Серов Портрет Горького

Серов обостряет внимание к рисунку, он делает рисунок предельно выразительным, силуэт – цельным, он строит живопись портрета на напряженном контрасте темного, почти черного пятна фигуры Горького на светлом фоне и каждый живописный тон этой строгой гаммы звучит мощно и выразительно. Но можно вспомнить другую знаменательную дату – 1905-й год, когда Валентин Серов закончил портрет Максима Горького – удивительный по своему исполнению. Насыщенный революционным пафосом портрет Горького открывает новую страницу в блестящей галерее созданных Серовым портретов передовых деятелей русской культуры и искусства.

Список портретов работы Валентина Александровича Серова

Мне кажется, Вы знаете это, Вы не можете этого не знать». — В. Р. ). Репинский образ «юродивого-провидца, калеки, одухотворенного страданием», был воплощением народных чаяний, во многом не ясных самому художнику.

В Домотканове жизнь была тихая в то время. Творчески переосмысливая, глубоко переживая «дух» (а не просто копируя приемы) искусства древнего Средиземноморья — Египта, минойского Крита, архаической Греции используя выразительные возможности линии, в частности ее ритмические свойства, цветового силуэта, Серов решительно избегал стилизаторских ухищрений, характерных для модерна, одним из создателей которого в России он являлся. В 1881 году Серов исполнил графический портрет П. Чистякова.

Еще в 1899 году им была исполнена акварель «Безлошадный»: старик-крестьянин горюет над тощим трупом своей издохшей лошади, вороны, сидящие на плетне, нетерпеливо ждут поживы и все это — на фоне серого зимнего дня. Чрезвычайно значительно и многообразно портретное наследие Серова. Эпический, легендарный Восток и современность встретились и вступили в сложное, но удивительно гармоничное взаимодействие в портрете знаменитой танцовщицы Иды Львовны Рубинштейн (1911), который Серов писал «с большим удовольствием. Романтический герой горьковских рассказов (он же ницшеанский bermensch) оказывается включенным в окружение убогих, злых, жестоких людей, в мир тусклых красок и так же, как ницшеанский герой, он призван разрушить сонное прозябание мира. Уходили из жизни друзья. Однако мысль картины о конечном торжестве «вечной женственности» (Вяч.

Эта двойственность была заметна ещё современникам — не случайно классической в горьковедении стала статья Корнея Чуковского «Две души Максима Горького», ставшая своего рода апофеозом недоверия «буревестнику». И вот старается. Чего это. Произведения, в которых переплеталось трагическое и героическое, предшествовали созданию портрета А. М. Горького, а также таких капитальных полотен, как портреты М. Н. Ермоловой и Ф. И. Шаляпина (все — 1905).

Миловидного, еще не брившегося Феликса нарядили певичкой и устроили ему ангажемент в «Аквариуме» — самом шикарном из петербургских кабаре. Итальянские впечатления во многом определяли творческое самочувствие Серова, когда в конце лета того же 1887 года в Абрамцеве он работал над произведением, с которого начиналась его художническая известность, картиной «Девочка с персиками», создав в ней лучезарный образ юности, красоты, ставший прямым проявлением его тогдашнего взволнованно-поэтического отношения к миру. Не случайно же он сказал И. Э. Грабарю: «Нет, тут надо что-нибудь понаряднее». Что и говорить, за долгие годы творчества В. А. Серову пришлось писать портреты очень и очень разных людей, но в этом полотне, дошедшем до нас в виде подготовительного рисунка углем, выполненного на огромном холсте, вроде бы парадном изображении светской дамы, заключенном в строгий, торжественный антураж, он остался непоколебимо верен своему идеалу — «отрадному», воплощенному в образе прекрасной, гордой женщины. Вот таким образом не приходится удивляться тому, что на вопрос И. Грабаря, доволен ли он только что оконченным портретом, Серов ответил: «Что я. Забавно, что он сам доволен. » — «Я не понял, — продолжал Грабарь.

Валентин Серов – великий мастер портрета

Один раз съездив на гон русаков и услышав, как отчаянно кричит подстреленный им заяц, Юсупов испытал к охоте такое отвращение, что ружье брал в руки только в тире, а по живой мишени больше никогда не стрелял (нет, стрелял один раз, но намного позже). Он, презиравший «все и что любил и что ненавидел», словно смеется на портрете брезгливо-недобрым смехом. Мысль рождалась, утверждалась, запечатлевалась на полотне., «Каждый его. Портреты М. Горького запечатлели его путь как писателя и человека. Но он не делает ровно никаких выводов из происшедшего.

Петр действительно «страшный», угловатый в движениях, широко шагает на своих «деревянных» ногах. Богатую, властную старуху Серов изобразил сидящей в кресле золоченого дерева с синей бархатной обивкой. Однако в отличие от большинства передвижников, нередко смешивавших понятия «тенденциозность» и «обличительство», эти молодые мастера стремились выразить поэтическое отношение к действительности вопреки ее непоэтическому содержанию, а если современность не давала им соответствующего жизненного материала, то поэтический мир следовало создать в пределах картины, что, в свою очередь, побуждало их к углубленной работе над пластической формой. В результате бронзовый писатель остался без компании. Свет льется из-за окна, за которым видна чуть тронутая осенней желтизной листва деревьев, «перетекает» в соседнюю комнату.

1. Два художника, писатель и артист
2. Портрет писателя Максима Горького
3. Екатерина Алленова – Валентин Серов
4. Необычная техника нанесения красок
5. Серов Валентин Александрович (художник)
6. Добавить комментарий Отменить ответ
7. Видео: Детство Горького (/) (1938) фильм смотреть онлайн

Л. Гиршман). Однако в отличие от учителя он создавал его образ не на основе априорного просветительского идеала, но шел непосредственно от «натуры». И. Грабарь вспоминал, как однажды он вместе с автором смотрел это полотно: «Серов сказал мне, указывая на своих «Волов»: — Ведь вот поди ты: дрянь, так, — картинка с конфетной коробки, желтая, склизкая, фальшивая — смотреть тошно. Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. «И, может быть, в нем был не столько художник, как ни велик он был в своем искусстве, сколько искатель истины», — писал о Серове его ближайший друг Константин Коровин.

В портрете Лескова есть ценнейшее, особенно свойственное русскому портрету качество, замечает В. А. Леняшин, «когда увиденные, прочитанные в натуре черты прекрасного по выразительности лица сливаются с этическим идеалом самого художника». Вместе с ней Тоша (так звали в детстве художника) ездил по Германии, жил некоторое время в Париже, а с десяти лет подолгу гостил в Абрамцеве, где в то время собирались и работали лучшие русские художники. Известно, что Горький отказал многим в подобной просьбе. Автором этого памятника, отлитого на Ленинградском заводе «Монументскульптура», стала создатель знаменитой на весь мир скульптуры «Рабочий и колхозница», лауреат пяти Сталинских премий Вера Мухина. Близко ей небольшое полотно «Баба в телеге» (1896). В группу «Мира искусства» входили художники москвичи, будущие мастера «Союза русских художников» и петербуржцы, которых и принято считать «чистыми мирискусниками», зачинателями этого движения.

1. Описание картины Валентина Серова «Портрет Максима Горького»
2. Видео: Аттракционы в парке Горького 2016
3. Видео: В людях (1938) Полная версия

Тот, кто знаком с творчеством Коровина, сразу заметит «похожесть» этой работы Серова с работами изображенного коллеги художника. В решении этой задачи колорит картины играет самую активную роль: белая скатерть, светлые стены комнаты, розовое «пятно» кофты в центре, а если учесть, что у Серова и белое — не белое и розовое — не розовое, но все в рефлексах, что каждый участок живописной поверхности дополняет и обогащает соседствующие с ним и что в передаче ощущения изменчивости, мимолетности важное значение имеет фактура, то может показаться, что и впрямь его полотно — большой импрессионистический этюд. Он «упорно ищет ее, отбрасывая все лишнее, сохраняя только основное, определяющее и раскрывающее тему», — писал И. Э. Грабарь.

Однако в полотне, написанном им в любимом Домотканове, на котором изображены ожидающая ребенка жена Ольга Федоровна, а также двое старших детей художника играющие в высокой траве на залитой солнцем поляне, хотя и царит ясная гармония, но уже не ощущается былой безмятежности С годами он, видимо, все яснее начинает осознавать, что «на свете счастья нет, но есть покой и воля». Однако «сохранить свежесть живописи» для него в то же время значило сохранить свежесть того радостного чувства, с которым писалось это полотно, передать всю прелесть мимолетного впечатления, но при этом так «остановить мгновение», чтобы добиться «законченности» и вот таким образом, работая с натуры над потретом двенадцатилетней Веруши, дочери C. Мамонтова, он, помня уроки Репина и Чистякова, заведомо решал его как картину. И спор, безусловно, разрешается в пользу Горького. Художника «упрекали в модернизме. Н. Юсуповой, женское и человеческое обаяние которой во многом определяло творческое самочувствие художника во время работы над этим полотном: «Княгиня пришла, славная княгиня, ее все хвалят очень, да и правда, в ней есть что-то тонкое, хорошее кажется, она вообще понимающая».

Так, об изображении Ф. Ф. Юсупова-младшего (в будущем одного из участников убийства Григория Распутина) известный русский искусствовед начала века Сергей Глаголь писал: «Когда вы подходите к этому портрету, вы чувствуете аромат каких-то аристократических духов вы чувствуете, как нежны и выхолены эти руки и заранее угадываете, как выхолены и вычищены эти нежные ногти вы чувствуете целого человека известного положения известного общества известной эпохи». Горький-реалист стал моделью для знаменитого советского скульптора Сергея Коненкова. «Перед его портретом «Дети» (1899) испытываешь чувство узнавания обычного, простого, знакомого, но почему-то волнующего, тревожащего. Её «буревестник» всё в той же косоворотке, крылатке и сапогах в очередной раз предстает перед нами борцом, отвергающим мир насилия, тьмы и неправды. Для постановки оперы своего отца А. Серова «Юдифь» в петербургском Мариинском театре (1907) он исполнил эскизы декораций, костюмов, грима, а также написал портрет Ф. И. Шаляпина в роли царя Олоферна.

Босяк. Аккумулируя достижения психологического портрета передвижников, овладевая традициями старых мастеров, близко соприкасаяеь с поисками русских и западноевропейских художников (лрежде всего модерна), Серов создал уникальную галерею образов своих современников. Для художника такие беседы были мукой, хотя он умел вести светский разговор. «В 1905—1907 годах, в период высшего революционного подъема и начавшейся вслед за ним жестокой царской реакции, многие из членов объединения стали деятельными сотрудниками сатирических журналов». О том, что взойдет из свинцовых «семян», брошенных в русскую землю щедрой рукой Николая Кровавого, говорит другой рисунок «Виды на урожай 1906 года»: легкие пушистые облака плывут над сжатым полем, на котором вместо скирд стоят составленные в «козлы», ощетинившиеся штыками винтовки карателей. Однако «народность» была в моде у части интеллигенции и «революционно мыслящих» мещан, так что в некотором роде Алексей Максимович со своей рубахой (как правило, подпоясанной тонким кавказским поясом) уподоблялся Грушницкому с его шинелью.

Пушкина, Третьяковской галереи и Русского музея. И это он же в 1931-м с коллегами по «литературному колхозу» поплавал по Беломорканалу, «восславив рабский труд» (подробнее о визите советских литераторов на Беломоро-Балтийский канал читайте в статье«Сговорчивая муза»). В реальной жизни, впрочем, стольромантичным и устремлённым Горький был не далеко всегда.

Сын мастерового. Однако пример оказался заразительным и абсолютно неожиданно «народный» горьковский стиль в одежде стали перенимать его молодые коллеги. Где такого дурака найдешь, чтобы такую картину купил». Перед крайне непростым выбором руководители советских городов оказались и в начале 60-х годов, когда кампания по развенчанию «культа личности» Сталина, развязанная Никитой Хрущёвым, добралась до памятников, установленных в честь почившего генсека. Горделиво приподнятая голова Таманьо, смелый взгляд светлых глаз, золотисто-розовый цвет лица — все свидетельствует о его уверенности в себе и даже, пожалуй, самоуверенности этого баловня судьбы, лишенного, однако, пресыщенности, свойственной Мазини. Это было после революции 1905 года, в период разгула реакции.

Так прадед его вообще свой крепостной театр имел — с сотней наложниц. Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. — В. Р. ) делаете — понять невозможно. Мне кажется, Вы знаете это, Вы не можете этого не знать».

«Заслуга мирискусников перед русской художественной культурой, — пишет видный исследователь искусства рубежа веков Д. В. Сарабьянов, — в том, что они «открыли» забытые (к их времени. Отметим, что скульптор Василий Стамов «лишил» своего фарфорового героя нескольких важных атрибутов, с которыми непременно ассоциировался образ Горького начала XX века: черной мужской накидки («крылатки», к которой Горький привык во время своих странствий по России), трости-клюки и мягкой широкополой шляпы — убор, который Горький очень любил и лишь изредка менял его на тюбетейку. Более того, он утрирует приемы импрессионистов. Важно отметить, что и в работе над этим на первый взгляд «обстановочным» портретом, в который он ввел немало бытовых подробностей, он видел свою основную цель в создании произведения «большого стиля», что ему, несомненно, удалось прежде всего благодаря широте живописно-пластического обобщения, которой, однако, сама его модель соответствовала далеко не во всем. Прошло одиннадцать лет и им был создан ее же, С. М. Лукомской (по мужу), небольшой акварельный портрет (1900) — истинное чудо постижения глубины сложного душевного мира прекрасной женщины, мира трагического, выраженного не только в ее скорбном взгляде, но главным образом в колорите, в траурной гамме коричневого и черного.

Он словно прощается с ней. Он был бы карикатурен, если бы не был ужасен. Странно, у меня от всего болит душа. «Когда слава Горького выросла до огромных размеров имя его стало употребляться как нарицательное имя: всех босяков называли «Максимами Горькими», товаро-пассажирские поезда железных дорог с вагонами 4-го класса также получили название «Максим Горький», — вспоминал писатель Николай Телешов.

Он учел также и то, что Серов «догляделся бы» до самых сокровенных глубин трагически раздвоенной личности писателя еще и потому, что «смотрел бы» по-иному. Эти «неоклассические» произведения стали ярчайшим образцом поисков «большого стиля», которые Серов вел в последние годы своей преждевременно оборвавшейся жизни (он умер 46 лет от болезни сердца). А в сентябре, в юбилейные московские празднования, уже в Кремле планируются еще одна экспозиция и международный симпозиум «Греческая культура и Москва». Фигура «буревестника» с развивающимися волосами и плащом, с сомкнутыми за спиной руками и приподнятой головой должна была стоять над обрывом у стрелки при слиянии Оки с Волгой, на самой кромке холма Нижегородского Кремля – тем самым делая акцент на противостоянии жаждущего бури молодого Горького и стихии.

Однако «мотив шествия» (А. Вот почему, если между Серовым и Мазини ясно чувствуется взаимное «отталкивание», то между ним и страдающим Лесковым дистанция не ощущается вовсе. Может Ьыть именно вот таким образом и колорит его портрета получился таким светоносным, «тициановским» и видимо, Серов намеренно не убрал с живописной поверхности потеки золотистого лака, придающие его произведению особый артистизм, находящийся в прямом соответствии с образом Таманьо, перед портретом которого вновь хочется вспомнить о жизнерадостности, «беззаботности», ощущениях, некогда навеянных Серову Венецией. — В. Р. ) тенденцию в зрителе».

В начале 1900-х годов он исподволь подходит к образу Петра I, воспринимая его, по меткому определению А. В. Бакушинского, как фигуру «страшную». Интересно, можно ли было бы определить словом «нарядный» парадный портрет княгини Ольги Константиновны Орловой (1911), «последний подлинный шедевр Серова, произведение, могущее быть поставленным наряду с величайшими произведениями всех времен» (И. К его «последним академическим дням, — писал впоследствии выдающийся исследователь творчества В. Серова И. Грабарь, — относится известный автопортрет Третьяковской галереи, в три четверти поворота вправо, с отделившейся на лбу прядью волос, — рисунок большой твердости и точности», в котором сквозь еще юношескую мягкость черт лица хорошо просматривается волевой характер двадцатилетнего художника. В этом смысле Серов стоит рядом с А. Саврасовым, со своим современником и другом И. Левитаном. Так, об изображении Ф. Ф. Юсупова-младшего (в будущем одного из участников убийства Григория Распутина) известный русский искусствовед начала века Сергей Глаголь писал: «Когда вы подходите к этому портрету, вы чувствуете аромат каких-то аристократических духов вы чувствуете, как нежны и выхолены эти руки и заранее угадываете, как выхолены и вычищены эти нежные ногти вы чувствуете целого человека известного положения известного общества известной эпохи». то нет.

Однако позировать любил не только молодой «буревестник». «Застегнутый на все пуговицы», бесстрашно ожидая смерть и глядя на все происходившее вокруг него даже с некоторой писательской иронией. Работа создавалась во время неформального дружеского общения двух талантливых художников. — В. Р. ). Часть фигуры была в тени от густой листвы, зрителю невидимой местами — на кофточке, на поясе и синей юбке — играли солнечные зайчики. Например, в 1892 году Серов работал над портретами двух абсолютно различных лиц.

Только очень Смелый колорист мог позволить себе соединить на одном полотне густо-синее с золотым и желтое с розовым, создав цветосочетание, по его же собственному выражению, «несколько цыганского типа», рискованное хотя бы уже потому, что само по себе оно граничит с безвкусицей. Её «буревестник» всё в той же косоворотке, крылатке и сапогах в очередной раз предстает перед нами борцом, отвергающим мир насилия, тьмы и неправды. Американский славист Мишель Нике считает, что в Горьком воплощена «трагедия всей прометейской философии», «антихристианского гуманизма» эпохи современности. Они познакомились еще в 1905 году, быстро сблизились. И дело вовсе не в проницательности художника, как бы предугадавшего его скорую кончину (М. А в феврале 2015-го был изуродован аналогичный памятник в Бердянске.

Работа над картиной, вместе с этюдами, заняла три года. Искренне любуясь ее прекрасным лицом, автор портрета «адресует» эту необыкновенную красоту непосредственно зрителю. Бакушинский), к которому до этого он уже дважды обращался («Похороны Баумана», «Петр I»), здесь не просто получил дальнейшее развитие, но и приобрел совершенно новый смысл.

Он говорил ученикам: «Надо так писать, чтобы мужик понимал, а не барин». Сколько вкуса в каждом ударе кисти, сколько свежести, о которой столь заботился Серов и которой достигал, несмотря на бесконечное число сеансов Эта поистине потрясающая способность не засушивать вещи, невзирая на долгую работу, — одна из самых счастливых особенностей серовского искусства Недаром он говорил ученикам: «Быстро, с налету, всякий может сделать, а вот напишите во сто сеансов, да так, чтобы сохранилась вся свежесть одного» (И. На самом деле писатель вполне мог позволить себе дорогую одежду — Горький был популярен, много писал и получал большиегонорары. Однако «народность» была в моде у части интеллигенции и «революционно мыслящих» мещан, так что в некотором роде Алексей Максимович со своей рубахой (как правило, подпоясанной тонким кавказским поясом) уподоблялся Грушницкому с его шинелью. «Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз Грусть его изящна. Иной, отличный от греческого, строй пейзажа позволил ему раздвинуть границы образа, заключенного в древнем сказании, придав ему поистине вечное, общечеловеческое содержание, подобное тому, которое еще в 190S году он сумел вложить в картину «Купание лошади».

— Есть у вас время. » — «Пойдем, я вам покажу», — сказал он с загадочной улыбкой. Да и глядит-то она куда. По мнению автора, портрет «получился не дурен, то есть похож», но сама живопись ему не очень нравилась: «цвета не свободные», скорее всего, потому, что Мазини как человеку он не симпатизировал и это невольно сказывалось на его портрете, а того холодного, беспощадного аналитизма, который позднее позволял Серову «зажигаться» подобного рода образными задачами, он тогда еще не выработал. Она ему очень нравилась и он начинал с нее этюд» (И.

Этот некогда рабочий поселок неспроста получил имя пролетарского писателя. Для этого образа, нового в искусстве, Серов находит новые средства выражения. Для столовой дома В. Носова в Москве, построенного архитектором И. Жолтовским, Серов разработал целый цикл графических и живописных эскизов на сюжет «Метаморфоз» Овидия («Диана и Актеон» и др. ), среди которых близок к законченности был лист «Аполлон и Диана избивающие детей Ниобеи» (1911). Человек далеко не богатый, «почти нищий» (так говорил сам Валентин Александрович), он, по словам И. Э. Грабаря, «был сдержан с «богачами», с которыми никогда не сходился слишком близко. Действительно, Шаляпин был человеком нервным и обидчивым часто жаловался, что стоит ему показаться где-нибудь в ресторане или просто выйти на улицу, как окружающие, узнав его, сразу начинают ждать какого-то необычного поведения от «знаменитости». Шапка ее густых темно-каштановых волос и большой синий бант на розовом фоне являются столь же устойчивыми «доминантами» этой строго рассчитанной композиции.

Один из них чутко повернул голову в сторону вечерней зари, как бы вслушиваясь в звуки, вдыхая запахи приближающейся весны. Он тоже изобразил Горького, позирующего Илье Репину. Весной 1888 года туда приехал Серов, который «твердо решил продолжать линию «Девочки с персиками», но «теперь он задумал портрет на воздухе. Одним из безусловных шедевров серовской кисти стал портрет другого итальянского певца, блистательного тенора, обладателя «золотого горла», голоса «такой могучей силы и волшебной красоты, каких уже после него не слыхали» (И.

которые прославили Серова, было для него мучительным, как он говорил, подобием болезни. Наиболее известен зрителям портрет Г. Гиршман, созданный им в 1907 году. Совсем недавно, в феврале 2013 года, медный Максим Горький «присел» в сквере, разбитом в поселке Максима Горького Советского района Волгограда. В 1939 году портрет Горького стал его дипломной работой в ВАХе, за которую он получил оценку «отлично» и благополучно получил квалификацию художника-скульптора. Это старинные стулья, кресла и стол — все темного дерева, полированные, отражающие падающий на них свет их преимущественно криволинейные очертания вторят контуру фигуры девочки, силуэт, служа своеобразным «обрамлением», помогает закрепить ее положение как в изображенном пространстве, так и на плоскости полотна.

Шапка ее густых темно-каштановых волос и большой синий бант на розовом фоне являются столь же устойчивыми «доминантами» этой строго рассчитанной композиции. Эмоциональное родство пейзажей Серова и Коровина подчас очень велико, наглядный тому пример — небольшая картина последнего «Зимой» (1894), наиболее близкая по простоте и лиризму лучшим из серовских «крестьянских» полотен. Грабарь). Серов остался честным и в своей работе.

Горького РАН, Калужский музей изобразительных искусств. Бакст), т. е. Автор оригинальной модели, созданной в 1952 году, советский скульптор Василий Стамов. Наверное, в том числе и вот таким образом в российских городах все чаще появляются запущенные изваяния Алексея Максимовича, а порой от памятников «буревестнику» остаются одни постаменты — как в Алматы, например. Мысленно проведем еще две диагонали — из угла в угол и увидим, что ее голова расположена немного выше точки их пересечения, почти у вершины равнобедренного треугольника, основанием которому служит верхний край полотна.

портрет, —говорил Шаляпин, —почти биография». На рубеже двух веков эта песня раздалась на рабочих баррикадах, но Серов не услышал ее. Большая часть подобных произведений в СССР была создана в 1930–1960-е годы.

Решимость, вызов старому миру чувствуются во всей фигуре писателя. Ходит, высматривает и все докладывает своему неведомому Богу. Правда, выбирать между молодым и зрелым «буревестником» он не стал, а изваял обоих. Более чем когда-либо он думает сейчас о простоте выражения». О двойственности Горького ещё будут писать и много.

Действительно, его творчество поражает богатством и разнообразием художественных решений, способностью художника одинаково глубоко проникнуть в душу человека и сущность социальных явлений, найти специфические средства выражения для воплощения индивидуальности конкретного человека и поэзии мифа, особой повадки животных и «лоска» светской жизни. Однако в серовском портрете Мазини, которого Ф. Шаляпин считал не певцом, а «серафимом от бога», раскрыта вовсе не его артистическая сущность, «на холсте навеки пригвожден капризный и наглый баловень всесветной славы, развалившийся в кресле с надменно и презрительно откинутой назад головой и томным взглядом покорителя сердец» (И. Так, написав «Волов», он заложил основу своей будущей пейзажно-жанровой тематики, в портретах Веры Мамонтовой и Маши Симонович «сформулировал» свое кредо — «отрадное». Близко ей небольшое полотно «Баба в телеге» (1896).

Но всего страшнее и всего значительнее вышел у Серова Петр — строитель «Санкт-Питербурха» («Петр I», 1907. Прекрасно сознавая, что «художники без признания их публикой не имеют права на сущестование», Врубель, однако, утверждал: «Но признанный, он не становится рабом: он имеет свое самостоятельное, специальное дело, в котором он лучший судья, дело, которое он должен уважать, а не уничтожать его значения до орудия публицистики. Их «дружбу» тоже визуализировали многочисленные скульптуры, картины и фотографии. Но если портрет вызывал у зрителей подобные не слишком-то лестные для модели сравнения, не свидетельствует ли это о том, что Серов не только зорко «высмотрел, подметил» то, что «сидело» в ней изначально, а и превратил образ конкретного человека в социально-художественный тип. Кстати, советские вожди очень ценили этого скульптора: его полная экспрессии скульптура «Булыжник – оружие пролетариата» стала одним из символов революционной борьбы рабочего класса. Портрет образованного человека, собирателя, ценителя и знатока русской и французской живописи конца прошлого — начала нынешнего века и вдруг такие эпитеты: «огородное чучело», «кабан».

Возвеличивая камерный вид искусства до степени монументальной, художник заставляет помнить, что рисунок – в первую очередь средство не создания «героических образов», а передачи «трепета душевной жизни». Образ, созданный Серовым в этом произведении, далеко не однозначен и надо сказать, что большинство исследователей творчества художника, как правило, давали ему отрицательную оценку, видя в «Юсуповой» то «портрет модного туалета» (Н. 6 января 1889 года он писал о матери: «Еще одно больное место: холодность моя к ней.

Маленький, тщедушный Николай II, равнодушно перешагнув через уложенные рядами трупы убитых, держа под мышкой теннисную ракетку, награждает бравых гвардейцев-«усмирителей» Георгиевскими крестами. Эмоциональную и творческую «отдушину», необходимую художнику в тяжкой «кабале» заказной портретной работы, составляли образы детей, своей чистотой и непосредственностью призванные компенсировать все более возраставший и в жизни и в искусстве дефицит «отрадного». Иной, отличный от греческого, строй пейзажа позволил ему раздвинуть границы образа, заключенного в древнем сказании, придав ему поистине вечное, общечеловеческое содержание, подобное тому, которое еще в 190S году он сумел вложить в картину «Купание лошади».

Не каждый день приходится делать такие находки. «Шаляпин и в жизни поневоле продолжат ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько «играл себя» и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», – вспоминал Сергей Маковский. Знаменитая «система Чистякова» строилась на строго индивидуальном подходе к каждому ученику, на стремлении выявить и максимально развить особенности его дарования. В Абрамцеве появились на свет первые зрелые работы Серова, среди которых особое место занимает этапная для развития русской живописи картина «Девочка с персиками» (1887). Аккумулируя достижения психологического портрета передвижников, овладевая традициями старых мастеров, близко соприкасаяеь с поисками русских и западноевропейских художников (лрежде всего модерна), Серов создал уникальную галерею образов своих современников. Васнецов выполнил своё обещание и презентовал Вере картину в качестве свадебного подарка (она вышла замуж по взаимной и глубокой любви за дворянина Александра Самарина). И вот Серов «догляделся бы» до религиозной раздвоенности и сомнения, чуть ли не на грани атеизма, а то и до мятущейся психики игрока. Человек далеко не богатый, «почти нищий» (так говорил сам Валентин Александрович), он, по словам И. Э. Грабаря, «был сдержан с «богачами», с которыми никогда не сходился слишком близко.

еще до возвращения писателя в СССР. «Вдоль речки, по мало наезженной дороге, едет в телеге баба. В 2007 году был отреставрирован и установлен уже вертикально в том же «Музеоне».

Однако еще задолго до того, как прогремела гроза 1905 года, самодержавная Россия жила предчувствием надвигающихся потрясений, все более определенно ощущая «начало своего конца». Так, подобно пушкинскому «Да скроется тьма. », воспринимается мажорный образ сияющего мира в картине «Купание лошади» (1905). Сам же он скромно «прячется» за холстом, его отражение мы видим справа в зеркале туалетного стола — это единственный случай включения В. А. Серовым автопортрета в свое произведение. Однако пример оказался заразительным и совершенно неожиданно «народный» горьковский стиль в одежде стали перенимать его молодые коллеги.

Тему портрета княгини О. К. Орловой, одной из наиболее характерных представительниц петербургского «света», сам автор определил словами, «вложенными» им в уста его героини: «А я Ольга Орлова и мне все позволено и все, что я делаю, хорошо». Улыбнулся.

На подмостках мамонтовского театра выступали только мировые знаменитости. Именно в этой роли он возбудил новый интерес у современных читателей и критиков. «Все казалось на нем красивым, добротным и одетым впервые.

Как один из создателей русского парадного портрета, а по существу, как художник, в творчестве которого завершилась его история, Серов имел великих предшественников во второй половине XVIII — первой половине XIX века из которых ему ближе всех были Д. Г. Левицкий и К. П. Брюллов. Официально считалось, что Ленин настоял на лечении классика за границей. В живописи каждого портрета можно найти аналогию в искусстве прошлых эпох, как если бы художник перевоплощался согласно своему представлению о модели: «Этого человека мог бы написать Веласкес – я напишу его, как Веласкес». Нетрудно заметить, что в этой работе художник изменяет своей манере. Угадывали все сразу — «не так, как образованные, обыкновенно поначалу ничего не разбирающие», прибавлял Серов.

Беспощадной остротой отличается его сатирическая графика. Знаменитая «система Чистякова» строилась на строго индивидуальном подходе к каждому ученику, на стремлении выявить и максимально развить особенности его дарования. Выморочный человек с беспощадным и непоколебимо-квадратным лицом. Он сразу же признал свое участие в шествии к Зимнему дворцу, подтвердил, что воззвание написано именно им «под впечатлением всех ужасов, виденных им по пути от Знаменской улицы до Академии Художеств, у Дворцового моста и у Полицейского моста». Правда, выбирать между молодым и зрелым «буревестником» он не стал, а изваял обоих.

Эпический, легендарный Восток и современность встретились и вступили в сложное, но удивительно гармоничное взаимодействие в портрете знаменитой танцовщицы Иды Львовны Рубинштейн (1911), который Серов писал «с большим удовольствием. Увидев себя изображенным в профиль, с надменно поднятой головой, высокомерным выражением лица и жестом руки, заложенной за борт сюртука так, как если бы он, готовясь расплатиться с художником, «доставал золотые из кармана», Гиршман «умолял» Серова «убрать руку», но тот «не согласился, сказав: «Либо так, либо никак. » Портрет этот у Гиршманов висел в дальней комнате», — вспоминала О. В. Серова, дочь художника. С некоторыми моделями надо было еще и разговаривать. Греция стала ближе.

В ней автор «Тараканища» подвергает сомнению даже пролетарские корни главного советского писателя: «Как хотите, а я не верю в его биографию. Серов и Левитан. Портрет необычен по композиции, он динамичен. вел с ним обстоятельные и вполне профессиональные беседы «о колорите, формах, линиях».

Третьяковская галерея), мы не находим интенсивных красок юга. Он поочередно страстно увлекается спиритизмом, фотографией, театром, даже курением опиума (к наркотикам он будет потом неравнодушен всю жизнь, но без фанатизма). Грабарь), — Франческо Таманьо. В 1911 году произошла встреча Валентина Серова и Анри Матисса, который приезжал в Москву.

Ну да, он разъезжает в Великий пост с французскими танцовщицами и цыганками на тройках. Многие современные ему портретисты брали за свои произведения вдвое и даже втрое больше Серова (например, К. А. Сомов), для которого денежный вопрос был всегда мучителен. Серов же в своем подходе к образам античности был «проще» им двигало желание передать целостно-поэтический мир древних легенд. «Жизнь напоказ», сквозная тема позднего творчества художника, находит завершающее воплощение в этой работе.

Памятник Горькому работы Шадра-Мухиной был установлен в 1951 году в Москве у Белорусского вокзала. А. С. Врубель же, будучи старше своего друга на целых девять лет, как художник «начинался» непосредственно с «системы Чистякова». Неожиданно отворилась дверь и Александр III вышел на лестницу один.

На синем фоне (бумага), скупыми техническими средствами (уголь, мел), художник сумел достичь полной иллюзии парения, передать легкость, воздушность ее танца, грацию и изящество, бывшие «второй (а может быть — первой) натурой» гениальной танцовщицы. Первый раз — когда лет в двенадцать он в одном из будуаров усадьбы Архангельское (также бывшей собственностью семьи Юсуповых) устроил себе «двор турецкого паши». До конца дней в его чрезвычайно разностороннем, многообразном по стилевым решениям творчестве жила, была камертоном его отношения к действительности сокровенная тема утверждения светлой сущности «органической природы человека». Нет ни интерьера, никаких деталей: «чистый холст», на нем – гордой птицей, «черной молнии подобной» – молодой писатель. В личности Пешкова, ставшего в 1892 году Горьким (а до этого успевшим побывать Иегудиилом Хламидой), действительно, уживались несовместимые грани: лирик и грубиян, плебей и интеллигент, певец «восточной» души русского народа и радикальный западник, религиозный человек и атеист. То, что Серов написал раньше, было как бы прелюдией к главному.

Князь явно позирует на фоне прекрасной парковой архитектуры, сочной зелени, хотя пейзаж здесь подчинен задаче создания декоративного парадного портрета, а великолепный арабский жеребец, чутко «прядущий ушами», косящий умным внимательным глазом в сторону художника, воспринимается едва ли не как его подлинный главный герой. Отличаются лишь небольшие детали, трансформация которых, видимо, происходила в ходе творческих поисков мастера и с учетом «пожеланий разбирающихся в искусстве» советских бюрократов. Горький – в активном действии, он словно спорит с кем-то, стоящим за рамой холста. Антон да еще Врубель — вот тоже таланты. Этот некогда рабочий поселок неспроста получил имя пролетарского писателя. «Были две абсолютно разные фигуры того же мальчика, – вспоминал потом Илья Ефимович, – когда он выскакивал на воздух и начинал прыгать на ветерке, – там был ребенок. Одним из безусловных шедевров серовской кисти стал портрет другого итальянского певца, блистательного тенора, обладателя «золотого горла», голоса «такой могучей силы и волшебной красоты, каких уже после него не слыхали» (И.

И обвинение Горького рассыпалось по всем пунктам. Созданная же в 1904 году в Домотканове пастель «Стригуны на водопое» прямо противоположна ей по эмоциональному строю. Само тревожное революционное время, по-видимому, вызвало к жизни подобные образы, близкие мироощущению романтизма. Традиционные «моржовые» усы, пожелтевшие от частого курения — с ними Алексей Максимович проходил, почитай, всю сознательную жизнь.

Форме эти молодые художники 80-х годов вообще придавали очень большое значение. А здесь 80 сеансов и то нравилось ему. Синева сорочки оттеняла смуглый цвет лица. С ними (а люди они были очень разные: Левитан — немного меланхоличный, Коровин, напротив искрометно-темпераментный) сдержанный, временами угрюмый Серов подружился настолько, особенно с Коровиным, что скорый на всякие прозвища Мамонтов забавно переиначил их фамилии: вместо «Серов и Коровин» стал называть их «Коров и Серовин». Платье было выглажено так, что не имело ни одной лишней складки. Он почти сух по строгости позы. В рассуждениях зажиточного мужика-крахмалозаводчика отчетливо просматривается обывательский «здравый смысл» человека, уже утратившего способность непосредственно воспринимать окружающий его мир, природу, что так высоко ценил в крестьянах В. А. Серов.

Картина как бы соткана из света и воздуха. Но любви другой, той спокойной, мягкой, нежной любви нет во мне. Правда, в большом полотне 1902 года «приветливый, но холодноватый взгляд» княгини, «привычная, а вот таким образом больше любезная, чем вызванная живым чувством, улыбка, непринужденный, но явно идущий от манеры наклон головы» создают «впечатление скорее светско знакомства, нежели глубокого человеческого общения» (В.

Острый взгляд художника, едва уловимая улыбка, полная доброй иронии. Коровин), веру в поэтическую сущность жизни.

е. художники. Музей А. М. Он стоит в характерной позе, в расстегнутом пальто, со шляпой в руке, опираясь на палку.

Большой портрет-картина «А. Портрет Коровина, несомненно, шутка великого Серова. Весной 1888 года туда приехал Серов, который «твердо решил продолжать линию «Девочки с персиками», но «теперь он задумал портрет на воздухе.

Лицо Коровина прописано мастерски точно. Его имя в 1954 году получила и местная железнодорожная станция. Серов, без сомнения, был первым портретистом своего времени. Обер-прокурор Святейшего синода К. П. Победоносцев, который, по словам А. Блока, «над Россией простер совиные крыла». — В. Р. ).

Друзья знакомились со страной, переживали бурный восторг перед великими памятниками античной культуры, перед красотой людей, многие из которых могли бы послужить моделями для древних ваятелей (особенно поразила художников красота юных гречанок), а главное — стремились найти современную, свободную от многовековых традиций «манеру изображения греческого мифа» (Л. Среди «подмаксимовиков», кстати, числился почему-то и сам Бунин. Сумерки» и еще нескольких им подобных, написанных с мудрой истинно чеховской «экономностью» выразительных средств, «переживание» начинало все более походить на серовскую «созерцательность». И все-таки этот рисунок — не просто злая карикатура, острый гротеск. Видимо, художник это и сам хорошо чувствовал.

Романтический герой горьковских рассказов (он же ницшеанский bermensch) оказывается включенным в окружение убогих, злых, жестоких людей, в мир тусклых красок и так же, как ницшеанский герой, он призван разрушить сонное прозябание мира. Это произошло 20 октября — в день похорон убитого большевика Николая Баумана. — В. Р. ). К сожалению, сейчас уже невозможно установить, в какой из ролей изображен выдающийся артист, но то, что он показан «в образе», несомненно. В декабре того же, 1888 года должно было отмечаться двадцатипятилетие первого исполнения оперы А. Серова «Юдифь», в связи с этой датой В. Серов начал работать над портретом отца, которого помнил, хотя к моменту его смерти мальчику едва ли исполнилось шесть лет.

В семье Мамонтовых он обрел то, чего ему недоставало раньше. Со столь строгой критической самооценкой Серова, однако, никак нельзя согласиться, тем более что завершал он свой творческий путь вещами не менее значительными, нежели его «девушки», но совсем иными как по мироощущению, так и по образному строю.

й обликкоторогорук, по-особенному проницательно оценивающего взгляда — «сверкающего левого глаза и прищуренного правого» — возникает образ не столько купчихи, сколько «процентщицы». Для этого образа, нового в искусстве, Серов находит новые средства выражения. — В. Р. ) интересами. Особую цельность композиции придает единство покоя и движения, повторяемость ритмов, а также чистые, благородные краски, поразившие Серова и в природе Эллады и в ее древнем искусстве.

Начались активные поиски нового языка. Однако в итоге монумент установили на центральной площади Нижнего Новгорода. Местные жители смотрят на них с иронией, но руки на прошлое не поднимают. В 1880 году одновременно с Репиным, трудившимся тогда над картиной «Крестный ход в Курской губернии», он написал портретный этюд «Горбун», о котором сам впоследствии говорил, что эта его ранняя работа была, «пожалуй, не слишком уж детская». Не менее емок в смысле социально-образной характеристики, хотя, пожалуй, еще более лаконичен в живописном отношении, портрет крупного финансиста и коллекционера В. О. Гиршмана (1911), «скучного, сонливого супруга очаровательной Генриетты» (Г.

Много отличало Серова от тех. Таманьо — человек открытый, жизнерадостный. М. Врубель (строки из письма которого мы цитируем) считал, что в работах большинства их старших современников «форма, главнейшее содержание пластики» была «в загоне — несколько смелых, талантливых черт и далее художник не вел любовных бесед с натурой, весь занятый мыслью поглубже напечатлеть свою тенденцию в зрителе».

Он, презиравший «все и что любил и что ненавидел», словно смеется на портрете брезгливо-недобрым смехом. Они познакомились еще в 1905 году, быстро сблизились. В целом же картина «Петр I» отмечена чувством исторического оптимизма, несмотря на то что создавалась она в поистине страшное время — осенью 1906 — зимой 1907 года. — В. Р. ) — присутствуют у него уже и теперь в высоко замечательной степени», выдающийся художественный критик свидетельствовал также, что «сходство в портрете — поразительное. е. от «Девочки с персиками».

В январе 1911 года он узнал о том, что во время исполнения гимна перед спектаклем, премьерой оперы М. Мусоргского «Борис Годунов», в Мариинском театре в присутствии Николая II и членов царской семьи Шаляпин вместе с хором пел его, стоя на коленях. Только необыкновенной отзывчивостью Серова на все лучшее, что было в мировом художественном наследии, а также его высочайшей культурой можно объяснить создание произведения, в котором оказались необыкновенно гармонично сплавлены элементы древневосточного и греческого (главным образом архаического) искусства. Не мог Серов также упустить возможность изобразить на полотне Шаляпина. В сущности, по Серову — это титаническое, «страшное», личное дело человека-циклопа Он одинок и трагичен в своих нечеловеческих усилиях. По контрасту к ней несколькими энергичными мазками Серов наметил правую руку, передав порывистое движение пальцев, обхвативших персик.

Образ, созданный Серовым в этом произведении, далеко не однозначен и надо сказать, что большинство исследователей творчества художника, как правило, давали ему отрицательную оценку, видя в «Юсуповой» то «портрет модного туалета» (Н. Могучий разворот плеч, широкая грудь — Таманьо был «огромного роста, косая сажень в плечах», но художник избегает объемности, «телесности» его могучей фигуры, напротив, он почти сливает ее с темным фоном, лишь несколькими широкими, сильными мазками передавая свободу, раскованность ее движения. Портретный жанр был очень популярен и востребован в советской скульптуре. Домотканово», 1895).

На синем фоне (бумага), скупыми техническими средствами (уголь, мел), художник сумел достичь полной иллюзии парения, передать легкость, воздушность ее танца, грацию и изящество, бывшие «второй (а может быть — первой) натурой» гениальной танцовщицы. Почти три месяца спокойно, не торопясь, сосредоточенно работал художник, который опять думал о «свежести», о том, чтобы не «измучить» ни модель, ни саму живопись. В гостеприимном абрамцевском доме царила приподнятая творческая атмосфера. Как мастера пейзажа, они в начале своего творческого пути были почти что антиподами: для Левитана главное — «настроение», которое должно было вызвать у зрителя абсолютно определенные ассоциации (поэтические или социальные), для Серова — трезвый объективный подход к природе, ее бытию, состоянию, которое и должно было рождать у нас определенное «настроение». Материал – бисквит (неглазурованный фарфор). Называлась она «Максим и подмаксимовики».

В этом портрете Серов пробует себя в новой для него эстетике. Для столовой дома В. Носова в Москве, построенного архитектором И. Жолтовским, Серов разработал целый цикл графических и живописных эскизов на сюжет «Метаморфоз» Овидия («Диана и Актеон» и др. ), среди которых близок к законченности был лист «Аполлон и Диана избивающие детей Ниобеи» (1911). Портрет другого знаменитого тенора, Франческо Таманьо, где певец изображен в берете (артистический аксессуар), с гордо поднятой головой, вдохновенным взглядом, устремленным вдаль, мимо зрителя, выглядит этюдом для парадного портрета. Он стоит в изумительно красивом месте, на высоком берегу моря. И, по-видимому, это именно то, чего и добивался Серов в портрете.

Композиция картины динамична не менее колорита. Это было нестерпимо». Может Ьыть именно вот таким образом и колорит его портрета получился таким светоносным, «тициановским» и видимо, Серов намеренно не убрал с живописной поверхности потеки золотистого лака, придающие его произведению особый артистизм, находящийся в прямом соответствии с образом Таманьо, перед портретом которого вновь хочется вспомнить о жизнерадостности, «беззаботности», ощущениях, некогда навеянных Серову Венецией. он явился одним из творцов художественной культуры России последних предреволюционных десятилетий, времени сложного и глубоко противоречивого, когда были созданы произведения и сегодня продолжающие если не поражать, то уж во всяком случае привлекать к себе внимание неведомой прежде русскому искусству остротой, а подчас и парадоксальностью «формальных» решений. Портреты Мазини и Таманьо образуют пару, представляя собой вариации на тему «артист в жизни и в искусстве». В картине «Одиссей и Навзикая» (1910) герой Гомера бредет по берегу моря вслед за запряженной мулами колесницей «высокостройной» царевны Навзикаи, за ее рабынями, несущими на коромыслах тюки с бельем. Горький смотрит немного сверху и куда-то вдаль, его портрет писался, как говорят художники, «в плафоне», т. е. Серов во время сеансов сидел заведомо ниже, чем помещалась его модель.

— В Египет». И тот и другой выполнены мастером в распространенном тогда стиле «целесообразного преувеличения», который был призван заострить внимание зрителя на основной пластической теме. Вот жеребец — чистый зверь, красота конь. И вот портрет: то слишком хороша, то какой-то жесткий костяк проглядывает.

«Я ведь злой», — говорил он про себя». Пребывание в Греции в значительной степени выровняло трагический «перекос», образовавшийся в душе художника иначе трудно объяснить светлую гармоничность его античных полотен. Эти «неоклассические» произведения стали ярчайшим образцом поисков «большого стиля», которые Серов вел в последние годы своей преждевременно оборвавшейся жизни (он умер 46 лет от болезни сердца). В своей книге «Пятьдесят восемь лет в Третьяковской галерее» один из старейших служителей музея Н. Мудрогель писал: «В галерее Серов руководил построением экспозиции Ходит, бывало, по залам, смотрит, думает, мысленно примеряет. Ему были хорошо знакомы и материальные затруднения, большая семья (пятеро детей) требовала немалых средств, а уж сколь велики были затраты душевных сил, которые к тому же ничем не компенсировались, знал только он один.

А прошли годы и ясно стало. Созданная им после посещения Греции картина «Terror ап-tiguus» («Древний ужас») (1908) способна вызвать в памяти зрителей легенду о гибели Атлантиды: вспышка гигантской молнии освещает увиденный сверху мир, затопляемый ринувшимся на материк морем. А Веры Мухиной не стало в сентябре 1953 года. Домотканово». На высоком постаменте-скале высится фигура писателя.

искусства. Исполненное темперой на полотне, формат которого приближается к квадрату, это произведение должно быть причислено к разряду уже рассмотренных нами портретов представительниц «высшего общества». Кому такая картина нужна. Как спас от голода Грина и Блока, заступался, хотя и тщетно, за Гумилёва. Впрочем, мифу о теплых отношениях с Ильичом помог появиться сам Горький: в своем биографическом очерке «Ленин» он довольно сентиментально описал свою дружбу с вождем.

В иных же пейзажах побеждает солнечное, жизнеутверждающее начало. Стоит отметить, что вихрастые бюсты молодого «буревестника» и сегодня украшают парки и скверы многих городов на постсоветском пространстве — спрос на такой вид увековечивания памяти Горького был в СССР, судя по всему, очень велик. Фигура «буревестника» с развивающимися волосами и плащом, с сомкнутыми за спиной руками и приподнятой головой должна была стоять над обрывом у стрелки при слиянии Оки с Волгой, на самой кромке холма Нижегородского Кремля – тем самым делая акцент на противостоянии жаждущего бури молодого Горького и стихии. Расширенные глаза Мамонтова, сложенная в кулак его цепкая рука и напряженная поза придают что-то хищническое всей его фигуре. (1895) — едва ли ни самое выдающееся произведение всего «крестьянского» цикла В. А. Серова, картина о дорогих его сердцу «серых днях» русской осени, о земле и небе, о мальчонке-пастухе, который, сидя на стерне, деловито чинит хомут, об овцах и столь любимых им неказистых деревенских лошадках, о рыжем жеребенке, короткими прыжками (у него спутаны задние ноги) перебирающемся через поле, о птицах, всполошенно мечущихся над крышами крестьянских изб, А «рассказал» все это Серов живописным сочетанием неярких коричневатых тонов земли и серебристо-серых неба. Горького допрашивали жандармы. И никакие заверения людей, близко знавших В. О. Гиршмана, в первую очередь его жены Генриетты Леопольдовны, объяснявшей позу и жест руки в портрете супруга тем, что, позируя «в конторе между делами», «из-за боязни опоздать» он «часто вынимал часы, прикрепленные к цепочке», никоим образом не опровергают его содержания, выходящего далеко за рамки «сюжета» — изображения В. О. Гиршмана.

Много отличало Серова от тех. Вскоре после скоропостижной кончины А. Серова мать увезла сына в Германию, в Мюнхен. Валентин Александрович говорил мне, что этого выражения, виденного в первую минуту на лице Александра III, он никогда не мог забыть» Серов по своему душевному и творческому складу менее всего был приспособлен к амплуа «придворного портретиста». С одной стороны, потомки отлично помнят, как в 1918 году Горький в газете «Новая жизнь» настаивал на «социализме с человеческим лицом». Это правда и очень горькая, но тут ничего не поделаешь.

«Она умерла от стенокардии – болезни каменотесов», — рассказывал ее правнук Алексей Веселовский. В нём слишком много неприятного, болезненного для исторической памяти россиян. В одной, самой укромной комнате изготавливались бомбы. он явился одним из творцов художественной культуры России последних предреволюционных десятилетий, времени сложного и глубоко противоречивого, когда были созданы произведения и сегодня продолжающие если не поражать, то уж во всяком случае привлекать к себе внимание неведомой прежде русскому искусству остротой, а подчас и парадоксальностью «формальных» решений.

Достаточно вспомнить написанныи пятью годами ранее врубелевскии портрет С. И. Мамонтова (1897), «стихийная мощь» которого (по определению видного исследователя творчества М. Врубеля Н. Тарабукина) роднит его «с сросшимся с землей Микулой», т. е. легендарным русским богатырем Микулой Селяниновичем, персонажем одноименного декоративного панно Врубеля. Припоминая знаменитые портреты мировых музеев, я не могу назвать ни одного, который был бы вызван к жизни в обличительном настроении столь высокого порядка. В этом произведении, как и в работах на мифологические сюжеты, он выступил не как стилизатор-модернист, но как подлинный реалист, если, конечно, под реализмом понимается не свод затверженных правил, а высокая художественная правда, которая делала Серова настоящим гигантом даже в том окружении высокоталантливых мастеров, вместе с которыми ему довелось творить. С художниками «Мира искусства» Серов был связан организационно, но еще более — общностью образно-стилистических исканий, хотя его творчество несравненно более масштабно и полнокровно, нежели мирискусническое. Отец его, оперный композитор, автор «Юдифи» и «Рогнеды», умер, когда Серову было только восемь лет. С. Арбузов).

Его бы списывал. Легко я стал расстраиваться». Взгляд Серова на Россию «глухих времен» (А. «Девушку, освещенную солнцем» еще до открытия выставки купил Павел Михайлович Третьяков. Не верю.

Принято говорить о «многоликости» искусства Серова. Нет ни интерьера, никаких деталей: «чистый холст», на нем – гордой птицей, «черной молнии подобной» – фигура Горького. В это время вошел кто-то из свиты и объяснил царю, кто это и тот любезно разговаривал с Серовым минут пять. Не мог же я писать этот портрет с любовью и нежностью». Картина проникнута чувством глубокой безысходности.

В решении этой задачи колорит картины играет самую активную роль: белая скатерть, светлые стены комнаты, розовое «пятно» кофты в центре, а если учесть, что у Серова и белое — не белое и розовое — не розовое, но все в рефлексах, что каждый участок живописной поверхности дополняет и обогащает соседствующие с ним и что в передаче ощущения изменчивости, мимолетности важное значение имеет фактура, то может показаться, что и впрямь его полотно — большой импрессионистический этюд. ». Последнее замечание режиссера особенно важно. Горький открыто восторгался исправительно-трудовой политикой страны.

В нем чувствуются собранность и строгость, придающие образу своеобразное величие. Будучи убежденными и последовательными «западниками», они (прежде всего старшие из участников объединения) «познакомили русских художников и публику с последними достижениями европейской жвописи и графики, подняли на большую высоту профессиональное мастерство. Третья — «по пояс» (она проходит через один из важнейших психологических «узлов» портрета — руки актрисы, скрещенные в величественном, скорбном жесте. За год до него Врубель написал свою «Девочку на фоне персидского ковра», портрет дочери содержателя киевской ссудной кассы Дахновича, в котором создал образ не менее поэтичный, однако по эмоциональному строю (таинственный, загадочный) во всем противоположный серовскому. Впрочем, не одни они путались. И, по-видимому, это именно то, чего и добивался Серов в портрете.

Валентин родился в семье известного композитора Александра Николаевича Серова. Их дружба дала трещину в конце 20-х годов, когда Шаляпин наотрез отказался от уже не первого совета Горького приехать из эмиграции в Советский Союз, а окончательный разрыв случился уже в 30-е годы, когда Федор Иванович потребовал от советского издательства гонорар за публикацию своей автобиографии, в реальности написанной Горьким (сам Шаляпин был полуграмотен). В картине «Петр I» (1907, Государственная Третьяковская Галерея), небольшой по размерам, фигура Петра монументально значительна. Если хотите, она во мне есть, но не к ней, скорее к Вам. Нас и сегодня не перестает поражать широта диапазона его стилевых исканий.

— В. Р. ). В живописи каждого портрета можно найти аналогию в искусстве прошлых эпох, как если бы художник перевоплощался согласно своему представлению о модели: «Этого человека мог бы написать Веласкес – я напишу его, как Веласкес». Дело в том, что линии, «режущие» изображение на отдельные фазы, проведены не параллельно друг другу, но расходятся слева направо, благодаря чему фигура Ермоловой, прочно вписанная в монументальную плоскость картины, кажется медленно «наплывающей» на зрителя.

В одной, самой укромной комнате изготавливались бомбы. Следуя этой моде, начинающие литераторы надевали косоворотки тонкого сукна, крылатки и широкополые шляпы, курили дешевые папиросы, принимались «по-народному» окать. Сколько любви и чувства изящного. В основу картины «Похищение Европы» (1910) положена легенда о Зевсе, который, превратившись в могучего Быка, похищает финикийскую царевну Европу и увозит ее на остров Крит. Кстати, та самая«простая рубаха», в своё время так поразившая актрису Андрееву, была абсолютно осознанно выбрана самим Горьким в качестве главного элемента своего «народного» образа.

Чрезвычайно значительно и многообразно портретное наследие Серова. Однако изысканность и строгая «стильность» этого портрета дают все основания считать его одним из самых совершенных творений позднего Серова, точно так же, как и изображение великой русской балерины Анны Павловой в плакате для дягилевской постановки в Париже одноактного балета «Сильфиды» («Шопениана») на музыку Фредерика Шопена (1909). Столь же разноликим Горького запечатлели и советские скульпторы.

Потому и эмоциональное решение для московского памятника получилось намного спокойнее. «Какой молодец Антон. Неустанно повторяя своим ученикам: «Простота — высота» и при этом как бы ставя между этими словами «знак равенства», Чистяков тем самым определял сверхзадачу на всю их последующую творческую жизнь. Свидеться долго не удавалось, когда же встреча состоялась, то у Горького не было свободных «трех месяцев» — фатального серовского портретного срока.

Как известно, еще в конце 80-х годов один из «старейшин» передвижничества В. Маковский упрекал П. М. Третьякова за то, что, покупая «Девушку, освещенную солнцем», он «прививает своей галерее сифилис». выразить свое особое мироощущение через «вечные» образы древних преданий. Слава знаменитого портретиста влекла заказы от аристократов, банкиров, промышленников. Даже в последние годы жизни он, сделавший сотни портретов, работал, как перед экзаменом.

Серов долго искал, как его взять в портрете, чтобы выразить эту свою мысль». Заметим, забегая вперёд, что к своему герою скульптор Стамов ещё вернётся. За год до того, как он позировал Серову им были созданы картины «Вечерний звон», «У омута» и «Владимирка» — три полотна из которых первое заключает в себе мир просветленно-печальный, второе — тревожно-таинственный, третье — скорбно-эпический, а вместе они составляют глубокое раздумье художника над смыслом бытия, выраженное им через вечные образы русской природы.

Убедившись в незаурядных способностях мальчика, любуясь «зарождающимся Геркулесом в искусстве», Репин, занимаясь с ним, не делал, однако, скидок на возраст, в чем, впрочем, его настойчивый и упорный в работе девятилетний ученик вовсе не нуждался. Живопись портрета почти монохромна, доминируют излюбленные Серовым в поздний период серый и черный изобразительный язык приближается к языку графики. Но все памятники Горькому – молодому ли, старому – изображают его словно остановившимся с разбега, замершим после долгого пути: странствовал человек, познавал Россию – и вдруг увидел нечто неожиданное или, как он сам любил говорить, «изумительное». За год до него Врубель написал свою «Девочку на фоне персидского ковра», портрет дочери содержателя киевской ссудной кассы Дахновича, в котором создал образ не менее поэтичный, однако по эмоциональному строю (таинственный, загадочный) во всем противоположный серовскому. Перед каждым сеансом Серов волновался, словно новичок. А Бог у него урод».

Доказать обратное жандармы не смогли. О высоком авторитете Шадра говорит хотя бы тот факт, что ему было доверено изваять надгробие для могилы Надежды Аллилуевой. Но что у него была «идея» для портрета Горького, мы это хорошо знаем по начатому портрету и наброскам — эскизам к нему. Кстати, советские вожди очень ценили этого скульптора: его полная экспрессии скульптура «Булыжник – оружие пролетариата» стала одним из символов революционной борьбы рабочего класса.

«Потом махнул рукой и сказал: «Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как ни пыжился, ничего уж не вышло тут весь выдохся». А здесь 80 сеансов и то нравилось ему. «Ээх. Он страшен всякому встречному, разъезжая в своей одноколке по созидаемой стране («Петр I на работах»), 1910—1911.

Советский скульптор Иван Шадр тоже, вероятно, получил заказ на создание бюста Горького. Главным пунктом обвинения «Буревестника» было написание воззвания, в котором досталось и царю и министрам и полиции и офицерам войсковых частей, принимавшим участие в расстреле рабочих. Однако, подчеркнув вызывающую экстравагантность ее позы, надменное выражение лица, нарочитость «изломанных» жестов рук, острого угла колена, подметив характерную для людей ее круга манеру носить одежду (Орлова была одной из «законодательниц» вкуса и моды), Серов показал, что наряду с природным аристократизмом в облике О. Орловой отчетливо проявились все наиболее «характерные черты декаданса: нервозность, беспокойство изысканность и вульгарность» (Г. Видимо, художник это и сам хорошо чувствовал. Именно так, «под Веласкеса», написан портрет итальянского певца Анджело Мазини, выступавшего с гастролями в столицах. Иванов) — главного залога победы любви и жизни Бакст явно «затемнил» нарочитой сложностью символического подтекста.

Это случилось в 9 часов необыкновенно яркого солнечного утра 22 ноября (5 декабря по н. ст. ) 1911 года. В иных же пейзажах побеждает солнечное, жизнеутверждающее начало. — В. Р. ).

За чудовищные жестокости и последствия русской революции «певец сталинизма», безусловно, несет свою долю ответственности. Кстати, Салоники (откуда родом славянские просветители Кирилл и Мефодий) в этом году объявлены культурной столицей Европы. Соколова), то «подобие экзотической птицы», «тоскующей в золотой клетке» (Е.

Три портретных образа — циничной старой купчихи, надменного щеголя-офицера и скучающей «светской» дамы с манерами и вкусами провинциалки исполнены по заказу. «Подмаксимовиков», подражающих Горькому не только в одежде (а среди таковых был и Федор Шаляпин), но и в творчестве, было немало. В книге К. А. Коровина «Шаляпин. Из многих десятков рисунков сам Серов наиболее удачными считал «Обоз», «Ворона и лисица», «Мельник», «Волк и журавль», «Тришкин кафтан», «Квартет», «Крестьянин и разбойник», «Мартышка и очки», «Щука» и несколько других. Талант, да и выдержка, чертовские. На 3. Императора Серов писал в основном по фотографиям, лишь раз получив возможность наблюдать царя «в натуре».

Горький велик или Горький ничтожен. Человек, сдержанный, немногословный, подобно А. Чехову, он обладал редким, поистине уникальным даром говорить коротко о сложных вещах. В лице улавливаются черты сурового мыслителя, моралиста, оценивающего жизнь.

Будучи убежденными и последовательными «западниками», они (прежде всего старшие из участников объединения) «познакомили русских художников и публику с последними достижениями европейской жвописи и графики, подняли на большую высоту профессиональное мастерство. Его длинные темно-русые прямые пряди, зачесанные назад, развевает ветер (как долгое время было принято добавлять — «революционный»). И. Э. Грабарь вспоминал услышанный от него рассказ о том, как во время работы художника над картиной «Баба с лошадью» (1898) крестьяне «по первым же штрихам пастельных карандашей узнавали, что они Обозначают: «Гляди — нос, глаза, губы, платок». Начались активные поиски нового языка. искусства. Пушкина. Мы же, передвижники, дали жизнь Серову и Левитану». Видно, у нас в России служить можно только на карачках».

Произведения, в которых переплеталось трагическое и героическое, предшествовали созданию портрета А. М. Горького, а также таких капитальных полотен, как портреты М. Н. Ермоловой и Ф. И. Шаляпина (все — 1905). Однако «в один из последних сеансов, — писал Грабарь, — он счел нужным поправиться: «Уж теперь не Энгр, а, пожалуй, к самому Рафаэлю подбираемся». Значительно позднее, в 1910 году, Серов написал портрет И. А. Морозова, брата «героя» предыдущего полотна. Только необыкновенной отзывчивостью Серова на все лучшее, что было в мировом художественном наследии, а также его высочайшей культурой можно объяснить создание произведения, в котором оказались необыкновенно гармонично сплавлены элементы древневосточного и греческого (главным образом архаического) искусства. Энгра. Босяк. А. Грабарь).

Но любви другой, той спокойной, мягкой, нежной любви нет во мне. Но уже без друга. Легко им жилось, беззаботно. что в этом и суть — и в свете и в углах и в непримиримости их.

Однако изысканное сочетание в портрете, написанном темперой на картоне (отчего его живописная поверхность стала благородно-матовой), сдержанной монохромности с напряженной декоративностью (натюрморта) входило важной составной частью в творческий замысел автора как средство характеристики модели по методу «от противного». И без того большой интерес к старинному русскому портрету особенно усилился у него после знаменитой «Историко-художественной выставки русских портретов», устроенной в 1905 году С. П. Дягилевым в Петербурге в залах Таврического дворца. По мнению автора, портрет «получился не дурен, то есть похож», но сама живопись ему не очень нравилась: «цвета не свободные», скорее всего, потому, что Мазини как человеку он не симпатизировал и это невольно сказывалось на его портрете, а того холодного, беспощадного аналитизма, который позднее позволял Серову «зажигаться» подобного рода образными задачами, он тогда еще не выработал. По аллее проходили редко, да и то старались обходить это место во время работы художника». В 2005 году из-за реконструкции площади Тверской Заставы памятник был демонтирован и перемещен в Парк искусств «Музеон» на Крымском валу. Портрет другого знаменитого тенора, Франческо Таманьо, где певец изображен в берете (артистический аксессуар), с гордо поднятой головой, вдохновенным взглядом, устремленным вдаль, мимо зрителя, выглядит этюдом для парадного портрета. Не случайно же Серов, говоря о своей «Иде Рубинштейн» — «бедная, голая», подчеркивал, что «у нее рот раненой львицы».

Пополняя собрание произведений русского классического искусства, они открыли доступ в коллекцию работам своих современников: М. Врубеля, мастеров «Мира искусства», М. Сарьяна и др. Зоркий глаз портретиста подсмотрел в представителе русской буржуазии тот скрытый под европейским лоском хищнический инстинкт, который отличал если не данную личность в ее целом, то весь класс, особенно в период его первоначального становления. Писатель был необходим генсеку: своим словом престарелый «буревестник» мастерски легитимизировал его преступления. И признанный мастер сразу понял: подрастает гений живописи.

Не удивительно, что впоследствии его вкус был признан абсолютным. Обувь сияла, начищенная до отказа. Вся одежда на нем была, что называется, «с иголочки» — от идеально начищенных сапог до свежайших сорочек. В этом все серовское искусство портрета. Кстати, скульпторы довольно часто «усаживали» молодого Алексея Максимовича — присевших «буревестников» по стране разбросано едва ли не больше, чем стоящих. Во всех ранних горьковских рассказах всегда противопоставлены сверхчеловек и обыватель.

Арестованных пришлось выпускать одно за другим. И дело вовсе не в проницательности художника, как бы предугадавшего его скорую кончину (М. Последний сильно повлиял на раннее творчество «буревестника революции». Вот несколько строк из его письма к невесте — Ольге Федоровне Трубниковой, воспитаннице своей тетки А. С. Симонович: «Милая моя Лёля, прости, я пишу в несколько опьяненном состоянии.

Искренний, чистый человек явился в ранних полотнах Серова. — В. Р. ). День солнечный, но не яркий. Тяжело.

Гражданское мужество, неподкупная честность Серова были известны всем. Объединение издавало журнал «Мир искусства». В последних словах автора портрета слышна откровенная ирония.

Трудно сказать, какие сделаны раньше, а какие позднее. У этого памятника тоже есть свой близнец. Почти не знавший в детстве семейного уюта, художник ценил простое человеческое участие. Глядеть зазорно. Роль раба исполнял один из слуг — египтянин по происхождению. В 1881 году Серов исполнил графический портрет П. Чистякова.

— Мы поехали в особняк на Смоленском бульваре, я увидал портрет и понял все. Две пряди надо лбом напоминают по силуэту парящую птицу. Так что этот сюжет у Набалдяна навеян все той же встречей в финском Куоккала в 1904 году. Начиная с 1899 года В. Серов был постоянным членом Совета Третьяковской галереи. После этого он мне показался и лучше и красивее всех на свете».

Автором этого памятника, отлитого на Ленинградском заводе «Монументскульптура», стала создатель знаменитой на весь мир скульптуры «Рабочий и колхозница», лауреат пяти Сталинских премий Вера Мухина. Репин пришел в отчаяние от своего бывшего ученика», хотя при этом старый мастер не мог не отметить, что «Ида Рубинштейн» «выделялась, когда судьба забросила на базар декадентщины», как он назвал очередную выставку «Мира искусства», состоявшуюся в Москве уже после смерти ее автора в декабре 1911 года. «Застегнутый на все пуговицы», бесстрашно ожидая смерть и глядя на все происходившее вокруг него даже с некоторой писательской иронией. Зато удачным получилось изображение Марии Андреевой – в те годыпризнанной красавицы. «Это памятник Ермоловой. » – писал в марте 1905 года архитектор Федор Шехтель о серовском портрете выдающейся актрисы. Очень выразительны спина и руки, перехватившие одна другую.

Воспоминания об этом сеансе есть в книге Льва Колодного «Переулки Арбата»: «20 октября Москва хоронила революционера, убитого из-за угла. Вот и пришлось лепить писателя молодым. Горький возвращался в СССР в одиночестве, хотя и окруженный множеством людей, поклонников и поклонниц, хотя и встреченный на Белорусском вокзале многотысячной толпой народа. «Солдатушки, браво, ребятушки, где же ваша слава. » В этом произведении Серов слил воедино многочисленные наблюдения и впечатления тех трагических дней. Следуя этой моде, начинающие литераторы надевали косоворотки тонкого сукна, крылатки и широкополые шляпы, курили дешевые папиросы, принимались «по-народному» окать. С одной стороны, потомки отлично помнят, как в 1918 году Горький в газете «Новая жизнь» настаивал на «социализме с человеческим лицом».

А он говорит: «Нет, эта лошадь, опоенная, мне больше вашего жеребца вороного нравится». Миловидного, еще не брившегося Феликса нарядили певичкой и устроили ему ангажемент в «Аквариуме» — самом шикарном из петербургских кабаре. И так было всегда, до конца жизни Серова.

И обвинение Горького рассыпалось по всем пунктам. Это произошло 20 октября — в день похорон убитого большевика Николая Баумана. В 2007 году был отреставрирован и установлен уже вертикально в том же «Музеоне». Так зарождался во многом новый для русского искусства тип портрета-«характеристики», в котором индивидуальные качества модели служили основой широкой социально-художественной типизации. Будучи, как и Врубель, верным служителем «культа глубокой натуры», ни на минуту не забывая о том, что «форма — главнейшее средство пластики», он упорно бился над решением новых для него живописных задач, родственных тем, что волновали импрессионистов, подобно которым он писал свой этюд прямо с натуры. Поражает уже сама композиция портрета, выбранная Серовым точка зрения снизу вверх, которая позволяет сделать фигуру певца крупнее, а его образ в целом монументальнее, несмотря на относительно небольшие размеры полотна. Прекрасная инкогнито (на афишах вместо имени певицы стояли звездочки) дала шесть концертов, а потом кто-то из компании проговорился, по городу поползли слухи и дошли в конце концов до Юсупова-старшего.

Однако в серовском портрете Мазини, которого Ф. Шаляпин считал не певцом, а «серафимом от бога», раскрыта вовсе не его артистическая сущность, «на холсте навеки пригвожден капризный и наглый баловень всесветной славы, развалившийся в кресле с надменно и презрительно откинутой назад головой и томным взглядом покорителя сердец» (И. Он писал: «Портрет этот очень скромен по краскам. Вот почему у Серова фигуры людей в пейзаже нужнее, чем у Левитана. Платили, правда, они, но «музыка» писалась не совсем та, а вернее, совсем не та, которую они «заказывали».

И художник работал для этой жизни. Грустный, трогательный портрет. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное».

Для постановки оперы своего отца А. Серова «Юдифь» в петербургском Мариинском театре (1907) он исполнил эскизы декораций, костюмов, грима, а также написал портрет Ф. И. Шаляпина в роли царя Олоферна. Во время этой встречи Коненкову повезло во многих отношениях. В последние два года своей жизни Горький не ладил с вождем. Фарфоровый Горький-романтик Пликайса определенно напоминает семиметрового бронзового Горького, установленного в Нижнем Новгороде 2 ноября 1952 года (волжский город, как известно, в ту пору был назван в честь писателя). Вот знаменитый портрет работы Валентина Серова 1905 г. на холсте маслом.

Наверное, в том числе и вот таким образом в российских городах все чаще появляются запущенные изваяния Алексея Максимовича, а порой от памятников «буревестнику» остаются одни постаменты — как в Алматы, например. «Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз Грусть его изящна. Да, да, да. Во время революции 1905 года он не только участвовал в сатирических антиправительственных изданиях исполнил такие замечательные работы, как «Солдатушки, бравы ребятушки» (изображающую расправу карателей над демонстрантами), «Похороны Баумана», но и в знак протеста против расстрелов вышел из состава Академии художеств, во главе которой стоял главнокомандующий петербургскими войсками.

Так, Льва Николаевича Толстого традиционного изображали этаким умудренным и маститым старцем «от земли», в фарфоровых движениях Александра Сергеевича Пушкина неизменно читался юношеский порыв и поэтической вдохновение, ну а угловатый, будто вырубленный топором бисквитный облик Владимира Владимировича Маяковского по привычке ассоциировался с громогласным трибуном, слово которого способно сдвинуть горы или привлечь огромные массы людей. Как ни странно, но это произведение современниками понято не было. «Портрет К. А. Обнинской с зайчиком» (1904), выполненный в технике сангины и пастели, подобно изображению маленького Мики Морозова, привлекателен передачей сложной гаммы взволнованных чувств молодой женщины. Но несомненно и то, что оно внесло в него известную долю суетности, мещанской «нарядности», «высмотренной» нелицеприятным художником даже в столь привлекательной для него модели. (1895) — едва ли ни самое выдающееся произведение всего «крестьянского» цикла В. А. Серова, картина о дорогих его сердцу «серых днях» русской осени, о земле и небе, о мальчонке-пастухе, который, сидя на стерне, деловито чинит хомут, об овцах и столь любимых им неказистых деревенских лошадках, о рыжем жеребенке, короткими прыжками (у него спутаны задние ноги) перебирающемся через поле, о птицах, всполошенно мечущихся над крышами крестьянских изб, А «рассказал» все это Серов живописным сочетанием неярких коричневатых тонов земли и серебристо-серых неба.

«Шаляпин и в жизни поневоле продолжат ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько «играл себя» и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», – вспоминал Сергей Маковский. «Он уже страшен тогда, когда смотрит в молочные дали Финского залива из окна своего Монплезира («Петр I в Монплезире», 1911. Композиция картины динамична не менее колорита. й обликкоторогорук, по-особенному проницательно оценивающего взгляда — «сверкающего левого глаза и прищуренного правого» — возникает образ не столько купчихи, сколько «процентщицы».

Он ведь стремился к полной законченности, как у «старых мастеров», секреты которых ему теперь начинали приоткрываться. Нестеров) ему едва ли было приятно. Но всё это будет потом, а пока статуэтка изображает сидящего на пеньке Горького примерно таким, каким его узнал Фёдор Шаляпин.

Его рисунки были показаны скульптору Марку Матвеевичу Антокольскому, а тот порекомендовал в качестве учителя Илью Ефимовича Репина, после окончания петербургской Академии художеств жившего в Париже в качестве ее «пенсионера». Нет ни интерьера, никаких деталей: «чистый холст», на нем – гордой птицей, «черной молнии подобной» – молодой писатель. — Есть у вас время. » — «Пойдем, я вам покажу», — сказал он с загадочной улыбкой. «Отчаянно много знаю я анекдотов.

В нём слишком много неприятного, болезненного для исторической памяти россиян. Свет льется из-за окна, за которым видна чуть тронутая осенней желтизной листва деревьев, «перетекает» в соседнюю комнату. Легко им жилось, беззаботно.

Трудно сказать искренне ли доволен был заказчик, сумел ли он в своем отношении к произведению, созданному выдающимся портретистом, подняться над личными чувствамиили же, как об этом принято писать, был вынужден «сделать хорошую мину при плохой игре». Третьяковская галерея), мы не находим интенсивных красок юга. После революции почти все, включая и столь непримиримых врагов большевизма, как эмигрировавших Мережковского и Гиппиус, нет-нет да и благодарили «буревестника» за содействие: он вытащил из ЧК не меньше сотни схваченных без суда интеллигентов, а тем, кого не коснулись репрессии, неустанно выхлопатывал то пайки, то заказы на переводы. Какое-то расстояние чуть заметного холодка между ними всегда оставалось».

«Солдатушки, браво, ребятушки, где же ваша слава. » В этом произведении Серов слил воедино многочисленные наблюдения и впечатления тех трагических дней. На рубеже двух веков эта песня раздалась на рабочих баррикадах, но Серов не услышал ее. В 1893 году Серов написал портрет И. И. Левитана. И все-таки этот рисунок — не просто злая карикатура, острый гротеск.

Вера Мухина обращалась к образу Горького дважды. Чаше всего оно возводилось в абсолют. Юный писатель сидит на пеньке и явно ждёт ту самую бурю, которую он воспоёт позже.

Образ, созданный Серовым, по-своему пантеистичен, однако его мир раскрывается нам не через философскую фантастику, творимую в это же время Врубелем в картинах «Пан», «К ночи», «Сирень», а непосредственно через активно опоэтизированную реальность. Я помню, как после уроков в школе, которая находилась недалеко от Государственного музея изобразительных искусств, я шла смотреть на огромные панно Матисса «Музыка» и «Танец» и долго не могла понять, что так притягивает меня, а что настораживает в этих полотнах. Однако «сохранить свежесть живописи» для него в то же время значило сохранить свежесть того радостного чувства, с которым писалось это полотно, передать всю прелесть мимолетного впечатления, но при этом так «остановить мгновение», чтобы добиться «законченности» и вот таким образом, работая с натуры над потретом двенадцатилетней Веруши, дочери C. Мамонтова, он, помня уроки Репина и Чистякова, заведомо решал его как картину. Его свита только карикатурна. У Левитана они только дополнение пейзажа и то редкое. Наработавшись до изнеможения, Серов с трудом добирался до дому и валился на кровать.

еще до возвращения писателя в СССР. О теплых приятельских отношениях двух великих современников написано немало книг. Гражданское мужество, неподкупная честность Серова были известны всем. Лесков в портрете Серова тяжело больной, втянувший голову в плечи, как бы сжавшийся в комок истерзанный «своими ободранными нервами» да злою ангиной (как вспоминал сын писателя А. Лесков), глаза жгут, безупречно, до жути острое сходство потрясает» (Г. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом.

«Какой молодец Антон. Энгра. Возвеличивая камерный вид искусства до степени монументальной, художник заставляет помнить, что рисунок – в первую очередь средство не создания «героических образов», а передачи «трепета душевной жизни». В небольших картинах Левитана 1899—1900 годов «Летний вечер. Лев Толстой, первоначально восхищённый искусно созданным Горьким образом«человека из народа», позже разочаровался в писателе и видел в нём провокатора, ненавидящего Россию:«Злой, злой. », — писал Федор Иванович о Горьком в своей книге «Маска и душа».

Деревенская тематика по-прежнему служила художнику надежным средством выражения его целостно-поэтического мироощущения. Раздражался, писал жене: «Жаль, мы не очень с княгиней сходимся во вкусах Странно. Орловой, Акимовой, — которые считаются живописными шедеврами, Серов, как чеховский Петя Трофимов из «Вишневого сада», никогда не забывал, что предки этих женщин были крепостниками, что за каждым деревом в их роскошных садах можно при желании увидеть лица засечённых насмерть мужиков Писание портретов. Вот Левантин Ликсандрович Серов лошадь опоенную, которую живодеру продали, в телегу велел запречь и у леса ее кажинный день списывает. Я не пытался фантазировать.

Поздней осенью того же года в имении художника Н. Кузнецова под Херсоном он написал этюд «Волы», в работе над которым со всей определенностью проявил главные свойства своего характера — огромную выдержку и упорство в достижении цели. Отсюда и «совпадение» содержания и даже отчасти «формального» строя портретов. Грабарь).

На память сразу приходит горьковское: «Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзая тучи, пену волн крылом срывает» Такая ассоциативно-символическая трактовка романтического образа, безусловно, усиливала воздействие на зрителя. «Заслуга мирискусников перед русской художественной культурой, — пишет видный исследователь искусства рубежа веков Д. В. Сарабьянов, — в том, что они «открыли» забытые (к их времени. Убийственно ироничен образ царя, созданный художником в широко известном листе «1905 год. Редкая гармония движения и покоя, мимолетного и устойчивого, завершается изображением лежащих на столе серебряного фруктового ножа, чуть пожухлых листьев клена и румяных плодов, форма и особенно бархатистая поверхность которых как бы «перекликаются» с нежным лицом милой серовской модели. На память сразу приходит горьковское: «Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзая тучи, пену волн крылом срывает» Такая ассоциативно-символическая трактовка романтического образа, безусловно, усиливала воздействие на зрителя.

Как он рисует. И признанный мастер сразу понял: подрастает гений живописи. Это жест выдает огромную внутреннюю взволнованность, сдерживаемую волевым усилием. Фигуру князя обрамляет свободно развернутый в пространстве корпус лошади.

Отметим, что скульптор Василий Стамов «лишил» своего фарфорового героя нескольких важных атрибутов, с которыми непременно ассоциировался образ Горького начала XX века: черной мужской накидки («крылатки», к которой Горький привык во время своих странствий по России), трости-клюки и мягкой широкополой шляпы — убор, который Горький очень любил и лишь изредка менял его на тюбетейку. Скончался В. Серов скоропостижно, как за сорок лет до того умер его отец. На рубеже веков русское изобразительное искусство прошло невероятно сложный путь от утонченного эстетизма «Мира искусства» до глубокого одухотворенного поэтического символизма «Голубой розы» и могучего жизнеутверждения «Бубнового валета». Творчество мастера поражает многообразием: он писал пейзажи («Октябрь.

Серов решал несколько иную задачу. Кстати, Мария Федоровна прославилась не только своей яркой внешностью и многолетней внебрачной связью с Горьким, но и тем, что еще с 1899 года являлась убежденной марксисткой – у тогдашних светских дам это было модно (взять ту же Коллонтай или Крупскую). Левитан сидит, положив левую руку на спинку плетеного кресла. Только очень Смелый колорист мог позволить себе соединить на одном полотне густо-синее с золотым и желтое с розовым, создав цветосочетание, по его же собственному выражению, «несколько цыганского типа», рискованное хотя бы уже потому, что само по себе оно граничит с безвкусицей.

Главное место в творчестве В. А. Серова продолжал занимать портрет, по преимуществу заказной, причем «кабала портретиста» значительно усилилась, хотя именно в эти годы из-под его кисти выходили полотна, многие из которых с полным правом могут быть названы живописными памятниками эпохи русских революций, Впрочем, современники утверждали, что «писаться у Серова опасно», видя в портретах злую «карикатуру», «шарж», не умея понять, что в этих произведениях им, бескомпромиссным «искателем истины» (К. Известно только, что еще в 1903 году, т. е. задолго до путешествия в Грецию, Серов уже думал о «Навзикае» и видимо, не случайно в том варианте картины, который нам представляется окончательным (1910, Гос. Один раз съездив на гон русаков и услышав, как отчаянно кричит подстреленный им заяц, Юсупов испытал к охоте такое отвращение, что ружье брал в руки только в тире, а по живой мишени больше никогда не стрелял (нет, стрелял один раз, но намного позже). Портреты Серова сравнивали со страшным судом. Юный писатель сидит на пеньке и явно ждёт ту самую бурю, которую он воспоёт позже.

Но Сергея Тимофеевича он знал еще с дореволюционных лет, ценил его дарование и без всяких колебаний стал «моделью» — буквально на следующее утро после приезда скульптора в Сорренто (на вилле князя Серра Каприола, который предложил своё гостеприимство русскому писателю и его семье). Подобное художественное «провидение» для русского искусства не новость. Феликс торопится успеть все. Взгляд с портрета – это больше, чем взгляд, это больше, чем жизнь.

О. Орловой, 1911 и др. ). Городские власти обещают вернуть его на исконное место. С величайшим певцом Российской Империи Горького связывала большая дружба. Онаначалась в 1900 году, когда оба они попытались устроиться певчими на работу в популярный хор Серебрякова в Казани.

Посмертная выставка его произведений была организована в 1914 году. Портреты «великого князя» и Боткиной принадлежат к разряду парадных, но, не правда ли, парадность Серов понимал весьма своеобразно. Однако торжества не состоялись, портрет же, завершенный в 1889 году, был показан на XVIII выставке передвижников (1890).

Пейзажные, а также анималистические увлечения Серова во многом определили успех его работы над рисунками к басням И. Крылова (1898—1911). Так, Льва Николаевича Толстого традиционного изображали этаким умудренным и маститым старцем «от земли», в фарфоровых движениях Александра Сергеевича Пушкина неизменно читался юношеский порыв и поэтической вдохновение, ну а угловатый, будто вырубленный топором бисквитный облик Владимира Владимировича Маяковского по привычке ассоциировался с громогласным трибуном, слово которого способно сдвинуть горы или привлечь огромные массы людей. Эта пушкинская строка невольно вспоминается, когда стоишь перед картиной «Лето» или же перед написанным им в том же году пейзажем-жанром «Октябрь. Взять хотя бы горьковские «Несвоевременные мысли» 1918 года, в которых он резко осудил Октябрьскую революцию как акт варварства, большевизм назвал «национальным несчастьем», а самого Ленина обвинил в палаческих наклонностях. Позднее именно за этот портрет Серова называли «первым pyсским импрессионистом», хотя это неверно. Писатель постарался придать своему облику максимальную задумчивость.

Не портрет, а целый роман захватывающего интереса». Феномен двойственности этого писателя и человека до сих пор вызывает жаркие споры. » — писал И. Репин в 1882 году В. Поленову. Фигуру князя обрамляет свободно развернутый в пространстве корпус лошади.

Руки опускаются как-то и впереди висит тупая мгла». Писатель был необходим генсеку: своим словом престарелый «буревестник» мастерски легитимизировал его преступления. — В. Р. ). Обладая тонким и острым чувством исторического стиля (это особенно сближало Серова с деятелями «Мира искусства», членом которого он являлся), художник создал ряд замечательных работ, посвященных эпохе Петра I и его преемников. В 2005 году из-за реконструкции площади Тверской Заставы памятник был демонтирован и перемещен в Парк искусств «Музеон» на Крымском валу.

Напротив, сильные, полнокровные краски его этюда вызывают чувство спокойствия, ясности. Резким контрастом к предшествующим произведениям воспринимается портрет писателя Н. С. Лескова (1894), созданный им незадолго до смерти автора «Левши». Последние двадцать лет жизни Серова — почти сплошная, непрерывная борьба с заказчиками. Стремительная диагональ линии, обозначающей край ковра, на котором стоит портретируемый, нарочитая «смазан-ность» фона, предметное содержание которого довольно трудно различимо, неустойчивость, «мгновенность» состояния, в котором пребывает портретируемый, позволяет показать, что, «выскочив» на зрителя, его герой «остановился с разгону» как бы у самого края пропасти. Идеолог «мирискусников» С. Дягилев справедливо видел в Серове связующее звено между двумя эпохами в истории русского искусства «этической» — передвижников и «эстетической» — «Мира искусства».

Приди сюда с обыском полиция — и хозяину не миновать каторги. Густобровая, румяная и пикантная шансонетка понравилась публике.

Яркая одаренность его хозяина С. Мамонтова («Савва Великолепный»), человека неуемной энергии, незаурядного поэта, драматурга, скульптора, привлекала талантливых людей: композиторов, артистов, литераторов, художников. Леняшин). Ведь это лучшую частицу жизни у человека украсть. » (Выделено мной. Р. ), — вот как у старых мастеров». Однако еще задолго до того, как прогремела гроза 1905 года, самодержавная Россия жила предчувствием надвигающихся потрясений, все более определенно ощущая «начало своего конца».

Проект Мухиной победил, однако реализовать планы удалось только после войны. «Я подарю те0е этот портрет, если выйдешь замуж за русского», — пообещал художник девушке, которая много времени проводила за границей. Фотография запечатлела участников траурной церемонии, среди них А. Блок и В. Серов. Горьких как будто всегда было два – в жизни, в творчестве, в отношении к России и её народу, к советской власти, наконец.

Поразительно, насколько это суждение подходит к серовскому портрету М. А. Морозова, тем более что если внимательно присмотреться к «конструкции» монументальнейшего врубелевского творения, этого едва ли ни лучшего из его портретов, то «непрочность» историческая обреченность и его героя буквально бросается в глаза. Американский славист Мишель Нике считает, что в Горьком воплощена «трагедия всей прометейской философии», «антихристианского гуманизма» эпохи современности. Чутье художника, безупречный акус помогали ему и в музейной работе.

Стремительная диагональ линии, обозначающей край ковра, на котором стоит портретируемый, нарочитая «смазан-ность» фона, предметное содержание которого довольно трудно различимо, неустойчивость, «мгновенность» состояния, в котором пребывает портретируемый, позволяет показать, что, «выскочив» на зрителя, его герой «остановился с разгону» как бы у самого края пропасти. М. Врубель (строки из письма которого мы цитируем) считал, что в работах большинства их старших современников «форма, главнейшее содержание пластики» была «в загоне — несколько смелых, талантливых черт и далее художник не вел любовных бесед с натурой, весь занятый мыслью поглубже напечатлеть свою тенденцию в зрителе». Но после революции политическое положение писателя стало довольно шатким, он потерял свое влияние. В рассуждениях зажиточного мужика-крахмалозаводчика отчетливо просматривается обывательский «здравый смысл» человека, уже утратившего способность непосредственно воспринимать окружающий его мир, природу, что так высоко ценил в крестьянах В. А. Серов.

В картине «Одиссей и Навзикая» (1910) герой Гомера бредет по берегу моря вслед за запряженной мулами колесницей «высокостройной» царевны Навзикаи, за ее рабынями, несущими на коромыслах тюки с бельем. «Абрис первой линии охватывает фигуру в целом — «общий план в рост». Но знаменитые усы Горького «выросли» именно отсюда. Во времена Серова эти полотна украшали московский особняк С. И. Щукина на Пречистенке.

«Это памятник Ермоловой. » – писал в марте 1905 года архитектор Федор Шехтель о серовском портрете выдающейся актрисы. В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской). Фарфоровый Горький-романтик Пликайса определенно напоминает семиметрового бронзового Горького, установленного в Нижнем Новгороде 2 ноября 1952 года (волжский город, как известно, в ту пору был назван в честь писателя). Годовалые жеребята — «стригуны» — пьют воду из корыта — большой деревянной колоды. О теплых приятельских отношениях двух великих современников написано немало книг.

— В. Р. ). Но напрасно — и на этот раз сеанс прервался внезапной отлучкой Горького. Во время революции 1905 года он не только участвовал в сатирических антиправительственных изданиях исполнил такие замечательные работы, как «Солдатушки, бравы ребятушки» (изображающую расправу карателей над демонстрантами), «Похороны Баумана», но и в знак протеста против расстрелов вышел из состава Академии художеств, во главе которой стоял главнокомандующий петербургскими войсками. В этом повторе — одна из магических струн холста. Будучи прежде всего колористом, он при помощи цвета строил форму предметов, передавал пространственные градации и даже организовывал композицию своего произведения. Позвольте только взглянем, нет ли в нем еще чего «поконкретнее» в смысле стимула «страдания». Вскоре после скоропостижной кончины А. Серова мать увезла сына в Германию, в Мюнхен.

И. Э. Грабарь писал: «Серов упорно искал встреч с Горьким, задумав его большой портрет. Писатель и художник, конечно, встречались и позже, «буревестник» заезжал к живописцу в «Пенаты» в компании с Чуковским и другими писателями, однако портретов Горького Репин больше не писал. Беспощадной остротой отличается его сатирическая графика. Сколько вкуса в каждом ударе кисти, сколько свежести, о которой столь заботился Серов и которой достигал, несмотря на бесконечное число сеансов Эта поистине потрясающая способность не засушивать вещи, невзирая на долгую работу, — одна из самых счастливых особенностей серовского искусства Недаром он говорил ученикам: «Быстро, с налету, всякий может сделать, а вот напишите во сто сеансов, да так, чтобы сохранилась вся свежесть одного» (И. Вместе с тем Горький отрицал, что занимался пропагандистской работой.

Нет, Серов никому не подражал и никого не «цитировал», на подобное сравнение наводит прежде всего способ развития образа героя портрета во времени. Станковое полотно наделяется качествами монументального произведения. Имя Горького, действительно, звучало гордо – как-никак главный советский прозаик, основатель целого литературного метода, который Бухарин назвал «социалистическим реализмом». Мальчики (сыновья художника) в картине как бы становятся неотъемлемой частью природы. Несколько отделенное от черного силуэта фигуры жемчужной нитью, ее лицо, отмеченное выражением скорбного величия, озаренное «внутренним огнем и светом вдохновения» (С.

Бесхитростный на первый взгляд сюжет вырастал у Серова в картину «Октябрь. — В. Р. ). Он считал, что Голубкина — «одна из настоящих скульпторов в России — их немного у нас». «Отчаянно много знаю я анекдотов. И вот портрет: то слишком хороша, то какой-то жесткий костяк проглядывает.

Портреты Серова сравнивали со страшным судом. Крестьянские образы Серова целостны по мироощущению. Скандал был ужасен. Очень многие хотели увековечить себя кистью великого художника. Не каждый день приходится делать такие находки. В одном из многочисленных некрологов говорилось: «Сегодня умер большой художник. Создавая портреты знатных аристократок — Юсуповой.

Вот ты и возьми Чего у него в голове — понять нельзя». Портрет необычен по композиции, он динамичен. Н. Юсупову, послужившую ему моделью для трех портретов, Серов в известном смысле «проецировал» свой идеал красоты, гармоничного сочетания в человеке внешнего и внутреннего, который позднее он воплотил в овальном портрете Г. Л. Гиршман (1911).

А вот доработать монумент Горькому Иван Дмитриевич так и не успел — скончался в 1941 году. Валентин Александрович Серов родился 7 (19 по н. ст. ) января 1865 года в Петербурге в семье известного композитора и музыкального критика Александра Николаевича Серова (1820—1871) — младшего современника М. Глинки и А. Даргомыжского, автора опер «Юдифь», «Рогнеда» и «Вражья сила». Теперь он показал ее, какая она есть, – мятущуюся и ранимую. «Портрет отца мне самому нравится (это много значит, серьезно)».

Сам же Серов исходя прежде всего из своих морально-этических принципов, считал членство в ТПХВ необходимым, хотя чувствовать себя всего лишь одним из «пасынков передвижничества» (М. То, что Серов написал раньше, было как бы прелюдией к главному. Точка зрения снизу вверх, придавая композиции особый динамизм, позволила художнику усилить романтическую приподнятость образа создателя «Песни о Буревестнике» и одновременно придать ему масштабность, почти монументальность. Свидеться долго не удавалось, когда же встреча состоялась, то у Горького не было свободных «трех месяцев» — фатального серовского портретного срока. Он тоже изобразил Горького, позирующего Илье Репину.

Она права, нет во мне той теплоты, ласковости к ней, как ее сына. Он одет в простую рубашку-косоворотку, брюки заправлены в сапоги. Резким контрастом к предшествующим произведениям воспринимается портрет писателя Н. С. Лескова (1894), созданный им незадолго до смерти автора «Левши». Это всё ещё борец, но уже степенный и рациональный, а не безрассудный. Говорят искренняя очаровательная улыбка Горького обезоруживала всех вокруг, даже тех, кто его ненавидел. Кроме того, во всей тогдашней академии только он один, по словам В. И. Сурикова, мог указать «путь истинного колорита».

А Веры Мухиной не стало в сентябре 1953 года. Портретный жанр был очень популярен и востребован в советской скульптуре. Причем многие продолжают верить в эту дружбу до сих пор. В конце жизни Серов обратился к мифологическим сюжетам, в которых искал возможности передать свои представления о поэтических основах бытия, мечты о светлом согласии человека и мироздания в обобщенной символической форме («Похищение Европы», 1910 «Одиссей и Навзикая», 1909—10). В середине 1894 года они совершили совместную поездку на север — в Архангельск и на Мурман по специальному заданию Ярославо-Архангельской железной дороги, возглавляемой С. Мамонтовым, откуда привезли множество этюдов, в которых у Серова по сравнению с более ранними пейзажами появились «серебристая гамма», а также «изящный и вкусный мазок». После усмирения».

На рубеже 1890—1900-х годов, его взгляд на «отрадное», на юное существо стал значительно сложнее. Портреты «великого князя» и Боткиной принадлежат к разряду парадных, но, не правда ли, парадность Серов понимал весьма своеобразно. «Отрадный» образ, восходящий к его «Девушкам», созданный Серовым в картине «Лето» (1895) — портрете О. Ф. Серовой, — стал завершением линии пленэрного портрета-картины. Если же вести отсчет от абрамцевских и домоткановских пейзажей второй половины 1880-х годов, если вспомнить о том, что поэтическая гармония «Девочки с персиками» и «Девушки, освещенной солнцем» во многом определялась высокой степенью слияния человека с природой, а также учесть, что для молодого Серова природа была одним из главных средств выражения его «отрадного» отношения к миру, то станет понятно, почему именно в ней он и в более поздние годы видел едва ли ни единственную для себя возможность воплощения поэтического идеала. Дарил он её нечасто — в минуты особой приязни, что случались редко.

Искренне любуясь ее прекрасным лицом, автор портрета «адресует» эту необыкновенную красоту непосредственно зрителю. е. в природе. Полностью сохраняя «звериную» природу животных, наиболее многочисленных персонажей басен, он наделял их типичными человеческими чертами, в тех же случаях, где фигурировали люди, он так же, как и в портретах, раскрывал типическое через индивидуальное, не прибегая к неизбежному, казалось бы, для басенного жанра морализированию. И никакие заверения людей, близко знавших В. О. Гиршмана, в первую очередь его жены Генриетты Леопольдовны, объяснявшей позу и жест руки в портрете супруга тем, что, позируя «в конторе между делами», «из-за боязни опоздать» он «часто вынимал часы, прикрепленные к цепочке», никоим образом не опровергают его содержания, выходящего далеко за рамки «сюжета» — изображения В. О. Гиршмана.

Странно, но это так. «Левитан жил как-то не совсем на земле, всегда поглощенный тайной поэзией русской природы», – пишет о своем друге Коровин. Отсюда и «совпадение» содержания и даже отчасти «формального» строя портретов. Она ему очень нравилась и он начинал с нее этюд» (И. В одном из неопубликованных писем Серова к Е. Г. Мамонтовой есть горькие слова.

Угадывали все сразу — «не так, как образованные, обыкновенно поначалу ничего не разбирающие», прибавлял Серов. Здесь они по-прежнему дружны, по-прежнему восхищаются друг другом. И так было всегда, до конца жизни Серова. Мать будущего художника Валентина Семеновна Серова (1846—1924) также была композитором (ее наиболее значительные произведения — оперы «Уризль Акоста» и «Илья Муромец»), страстным пропагандистом музыки.

Высокородного хозяина Архангельского Серов изобразил по его желанию на коне «Князь скромен, хочет, чтобы портрет был скорее лошади, чем его самого, — вполне понимаю». Все четыре портрета очень индивидуальны, к образу каждого из них он искал особый «ключ». В середине 1894 года они совершили совместную поездку на север — в Архангельск и на Мурман по специальному заданию Ярославо-Архангельской железной дороги, возглавляемой С. Мамонтовым, откуда привезли множество этюдов, в которых у Серова по сравнению с более ранними пейзажами появились «серебристая гамма», а также «изящный и вкусный мазок». И ее «главный герой» серебристый, холодный свет излучаемый синевато-свинцовой поверхностью Финского залива, гребешками легких волн, небом, высоким и прозрачным и даже гладкой, блестящей шерстью коня и фигура купающего его мальчика очень напоминают изображения на древнегреческих вазах. Вместе с И. Грабарем он долго рассматривал его.

Тот, кто знаком с творчеством Коровина, сразу заметит «похожесть» этой работы Серова с работами изображенного коллеги художника. Аксаков) было в то время единственной в своем роде обителью «служенья муз», поклонения всем проявлениям «живой жизни» — живому русскому слову, одушевленным, сердечным отношениям людей друг к другу и к природе. Любить Горького в постсоветской России, по понятным причинам, трудно, почти невозможно. Портрет «буревестника» в ту сессию у Репина так и не вышел. Серову никогда не жилось легко. После похорон на квартиру Горького, по его просьбе, пришел Шаляпин, чтобы петь.

Теперь в поселке Максима Горького есть свой «буревестник» работы скульптора Анатолия Пахоты. Так прадед его вообще свой крепостной театр имел — с сотней наложниц.

Отличаются лишь небольшие детали, трансформация которых, видимо, происходила в ходе творческих поисков мастера и с учетом «пожеланий разбирающихся в искусстве» советских бюрократов. Улыбнулся. В. Серов, И. Остроухов, А. Боткина (дочь П. Третьякова) выступали как достойные продолжатели великого дела основателя музея. Причем убежденной настолько, что она даже на год раньше Алексея Максимовича вступила в РСДРП (в 1904 году), а под конец жизни была награждена орденами Ленина и Трудового Красного Знамени.

Серов «написал Шаляпину письмо и они больше не видались» (воспоминания О. В. Серовой). Эфрос), подобно своему не менее цивилизованному брату, смотрится если не «диким кабаном», то по меньшей мере «упрямым быком» и дело тут, конечно же, не в предвзятом отношении художника к заказчику, а в объективном содержании личности портретируемого. Хорошо известно бережное, внимательное отношение художника к классическому наследию. Околица», «Стога.

При этом некоторые способы построения формы, прежде всего ее «гранение», которое у Чистякова было лишь средством для выявления объема головы, фигуры, у Врубеля превратилось в едва ли ни в важнейший прием, позволявший усиливать экспрессивность образа, а также усиливать энергию цвета. Прекрасно сознавая, что «художники без признания их публикой не имеют права на сущестование», Врубель, однако, утверждал: «Но признанный, он не становится рабом: он имеет свое самостоятельное, специальное дело, в котором он лучший судья, дело, которое он должен уважать, а не уничтожать его значения до орудия публицистики. Самоуверенная, убежденная в своей исключительности, она в отличие от М. А. Морозова не «выскакивает» из картины на зрителя неожиданно, но кажется спокойно царящей в ней, непринужденно расположившись в классически строгом дворцовом интерьере. Абсолютно преображался Серов близких друзей. Его картина «Девушка с кленовой веткой» так понравилась Вере Саввичне, что она уговаривала художника продать её, суля немалые деньги. Старой «процентщице» Морозовой Серов наверняка поставил единицу, тем же баллом он оценил «героев» и других своих портретов — великого князя Павла Александровича (1897) и С. М. Боткину (1899).

Большая часть подобных произведений в СССР была создана в 1930–1960-е годы. Постепенно мода на Горького выходила за пределы интеллигентского круга. Особая духовная цельность и совершенство этих произведений поставили художника в центре и во главе нового поколения живописцев, стремившихся в то «сумеречное» время противопоставить «разрывчатой» действительности «правду сердца» (К. Он сразу же признал свое участие в шествии к Зимнему дворцу, подтвердил, что воззвание написано именно им «под впечатлением всех ужасов, виденных им по пути от Знаменской улицы до Академии Художеств, у Дворцового моста и у Полицейского моста». Действительно, его творчество поражает богатством и разнообразием художественных решений, способностью художника одинаково глубоко проникнуть в душу человека и сущность социальных явлений, найти специфические средства выражения для воплощения индивидуальности конкретного человека и поэзии мифа, особой повадки животных и «лоска» светской жизни. Мерз на жестоком холоде, но не пропускал ни одного дня, — мусолил и мусолил без конца, так как казалось, что в первый раз что-то такое в живописи словно стало разъясниваться». А ты что.

Сам же Серов исходя прежде всего из своих морально-этических принципов, считал членство в ТПХВ необходимым, хотя чувствовать себя всего лишь одним из «пасынков передвижничества» (М. В 1889 году на VIII Периодической выставке московского Общества любителей художеств были впервые показаны четыре работы Валентина Серова: «Девочка с персиками», «Девушка, освещенная солнцем», «Заросший пруд», а также «Портрет композитора П. И. Бларамберга (1888), причем две из них — «Девочка с персиками» и «Заросший пруд» — были удостоены денежной премии. Эта пушкинская строка невольно вспоминается, когда стоишь перед картиной «Лето» или же перед написанным им в том же году пейзажем-жанром «Октябрь.

Почти не знавший в детстве семейного уюта, художник ценил простое человеческое участие. «Модель сидела под деревом, прислонившись к стволу старого дуба. Любить Горького в постсоветской России, по понятным причинам, трудно, почти невозможно. », — писал Федор Иванович о Горьком в своей книге «Маска и душа».

Решимость, вызов старому миру чувствуются во всей фигуре писателя. Эйзенштейн), оказывается в «двойном обрамлении» — угла рамы зеркала и отраженного в нем карниза, при этом возникает полное ощущение того, что «муза Трагедии» непосредственно у нас на глазах вырастает в своем величии. Горький смотрит немного сверху и куда-то вдаль, его портрет писался, как говорят художники, «в плафоне», т. е. Серов во время сеансов сидел заведомо ниже, чем помещалась его модель. Картина проникнута чувством глубокой безысходности.

Полный мужественной гордости, с непокорным взлетом головы, мухинский Горький – это скульптурный портрет, ставший почти символом, подобно тому как «Рабочий и колхозница» из символа сделались почти портретным изображением юноши и девушки советской эпохи. Но сколько «суровой нежности» во взгляде художника, в том, с какой правдивостью передает он влажность морского воздуха и эти нахохлившиеся детские фигурки, возникающие перед нами в пленительном повторе одинаковых пропорций, одежды, цвета волос. И вот старается.

Грабарь). В 1887 году Серов создал «Девочку с персиками» — воплощение юности, радости бытия, открытости. — В. Р. ), прониклась его (т.

Вводя в картину это «цветовое пятно», явно чужеродное ее живописному строю, Серов вовсе не стремился к тому, чтобы собственными руками «разрушить» свое же творение. Околица», «Стога. В дневнике Роллана записан такой ответ Горького на его догадку: «Вы правы, мне не очень нравится Сталин, но стране грозит война, а народу нужен человек с непререкаемым авторитетом и стальной волей, чтоб сплотить его в борьбе с фашизмом». Писатель Иван Бунин, который считал творчество Горького неправдоподобным и безвкусным, а самого писателя называл «чудовищным графоманом», не без раздражения вспоминал в своих язвительных мемуарах: «Подражая Горькому в «народности» одежды, Андреев, Скиталец и прочие «Подмаксимки» тоже стали носить сапоги с голенищами, блузы и поддевки. Этот дуализм четко прослеживается и в том, каким Горького видели другие советские творцы. Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний.

Одна черная вертикальная фигура на сером фоне стены и зеркала Необыкновенный эффект достигнут тем, что здесь применены действительно необыкновенные средства воздействия композиции», «которые по природе своей, по существу, уже лежат за пределами того этапа живописи, к которому-еще принадлежит сама картина», «но и за пределами узко понимаемой живописи вообще». Серов радовался деньгам (300 рублей), в которых постоянно нуждался, но еще более тому, что картина попала в самое авторитетное русское художественное собрание, что, однако, не помешало противникам начавшихся перемен в национальном искусстве, в числе которых оказался и В. Маковский, отнестись к этому его приобретению резко отрицательно. Да и как иначе. Вот ты и возьми Чего у него в голове — понять нельзя». Так значительно чаще, чем Валентином, называли Серова в детстве, а для ближайших друзей он останется «Антоном» до конца жизни. В 1918 году «буревестник» оказался в Петрограде в двусмысленной ситуации, начав писать критические по отношению к новой власти очерки «Несвоевременные мысли» (в России эта книга была издана только в 1990 году). Шаляпин изображен именно как артист – в концертном костюме, с актерской выправкой, в ситуации несколько аффектированного позирования. По одной из версий именно Андреева стала прообразом Маргариты в романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» — та совращала большевизмом Мастера, в котором Булгаков, по трактовке литературоведа Альфреда Баркова, подразумевал Максима Горького. Но он не делает ровно никаких выводов из происшедшего.

Начиная с 1899 года В. Серов был постоянным членом Совета Третьяковской галереи. Интересно отметить, что портрет О. К. Орловой, достаточно определенно «обнаживший» не слишком привлекательную человеческую сущность его высокородной заказчицы, не понравился ей и был передан в Русский музей, носивший тогда имя императора Александра III. Грабарь). В лице улавливаются черты сурового мыслителя, моралиста, оценивающего жизнь.

Ромэн Роллан, гостивший у писателя, заметил холодность в его отношениях с генсеком. Все четыре портрета очень индивидуальны, к образу каждого из них он искал особый «ключ». Неизменным будет с этого времени успех Серова на выставках передвижников, а затем и «Мира искусства», но никогда не будет существовать для него окончательно найденной манеры, раз и навсегда усвоенных выразительных средств.

В Домотканове жизнь была тихая в то время. Будто свет бьется о какие-то углы и не успокаивается, не находит места себе. Изготовлена Ленинградским фарфоровым заводом, о чем свидетельствует синее лазуревое клеймо «ЛФЗ» на основании артефакта. Мы в Венеции, представь Хорошо здесь, ох как хорошо. » Откровенно признаваясь, что у него «совершенный дурман в голове» от любви, от Венеции, от «страстной, кровавой» оперы Верди «Отелло», от пения великого Франческо Таманьо, он все же не забыл о главном, о славных итальянских живописцах «XVI века, Ренессанса.

И здесь невольно мысленно возвращаешься во времена творческой молодости обоих художников. Глубокий подтекст, в том числе и горькие раздумья самого художника о судьбах России, вложен в изображение царя, преступно безразличного к жизни страны, «хозяином» которой он себя мнил. Арестованных пришлось выпускать одно за другим. Напротив, сильные, полнокровные краски его этюда вызывают чувство спокойствия, ясности. В 1902 году Серов писал портрет Михаила Абрамовича Морозова: «Московский купец, сын одного из Тит Титычей Островского, но уже приват-доцент Московского университета, стоит посреди своей гостиной «в китайском вкусе» (И.

Грабарь). Однако мысль картины о конечном торжестве «вечной женственности» (Вяч. Квартиру охраняла дружина студентов-грузин. Не найдется, пожалуй, ни одной области искусства (разве что архитектура), в которую В. А. Серов не внес бы значительного вклада, во многом определившего «художественный облик» его времени. Сносить приходилось не только одиночные монументы «отца всех народов», но и те, где он был запечатлен в компании — например, с детьми или с Лениным.

Однако затем революционер стал отмечать «ошибки и колебания» писателя: Горький иначе смотрел на причины Первой Мировой войны, не мог желать поражения своей стране. Да, да, да. И ее «главный герой» серебристый, холодный свет излучаемый синевато-свинцовой поверхностью Финского залива, гребешками легких волн, небом, высоким и прозрачным и даже гладкой, блестящей шерстью коня и фигура купающего его мальчика очень напоминают изображения на древнегреческих вазах.

Арбузов). О том, к чему привели навязчивые призывы стать «сверхчеловеком» другого поклонника Ницше, человечество до сих пор вспоминает с содроганием. В ней автор «Тараканища» подвергает сомнению даже пролетарские корни главного советского писателя: «Как хотите, а я не верю в его биографию. — В. Р. ) искусства второй половины XIX века».

Наработавшись до изнеможения, Серов с трудом добирался до дому и валился на кровать. И сложно даже назвать другого художника его эпохи (за исключением, разве, Левитана), чье наследие и творческие достижения имели бы такое большое значение и влияние на все последующее русское искусство. В этом повторе — одна из магических струн холста. Станковое полотно наделяется качествами монументального произведения. Так давняя история российско-греческих взаимопроникновений делает еще один виток.

Горький велик или Горький ничтожен. В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской). Вот таким образом не приходится удивляться тому, что на вопрос И. Грабаря, доволен ли он только что оконченным портретом, Серов ответил: «Что я. Забавно, что он сам доволен. » — «Я не понял, — продолжал Грабарь. Дарил он её нечасто — в минуты особой приязни, что случались редко. Но Сергея Тимофеевича он знал еще с дореволюционных лет, ценил его дарование и без всяких колебаний стал «моделью» — буквально на следующее утро после приезда скульптора в Сорренто (на вилле князя Серра Каприола, который предложил своё гостеприимство русскому писателю и его семье). Хорошо. «Портрет К. А. Обнинской с зайчиком» (1904), выполненный в технике сангины и пастели, подобно изображению маленького Мики Морозова, привлекателен передачей сложной гаммы взволнованных чувств молодой женщины.

К тому же в отличие от большинства своих друзей по «Миру искусства» он не только никогда не отгораживался от социальной проблематики, но именно в годы, непосредственно предшествующие первой русской революции, создавал произведения, эмоционально-образный строй которых красноречиво свидетельствовал о его исключительной чуткости к окружающей жизни. Идеолог «мирискусников» С. Дягилев справедливо видел в Серове связующее звено между двумя эпохами в истории русского искусства «этической» — передвижников и «эстетической» — «Мира искусства». Отсюда-то и родилось тогда ими самими во многом еще до конца не осознанное стремление к «отрадному». Тематически картина дана как символическое обобщение, как образ большой силы. Создавая портреты знатных аристократок — Юсуповой. Это был хороший ход: обсуждения воззвания не состоялось.

Горького ИМЛИ РАН предоставил портрет М. Горького кисти В. Серова (1905) на выставку в ГМИИ им. Подчеркнут его высокий лоб, глаза в глубокой тени, от этого задумчивый, печальный взгляд художника кажется особенно «долгим» — это взор мыслителя и поэта. Выставка «Передвижники и импрессионисты. «Вдоль речки, по мало наезженной дороге, едет в телеге баба. Перед нами восседает плечистый, сухощавый, немного сутулый начинающий писатель.

Тридцатитрехлетний пейзажист находился тогда в зените славы. Каждый мазок на его этюде говорит о красоте души художника-поэта. И без того большой интерес к старинному русскому портрету особенно усилился у него после знаменитой «Историко-художественной выставки русских портретов», устроенной в 1905 году С. П. Дягилевым в Петербурге в залах Таврического дворца. Серов решал несколько иную задачу.

Раздражался, писал жене: «Жаль, мы не очень с княгиней сходимся во вкусах Странно. В этом воскресала традиция русского (демократического. Глядя на серо-лиловые тени и розовые «пятна» света, невольно вспоминаешь живопись Огюста Ренуара, такие его картины, как «Лягушатия» или «Качели», но там все в движении: и свет и тени и сами человеческие фигуры, составляющие единую зыбкую изменчивую стихию. В 1880 году одновременно с Репиным, трудившимся тогда над картиной «Крестный ход в Курской губернии», он написал портретный этюд «Горбун», о котором сам впоследствии говорил, что эта его ранняя работа была, «пожалуй, не слишком уж детская». Автор оригинальной модели, созданной в 1952 году, советский скульптор Василий Стамов.

И жест руки его воспринимается как жест человека, доказывающего свою правоту. Правда, спустя много лет, в 1914 году, он же утверждал обратное, говоря о том, что многие лучшие мастера «Мира искусства» и «Союза русских художников» «начинали свою карьеру у нас, передвижников. Шествие Навзикаи он уподобил античному скульптурному фризу. Журавлева). Валентин Серов работал быстро иногда слишком быстро.

Соколова), то «подобие экзотической птицы», «тоскующей в золотой клетке» (Е. Эти высказывания никоим образом не вяжутся с последующим возвращением в конце 1920-х постаревшего «буревестника» из эмиграции и тесным его сотрудничеством со Сталиным на закате жизни. Портреты И. Е. Репина, К. А. Коровина, И. И. Левитана, Н. С. Лескова, А. М. Горького, А. П. Чехова, Н. А. Римского-Корсакова, Ф. И. Шаляпина, М. Н. Ермоловой, В. И. Качалова, К. С. Станиславского, Т. П. Карсавиной – в ряду высших достижений русского портретного искусства конца XIX – начала XX в. Один из самых необычных портретов «Портрет Иды Рубинштейн» (1910) Серова был написан в Париже, незадолго до его смерти. Неудивительно, что этим личностям дано было встретиться. и в соединении. Валентин Александрович Серов (1865—1911) родился 125 лет назад, прошло уже почти восемь десятилетий с тех пор, как он умер. Рассорившись с ближайшим соратником Ленина Зиновьевым, Горький был вынужден уехать пусть и в почетную, но всё же ссылку. В 1889 году на VIII Периодической выставке московского Общества любителей художеств были впервые показаны четыре работы Валентина Серова: «Девочка с персиками», «Девушка, освещенная солнцем», «Заросший пруд», а также «Портрет композитора П. И. Бларамберга (1888), причем две из них — «Девочка с персиками» и «Заросший пруд» — были удостоены денежной премии.

Гранитный Сталин обычно стоит как вкопанный, устремляя в даль пристальный холодный взор. Исходил Россию пешком. А в сентябре, в юбилейные московские празднования, уже в Кремле планируются еще одна экспозиция и международный симпозиум «Греческая культура и Москва». Мысли и думы») исключительно точно выражена суть серовского творческого метода, в основе которого лежит прямое превращение «суждений» в образы и это прежде всего отличает его от мастеров предшествующего поколения.

1 апреля 1910 года скончался М. Врубель. «Подмаксимовиков», подражающих Горькому не только в одежде (а среди таковых был и Федор Шаляпин), но и в творчестве, было немало. Грабарь). А потом он так как-то посмотрел, в молодости у него были необыкновенно лучезарные синие глаза с длинными пушистыми ресницами. Не доверять, не быть наивным. » Видимо, не случайно Асафьев «предложил» Серову такую трудную во всех отношениях модель, прекрасно понимая, что ему, во-первых, пришлось бы писать Достоевского после Перова, художника далеко не доверчивого и отнюдь не наивного. Лесков в портрете Серова тяжело больной, втянувший голову в плечи, как бы сжавшийся в комок истерзанный «своими ободранными нервами» да злою ангиной (как вспоминал сын писателя А. Лесков), глаза жгут, безупречно, до жути острое сходство потрясает» (Г.

Среди «подмаксимовиков», кстати, числился почему-то и сам Бунин. Требовательность В. А. Серова к себе общеизвестна и подобные слова лишний раз подтверждают, что художественные результаты начала его творческого пути были достаточно высоки.

Вторая линия дает нам «фигуру по колени». «Некрасивая, в сущности, но изящная и тонкая, неинтересная в разговоре и неумная» — такую характеристику в своей монографии 1965 года дал ей Грабарь. Впоследствии выставка отправится в Грецию — Афины, Крит и Салоники. В группу «Мира искусства» входили художники москвичи, будущие мастера «Союза русских художников» и петербуржцы, которых и принято считать «чистыми мирискусниками», зачинателями этого движения. Подобное художественное «провидение» для русского искусства не новость. Бесед таких, судя по сохранившимся снимкам, было немало.

«Потом махнул рукой и сказал: «Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как ни пыжился, ничего уж не вышло тут весь выдохся». Меньше других повезло монументу в Одессе: в ноябре 2014 года неизвестные с битами сначала отбили верхнюю часть «вождя мирового пролетариата», а потом разбили ее кувалдой. Н. Юсуповой и Г. Л. Гиршман, а также наряду с самой последней его работой — портретом княгини П. И. Щербатовой (1911), оставшимся незавершенным вследствие его скоропостижной кончины.

Вместе с И. Грабарем он долго рассматривал его. Грабарь). Густобровая, румяная и пикантная шансонетка понравилась публике. Эйзенштейн обнаружил, что прямые линии плинтуса, филенки, отделяющей окрашенную в более темный цвет нижнюю часть стены от верхней — более светлой, а также рама зеркала с отраженной в нем частью потолка и лепного карниза, как бы «режут» фигуру на отдельные «пояса».

Любое модное веяние принимается им на ура. Бакушинский), к которому до этого он уже дважды обращался («Похороны Баумана», «Петр I»), здесь не просто получил дальнейшее развитие, но и приобрел абсолютно новый смысл. «Буревестник» очень динамичен, он словно спорит с кем-то, стоящим за рамой холста. На перелке телеги сидит, понуро наклонившись туловищем вперед, баба.

Хотя «посадить» писателя по-настоящему вожди так и не решились. Полузатененная комната. На подмостках мамонтовского театра выступали только мировые знаменитости. В дальнейшем судьба Серова сложилась так, что ему приходилось работать во многих жанрах, писать далеко не «отрадные» модели и сюжеты. Серов остался честным и в своей работе. Единственное из светских удовольствий, которое он не любил, -это охота. Эта стержневая для Серова этико-эстетическая установка никогда не уходила из его творчества, хотя, естественно, его представление об «отрадном» менялось от десятилетия к десятилетию.

Белые просторные блузы, мешковатые темно-синие штаны, чулки, ботинки, дощатый пол террасы, а дальше — серое небо, песчаный берег залива. Особая чуткость к состояниям и «настроениям» природы в связи с живущим среди нее человеком определила совершенство написанных Серовым пейзажей. Зачем же было изображать писателя в период молодости — и крамольных мыслей о революции. Последний сильно повлиял на раннее творчество «буревестника революции».

Не отрицал своего общения с рабочими, но назвать имена отказался, сославшись на плохую память и на свое «нежелание вмешивать их в это печальное дело». Что и говорить, за долгие годы творчества В. А. Серову пришлось писать портреты очень и очень разных людей, но в этом полотне, дошедшем до нас в виде подготовительного рисунка углем, выполненного на огромном холсте, вроде бы парадном изображении светской дамы, заключенном в строгий, торжественный антураж, он остался непоколебимо верен своему идеалу — «отрадному», воплощенному в образе прекрасной, гордой женщины. Он «признавался, что этот успех у крестьян был ему приятнее похвал присяжных критиков и интеллигентов». Вовсе не случайно паркетный пол в портрете Ермоловой незаметно «переходит» в плоскость стены, на которую Серов спроецировал четкий силуэт ее величественной фигуры, уподобив ее колонне, видимой нами одновременно и сверху вниз, при этом край платья приобретает значение ее основания — «базы» и снизу вверх, причем голова Ермоловой начинает восприниматься как своеобразная «капитель». Он страшен в развлечениях — в мотиве с кубком «большого орла» («Кубок большого орла», 1910.

Это произошло в 1928 году в итальянском Сорренто — т. е. Третья — «по пояс» (она проходит через один из важнейших психологических «узлов» портрета — руки актрисы, скрещенные в величественном, скорбном жесте. Годовалые жеребята — «стригуны» — пьют воду из корыта — большой деревянной колоды. В ней таилось оружие, боеприпасы.

Серова же, прирожденного колориста, Чистяков «муштровал» главным образом в области рисунка. что в этом и суть — и в свете и в углах и в непримиримости их. Однако не эти богатые и высокопоставленные заказчики диктовали художнику свою волю. Но есть и те, кто находит в себе силы изучать, анализировать, по-новому открывать Горького как «выразителя» его эпохи. Его желание сбылось.

В январе 1911 года он узнал о том, что во время исполнения гимна перед спектаклем, премьерой оперы М. Мусоргского «Борис Годунов», в Мариинском театре в присутствии Николая II и членов царской семьи Шаляпин вместе с хором пел его, стоя на коленях. В 1905 году им был создан целый ряд произведений героико-романтического строя. На пути в XX век» — авторский проект президента Пушкинского музея Ирины Антоновой. Много точек соприкосновения у него с К. Коровиным, с которым он не раз работал вместе над сходными пейзажными мотивами.

Только при условии совершенного духовного контакта с моделью достижима столь высокая степень насыщенности внутренней жизни и не просто психологического проникновения в мир изображаемой личности, но создание ее «драматизированной биографии». И наконец, четвертая — дает нам типичный «крупный план» От кадра к кадру крупнейший образ самой Ермоловой доминирует над все более и более расширяющимся пространством». При всех внешних различиях М. Ф. Морозовой и персонажа романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» их внутреннее родство очевидно. Но, судя по всему, это входило в замысел, точно так же, как «странная», на первый взгляд предельно неустойчивая композиция — вычурных очертаний диван развернут по диагонали в пустом пространстве полотна настолько большом, что маленькая, хрупкая, почти жалкая фигурка женщины в желтом платье и золотых туфельках, робко сидящая в уголке, почти теряется в нем. Да, это была натура. ».

Мысль рождалась, утверждалась, запечатлевалась на полотне., «Каждый его. Вовсе не случайно паркетный пол в портрете Ермоловой незаметно «переходит» в плоскость стены, на которую Серов спроецировал четкий силуэт ее величественной фигуры, уподобив ее колонне, видимой нами одновременно и сверху вниз, при этом край платья приобретает значение ее основания — «базы» и снизу вверх, причем голова Ермоловой начинает восприниматься как своеобразная «капитель». Облачение все то же. Зато удачным получилось изображение Марии Андреевой – в те годыпризнанной красавицы. Однако он все еще непреклонен и верен своим идеалам — во всяком случае, в бронзе. Во всяком случае, постановочных. Эти высказывания никоим образом не вяжутся с последующим возвращением в конце 1920-х постаревшего «буревестника» из эмиграции и тесным его сотрудничеством со Сталиным на закате жизни.

В то время он был на вершине славы, современники отмечали его надменность и взбалмошность, свойственные избалованной успехом «звезде». Платье было выглажено так, что не имело ни одной лишней складки. Серов же на первый взгляд всего лишь по-ученически «копировал натуру», точно фиксируя всю непривлекательность облика горбуна. Но ведь это красное «пятно», оказавшись на пересечении основных «силовых линий» этюда играет важную роль его композиционного и эмоционального центра, на что зритель, воспринимающий созданный художником образ природы, гармоничный вопреки изображению холодного, ветреного осеннего дня, даже не обратит внимание. Но правы, как нам кажется, в своих суждениях те, кто считает, что «Горький вызывает смешанные чувства – как сама Россия», но именно вот таким образом «Горький – значителен, его следует помнить».

В портрете Лескова есть ценнейшее, особенно свойственное русскому портрету качество, замечает В. А. Леняшин, «когда увиденные, прочитанные в натуре черты прекрасного по выразительности лица сливаются с этическим идеалом самого художника». Писатель постарался придать своему облику максимальную задумчивость. А. М. И помнят.

Видимо, не случайно на пути Навзикаи и ее спутников Серов поместил камень, тем самым «остановив» движение, лишив его мотивированного сюжетом смысла. Доказать обратное жандармы не смогли. Мать его была замечательным музыкантом, энергичной общественной деятельницей. Вот это и есть то «нечто», что отличает этюд от картины, копирование природы от раскрытия ее души. Яркая одаренность его хозяина С. Мамонтова («Савва Великолепный»), человека неуемной энергии, незаурядного поэта, драматурга, скульптора, привлекала талантливых людей: композиторов, артистов, литераторов, художников. Лев Толстой, первоначально восхищённый искусно созданным Горьким образом«человека из народа», позже разочаровался в писателе и видел в нём провокатора, ненавидящего Россию:«Злой, злой. Принципиальность, преданность Серова «трем правдам — социальной, человеческой, художественной» выражались и в его гражданском мужестве.

— В. Р. ) Категоричную оценку искусства передвижников Врубель дал, высказываясь по поводу картины И. Репина «Крестный ход в Курской губернии», которая тогда, в 1883 году, экспонировалась на XI выставке Товарищества передвижников. Создавая занавес к балету «Шехерезада» (1910) на музыку Н. А. Римского-Корсакова, Серов не просто следовал стилю средневековых персидских миниатюр, которые он внимательно изучал, но, как и во многих других случаях, внутренне «перевоплощался», вживаясь в изображаемую эпоху настолько органично, что образ им созданный, безусловно, убеждал и зрителей. Но полностью изменить своей манере Серов не в силах. Ее морда обращена к зрителю, а стоящие торчком «чуткие» уши придают ей выражение пристальной, настороженной внимательности.

Однако не эти богатые и высокопоставленные заказчики диктовали художнику свою волю. Многие современные ему портретисты брали за свои произведения вдвое и даже втрое больше Серова (например, К. А. Сомов), для которого денежный вопрос был всегда мучителен. И хотя у Пликайса Алексей Максимович изображен стоящим, в остальном это все тот же длинноволосый усач с тростью и в знакомой нам «народной» одежде – самый что ни на есть пролетарский писатель. Она права, нет во мне той теплоты, ласковости к ней, как ее сына.

Дело в том, что этот «очень подтянутый и очень вылощенный европеец» (А. Вот это и есть то «нечто», что отличает этюд от картины, копирование природы от раскрытия ее души. «Так и хотел посадить, чтобы подчеркнуть одинокость этой модной картинки, ее расфуфыренность и нелепость мебели. Критика почти не отмечала новое произведение молодого мастера и только В. В. Стасов, хорошо знавший знаменитого композитора, писал: «отцовский портрет вышел у молодого Серова истинно превосходною и сильно примечательною вещью». В недоброй памяти день «Кровавого воскресения», 9 января, «из окон Академии художеств он был случайным зрителем страшной стрельбы в толпу на Пятой линии Васильевского острова. Построенная по диагонали (ею служит линия, обозначающая край стола), она кажется «открытой» во всех направлениях и фрагментарной, как кадр мгновенной фотографии. Трагической и страшной пародией на конный монумент Петра I работы Фальконе воспринимается эта группа, особенно благодаря угловатому, «колючему» рисунку.

Отсюда-то и родилось тогда ими самими во многом еще до конца не осознанное стремление к «отрадному». Многих это раздражало, писателя иногда открыто упрекали в лицемерии. Писал я больше месяца и измучил ее, бедную, до смерти, уж очень хотелось сохранить свежесть живописи при полной законченности (выделено мной. Нет ни интерьера, никаких деталей: «чистый холст», на нем – гордой птицей, «черной молнии подобной» – фигура Горького. Но несомненно и то, что оно внесло в него известную долю суетности, мещанской «нарядности», «высмотренной» нелицеприятным художником даже в столь привлекательной для него модели. Эта поездка помогла убедить Запад продолжать покупать лес в СССР.

е. художники. Значительно позднее, в 1910 году, Серов написал портрет И. А. Морозова, брата «героя» предыдущего полотна. В русском искусстве это, пожалуй, один из наиболее трагических портретных образов, равновеликий «Достоевскому» Перова и «Мусоргскому» Репина.

Тогда же Серов в ответил на предложение одного предприимчивого друга сделать при царском дворе несколько портретов телеграммой: «В этом доме я больше не работаю». Будто под конец жизни между ними и не было никакой размолвки. Домотканово», вместившую в себя образ Родины. Подмосковное имение Мамонтова «Абрамцево» с его «свободным и живительным воздухом» (С. Форме эти молодые художники 80-х годов вообще придавали очень большое значение.

Исходил Россию пешком. Интересно отметить, что портрет О. К. Орловой, достаточно определенно «обнаживший» не слишком привлекательную человеческую сущность его высокородной заказчицы, не понравился ей и был передан в Русский музей, носивший тогда имя императора Александра III. А он говорит: «Нет, эта лошадь, опоенная, мне больше вашего жеребца вороного нравится». Феномен двойственности этого писателя и человека до сих пор вызывает жаркие споры.

Ты бы посмотрел жеребца-то вороного, двухлетнего. И. Э. Грабарь вспоминал услышанный от него рассказ о том, как во время работы художника над картиной «Баба с лошадью» (1898) крестьяне «по первым же штрихам пастельных карандашей узнавали, что они Обозначают: «Гляди — нос, глаза, губы, платок». Еще юношей в 1889 году он одновременно с И. Е. Репиным написал портрет молодой, немного грустной девушки в украинском костюме С. М. Драгомировой, близкий по «интонации» к «Девушке, освещенной солнцем». Образ, созданный Серовым, по-своему пантеистичен, однако его мир раскрывается нам не через философскую фантастику, творимую в это же время Врубелем в картинах «Пан», «К ночи», «Сирень», а непосредственно через активно опоэтизированную реальность. Картина как бы соткана из света и воздуха.

Он ведь стремился к полной законченности, как у «старых мастеров», секреты которых ему теперь начинали приоткрываться. К тому же в отличие от большинства своих друзей по «Миру искусства» он не только никогда не отгораживался от социальной проблематики, но именно в годы, непосредственно предшествующие первой русской революции, создавал произведения, эмоционально-образный строй которых красноречиво свидетельствовал о его исключительной чуткости к окружающей жизни. Яркий артистический темперамент отца, просветительские, народнические идеи матери, атмосфера творчества, горячие споры о судьбах русского искусства — все это оставило заметный след в сознании маленького «Антона — Тоши».

М» (т. Н. Юсуповой, женское и человеческое обаяние которой во многом определяло творческое самочувствие художника во время работы над этим полотном: «Княгиня пришла, славная княгиня, ее все хвалят очень, да и правда, в ней есть что-то тонкое, хорошее кажется, она вообще понимающая». Вместе с тем Горький отрицал, что занимался пропагандистской работой. Один из первых в серии заказных парадных портретов – портрет великого князя Павла Александровича, дяди императора Николая II, удостоенный Grand Prix на всемирной выставке в Париже в 1900 году. Он становился веселым, добродушным. Домотканово» — высокими образцами внутренней самодисциплины их создателя, ум и сердце которого, подвластные его железной воле, всегда были между собой «в ладу». Существует множество эскизов к «Одиссею и Навзикае», некоторые из них скомпонованы на листах горизонтального формата, другие по пропорциям приближаются к квадрату. Не доверять, не быть наивным. » Видимо, не случайно Асафьев «предложил» Серову такую трудную во всех отношениях модель, прекрасно понимая, что ему, во-первых, пришлось бы писать Достоевского после Перова, художника далеко не доверчивого и отнюдь не наивного.

Полный мужественной гордости, с непокорным взлетом головы, мухинский Горький – это скульптурный портрет, ставший почти символом, подобно тому как «Рабочий и колхозница» из символа сделались почти портретным изображением юноши и девушки советской эпохи. Достаточно вспомнить написанныи пятью годами ранее врубелевскии портрет С. И. Мамонтова (1897), «стихийная мощь» которого (по определению видного исследователя творчества М. Врубеля Н. Тарабукина) роднит его «с сросшимся с землей Микулой», т. е. легендарным русским богатырем Микулой Селяниновичем, персонажем одноименного декоративного панно Врубеля. Большую роль в определении духовного и творческого облика художника сыграло то, что годы его юности прошли в удивительной атмосфере Московского художественного кружка, сплотившегося вокруг тонкого ценителя и покровителя искусств Саввы Ивановича Мамонтова. Это непросто портрет – это символ эпохи, символ времени.

Они вместе кутили, вместе дурачились, вместе творили, вместе отдыхали. Горького допрашивали жандармы. Глядя на серо-лиловые тени и розовые «пятна» света, невольно вспоминаешь живопись Огюста Ренуара, такие его картины, как «Лягушатия» или «Качели», но там все в движении: и свет и тени и сами человеческие фигуры, составляющие единую зыбкую изменчивую стихию. Будучи, как и Врубель, верным служителем «культа глубокой натуры», ни на минуту не забывая о том, что «форма — главнейшее средство пластики», он упорно бился над решением новых для него живописных задач, родственных тем, что волновали импрессионистов, подобно которым он писал свой этюд прямо с натуры. Еще в 1899 году им была исполнена акварель «Безлошадный»: старик-крестьянин горюет над тощим трупом своей издохшей лошади, вороны, сидящие на плетне, нетерпеливо ждут поживы и все это — на фоне серого зимнего дня. Фарфоровая статуэтка «Горький-Буревестник». Высота статуэтки – 31 см.

В целом же картина «Петр I» отмечена чувством исторического оптимизма, несмотря на то что создавалась она в поистине страшное время — осенью 1906 — зимой 1907 года. Чистяков хорошие семена посеял, да и молодежь это золотая. Девушка сидит на краешке скамейки на фоне корявого ствола дерева.

Ясно одно – эта работа неординарная. Портреты Мазини и Таманьо образуют пару, представляя собой вариации на тему «артист в жизни и в искусстве». – Валентина Александровича поставили на лестнице, которая была абсолютно пуста. Интересно, можно ли было бы определить словом «нарядный» парадный портрет княгини Ольги Константиновны Орловой (1911), «последний подлинный шедевр Серова, произведение, могущее быть поставленным наряду с величайшими произведениями всех времен» (И. Он несколько раз приглядывался к своей двоюродной сестре Маше Симонович, когда она сидела на скамье под развесистым деревом. Так и хочется подписать эту статуэтку горьковским же: «Человек – это звучит гордо».

Так значительно чаще, чем Валентином, называли Серова в детстве, а для ближайших друзей он останется «Антоном» до конца жизни. Волосы длинные, белая фуражка, голубая рубашка и некрасивый такой и усы какие-то рыжие. Впрочем, мифу о теплых отношениях с Ильичом помог появиться сам Горький: в своем биографическом очерке «Ленин» он довольно сентиментально описал свою дружбу с вождем. е. Серова. Они встретились в Париже – 30-летний Репин и 9-летний Валентин Серов. И в то же время искусство Серова отличается особой духовной цельностью и ясностью, ощущаемой в нем высотой и принципиальностью личности живописца.

Три портретных образа — циничной старой купчихи, надменного щеголя-офицера и скучающей «светской» дамы с манерами и вкусами провинциалки исполнены по заказу. Вначале 1890-х годов частыми моделями Серова оказываются актеры, писатели, художники. Художник разработал целый «арсенал» оценочных приемов и средств, помогавших ему насыщать изображения ассоциативно-образным смыслом. Теперь он показал ее, какая она есть, – мятущуюся и ранимую. Я хочу таким быть — беззаботным в нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Попробуем сопоставить это произведение с созданным в том же 1905 году А. Н. Бенуа фронтисписом к поэме А. С. Пушкина «Медный всадник», в котором очень определенно была выражена мысль о малости и ничтожности человека перед лицом неумолимого рока: крошечная фигурка смятенного Евгения на фоне тревожного ночного пейзажа бежит, спасаясь от преследующей ее бронзовой громады сорвавшегося с постамента конного памятника.

Мать будущего художника Валентина Семеновна Серова (1846—1924) также была композитором (ее наиболее значительные произведения — оперы «Уризль Акоста» и «Илья Муромец»), страстным пропагандистом музыки. К сожалению, сейчас уже невозможно установить, в какой из ролей изображен выдающийся артист, но то, что он показан «в образе», несомненно. Не случайно же все, кто писал об этом портрете, единодушно отмечали, насколько великий князь проигрывает в сравнении со своим прекрасным конем, благородныйвызывает неизменные симпатии у зрителей.

Создавая занавес к балету «Шехерезада» (1910) на музыку Н. А. Римского-Корсакова, Серов не просто следовал стилю средневековых персидских миниатюр, которые он внимательно изучал, но, как и во многих других случаях, внутренне «перевоплощался», вживаясь в изображаемую эпоху настолько органично, что образ им созданный, безусловно, убеждал и зрителей. Не случайно же он сказал И. Э. Грабарю: «Нет, тут надо что-нибудь понаряднее». Портрет образованного человека, собирателя, ценителя и знатока русской и французской живописи конца прошлого — начала нынешнего века и вдруг такие эпитеты: «огородное чучело», «кабан». Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний. Вот наглядный тому пример, давно ставший христоматийным. Однако торжества не состоялись, портрет же, завершенный в 1889 году, был показан на XVIII выставке передвижников (1890).

«Скучный Серов» — такую подпись сделал Валентин Александрович под автошаржем исполненном в том же году. День солнечный, но не яркий. Хорошо известно бережное, внимательное отношение художника к классическому наследию.

Леняшин). Впрочем, высокая простота, строгая чистота стиля поздних серовских работ вызывали у его современников не только восхищение. А вот застывших в приятной беседе Горького и Ленина время по большей части пощадило. Он больше года пролежал на земле. Полностью сохраняя «звериную» природу животных, наиболее многочисленных персонажей басен, он наделял их типичными человеческими чертами, в тех же случаях, где фигурировали люди, он так же, как и в портретах, раскрывал типическое через индивидуальное, не прибегая к неизбежному, казалось бы, для басенного жанра морализированию.

Вместе с ней Тоша (так звали в детстве художника) ездил по Германии, жил некоторое время в Париже, а с десяти лет подолгу гостил в Абрамцеве, где в то время собирались и работали лучшие русские художники. е. Серова. В недоброй памяти день «Кровавого воскресения», 9 января, «из окон Академии художеств он был случайным зрителем страшной стрельбы в толпу на Пятой линии Васильевского острова.

Рядом с мастерами старшего поколения В. Васнецовым, В. Поленовым в ней участвовали и молодые — Исаак Левитан и Константин Коровин. Перед каждым сеансом Серов волновался, словно новичок. е. состояние. Это далеко не простой этюд берега, воды, леса за ней и телеги с лошадью, так как лошадь движется, колеса вертятся. В 1893 году Серов написал портрет И. И. Левитана.

Тогда же Серов в ответил на предложение одного предприимчивого друга сделать при царском дворе несколько портретов телеграммой: «В этом доме я больше не работаю». Знали характер Серова, его всепроникающий глаз и все-таки шли к нему. Художник разработал целый «арсенал» оценочных приемов и средств, помогавших ему насыщать изображения ассоциативно-образным смыслом. —B.

---