Жерико Теодор Автопортрет

5. В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике». Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821). Кожа, с оттенком нездоровой желтизны, обтягивает ее очерченные скулы и высокий лоб.

Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. Знаковой во всём творчестве художника стала картина «Плот Медузы», которая была основана на реально произошедших трагических событиях. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет.

1. Музыкальная гостиная Дмитрия Шварца
2. Основоположник романтизма во французской живописи Теодор Жерико
3. Портрет сумасшедшей, Теодор Жерико, 1822
4. Описание картины Теодора Жерико «Портрет сумасшедшей» (Умалишенной)
5. Жерико Жан-Луи-Андре-Теодор (1791 – 1824)
6. Жерико ТеодорКартины и биография

Ещё одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»). Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного»5 мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма5. «Плот Медузы» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного» мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма. В результате «Медуза» села на мель и затонула.

В большей степени оно осуществляется извне вуза (семинары, опыт общения с другими ректорами, личный опыт). Картины из этой серии не были предназначены для продажи. Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер23.

В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов. Жерико также выполнил ряд графических листов с переработкой тем с картин Микеланджело, Карраччи, французских последователей Караваджо и декоративных работ художников XVIII века. В 1818—1819 годах Жерико напишет главную картину своей жизни: Плот «Медузы» (Париж, Лувр). Но и здесь первое время он мрачен, его гнетет одиночество. Этот вывод не следует рассматривать как призыв к снижению требований к уровню знаний.

1. ЗАНИМАТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ: ИСТОРИЯ ИСКУССТВА
2. ЖЕРИКО ТЕОДОР Портрет сумасшедшей
3. «Плот «Медузы»» и еще 5 самых известных картин Теодора Жерико
4. Теодор Жерико Портрет двадцатилетнего Делакруа 1819 г

На борт были подняты пятнадцать полутрупов, пятеро из них скончались. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю28. Её похвалил М. -Б. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821).

В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона – привилегированном воинском соединении. Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении. Среди тех, чьи оригиналы либо с гравюрные повторения произведений11 привлекли Теодора: П. П. Рубенс, Тициан, Д. Веласкес, Рембрандт, Джорджоне, Пармиджанино и многие другие.

• Теодор Жерико — Портрет Художника
• Женский образ в живописи 18-20 веков часть 1
• Словари и энциклопедии на Академике
• Жерико в художественной литературе
• Напишите отзыв о статье Жерико, Теодор

Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его.

Работа хранится в Лувре, в Париже. Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза». Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж.

1. Отрывок, характеризующий Жерико, Теодор
2. Общееколичествопросмотровстраницы
3. Значение слова Жерико Теодор в Большой Советской Энциклопедии
4. В Большой Советской Энциклопедии рядом со словом Жерико Теодор

10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. Природа на полотне враждебна человеку. В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов26. Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты.

Несомненно лишь то, что перед нами идеальное портретное изображение художника-романтика. О Теодоре Жериковпервые заговорили в 1812 году, когда двадцатилетний художник осмелился выставить в Салоне картину «Офицер конных герей императорской гвардии, которая идет в атаку» («Портрет лейтенанта Г. Дьедоне). Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». Очевидцы события инженер-географ Александр Корреар и врач Анри Савиньи, описали в ней один из наиболее трагических эпизодов в истории французского флота – тринадцатидневное скитание плота с пассажирами фрегата, которые покинули корабль, севший на мель у Канарских островов. «Плот Медузы» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики.

1. Жерико Теодор, французский художник и график
2. Художественно-исторический музей Арт-Рисунок

В Риме художник проводит целый год. И в том же 1812 году Франция была потрясена вестью о гибели Великой армии в снегах России. На ее губах можно заметить подобие улыбки. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр).

Восемнадцатого июня 1816 года фрегат «Медуза» отплыл из Франции в Сенегал. Стремясь к искусству активному, действенному, он жаждал найти примеры того же понимания и в предшествующие времена. Лишь на одиннадцатые сутки на горизонте мелькнул парус брига «Аргус». Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Необходимо вмешательство собственно в образовательный процесс. Его картины, в том числе «Плот Медузы» и «Скачки в Эпсоме», стали новым словом в живописи, хотя их подлинное значение в развитии изобразительного искусства было осознано гораздо позднее.

Многие сходили с ума, доходило до каннибализма. Первый – это обучение ППС вуза с целью создания интереса к новой технологии. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю29. Искусно работая с освещением, Жерико добился весьма интересного эффекта — потоки света как бы выхватывают из тьмы наиболее выразительные лица и позы людей. Её похвалил М. -Б. Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм».

В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении. Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Парижские художники, скульпторы, архитекторы, мастера гравюры. Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Он побывал в Риме и Флоренции, где воочию увидел картины многих старых мастеров.

Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Теодор стал вхож в дом Верне, вместе с ним бывал в цирке Франкони, манежах и конных заводах Парижа и его ближайших окрестностей. Неопытный и трусливый капитан (получивший должность по протекции) посадил судно на мель и вместе со своими приближенными спасся в шлюпках, бросив на произвол судьбы сто пятьдесят пассажиров и матросов. По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Учился у К. Берне (1808—10) и П. Герена (1810—11) испытал влияние А. Гро. Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков.

Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду. Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. В начале XIX века французская публика и критики видели в Герене художника, который отошёл от искусства Давида и его последователей. Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис».

Ранние произведения Жерико, отразившие эпоху наполеоновских войн (Офицер конных егерей императорской гвардии идущий в атаку, 1812, Раненый кирасир, покидающий поле боя, 1814, – оба в Лувре), отличаются эмоциональностью образов, динамичностью композиционного построения и колорита, в котором преобладают тёмные тона, оживлённые цветовыми акцентами. Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история24. Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. 10 лет спустя Теодор поступает в престижный парижский Императорский лицей. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду.

Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой»17, явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота.

Ж. — один из пионеров литографии сохранились также его скульптурные работы. В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр). Восемнадцатого июня 1816 года фрегат «Медуза» отплыл из Франции в Сенегал. Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры.

Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота29. Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю. Этим определялась направленность его поисков». По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818). Полотно отметил и сам Давид13.

Однако работа не задалась и средства на путешествие художник выручил, выполнив пейзажные панно для дома одного из своих друзей в Вилле-Котре. Динамичный контраст их сдержанности составляют люди, пытающиеся подняться и группа подающих сигналы. Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Сильнее всех переживал кончину Жерико его друг — молодой Делакруа, который стал впоследствии на долгие годы главой прогрессивных романтиков. В «Портрете двадцатилетнего Делакруа» (около 1819, Музей изящных искусств и керамики, Руан) и автопортретах выражено представление о романтическом художнике как независимой эмоциональной личности в объективности портретов душевнобольных (около 1822), где изображено разрушительное действие страстей, заключён истинный гуманизм Ж. В 1820—21 в Англии Ж., пораженный своеобразием её облика и быта изображает в своих богатых и тонких по цвету картинах и акварелях, в литографиях («Большая и малая английские сюиты», 1820—21) сцены из народной жизни (с безжалостной правдивостью показывая её социальные контрасты), скачки («Дерби в Эпсоме», 1821, Лувр). Успех дебютной работы повторить не удалось – искусствоведы либо проигнорировали труды Жерико, либо отозвались о них в неодобрительных выражениях. История гибели «Медузы» получила широкую огласку.

Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения. Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений.

В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике». Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Престижный «При де Ром» получает другой художник, а упрямый Жерико, уверенный в том, что самым достойным кандидатом всё равно был он, решает ехать в Италию за свои деньги. Каждый выпуск газет рисовал все новые и новые душераздирающие подробности.

Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Но при этом Жерико упорно и много работает. Он не стремился подражать оригиналу, многое обобщая, придавая более экспрессии ритму, усиливая колористическое решение картины11: «Он стремился постичь тайну огромной жизненности, масштабности образов произведений старых мастеров их воздействия на современного зрителя. Это интриговало и притягивало взгляд.

Однажды, во время римского карнавала, Жерико стал свидетелем яркого необычного зрелища — бега вольных лошадей по улице Рима (на Корсо). Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин – «Лошадь Наполеона» – получила награду императрицы Марии-Луизы. Жан Луи Андре Теодор Жерико (фр.

Эта картина стала событием парижского Салона 1819 года. Её похвалил М. -Б. Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю28. В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр).

Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза». Первый успех пришел к художнику на Салоне 1814 года, где его картина «Офицер конных егерей идущий в атаку», за динамизм и патетику художественного языка была удостоена самых лестных отзывов. В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении. Этим определялась направленность его поисков»13.

Настроение самого Жерико было противоречивым. Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба. Ещё одна вариация темы – несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере – из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»). С одной стороны, он был огорчен, что во Франции в 1815 году вновь воцарились Бурбоны. Но что бы ни изображал Жерико— триумфы ли, невзгоды ли солдат Бонапарта, —он всегда подчеркивал мужество, самоотверженность старых наполеоновских ворчунов—кирасиров, гусаров, трубачей, конных егерей, чью судьбу понимал лучше кого бы то ни было.

Работа хранится в Лувре, в Париже. Остановившись возле картины, он воскликнул: «Откуда это. Жерико пошел по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». Общественность, оппозиционно настроенная к правительству, обвинила его в коррупции. О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений.

Наконец, однажды в Салоне появилась картина «Портрет господина Д. на лошади» (1812). Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо. По протекции высокопоставленного чиновника капитаном корабля был назначен дворянин, не имевший достаточного опыта. Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история. Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита искусственность поз, патетизм». Военная тема еще некоторое время занимает воображение художника.

Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты. Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). Одного из погибших волной смывает в море. В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр). В портрете нет внешнего действия, все внимание сосредоточено на передаче «состояния души»: перед нами человек, будто стоящий на распутье, в его глазах, обращенных на зрителя, вопрос, тревога, гнетущие предчувствия.

Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Самым известным, небывалым в истории искусства по силе заключенного в нем пафоса и протеста является полотно «Плот «Медузы»» (1818 – 1819 г. г. ), – этот шедевр Жерико создавал целый год. Изображение черепа или скелета – частный мотив у романтиков, любивших острых контрасты, тогда как Энгр строго запрещал своим ученикам воспроизводить эти предметы на картинах. Уже первые произведения Ж., где отразилась бурная эпоха наполеоновских войн с её отчаянной бравадой («Офицер конных егерей императорской гвардии идущий в атаку», 1812, Лувр, Париж), чувством растерянности и трагическим концом («Раненый кирасир, покидающий поле боя», 1814, Лувр), отличаются повышенной эмоциональностью образов, динамичностью построения и колорита, в котором преобладающий тёмный тон оживляется интенсивными цветовыми акцентами, стремительными пастозными мазками.

В1819 году Жерико создал свою самую известную картину – «Плот Медузы» вызвавшую общественный скандал в связи с отходом от канонов классицизма и зловещим реализмом в изображении страданий и смерти. Взгляд больной лишен выражения и жизни, хотя, слегка опухшие глаза лихорадочно блестят. Полотно отметил и сам Давид.

Романтический образ карабинера выражает атмосферу переломной эпохи. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811 – 1813 годах. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного»4 мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма4. В отличие от «барельефного», фронтального построения композиции у классицистов художник смело «атакует» плоскость холста, направляя движение коня в глубину. Очевидно, что они писались с конкретных людей, но Теодор постарался избежать упора на индивидуальность, стремясь передать лишь общие черты. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения.

Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). Корабль затонул во время шторма близ островов Зеленого мыса в 1816 году. По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Его учителями были такие прославленные художники, как Пьер Герен и Карл Верне. Ещё одна вариация темы – несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере – из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»).

Еще некоторое время военная тема занимала мысли художника и он создал портрет «Офицер карабинеров», в котором чувствовалась переломная атмосфера. Его работы 1813 – 1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». Сопровождал суда военный корабль «Медуза». Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. «Плот Медузы» воспринимается не как эпизод, а как эпос картина явно перерастает свой сюжет, она становится символом трагической борьбы человека с враждебной стихией, олицетворением безмерного страдания, героических напряжений и порыва.

Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история24. Полотно отметил и сам Давид13. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера.

Одно из главных произведений Ж. и всего романтического искусства — «Плот Медузы» (1818—19, Лувр), написанное на остро злободневный сюжет (трагедия оказавшихся в океане на плоту пассажиров фрегата «Медуза», погибшего по вине правительства) и имевшее большой общественный резонанс придавая частному случаю символический смысл, Ж. показывает сложную гамму человеческих чувств — от мрачного отчаяния до бурного взрыва надежды: динамика огромного полотна определяется диагональю композиции, энергичной лепкой мощных объёмов, напряжёнными контрастами света и тени. Она была подписана никому еще не известным именем – Теодор Жерико. Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. Работа имела успех и была отмечена золотой медалью. Каникулы мальчик проводил в Нормандии, где, по словам одного из его друзей, много рисовал. Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба32. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги.

С этого времени началось его увлечение монументальным искусством. Но в том же 1812 году Францию потрясла новость о поражении войск Наполеона в России. Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы». Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду. 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его.

Этим определялась направленность его поисков». Лишенная пафоса литография правдиво передает трагедию побежденной наполеоновской армии. Художник показал на полотне тот момент, когда люди на плоту заметили на горизонте «Аргус».

Но ветер относит плот от корабля спасения. Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы. Но, возможно, лишь старый Давид оценил ее подлинную новизну и мощь. О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений.

У юноши две страсти: живопись и лошади. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. В это же время Жерико писал этюды лошадей, которые принципиально отличаются от его штудий с натурщиками. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы»6. Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин – «Лошадь Наполеона» – получила награду императрицы Марии-Луизы.

Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. Чувство французов, которые познали горечь поражения, выразил на картине «Раненный кирасир, который оставляет поле битвы» (в 1814 г. ).

Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты. В возрасте 32 года (26 января 1824, Париж) он погиб в результате падения с лошади. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения. Теодор принял участие в конкурсе молодых живописцев, но проиграл.

Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. История гибели «Медузы» получила широкую огласку. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821). Этим определялась направленность его поисков». В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей.

«Мы жаждем самой страсти, — писал Стендаль, — следовательно, можно предположить, что XIX век будет отличаться от всех предшествующих, точным и пламенным изображением человеческого сердца». Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов. Мужественная серьезность, — замечает Ж. Опрескю, —и опыт солдат Империи, добытый в стольких трагических приключениях, никогда еще не находили более верной и более возвышенной интерпретации. Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»).

Обстоятельства, при которых мастер получил заказ на портреты, загадочны. Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Но, возможно, лишь старый Давид оценил ее подлинную новизну и мощь.

Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного»5 мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма5. 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии»37.

В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время – после Давида во всяком случае, – кто питал действительное расположение к педагогике». По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому – «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена – Эжена Делакруа. Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Он рвался в атаку.

Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. Обстоятельства, при которых мастер получил заказ на портреты, загадочны. Полотно отметил и сам Давид. В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении. Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения.

Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). Много копирует в Лувре. Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза». После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза».

Жерико выступил как пионер литографии во Франции (серия Большая и малая английские сюиты, 1820–1821). Однако успех картины Жерико был омрачен поражением Наполеона в России. «Плот Медузы» — со всем кипением человеческих страданий — вырастает как некий монолит, как некая единая изваянная группа.

Этим определялась направленность его поисков». И в открытом море на небольшом плоту оказалось 140 человек. Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота.

По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Известно, что перед смертью Теодор Жерико задумывал написать большую картину «Отступление французов из России в 1812». Каникулы мальчик проводил в Нормандии, где, по словам одного из его друзей, много рисовал. Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер.

К этим же годам относится погрудный портрет «Офицер карабинеров» (Париж, Лувр). В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей.

Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история23. Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза». 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его.

Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы». Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера.

Жерико пошел по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». Все, кто был на лодках, спаслись. В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр). И, наконец, несколькими нервными тенями передал пристальность взгляда и выражение покорности судьбе этого пребывающего в расцвете сил кирасира, который великолепно иллюстрирует роман Альфреда де Виньи Неволя и величие солдата. В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении. Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года.

В картине Жерико читалась бурная динамика, горячий темперамент, раскрепощенность чувств. Уже первые произведения Жерико, где отразилась бурная эпоха наполеоновских войн с её отчаянной бравадой (Офицер конных егерей императорской гвардии идущий в атаку, 1812 г., Лувр, Париж), чувством растерянности и трагическим концом (Раненый кирасир, покидающий поле боя, 1814 г., Лувр), отличаются повышенной эмоциональностью образов, динамичностью построения и колорита, в котором преобладающий тёмный тон оживляется интенсивными цветовыми акцентами, стремительными пастозными мазками. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821). Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота30. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой», явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей.

Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Её похвалил М. -Б. Базируясь на известных принципах тотального управления качеством (Total Quality Management – TQM) и опыте Ивановского государственного энергетического университета (ИГЭУ) изложенном В. Н. Внимание зрителя обращается на человека на переднем плане.

Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы. Известно лишь то, что он не навязывал ученикам своих взглядов и последние не получали систематического профессионального образования. Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы»18. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818). Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы.

После долгих мучений умер в возрасте тридцати трех лет. Её похвалил М. -Б. Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. Его учителями были такие прославленные художники, как Пьер Герен и Карл Верне.

Большой интерес представляет лист, посвященный событиям недавнего прошлого, названный автором «Возвращение из России». Еще некоторое время военная тема занимала мысли художника и он создал портрет «Офицер карабинеров», в котором чувствовалась переломная атмосфера. Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. «Плот Медузы» — самое прославленное произведение художника и одно из знаковых полотен эпохи романтизма, было написано на актуальную тему, что явно нарушало каноны академической исторической живописи. Каждый выпуск газет рисовал все новые и новые душераздирающие подробности.

Одна сторона лица ярко освещена, другая в тени — контраст вносит ноту беспокойства. 3. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818).

Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения. Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». Гипсовая статуэтка на переднем плане картины, палитра, висящая на стене и черепа на польке – это не просто аксессуары художественной мастерской, но символы искусства, творчества. Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. Однажды, во время римского карнавала, Жерико стал свидетелем яркого необычного зрелища — бега вольных лошадей по улице Рима (на Корсо).

Одно из главных произведений Жерико и всего романтического искусства – Плот Медузы (1818-1819 гг., Лувр), написанное на остро злободневный сюжет (трагедия оказавшихся в океане на плоту пассажиров фрегата Медуза, погибшего по вине правительства) и имевшее большой общественный резонанс придавая частному случаю символический смысл, Жерико показывает сложную гамму человеческих чувств – от мрачного отчаяния до бурного взрыва надежды: динамика огромного полотна определяется диагональю композиции, энергичной лепкой мощных объёмов, напряжёнными контрастами света и тени. От трупа, голова которого уже в воде, взгляд зрителя движется дальше к юноше, ничком упавшего на доски плота (натурой Жерико послужил художник Делакруа), к отцу, державшему на коленях мертвого сына и абсолютно отрешенно глядевшему вдаль и затем к группе людей, смотрящих на горизонт, в конце которой фигура негра с красным платком в руке. Спустя тринадцать дней плот с оставшимися в живых пятнадцатью матросами спасло судно «Аргус».

Что касается драматизма, переданного мастером с помощью нагромождений и переплетений человеческих тел (живых и мертвых), то здесь очевидно влияние другого великого живописца — Рубенса. Пусть даже и за свой счет. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа. 1817, Лувр, Париж).

Служивший в королевских мушкетерах юноша как нельзя более реалистично выразил сюжет. В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр). Выполнил ряд скульптурных работ.

Глубокий гуманизм художника выразился в серии портретов душевнобольных (1822-23, разные музеи). Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история23. После поездки в Италию в произведениях Жерико усиливается обобщённая монументальность форм, композиция становится упорядоченной, колорит почти монохромным (Бег свободных лошадей в Риме, 1817, Лувр). С написанием этой картины к нему пришло признание, однако продолжалось это недолго.

Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. Французский историк Жюль Мишле писал, что Жерико как бы создал «эпитафию солдату 1814 года». Патриотические мажорные ноты, звучавшие в предыдущих работах Жерико, в «Раненом кирасире» сменились настроением разочарованности и печали, что граничит с событиями реальной жизни — военными неудачами наполеоновской армии. Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков.

По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. Но при этом Жерико упорно и много работает.

Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер. Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Каникулы мальчик проводил в Нормандии, где, по словам одного из его друзей, много рисовал. Динамика форм, экспрессия линий, резкие перепады света и тени подчеркивают патетику сцены. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги.

Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного» мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма. После творческой неудачи молодой художник решил изменить свою жизнь, причем весьма неожиданным образом. Жерико известен и как прекрасный портретист. Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Многие сходили с ума, доходило до каннибализма.

Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков. Жерико писал эти полотна малыми кистями, прорабатывая детали и избегая больших цветовых пятен и сильных светотеневых контрастов. Отсюда и обобщенный стиль Жерико — лаконичный избегающий второстепенных эффектов, сосредотачивающий внимание на целом. А огромные океанские волны готовы смыть людей с плота. Взгляд больной лишен выражения и жизни, хотя, слегка опухшие глаза лихорадочно блестят. Что касается драматизма, переданного мастером с помощью нагромождений и переплетений человеческих тел (живых и мертвых), то здесь очевидно влияние другого великого живописца — Рубенса. Теодор продолжал бывать у Герена и после окончания учёбы, поддерживая с ним и его учениками связь.

Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. Вот почему выполненные между 1812 и 1815 годами акварели изображают и гарцующих на нервных лошадях офицеров и лежащих в телегах раненых—жертв русской кампании.

Неопытный и трусливый капитан (получивший должность по протекции) посадил судно на мель и вместе со своими приближенными спасся в шлюпках, бросив на произвол судьбы сто пятьдесят пассажиров и матросов. Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита искусственность поз, патетизм». «Мы жаждем самой страсти, — писал Стендаль, — следовательно, можно предположить, что XIX век будет отличаться от всех предшествующих, точным и пламенным изображением человеческого сердца». Жерико Теодор (Gйricault) (1791-1824), французский художник и график.

Одна из главных работ Жерико Плот Медузы (1818-19, Лувр) написана на острозлободневный сюжет: трагедия оказавшихся в океане на плоту пассажиров фрегата Медуза. Эта картина стала событием парижского Салона 1819 года. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы»5.

Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера.

Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба. Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Художник запечатлел здесь событие, которое было еще свежо в памяти французов, — гибель фрегата «Медуза». Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы.

Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы»18. Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». Одно из главных произведений Ж. и всего романтического искусства — «Плот Медузы» (1818—19, Лувр), написанное на остро злободневный сюжет (трагедия оказавшихся в океане на плоту пассажиров фрегата «Медуза», погибшего по вине правительства) и имевшее большой общественный резонанс придавая частному случаю символический смысл, Ж. показывает сложную гамму человеческих чувств — от мрачного отчаяния до бурного взрыва надежды: динамика огромного полотна определяется диагональю композиции, энергичной лепкой мощных объёмов, напряжёнными контрастами света и тени.

Служивший в королевских мушкетерах юноша как нельзя более реалистично выразил сюжет. Картина Жерико «Плот Медузы» будет создана через несколько лет. В суровом и безлюдном «Пейзаже с печью для обжигания извести» (1822, Лувр) будничный мотив — повод для романтически-напряженного воплощения материальности мира.

Несмотря на неблагоприятные личные обстоятельства именно в это время формируется новый стиль художника, он обращается к новым темам, разрабатывает новые идеи. Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии». В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов26.

Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». В 1796 году семейство Жерико переезжает в столицу. Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота.

Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. Жерико писал эти полотна малыми кистями, прорабатывая детали и избегая больших цветовых пятен и сильных светотеневых контрастов. Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. Уже первые произведения Ж., где отразилась бурная эпоха наполеоновских войн с её отчаянной бравадой («Офицер конных егерей императорской гвардии идущий в атаку», 1812, Лувр, Париж), чувством растерянности и трагическим концом («Раненый кирасир, покидающий поле боя», 1814, Лувр), отличаются повышенной эмоциональностью образов, динамичностью построения и колорита, в котором преобладающий тёмный тон оживляется интенсивными цветовыми акцентами, стремительными пастозными мазками.

Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей. Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна.

В этот период Жерико увлекается графикой и создает литографии на военные сюжеты. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы».

Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер22. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому – «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена – Эжена Делакруа. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы». Сюжетом для него послужил рассказ о гибели по вине французского правительства около берегов Африки судна «Медуза». В «Портрете двадцатилетнего Делакруа» (около 1819, Музей изящных искусств и керамики, Руан) и автопортретах выражено представление о романтическом художнике как независимой эмоциональной личности в объективности портретов душевнобольных (около 1822), где изображено разрушительное действие страстей, заключён истинный гуманизм Ж. В 1820—21 в Англии Ж., пораженный своеобразием её облика и быта изображает в своих богатых и тонких по цвету картинах и акварелях, в литографиях («Большая и малая английские сюиты», 1820—21) сцены из народной жизни (с безжалостной правдивостью показывая её социальные контрасты), скачки («Дерби в Эпсоме», 1821, Лувр).

Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков. Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Его кисти принадлежит знаменитый «Портрет молодого Делакруа», а также несколько портретов умалишенных – эти работы поражают глубиной проникновения во внутренний мир больного человека («Сумасшедший изображающий себя полководцем»). Жерико воспринимает действительность прежде всего объемно-пластически. И в открытом море на небольшом плоту оказалось 140 человек. Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков.

В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов25. Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. Он задумал написать огромную картину, тема — борьба могучего коня и человека: «Бег свободных лошадей в Риме» (1817, Париж, Лувр). Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис».

Однако именно эти принципы живописца и подарили ему славу и место в истории. Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. Задача ректора – увидеть скрытые возможности кризиса ранее других сотрудников вуза и обратить на это внимание коллектива. 10 лет спустя Теодор поступает в престижный парижский Императорский лицей. Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии».

По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы.

Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба. Во время бури корабль сел на мель, капитан и высшие чины заняли шлюпки, для остальных (149 человек) был построен плот. Учился у К. Верне (1808-10) и П. Герена (1810-11) испытал влияние А. Гро. В этой тенденции немалую роль сыграла антидавидовская реакция, по сути же дела реформы Герена продолжались в направлении, указанном давидовской школой.

Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы»19. От группы с мёртвыми телами и отца, склонившегося над погибшим сыном взгляд зрителя направляется к четырём фигурам у мачты. Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота30.

Начатое Гро освобождение от влияния Давида должен был продолжить Жерико. В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике»4. Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза». Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков.

Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Но многие уже не могут подняться, они обессилили или уже умерли. В портрете нет внешнего действия, все внимание сосредоточено на передаче «состояния души»: перед нами человек, будто стоящий на распутье, в его глазах, обращенных на зрителя, вопрос, тревога, гнетущие предчувствия. В ряде портретов Жерико воплощено романтическое представление о художнике как о свободной, независимой личности.

В возрасте 32 года (26 января 1824, Париж) он погиб в результате падения с лошади. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа. Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы. Картина не получила ни первой, ни второй премии. Ж. — один из пионеров литографии сохранились также его скульптурные работы.

Остановившись возле картины, он воскликнул: «Откуда это. Очевидцы события инженер-географ Александр Корреар и врач Анри Савиньи, описали в ней один из наиболее трагических эпизодов в истории французского флота— тринадцатидневное скитание плота с пассажирами фрегата, которые покинули корабль, севший на мель у Канарских островов. Они с надеждой тянутся к нему, машут платками. Там картина вызвала большой интерес.

Жан Луи Андре Теодор Жерико родился в Руане 26 сентября 1791 года. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой», явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. Полотно отметил и сам Давид. О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений.

Полотно приобретено Лувром на посмертной распродаже работ художника. Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы. Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции.

Работа хранится в Лувре, в Париже. Он детально изучает анатомию лошади и выполняет в скульптуре великолепного «анатомического коня» со всеми мускулами, сухожилиями, костяком. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой»18, явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. Поступки Жерико в тот период были столь противоречивы, что биографы художника затрудняются объяснить, чем руководствовался он в своих решениях. Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита искусственность поз, патетизм».

После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Сын адвоката, Теодор Жерико имел две страсти лошадей и живопись. Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю. Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду.

В 1816 году Жерико отправился в Италию, на родину великих художников прошлого. Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей.

Взять руководство в свои руки ректора должны побуждать два мотивирующих фактора. Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита искусственность поз, патетизм».

Настроение самого Жерико было противоречивым. И, когда ему предложили экспонировать «Плот» в Лондоне, охотно согласился. О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений. Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер23.

Разнообразие манеры письма, проявившееся в работе над штудиями натурщиков и лошадей, будет характерно для него и в дальнейшем. Фрегат Медуза потерпел крушение у берегов Сенегала. Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818). Сюжетом для него послужил рассказ о гибели по вине французского правительства около берегов Африки судна «Медуза».

Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии»38. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида.

Шлюпки должны были отбуксировать плот к берегу. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816 – 1817) и Англию (1820 – 1821). Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо. В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов. Художник запечатлел здесь событие, которое было еще свежо в памяти французов, — гибель фрегата «Медуза».

Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Чувством восхищения проникнуто полотно «Офицер императорских конных егерей во время атаки» (1812, Лувр, Париж). Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. И, когда ему предложили экспонировать «Плот» в Лондоне, охотно согласился.

Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике»3. Родился 26 сентября 1791 года в Руане, умер 26 января 1824 года в Париже. А на плоту положение стало ужасным.

Внешний вид женщины напоминает зрителю о ее недуге. 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. Знаковой во всём творчестве художника стала картина «Плот Медузы», которая была основана на реально произошедших трагических событиях. Возможно, сейчас нездоровый рассудок играет с ней в злые игры. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818).

Одна сторона лица ярко освещена, другая в тени — контраст вносит ноту беспокойства. Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»).

Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю. Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе.

На первом плане изображены люди, пытающиеся привести в чувство умирающих. Романтизм был полностью ориентирован на современность. О Теодоре Жерико впервые заговорили в 1812 году, – именно тогда двадцатилетний художник осмелился выставить в Салоне картину, посвященную драматическим событиям своей эпохи («Офицер конных егерей во время атаки», 1812 г). Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения.

Самая известная работа серии «Раненый кирасир, покидающий поле боя» подверглась критике за тяжелый колорит, небрежность и дисгармоничность. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Тема человеческих страданий была продолжена художником позднее в знаменитой картине «Плот Медузы» (1819, Лувр, Париж), в основе которой лежало реальное событие, всколыхнувшее всю Францию. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821).

Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. Полотно отметил и сам Давид14. Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет.

Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой»17, явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. У юноши две страсти: живопись и лошади. Жерико настойчиво ищет героические образы в современности. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой»18, явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей.

Полотно приобретено Лувром на посмертной распродаже работ художника. Он детально изучает анатомию лошади и выполняет в скульптуре великолепного «анатомического коня» со всеми мускулами, сухожилиями, костяком. Несомненно лишь то, что перед нами идеальное портретное изображение художника-романтика. Не считаясь с мнением отца, Жерико бросает учёбу в лицее. Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы».

Научившись у Карла Верне изображать лошадей, сделав в мастерской Герена много академических рисунков и копии с произведении старых мастеров, Жерико решительно обратился к современности Подобно Гро, он был захвачен военными подвигами императора—как победами, так и превратностями судьбы, которыми была отмечена наполеоновская эпопея (Офицер конных егерей, 1812 г, Раненый кирасир, 1814 г) В 1816 году двадцатипятилетний Жерико уехал в Италию От современности он перешел к увлечению древней историей и мифологией Даже самые обычные римские улицы приобретали в его картинах и акварелях героический облик Так, например, различным вариантам Бега свободных лошадей свойственны благородство и пластичность античных барельефов Вернувшись в Париж, художник почерпнул в событиях современности идею своей самой знаменитой картины — Плот Медузы. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного» мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма. Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Этим определялась направленность его поисков»12.

Там художник остался до середины 1815 года и вернулся к творчеству, начав перерабатывать полученные впечатления в новые картины. В противоположность классицизму, грезившему античностью, эти художники обратили свои взоры к средневековью, к далеким экзотическим странам и особенно Востоку. О Теодоре Жерико впервые заговорили в 1812 году, – именно тогда двадцатилетний художник осмелился выставить в Салоне картину, посвященную драматическим событиям своей эпохи («Офицер конных егерей во время атаки», 1812 г). Жерико болезненно переживал критику. С помощью своеобразной, чуть приглушенной гармонии, созданной серыми, рыжеватыми, темно-голубыми и красными оттенками, переходящими в оттенки бистра, Жерико выявил силуэт офицера на фоне мягко намеченной листвы и каменистых холмов. Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов».

Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой», явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. Работал в Париже. От трупа, голова которого уже в воде, взгляд зрителя движется дальше к юноше, ничком упавшего на доски плота (натурой Жерико послужил художник Делакруа), к отцу, державшему на коленях мертвого сына и совершенно отрешенно глядевшему вдаль и затем к группе людей, смотрящих на горизонт, в конце которой фигура негра с красным платком в руке. Несмотря на неблагоприятные личные обстоятельства именно в это время формируется новый стиль художника, он обращается к новым темам, разрабатывает новые идеи.

В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона – привилегированном воинском соединении. Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. Жерико (Gricault) Теодор (26. 9. 1791, Руан, — 26. 1. 1824, Париж), французский художник и график. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой», явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. «Плот Медузы» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики. Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида.

Она проходила с 12 июня по 30 декабря 1820 года, картину увидели около 50 тысяч посетителей. Ещё одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»). Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера.

Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. На огромной картине Жерико «Плот Медузы», написанной в 1818 – 1819 годах изображены люди в разных положениях и в разном психическом состоянии. Они безусловно писались с конкретных людей, однако здесь нет явно выраженных индивидуальностей, главенствует внимание к человеку как носителю черт того или иного типа. Жерико создал также ряд картин и акварелей изображающих сцены народной жизни выступил одним из пионеров литографии, вскрыв в серии Большая и малая английская сюиты (1820-21 и др. ) острые социальные контрасты английского общества.

Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821). Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816 – 1817) и Англию (1820 – 1821). Динамика форм, экспрессия линий, резкие перепады света и тени подчеркивают патетику сцены. По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров).

Самым известным, небывалым в истории искусства по силе заключенного в нем пафоса и протеста является полотно «Плот «Медузы»» (1818 – 1819 г. г. ), – этот шедевр Жерико создавал целый год.

Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения. Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка.

Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Известно, что перед смертью Теодор Жерико задумывал написать большую картину «Отступление французов из России в 1812». Он делает смотрящих почти участниками происходящей трагедии.

В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике»4. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы. Случилось это в 1816 году.

Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба. Стремление вузов к удовлетворению Государственных стандартов путем "выбраковки" приводит к завышенным затратам на образование (посмотрите разницу между планом приема и планом выпуска студентов). Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане.

В отличие от «барельефного», фронтального построения композиции у классицистов художник смело «атакует» плоскость холста, направляя движение коня в глубину. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Лицо модели обнаруживает и меланхолии.

В 1816—17 в Италии под влиянием классического искусства, особенно Микеланджело, в произведениях Ж. усиливаются обобщенность и монументализация форм, чёткость рисунка («Бег свободных лошадей в Риме», 1817, Лувр). Внешний вид женщины напоминает зрителю о ее недуге. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. Еще одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»). Фон и одежду Жерико лишь намечает, сосредоточивая внимание на лице душевнобольного. Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане.

Теодор демонстрирует исключительно реалистичную манеру живописи и одновременно поднимает тему человечности (первым среди «романтиков»). Благодаря этому романтическому, т. е. Теодор демонстрирует исключительно реалистичную манеру живописи и одновременно поднимает тему человечности (первым среди «романтиков»). Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба32.

Жерико придал сцене более жизненный и современный характер используя интенсивный цвет добился большей экспрессии за счет некоторого сокращения пространства и кадрировки трибун со зрителями и фигур конюхов, удерживающих животных. Это интриговало и притягивало взгляд. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа.

Полотно отметил и сам Давид. Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы». Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». Жерико болезненно переживал критику. Обновлению сюжетов соответствовало у него и обновление средств выражения.

Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). В основу картины легла история гибели фрегата «Медуза» в 1816 году, когда непрофессиональный капитан посадил судно на мель и, спасаясь вместе с приближенными в шлюпке, бросил на произвол судьбы плот со 150 пассажирами и членами команды. В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр). Особенно заметно это влияние в картине «Бег свободных лошадей в Риме» (ок. Шлюпки должны были отбуксировать плот к берегу.

Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо. О Теодоре Жерико впервые заговорили в 1812 году, – именно тогда двадцатилетний художник осмелился выставить в Салоне картину, посвященную драматическим событиям своей эпохи («Офицер конных егерей во время атаки», 1812 г). Престижный «При де Ром» получает другой художник, а упрямый Жерико, уверенный в том, что самым достойным кандидатом всё равно был он, решает ехать в Италию за свои деньги. Возможно, сейчас нездоровый рассудок играет с ней в злые игры. Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. После «Офицера» Теодор Жерико стал известен в профессиональной среде.

Ещё одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»). Посетил Италию (1816-17), Великобританию (1820-22), Бельгию (1820). Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). В Портрете двадцатилетнего Делакруа (около 1819 г., Музей изящных искусств и керамики, Руан) и автопортретах выражено представление о романтическом художнике как независимой эмоциональной личности в объективности портретов душевнобольных (около 1822 г. ), где изображено разрушительное действие страстей, заключён истинный гуманизм Жерико. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы». Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков.

Ночью вспыхнула резня из-за остатков пищи. Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба31. «Плот Медузы» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики. Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Однако работа не задалась и средства на путешествие художник выручил, выполнив пейзажные панно для дома одного из своих друзей в Вилле-Котре.

Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба31. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818).

10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. «Плот Медузы» воспринимается не как эпизод, а как эпос картина явно перерастает свой сюжет, она становится символом трагической борьбы человека с враждебной стихией, олицетворением безмерного страдания, героических напряжений и порыва.

Жерико писал эти полотна малыми кистями, прорабатывая детали и избегая больших цветовых пятен и сильных светотеневых контрастов. Теодор Жерико родился 26 сентября 1791 года в Руане, Франция. Но и здесь первое время он мрачен, его гнетет одиночество. В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр).

На борт были подняты пятнадцать полутрупов, пятеро из них скончались. Совсем иными настроениями отмечена созданная в тяжелый для Франции год национальной катастрофы картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, Лувр, Париж). Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». Романтический образ карабинера выражает атмосферу переломной эпохи.

Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). В суровом и безлюдном «Пейзаже с печью для обжигания извести» (1822, Лувр) будничный мотив — повод для романтически-напряженного воплощения материальности мира.

В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей.

---