничего не получил. Несказанность.

Но Сезанн страдает. Вот он, непонятно по какой причине потерявший надежду добиться «выражения себя» (realisation), охваченный яростью, судорожно рвет на куски свои творения. Однако вскоре Сезанн уезжает в Шантильи, где поселяется в гостинице Делакур.

Но все-таки Сезанн любит приезжать в Жа без жены. Вместе с сыном она садится в поезд идущий в столицу. Вместо этого он днями сидит в Лувре, копируя классиков. Вдобавок ко всему еще эта мерзость, безвкусица. О, никогда в жизни Сезанн не признается, что он смертельно ранен. Жизнь ускользает, та жизнь, что совсем близко, рядом, только руку протянуть. Сезанн потрясен. Жеффруа беседует с ним о Моне.

Подчёркивая структуру предмета, «утяжеляя» форму чистым цветом, пользуясь обратной перспективой (т. Меня мучит острое ощущение оттенков.

Он вспоминает письмо Золя, писавшего ему в конце войны 1870 года: «Я испытываю огорчение, видя, что не все глупцы погибли, но утешаюсь мыслью, что ни один из нас не погиб. Он забыл о бесчисленных мелких придирках, которыми Луи-Огюст постоянно изводил его. А в «Руководстве по инвестированию на рынке предметов искусства» компании Kunst Asset Management GmbH натюрморт Поля Сезанна «Занавес, кувшин и блюдо с фруктами» (18931511894 годы) стоит на шестом месте в списке 500 самых дорогих произведений искусства, проданных за последние 20 лет.

К тому же вновь обостряется его мизантропия. — Я вдыхаю девственную чистоту Вселенной. Он хотел бы передать ее красоту — это одна из его самых мучительных забот. Он больше не в состоянии оставаться в Ларош-Гюйоне. Они наполнены внутренней энергией притяжения и отталкивания.

Ах, этот бедный Поль. Но вернемся к растущему Полю. Верните ствол – и ветви вернутся на передний план, словно навесая над головой художника. Этот бедняк превратил жизнь в чудесную грезу. Несмотря на дружбу с Сезанном, Золя в конце концов соглашается с мнением жены: «Становится неприличным сохранять дома, на виду у посетителей, полотна этого неудачника». Он не художник Севера и не художник Иль-де-Франса.

– этот маг и волшебник интуиции». Та же скала справа, проем, деревья на заднем плане. Что еще он может ждать от будущего. Ответ подтвердил Оллеру правильность его предположения.

Сезанн занимает квартиру в доме на бульваре Форбен, красивой аллее с четырьмя рядами чудесных платанов, начинающейся у въезда в старинный город. Священник исполнил последние обряды над умирающим. Но внутренняя тревога мешает ему сосредоточиться. Правда, понять искусство реформатора тогда смогли лишь избранные. Этому способствовали рассказы его единственного покупателя коллекционера Танги.

Лаконичнее в этот период становится и лепка форм на холсте, а также их обобщённость. Невозможно одновременно утверждать и свободу и каноны. Оллер не растерялся, он не намерен сдаваться. Гортензия едет в Жа де Буффан с маленьким Полем (ему уже минуло четырнадцать. ), в сопровождении свекра и свекрови. Упорно постигая натуру, подолгу разрабатывая один и тот же мотив, С. стремится к созданию «классического» искусства (огражденного в его представлении от всего преходящего и незначительного), к раскрытию величия природы, её совершенства, неподвластного изменениям в пространстве и времени, органического единства её форм. За «Терезу Ракэн» изданную в 1868 году, Золя получил 13 тысяч франков авторского гонорара.

Его учителем была сама природа. Так или иначе, Поль просит отца оплатить ему курс живописи в местной художественной школе. 4, 5 июля от Золя ни звука. Вместе с тем позднее творчество С. было отмечено значительной противоречивостью, т. к. сознательно упрощая реальные объёмы (путём уподобления их простейшим геометрическим формам) и их пространственные отношения, мастер не только подчёркивал конструктивную стройность мироздания, но и тяготел к значительной отвлечённости живописных построений.

– ему уже не подчинялась. Несколько позднее, в феврале, Валабрег просит Сезанна приехать к нему в Экс. Конечно, отсюда не следует, что духовная связь между Сезанном и его преемниками поддается совершенно точному определению и что Сезанн ставит перед собой те же теоретические и синтетические задачи, какие ставят художники-символисты. Мария ходит за Сезанном по пятам, выслеживает, укоряет, не дает ему опомниться. Мир застыл.

Только латиняне способны продолжить традиции классицизма. Вот почему он почти всегда стеснен в средствах. Только на юге, на природе можно «проверить» Пуссена.

Здоровье его расшатано. Писатель удивлен нетерпением Сезанна. Их отправляют на чердак. Серия автопортретов, написанных в разные годы, 151 лучшее «пособие» по изучению отношения художника к себе и миру. Страшная вещь успех.

Она тащит мужа за собой в Веве, в Лозанну. илл. ). В портретах, в изображениях людей, есть некоторая бездушность ибо художника не столько занимают духовный мир и характеры моделей, сколько основные формы предметного мира, переданные цветовыми соотношениями.

Сезанна, несомненно, радуют сообщения Танги. Сезанн, ослепленный гневом, ходит взад-вперед, сжимая кулаки. Ничего. Как в воду канул.

В глазах Сезанна она сохранила прежний авторитет, она, по его словам, «старшая». Он продолжает пребывать на вершине художественного Олимпа. Он здесь родился, вырос, учился, работал, умер и был здесь же похоронен. Странная загадка эта живопись.

Продолжать разыгрывать дружбу, взаимопонимание. На это дерево. И что же. Некому довериться, не с кем поговорить в минуту тоски. Этот натюрморт Сезанна поражает симфонической глубиной и высочайшим мастерством художника в изображении обычных предметов – ковра, столовой скатерти, посуды, фруктов. Несчастный, неудавшийся талант. Но встречаться с Сезанном. Поразмыслив, Сезанн, должно быть, почувствовал некоторую неловкость – всегда он обременяет Золя своими просьбами – и в постскриптуме добавил странную фразу: «Я человек маленький и не в состоянии оказать тебе никакой услуги, но я уйду из этого мира раньше и постараюсь исхлопотать для тебя у Всевышнего тепленькое местечко».

Белоснежные воротничок и манжеты, бархатное пальто, жемчужно-серые перчатки, трость с золотым набалдашником, можно сказать, «персонаж Тициана, покинувший раму». «Мгновенье уходит и не повторяется. Церковь – это прибежище. Но ему достаточно собственного воображения.

Исследователи пожимают плечами. Сыграла ли тут свою роль любовь матери Поля к романтической живописи и сюжетам типа «Поцелуй музы» или влияние друга детства Золя, который раньше уехал в Париж делать свою судьбу и понял, как там процветает современное искусство. Отношение сына к жене поддерживает в ней это чувство. Но Танги умер и картины Сезанна пошли с молотка.

И победил. «Меня всегда влекли к себе небо и безграничность природы» — говорит Сезанн. Одна многолетняя дружба с Эмилем Золя чего стоит. «Я целомудрен, – любит говорить о себе Золя. – Женщина помимо жены.

Шесть картин Сезанна дали в общем ничтожные деньги – 902 франка. Опять нелады. На столе несколько листов бумаги, раскрытая книга, небольшой слепок Родена, цветок в вазе. Где же он берет эту природу.

Но это не мешает Сезанну безгранично восхищаться сыном. А дальше «бордель в том или другом городе и это все.

Но Сезанн не испытывает никакого удовольствия. Лениво разглядывает Амбруаз Воллар «Сезаннов» в лавке Танги.

Сквозь пенсне Золя смотрит на живой прототип героя своего произведения. Шоке умер. Все трудности стоящей перед ним задачи ему известны. Но они радушно приняли неполадивших супругов. Сегодня «Ругон-Маккары» насчитывают 13 томов. «Но можешь ли ты несколько дней потерпеть. » – спрашивает Золя Сезанна.

Пусть все остается по-прежнему, словно бы ничего не произошло, словно «Творчество» не причинило ему нестерпимой боли и Клод Лантье не Поль Сезанн. Перья зеленого лука сливаются с ножкой стола на картине: таким образом, «реальное» и «искусственное», смешиваясь, образуют как бы новую «реальность». Ведь этот ребенок, обожаемый отцом, самый верный ее козырь.

И если когда-нибудь в один прекрасный день он найдет себя, ему удастся себя «выразить» (realiser), то только перед этой горой Сент-Виктуар, перед этой горной цепью Этуаль, контуры которой так четко вырисовываются в сухом воздухе. «Меня всегда влекли к себе небо и безграничность природы — писал Сезанн. Он одинок. Она, эта сила, во весь голос зазвучала в сверкающих красках, в формах, отмеченных трепетностью и необычайным динамизмом.

За те два года, которые Пикассо прожил в этой части Прованса, он написал самые известные портреты своей последней жены Жаклин, серию картин по мотивам полотна Мане «Завтрак на траве», создал несколько скульптур. «Да почиет в мире», – читал священник. Кто может это подтвердить.

---