Портрет Коровина Серов

Портрет К. Коровина написан в стандартной для Серова техники, крупные небрежные мазки кисти делают изображение немного грубоватым, как будто написанным на скорую руку. В коллекции ГТГ находитсяпортретещё одного друга Серова –Константина Коровина. Вэтот период Серов рисовал портреты деятелей искусства— итальянских певцов Анджело Мазини иФранческо Таманьо, художников Константина Коровина, Ильи Репина, Исаака Левитана, писателя Николая Лескова икомпозитора Николая Римского-Корсакова. Отражением дружбы трех явился портрет Шаляпина, написанный в 1907 г. совместно Коровиным и Серовым, который хранился в парижском собрании артиста до конца его жизни.

Список портретов работы Валентина Александровича Серова

Несколько отделенное от черного силуэта фигуры жемчужной нитью, ее лицо, отмеченное выражением скорбного величия, озаренное «внутренним огнем и светом вдохновения» (С. Делал ли Коровин предварительный рисунок углем на полотне. «Он уже страшен тогда, когда смотрит в молочные дали Финского залива из окна своего Монплезира («Петр I в Монплезире», 1911. Суть шаржа, высмеивавшего обывательское понимание образа Олоферна, раскрывает надпись, сделанная рукою художника: «алаферна злая пятнистая. » (стрелка указывает на Шаляпина) «то ли дело сия душка» (стрелка указывает на Корсова).

Девушки забавлялись игрой с быком, украшая его рога цветочными гирляндами (обрывок гирлянды можно видеть и в серовской картине). Едва закончив работы «кутеповской серии», художник начал работу над картиной Петр I в Монплезире, где задумал изобразить императора в спальне, во время утреннего туалета, в тот момент, когда Петр, прильнув к окну, высматривает появившееся на горизонте судно. постепенно лишалась всех своих покровов и затем предавалась любовному экстазу у всех на глазах, причем лишь в самый критический момент являлись услужливые придворные дамы, окружавшие занавесками ложе любовников», – вспоминал Бенуа. И, стало быть, намерение Серова писать «только отрадное» означало не что иное, как соединение «порванной связи времен», возвышение вечных ценностей искусства, воплощенных в полотнах старых мастеров, желание руководствоваться только соображениями художественного порядка – качества, совершенства, красоты, гармонии – соображениями, почти забытыми искусством середины века. Станковое полотно наделяется качествами монументального произведения. – Что надоело.

Так, князь Щербатов писал: «Как было не использовать исключительно нарядный облик княгини. Этим подчеркнута значительность личности Петра. Эскизы Серова для постановки «Юдифи» в Мариинском театре более совершенны с точки зрения исторической достоверности и передачи восточного колорита. Что мне действительно пришлось по душе, так это дачные жанровые сценки, спонтанные деревенские этюды, парижские и крымские пейзажи, портреты Шаляпина (их не меньше трех), натюрморты с цветами, фруктами, вечерние портовые виды.

Солнечный свет, льющийся из окна, заливает комнату. Журавлева). В портрете Лескова есть ценнейшее, особенно свойственное русскому портрету качество, замечает В. А. Леняшин, «когда увиденные, прочитанные в натуре черты прекрасного по выразительности лица сливаются с этическим идеалом самого художника». Как вспоминал один из мемуаристов, Серову в Академии попросту «надоело. Сюжеты все вышли, – отвечал он нам со вздохом отчаяния».

Для него Серов находит другие изобразительные средства иной, более сдержанный колорит. Валентин Серов был членом Товарищества передвижных художественных выставок. Увезла ее сама модель, которая вышла замуж во Франции. искусства.

гармония, выдержанность, органическое единство. В мамонтовский кружок в 1889 году Врубеля привел именно Серов. Хотя в результате работа стала самостоятельным полотном, это предположение объясняет, почему перед нами опять не столько портрет реального человека, сколько сценический образ «чаровницы, гибель с собой несущей». Торжеству нового на сцене был посвящен лукавый шарж Серова. Своей картиной Серов хотел подчеркнуть талант актрисы, создать ей памятник.

Семь портретов Валентина Серова

Сходство поразительное», – восхищается другой. Портрет Коровина, несомненно, шутка великого Серова. «Монументальность есть в каждом ее движении – просто оживший архаический барельеф. » – говорил он. В этом портрете Серов пробует себя в новой для него эстетике. то нет. На всю жизнь запомнил Шаляпин выразительную жестикуляцию и мимику художника.

В поздних работах это постепенно исчезает. Девочка с персиками – совершенный образец импрессионистической живописи. Портреты «великого князя» и Боткиной принадлежат к разряду парадных, но, не правда ли, парадность Серов понимал весьма своеобразно. Серов искал в пейзаже возможности жить, так сказать, «в отпускном режиме», поскольку именно здесь искусство изобразительности существует свободно, вне отягченности грузом психологической проблематики.

Это наполняет картину теплом домашнего уюта. Мысль рождалась, утверждалась, запечатлевалась на полотне., «Каждый его. Проходя из зала в зал, убеждаешься, как здОрово эволюционировало искусство Константина Коровина за десятилетия. Серов радовался деньгам (300 рублей), в которых постоянно нуждался, но еще более тому, что картина попала в самое авторитетное русское художественное собрание, что, однако, не помешало противникам начавшихся перемен в национальном искусстве, в числе которых оказался и В. Маковский, отнестись к этому его приобретению резко отрицательно.

Валентин Александрович говорил мне, что этого выражения, виденного в первую минуту на лице Александра III, он никогда не мог забыть» Серов по своему душевному и творческому складу менее всего был приспособлен к амплуа «придворного портретиста». Рядом с изображением «нервной дамы» – портрет почтенного старца с «былинным лицом», «от фигуры которого веяло старой Русью XVII века», по отзыву одного из рецензентов. Петровская тема надолго приковала внимание художника. Любимец Саввы Мамонтова, он покорял всех темпераментностью, живостью ума, одаренностью.

Эта стержневая для Серова этико-эстетическая установка никогда не уходила из его творчества, хотя, естественно, его представление об «отрадном» менялось от десятилетия к десятилетию. Моделью для Алёши Поповича послужил сын Саввы Мамонтова Андрюша.

О том, что такое «идейный реализм», с тонким юмором писал Константин Коровин, ближайший друг Серова, вспоминая годы ученичества в Московском училище живописи: «Ученики спорили, жанристы говорили: важно, что писать, а мы отвечали – нет, важно, как написать. гармония, выдержанность, органическое единство. Князь явно позирует на фоне прекрасной парковой архитектуры, сочной зелени, хотя пейзаж здесь подчинен задаче создания декоративного парадного портрета, а великолепный арабский жеребец, чутко «прядущий ушами», косящий умным внимательным глазом в сторону художника, воспринимается едва ли не как его подлинный главный герой. Серов и Коровин были неразлучными друзьями – Савва Мамонтов прозвал их «Коров и Серовин», – несмотря на различия в темпераменте и характере, привычках и образе жизни. Галерея артистических портретов Серова этого времени представляет своеобразную игру с художественными воспоминаниями.

И здесь невольно мысленно возвращаешься во времена творческой молодости обоих художников. Будто свет бьется о какие-то углы и не успокаивается, не находит места себе. Прежде чем приступить к портрету, художник долго возился с моделью изучая ее быт, обстановку, манеру держаться, заставляя менять туалеты и т. д., пока не находил то «мгновенье», которое требовалось «остановить». И если не всё творчество Серова можно назвать «отрадным», то есть в этой картине то, с чем художник не расстанется – стремление проникнуть во внутренний мир изображаемого. До конца дней в его чрезвычайно разностороннем, многообразном по стилевым решениям творчестве жила, была камертоном его отношения к действительности сокровенная тема утверждения светлой сущности «органической природы человека». В этом воскресала традиция русского (демократического.

Валентин Серов – великий мастер портрета

В семье Мамонтовых он обрел то, чего ему недоставало раньше. В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской). В мамонтовский кружок в 1889 году Врубеля привел именно Серов. Часто такие посетители жестоко действовали на него и он говорил с унынием: «Ведь вот, поди же, знаю, что он ничего не смыслит в живописи, а умеет сказать, что хоть бросай всё, всю охоту к работе отобьёт. » Он не боялся ни соскоблить, ни стереть ту свою живопись, которая его не удовлетворила и тогда часть лица и рук шла насмарку: он терпеливо и упорно доискивался своего живописного идеала». отрадного и буду писать только отрадное». В 1902 году Серов писал портрет Михаила Абрамовича Морозова: «Московский купец, сын одного из Тит Титычей Островского, но уже приват-доцент Московского университета, стоит посреди своей гостиной «в китайском вкусе» (И. Эта портретность занимала здесь Серова больше, чем эффекты пленэрного письма. Мать будущего художника Валентина Семеновна Серова (1846—1924) также была композитором (ее наиболее значительные произведения — оперы «Уризль Акоста» и «Илья Муромец»), страстным пропагандистом музыки. В сфере изобразительного искусства Серов был как бы естествоиспытателем, но именно в качестве художника, чья пытливость направлена на постижение «естества», природы искусства и художественности.

Сюжеты идеи, поучения отягощали их головы. Третий считает: «Серов дал в портрете то, что дало возможность Шаляпину сделаться великим художником – душу, большую душу большого артиста». Мне кажется, Вы знаете это, Вы не можете этого не знать». Первым спектаклем стала «Аида» Дж.

Малютиным. А «Портрет Шаляпина», выполненный углём, критика разругала. царица Египта.

Сделав несколько эскизов старших детей, он отпускал их играть и Ольга беспокоилась: «Не убежали ли далеко, не отправились бы на пруд, спит ли маленький, услышит ли она его пробуждение, не ушли бы старшие одни в лес», – и сотни других мыслей, которые только могут промелькнуть в голове матери, когда она не видит детей. Тридцатитрехлетний пейзажист находился тогда в зените славы. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Взгляд Серова на Россию «глухих времен» (А. В монументальных вещах чувствуется классический подход к композиции, работа по предварительно сделанным этюдам, некоторая постановочность. И декорации и костюмы «Золотого петушка» сохранились чудом, благодаря тому, что один из актеров – исполнитель роли Звездочета Григорий Иванович Раисов – выкупил все оформление.

• Портрет художника Константина Алексеевича Коровина
• Описание картины «Портрет художника Константина Алексеевича Коровина»
• В поисках новой выразительности: Серов и Коровин
• Официальный блог Государственной Третьяковской галереи
• Серов Валентин Александрович (1865 – 1911)
• 10 неизвестных: гид по выставке Валентина Серова
• Серов Валентин Александрович – Портрет Константина Алексеевича Коровина
• ПОРТРЕТ ХУДОЖНИКА КОНСТАНТИНА АЛЕКСЕЕВИЧА КОРОВИНА
• Серов Валентин Александрович (художник)

Весна чувствуется в воздухе. «Дорогой Антось – пишет артист, вернувшись с гастролей. И что же у Серова. Большого театра, Коровин находил время продолжать работу в мамонтовском театре и делал это на протяжении четырнадцати лет, вплоть до 1900-го года, когда новые обязанности потребовали его полной отдачи: ему было доверено руководство театрально-декорационной мастерской Императорских театров (Большой театр в Москве и Мариинский в Санкт-Петербурге). Вот таким образом зорко наблюденные и схваченные детали: большие уши мулов, грациозная стать Навзикаи, силуэты женщин, несущих тяжелые корзины с бельем, понуро бредущий и вместе с тем величественный Одиссей, закутанный в свежие простыни, – создают эффект зарисовки с натуры, как если бы Серов расписался в том, что «он здесь был» и все происходящее «между небом и землей» видел собственными глазами. Гиршман словно «примеряет позу», репетирует роль.

Грабарь писал, что «выразительные печальные глаза заинтересовали одного европейского невропатолога, случайно увидевшего фотографию с этого серовского портрета и он точно определил тяжелое душевное настроение дамы, позировавшей художнику». На портрете Серова Юсупова изображена в роскошном модном интерьере, сидящей на атласном диване, где рядом с ней пристроился модный же белый шпиц. Поленов, вместе с Саврасовым, был в русской живописи главным мастером «лирического пейзажа», посвященного «поэзии тихих уголков русской природы». Немой вопрос, обращенный как будто не к собеседнику, а в безответное пространство, отстраненный взгляд одновременно и на зрителя и как бы сквозь него – не «взгрустнувшая» девушка, какой Лукомская была представлена в малорусском костюме, а грусть как неотъемлемое природное свойство души, граничащее с психоаналитической проблемой.

1. Добавить комментарий Отменить ответ
2. «Взмахивал карандашом решительно исмело»
3. «Все, чего ядобивался, — это свежести»
4. Иллюстратор, преподаватель, художник Русских сезонов
5. Описание картины Валентина Серова «Портрет Константина Коровина»
6. Валентин Серов: последние новости

Например, в 1892 году Серов работал над портретами двух совершенно различных лиц. Между тем, эта «случайность» композиции была тщательно срежиссирована художником ради эффекта непосредственности и свежести впечатления. Лицо Коровина прописано мастерски точно. Начались активные поиски нового языка.

В этом вроде бы простом суждении, «свежесть живописи при полной законченности», скрыт вовсе даже не простой парадокс: «свежесть» – это трепет подверженного исчезновению, ускользающего, незавершенного мгновения, тогда как «законченность» – это буквально то, что приведено к концу, остановлено. Красивый изысканный колорит (золотисто-красноватые тона столика, серебристый блеск стекла, черная бархатная кофточка, белое полотенце, перекинутое через плечо), артистический рисунок фигуры, красивой головы в сложнейшем повороте и тонкой, как бы точеной руки – все способствует тому, что образ Гиршман в какой-то мере читается тоже как некая принадлежность туалетного набора изящных безделушек (это впечатление усиливается и контрастом хмурого, сосредоточенного лица самого художника, отраженного, как бы мимоходом. Симонович в письме на родину. «Шаляпин и в жизни поневоле продолжат ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько «играл себя» и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», – вспоминал Сергей Маковский. Однако когда в обнаженном виде изображается не мифологический персонаж, а конкретный человек, то вместо «прекрасной наготы» получается раздетость: «Бедная Ида моя Рубинштейн.

Однако в отличие от учителя он создавал его образ не на основе априорного просветительского идеала, но шел непосредственно от «натуры». Он «упорно ищет ее, отбрасывая все лишнее, сохраняя только основное, определяющее и раскрывающее тему», — писал И. Э. Грабарь. Врубеля и Серова часто сравнивают, но ставить вопрос – кто из них лучше. Бакст), т. е. Если же вести отсчет от абрамцевских и домоткановских пейзажей второй половины 1880-х годов, если вспомнить о том, что поэтическая гармония «Девочки с персиками» и «Девушки, освещенной солнцем» во многом определялась высокой степенью слияния человека с природой, а также учесть, что для молодого Серова природа была одним из главных средств выражения его «отрадного» отношения к миру, то станет понятно, почему именно в ней он и в более поздние годы видел едва ли ни единственную для себя возможность воплощения поэтического идеала. Портрет Ольги Федоровны Серовой. Прекрасная инкогнито (на афишах вместо имени певицы стояли звездочки) дала шесть концертов, а потом кто-то из компании проговорился, по городу поползли слухи и дошли в конце концов до Юсупова-старшего.

В декабре того же, 1888 года должно было отмечаться двадцатипятилетие первого исполнения оперы А. Серова «Юдифь», в связи с этой датой В. Серов начал работать над портретом отца, которого помнил, хотя к моменту его смерти мальчику едва ли исполнилось шесть лет. Подобное художественное «провидение» для русского искусства не новость. В конце жизни Серов обратился к мифологическим сюжетам, в которых искал возможности передать свои представления о поэтических основах бытия, мечты о светлом согласии человека и мироздания в обобщенной символической форме («Похищение Европы», 1910 «Одиссей и Навзикая», 1909—10).

Воздействие Врубеля на человека – яркое, шокирующее. «Он как бы даже держался в тени, но значительность его. Она, позируя художнику, была погружена в свои драматические мысли. Так началось формирование нового художественного образа. Для этого образа, нового в искусстве, Серов находит новые средства выражения. в 1861 г. ) представляет из себя le cote boheme.

В. Серов, И. Остроухов, А. Боткина (дочь П. Третьякова) выступали как достойные продолжатели великого дела основателя музея. Станковое полотно наделяется качествами монументального произведения. Действительно, Шаляпин был человеком нервным и обидчивым часто жаловался, что стоит ему показаться где-нибудь в ресторане или просто выйти на улицу, как окружающие, узнав его, сразу начинают ждать какого-то необычного поведения от «знаменитости».

Возглавив театрально-декорационные мастерские Императорских театров, в течение двух десятилетий Коровин оформил около ста спектаклей, среди которых «Дон Кихот», «Конек-Горбунок», «Богема», «Сказка о царе Салтане», «Щелкунчик» и многие, многие другие. Важную роль играет эффект двойного отражения. Во время революции 1905 года он не только участвовал в сатирических антиправительственных изданиях исполнил такие замечательные работы, как «Солдатушки, бравы ребятушки» (изображающую расправу карателей над демонстрантами), «Похороны Баумана», но и в знак протеста против расстрелов вышел из состава Академии художеств, во главе которой стоял главнокомандующий петербургскими войсками.

Например, «Портрет итальянского певца Франческо Таманъо» (1891—1893, ГТГ) смотрится фрагментом парадного портрета а 1а Веласкес—Рубенс. Серов также находил ее «умной, образованной, культурной, простой и скромной, без замашек богатых выскочек и очень симпатичной». — В. Р. ).

Точка зрения снизу вверх, придавая композиции особый динамизм, позволила художнику усилить романтическую приподнятость образа создателя «Песни о Буревестнике» и одновременно придать ему масштабность, почти монументальность. Орловой, Акимовой, — которые считаются живописными шедеврами, Серов, как чеховский Петя Трофимов из «Вишневого сада», никогда не забывал, что предки этих женщин были крепостниками, что за каждым деревом в их роскошных садах можно при желании увидеть лица засечённых насмерть мужиков Писание портретов. Антон да еще Врубель — вот тоже таланты. Хрупкость и грация оборачиваются нарочитой искусственностью.

В то время он был на вершине славы, современники отмечали его надменность и взбалмошность, свойственные избалованной успехом «звезде». Образ, созданный Серовым, по-своему пантеистичен, однако его мир раскрывается нам не через философскую фантастику, творимую в это же время Врубелем в картинах «Пан», «К ночи», «Сирень», а непосредственно через активно опоэтизированную реальность. К тому времени художник был увлечен эстетикой Древнего. Константин Алексеевич Коровин родился 23 ноября (5 декабря) 1861 года в московской купеческой семье, члены которой были образованными людьми, хорошо знакомыми с музыкой, литературой искусством. Хотя Серов выбрал такую позу певца, конечно, неслучайно.

Неожиданно отворилась дверь и Александр III вышел на лестницу один. Шаляпина» (1916), «Портрет З. Н. На рубеже веков русское изобразительное искусство прошло невероятно сложный путь от утонченного эстетизма «Мира искусства» до глубокого одухотворенного поэтического символизма «Голубой розы» и могучего жизнеутверждения «Бубнового валета». Этатрадиционная трактовка была развенчана подлинным драматизмом шаляпинского воплощения. Так значительно чаще, чем Валентином, называли Серова в детстве, а для ближайших друзей он останется «Антоном» до конца жизни. Из техники Коровин предпочитал масло, в крупноформатных панно клеевые краски и темперу. Двадцатидвухлетний Серов писал невесте из Венеции о своем увлечении «мастерами XVI века Ренессанса»: «Легко им жилось, беззаботно.

Горький – в активном действии, он словно спорит с кем-то, стоящим за рамой холста. Но ведь и всякий человек в разных обстоятельствах неравен сам себе, то есть так или иначе что-то «воображает из себя». Еще один портрет супруги являет нам тёплый, солнечный, пленэрный образ. Басенная коллизия предстает в виде некоего «первособытия», произошедшего на пустынной, первозданной земле – это «мифологическое» или, скорее, эпическое время, то время, «когда животные еще умели говорить» (так начинаются некоторые басни Эзопа). Вместе с тем формат холста близок квадрату самое темное пятно – бант с цветком – отмечает геометрический центр квадрата, так что гвоздика буквально «пригвождает» фигуру к самой неподвижной точке изобразительного поля фигура «прислонена» к вертикали, точно обозначающей середину от правой кромки холста до вертикали дверного проема. Действие басен у Серова происходит не в конкретной «местности», а вообще в природе.

«Звание» импрессиониста вряд ли доставляло много радости Коровину на протяжении всей жизни. Последняя картина не представлена на выставке, я ее показал для сравнения. Однако изысканное сочетание в портрете, написанном темперой на картоне (отчего его живописная поверхность стала благородно-матовой), сдержанной монохромности с напряженной декоративностью (натюрморта) входило важной составной частью в творческий замысел автора как средство характеристики модели по методу «от противного».

Беззаботная жизнь кавалерийского офицера его вполне удовлетворяла, и великий князь Павел никогда не занимал ответственного поста», – писал о нем один из членов императорского дома. И ее «главный герой» серебристый, холодный свет излучаемый синевато-свинцовой поверхностью Финского залива, гребешками легких волн, небом, высоким и прозрачным и даже гладкой, блестящей шерстью коня и фигура купающего его мальчика очень напоминают изображения на древнегреческих вазах. Нюансы поведения и характера модели переданы здесь превосходно.

Его дружескому суду мы верили и ссорившиеся протягивали друг другу руки». В эти 5 рам и заключён образ актрисы. Эмоциональное родство пейзажей Серова и Коровина подчас очень велико, наглядный тому пример — небольшая картина последнего «Зимой» (1894), наиболее близкая по простоте и лиризму лучшим из серовских «крестьянских» полотен.

Так сложилось, что пейзажистом Серов был действительно «немножко». – Да, пожалуй, с виду он такой. Камерная техника акварели традиционно предполагает интимно-доверительную интонацию дружеского собеседования зрителя и модели. я в Монте-Карло получил от моего друга художника Серова кучу газетных вырезок о моей «монархической демонстрации. ».

Серов настоял, чтобы юноша позировал со своим любимым бульдогом, которого художник называл «своей лучшей моделью». Фигуры Петра и Елизаветы грациозны и изящны, как статуэтки саксонского фарфора – Серов чутко уловил здесь не столько «дух истории», сколько характер стилизаторской игры, свойственной мирискусничеству. Торжеству нового на сцене был посвящен лукавый шарж Серова. вел с ним обстоятельные и вполне профессиональные беседы «о колорите, формах, линиях». — В. Р. ), прониклась его (т. Произведения, в которых переплеталось трагическое и героическое, предшествовали созданию портрета А. М. Горького, а также таких капитальных полотен, как портреты М. Н. Ермоловой и Ф. И. Шаляпина (все — 1905).

Многие современные ему портретисты брали за свои произведения вдвое и даже втрое больше Серова (например, К. А. Сомов), для которого денежный вопрос был всегда мучителен. Им хотелось все исправлять, направлять, влиять. Как вспоминал Коровин, этот портрет очень понравился певцу, охарактеризовавшему его восторженными словами: «Ma belissimo ritratto (портрет великолепен)». Серовская художественная правда глубже внешней, кажущейся. Краски портрета.

Н. Юсупову, послужившую ему моделью для трех портретов, Серов в известном смысле «проецировал» свой идеал красоты, гармоничного сочетания в человеке внешнего и внутреннего, который позднее он воплотил в овальном портрете Г. Л. Гиршман (1911). Для этого он особым образом выстроил композицию. Сильнейшее впечатление производили подлинные декорации для «Золотого петушка» (1934), показанные в экспозиции ГТГ. Портреты Серова начала 1890-х годов неизменно встречали одобрение публики.

В эпизоде с Фокиным существенно, что хореограф увидел в живом человеке «материал для», то есть средство инструмент, пригодный к разыгрыванию пьес «в современном вкусе». В жизни Валентин Серов и Константин Коровин были друзьями, которым за неразлучность дали прозвище «Коров и Серовин». Прожив долгую жизнь (она умерла в 1960 году), создав собственную балетную труппу, где она выступала в главных партиях вплоть до Второй мировой войны, Ида Рубинштейн никогда больше не имела столь громкой славы. в зеркале у края холста). Все четыре портрета очень индивидуальны, к образу каждого из них он искал особый «ключ». Портрет Коровина, несомненно, шутка великого Серова.

Коровин, который обычно в два- три сеанса заканчивал свои работы, часто досадовал, что Серов чересчур долго «копается» с картинами и «засушивает» их. Стены комнаты были затянуты серым холстом, что отчасти определило цветовую гамму портрета. Так, в «Портрете художника К. Л. Коровина» (1891, ГТГ) его манера почти копирует манеру самого Коровина. В своей книге «Пятьдесят восемь лет в Третьяковской галерее» один из старейших служителей музея Н. Мудрогель писал: «В галерее Серов руководил построением экспозиции Ходит, бывало, по залам, смотрит, думает, мысленно примеряет. В живописи каждого портрета можно найти аналогию в искусстве прошлых эпох, как если бы художник перевоплощался согласно своему представлению о модели: «Этого человека мог бы написать Веласкес – я напишу его, как Веласкес». Он писал пейзажи «для себя», обыкновенно на отдыхе, у себя на даче в Финляндии или в Домотканове имении своего друга Дервиза. В 1889 году на VIII Периодической выставке московского Общества любителей художеств были впервые показаны четыре работы Валентина Серова: «Девочка с персиками», «Девушка, освещенная солнцем», «Заросший пруд», а также «Портрет композитора П. И. Бларамберга (1888), причем две из них — «Девочка с персиками» и «Заросший пруд» — были удостоены денежной премии.

Интересно, что в «Ловле рыбы» художнику удалось решить заведомо холодную гамму голубовато-бирюзовых тонов в теплом ключе. Домотканово», 1895). Однако в отличие от большинства передвижников, нередко смешивавших понятия «тенденциозность» и «обличительство», эти молодые мастера стремились выразить поэтическое отношение к действительности вопреки ее непоэтическому содержанию, а если современность не давала им соответствующего жизненного материала, то поэтический мир следовало создать в пределах картины, что, в свою очередь, побуждало их к углубленной работе над пластической формой. В расцвете сил и славы тогда были Суриков, Репин, Поленов.

Это случилось в 9 часов необыкновенно яркого солнечного утра 22 ноября (5 декабря по н. ст. ) 1911 года. Чем больше я смотрю на произведения Серова, тем больше убеждаюсь, что прямота и честность, серьёзность и искренность были главными особенностями Серова как художника: он никогда не лгал ни себе, ни другим – и в жизни и в искусстве. Валентин Серов всегда гораздо глубже подходил к модели.

Отсюда-то и родилось тогда ими самими во многом еще до конца не осознанное стремление к «отрадному». Эйзенштейн обнаружил, что прямые линии плинтуса, филенки, отделяющей окрашенную в более темный цвет нижнюю часть стены от верхней — более светлой, а также рама зеркала с отраженной в нем частью потолка и лепного карниза, как бы «режут» фигуру на отдельные «пояса». Третьяковская галерея), мы не находим интенсивных красок юга. В гостеприимном абрамцевском доме царила приподнятая творческая атмосфера. Если хотите, она во мне есть, но не к ней, скорее к Вам.

В решении этой задачи колорит картины играет самую активную роль: белая скатерть, светлые стены комнаты, розовое «пятно» кофты в центре, а если учесть, что у Серова и белое — не белое и розовое — не розовое, но все в рефлексах, что каждый участок живописной поверхности дополняет и обогащает соседствующие с ним и что в передаче ощущения изменчивости, мимолетности важное значение имеет фактура, то может показаться, что и впрямь его полотно — большой импрессионистический этюд. Портрет написан в очень необычной для законченной работы технике – углём на холсте. В1892 году харьковское дворянство заказало художнику картину «Император Александр IIIс семьей»— вчесть спасения царской семьи при крушении поезда настанции Борки. Тема этого произведения – ритуальная прогулка стареющей императрицы – созвучна Последним прогулкам Людовика XIV Бенуа, программному произведению «Мира искусства». ГТГ).

Это «Портрет Т. С. Любатович» К. Коровина и «Девушка освещенная солнцем» В. Серова, относящиеся примерно к одному периоду. Портрет другого знаменитого тенора, Франческо Таманьо, где певец изображен в берете (артистический аксессуар), с гордо поднятой головой, вдохновенным взглядом, устремленным вдаль, мимо зрителя, выглядит этюдом для парадного портрета. «Некрасивая, в сущности, но изящная и тонкая, неинтересная в разговоре и неумная» — такую характеристику в своей монографии 1965 года дал ей Грабарь. В портрете Мориц критики находили черты «нервной дамы fin de siecle», «что-то напоминающее о морфии и кокаине». Прекрасную жизнь в юности не видели.

– Сделай нерукотворное счастье – прибудь ко мне. Перед нами — просто эстетически прекрасное зрелище, а женская фигура — просто часть прекрасного вида. «А заметно, что у него золотое горло. » – спрашивал Серов, демонстрируя портрет (по свидетельствам современников, Таманьо обладал столь сильным голосом, что выступал, затянутый в корсет, чтобы не петь чересчур громко, а на его спектаклях дамы часто падали в обморок). Валентин родился в семье известного композитора Александра Николаевича Серова. Бакушинский), к которому до этого он уже дважды обращался («Похороны Баумана», «Петр I»), здесь не просто получил дальнейшее развитие, но и приобрел совершенно новый смысл. Академию художеств, куда Серов поступил в 1880 году, он без сожаления покинул в 1885, попросив об отпуске «по состоянию здоровья» и не вернувшись обратно. Портрет необычен по композиции, он динамичен.

И никакие заверения людей, близко знавших В. О. Гиршмана, в первую очередь его жены Генриетты Леопольдовны, объяснявшей позу и жест руки в портрете супруга тем, что, позируя «в конторе между делами», «из-за боязни опоздать» он «часто вынимал часы, прикрепленные к цепочке», никоим образом не опровергают его содержания, выходящего далеко за рамки «сюжета» — изображения В. О. Гиршмана. Он одет в простую рубашку-косоворотку, брюки заправлены в сапоги. А товар выставлен у него за спиной – это полотна Матисса, которые Анри писал для Морозова.

Ее волосы растрепаны, смуглое лицо раскраснелось. Например, создавая картину «Портрет Константина Коровина» (1891 год, Государственная Третьяковская галерея, Москва), мастер изобразил своего друга в совершенно «коровинской» манере используя крупные свободные мазки и присущие Коровину цвета, обогащая, таким образом, личностные характеристики художника. Мир, где главными обитателями являются животные, – это «первомир», существовавший еще до появления человека. Пейзажи Серова пустынны.

Могучий разворот плеч, широкая грудь — Таманьо был «огромного роста, косая сажень в плечах», но художник избегает объемности, «телесности» его могучей фигуры, напротив, он почти сливает ее с темным фоном, лишь несколькими широкими, сильными мазками передавая свободу, раскованность ее движения. в зеркале у края холста). «Это памятник Ермоловой. » – писал в марте 1905 года архитектор Федор Шехтель о серовском портрете выдающейся актрисы. «Портрет К. А. Обнинской с зайчиком» (1904), выполненный в технике сангины и пастели, подобно изображению маленького Мики Морозова, привлекателен передачей сложной гаммы взволнованных чувств молодой женщины. В картине «Одиссей и Навзикая» (1910) герой Гомера бредет по берегу моря вслед за запряженной мулами колесницей «высокостройной» царевны Навзикаи, за ее рабынями, несущими на коромыслах тюки с бельем.

На всю жизнь запомнил Шаляпин выразительную жестикуляцию и мимику художника. Резко выраженное несходство творческих индивидуальностей было едва ли ни главным стилистическим признаком искусства бурной эпохи, которая формировала личность Серова и на которую он сам как художник оказал активное воздействие, оставаясь при этом человеком цельным, ни при каких обстоятельствах не изменявшим своим убеждениям и творческим принципам, смелым новатором и одновременно одним из подлинных классиков. ЗнакомствоШаляпина с произведениями искусства Древнего Востока натолкнуло его на мысль представить Олоферна «ожившим барельефом».

Кажется, что в комнате еще слышен отзвук недавних разговоров, шуток, смеха. Суть шаржа, высмеивавшего обывательское понимание образа Олоферна, раскрывает надпись, сделанная рукою художника: «алаферна злая пятнистая. » (стрелка указывает на Шаляпина) «то ли дело сия душка» (стрелка указывает на Корсова). Мать его была замечательным музыкантом, энергичной общественной деятельницей. Ему были хорошо знакомы и материальные затруднения, большая семья (пятеро детей) требовала немалых средств, а уж сколь велики были затраты душевных сил, которые к тому же ничем не компенсировались, знал только он один. Серов шутливо называл свой Заросший пруд «Добиньи-Руссо», указывая, таким образом, на взятый им абсолютно иной образец пейзажной живописи (французские художники Шарль Добиньи и Теодор Руссо были характерными представителями барбизонской школы).

Форму лейб-гвардии Преображенского полка Николай носил вбудни. Действительно, показанный холст «В мастерской художника» (1892) отличается повышенной сумрачностью цвета, валерной передачей сближенных серо-коричневых тонов. Возвеличивая камерный вид искусства до степени монументальной, художник заставляет помнить, что рисунок – в первую очередь средство не создания «героических образов», а передачи «трепета душевной жизни». Да и в этих портретах Серов как бы устраивает диалог с самим собой.

Действительно, его творчество поражает богатством и разнообразием художественных решений, способностью художника одинаково глубоко проникнуть в душу человека и сущность социальных явлений, найти специфические средства выражения для воплощения индивидуальности конкретного человека и поэзии мифа, особой повадки животных и «лоска» светской жизни. Серов словно испытывал степень стойкости своих моделей – в какой мере перед взором художника им удастся остаться столь же милыми, любезными и «приятными», как на приеме в собственной гостиной, насколько модель соответствует взятому ею социальному амплуа. Но несомненно и то, что оно внесло в него известную долю суетности, мещанской «нарядности», «высмотренной» нелицеприятным художником даже в столь привлекательной для него модели. Но «доверительность» в портрете Лукомской носит почти исповедальный характер. Существует множество эскизов к «Одиссею и Навзикае», некоторые из них скомпонованы на листах горизонтального формата, другие по пропорциям приближаются к квадрату. Эта выставка принесла ему широкую известность и востребованность.

Его стали ценить, от него ждали новых «солнечных» полотен, похожих на портреты девушек, которые так понравились. «Втроем строили мы этот деревенский дом. Яхочу, хочу отрадного ибуду писать только отрадное». Девочка с персиками и Девушка, освещенная солнцем сделали Серова знаменитым. Вначале 1890-х годов частыми моделями Серова оказываются актеры, писатели, художники.

Часто бывало, что композитор, окруженный восторженными почитателями его таланта играл на рояле фрагменты новой оперы, а в другом конце квартиры его жена с «лохматыми» гостями заводила либеральные споры, мешая слушанию музыки. ЗнакомствоШаляпина с произведениями искусства Древнего Востока натолкнуло его на мысль представить Олоферна «ожившим барельефом».

нежная изящная и утонченная, живет именно той жизнью, какой жили когда-то маркизы. Серов слишком горячая и художественная натура, чтобы оставаться в каких-либо рамках. «Она была не столь красива, сколь прелестна с седеющими с ранних лет волосами, обрамлявшими лицо, озаренное лучистыми серыми глазами. » «Она была не только умна, воспитанна, артистична, но была также воплощением душевной доброты. Беспощадной остротой отличается его сатирическая графика.

Почти не знавший в детстве семейного уюта, художник ценил простое человеческое участие. Одно из последних произведений «крестьянского» Серова — «Стригуны на водопое» (1896, ГТГ). Но соединенным как раз и оказалось совершенно противоположное: прелесть преходящего мгновения со всеми признаками этой мгновенности (включая саму юность) – и непреходящая, существующая вне времени «эстетика числа», абстракция математического расчета.

Серову принадлежат и несколько портретов Шаляпина в ролях. 6 января 1889 года он писал о матери: «Еще одно больное место: холодность моя к ней. Красивый изысканный колорит (золотисто-красноватые тона столика, серебристый блеск стекла, черная бархатная кофточка, белое полотенце, перекинутое через плечо), артистический рисунок фигуры, красивой головы в сложнейшем повороте и тонкой, как бы точеной руки – все способствует тому, что образ Гиршман в какой-то мере читается тоже как некая принадлежность туалетного набора изящных безделушек (это впечатление усиливается и контрастом хмурого, сосредоточенного лица самого художника, отраженного, как бы мимоходом. В последние годы жизни он продолжал работать с огромным напряжением, хотя был уже тяжело болен.

Свидеться долго не удавалось, когда же встреча состоялась, то у Горького не было свободных «трех месяцев» — фатального серовского портретного срока. Он учел также и то, что Серов «догляделся бы» до самых сокровенных глубин трагически раздвоенной личности писателя еще и потому, что «смотрел бы» по-иному. Но все знали, что позировать Серову «опасно»: он любил говорить, что его интересует не столько сам человек, сколько та характеристика, которую можно из него сделать, а характеристики эти были таковы, что Серова часто упрекали в шаржировании, на что он отвечал: «Что делать, если шарж сидит в самой модели, – я-то чем виноват. Тематически картина дана как символическое обобщение, как образ большой силы. Среди молодых живописцев нового поколения он сразу оказался впереди других.

В1896 году Серов получил право присутствовать накоронации Николая II вУспенском соборе— оннаписал акварель «Миропомазание Государя Императора». Но, в сущности, так оно и было. Острый взгляд художника, едва уловимая улыбка, полная доброй иронии.

е. художники. Портреты Серова сравнивали со страшным судом. Миф о Европе принадлежит к «первомифам». Серову в его портретах всегда удавалось создать ощущение, что они написаны быстро и непринужденно в широком движении кисти демонстрируется артистическая «маэстрия» художника, работающего свободно и легко. Серов слишком горячая и художественная натура, чтобы оставаться в каких-либо рамках. Вначале 1890-х годов частыми моделями Серова оказываются актеры, писатели, художники.

Серов остался честным и в своей работе. Но характер живописи в серовском пейзаже не вполне совпадает и с указанным им самим «первоисточником»: пейзажи барбизонцев, с их световоздушным маревом, предвосхищали живопись импрессионизма Серов же здесь (как и в Девушке, освещенной солнцем) гораздо ближе не к импрессионизму, а к Сезанну. Это было время высшего расцвета передвижничества, но одновременно и начало того перелома, который Игорь Грабарь назвал «поворотом от идейного реализма к реализму художественному». «Перед его портретом «Дети» (1899) испытываешь чувство узнавания обычного, простого, знакомого, но почему-то волнующего, тревожащего.

С. Арбузов). Интересно отметить, что портрет О. К. Орловой, достаточно определенно «обнаживший» не слишком привлекательную человеческую сущность его высокородной заказчицы, не понравился ей и был передан в Русский музей, носивший тогда имя императора Александра III. Сюжеты идеи, поучения отягощали их головы.

«Изображённый Серовым Ф. И. Шаляпин стоит как живой. Н. Юсуповой, женское и человеческое обаяние которой во многом определяло творческое самочувствие художника во время работы над этим полотном: «Княгиня пришла, славная княгиня, ее все хвалят очень, да и правда, в ней есть что-то тонкое, хорошее кажется, она вообще понимающая». Отсюда и «совпадение» содержания и даже отчасти «формального» строя портретов. Например, в 1892 году Серов работал над портретами двух абсолютно различных лиц. Рисунок безукоризнен.

Сам же Серов исходя прежде всего из своих морально-этических принципов, считал членство в ТПХВ необходимым, хотя чувствовать себя всего лишь одним из «пасынков передвижничества» (М. Ее морда обращена к зрителю, а стоящие торчком «чуткие» уши придают ей выражение пристальной, настороженной внимательности. Безумие такой работы впустую ясно должно быть и для самих художников и, быть может, в этом неутешительном сознании лежит причина того, что и в их творчестве замечается известное неряшество, та непоследовательность, на которую мы уже не раз считали своей обязанностью указывать. В чисто красочном отношении Коровин занимает особое место.

Эта пушкинская строка невольно вспоминается, когда стоишь перед картиной «Лето» или же перед написанным им в том же году пейзажем-жанром «Октябрь. Параша похожа, а главное хорошенькая», по отзыву мемуаристки, – но все же это лишь милое воспоминание об абрамцевском портрете, но вовсе не потому, что у Серова «не получилась» вторая Девочка с персиками, а потому, что портрет Параши был для него лишь эпизодом, не представлявшим более интересной художественной задачи. В «Интерьере.

Это наполняет картину теплом домашнего уюта. Здесь и был выполнен портрет. Кроме того, это жест диалога, человека, откликающегося на зов (портрет Горького) или жест признательности. Творчески переосмысливая, глубоко переживая «дух» (а не просто копируя приемы) искусства древнего Средиземноморья — Египта, минойского Крита, архаической Греции используя выразительные возможности линии, в частности ее ритмические свойства, цветового силуэта, Серов решительно избегал стилизаторских ухищрений, характерных для модерна, одним из создателей которого в России он являлся. А художнику особенно. На мой взгляд: период с 1890 до 1915 года приблизительно – самый расцвет его творчества.

Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний. Его стали ценить, от него ждали новых «солнечных» полотен, похожих на портреты девушек, которые так понравились.

Шаляпин сам рассказал об этом в книге «Маска и душа»: «Каково же было мое горестное и негодующее изумление, когда. Пребывание в Греции в значительной степени выровняло трагический «перекос», образовавшийся в душе художника иначе трудно объяснить светлую гармоничность его античных полотен. – совсем неправильно. У Мамонтова Коровин познакомился с самыми яркими людьми того времени: Ф. И. Не доверять, не быть наивным. » Видимо, не случайно Асафьев «предложил» Серову такую трудную во всех отношениях модель, прекрасно понимая, что ему, во-первых, пришлось бы писать Достоевского после Перова, художника далеко не доверчивого и отнюдь не наивного. Он несколько уже по задаче и интимнее Девочки с персиками. Поздней осенью того же года в имении художника Н. Кузнецова под Херсоном он написал этюд «Волы», в работе над которым со всей определенностью проявил главные свойства своего характера — огромную выдержку и упорство в достижении цели. — В. Р. ) тенденцию в зрителе».

Неустанно повторяя своим ученикам: «Простота — высота» и при этом как бы ставя между этими словами «знак равенства», Чистяков тем самым определял сверхзадачу на всю их последующую творческую жизнь. Грусть его изящна. Это простой прием, переносящий все видимое в область небесно-морского видения. Кажется, что это творения не одного художника, а нескольких мастеров разных поколений. Опера «Юдифь» была и в репертуаре Большого театра. Васнецов очень долго работал над своими «Богатырями», постоянно отвлекаясь на другие заказы, выигрывая конкурсы на росписи храмов, в отличие от Врубеля, которые эти конкурсы постоянно проигрывал. От нее веет здоровьем, безмятежностью.

Этой манерой письма передан и «вихлястый», по выражению Серова, характер Коровина и его «артистическая небрежность» в то же время Коровин изображен здесь как именно творческая личность, человек искусства: «В небрежно написанной фигуре К. Коровина никто не угадает банкира или ростовщика. Поспеловым). Нестеров). Начиная с 1899 года В. Серов был постоянным членом Совета Третьяковской галереи. В живописи каждого портрета можно найти аналогию в искусстве прошлых эпох, как если бы художник перевоплощался согласно своему представлению о модели: «Этого человека мог бы написать Веласкес – я напишу его, как Веласкес».

Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное». Они отмечены, как писал Б. В. Асафьев, «ощущением монументального», что, несомненно, было подсказано шаляпинским исполнением роли. Здесь и был выполнен портрет. Угадывали все сразу — «не так, как образованные, обыкновенно поначалу ничего не разбирающие», прибавлял Серов. Левитаном, А. П. Грабарь). Эфрос), подобно своему не менее цивилизованному брату, смотрится если не «диким кабаном», то по меньшей мере «упрямым быком» и дело тут, конечно же, не в предвзятом отношении художника к заказчику, а в объективном содержании личности портретируемого. Вот это и есть то «нечто», что отличает этюд от картины, копирование природы от раскрытия ее души.

Работ с использованием пастели я не заметил. Они радовались и восхищались, что мы вот написали похоже на них. Несмотря на запрет фотосъемки, я постарался тайком заснять этот шедевр на смартфон. И совсем забыл прежнюю богатую жизнь. ».

А он говорит: «Нет, эта лошадь, опоенная, мне больше вашего жеребца вороного нравится». Валентин Серов был членом Товарищества передвижных художественных выставок. Не случайно его манеру позднее было принято характеризовать как «декоративный импрессионизм». Холст использовал средне и крупнозернистый иногда наклеенный на картон. «Левитан был разочарованный человек, всегда грустный. Валентин Александрович вдруг встал, отошел на несколько шагов, посмотрел на него, а затем, не задумываясь, разорвал его на мелкие кусочки» (Зинаида Ратькова-Рожнова).

«Иначе писать не умею, – говорил он на это, – виноват, не столько не умею, сколько не люблю». О том, что взойдет из свинцовых «семян», брошенных в русскую землю щедрой рукой Николая Кровавого, говорит другой рисунок «Виды на урожай 1906 года»: легкие пушистые облака плывут над сжатым полем, на котором вместо скирд стоят составленные в «козлы», ощетинившиеся штыками винтовки карателей. Серов, ученик Репина, «пасынок передвижничества», по выражению Михаила Нестерова, буквально с первых шагов в искусстве оказался «чужим», ни на кого не похожим художником.

Позднее именно за этот портрет Серова называли «первым pyсским импрессионистом», хотя это неверно. Здесь представлены некоторые эскизы декораций и настоящие костюмы к балетам «Дон Кихот» Л. Минкуса, «Конек-Горбунок» Ц. Пуни, «Щелкунчик» П. И. Чайковского, операм «Демон» А. Г. Рубинштейна, «Хованщина» М. П. Мусоргского, «Садко» и «Сказка о царе Салтане» Н. Другой мемуарист, князь Сергей Щербатов, писал о Коровине так: «Невозможно себе представить более русского человека, чем Коровин, со всеми русскими прелестями, очарованиями и недостатками.

Очень достоверно передана обстановка комнаты. Онзанимался организацией выставок искал деньги наиздание журнала «Мир искусства». Девочка с персиками и Девушка, освещенная солнцем сделали Серова знаменитым.

— В. Р. ). Серова же, прирожденного колориста, Чистяков «муштровал» главным образом в области рисунка. Достаточно всего трех имен, чтобы согласится с этим выводом: Врубель, Серов и Коровин. Валентин Серов работал быстро иногда слишком быстро. Известно, что Серов с глубоким восхищением относился к испанской живописи и действительно находил полезным учиться у нее («Как эти испанцы замечательно головы в холст вставляли так вот как надо»). Валентин Александрович Серов родился 7 (19 по н. ст. ) января 1865 года в Петербурге в семье известного композитора и музыкального критика Александра Николаевича Серова (1820—1871) — младшего современника М. Глинки и А. Даргомыжского, автора опер «Юдифь», «Рогнеда» и «Вражья сила».

Из многих десятков рисунков сам Серов наиболее удачными считал «Обоз», «Ворона и лисица», «Мельник», «Волк и журавль», «Тришкин кафтан», «Квартет», «Крестьянин и разбойник», «Мартышка и очки», «Щука» и несколько других. Полностью сохраняя «звериную» природу животных, наиболее многочисленных персонажей басен, он наделял их типичными человеческими чертами, в тех же случаях, где фигурировали люди, он так же, как и в портретах, раскрывал типическое через индивидуальное, не прибегая к неизбежному, казалось бы, для басенного жанра морализированию. Похищение Европы Серова – не столько изображение мифа, сколько его отблеск, эмблема всего мира греческого искусства с его «высокой декоративностью, граничащей с пафосом», как говорил Серов в одном из писем. Исполненное темперой на полотне, формат которого приближается к квадрату, это произведение должно быть причислено к разряду уже рассмотренных нами портретов представительниц «высшего общества». «Замечательно милая женщина Генриетта Леопольдовна чем больше ее видишь, тем больше ее ценишь, простой, правдивой, доброжелательной, не гордой и, что совсем странно при ее красоте, совсем не занята собой. » – писал Сомов, дважды – в графическом и живописном портретах – изображавший Гиршман. Портрет другого знаменитого тенора, Франческо Таманьо, где певец изображен в берете (артистический аксессуар), с гордо поднятой головой, вдохновенным взглядом, устремленным вдаль, мимо зрителя, выглядит этюдом для парадного портрета.

В 1880 году одновременно с Репиным, трудившимся тогда над картиной «Крестный ход в Курской губернии», он написал портретный этюд «Горбун», о котором сам впоследствии говорил, что эта его ранняя работа была, «пожалуй, не слишком уж детская». Серов осознал, что в системе Репина ему было удобно, привычно, спокойно, но неинтересно. В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской). Солнечный свет, льющийся из окна, заливает комнату. Фокин, к которому она явилась с просьбой дать ей несколько балетных уроков, взялся сделать из нее балерину, так как, по его словам, увидел в ней прекрасный материал для балетов «а 1а Бёрдсли». Однако в серовском портрете Мазини, которого Ф. Шаляпин считал не певцом, а «серафимом от бога», раскрыта вовсе не его артистическая сущность, «на холсте навеки пригвожден капризный и наглый баловень всесветной славы, развалившийся в кресле с надменно и презрительно откинутой назад головой и томным взглядом покорителя сердец» (И. Удивительно, что создание им его великолепных панно для г. Мамонтова и для Всемирной выставки осталось в его творчестве случайным исключением, что затем никто не пожелал воспользоваться его выдающимся и своеобразным декоративным талантом. Директору театров В. А.

Практиковал технику alla-prima, но в ранних вещах видна более тщательная проработка — виден подмалевок и последующая лессировка, особенно в лицах портретируемых. Как заклинание двукратно повторено «хочу, хочу отрадного», так как в нынешнем веке Серов отрадного не видит, оно где-то там, у «беззаботных» старых мастеров. Среди молодых живописцев нового поколения он сразу оказался впереди других. Но и Чистяков любил Серова и гордился им. Может Ьыть именно вот таким образом и колорит его портрета получился таким светоносным, «тициановским» и видимо, Серов намеренно не убрал с живописной поверхности потеки золотистого лака, придающие его произведению особый артистизм, находящийся в прямом соответствии с образом Таманьо, перед портретом которого вновь хочется вспомнить о жизнерадостности, «беззаботности», ощущениях, некогда навеянных Серову Венецией. Ярошенко) рассматривали жанр, в котором главную выразительную миссию выполняет пейзаж (М.

Каждый мазок на его этюде говорит о красоте души художника-поэта. «Девочка сперсиками», полотна счленами императорской семьи, афиша сАнной Павловой ипортрет обнаженной Иды Рубинштейн— вспоминаем творчество известного русского художника. Гуашь Император Петр II с цесаревной Елисаветой Петровной выезжают верхом из села Измайлова, осенью, на псовую охоту – первая из «кутеповской серии». Достаточно вспомнить написанныи пятью годами ранее врубелевскии портрет С. И. Мамонтова (1897), «стихийная мощь» которого (по определению видного исследователя творчества М. Врубеля Н. Тарабукина) роднит его «с сросшимся с землей Микулой», т. е. легендарным русским богатырем Микулой Селяниновичем, персонажем одноименного декоративного панно Врубеля.

й обликкоторогорук, по-особенному проницательно оценивающего взгляда — «сверкающего левого глаза и прищуренного правого» — возникает образ не столько купчихи, сколько «процентщицы». Но любви другой, той спокойной, мягкой, нежной любви нет во мне. Спустя годы Константин Коровин писал обэтом портрете: «Серов первым изхудожников уловил изапечатлел наполотне мягкость интеллигентность ивместе стем слабость императора». Одна черная вертикальная фигура на сером фоне стены и зеркала Необыкновенный эффект достигнут тем, что здесь применены действительно необыкновенные средства воздействия композиции», «которые по природе своей, по существу, уже лежат за пределами того этапа живописи, к которому-еще принадлежит сама картина», «но и за пределами узко понимаемой живописи вообще». Альбомы художника говорят о длительной работе. И жест руки его воспринимается как жест человека, доказывающего свою правоту. По некоторым свидетельствам, Серовым было создано 6 вариантов картины.

Аккумулируя достижения психологического портрета передвижников, овладевая традициями старых мастеров, близко соприкасаяеь с поисками русских и западноевропейских художников (лрежде всего модерна), Серов создал уникальную галерею образов своих современников. Но чего-то неожиданного он вряд ли мог ожидать от моделей, досконально им изученных (и измученных). Лапландия», «Поморы», «Сентябрь в Печенге», «Гавань в Норвегии» (все – 1894), «Гаммерфест. В самых фантастических по краскам произведениях Коровина большая правда, т. е.

Забытым оказался и предшествующий отечественный опыт – все русское искусство до шестидесятых годов XIX века Стасов и вместе с ним многие передвижники считали «подражательным и раболепным». Странно, но это так. Он писал: «Портрет этот очень скромен по краскам. Именно так, «под Веласкеса», написан портрет итальянского певца Анджело Мазини, выступавшего с гастролями в столицах.

Много отличало Серова от тех. «Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз. Но живой человек на этой парадоксальной грани между «сном искусства» и «театром жизни» оказывается беззащитным, «голым» – и это самая пронзительная нота портрета. Художник давно мечтал написать портрет всаду, где играют солнце итень листвы. Не случайно под впечатлением портрета один из современников писал: «Эта женщина.

И в технике живописи Коровин стоит особняком. Эта мысль захватила всех. Пейзаж с похожим мотивом и таким же названием написан в 1879 году Василием Поленовым. Картина проникнута чувством глубокой безысходности.

Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний. Тот, кто знаком с творчеством Коровина, сразу заметит «похожесть» этой работы Серова с работами изображенного коллеги художника. (Константин Сомов запросто мог запросить и шесть и восемь тысяч рублей). Характерна в этом смысле дневниковая запись Владимира Аркадьевича Теляковского, директора императорских театров иллюстрирующая ситуацию на «художественном рынке» 1880-1890-х годов: «Нет сомнения, что за Мамонтовым большая заслуга собрать вокруг себя целую плеяду художников. Похоже, княгиня прочла этот «подтекст» и избавилась от картины, подарив её музею Александра III (ныне Русский музей).

На перелке телеги сидит, понуро наклонившись туловищем вперед, баба. Я хочу. И, по-видимому, это именно то, чего и добивался Серов в портрете. а «очаровательная» улыбка – застывшей маской светской любезности.

Константин Алексеевич Коровин (1861—1939) был ровесником И. Левитана и одновременно с ним учился в Московском училище у А. Саврасова, а затем у В. Поленова. Он несколько уже по задаче и интимнее Девочки с персиками. Одним из безусловных шедевров серовской кисти стал портрет другого итальянского певца, блистательного тенора, обладателя «золотого горла», голоса «такой могучей силы и волшебной красоты, каких уже после него не слыхали» (И.

Скандал был ужасен. Они отмечены, как писал Б. В. Асафьев, «ощущением монументального», что, несомненно, было подсказано шаляпинским исполнением роли. И. Грабарь вспоминал, как однажды он вместе с автором смотрел это полотно: «Серов сказал мне, указывая на своих «Волов»: — Ведь вот поди ты: дрянь, так, — картинка с конфетной коробки, желтая, склизкая, фальшивая — смотреть тошно. Очень достоверно передана обстановка комнаты. Каждый мазок на его этюде говорит о красоте души художника-поэта.

«Серов посмотрел на меня, на рисунок, потом спросил Вам нравится. Павел Александрович «хорошо танцевал, пользовался успехом у женщин и был очень интересен.

Его натурщицей стала двоюродная сестра художника Мария Симонович. Летом они втроем уезжали в деревню, где занимались рыбной ловлей и охотой. На редакционных собраниях «Мира искусства» Серов обыкновенно помалкивал изредка вставляя меткие и подчас ядовитые замечания. Я хочу таким быть – беззаботным в нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного.

В 1893 году Серов написал портрет И. И. Левитана. Однако изысканность и строгая «стильность» этого портрета дают все основания считать его одним из самых совершенных творений позднего Серова, точно так же, как и изображение великой русской балерины Анны Павловой в плакате для дягилевской постановки в Париже одноактного балета «Сильфиды» («Шопениана») на музыку Фредерика Шопена (1909). Портрет другого знаменитого тенора, Франческо Таманьо, где певец изображен в берете (артистический аксессуар), с гордо поднятой головой, вдохновенным взглядом, устремленным вдаль, мимо зрителя, выглядит этюдом для парадного портрета. Работник музея, видя эту сцену, попросил солдат отдать ему эту картину.

Эмоциональную и творческую «отдушину», необходимую художнику в тяжкой «кабале» заказной портретной работы, составляли образы детей, своей чистотой и непосредственностью призванные компенсировать все более возраставший и в жизни и в искусстве дефицит «отрадного». Знали характер Серова, его всепроникающий глаз и все-таки шли к нему. – Стены вот, коридоры. » Целью Серова при поступлении в Академию было попасть в класс профессора Павла Чистякова, через руки которого прошли Суриков, Поленов, Репин, Врубель. Дело в том, что если в любом портрете испорчены глаза, то реставрировать его невозможно.

Глядя на серо-лиловые тени и розовые «пятна» света, невольно вспоминаешь живопись Огюста Ренуара, такие его картины, как «Лягушатия» или «Качели», но там все в движении: и свет и тени и сами человеческие фигуры, составляющие единую зыбкую изменчивую стихию. Два огромных пространства занимают реальные декорации к опере Н. А. Римского-Корсакова «Золотой петушок», поставленной в 1934 году, в театре французского города Виши: «Поле боя у синих гор» и «Палаты воеводы Додона». Немного иронично звучит. Душа и маска называются мемуары Шаляпина Двойная жизнь – так озаглавлены мемуарные записки Сары Бернар. На рубеже 1890—1900-х годов, его взгляд на «отрадное», на юное существо стал значительно сложнее. Над образом Александра III Серов работал пофотографии.

Серов и Левитан. Вот наглядный тому пример, давно ставший христоматийным. — В. Р. ) делаете — понять невозможно. Очень многие хотели увековечить себя кистью великого художника. Что бы сделали из нее Тициан, Веронез.

Пополняя собрание произведений русского классического искусства, они открыли доступ в коллекцию работам своих современников: М. Врубеля, мастеров «Мира искусства», М. Сарьяна и др. Но Коровин обуздал свою порывистую непоседливую натуру и довел работу до завершения. Например, в 1892 году Серов работал над портретами двух абсолютно различных лиц. А прошли годы и ясно стало. И по характерным мазкам видно, что работал мастер широкой кистью, почти не разбавляя краску (следы щетины хорошо прослеживаются). Прошло одиннадцать лет и им был создан ее же, С. М. Лукомской (по мужу), небольшой акварельный портрет (1900) — истинное чудо постижения глубины сложного душевного мира прекрасной женщины, мира трагического, выраженного не только в ее скорбном взгляде, но главным образом в колорите, в траурной гамме коричневого и черного.

Последнее замечание режиссера особенно важно. «После того, как портрет был вчерне готов. Острый взгляд художника, едва уловимая улыбка, полная доброй иронии. Часто бывало, что композитор, окруженный восторженными почитателями его таланта играл на рояле фрагменты новой оперы, а в другом конце квартиры его жена с «лохматыми» гостями заводила либеральные споры, мешая слушанию музыки. Подчеркнут его высокий лоб, глаза в глубокой тени, от этого задумчивый, печальный взгляд художника кажется особенно «долгим» — это взор мыслителя и поэта.

Эта мысль захватила всех. Особая духовная цельность и совершенство этих произведений поставили художника в центре и во главе нового поколения живописцев, стремившихся в то «сумеречное» время противопоставить «разрывчатой» действительности «правду сердца» (К. Серовы жили открыто их дом всегда был полон гостей.

Беспокойна поза модели, капризно и сложно изломаны руки, прихотливы складки платья – и всему этому словно аккомпанируют «тревожно» изогнутые линии спинки дивана, рокайльные завитки золоченых рам и лепнины и цветочные узоры мебели. «Вообще от картины веет каким-то безжизненным холодом», – заметил один из критиков. Трудно сказать искренне ли доволен был заказчик, сумел ли он в своем отношении к произведению, созданному выдающимся портретистом, подняться над личными чувствамиили же, как об этом принято писать, был вынужден «сделать хорошую мину при плохой игре». Станковое полотно наделяется качествами монументального произведения. «Похищение Европы» (1911, ГРМ) имеет живописные, графические и скульптурные варианты (в фарфоре и майолике).

Ломаная линия рук с двумя углами в локтевом сгибе и у кисти наступательно заострены вперед. Работа Коровина «Летом» (1895, ГТГ) — это произведение, отрицающее вообще любые условности жанровой дифференциации. Именно так, «под Веласкеса», написан портрет итальянского певца Анджело Мазини, выступавшего с гастролями в столицах. Его рисунки были показаны скульптору Марку Матвеевичу Антокольскому, а тот порекомендовал в качестве учителя Илью Ефимовича Репина, после окончания петербургской Академии художеств жившего в Париже в качестве ее «пенсионера».

В 1887 году Серов создал «Девочку с персиками» — воплощение юности, радости бытия, открытости. Рядом с изображением «нервной дамы» – портрет почтенного старца с «былинным лицом», «от фигуры которого веяло старой Русью XVII века», по отзыву одного из рецензентов. Свет льется из-за окна, за которым видна чуть тронутая осенней желтизной листва деревьев, «перетекает» в соседнюю комнату. Он приходил в мастерскую редко – бедно одетый, окутанный в какой-то клетчатый плед.

Одно из значений имени «Европа» – «широкоглазая», что удивительно созвучно тому изображению лица Европы, которое дает Серов. Мне было всего пятнадцать лет. Всякий, кто к ней приближался, невольно подпадал под ее очарование». Грабарю не давали покоя эти фигуры – он видел в них «привкус тенденции», показ «контраста расточительной роскоши и убожества».

Как неожиданно появившийся, «просвистевший» и исчезнувший вихрь изображена кавалькада охотников на серовской картине. Отец его, оперный композитор, автор «Юдифи» и «Рогнеды», умер, когда Серову было только восемь лет. В картине Выезд императрицы Екатерины II на соколиную охоту Екатерина уже в преклонных годах – «казанская помещица», как она одно время сама себя величала – совершает прогулку в сопровождении сокольников. И, стало быть, намерение Серова писать «только отрадное» означало не что иное, как соединение «порванной связи времен», возвышение вечных ценностей искусства, воплощенных в полотнах старых мастеров, желание руководствоваться только соображениями художественного порядка – качества, совершенства, красоты, гармонии – соображениями, почти забытыми искусством середины века. Безусловно, художника интриговало сопоставление холодно красивого, как бы лишенного способности к «экспрессиям» лица Юсупова и страшной, но чрезвычайно выразительной морды бульдога, который написан так, словно он-то и является главным героем портрета, тогда как сам князь – лишь красивый фон.

Поза княгини нарочито «неудобна» – Серов акцентирует момент позирования «модному» опять-таки художнику. Мы в Венеции, представь Хорошо здесь, ох как хорошо. » Откровенно признаваясь, что у него «совершенный дурман в голове» от любви, от Венеции, от «страстной, кровавой» оперы Верди «Отелло», от пения великого Франческо Таманьо, он все же не забыл о главном, о славных итальянских живописцах «XVI века, Ренессанса. Если собственная биография Серова небогата событиями, то само время было ими столь богато, что многие даты жизни художника ознаменованы «поворотами» или «переломами» в художественном мире и в собственном серовском творчестве. Видимо, не случайно на пути Навзикаи и ее спутников Серов поместил камень, тем самым «остановив» движение, лишив его мотивированного сюжетом смысла.

Мальчики (сыновья художника) в картине как бы становятся неотъемлемой частью природы. Главное место в творчестве В. А. Серова продолжал занимать портрет, по преимуществу заказной, причем «кабала портретиста» значительно усилилась, хотя именно в эти годы из-под его кисти выходили полотна, многие из которых с полным правом могут быть названы живописными памятниками эпохи русских революций, Впрочем, современники утверждали, что «писаться у Серова опасно», видя в портретах злую «карикатуру», «шарж», не умея понять, что в этих произведениях им, бескомпромиссным «искателем истины» (К. Он, презиравший «все и что любил и что ненавидел», словно смеется на портрете брезгливо-недобрым смехом.

Н. Юсуповой и Г. Л. Гиршман, а также наряду с самой последней его работой — портретом княгини П. И. Щербатовой (1911), оставшимся незавершенным вследствие его скоропостижной кончины. Мы допытывались, что с ним случилось. Речь идет о целенаправленности известной тенденциозности серовского видения.

Стремясь к полной безупречности картины, Коровин работал над ней непривычно долго – не только в течение всего лета, но и осенью – и, казалось, начал ею тяготиться. Интересен в этом отношении рассказ Софьи Олсуфьевой о том, как создавался ее портрет. При этом некоторые способы построения формы, прежде всего ее «гранение», которое у Чистякова было лишь средством для выявления объема головы, фигуры, у Врубеля превратилось в едва ли ни в важнейший прием, позволявший усиливать экспрессивность образа, а также усиливать энергию цвета. он явился одним из творцов художественной культуры России последних предреволюционных десятилетий, времени сложного и глубоко противоречивого, когда были созданы произведения и сегодня продолжающие если не поражать, то уж во всяком случае привлекать к себе внимание неведомой прежде русскому искусству остротой, а подчас и парадоксальностью «формальных» решений. «Портрет артиста Ф. И. Шаляпина» (1911, ГРМ) является лучшим из коровинских изображений певца и друга, которого художник портретировал неоднократно. Проходил по залам экспозиции около четырех с половиной часов и вышел обновленный и очищенный его великолепным, отрадным искусством.

Столь же многозначительны в портретах Серова «молчащие» руки, лежащие на коленях или опущенные вниз, – это отказ от диалога, нежелание «объясняться» и комментировать собственную персону, варианты душевной открытости (Девушка, освещенная солнцем, портрет Михаила Морозова) или душевной пустоты (портрет Софьи Боткиной). В 1900-е годы выделяется особая линия творчества Серова — изысканно-декоративные ретроспекции, близкие к историко-бытовому жанру, который культивировался художниками «Мира искусства» (Серов был участником объединения и выставлялся вместе с «мирискусниками»). Неудивительно, что художник пользуется языком архаики: это и живописный лаконизм (всего три цвета: синий, зеленый, коричневый) и плоскостность и обобщённость, декоративность, помогающие создать образ хрупкой, но притягательной балерины.

В то время он был на вершине славы, современники отмечали его надменность и взбалмошность, свойственные избалованной успехом «звезде». Искомое в модерне соединение условного и реального достигается здесь скупыми средствами — это изощренный «экономный» рисунок избегающий светотени и изолированная локальность цвета, уничтожающие пространственную глубину и превращающие изображение в оживший древневосточный рельеф. Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний. Но Серов, однажды доказав, что область пленэризма в его всевозможных модификациях ему целиком подвластна, все время и последовательно усложняет картинные задачи, не желая повторяться, а если и возвращается к темам и приемам этих ранних картин, то словно лишьзатем, чтобы убедиться, что он не забыл, как это делается.

Похоже, княгиня прочла этот «подтекст» и избавилась от картины, подарив её музею Александра III (ныне Русский музей). Но публика приняла портрет любимой актрисы с восторгом. По мнению автора, портрет «получился не дурен, то есть похож», но сама живопись ему не очень нравилась: «цвета не свободные», скорее всего, потому, что Мазини как человеку он не симпатизировал и это невольно сказывалось на его портрете, а того холодного, беспощадного аналитизма, который позднее позволял Серову «зажигаться» подобного рода образными задачами, он тогда еще не выработал. Константин Алексеевич Коровин, безусловно из их числа. «Писал я больше месяца и измучил ее, бедную, до смерти, – вспоминал Серов, – уж очень хотелось сохранить свежесть живописи при полной законченности – вот как у старых мастеров».

Еще одной особенностью произведения является соединение на одном полотне различных жанров – пейзажа (за окном), натюрморта (на столе) интерьерной и портретной живописи. Обер-прокурор Святейшего синода К. П. Победоносцев, который, по словам А. Блока, «над Россией простер совиные крыла». В портрете доминируют извилистые витиеватые очертания и формы.

В 1889 году Серов пишет портрет Прасковьи Мамонтовой, двоюродной сестры «девочки с персиками». Будучи убежденными и последовательными «западниками», они (прежде всего старшие из участников объединения) «познакомили русских художников и публику с последними достижениями европейской жвописи и графики, подняли на большую высоту профессиональное мастерство. Сохраняются общие характерные черты, но детали становятся неважны. Фигуры русских богатырей написаны в ракурсе «снизу вверх», вот таким образом они и выглядят такими мощными. В 1889 году Серов пишет портрет Прасковьи Мамонтовой, двоюродной сестры «девочки с персиками».

Работы, выполненные Серовым в технике соуса или углем, отнюдь не всегда являются камерными — они могут достигать поистине монументальных форматов: «Портрет Ф. И. Шаляпина» (1905, ГТГ), «Портрет К. С. Станиславского» (1908, ГТГ) и др. Он пишет их так, как если бы случайно увидел погружёнными в мысли и мечты. В портретном творчестве раннего Серова (1890-е годы) уже видны те принципы, которые будут развиваться мастером в дальнейшем. Современники были единодушны в отзывах о ней.

Коровин настоящий колорист, т. е. Человек далеко не богатый, «почти нищий» (так говорил сам Валентин Александрович), он, по словам И. Э. Грабаря, «был сдержан с «богачами», с которыми никогда не сходился слишком близко. В книге К. А. Коровина «Шаляпин.

Между тем еще были живы многие, помнившие истинные драматические обстоятельства. се, мифом, творимым ею самой о себе. Она не могла себе этого позволить, все её мысли были о детях. «Мою Верушу портретом как-то не назовешь», – писал художник в одном из писем.

Он как бы пытается проникнуть в их души, разгадать затаенную измену и скрытые козни. Нет ни интерьера, никаких деталей: «чистый холст», на нем – гордой птицей, «черной молнии подобной» – фигура Горького. Вот жеребец — чистый зверь, красота конь. «Потом махнул рукой и сказал: «Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как ни пыжился, ничего уж не вышло тут весь выдохся».

«Заслуга мирискусников перед русской художественной культурой, — пишет видный исследователь искусства рубежа веков Д. В. Сарабьянов, — в том, что они «открыли» забытые (к их времени. «Много было лохматого студенчества, – вспоминал Репин, – манеры у всех были необыкновенно развязны». Не мог же я писать этот портрет с любовью и нежностью»., а когда я ответил: Да, очень, он вдруг разорвал его на мелкие кусочки. (1895) — едва ли ни самое выдающееся произведение всего «крестьянского» цикла В. А. Серова, картина о дорогих его сердцу «серых днях» русской осени, о земле и небе, о мальчонке-пастухе, который, сидя на стерне, деловито чинит хомут, об овцах и столь любимых им неказистых деревенских лошадках, о рыжем жеребенке, короткими прыжками (у него спутаны задние ноги) перебирающемся через поле, о птицах, всполошенно мечущихся над крышами крестьянских изб, А «рассказал» все это Серов живописным сочетанием неярких коричневатых тонов земли и серебристо-серых неба.

Серов пробовал свои силы и в исторической живописи (хотя приложение к работам этого непосредственного и искреннего мастера самых слов этих как-то звучит странно). Примечательно обращение Серова к силуэту, тональному и цветовому пятну — в этом видна тенденция к возрастанию монументализма, о котором уже говорилось в контексте рассмотрения серовского портретного творчества («Портрет М. Ермоловой»). О том, что такое «идейный реализм», с тонким юмором писал Константин Коровин, ближайший друг Серова, вспоминая годы ученичества в Московском училище живописи: «Ученики спорили, жанристы говорили: важно, что писать, а мы отвечали – нет, важно, как написать. В группу «Мира искусства» входили художники москвичи, будущие мастера «Союза русских художников» и петербуржцы, которых и принято считать «чистыми мирискусниками», зачинателями этого движения. С К. А. Коровиным Серов познакомился у Мамонтовых. Десятилетием позже Серов исполнил акварельный портрет Софьи Лукомской.

Правда, в большом полотне 1902 года «приветливый, но холодноватый взгляд» княгини, «привычная, а вот таким образом больше любезная, чем вызванная живым чувством, улыбка, непринужденный, но явно идущий от манеры наклон головы» создают «впечатление скорее светско знакомства, нежели глубокого человеческого общения» (В. Полотно построенно на тонкой гамме сиренево-серых, бежевых, коричневатых, жемчужных тонов. И наконец, четвертая — дает нам типичный «крупный план» От кадра к кадру крупнейший образ самой Ермоловой доминирует над все более и более расширяющимся пространством». Коровин же именно в ночном пейзаже находит соответствие своей тяге к декоративности. не зрительно-образные, а сюжетно-образные».

Почти три месяца спокойно, не торопясь, сосредоточенно работал художник, который опять думал о «свежести», о том, чтобы не «измучить» ни модель, ни саму живопись. Заступничество помогло – Мамонтова перевели из тюрьмы под домашний арест. В дальнейшем серовская чересчур медленная и кропотливая работа порой вызывала удивление. По-новому были решены Серовым и эскизы декораций. Но ведь это красное «пятно», оказавшись на пересечении основных «силовых линий» этюда играет важную роль его композиционного и эмоционального центра, на что зритель, воспринимающий созданный художником образ природы, гармоничный вопреки изображению холодного, ветреного осеннего дня, даже не обратит внимание.

Некоторые, особо запомнившиеся работы, я специально сравнил с полиграфической версией. Северное сияние» (1894-95), один из хороших примеров в этом смысле. Императрица обиделась и удалилась, а Николай только рассмеялся. «В 1905—1907 годах, в период высшего революционного подъема и начавшейся вслед за ним жестокой царской реакции, многие из членов объединения стали деятельными сотрудниками сатирических журналов». В дальнейшем судьба Серова сложилась так, что ему приходилось работать во многих жанрах, писать далеко не «отрадные» модели и сюжеты. Портрет, как всегда, потребовал множества сеансов, нескольких месяцев работы.

В другом панно «Базар у пристани в Архангельске» заметно, что под всей живописью использовалась однородная коричневатая прокраска холста, что повлияло на общий тон произведения. Все-таки мамонтовский кружок был подлинным источником преображения русского искусства. Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. Портреты Серова начала 1890-х годов неизменно встречали одобрение публики. Это было время высшего расцвета передвижничества, но одновременно и начало того перелома, который Игорь Грабарь назвал «поворотом от идейного реализма к реализму художественному». Правда, спустя много лет, в 1914 году, он же утверждал обратное, говоря о том, что многие лучшие мастера «Мира искусства» и «Союза русских художников» «начинали свою карьеру у нас, передвижников. Любовь к сдержанным серым и особенно черным тонам (Гиршман одета в черное) – примета alter stiln. Тем не менее в его холсте «Поморы» чувствуется поиск масштабного обобщенного образа.

В русском искусстве это, пожалуй, один из наиболее трагических портретных образов, равновеликий «Достоевскому» Перова и «Мусоргскому» Репина. В 1900 году, порвав с Товариществом передвижных выставок, Серов стал официальным членом объединения «Мир искусства». Работа над картиной, вместе с этюдами, заняла три года.

Я только высмотрел, подметил». «Мою Верушу портретом как-то не назовешь», – писал художник в одном из писем. Это узкий прокленный холст, без грунтовки, проработанный полупрозрачной темперой оливкового цвета. Серов молча протянул ей палитру.

Немой вопрос, обращенный как будто не к собеседнику, а в безответное пространство, отстраненный взгляд одновременно и на зрителя и как бы сквозь него – не «взгрустнувшая» девушка, какой Лукомская была представлена в малорусском костюме, а грусть как неотъемлемое природное свойство души, граничащее с психоаналитической проблемой. «Портрет Ермоловой», примадонны Малого театра. Также одним из открытий выставки является декоративное панно-фриз 1906 года «Старый монастырь», с явными признаками стиля «модерн». Серову принадлежат и несколько портретов Шаляпина в ролях. И сам портрет достаточно эскизен.

И жест руки его воспринимается как жест человека, доказывающего свою правоту. Он не подменил человека натюрмортом, как это нередко бывало в истории новейшей живописи». Так давняя история российско-греческих взаимопроникновений делает еще один виток. Надо почувствовать, надо чувствовать, как хорошо в воздухе чувствуется весна. Художника «упрекали в модернизме. «Он сказал: Глаза те же. Они радовались и восхищались, что мы вот написали похоже на них.

И без того большой интерес к старинному русскому портрету особенно усилился у него после знаменитой «Историко-художественной выставки русских портретов», устроенной в 1905 году С. П. Дягилевым в Петербурге в залах Таврического дворца. Онговорил: «В нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Оживленное копошение собачки контрастирует с безразличным взором «скучающей барыньки», как отзывался о Боткиной Серов. Не случайно современники порой ощущали в его облике «меланхолический оттенок», а в глазах – «необыкновенно облагораживающее страдание», по-видимому, страдание человека, уставшего от бесконечной «игры в амплуа». Лето 1888 года Серов провел в родовом имении Дервизов Домотканово. А. Грабарь).

В1892 году харьковское дворянство заказало художнику картину «Император Александр IIIс семьей»— вчесть спасения царской семьи при крушении поезда настанции Борки. Любое модное веяние принимается им на ура. Приобретенный опыт сослужил добрую службу Коровину: некоторые из его этюдов и картин легли в основу монументально-декоративных панно, которые Коровин написал, оформляя павильон «Крайний Север» для Всероссийской промышленной и художественной выставки, состоявшейся в1896 году в Нижнем Новгороде. Серов активно сотрудничает в сатирическом журнале «Жупел» и создает ряд графических листов, посвященных теме насилия власти над народом. В некоторых пленэрных работах писал на бумаге, позднее дублированной на холст.

Императрица обиделась и удалилась, а Николай только рассмеялся. Фигуру князя обрамляет свободно развернутый в пространстве корпус лошади. — В. Р. ) искусства второй половины XIX века». Не мог же я писать этот портрет с любовью и нежностью». Работа создавалась во время неформального дружеского общения двух талантливых художников. В1898 году появилось новое объединение художников— «Мир искусства», вэту группу вошел иСеров.

Заметно, что некоторые работы написаны по проклеенному, но не загрунтованному холсту. Так началась целая серия портретов императорской семьи. Княгиня Юсупова принадлежала к одному из богатейших аристократических семейств России. Грабарь).

Указав на значение Серова, Шаляпин тем самым подчеркнул то, что их роднило в творчестве. Вводя в картину это «цветовое пятно», явно чужеродное ее живописному строю, Серов вовсе не стремился к тому, чтобы собственными руками «разрушить» свое же творение. Но полностью изменить своей манере Серов не в силах. Старой «процентщице» Морозовой Серов наверняка поставил единицу, тем же баллом он оценил «героев» и других своих портретов — великого князя Павла Александровича (1897) и С. М. Боткину (1899). Какое-то расстояние чуть заметного холодка между ними всегда оставалось».

Сибарит Серов, к сожалению, не плодовит. Десятилетием ранее Крамской писал Репину о том, что русским художникам «непременно нужно двинуться к свету, краскам и воздуху», то есть обрести свободу от нормативных передвижнических требований к «сюжету». Его бы списывал. Надо ли говорить, что «Северная идиллия» также вызвала недоумение посетителей выставки.

Проблема пленэра также меньше занимает художника в этой работе. Коровин обращался к портрету в основном «по велению сердца». Коровин дружески подтрунивал над Серовым за аналитический подход к натуре, считал его скептиком, а метод его – не иначе как «скучным». Талант, да и выдержка, чертовские. «Экономной» становится не только линия, но и поза модели: выпрямляется полусогнутая правая рука, обретают убедительную ясность скрещение ног и поворот шеи танцовщицы. «Левитан жил как-то не совсем на земле, всегда поглощенный тайной поэзией русской природы», – пишет о своем друге Коровин.

А обращённый к человеку Юра станет актёром и режиссером. Поразительно, насколько это суждение подходит к серовскому портрету М. А. Морозова, тем более что если внимательно присмотреться к «конструкции» монументальнейшего врубелевского творения, этого едва ли ни лучшего из его портретов, то «непрочность» историческая обреченность и его героя буквально бросается в глаза.

Девушка, освещенная солнцем (портрет Марии Яковлевны Симонович), созданная в Домотканове (имении друга Серова Владимира Дервиза), написана абсолютно по-иному, чем Девочка с персиками. В одном из неопубликованных писем Серова к Е. Г. Мамонтовой есть горькие слова. М. Врубель (строки из письма которого мы цитируем) считал, что в работах большинства их старших современников «форма, главнейшее содержание пластики» была «в загоне — несколько смелых, талантливых черт и далее художник не вел любовных бесед с натурой, весь занятый мыслью поглубже напечатлеть свою тенденцию в зрителе». Девочка изображена сидящей за столом в столовой дома Мамонтовых.

Он считал, что Голубкина — «одна из настоящих скульпторов в России — их немного у нас». Действительно, Шаляпин был человеком нервным и обидчивым часто жаловался, что стоит ему показаться где-нибудь в ресторане или просто выйти на улицу, как окружающие, узнав его, сразу начинают ждать какого-то необычного поведения от «знаменитости». Так, об изображении Ф. Ф. Юсупова-младшего (в будущем одного из участников убийства Григория Распутина) известный русский искусствовед начала века Сергей Глаголь писал: «Когда вы подходите к этому портрету, вы чувствуете аромат каких-то аристократических духов вы чувствуете, как нежны и выхолены эти руки и заранее угадываете, как выхолены и вычищены эти нежные ногти вы чувствуете целого человека известного положения известного общества известной эпохи».

Образ, созданный Серовым в этом произведении, далеко не однозначен и надо сказать, что большинство исследователей творчества художника, как правило, давали ему отрицательную оценку, видя в «Юсуповой» то «портрет модного туалета» (Н. Возвеличивая камерный вид искусства до степени монументальной, художник заставляет помнить, что рисунок – в первую очередь средство не создания «героических образов», а передачи «трепета душевной жизни». Со столь строгой критической самооценкой Серова, однако, никак нельзя согласиться, тем более что завершал он свой творческий путь вещами не менее значительными, нежели его «девушки», но совсем иными как по мироощущению, так и по образному строю. Где такого дурака найдешь, чтобы такую картину купил». Михаил Врубель ввёл Серова в Абрамцевский кружок, где Серова очень полюбили и сам Савва Иванович и его жена Елизавета Григорьевна и сестра Саввы Вера, которая была замужем за Павлом Михайловичем Третьяковым и Костя Алексеев (Станиславский), родственник жены Саввы Мамонтова. Вместе с ней Тоша (так звали в детстве художника) ездил по Германии, жил некоторое время в Париже, а с десяти лет подолгу гостил в Абрамцеве, где в то время собирались и работали лучшие русские художники.

Но если портрет вызывал у зрителей подобные не слишком-то лестные для модели сравнения, не свидетельствует ли это о том, что Серов не только зорко «высмотрел, подметил» то, что «сидело» в ней изначально, а и превратил образ конкретного человека в социально-художественный тип. Однако в полотне, написанном им в любимом Домотканове, на котором изображены ожидающая ребенка жена Ольга Федоровна, а также двое старших детей художника играющие в высокой траве на залитой солнцем поляне, хотя и царит ясная гармония, но уже не ощущается былой безмятежности С годами он, видимо, все яснее начинает осознавать, что «на свете счастья нет, но есть покой и воля». «Модель сидела под деревом, прислонившись к стволу старого дуба. это только и есть искусство». Для столовой дома В. Носова в Москве, построенного архитектором И. Жолтовским, Серов разработал целый цикл графических и живописных эскизов на сюжет «Метаморфоз» Овидия («Диана и Актеон» и др. ), среди которых близок к законченности был лист «Аполлон и Диана избивающие детей Ниобеи» (1911). «Девушку, освещенную солнцем» еще до открытия выставки купил Павел Михайлович Третьяков. В1898 году появилось новое объединение художников— «Мир искусства», вэту группу вошел иСеров.

При первом взгляде на портрет собачка выглядит еще одним цветком. — Есть у вас время. » — «Пойдем, я вам покажу», — сказал он с загадочной улыбкой. «Вдруг приходит Серов (ему оставалось доделать что-то в фоне), берет портрет и все счищает и стирает» (Олсуфьева).

Девушка, освещенная солнцем (портрет Марии Яковлевны Симонович), созданная в Домотканове (имении друга Серова Владимира Дервиза), написана совершенно по-иному, чем Девочка с персиками. » — писал И. Репин в 1882 году В. Поленову. в графическом портрете Гиршман). Не менее емок в смысле социально-образной характеристики, хотя, пожалуй, еще более лаконичен в живописном отношении, портрет крупного финансиста и коллекционера В. О. Гиршмана (1911), «скучного, сонливого супруга очаровательной Генриетты» (Г. На рубеже двух веков эта песня раздалась на рабочих баррикадах, но Серов не услышал ее.

Как известно, еще в конце 80-х годов один из «старейшин» передвижничества В. Маковский упрекал П. М. Третьякова за то, что, покупая «Девушку, освещенную солнцем», он «прививает своей галерее сифилис». Моделями были близкие или симпатичные Коровину люди. Если собственная биография Серова небогата событиями, то само время было ими столь богато, что многие даты жизни художника ознаменованы «поворотами» или «переломами» в художественном мире и в собственном серовском творчестве. Но получил от коллеги суровый ответ: «Нет.

Пейзаж в картине – даже не пейзаж, а атмосфера, в которой пребывают персонажи – также напоминает «версальскую сюиту» это светлые тихие сумерки, состояние между осенью и зимой, природа, словно уже застывшая в оцепенении зимнего сна. Постыдился бы». Мысли и думы») исключительно точно выражена суть серовского творческого метода, в основе которого лежит прямое превращение «суждений» в образы и это прежде всего отличает его от мастеров предшествующего поколения. – ЕЛ. ).

Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. И здесь, как в «Хористке», Коровин не ставит себе цель портретировать модели. Эти два девичьих портрета, созданные практически одновременно, образуют удивительную контрастную пару: сумрачный траурный, ночной колорит, восточная пышность, преизбыточная роскошь и статика у Врубеля пленэрная живопись, светлые серебристые тона, ясность мотива, оживление и радость в самом движении кисти, как и в характере модели, – у Серова.

«Шаляпин и в жизни поневоле продолжал ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько играл себя и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», – вспоминал Сергей Маковский. Понятие «русские импрессионисты Коровин и Грабарь» стало, фактически, штампом, привычной характеристикой с очевидно положительным знаком и мало кто задумывается, что именно стоит за этими словами. Ее сын, микробиолог, лауреат Нобелевской премии Андре Мишель Львов передал портрет в музей дОрсэ в Париже. Его дружескому суду мыверили иссорившиеся протягивали друг другу руки». Позже позаказу Николая IIСеров написал парадный портрет Александра IIIв форме датского полка ипортрет самого Николая вдар гвардейскому полку. пол.

Серов, ученик Репина, «пасынок передвижничества», по выражению Михаила Нестерова, буквально с первых шагов в искусстве оказался «чужим», ни на кого не похожим художником. Эта натуралистическая деталь – «лицо зеленое», как и все серовское представление о Петре I, выдает желание художника найти в новой для него области исторической живописи возможность достижения портретной убедительности, как если бы историческая картина была для художника явлением, запечатленным с натуры и именно в силу этой убедительности обретала бы ценность исторического факта. в 1861 г. ) представляет из себя le cote boheme. Девочка изображена сидящей за столом в столовой дома Мамонтовых. «Девочка с персиками» (1887, ГТГ) и следующая за ней «Девушка, освещенная солнцем» (1888, ГТГ) при наличии конкретных моделей не были в традиционном понимании портретами ибо главное в них не индивидуальные особенности изображенных персоналий, но образ светлого, солнечного мира внутри, а не того, на фоне которого живут эти юные создания. В это время у Серовых родилось уже трое детей (всего их было шестеро). Это старинные стулья, кресла и стол — все темного дерева, полированные, отражающие падающий на них свет их преимущественно криволинейные очертания вторят контуру фигуры девочки, силуэт, служа своеобразным «обрамлением», помогает закрепить ее положение как в изображенном пространстве, так и на плоскости полотна.

Каждый мазок на его этюде говорит о красоте души художника-поэта. В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской). На 3. Причем в целом качество красочного слоя достаточно хорошее.

«Много было лохматого студенчества, – вспоминал Репин, – манеры у всех были необыкновенно развязны». С К. А. Коровиным Серов познакомился у Мамонтовых. Сама Мария Николаевна была крайне недовольна своим портретом, в нём Серов несколько «состарил» Ермолову. Одновременно оно оказывается вариантом артистического костюмированного портрета, только костюмом здесь является нагота – изобразительный эквивалент известной фигуры речи «в костюме Евы».

Коровин наносил краски пастозно, как Ван Гог, часто не смешивая их на палитре. Неудивительно, что художник пользуется языком архаики: это и живописный лаконизм (всего три цвета: синий, зеленый, коричневый) и плоскостность и обобщённость, декоративность, помогающие создать образ хрупкой, но притягательной балерины. В любовании экзотической красотой китайских фонариков присутствует изрядная доля декадентского эстетства, находящего подтверждение в изысканно-восточном формате, подчеркивающем стройность модели, с «растянутым» передним планом, заставляющим вспомнить Э. Дега. Елена Дмитриевна Поленова даже опасалась, что полотно останется незаконченным.

Лесков в портрете Серова тяжело больной, втянувший голову в плечи, как бы сжавшийся в комок истерзанный «своими ободранными нервами» да злою ангиной (как вспоминал сын писателя А. Лесков), глаза жгут, безупречно, до жути острое сходство потрясает» (Г. К сожалению, сейчас уже невозможно установить, в какой из ролей изображен выдающийся артист, но то, что он показан «в образе», несомненно. Энгра. В раннем «Портрете артистки Т. Любатовин» (1880-е, ГРМ) видны черты индивидуального коровинского стиля: свобода от общепринятых норм картинной композиции, этюдная манера письма, а главное — практически полная индифферентность художника к психологической характеристике модели, которая истолковывается просто как «тело в пространстве», а сам акт портретирования сводится к решению чисто формальных задач. «Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз.

1 апреля 1910 года скончался М. Врубель. «Солдатушки, браво, ребятушки, где же ваша слава. » В этом произведении Серов слил воедино многочисленные наблюдения и впечатления тех трагических дней. Серов воспринимал свое амплуа портретиста в известной мере как проклятье редкой творческой способности (дар портретиста – редчайший дар) и как фатальное стечение обстоятельств и было бы странным, если бы художник, ощущающий себя мастером универсальным, способным работать в разных жанрах (и таким он и был по возможностям своего мастерства), не сделал попытки прикоснуться к «вечному» источнику творческого вдохновения, каким была во все времена античность – либо как мир мифологии, питающей художественное воображение с древности, либо как мир античной скульптуры, пластического совершенства. – Валентина Александровича поставили на лестнице, которая была абсолютно пуста. В своих первых самостоятельных произведениях Серов преподносит совершенные образцы пленэрной живописи.

Здесь кстати заметить, что Серов по своему душевному и творческому складу менее всего был приспособлен к амплуа «придворного портретиста». Но, по свидетельству мемуариста, «Врубель не нравился тогда: находили его диким, непонятным, а именно Серова признавали». В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской).

«Я подарю те0е этот портрет, если выйдешь замуж за русского», — пообещал художник девушке, которая много времени проводила за границей. Эта портретность занимала здесь Серова больше, чем эффекты пленэрного письма. В1896 году Серов получил право присутствовать накоронации Николая II вУспенском соборе— оннаписал акварель «Миропомазание Государя Императора». Более чем когда-либо он думает сейчас о простоте выражения». Портреты Мазини и Таманьо образуют пару, представляя собой вариации на тему «артист в жизни и в искусстве».

В 1890 году вдвоем они написали панно «Хождение Христа по водам» для приходской церкви Косьмы и Дамиана при мануфактуре П. М. Третьякова и В. Д. Коншина в Костроме. Вподарок жене царя Александре Федоровне Серов написал «домашний» портрет Николая IIв тужурке. Здесь можно увидеть еще один портрет«девушки, освещенной солнцем», – двоюродной сестры художника Марии Симонович, но уже в более старшем возрасте, замужней женщиной, у которой теперь фамилия Львова. Итальянские впечатления во многом определяли творческое самочувствие Серова, когда в конце лета того же 1887 года в Абрамцеве он работал над произведением, с которого начиналась его художническая известность, картиной «Девочка с персиками», создав в ней лучезарный образ юности, красоты, ставший прямым проявлением его тогдашнего взволнованно-поэтического отношения к миру. Лето 1888 года Серов провел в родовом имении Дервизов Домотканово.

И хотя эти фигуры вовсе не производят впечатления убогости, все же подобного рода «жанровость» не свойственна Серову – не случайно он называл эту гуашь «слишком иллюстрацией – дешевкой». Таким Серова знали только самые дорогие ему люди. Валентин Александрович говорил мне, что этого выражения, виденного в первую минуту на лице Александра III, он никогда не мог забыть» Серов по своему душевному и творческому складу менее всего был приспособлен к амплуа «придворного портретиста». «Шаляпин и в жизни поневоле продолжат ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько «играл себя» и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», – вспоминал Сергей Маковский. Однажды, показывая Грабарю свой первый большой пейзаж Заросший пруд, так непохожий на пейзажи передвижников, Серов, уже знаменитый своими портретами, заметил: «Я все-таки немножко и пейзажист». В живописи каждого портрета можно найти аналогию в искусстве прошлых эпох, как если бы художник перевоплощался согласно своему представлению о модели: «Этого человека мог бы написать Веласкес – я напишу его, как Веласкес». Княгиня с юмором рассказывала князю Щербатову: «Я худела, полнела, вновь худела, пока исполнялся Серовым мой портрет, а ему все мало, все пишет и пишет. » Серову в упрек ставилась чрезмерно тщательная, «замученная» живопись лица, в противоположность эскизно взятому антуражу.

Большой портрет-картина «А. Домот- каново» (1888, ГТГ), «Зимой» (1898, ГРМ) и др. Он создатель тонкой и своеобразной гаммы, в которой преобладают серые и тусклые краски. Двадцатидвухлетний Серов писал невесте из Венеции о своем увлечении «мастерами XVI века Ренессанса»: «Легко им жилось, беззаботно. Сколько любви и чувства изящного.

хотелось, чтоб я была изображена в черном бархатном платье. И, по-видимому, это именно то, чего и добивался Серов в портрете. Работа над полотном шла три месяца. В целом жанровая палитра творчества Коровина была довольно широка. Серов ценит недосказанность, большое значение для него имеет оставленный нетронутым фон — белая бумага: «Портрет балерины Т Карсавиной» (1909, ГТГ). В одном из многочисленных некрологов говорилось: «Сегодня умер большой художник.

Серов пробовал свои силы и в исторической живописи (хотя приложение к работам этого непосредственного и искреннего мастера самых слов этих как-то звучит странно). Другая существенная ипостась творчества Серова реализуется в «деревенской», «крестьянской» тематике, в целом характерной для московской живописной школы конца XIX века, еще зависимой от передвижнической иконографии. Однако имя мастера по-прежнему на слуху, паломничество в выставочные залы – убедительное свидетельство, что Константин Коровин навсегда обессмертил себя и свое богатое (во всех смыслах) наследие, его искусство нисколько не устарело и по-прежнему является предметом пристального интереса критиков, художников, зрителей.

Нюансы поведения и характера модели переданы здесь превосходно. В сущности, по Серову — это титаническое, «страшное», личное дело человека-циклопа Он одинок и трагичен в своих нечеловеческих усилиях. Нетрудно заметить, что в этой работе художник изменяет своей манере. была исключительная, – вспоминал Александр Бенуа, лидер «Мира искусства». «Юрию (супруг Олсуфьевой.

Очень соскучился по тебе». Европа была дочерью финикийского царя Агенора. Что, кстати, подтверждено традицией: забытыми оказались имена изображенных моделей и остались «девочка – девушка», влекущие к представлению об общих ступенях человеческой жизни. Созданная же в 1904 году в Домотканове пастель «Стригуны на водопое» прямо противоположна ей по эмоциональному строю. Раздражался, писал жене: «Жаль, мы не очень с княгиней сходимся во вкусах Странно.

Одной из значительных выставок, устроенных «Миром искусства», была выставка портретов, состоявшаяся в 1905 году в Таврическом дворце в Петербурге. Нодевушку это несмущало, потом она вспоминала, что увлеклась «важностью своего значения». Калейдоскоп лиц, столичный шум и суета, нагруженность разного рода психологическими и эмоциональными проблемами, неизбежными при работе над заказными портретами, – вся эта атмосфера может объяснить принципиальный «антипсихологизм» серовских пейзажей. Как заклинание двукратно повторено «хочу, хочу отрадного», так как в нынешнем веке Серов отрадного не видит, оно где-то там, у «беззаботных» старых мастеров. Эти «неоклассические» произведения стали ярчайшим образцом поисков «большого стиля», которые Серов вел в последние годы своей преждевременно оборвавшейся жизни (он умер 46 лет от болезни сердца). Это лишний раз подтверждает правило, что картины лучше смотреть в живую. что в этом и суть — и в свете и в углах и в непримиримости их. Прекрасную жизнь в юности не видели.

Репин пришел в отчаяние от своего бывшего ученика», хотя при этом старый мастер не мог не отметить, что «Ида Рубинштейн» «выделялась, когда судьба забросила на базар декадентщины», как он назвал очередную выставку «Мира искусства», состоявшуюся в Москве уже после смерти ее автора в декабре 1911 года. Греция стала ближе. Но посмотрели бы вы этого удивительного «сухого» человека, когда он с Константином Коровиным и со мною в деревне отправлялся на рыбную ловлю: какой это сердечный весельчак и как значительно-остроумно каждое его замечание». Особая чуткость к состояниям и «настроениям» природы в связи с живущим среди нее человеком определила совершенство написанных Серовым пейзажей.

И это. Сюжеты для иллюстрирования предоставлялось выбирать самим художникам и Серов, «зараженный» страстью мирискусников к XVIII веку, выбрал эпизоды из времени Петра I, Елизаветы и Екатерины II. Ольга Федоровна, по отзывам друзей Серова, была «немного пугливая», «хрупкая, светящаяся какою-то внутренней нежностью, всегда озабоченная». Серов делает образ Петра живым и убедительным, передавая и обостряя индивидуальные черты внешнего облика – его высокий рост, длинные ноги, маленькую энергичную голову (Серов детально изучил портреты Петра, особенно скульптурные и среди них – фигуру Петра, выполненную Растрелли Старшим, документально воссоздающую внешность Петра). Самой значительной своей работой Серов считал картину «Девушка, освещенная солнцем». Серов вполне отдавал себе отчет в иной, непортретной специфике своих «портретов».

Постепенно он становится авторитетным портретистом, получавшим все больше заказов. Я ахнул. «Птицы на скалах полярного моря», «Тайга у Байкала», «Скалы» (все – 1899) и некоторые другие панно, представленные в экспозиции, вызвали особый интерес, поскольку на протяжении нескольких десятилетий они хранились в запасниках ГТГ и ГРМ и оставались неизвестными широкому зрителю.

Кому такая картина нужна. В то же время интересно, что Серов признавался Александру Бенуа, что «хотел бы написать Навзикаю не такой, какою ее изображают обыкновенно, а такой, какой она была на самом деле». Шаляпину очень нравилась артистичность Серова его «умение. Но, судя по всему, это входило в замысел, точно так же, как «странная», на первый взгляд предельно неустойчивая композиция — вычурных очертаний диван развернут по диагонали в пустом пространстве полотна настолько большом, что маленькая, хрупкая, почти жалкая фигурка женщины в желтом платье и золотых туфельках, робко сидящая в уголке, почти теряется в нем. «Портрет Николая» в коллекции ГТГ – авторское повторение так называемого портрета царя «в тужурке», которое Серов написал для Александры Фёдоровны.

Мария Симонович не смогла вернуться в Россию, какие уж возвращения после революции. Для нового поколения художников был характерен поворот от изображения «язв общества» к запечатлению гармонии. Им хотелось все исправлять, направлять, влиять.

Попробуем сопоставить это произведение с созданным в том же 1905 году А. Н. Бенуа фронтисписом к поэме А. С. Пушкина «Медный всадник», в котором очень определенно была выражена мысль о малости и ничтожности человека перед лицом неумолимого рока: крошечная фигурка смятенного Евгения на фоне тревожного ночного пейзажа бежит, спасаясь от преследующей ее бронзовой громады сорвавшегося с постамента конного памятника. В 1881 году Серов исполнил графический портрет П. Чистякова. Вот почему у Серова фигуры людей в пейзаже нужнее, чем у Левитана. Серов делает образ Петра живым и убедительным, передавая и обостряя индивидуальные черты внешнего облика – его высокий рост, длинные ноги, маленькую энергичную голову (Серов детально изучил портреты Петра, особенно скульптурные и среди них – фигуру Петра, выполненную Растрелли Старшим, документально воссоздающую внешность Петра).

В расцвете сил и славы тогда были Суриков, Репин, Поленов. Нижняя часть фигуры кажется набросанной живо и темпераментно, с нарушениями пропорций, что дало почву для критических обвинений художника в «небрежности», которая «вредит художественному впечатлению». В таких работах, как «Выезд императора Петра II и цесаревны Елизаветы Петровны на охоту» (1900, ГРМ) или «Выезд Екатерины II на соколиную охоту» (1902, ГРМ), перед нами предстает своего рода периферия истории, увиденная сквозь призму эстетического любования подробностями старины. Билет для граждан России стоит 300 руб.

По одной из версий, Иду Рубинштейн – танцовщицу, прославившуюся выступлениями в балетах «Клеопатра» и «Шехерезада» – Серов также писал для афиши «Русских сезонов». Влиянию Чистякова Серов обязан и своей «вдумчивой» манерой письма: Чистяков не терпел легкости и приблизительности в запечатлении натуры. Подобная сгущенная атмосфера «странного места» спустя два года будет с той же убедительностью передана Левитаном в картине У омута. Что, кстати, подтверждено традицией: забытыми оказались имена изображенных моделей и остались «девочка – девушка», влекущие к представлению об общих ступенях человеческой жизни. Васнецов выполнил своё обещание и презентовал Вере картину в качестве свадебного подарка (она вышла замуж по взаимной и глубокой любви за дворянина Александра Самарина). «Стан шемаханской царицы» решен в сумрачных тонах с преобладанием серо-коричневых цветов, рождающих ощущение опасности, усиливавшегося при виде изображенных у кулисы костей павшего воина. Врубель же, будучи старше своего друга на целых девять лет, как художник «начинался» непосредственно с «системы Чистякова».

Во всех случаях художника занимает тема лица и маски — будь то маска артистическая или маска светской чопорности. Портрет Генриетты Гиршман – единственная работа, где, благодаря подобному «автопризнанию», своего рода «заметке на полях», можно реконструировать ситуацию «диалога» художника и модели. А потом, вдруг – бремя славы, когда поклонники едва давали жить.

Но сколько «суровой нежности» во взгляде художника, в том, с какой правдивостью передает он влажность морского воздуха и эти нахохлившиеся детские фигурки, возникающие перед нами в пленительном повторе одинаковых пропорций, одежды, цвета волос. Глубокий подтекст, в том числе и горькие раздумья самого художника о судьбах России, вложен в изображение царя, преступно безразличного к жизни страны, «хозяином» которой он себя мнил. Лицо Коровина прописано мастерски точно. Он любил его особенно нежно, любил и ценил его исключительное живописное дарование.

В глубине зеркала Серов как бы случайно помещает автопортрет – угрюмое насупившееся лицо, – и это несколько тягостное «смотрение в упор», которого так опасались модели Серова, странным образом не соответствует чрезвычайной элегантности портретной постановки (сочиненной самим же Серовым), которая должна по замыслу художника и по результату, предъявленному в живописи этого портрета, внушать радость. Коровин рассказывал, как Серов, отдыхая в деревне, однажды приказал впрячь в телегу «опоенную» старую клячу и каждый день отправлялся на опушку леса писать с нее этюды. – Что надоело. А здесь 80 сеансов и то нравилось ему.

К тому же в отличие от большинства своих друзей по «Миру искусства» он не только никогда не отгораживался от социальной проблематики, но именно в годы, непосредственно предшествующие первой русской революции, создавал произведения, эмоционально-образный строй которых красноречиво свидетельствовал о его исключительной чуткости к окружающей жизни. Ученики Училища живописи были юноши без радости. Трагической и страшной пародией на конный монумент Петра I работы Фальконе воспринимается эта группа, особенно благодаря угловатому, «колючему» рисунку. Грусть его изящна. Интересно, что при этом обе работы имели своим первоисточником живопись старых мастеров, в первую очередь художников венецианского Возрождения.

Проблема пленэра также меньше занимает художника в этой работе. Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. Прянишников, А. К. У Врубеля же была совсем другая манера. Объединение издавало журнал «Мир искусства».

Ни одного в сторону раскинутого движения. Несмотря на то что в каждой столице она работала в течение нескольких месяцев, залы всегда были полны, публика «валила валом», ставя рекорды посещаемости. Спустя годы Константин Коровин писал обэтом портрете: «Серов первым изхудожников уловил изапечатлел наполотне мягкость интеллигентность ивместе стем слабость императора». В то время он был на вершине славы, современники отмечали его надменность и взбалмошность, свойственные избалованной успехом «звезде». Первая сторона этого единства обычно относится «по ведомству» импрессионизма (хотя неизвестно, какие конкретно образцы импрессионистической живописи Серов к тому времени знал).

Когда же в 1889 году Третьяков приобрел для своей галереи Девушку, освещенную солнцем Серова, вспоминали, как Илларион Прянишников, некогда типичный «шестидесятник» и член-учредитель Товарищества передвижников, ходил по выставке, где экспонировалась серовская картина и во всеуслышанье ругался: «Это не живопись, это какой-то сифилис. ». В нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Хорошо известно бережное, внимательное отношение художника к классическому наследию. Маленький, тщедушный Николай II, равнодушно перешагнув через уложенные рядами трупы убитых, держа под мышкой теннисную ракетку, награждает бравых гвардейцев-«усмирителей» Георгиевскими крестами. Он одет в простую рубашку-косоворотку, брюки заправлены в сапоги. Стремительная диагональ линии, обозначающей край ковра, на котором стоит портретируемый, нарочитая «смазан-ность» фона, предметное содержание которого довольно трудно различимо, неустойчивость, «мгновенность» состояния, в котором пребывает портретируемый, позволяет показать, что, «выскочив» на зрителя, его герой «остановился с разгону» как бы у самого края пропасти.

Сама же Юсупова считала именно собственное лицо лучшей частью портрета. Фигуру князя обрамляет свободно развернутый в пространстве корпус лошади. Абсолютные совпадения внутренней сущности модели и ее внешних проявлений редки, если вообще возможны и вряд ли они доступны внешнему наблюдению, еще реже они встречаются в портретной живописи имеющей дело только с образами, отражениями видимого. Игра солнечных пятен создает атмосферу знойного южного дня с его тишиной.

Но из-за больших размеров работ, в экспозиции показаны только четыре из них. Так возник портрет Елизаветы Карзинкиной, стилизованный под гладкую, эмалевую манеру письма живописцев XVIII века (для этого портрета Серов использовал излюбленный формат поздних портретов Рокотова, овал, требующий незаурядного композиционного мастерства). Самой значительной своей работой Серов считал картину «Девушка, освещенная солнцем». Но совсем скоро он обрел самостоятельность, проявив несомненную склонность к неорусскому стилю («Снегурочка», «Сказка о царе Салтане»).

Учителя, каждый на свой лад, привили ему умение чувствовать природу, не «сочинять» композицию, а видеть ее в реальной жизни, переносить на холст неподдельную красоту неброских мотивов. Мне было жалко рисунка, так как он показался мне очень верным» (Василий Качалов). Будучи, как и Врубель, верным служителем «культа глубокой натуры», ни на минуту не забывая о том, что «форма — главнейшее средство пластики», он упорно бился над решением новых для него живописных задач, родственных тем, что волновали импрессионистов, подобно которым он писал свой этюд прямо с натуры. Необыкновенно лирична «Зима в Лапландии». Дело в том, что этот «очень подтянутый и очень вылощенный европеец» (А. В самые последние годы жизни Серова историческая тема в его творчестве была вытеснена интересом к античной мифологии. Когда же в 1889 году Третьяков приобрел для своей галереи Девушку, освещенную солнцем Серова, вспоминали, как Илларион Прянишников, некогда типичный «шестидесятник» и член-учредитель Товарищества передвижников, ходил по выставке, где экспонировалась серовская картина и во всеуслышанье ругался: «Это не живопись, это какой-то сифилис. ».

Императора Серов писал в основном по фотографиям, лишь раз получив возможность наблюдать царя «в натуре». В том, как Ида одновременно смотрит и не смотрит на зрителя, как она, как будто просыпаясь от «каменного» сна, поворачивается изнутри этого камня и, словно застывая в повороте, вновь уходит в каменную плоть, – удивительное ощущение хрупкости, ранимости и беззащитности. Работа над картиной, вместе с этюдами, заняла три года. В чем смысл.

Неожиданно отворилась дверь и Александр III вышел на лестницу один. Созданная им после посещения Греции картина «Terror ап-tiguus» («Древний ужас») (1908) способна вызвать в памяти зрителей легенду о гибели Атлантиды: вспышка гигантской молнии освещает увиденный сверху мир, затопляемый ринувшимся на материк морем. И наряду с этими исключительными качествами она была сама скромность и простота». ВойтиПосетитьЧитатьСмотретьАфишаАтласСпецпроектыКиноМузеиМузыкаТеатрыАрхитектураЛитератураТрадицииЛекцииОбразы РоссииВойтиМузеиПерсоныХудожникПерсонаВалентин СеровГоды жизни: 19 января 1865 — 05 декабря 1911Страна рождения: РоссияСфера деятельности: ХудожникВалентин Серов писал портреты ипейзажи, рисовал иллюстрации ивыпускал журнал «Мир искусства», преподавал живопись исостоял всовете Третьяковской галереи.

Подмосковное имение Мамонтова «Абрамцево» с его «свободным и живительным воздухом» (С. Коровин лежит на какой-то богемной кровати. Чего это. Уходя, он сказал: Благодарю вас за глаза. » – рассказывала М. Я. Академию художеств, куда Серов поступил в 1880 году, он без сожаления покинул в 1885, попросив об отпуске «по состоянию здоровья» и не вернувшись обратно. горели как самоцветные камни». Это правда и очень горькая, но тут ничего не поделаешь. Репин, занимаясь с мальчиком Серовым не где-нибудь, а в Париже с его богатейшими музейными коллекциями, ни словом не обмолвился о возможности «обучения» у старых мастеров, говоря исключительно об изучении натуры.

е. Серова. Его картина «Девушка с кленовой веткой» так понравилась Вере Саввичне, что она уговаривала художника продать её, суля немалые деньги. При входе зрителя встречает «Портрет К. Коровина», кисти его друга Валентина Серова, написанный в 1891 году. Только при условии абсолютного духовного контакта с моделью достижима столь высокая степень насыщенности внутренней жизни и не просто психологического проникновения в мир изображаемой личности, но создание ее «драматизированной биографии». Друзья знакомились со страной, переживали бурный восторг перед великими памятниками античной культуры, перед красотой людей, многие из которых могли бы послужить моделями для древних ваятелей (особенно поразила художников красота юных гречанок), а главное — стремились найти современную, свободную от многовековых традиций «манеру изображения греческого мифа» (Л.

Леняшин). Так вот, первая тенденция русского пейзажизма доводится Серовым до предела «безэффектности», так как эффект производить не на кого – не предполагается вообще наличие в природе способных впечатляться обитателей: ни трепетно-чувствительных, открытых всему прекрасному «граждан мира», ни тем более патриотически настроенных аборигенов. Аз царь есмь и подобает ми быти воину, а охота оная прилежит псарям и холопам».

По некоторым свидетельствам, Серовым было создано 6 вариантов картины. А желающим познакомится с творчеством этого мастера, напомню: выставка работает в Москве до 12 августа 2012 в залах ГТГ на Крымском валу (в здании ЦДХ). Вот таким образом, если семья и не бедствовала, то многого не могла себе позволить. Более того, он утрирует приемы импрессионистов. Подобно Врубел, Коровин не был как следует оценен русским обществом.

Как вам сказать. Сдержанный, почти монохромный колорит «зимних» его работ обладает неожиданной убедительностью в передаче скромных зимних красок. Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. В январе 1911 года он узнал о том, что во время исполнения гимна перед спектаклем, премьерой оперы М. Мусоргского «Борис Годунов», в Мариинском театре в присутствии Николая II и членов царской семьи Шаляпин вместе с хором пел его, стоя на коленях. Все намеки на конкретное место действия устранены.

Грабарю он пересказывал свое представление о Петре так: «Обидно. Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний. Только очень Смелый колорист мог позволить себе соединить на одном полотне густо-синее с золотым и желтое с розовым, создав цветосочетание, по его же собственному выражению, «несколько цыганского типа», рискованное хотя бы уже потому, что само по себе оно граничит с безвкусицей. Одно время эти два мастера снимали вместе одну студию, там Серов написал«Портрет Коровина» в манере, характерной именно для Коровина. В портрете представлена «оболочка», внешность, не допускающая во внутреннюю жизнь: Серов увидел и засвидетельствовал, что Юсупов «носит» свою внешность как маску, навсегда застывшую в холодной красивости, маску, скрывающую нечто, в чем один из мемуаристов усматривал увлечение «образами Порока и Смерти». Это не столько типичное для конкретной индивидуальности движение руки, сколько точно подмеченное Серовым стремление портретируемого «выразить себя», предъявить зрителю не только лицо, внешность, но и внутреннюю сущность.

— В. Р. ) Категоричную оценку искусства передвижников Врубель дал, высказываясь по поводу картины И. Репина «Крестный ход в Курской губернии», которая тогда, в 1883 году, экспонировалась на XI выставке Товарищества передвижников. Для русских художников первой половины XIX века Италия была землей обетованной и шедевры европейского искусства – лучшей школой. Характерна в этом смысле дневниковая запись Владимира Аркадьевича Теляковского, директора императорских театров иллюстрирующая ситуацию на «художественном рынке» 1880-1890-х годов: «Нет сомнения, что за Мамонтовым большая заслуга собрать вокруг себя целую плеяду художников. Часто присутствующий в работах художника момент игры с художественными воспоминаниями явлен и здесь: ритмично ныряющие дельфины напоминают, например, фрагмент росписи килика Диониса, выполненного греческим мастером VI века до н. э. Экзекием, да и бык напоминает изображения быков на древнегреческих сосудах (быть может, отчасти вот таким образом Серов первый из художников изображавших миф о похищении Европы, отступил от первоисточника, рассказывающего о белом быке с золотыми рогами – коричневый бык напоминает о росписях краснофигурных ваз). Среди запоминающихся работ того периода – «Зима в Лапландии», «Ручей св.

Видно, у нас в России служить можно только на карачках». Стилизованный контур архитектуры монастыря выделен черной краской. Аксаков) было в то время единственной в своем роде обителью «служенья муз», поклонения всем проявлениям «живой жизни» — живому русскому слову, одушевленным, сердечным отношениям людей друг к другу и к природе. Каждый его портрет — почти биография». Портрет навсегда остался для Серова приоритетным жанром (с годами претерпевая существенные изменения). «Крестьянский» Серов — это пейзаж и жанровая картина, а по сути тот же пейзаж, обогащенный жанром: «Заросший пруд. Контраст между этой эстетической радостью лицезрения красивой женщины в красивой обстановке и «угрюмством» художника, не предающегося «полетам фантазии», а занятого трудной работой, является одной из тем портрета. —B.

«Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз Грусть его изящна. которые прославили Серова, было для него мучительным, как он говорил, подобием болезни. Конечно, Валентин Серов затевал большой, основательный портрет певца в масле. Этот эпизод передает ту атмосферу жестко регламентированной «жизни напоказ», которая царила при императорском дворе, как и в великосветских кругах.

Кстати, заметно, что мужские портреты мастер выписывал более подробно, чем женские. Но к 1880-м годам эта школа оказалась основательно забытой. А. Римского-Корсакова. Героями этого портрета стали сыновья художника, Юра (слева) и Саша (справа), которых он изобразил на веранде дачи неподалеку от берега Финского залива. В этом все серовское искусство портрета.

Репин, занимаясь с мальчиком Серовым не где-нибудь, а в Париже с его богатейшими музейными коллекциями, ни словом не обмолвился о возможности «обучения» у старых мастеров, говоря исключительно об изучении натуры. Беспомощные бояре, чьи лошади были напуганы «неорганизованными» без псарей собаками, оказались в полном расстройстве, некоторые свалились с седла, других собаки стащили с лошадей, – а Петр (еще мальчишка), разумеется, торжествовал и насмехался: «Аще светлая слава есть в оружии, то почто же мя ко псовой охоте от дел царских отвлекаете и от славы к бессилию приводите. Но ее «выдает» взгляд – она с любопытством косит глазом на зрителя, с удивлением обнаруживающего одушевленное существо среди этого тряпичного великолепия. Ведь это лучшую частицу жизни у человека украсть. » (Выделено мной. Искренний, чистый человек явился в ранних полотнах Серова.

Хотя в результате работа стала самостоятельным полотном, это предположение объясняет, почему перед нами опять не столько портрет реального человека, сколько сценический образ «чаровницы, гибель с собой несущей». Герасимов, А. М. Эйзенштейн), оказывается в «двойном обрамлении» — угла рамы зеркала и отраженного в нем карниза, при этом возникает полное ощущение того, что «муза Трагедии» непосредственно у нас на глазах вырастает в своем величии. Нечто неуловимо миражное присутствует в этих фигурах среди призрачных сумерек. На синем фоне (бумага), скупыми техническими средствами (уголь, мел), художник сумел достичь полной иллюзии парения, передать легкость, воздушность ее танца, грацию и изящество, бывшие «второй (а может быть — первой) натурой» гениальной танцовщицы.

Альбомы художника говорят о длительной работе. Прекрасно сознавая, что «художники без признания их публикой не имеют права на сущестование», Врубель, однако, утверждал: «Но признанный, он не становится рабом: он имеет свое самостоятельное, специальное дело, в котором он лучший судья, дело, которое он должен уважать, а не уничтожать его значения до орудия публицистики. К его «последним академическим дням, — писал впоследствии выдающийся исследователь творчества В. Серова И. Грабарь, — относится известный автопортрет Третьяковской галереи, в три четверти поворота вправо, с отделившейся на лбу прядью волос, — рисунок большой твердости и точности», в котором сквозь еще юношескую мягкость черт лица хорошо просматривается волевой характер двадцатилетнего художника. Коровин как будто выпадает из этого ряда. Влиянию Чистякова Серов обязан и своей «вдумчивой» манерой письма: Чистяков не терпел легкости и приблизительности в запечатлении натуры. Ее запомнили как Клеопатру и Зобеиду (Шехеразада).

Наработавшись до изнеможения, Серов с трудом добирался до дому и валился на кровать. «Это памятник Ермоловой. » – написал в марте 1905 года архитектор Федор Шехтель о серовском портрете выдающейся актрисы. Роль Олоферна исполнял артист Б. Б. Корсов в сентиментальной мелодраматической манере. В киоске можно приобрести и прекрасно изданный двухтомник мемуаров Коровина за 1600 руб. Серов как-то обмолвился, что хотел бы писать «одним движением кисти, как Костя Коровин». Он становился веселым, добродушным.

Онзанимался организацией выставок искал деньги наиздание журнала «Мир искусства». Начало этой линии было дано издательским проектом «Царские охоты», для которого Серов выполнил ряд иллюстраций впоследствии тема отечественной истории увлекла художника.

По одной из версий, Иду Рубинштейн – танцовщицу, прославившуюся выступлениями в балетах «Клеопатра» и «Шехерезада» – Серов также писал для афиши «Русских сезонов». В декабре 1912 г. в одной из бесед с художниками3 он выразил желание учредить в Академии художеств стипендию имени Серова. Увидев себя изображенным в профиль, с надменно поднятой головой, высокомерным выражением лица и жестом руки, заложенной за борт сюртука так, как если бы он, готовясь расплатиться с художником, «доставал золотые из кармана», Гиршман «умолял» Серова «убрать руку», но тот «не согласился, сказав: «Либо так, либо никак. » Портрет этот у Гиршманов висел в дальней комнате», — вспоминала О. В. Серова, дочь художника. Мягкий рассеянный солнечный свет, песчаная дорожка, приветливо «приглашающая» к прогулке по лесу, женская фигурка, примостившаяся на укромной скамейке в глубине картины, – все это создает у Поленова атмосферу мечтательной тишины, свойственной лирическому направлению передвижнического пейзажизма. Несколько позже была создана работа Летом. Серов изучал, наблюдал, допытывал уже не натуру, в которой и без того сразу видел «каждую мелочь», а живопись, независимо от натуры меняющуюся с каждым движением кисти и словно живущую собственной жизнью.

Критика немедленно окрестила этот портрет «дамой на диване в пустыне», а когда Грабарь поинтересовался, отчего Серов сдвинул фигуру на край дивана, вопреки требованиям гармонической симметрии, художник ответил: «Так и хотел посадить, чтобы подчеркнуть одинокость этой модной картинки, ее расфуфыренность и нелепость мебели. У портретов Серова забывается о том поте, которым, по словам К. Коровина, он «все брал».

Шествие Навзикаи он уподобил античному скульптурному фризу. Но это относится лишь к содержанию серовской картины, стилевое отличие от предшественников и современников Серова еще более велико. Нодевушку это несмущало, потом она вспоминала, что увлеклась «важностью своего значения». Нетрудно заметить, что в этой работе художник изменяет своей манере. Эта байроническая тоска и меланхолия воскрешают в памяти искусство романтической эпохи. Героями этого портрета стали сыновья художника, Юра (слева) и Саша (справа), которых он изобразил на веранде дачи неподалеку от берега Финского залива.

Получается, что Серов все время ждал каких-то «сюрпризов», неожиданностей, возникающих при работе над портретами. Парадоксальность этой мизансцены в том, что это все же портрет: дерзкое новшество включено в традиционную рубрику портретной типологии, а именно в разновидность портретов «в виде» – например, «в виде Дианы» или «в виде Венеры». Высокородного хозяина Архангельского Серов изобразил по его желанию на коне «Князь скромен, хочет, чтобы портрет был скорее лошади, чем его самого, — вполне понимаю».

Портрет дочерей Ф. И. Валентин Александрович Серов (1865—1911) родился 125 лет назад, прошло уже почти восемь десятилетий с тех пор, как он умер. Однако, подчеркнув вызывающую экстравагантность ее позы, надменное выражение лица, нарочитость «изломанных» жестов рук, острого угла колена, подметив характерную для людей ее круга манеру носить одежду (Орлова была одной из «законодательниц» вкуса и моды), Серов показал, что наряду с природным аристократизмом в облике О. Орловой отчетливо проявились все наиболее «характерные черты декаданса: нервозность, беспокойство изысканность и вульгарность» (Г. «Гаммерфест. И так было всегда, до конца жизни Серова. Ольга Фёдоровна изображена так, что она готова встать и немедленно уйти.

Но они не думали, не знали, не поняли, что у нас- то своя любовь, свой глаз и сердце искало правды в самом себе, своей красоты, своей радости». Другое важное качество коровинской живописи, помимо ее этюдности, — это декоративность. Этим подчеркнута значительность личности Петра. «Валентин Серов казался суровым, угрюмым и молчаливым. Легко я стал расстраиваться».

Тем самым художник осуществил мечту и главный парадокс новоевропейской фаустовской культуры – он «остановил мгновение». Европа – изначально хтоническое божество, связанное с культом земли и подземного мира. Достаточно сравнить декоративное панно «Ловля рыбы в Мурманском море», выполненное в гармонично-сдержанной гамме с последующими пастозными, яркими, почти абстрактными натюрмортами художника. Подобно Врубел, Коровин не был как следует оценен русским обществом.

Шествие Навзикаи разворачивается «на грани неба и земли», там, где смыкаются море, земля и небо. Один из них — беглая зарисовка певца в роли Головы из «Майской ночи» Римского-Корсакова, поставленной Мамонтовым в 1898 г. На другом портрете исполненном в технике офорта в апреле 1897 г., запечатлен шаляпинский Грозный в начале его многолетней сценической жизни. Но большинство было на стороне что написать: нужны картины с оттенком гражданской скорби. Девочка с персиками – совершенный образец импрессионистической живописи.

Фигура кажется громадной, образ приобретает черты величественности. Сильно повлияли на мировоззрение художника события первой русской революции 1905 года.

Вина, положим, падает не целиком на него. У него была слава создателя утонченно-болезненных, зачастую шокирующих образов в духе Оскара Уайльда. И если, по крылатому слову Пушкина, «гений – парадоксов друг», то первое произведение художника – воистину проблеск гения и вполне достойно своей славы. Критика почти не отмечала новое произведение молодого мастера и только В. В. Стасов, хорошо знавший знаменитого композитора, писал: «отцовский портрет вышел у молодого Серова истинно превосходною и сильно примечательною вещью». Забытым оказался и предшествующий отечественный опыт – все русское искусство до шестидесятых годов XIX века Стасов и вместе с ним многие передвижники считали «подражательным и раболепным». Ранее мы говорили о жанровой картине, решенной в форме портрета (Н. Действительно, Шаляпин был человеком нервным и обидчивым часто жаловался, что стоит ему показаться где-нибудь в ресторане или просто выйти на улицу, как окружающие, узнав его, сразу начинают ждать какого-то необычного поведения от «знаменитости».

Он любил его особенно нежно, любил и ценил его исключительное живописное дарование. портрет, —говорил Шаляпин, —почти биография». «Он только что встал, – пересказывал Серов замысел картины Александру Бенуа, – не выспался, больной, лицо зеленое». Портрет княгини Щербатовойостался неокончен. Видимо, художник это и сам хорошо чувствовал.

Поленов. А в сентябре, в юбилейные московские празднования, уже в Кремле планируются еще одна экспозиция и международный симпозиум «Греческая культура и Москва». Именно таким дан образ Петра I в картине 1907 года.

Удивленный крестьянин предлагал ему вороного коня-красавца, на что Серов отвечал: «Нет, эта лошадь опоенная мне больше вашего жеребца вороного нравится». Но близость не значит схожесть. Параллельно он преподавал в МУЖВЗ, где его учениками, среди других, были И. И. Шаляпиным, братьями Васнецовыми, И. Е. Сколько вкуса в каждом ударе кисти, сколько свежести, о которой столь заботился Серов и которой достигал, несмотря на бесконечное число сеансов Эта поистине потрясающая способность не засушивать вещи, невзирая на долгую работу, — одна из самых счастливых особенностей серовского искусства Недаром он говорил ученикам: «Быстро, с налету, всякий может сделать, а вот напишите во сто сеансов, да так, чтобы сохранилась вся свежесть одного» (И.

Однако, к несчастью, дед вскоре разорился. В этом портрете Серов пробует себя в новой для него эстетике. Но «поиск случайного» становится у Серова не только художественной манерой, а принципом, методом характеристики: случайное для него – лишь форма проявления неслучайного. Он «признавался, что этот успех у крестьян был ему приятнее похвал присяжных критиков и интеллигентов». Ольга Федоровна, по отзывам друзей Серова, была «немного пугливая», «хрупкая, светящаяся какою-то внутренней нежностью, всегда озабоченная». В недоброй памяти день «Кровавого воскресения», 9 января, «из окон Академии художеств он был случайным зрителем страшной стрельбы в толпу на Пятой линии Васильевского острова.

Принято говорить о «многоликости» искусства Серова. Иванов) — главного залога победы любви и жизни Бакст явно «затемнил» нарочитой сложностью символического подтекста. Параша похожа, а главное хорошенькая», по отзыву мемуаристки, – но все же это лишь милое воспоминание об абрамцевском портрете, но вовсе не потому, что у Серова «не получилась» вторая Девочка с персиками, а потому, что портрет Параши был для него лишь эпизодом, не представлявшим более интересной художественной задачи.

Марка в Венеции. Портрет воскрешает древнюю мифологему об ожившем изображении – «оживший архаический барельеф». Такая необычная точка зрения на историю и исторические личности увлекла Серова и в 1907 году появляется его «Пётр I» (ГТГ). Три сюжета привлекли внимание мастера — «Одиссей и На- взикая», «Похищение Европы» и эпизоды из «Метаморфоз» Овидия.

В середине 1894 года они совершили совместную поездку на север — в Архангельск и на Мурман по специальному заданию Ярославо-Архангельской железной дороги, возглавляемой С. Мамонтовым, откуда привезли множество этюдов, в которых у Серова по сравнению с более ранними пейзажами появились «серебристая гамма», а также «изящный и вкусный мазок». И если не всё творчество Серова можно назвать «отрадным», то есть в этой картине то, с чем художник не расстанется – стремление проникнуть во внутренний мир изображаемого. Внимание культурного мира было приковано к этому открытию, отодвинувшему греческое искусство глубоко в древность и сам образ античности «редактировался» в соответствии с новыми представлениями. Важно отметить, что и в работе над этим на первый взгляд «обстановочным» портретом, в который он ввел немало бытовых подробностей, он видел свою основную цель в создании произведения «большого стиля», что ему, несомненно, удалось прежде всего благодаря широте живописно-пластического обобщения, которой, однако, сама его модель соответствовала далеко не во всем.

Даже в названиях некоторых произведений прослеживается некоторая второстепенность изображаемого персонажа: «Натюрморт с портретом Перцевой» (1916). – И художник мчался к другу, чтобы послушать его пение, поговорить по душам. Ее морда обращена к зрителю, а стоящие торчком «чуткие» уши придают ей выражение пристальной, настороженной внимательности. То же касается, к сожалению и цветокоррекции многих произведений. Над образом Александра III Серов работал пофотографии. Если это писали в газетах, то что же, думал я, передается из уст в уста.

Десятилетием позже Серов исполнил акварельный портрет Софьи Лукомской. «Непризнанным» в то время был и Константин Коровин. Маша сама была художницей, видела все этапы работы над портретом и очень боялась, что работая так долго и сосредоточено Валентин Александрович «засушит» портрет.

Картина «Бумажные фонари» (1898, ГТГ), как и предыдущая работа, воспроизводит специфическую полудеревенскую атмосферу русской дачи рубежа XIX—XX веков — единственного места, где горожанин мог почувствовать себя свободным от официальных нормативов мышления и поведения. Таманьо — человек открытый, жизнерадостный. Построенная по диагонали (ею служит линия, обозначающая край стола), она кажется «открытой» во всех направлениях и фрагментарной, как кадр мгновенной фотографии. В рассуждениях зажиточного мужика-крахмалозаводчика отчетливо просматривается обывательский «здравый смысл» человека, уже утратившего способность непосредственно воспринимать окружающий его мир, природу, что так высоко ценил в крестьянах В. А. Серов.

Комиссаржевский). Что и говорить, за долгие годы творчества В. А. Серову пришлось писать портреты очень и очень разных людей, но в этом полотне, дошедшем до нас в виде подготовительного рисунка углем, выполненного на огромном холсте, вроде бы парадном изображении светской дамы, заключенном в строгий, торжественный антураж, он остался непоколебимо верен своему идеалу — «отрадному», воплощенному в образе прекрасной, гордой женщины. Его живопись — это не объект для интеллектуальной рефлексии, а «пиршество для глаза». «А я Ольга Орлова и мне все позволено и все, что я делаю, хорошо», – высказывался об образе сам художник. С художниками «Мира искусства» Серов был связан организационно, но еще более — общностью образно-стилистических исканий, хотя его творчество несравненно более масштабно и полнокровно, нежели мирискусническое. Ее морда обращена к зрителю, а стоящие торчком «чуткие» уши придают ей выражение пристальной, настороженной внимательности.

Его натурщицей стала двоюродная сестра художника Мария Симонович. Он несколько раз принимался писать Генриетту Гиршман, но оставался недоволен набросками, считая, что вместо светской львицы получается какая-то «провинциальная барышня». На выставке было представлено около 2300 портретов, в том числе полотна забытых к тому времени портретистов XVIII века Рокотова, Левицкого, Боровиковского. Для нового поколения художников был характерен поворот от изображения «язв общества» к запечатлению гармонии. «А заметно, что у него золотое горло. » – спрашивал Серов, демонстрируя портрет (по свидетельствам современников, Таманьо обладал столь сильным голосом, что выступал, затянутый в корсет, чтобы не петь чересчур громко, а на его спектаклях дамы часто падали в обморок). Иной, отличный от греческого, строй пейзажа позволил ему раздвинуть границы образа, заключенного в древнем сказании, придав ему поистине вечное, общечеловеческое содержание, подобное тому, которое еще в 190S году он сумел вложить в картину «Купание лошади».

С ними (а люди они были очень разные: Левитан — немного меланхоличный, Коровин, напротив искрометно-темпераментный) сдержанный, временами угрюмый Серов подружился настолько, особенно с Коровиным, что скорый на всякие прозвища Мамонтов забавно переиначил их фамилии: вместо «Серов и Коровин» стал называть их «Коров и Серовин». «Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз Грусть его изящна. Заступничество помогло – Мамонтова перевели из тюрьмы под домашний арест. В целом же картина «Петр I» отмечена чувством исторического оптимизма, несмотря на то что создавалась она в поистине страшное время — осенью 1906 — зимой 1907 года.

Серов решал несколько иную задачу. Трудно определить, что это — пейзаж, жанр или изображение конкретного лица.

---