Апостолы Петр И Павел Картина

Описание картины «Апостолы Петр и Павел»

И вообще все великие трудились для идеи. Таким образом, в самом главном апостолы все же едины. XXI, 42) – читаем мы Евангельские слова, сказанные Господом о Самом Себе.

Столкнулись две точки зрения. Нелишне напомнить, что официальным центром католицизма в Испании было как раз толедское архиепископство, религиозная столица страны, а совсем недавно (до 1561 г. ) просто столица. О почтительном восхищении молодого художника творениями великих мастеров свидетельствует один из вариантов его картины итальянского периода «Изгнание торгующих из храма», в которой на первом плане изображены Тициан, Микеланджело, предположительно Рафаэль, а также покровитель Теотокопулоса миниатюрист Джулио Кловио. Умер он с долгами, в возрасте 73 лет. Было бы, однако, весьма наивным полагать, что частичный отказ от перспективности при письме «божественной» части картины представляет собой некое непосредственное возвращение к принципам средневековой изобразительности. В нём скрупулёзно соблюдены все требования возрожденческой нормы (кстати, портрет горизонтален по композиции, эта горизонтальная композиция, создающая впечатление целостности и устойчивости, в общем, не характерна для Эль Греко, живописца, тяготевшего к неустойчивости и изменчивости сливающихся форм) и сходство с живописью Тициана дополняется поразительным сходством головы Кловио с тициановским же портретом папы Павла III в кресле.

Пётр и Павел: размышление перед картиной Эль Греко

Чтобы развиваться как художник, он в 1567 году переехал в Венецию. У Бога ничего случайного не бывает. Кроме того, огромное влияние за время пребывания в Венеции на него оказал Тинторетто. Сравнительное описание преображения искусства увело бы нас слишком далеко от «Апостолов» Эль Греко.

У них и день церковной памяти совпадает – 12 июля по новому стилю. Различие бросается в глаза: портрет знаменитого миниатюриста, обладающий всеми приметами живописной манеры Эль Греко, «нормален» во всех отношениях. Правда, это были вчерашние заключенные, только что отбывшие свой «термин» или срок и называвшиеся в лагере полупрезрительным словом «вольняшки». Он никого не оскорблял, говорил мало. рЕФТБ.

Переведя с этого портрета взгляд на «Апостолов», мы сразу обнаруживаем, что это не совсем портрет и даже вовсе не портрет, хотя и портрет тоже. Больше заказов от короля он не получал. Среди них так называемая теория византизма, само название которой говорит о том, что ее приверженцы определяющее место в творческом методе Эль Греко отводят иконописным традициям, усвоенным мастером в ранней юности из обучения у критских художников. Доменикос Теотокопулис (1541-1614) – настоящее имя Эль Греко – уроженец Крита, обучался в мастерских известных иконописцев своего времени – Михаила Дамаскиноса, Андреаса Рико испытал косвенное влияние Феофана Грека, в середине XVI века определявшего художественную жизнь критской школы, которая благодаря ему вышла за пределы Крита и получила свое дальнейшее развитие уже на Пелопонессе. Если сосредоточиться на «странностях» или, лучше сказать, на особенностях зрелого и позднего творчества художника, то они в «Апостолах» налицо, хотя и в смягчённом виде. К нему, абсолютно для него неожиданно, обращается Христос и кротко спрашивает: Павел, зачем ты гонишь Меня.

В этот период у Греко сформировался определенный типаж его персонажей, всегда внутренне возбужденных, аскетичных и вдохновенных. Для этого стоит вспомнить о том, что в 1577 г. в Испанию приехал не новичок, а 36-летний мастер с блестящей выучкой и обширными знаниями, входивший в кружок Фульвио Орсини известного эрудита, библиотекаря кардинала Алессандро Фарнезе приехал профессионал, настолько уверенный в себе, что молва приписывала ему утверждение, что он-де расписал бы Сикстинскую капеллу получше Микеланджело художник, впитавший атмосферу позднего итальянского Ренессанса и заявлявший, что живопись – вовсе не ремесло (скорее, наука) и написавший позже утраченный трактат о живописи, архитектуре и скульптуре мастер, убеждённый в своих правах на большие гонорары и на особый образ жизни, оправдываемый избранничеством. Сам Петр стоит несколько глубже.

Иконография святых апостолов Петра и Павла: мозаики, фрески иконы, скульптура

Этот фрагмент можно интерпретировать как гармонию и внутреннее единство в служении Церкви. Апостолы Петр и Павел – одно из самых спокойных полотен религиозной живописи Эль Греко. Взоры их сосредоточены, уста сомкнуты, они молятся. В левых руках помещены свёрнутый свиток— у Петра, закрытое Евангелие— у Павла. Определенную роль всоздании иконографии апостолов сыграло искусство римского скульптурного портрета, вкотором техника портретирования достигла совершенства. Город оказал на Эль Греко огромное воздействие.

Он работал не ради «манеры» и не ради «идеи красоты», но ради идеи. Меж тем известно, симметричность иконописного изображения как раз и препятствовала созданию иллюзии реальности, «окошка в стене», одновременно упраздняя необходимость рамы. Дюрер и его эпоха.

Святые апостолы Петр и Павел и голова Спаса (эскиз мозаики) 1906

И причина такого положения дел не только в религиозной тематике. Но картина Эль Греко — гораздо сложнее. И, наконец, отдельно мне хотелось бы упомянуть еще одного великого живописца. Относительно нижнего мира можно с полным правом сказать, что он писан блестящим мастером позднего Возрождения, учеником Тициана, автором толедских портретов и т. д. Что касается civitas dei, верхнего мира, то это нечто принципиально иное: верхний мир пребывает в состоянии полёта, границы между предметами неустойчивы, фигуры и вещи постоянно тяготеют к превращению во что- то другое, одного источника света нет – всё светоносно фона соответственно тоже нет он весь «включён» в действие холодный жемчужный колорит сочетается с более локальным (символическим) использованием цвета. Духовная ситуация в Толедо была сложной, при этом не следует забывать и о том своеобразном факте, что самая благая ориентация художника на аутентичное религиозное возрождение приходила в противоречие с реальным положением дел и что именно при «Савонаролах» художников притесняли значительно больше, чем при своенравных и деспотичных папах.

К примеру, когда он уже жил в Толедо, к нему явился один искусствовед, человек весьма современного мышления. Католическая церковь не могла найти лучшего распространителя своим идеям «в массах», чем Пульцоне ибо у него, как выразились бы идеологи соцреализма, «форма» была подчинена «содержанию». «Domine, quovadis. » («Господи, куда ты идешь. ») – обращается Петр к Спасителю.

Но картина Эль Греко — гораздо сложнее. Или цветом волос – Петра и Павла рисуют то темноволосыми, то седыми, то лысоватыми. Л. М., Льюис В. Спиц.

Или взять, к примеру, картину «Куда ты идешь, Господи. » Аннибале Карраччи 12-й год правления императора Нерона. Но цель его одна – проповедь Христа, призвание людей в лоно Церкви. Сами по себе это первоклассные мастера, например, такая европейская знаменитость как Федерико Цуккаро (1542-1609), художник, архитектор, скульптор и теоретик искусства, расписывавший для папы Capilla Paolina, сбежавший в Лондон и написавший там портреты королевы Изабеллы и Марии Стюарт, вернувшийся через 6 лет в Италию (в Венецию, где работал во дворце Дожей), возвращённый папой в Рим для окончания росписей и отправившийся в 1586 г. по приглашению Филиппа II в Мадрид. Как бы то ни было, с 1575 года и до конца своих дней – до 1614 – он прожил в Толедо. Образование он начал получать на Крите, продолжил в Венеции, позднее переехал в Рим.

Да и как же иначе – ведь по ренессансным меркам художник имел право на странность, а избранность осознавалась ценностью не в сакральном или феодальном смыслах, но в качестве «природной заслуги», если воспользоваться парадоксальным словосочетанием Гёте. Он вырос в среде римо-католиков и ему равно близки были и иконопись и западная живопись. National Galery of Art. Для этого стоит вспомнить о том, что в 1577 г. в Испанию приехал не новичок, а 36-летний мастер с блестящей выучкой и обширными знаниями, входивший в кружок Фульвио Орсини известного эрудита, библиотекаря кардинала Алессандро Фарнезе приехал профессионал, настолько уверенный в себе, что молва приписывала ему утверждение, что он-де расписал бы Сикстинскую капеллу получше Микеланджело художник, впитавший атмосферу позднего итальянского Ренессанса и заявлявший, что живопись – вовсе не ремесло (скорее, наука) и написавший позже утраченный трактат о живописи, архитектуре и скульптуре мастер, убеждённый в своих правах на большие гонорары и на особый образ жизни, оправдываемый избранничеством.

Этот фрагмент можно интерпретировать как гармонию и внутреннее единство в служении Церкви. – Сюжет он выбрал неслучайно. В нём скрупулёзно соблюдены все требования возрожденческой нормы (кстати, портрет горизонтален по композиции, эта горизонтальная композиция, создающая впечатление целостности и устойчивости, в общем, не характерна для Эль Греко, живописца, тяготевшего к неустойчивости и изменчивости сливающихся форм) и сходство с живописью Тициана дополняется поразительным сходством головы Кловио с тициановским же портретом папы Павла III в кресле.

Заказать картину «Апостолы Петр и Павел (1592)»

Гордый и независимый, но вместе с тем трудолюбивый и просвещённый. Отцы Реформации, выдвигая святого Павла, одновременно ниспровергали авторитет святого Петра, противопоставляя цельность «апостола язычников» компромиссности и непоследовательности первоверховного апостола, которого католики считали и считают основателем папства. Однако, скажем, если в дюреровском «Прославлении Троицы» (1511 г. ) идея «двоемирия» воплощена по преимуществу на уровнях сюжета и композиции (положение в пространстве) и не нарушается единственность точки зрения, т. е. прямая перспектива, то у Эль Греко – абсолютно иное решение. В нём скрупулёзно соблюдены все требования возрожденческой нормы (кстати, портрет горизонтален по композиции, эта горизонтальная композиция, создающая впечатление целостности и устойчивости, в общем, не характерна для Эль Греко, живописца, тяготевшего к неустойчивости и изменчивости сливающихся форм) и сходство с живописью Тициана дополняется поразительным сходством головы Кловио с тициановским же портретом папы Павла III в кресле. Вглядимся в их глаза. Отметим, что «второсортность» этих художников есть результат сравнения их с великими – Рафаэлем, Микеланджело и др. Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять. Художнику вменялось в обязанность владение анатомически правильным рисунком головы и фигуры, соблюдение законов линейной перспективы, цвет по преимуществу использовался тонально, одновременно рекомендовалось избегать строгой симметрии (в связи с этим художники постепенно отказываются от чисто профильных или фасных изображений), чтобы придать человеческой позе «естественность», т. е. оправданность конкретной ситуацией в отличие от исключительно символического жеста, обязательного для того или иного персонажа в средневековом искусстве, которая должна создать иллюзию «случайного взгляда».

Различие бросается в глаза: портрет знаменитого миниатюриста, обладающий всеми приметами живописной манеры Эль Греко, «нормален» во всех отношениях. АПОСТОЛЫ ПЕТР И ПАВЕЛ В СВЕТЕ ИДЕЙ ЭПОХИ РЕФОРМАЦИИ В своём полотне «Четыре апостола» Дюрер выделил апостола Павла как наиболее сильного, решительно действующего персонажа. Но поскольку требования носили достаточно общий характер: благочестие (церковь не одобряла крайностей маньеризма) и соответствие ортодоксии, а жёсткий канон отсутствовал, то оценка того или иного произведения была в значительной мере делом вкуса34. У Эль Греко это показано, например, через цвет одежды. – и Павел вдруг видит Самого Бога. Но это не так.

Если только заказчиком не был сам король. Скажем, цветом одеяния – туники, далматики (длинного верхнего одеяния, которое носили поверх туники) или гиматия (плаща). Вот таким образом ограничимся замечанием, что косвенным свидетельством радикального переосмысления «искусства», включившего это понятие в совершенно новые – привычные для нас, но неожиданные для того времени – контексты, служит появление множества трактатов, в которых сами художники, скульпторы, архитекторы выступают уже не как члены цеха, корпорации, составляющие сборник рецептов своего ремесла, но как теоретики-созерцатели, задающиеся вопросом о смысле того, чем они занимаются и вообще, кто они такие35.

Святые апостолы Петр и Павел: их образы в искусстве

Однако вряд ли это справедливо. Нижний мир трактован в тёмно-золотистой венецианской гамме имеет один источник света (сверху), строго подчинён линейной перспективе. Ориентация художника на выработанный итальянским Ренессансом стереотип поведения, при котором успеху способствовала индивидуальная эстетическая платформа (индивидуальная в узком смысле), провозглашение примата личных достоинств над родословной, – всё это на земле Испании обрекало и кружок и самого художника на известную замкнутость и нелёгкое существование.

Жар быстро спадал и если оба продолжали еще долго лениво отругиваться, то это делалось больше для порядка, для сохранения «лица». Для гуманистов эпохи Реформации апостол Павел являлся олицетворением активной проповеди, выразителем «внутренней религии», образцом последовательности взглядов и высокой образованности.

Образы первоверховных апостолов Петра и Павла в мировой живописи и литературе

Реформация и последовавшая за ней Контрреформация резко оживили богословские науки. Но несмотря на то, что Павел был призван позже всех, потрудился он, пожалуй, более всех. Двухфигурная композиция обычно не подразумевает сложности прочтения. Да, визионер, если угодно, но не грезящий наяву мечтатель, а творящий, так сказать, в свете «естественного света», как Св.

К тому же неискушённого зрителя неизбежно поражала разница между тициановским по характеру письмом и острой портретностью Великого инквизитора Ниньо де Гевара (по последним предположениям на портрете изображён кардинал-инквизитор Сандоваль и Рохас) и деформированным обликом, например, Святого Андрея в картине «Святой Андрей». Фигуры Апостолов равноправны на полотне. Она в чем-то перекликается со «Страшным судом» Микеланджело в Сикстинской капелле. Фигуры апостолов объёмны и, вместе с тем, в высшей степени декоративны.

• Апостолы Петр и Павел, Эль Греко
• Апостолы Петр и Павел Эль Греко
• Картина Эль Греко «Апостолы Петр и Павел»
• Святые Апостолы Петр и Павел (1587-1592)

Если сосредоточиться на «странностях» или, лучше сказать, на особенностях зрелого и позднего творчества художника, то они в «Апостолах» налицо, хотя и в смягчённом виде. Кстати имя Эль Греко – всего лишь прозвище, в переводе означает «Грек». В Венеции он из иконописца сделался живописцем, в Риме продолжил «образование» (кавычки говорят не просто об усвоении навыков, но об образовании самого себя), в Толедо он стал подлинным Греком. Ведь и романтики, за редким исключением, не признали Эль Греко «своим».

Я думаю, что в этом была заслуга Фризоргера ибо не было человека мирнее его. Не осталось у него и учеников. Это схождение обусловлено задачей пространственно свести два мира, «нижний» и «верхний», воплотить традиционную идея противостояния «земного» и «небесного». Вот почему он католик, хотя на Крите доминировали греческие культурные традиции. – В 1587 году (а закончил в 1592-м). Разумеется, многие приёмы использованные художником при изображении этого мира, заимствованы Эль Греко у так называемых маньеристов (сейчас мы не намерены касаться этой обширной темы) но маньерист пребывает таковым во всех картинах, а Эль Греко определенной манерой не скован и позволяет себе свободно мыслить в каждом случае по-особому.

Однако, скажем, если в дюреровском «Прославлении Троицы» (1511 г. ) идея «двоемирия» воплощена по преимуществу на уровнях сюжета и композиции (положение в пространстве) и не нарушается единственность точки зрения, т. е. прямая перспектива, то у Эль Греко – совершенно иное решение. В «Погребении графа Оргаса» не очень трудно разобраться именно потому, что мир верхний – наверху, а мир нижний – внизу. Оно избегает всех «несовершенств зрения» (Плотин) исключая передачу рефлексов, эффекта многослойности воздуха, приглушающего цвет удалённых предметов, – всего того, что граничит с непосредственным зрением.

• Эль Греко Апостолы Петр и Павел
• Греко, Эль – Апостолы Петр и Павел
• Пётр и Павел (белозерская икона века)
• «Апостолы Петр и Павел (1592)», Эль Греко, репродукция

Эль Греко – визионер. Вы действительно верите, что честной иконописец хотел сделать как можно лучше. Ирония жизни здесь в том, что большая половина людей, прибавляющих себе лета и убавляющих силы, дошли до состояния еще более тяжелого, чем они хотят показать. Петр трижды отвечает утвердительно. Никакие разрушения и потрясения не нарушат прекрасный угол, где собраны чудотворные Лики.

Иконописное пространство «вбирает» созерцающего, отсюда и «обратность» перспективы. Возвратимся к временам Эль Греко и посмотрим, что отличало изобразительное искусство той эпохи и какие его образцы могли бы быть признаны ею безоговорочно «своими». «Духу» контрреформации и установкам Тридентского собора идеально соответствовала живопись отличного итальянского мастера Шипионе Пульцоне, прозванного Гаэтано (1544-1598), чье творчество могло бы считаться в указанном смысле образцовым. Кроме того, огромное влияние за время пребывания в Венеции на него оказал Тинторетто.

1. Образы смирения: Апостолы Петр и Павел
2. Апостолы Петр и Павел — Корреджо
3. Записки переводчика с Андреем Десницким
4. Эль Греко: Картина «Апостолы Петр и Павел»
5. Наталья Буяновская: Масло, ноябрь 2018
6. Наталья Буяновская: Я дарю вам сирень

Относительно верхнего мира тоже можно с уверенностью сказать, что он писан блестящим мастером, прекрасно усвоившим все уроки ренессансной живописи и использовавшим этот багаж применительно к традициям византийской иконописи, в которой, в частности, трансцендентная светосреда противополагалась земному человеческому лицу и трансформации «золотое – жёлтое – земное – богатство – власть» противостояли холодной отчуждённости голубого цвета, символизирующего высшее начало. У Эль Греко это показано, например, через цвет одежды.

Вкус не исходит из какой-либо существующей нормы он её устанавливает. И всё бы хорошо с Павлом: красная тога, яркая лысина, великая Книга и мощные руки (вспомним Маяковского — «прибирала партия к рукам»). Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом.

Удивительно, что художники разных поколений, жившие вразличных концах христианской ойкумены, работавшие вразных техниках, никогда невидевшие творений друг друга, неимевшие нипечатных репродукций, нимиллионов «картинок» винтернете, так точно «совпадали» внаписании этого лика. Это случилось по дороге в Дамаск. Как уже говорилось, он всю жизнь учился. А усталый Петр смотрит на происходящее с бесконечным разочарованием уже наступившего на все грабли, знает, что ничего нельзя изменить и понимает, что будет, возможно, даже поднимает руку, чтобы утешить (остановить) брата.

• Наталья Буяновская: Цветы октября
• Наталья Буяновская: Вспоминая Ашдод
• Наталья Буяновская: Август 2018
• Апостол Петр: последние новости
• Установите проигрыватель ресурсов для вашей операционной системы

Он — весь в сомнениях и размышлениях. Возвратившись к «верхнему» и «нижнему» (кстати, мы пользуемся терминологией очень популярного в Испании XVI в. философа-неоплатоника Леона Еврея) мирам «Погребения графа Оргаса», мы увидим не что иное, как пронизанное сознательностью рядоположение различных методов изображения соответственно сущности изображаемого объекта. В «Погребении графа Оргаса» не очень трудно разобраться именно потому, что мир верхний – наверху, а мир нижний – внизу. 19 Интересный исторический экскурс в традиции изображения двух миров можно найти в статье американского исследователя Сары Шрот, в которой она, в частности, пишет: «В тринадцатом веке в связи с необходимостью иллюстрировать сочинение святого Августина «О граде Божьем» возник новый стиль изображения святых. Над ним на верхнем поле изображён престол уготованный с двумя поясными фигурами ангелами по его сторонам (написаны в XVI веке). Что же касается самого способа отсылки к миру ушедшей «орфографии», то этот приём значащих реминисценций сделался приметой искусства XX в., признавшего великого мастера «своим». Того, на чем строится совокупность приёмов прямоперспективного изображения.

Неизвестно, что сподвигло художника практически повторить свою раннюю работу. Вспомним, что один из близких друзей мастера, послуживший моделью для знаменитого портрета (около 1609 г. ), по справедливости считающегося едва ли не лучшим произведением данного жанра в мировой живописи, прелат и придворный проповедник Филиппа III, поэт Феликс Ортенсио Парависино (ум. Отрешённость освобождает от «рабства себе», привычного полуавтоматического функционирования, впервые приводя таким образом «в себя», т. е. в сознание, если под «сознанием» понимать некоторое «трезвение ума», которое как раз и позволяет быть судьёй себе и своим поступкам. В другой своей работе Сюжет картины Эль Греко Апостолы Петр и Павел Каганэ доказывает, что Эль Греко посвятил свое полотно конкретному эпизоду из жизни двух главных Апостолов христианской церкви. Судить, полагаясь на вкус, значит судить, полагаясь на себя.

Для этого стоит вспомнить о том, что в 1577 г. в Испанию приехал не новичок, а 36-летний мастер с блестящей выучкой и обширными знаниями, входивший в кружок Фульвио Орсини известного эрудита, библиотекаря кардинала Алессандро Фарнезе приехал профессионал, настолько уверенный в себе, что молва приписывала ему утверждение, что он-де расписал бы Сикстинскую капеллу получше Микеланджело художник, впитавший атмосферу позднего итальянского Ренессанса и заявлявший, что живопись – вовсе не ремесло (скорее, наука) и написавший позже утраченный трактат о живописи, архитектуре и скульптуре мастер, убеждённый в своих правах на большие гонорары и на особый образ жизни, оправдываемый избранничеством. Это было искусство, чуждое всяким «странностям», доступное «простому человеку», неискушённому зрителю, без ухищрений маньеризма и в то же время профессионально безупречное как с точки зрения рисунка, очень крепкого, так и колорита. У каждого человека свой путь в жизни, свой порой очень нелегкий, выбор. К этому надо добавить «символическую» функцию цвета (локальный – чистый, беспримесный – цвет в отличие от тонального, учитывающего рефлексы, освещённость, удалённость предмета), также усиливающую декоративный эффект.

• Картины по стилям и направлениям
• Картина Апостолы Петр и Павел – Корреджо

Это черты, повторим, не очень явные, сводящиеся в данном случае к выразительному «смятению» тяжёлых одежд, ниспадающих контрастными складками, движению рук, типично грековским зелёному и красному Лица – несомненно, портретны, поскольку изображение Павла воспроизводит более ранний автопортрет (в облике апостола Павла) из собрания маркизы де Нарраес и рядом с ним Пётр, не имеющий реального прототипа, смотрится тоже вполне «портретно». В православной иконографии святых апостолов Петра и Павла чаще всего изображали вместе (хотя можно найти немало икон, на которых святые представлены по отдельности). Некоторые искусствоведы даже полагают, что Эль Греко копировал Тициана. Отрешённость освобождает от «рабства себе», привычного полуавтоматического функционирования, впервые приводя таким образом «в себя», т. е. в сознание, если под «сознанием» понимать некоторое «трезвение ума», которое как раз и позволяет быть судьёй себе и своим поступкам. Каждое подобное полотно требует пристального и непредубежденного внимания, возможно, отрешения от знаний, смыслов и мнений, погружения и понимания, а затем возвращения к реальности и обретения откровения.

Его последователи, понимая, что святого ждет смерть на кресте, умоляют его бежать. К 26 годам Эль Греко почувствовал необходимость внутренне и профессионально расти. Произведением, в котором Эль Греко одновременно являет себя в обеих ипостасях, в котором «лицом к лицу» сходятся два явно различных живописных принципа, является уже упоминавшееся «Погребение графа Оргаса» (1586 г. ). М., Памятники культуры. Не осталось у него и учеников. Бывшая столица в ту пору представлялась как бы островком, откуда ещё не улетучилась атмосфера арабо-еврейских культурных традиций, город отличался особым повышенным «полиглотизмом» культуры (термин Ю. М. Лотмана) и как следствие такого полиглотизма напряжённостью духовной интеллектуальной и религиозной жизни и, кроме того, политическим нонконформизмом.

Однако на Крите он пробыл только часть жизни. Как писал Павел: помните, мы куплены дорогой ценой. – Его путь ко Христу был очень своеобразным. Меж тем известно, симметричность иконописного изображения как раз и препятствовала созданию иллюзии реальности, «окошка в стене», одновременно упраздняя необходимость рамы.

И Господь трижды говорит ему: паси овец Моих. 21 Этот приём, прежде всего, нарушает линейную перспективу, создавая впечатление анатомических аномалий и «змеевидного» облика (figura serpentinata – термин Джованни Паоло Ломаццо, 1538-1600). Ориентация художника на выработанный итальянским Ренессансом стереотип поведения, при котором успеху способствовала индивидуальная эстетическая платформа (индивидуальная в узком смысле), провозглашение примата личных достоинств над родословной, – всё это на земле Испании обрекало и кружок и самого художника на известную замкнутость и нелёгкое существование. Эль Греко считал, что язык (или «орфография» в значении Флоренского) может и должен быть различным применительно к изображению столь различных сфер. Две «орфографии» картины, очевидные и не очень подготовленному взгляду, обретут ещё больший смысл, когда мы вспомним, что апостолы суть земные существа, люди, приобщённые к верхнему миру посредством особой благодати. Сходную оценку можно встретить и у современных советских искусствоведов. Интересный исторический экскурс в традиции изображения двух миров можно найти в статье американского исследователя Сары Шрот, в которой она, в частности, пишет: «В тринадцатом веке в связи снеобходимостью иллюстрировать сочинение Святого Августина «О граде божием» возник новый стиль изображения святых.

Такие «совпадения» подчеркивают, как мне кажется, духовное единство двух апостолов. «Шаг» Эль Греко был очень широким: он «шагнул» из одной эпохи прямо в другую и не исчез. Но, наверное, не это главное. В искусстве он пошел своим самобытным путем.

Относительно нижнего мира можно с полным правом сказать, что он писан блестящим мастером позднего Возрождения, учеником Тициана, автором толедских портретов и т. д. Что касается civitas dei, верхнего мира, то это нечто принципиально иное: верхний мир пребывает в состоянии полёта, границы между предметами неустойчивы, фигуры и вещи постоянно тяготеют к превращению во что-то другое20, одного источника света нет – всё светоносно фона соответственно тоже нет, он весь «включён» в действие холодный жемчужный колорит сочетается с более локальным (символическим) использованием цвета. Это было искусство, чуждое всяким «странностям», доступное «простому человеку», неискушённому зрителю, без ухищрений маньеризма и в то же время профессионально безупречное как с точки зрения рисунка, очень крепкого, так и колорита. P. Ведь и романтики, за редким исключением, не признали Эль Греко «своим». Вполне справедливо будет сказать, что он действительно потрудился более других апостолов. Тереса.

На «вкусе» надо остановиться чуть подробнее. Показательно, что и уста его плотно сомкнуты, что исключает возможность говорения. Масштаб художника (возрожденческого и поствозрожденческого) измеряется «широтой шага», тем, насколько широко он «шагнул» – от себя к себе, насколько хватило его дарования на то, чтобы «найтись» в открывшемся разнообразии «манер» и, оставив позади их все, открыться «естественному свету». Двухфигурная композиция обычно не подразумевает сложности прочтения. Кстати, Эль Греко позже вступил в соревнование с Микеланджело – когда писал свою знаменитую работу «Снятие пятой печати». Здесь он знакомится с Иеронимой де лас Куэвас, у них рождается сын Хосе Мануэль. Положение их рук образует как бы золотое сечение, они почти в центре картины.

Разделения мира на град земной и град божий сохраняется до Страшного суда. Удивительно, что художники разных поколений, жившие вразличных концах христианской ойкумены, работавшие вразных техниках, никогда невидевшие творений друг друга, неимевшие нипечатных репродукций, нимиллионов «картинок» винтернете, так точно «совпадали» внаписании этого лика. 11. Как бы то ни было, с 1575 года и до конца своих дней – до 1614 – он прожил в Толедо. Относительно нижнего мира можно с полным правом сказать, что он писан блестящим мастером позднего Возрождения, учеником Тициана, автором толедских портретов и т. д. Что касается civitas dei, верхнего мира, то это нечто принципиально иное: верхний мир пребывает в состоянии полёта, границы между предметами неустойчивы, фигуры и вещи постоянно тяготеют к превращению во что- то другое, одного источника света нет – всё светоносно фона соответственно тоже нет он весь «включён» в действие холодный жемчужный колорит сочетается с более локальным (символическим) использованием цвета.

Краски икон также поражают всегда благозвучными аккордами. National Galery of Art. Иконопись широко пользуется возможностями, которые предоставляет ей обратная перспектива. И вообще все великие трудились для идеи.

Конечно, мы не найдём в «Апостолах» оптической обратной перспективы, тем не менее, эффект прямой тоже сильно ограничен. Доменикос не был исключением. Искусствоведы, анализировавшие картину, мало задумывались о том, что это может быть. Но это принципиально другие возможности. Но с тех пор произошло много благотворных изменений. Апостол Павел обличил его: сказал, что Петр сделал это из лицемерия. Арест святого Петра ожидается со дня на день.

Справедливости ради надо сказать, что многие искусствоведы с вами согласились бы. В «Погребении графа Оргаса» не очень трудно разобраться именно потому, что мир верхний – наверху, а мир нижний – внизу. – и Павел вдруг видит Самого Бога. P. 9.

Искусствоведы, анализировавшие картину, мало задумывались о том, что это может быть. Бывшая столица в ту пору представлялась как бы островком, откуда ещё не улетучилась атмосфера арабо-еврейских культурных традиций, город отличался особым повышенным «полиглотизмом» культуры (термин Ю. М. Лотмана) и как следствие такого полиглотизма напряжённостью духовной интеллектуальной и религиозной жизни и, кроме того, политическим нонконформизмом. Вот таким образом-то «нормальны» все земные толедские портреты и страдает аномалиями Святой Андрей, да и все святые, коль скоро они принадлежат верхнему миру. Что касается рук и голов апостолов их «слишком человеческая орфография» смотрелась бы совершенно уместно в любом портрете Нового времени. Композиция произведения тщательно выверенная.

Да и как же иначе – ведь по ренессансным меркам художник имел право на странность, а избранность осознавалась ценностью не в сакральном или феодальном смыслах, но в качестве «природной заслуги», если воспользоваться парадоксальным словосочетанием Гёте. А если нет Что же, в этом случае Эль Греко через своих «Петра и Павла» задает каждому из нас высокую, но необходимую планку. С Петром ситуация понятна: Сам Христос особо выделяет его из числа других апостолов. К этому надо добавить «символическую» функцию цвета (локальный – чистый, беспримесный – цвет в отличие от тонального, учитывающего рефлексы, освещённость, удалённость предмета), также усиливающую декоративный эффект. Фигуры апостолов объёмны и, вместе с тем, в высшей степени декоративны. За его спиной тревожно освещённое небо, всё в разрывах облаков с отблесками сияния. Кстати, Эль Греко позже вступил в соревнование с Микеланджело – когда писал свою знаменитую работу «Снятие пятой печати».

Она в чем-то перекликается со «Страшным судом» Микеланджело в Сикстинской капелле. Даже еслибы художник неизобразил связку ключей вруке апостола, трудно былобы ошибиться. Уже упоминавшийся нами П. А. Флоренский пишет по этому поводу: «Но и пользование двумя пространствами зараз, перспективным и неперспективным, встречается тоже. » и далее: «Этот приём составляет характерную особенность Доменико Теотоко-пуло, по прозванию El Greko, «Сон Филиппа II», «Погребение графа Оргазе», «Сошествие св. Vol. У Бога ничего случайного не бывает. ьМШ зТЕЛП, ПДЙО ЙЪ РЕТЧЩИ ЦЙЧПРЙУГЕЧ Ч йУРБОЙЙ, ЙЪПВТБЪЙМ УЧСФЩИ рЕФТБ Й рБЧМБ ЧНЕУФЕ.

Известны иотдельные изображения апостолов, встречающиеся вразных видах изобразительного искусства: впамятниках монументальной росписи, впроизведениях станковой живописи, вдекоративно-прикладном искусстве. Всё конкретно-определённое в Ренессансе, – пишет Л. М. Баткин, – собственно не-ренессансно (христианство, платонизм, аверроизм и т. д. ) ибо «Ренессанс – это культура общения культур» 33. дети» 31. 3 Иное изображение апостолов мы увидим в картине Антониса Мора «Воскресение Христа» (1556 год, Бларикум, Нидерланды, коллекция П. Н. Ментен), созданный позднее, в период подъёма реформационного движения в Нидерландах.

«В цилиндрах домой поедете», – постоянно твердил им начальник. Фризоргер после рассказывал мне, что, когда его вызвали, он думал, что его вызывают на расстрел, так его запугал следователь еще на прииске. Произведением, в котором Эль Греко одновременно являет себя в обеих ипостасях, в котором «лицом к лицу» сходятся два явно различных живописных принципа, является уже упоминавшееся «Погребение графа Оргаса» (1586 г. ). И всё бы хорошо с Павлом: красная тога, яркая лысина, великая Книга и мощные руки (вспомним Маяковского — «прибирала партия к рукам»). Изображение мира в целом, т. е. так, как мы его не видим, но знаем, пиктографично, это своеобразное рисуночное письмо, оперирующее готовыми «буквами».

Представляется очевидным, что Эль Греко испытал влияние классических маньеристов чисто поверхностно, лишь со стороны их внешних художественных приемов. Да и как же иначе – ведь по ренессансным меркам художник имел право на странность, а избранность осознавалась ценностью не в сакральном или феодальном смыслах, но в качестве «природной заслуги», если воспользоваться парадоксальным словосочетанием Гёте. В этом городе, где смешались гуманизм, мистицизм и контрреформация, возможность сделаться «своим» казалась наиболее вероятной. Больше заказов от короля он не получал.

Да, характеры и темперамент у всех различны, служение может быть разным. Об идее светоносности см. Для сравнения возьмём другую – раннюю итальянского периода – работу Эль Греко, портрет Джулио Кловио. Этот приём прежде всего нарушает линейную перспективу, создавая впечатление анатомических аномалий и «змеевидного» облика (figura serpentinata – термин Джованни Паоло Ломаццо, 1538-1600).

Фигуры Апостолов равноправны на полотне. Об идее светоносности см. Католическая церковь не могла найти лучшего распространителя своим идеям «в массах», чем Пульцоне ибо у него, как выразились бы идеологи соцреализма, «форма» была подчинена «содержанию». Особую группу составляют изображения Петра иПавла вместе. Но чтобы мочь на себя положиться, надо в определенной мере возвыситься над собой.

Когда летопись так красочно описывает восторг Ярослава от украшения Киевских храмов, вы охотно чувствуете, как прекрасны были эти храмостроительства, от которых до нас дожила одна лишь Стена Нерушимая. Известно, что Доменикос Теотокопулос (1541-1614), прозванный в Италии Греком, родился в городе Кандии на Крите и, прежде чем обосноваться в Толедо, довольно длительное время совершенствовал своё мастерство в Венеции и Риме. В Венеции он из иконописца сделался живописцем, в Риме продолжил «образование» (кавычки говорят не просто об усвоении навыков, но об образовании самого себя), в Толедо он стал подлинным Греком.

Washington, 1982. Но чтобы мочь на себя положиться, надо в определенной мере возвыситься над собой. Некоторые искусствоведы даже полагают, что Эль Греко копировал Тициана. Но с Фризоргером я не ссорился ни разу. Ведь он её использует при изображении «верхнего мира», августинова «небесного града», оставляя для «града земного» технику вполне неманьеристской ренессансной живописи, конечно, тоже преображенную под его кистью.

Многие приемы – игру света и тени, мазки, тему и стиль позднего маньеризма он взял у этого итальянского художника. XVI, 18). Церковное искусство – всегда и неизбежно искусство регламентированное. Относительно верхнего мира тоже можно с уверенностью сказать, что он писан блестящим мастером, прекрасно усвоившим все уроки ренессансной живописи и использовавшим этот багаж применительно к традициям византийской иконописи, в которой, в частности, трансцендентная светосреда противополагалась земному человеческому лицу и трансформации «золотое – жёлтое – земное – богатство – власть» противостояли холодной отчуждённости голубого цвета, символизирующего высшее начало. Петр в одной руке держит ключ – часть его видна зрителю, а вторая рука развернута к Павлу. Конечно, мы не найдём в «Апостолах» оптической обратной перспективы, тем не менее, эффект прямой тоже сильно ограничен. Думаю, оно свойственно не только апостолам, но и каждому христианину. Руки Петра находятся на том же уровне. Вполне возможно, что Евангелие – это книга, лежащая в основании, та, на которой зиждется апостольская проповедь.

Сравнительное описание преображения искусства увело бы нас слишком далеко от «Апостолов» Эль Греко. Ежегодник М., Сообщения Государственного Эрмитажа, 1974, XXXVIII (38). Будучи греком по происхождению, художник ощутил судьбу испанской нации как свою собственную и стал, по определению того же Бродского, одним из самых испанских живописцев. В месте их зрительного соприкосновения (его нет на самом деле, так как Петр стоит глубже) фигуры Апостолов сливаются в единую линию. Наэнкаустической иконе апостола Петра (одной изпервых, написанных надоске) присутствуют теже черты, что инафреске римских катакомб, вмозаиках базилик, впроизведениях скульптуры, надонышках поминальных сосудов. Если соотнести эти работы, то будет очевидно: Петр и Павел стоят там же, у Распятия. Апостол Петр искренне раскаялся и осознал свою вину.

Ориентация художника на выработанный итальянским Ренессансом стереотип поведения, при котором успеху способствовала индивидуальная эстетическая платформа (индивидуальная в узком смысле), провозглашение примата личных достоинств над родословной, – всё это на земле Испании обрекало и кружок и самого художника на известную замкнутость и нелёгкое существование. Я думаю, что в этом была заслуга Фризоргера ибо не было человека мирнее его. Эль Греко оставил после себя библиотеку из 130 книг на четырёх языках о литературе, живописи и архитектуре (для XVI века — целое богатство). В Петров день было принято умываться водой из трех ключей.

Камень, Его же небрегоша зиждущие, Сей бысть во главу угла. Показательно, что и уста его плотно сомкнуты, что исключает возможность говорения. ниже. Крит, Италия, Испания – это его «морады», остановки-ступени итинерария, жизненного пути, каждая из которых была снятием, т. е. «отрицающим сохранением» предыдуших, преодолением, сделавшим его искусство в высшей степени естественным. Вот что справедливо, хотя и неодобрительно, писал по этому поводу П. А. Флоренский: « когда разлагается религиозная устойчивость мировоззрения и священная метафизика общего народного сознания разъедается усмотрением отдельного лица с его отдельною точкою зрения в этот именно данный момент, – тогда появляется и характерная для отъединённого сознания перспективность».

Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять. Но это только на первый взгляд. А на него Эль Греко поначалу и рассчитывал. «Духу» контрреформации и установкам Тридентского собора идеально соответствовала живопись отличного итальянского мастера Шипионе Пульцоне, прозванного Гаэтано (1544-1598), чье творчество могло бы считаться в указанном смысле образцовым. Эволюция творчества Греко определяется этапами его жизненного пути. Вообще же надо сказать, что Эль Греко очень много учился, он был чрезвычайно образованным человеком своего времени. Крит, Италия, Испания – это его «морады», остановки-ступени итинера-рия, жизненного пути37, каждая из которых была снятием, т. е. «отрицающим сохранением» предыдущих, преодолением, сделавшим его искусство в высшей степени естественным.

С нами же, арестантами, разговоров о цилиндрах и полярных пайках не заводилось. Свободно владел четырьмя языками – греческим, латынью итальянским, позднее и испанским. Ведь он её использует при изображении «верхнего мира», августинова «небесного града», оставляя для «града земного» технику вполне неманьеристской ренессансной живописи, конечно, тоже преображенную под его кистью. Даже еслибы художник неизобразил связку ключей вруке апостола, трудно былобы ошибиться.

Некоторые исследователи творчества Эль Греко придерживаются мысли, что он до конца жизни сохранял верность тем основам, которые были в него заложены на Крите. Одновременно «натурализм» Пульцоне также был стопроцентной «манерой». Но «Апостолы Пётр и Павел» – одно из немногих полотен Эль Греко, где двоемирие «упрятано» глубже, поскольку связано не с непосредственным уровнем сюжета, а с персонажами произведения. Но «Апостолы Пётр и Павел» – одно из немногих полотен Эль Греко, где двоемирие «упрятано» глубже, поскольку связано не с непосредственным уровнем сюжета, а с персонажами произведения. Он говорит: Симон, ты – Петр, то есть камень и на этом камне Я созижду Свою Церковь. Одну представлял апостол Петр, другую – апостол Павел. Арест святого Петра ожидается со дня на день.

Над фигурами апостолов помещено изображение Иисуса Христа, симметрично благословляющего апостолов обеими руками. Как и в случае с Ван Гогом, Эль Греко многие не понимали. Взгляд обращен к другой точке или же внутрь себя. Иногда («Погребение графа Оргаса», «Коронация Девы Марии») Эль Греко прибегает к созданию особого оптического эффекта – «закругления» линейной перспективы. На ней художник дал апостолу Павлу вместо книги меч и постарался как бы объединить двух самых великих учеников Христа, соединив на картине их руки.

В результате живопись стала, собственно, живописью, т. е. картиной, значительно менее декоративной, но эта утрата в свою очередь компенсировалась иллюзией глубины изображения, обогатившей возможности передачи «естественного сходства», причём имеются в виду не только портретная живопись или натюрморт, которые отпочковались именно в итоге секуляризации изображения. В этом городе, где смешались гуманизм, мистицизм и контрреформация, возможность сделаться «своим» казалась наиболее вероятной. Нелишне напомнить, что официальным центром католицизма в Испании было как раз толедское архиепископство, религиозная столица страны, а совсем недавно (до 1561 г. ) просто столица. четыре мозаичных панно Рериха украшали снаружи стены храма. Столкнулись две точки зрения. Это имело глубокий смысл.

Камень, Его же небрегоша зиждущие, Сей бысть во главу угла. Вкус не исходит из какой-либо существующей нормы он её устанавливает. Бывшая столица в ту пору представлялась как бы островком, откуда ещё не улетучилась атмосфера арабо-еврейских культурных традиций, город отличался особым повышенным «полиглотизмом» культуры (термин Ю. М. Лотмана) и как следствие такого полиглотизма напряжённостью духовной интеллектуальной и религиозной жизни и, кроме того, политическим нонконформизмом. Трудно представить, что с такими глазами человек может обращаться к аудитории, тем более со страстью проповедника.

Или цветом волос – Петра и Павла рисуют то темноволосыми, то седыми, то лысоватыми. Эти битвы мы сейчас можем проследить на примере изображения первоверховных апостолов. гЕМШОПУФШ МЙЮОПУФЙ, ХВЕЦДЕООПУФШ Й УФТБУФОПУФШ УЧ. Когда припоминаешь древние описания Благовдохновеного иконописания, в посте и молитве, в подготовлении духа к изображению Христовых Ликов, то именно в этих прекрасных словах вы и находите главную разгадку, почему иконописания и церковные росписи оставляют навсегда такое впечатление необыкновенной сосредоточенности и вдохновенности. Петр трижды отвечает утвердительно. И Господь трижды говорит ему: паси овец Моих. Художнику вменялось в обязанность владение анатомически правильным рисунком головы и фигуры, соблюдение законов линейной перспективы, цвет по преимуществу использовался тонально, одновременно рекомендовалось избегать строгой симметрии (в связи с этим художники постепенно отказываются от чисто профильных или фасных изображений), чтобы придать человеческой позе «естественность», т. е. оправданность конкретной ситуацией в отличие от исключительно символического жеста, обязательного для того или иного персонажа в средневековом искусстве, которая должна создать иллюзию «случайного взгляда».

Но это не так. Образование он начал получать на Крите, продолжил в Венеции, позднее переехал в Рим. Если в части работ Эль Греко считал нужным придерживаться прекрасно им усвоенных перспективы и возрожденческих установок на «натуральность» изображения, то в другой части он ими абсолютно явно и сознательно пренебрегал. 9. Судить, полагаясь на вкус, значит судить, полагаясь на себя.

Наконец, Доминикос поселяется в испанском Толедо, где и получает прозвище «грек» (Эль Греко). У них и день церковной памяти совпадает – 12 июля по новому стилю. Однако на Крите он пробыл только часть жизни. «Cada uno es hijo de sus obras» («Каждый – сын своих дел») – гласил ренессансный принцип, сформулированный (и одновременно спародированный, карнавально «перевёрнутый») Сервантесом. К примеру, когда он уже жил в Толедо, к нему явился один искусствовед, человек весьма современного мышления. Отсюда их внимание ко Кресту.

В своем очерке Испанский портрет XVI века. Чтобы развиваться как художник, он в 1567 году переехал в Венецию. Пребывание Эль Греко на своем родном острове не было продолжительным. Все это делается не всегда с сознательным расчетом, а как-то инстинктивно. Страшные гонения на христиан в Риме. Тем ярче были эти надежды, что Парамонов, начальник разведки, обещал им огромные заработки и полярные пайки. Справедливости ради надо сказать, что многие искусствоведы с вами согласились бы.

Город оказал на Эль Греко огромное воздействие. Вкус нормативен, поскольку антинормативен: всякое произведение он судит, значит, разлагает, подвергает уничтожающей критике, чтобы затем «собрать» его на новой – только в ходе этого критического анализа и обнаружившейся – основе, – на основе суждения вкуса. Если сосредоточиться на «странностях» или, лучше сказать, на особенностях зрелого и позднего творчества художника, то они в «Апостолах» налицо, хотя и в смягчённом виде. ЛИТЕРАТУРА (ВЫНЕСЕННЫЕ СНОСКИ) 1. Как и в случае с Ван Гогом, Эль Греко многие не понимали.

Однако о Риме все же стоит сказать несколько слов. Экспрессивность и психологичность критских икон общеизвестна. Эрмитаж, Санкт-Петербург.

Картина примыкает к так называемому циклу «апосто-ладос», т. е. изображений Христа и двенадцати апостолов, создававшихся по заказам церковных иерархов и призванных украшать алтари интерьеры соборов, госпиталей и т. д. Один из циклов апостоладос (1602-1605), украшающий собор в Толедо, бесспорно, принадлежит кисти самого мастера, в некоторых поздних работах ему, возможно, помогала мастерская. Как писал Павел: помните, мы куплены дорогой ценой. Так полагал Мейстер Экхарт. Полемика с протестантами и гуманистами внутри католицизма пережила антитезу «мирскоебожественное» в иконописи, столь сильную в спорах современных иконописцев в православии. Усвоив уроки фламандского «натурализма», Пульцоне через головы старших современников вернулся к Высокому Возрождению, ориентируясь на Рафаэля.

Отныне ограниченное рамой или стеной живописное пространство призвано создавать иллюзию «окошка в стене». Как и в случае с Ван Гогом, Эль Греко многие не понимали. О почтительном восхищении молодого художника творениями великих мастеров свидетельствует один из вариантов его картины итальянского периода «Изгнание торгующих из храма», в которой на первом плане изображены Тициан, Микеланджело, предположительно Рафаэль, а также покровитель Теотокопулоса миниатюрист Джулио Кловио.

Кроткий, нерешительный взгляд говорит о колебаниях и внутреннем разладе. Композиционно мозаичные панно были согласованны с формой кокошников, хорошо вписывались в архитектуру и составляли с ней гармоничное целое. Две «орфографии» картины, очевидные и не очень подготовленному взгляду, обретут ещё больший смысл, когда мы вспомним, что апостолы суть земные существа, люди, приобщённые к верхнему миру посредством особой благодати. Одновременно «натурализм» Пуль-цоне также был стопроцентной «манерой».

Судить, полагаясь на вкус, значит судить, полагаясь на себя. Не зря Николай Бердяев называет его религиозным гением. Так, фигуры апостолов расположены рядом, они изображены почти en face, светлая вертикальная полоса фона правой границей «разрезает надвое» изображение. Но, как известно, Филиппу не понравилась ни одна из выполненных для Эль Эскориала картин – ни «Поклонение имени Иисуса», так называемый «Сон Филиппа II», ни «Мученичество Св. Эль Греко – визионер.

Это черты, повторим, не очень явные, сводящиеся в данном случае к выразительному «смятению» тяжёлых одежд, ниспадающих контрастными складками, движению рук, типично грековским зелёному и красному Лица – несомненно, портретны, поскольку изображение Павла воспроизводит более ранний автопортрет (в облике апостола Павла) из собрания маркизы де Нарраес и рядом с ним Пётр, не имеющий реального прототипа, смотрится тоже вполне «портретно». Вранних вариантах апостолы чаще всего изображаются оплечно, впрофиль. «Духу» контрреформации и установкам Тридентского собора идеально соответствовала живопись отличного итальянского мастера Шипионе Пульцоне, прозванного Гаэтано (1544-1598), чье творчество могло бы считаться в указанном смысле образцовым. Об идее светоносности см. Об этом пишет апостол Иоанн, в последней главе своего Евангелия. Расстановка закладок в Апостоле также неслучайна. Доменикос Теотокопулис (1541-1614) – настоящее имя Эль Греко – уроженец Крита, обучался в мастерских известных иконописцев своего времени – Михаила Дамаскиноса, Андреаса Рико испытал косвенное влияние Феофана Грека, в середине XVI века определявшего художественную жизнь критской школы, которая благодаря ему вышла за пределы Крита и получила свое дальнейшее развитие уже на Пелопонессе.

В общих чертах, да, но присмотримся повнимательнее к картине, чтобы попытаться понять, что удивляло современников в творчестве живописца, при том, что совершенно очевидно, что «Апостолы» далеко не самое странное из его произведений. Икона самодостаточна и не нуждается в зрителе. Расстановка закладок в Апостоле также неслучайна. Возвратившись к «верхнему» и «нижнему» (кстати, мы пользуемся терминологией очень популярного в Испании XVI в. философа-неоплатоника Леона Еврея) мирам «Погребения графа Оргаса», мы увидим не что иное, как пронизанное сознательностью рядоположение различных методов изображения соответственно сущности изображаемого объекта. 9.

Это было искусство, чуждое всяким «странностям», доступное «простому человеку», неискушённому зрителю, без ухищрений маньеризма и в то же время профессионально безупречное как с точки зрения рисунка, очень крепкого, так и колорита. «Шаг» Эль Греко был очень широким: он «шагнул» из одной эпохи прямо в другую и не исчез. Отрешённость освобождает от «рабства себе», привычного полуавтоматического функционирования, впервые приводя таким образом «в себя», т. е. в сознание, если под «сознанием» понимать некоторое «трезвение ума», которое как раз и позволяет быть судьёй себе и своим поступкам. Но, наверное, не это главное.

У каждого человека свой путь в жизни, свой порой очень нелегкий, выбор. Свободно владел четырьмя языками – греческим, латынью итальянским, позднее и испанским. Schroth S. Burial of the Count of Orgaz // Studies in the History of Art. Художнику вменялось в обязанность владение анатомически правильным рисунком головы и фигуры, соблюдение законов линейной перспективы, цвет по преимуществу использовался тонально, одновременно рекомендовалось избегать строгой симметрии (в связи с этим художники постепенно отказываются от чисто профильных или фасных изображений), чтобы придать человеческой позе «естественность», т. е. оправданность конкретной ситуацией в отличие от исключительно символического жеста, обязательного для того или иного персонажа в средневековом искусстве, которая должна создать иллюзию «случайного взгляда». Важно то, что они сумели сделать.

Усвоив уроки фламандского «натурализма», Пульцоне через головы старших современников вернулся к Высокому Возрождению, ориентируясь на Рафаэля. Но, как известно, Филиппу не понравилась ни одна из выполненных для Эль Эскориала картин – ни «Поклонение имени Иисуса», так называемый «Сон Филиппа II», ни «Мученичество св. Изображение мира в целом, т. е. так, как мы его не видим, но знаем, пиктографично, это своеобразное рисуночное письмо, оперирующее готовыми «буквами». В том же 1577 г., когда художник поселился в Толедо, в местной тюрьме из-за распрей в кармелитском ордене, вылившихся в спор между «разутыми» и «обутыми» (descal-zos у calzados), сидел один из выдающихся испанских мистиков, поэт Хуан де л а Крус.

Вкус нормативен, поскольку антинормативен: всякое произведение он судит, значит, разлагает, подвергает уничтожающей критике, чтобы затем «собрать» его на новой – только в ходе этого критического анализа и обнаружившейся – основе, – на основе суждения вкуса. Он работал не ради «манеры» и не ради «идеи красоты», но ради идеи. Эта линия проходит не по центру полотна. Наконец, Доминикос поселяется в испанском Толедо, где и получает прозвище «грек» (Эль Греко).

Известно, что Доменикос Теотокопулос (1541-1614), прозванный в Италии Греком, родился в городе Кандии на Крите и, прежде чем обосноваться в Толедо, довольно длительное время совершенствовал своё мастерство в Венеции и Риме. В иконе Мора главная идейная нагрузка концентрировалась в раскаянии Петра. Того, на чем строится совокупность приёмов прямоперспективного изображения.

И в Западной и в Восточной традиции эти два человека считаются основателями Церкви. Взоры их сосредоточены, уста сомкнуты, они молятся. Город оказал на Эль Греко огромное воздействие. Не случаен и выбор места жительства. Важно то, что они сумели сделать.

М., Медведев И. П. Византийский гуманизм XIV-XV веков. Это-то и придаёт картинам Эль Греко особую убедительность» 22. К тому же неискушённого зрителя неизбежно поражала разница между тициановским по характеру письмом и острой портретностью Великого инквизитора Ниньо де Гевара (по последним предположениям на портрете изображён кардинал-инквизитор Сандоваль и Рохас) и деформированным обликом, например, святого Андрея в картине «Святой Андрей». А усталый Петр смотрит на происходящее с бесконечным разочарованием уже наступившего на все грабли, знает, что ничего нельзя изменить и понимает, что будет, возможно, даже поднимает руку, чтобы утешить (остановить) брата.

Апостолы Петр и Павел – одно из самых спокойных полотен религиозной живописи Эль Греко. За его неугасимую веру и преданность себе Господь сказал о нем: Ты еси Петр и на сем камени созижду Церковь мою и врата адова не одолеют ей (Матф. И, наконец, отдельно мне хотелось бы упомянуть еще одного великого живописца. В результате живопись стала, собственно, живописью, т. е. картиной, значительно менее декоративной, но эта утрата в свою очередь компенсировалась иллюзией глубины изображения, обогатившей возможности передачи «естественного сходства», причём имеются в виду не только портретная живопись или натюрморт, которые отпочковались именно в итоге секуляризации изображения.

Эти работы сразу же обратили на себя внимание специалистов. Переведя с этого портрета взгляд на «Апостолов», мы сразу обнаруживаем, что это не совсем портрет и даже вовсе не портрет, хотя и портрет тоже. Скажем, цветом одеяния – туники, далматики (длинного верхнего одеяния, которое носили поверх туники) или гиматия (плаща). – Обычно считается, что это Евангелие. Правда, это были вчерашние заключенные, только что отбывшие свой «термин» или срок и называвшиеся в лагере полупрезрительным словом «вольняшки».

К этому надо добавить «символическую» функцию цвета (локальный – чистый, беспримесный – цвет в отличие от тонального, учитывающего рефлексы, освещённость, удалённость предмета), также усиливающую декоративный эффект. Иногда («Погребение графа Оргаса», «Коронация Девы Марии») Эль Греко прибегает к созданию особого оптического эффекта – «закругления» линейной перспективы. Они у подножия Креста.

Сами по себе это первоклассные мастера, например, такая европейская знаменитость как Федерико Цуккаро (1542-1609), художник, архитектор, скульптор и теоретик искусства, расписывавший для папы Capilla Paolina, сбежавший в Лондон и написавший там портреты королевы Изабеллы и Марии Стюарт, вернувшийся через 6 лет в Италию (в Венецию, где работал во дворце Дожей), возвращённый папой в Рим для окончания росписей и отправившийся в 1586 г. по приглашению Филиппа II в Мадрид. Апостолы Петр и Павел, 1592. Возвратившись к «верхнему» и «нижнему» (кстати, мы пользуемся терминологией очень популярного в Испании XVI в. философа-неоплатоника Леона Еврея) мирам «Погребения графа Оргаса», мы увидим не что иное, как пронизанное сознательностью рядоположение различных методов изображения соответственно сущности изображаемого объекта. с англ. Собственно, как и глаза апостола Петра. Обязанность следить за соблюдением требований возлагалась на епископов.

Но поскольку требования носили достаточно общий характер: благочестие (церковь не одобряла крайностей маньеризма) и соответствие ортодоксии, а жёсткий канон отсутствовал, то оценка того или иного произведения была в значительной мере делом вкуса. Однако о Риме все же стоит сказать несколько слов. Петр смиренно принимает свой жребий и со словами: «Domine, tecumveniam» («Господи, позволь и мне с Тобой») – поворачивает назад в Рим, где его ждет арест и мученическая смерть на кресте.

Согласно церковному преданию считается, что святые апостолы Петр и Павел погибли в один день – 29 июня (12 июля по новому стилю) в Риме, в 67 год от Рождества Христова, в 12-й год правления императора Нерона. Многие молодые критские художники ехали совершенствовать свое мастерство в Италию.

Речь идет о книгах, лежащих на столе. Вот таким образом ограничимся замечанием, что косвенным свидетельством радикального переосмысления «искусства», включившего это понятие в совершенно новые – привычные для нас, но неожиданные для того времени – контексты, служит появление множества трактатов, в которых сами художники, скульпторы, архитекторы выступают уже не как члены цеха, корпорации, составляющие сборник рецептов своего ремесла, но как теоретики-созерцатели, задающиеся вопросом о смысле того, чем они занимаются и вообще, кто они такие. в 1633 г. ) в одном из сонетов, посвященных художнику, а всего их – четыре, определяет его живопись с помощью слова «extraneza», т. е. как необычную14. Эти работы сразу же обратили на себя внимание специалистов.

Композиционно единство Апостолов передается обращенностью их корпусов друг к другу. Петр же находится как бы в глубине и его лицо и правда кажется немного виноватым. Если в части работ Эль Греко считал нужным придерживаться прекрасно им усвоенных перспективы и возрожденческих установок на «натуральность» изображения, то в другой части он ими совершенно явно и сознательно пренебрегал. Именно мистическая традиция подсказала философу Декарту название этого состояния: «естественный свет». Различие бросается в глаза: портрет знаменитого миниатюриста, обладающий всеми приметами живописной манеры Эль Греко, «нормален» во всех отношениях.

Икона самодостаточна и не нуждается в зрителе. Так полагал Мей стер Экхарт. Если в части работ Эль Греко считал нужным придерживаться прекрасно им усвоенных перспективы и возрожденческих установок на «натуральность» изображения, то в другой части он ими совершенно явно и сознательно пренебрегал. Но, как известно, Филиппу не понравилась ни одна из выполненных для Эль Эскориала картин – ни «Поклонение имени Иисуса», так называемый «Сон Филиппа II», ни «Мученичество Св. В общих чертах, да, но присмотримся повнимательнее к картине, чтобы попытаться понять, что удивляло современников в творчестве живописца, при том, что совершенно очевидно, что «Апостолы» далеко не самое странное из его произведений.

Отныне ограниченное рамой или стеной живописное пространство призвано создавать иллюзию «окошка в стене». Было бы, однако, весьма наивным полагать, что частичный отказ от перспективности при письме «божественной» части картины представляет собой некое непосредственное возвращение к принципам средневековой изобразительности. Требования этой нормы были обязательными для любого, кто желал тогда зарабатывать себе на жизнь кистью, так как это были очевидные правила правильного письма, правописания, набором которых для идентификации соответствующей деятельности располагает любая культура.

Это раскаяние символизировало таинство покаяния (исповеди), которое являлось одним из важнейших среди таинств Католической Церкви по поводу смысла этого таинства шла жесточайшая полемика с протестантами. Жар быстро спадал и если оба продолжали еще долго лениво отругиваться, то это делалось больше для порядка, для сохранения «лица». Она включала 131 том только наиболее ценных книг на разных языках, не считая прочих книг. «Раз ты, Петр, оставляешь народ Мой, Я иду в Рим на новое распятие», – отвечает Христос.

Неизвестно, что сподвигло художника практически повторить свою раннюю работу. Согласно церковному преданию считается, что святые апостолы Петр и Павел погибли в один день – 29 июня (12 июля по новому стилю) в Риме, в 67 год от Рождества Христова, в 12-й год правления императора Нерона. В Венеции он из иконописца сделался живописцем, в Риме продолжил «образование» (кавычки говорят не просто об усвоении навыков, но об образовании самого себя), в Толедо он стал подлинным Греком. В искусстве он пошел своим самобытным путем.

Он говорит: Симон, ты – Петр, то есть камень и на этом камне Я созижду Свою Церковь. На «вкусе» надо остановиться чуть подробнее. Или взять, к примеру, картину «Куда ты идешь, Господи. » Аннибале Карраччи 12-й год правления императора Нерона.

Вот что справедливо, хотя и неодобрительно, писал по этому поводу П. А. Флоренский: «когда разлагается религиозная устойчивость мировоззрения и священная метафизика общего народного сознания разъедается усмотрением отдельного лица с его отдельною точкою зрения в этот именно данный момент, – тогда появляется и характерная для отъединённого сознания перспективность». И причина такого положения дел не только в религиозной тематике. Вранних вариантах апостолы чаще всего изображаются оплечно, впрофиль. Соответственно современному состоянию искусства в России, наиболее досто-примечательным является вклад в «Ежегодник», сделанный художниками. В том же, 1906, году Рерих разработал эскизы мозаик для церкви на Пороховых заводах в посёлке Морозовка под Шлиссельбургом (Церковь с мозаиками Рериха была разрушена в годы Великой Отечественной войны).

Возвратимся к временам Эль Греко и посмотрим, что отличало изобразительное искусство той эпохи и какие его образцы могли бы быть признаны ею безоговорочно «своими». Что касается рук и голов апостолов их «слишком человеческая орфография» смотрелась бы абсолютно уместно в любом портрете Нового времени. А если нет Что же, в этом случае Эль Греко через своих«Петра и Павла»задает каждому из нас высокую, но необходимую планку. XVI, 18). Думаю, оно свойственно не только апостолам, но и каждому христианину.

Вот таким образом ограничимся замечанием, что косвенным свидетельством радикального переосмысления «искусства», включившего это понятие в абсолютно новые – привычные для нас, но неожиданные для того времени – контексты, служит появление множества трактатов, в которых сами художники, скульпторы, архитекторы выступают уже не как члены цеха, корпорации, составляющие сборник рецептов своего ремесла, но как теоретики-созерцатели, задающиеся вопросом о смысле того, чем они занимаются и вообще, кто они такие. Ведь недаром век, ориентировавшийся в эстетическом плане на «идеалы благородной простоты и спокойного величия», а именно XVIII век, счёл его творчество патологическим казусом. И это тоже передано, в том числе, через одежду. Эль Греко оставил после себя библиотеку из 130 книг на четырёх языках о литературе, живописи и архитектуре (для XVI века — целое богатство). Центральное положение этого столба в картине Греко, конечно, неслучайно.

Тереса. «Шаг» Эль Греко был очень широким: он «шагнул» из одной эпохи прямо в другую и не исчез. А на него Эль Греко поначалу и рассчитывал. Сами по себе это первоклассные мастера, например, такая европейская знаменитость как Федерико Цуккаро (1542-1609), художник, архитектор, скульптор и теоретик искусства, расписывавший для папы Capilla Paolina, сбежавший в Лондон и написавший там портреты королевы Изабеллы и Марии Стюарт, вернувшийся через 6 лет в Италию (в Венецию, где работал во дворце Дожей), возвращённый папой в Рим для окончания росписей и отправившийся в 1586 г. по приглашению Филиппа II в Мадрид.

Сходную оценку можно встретить и у современных советских искусствоведов. Фигуры апостолов объёмны и, вместе с тем, в высшей степени декоративны. Если только заказчиком не был сам король. Это схождение обусловлено задачей пространственно свести два мира, «нижний» и «верхний», воплотить традиционную идея противостояния «земного» и «небесного».

Когда он написал картину для дворца Эскориал, консервативный Филипп II не оценил гения. А если нет Что же, в этом случае Эль Греко через своих «Петра и Павла» задает каждому из нас высокую, но необходимую планку. Вкус не исходит из какой-либо существующей нормы он её устанавливает. Но несмотря на то, что Павел был призван позже всех, потрудился он, пожалуй, более всех. Говорили: «На святого Петра дождь – урожай худой, два дождя – хороший, три – богатый».

В лагере многие стараются (и небезуспешно) показать себя старше и физически слабее, чем на самом деле. Контрастом ему выступает апостол Петр. Вы действительно верите, что честной иконописец хотел сделать как можно лучше. И здесь, на первый взгляд, композиционное решение картины также просто.

Не случаен и выбор места жительства. Для того чтобы соответственно иллюстрировать эту идею, художники в своих композициях делили пространство на две зоны. К тому же неискушённого зрителя неизбежно поражала разница между тициановским по характеру письмом и острой портретностью Великого инквизитора Ниньо де Гевара (по последним предположениям на портрете изображён кардинал-инквизитор Сандоваль и Рохас) и деформированным обликом, например, Святого Андрея в картине «Святой Андрей».

Примером официальной трактовки совместного изображения Петра и Павла может служить картина-икона, написанная для Эскориала Хуаном Фернандесом Наваррете (Эль Мудо «Немой») (1577, Эскориал). Cada uno es hijo de sus obras («Каждый – сын своих дел») – гласил ренессансный принцип, сформулированный (и одновременно спародированный, карнавально «перевёрнутый») Сервантесом. Эволюция творчества Греко определяется этапами его жизненного пути. «Domine, quovadis. » («Господи, куда ты идешь. ») – обращается Петр к Спасителю. Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять. Сравнительно с первым выпуском, вышедший недавно второй выпуск (за истекший 1907 год) приятно поражает обилием художественного материала и превосходным выполнением цветных воспроизведений. В самом углу полотна поместил Евангелие и Эль Греко.

Изображение мира в целом, т. е. так, как мы его не видим, но знаем, пиктографично, это своеобразное рисуночное письмо, оперирующее готовыми «буквами». Таким голосом говорят в театре молодые актеры играющие стариков.

С нами же, арестантами, разговоров о цилиндрах и полярных пайках не заводилось. Эль Греко считал, что язык (или «орфография» в значении Флоренского) может и должен быть различным применительно к изображению столь различных сфер. Разделения мира на град земной и град божий сохраняется до Страшного суда.

Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять. Петр ни о чем не спрашивает Павла, а тот ничего ему не отвечает. О почтительном восхищении молодого художника творениями великих мастеров свидетельствует один из вариантов его картины итальянского периода «Изгнание торгующих из храма», в которой на первом плане изображены Тициан, Микеланджело, предположительно Рафаэль, а также покровитель Теотокопулоса миниатюрист Джулио Кловио. Со временем он внутренне разошелся с Тицианом. Но я быстро научился не придавать большого значения этой пышной ругани. Нелишне напомнить, что официальным центром католицизма в Испании было как раз толедское архиепископство, религиозная столица страны, а совсем недавно (до 1561 г. ) просто столица. В общих чертах, да, но присмотримся повнимательнее к картине, чтобы попытаться понять, что удивляло современников в творчестве живописца, при том, что абсолютно очевидно, что «Апостолы» далеко не самое странное из его произведений.

Кстати, Эль Греко позже вступил в соревнование с Микеланджело – когда писал свою знаменитую работу «Снятие пятой печати». Почему исследовательница решила, что художник изобразил в своем произведении именно этот эпизод. Апостол Павел здесь никого не обличает. Произведением, в котором Эль Греко одновременно являет себя в обеих ипостасях, в котором «лицом к лицу» сходятся два явно различных живописных принципа, является уже упоминавшееся «Погребение графа Оргаса» (1586 г. ). Именно мистическая традиция подсказала философу Декарту название этого состояния: «естественный свет». Отныне ограниченное рамой или стеной живописное пространство призвано создавать иллюзию «окошка в стене».

Логичнее думать, что именно это и есть Евангелие. – В своем творчестве, как и в жизни, Эль Греко стремился к гармонии. Тереса39. строит свои иконы, где столь чудесно сочетаются искания современного художественного глаза с утончёнными правилами старины (в этом отношении особенно интересны росписи церкви в Пархомовке, вдохновлённые византийскими образцами)». 11. Вероятно, этим и объясняется двойственное отношение публики к его творчеству, неприятие, особенно усугублявшееся с течением времени в конце XVII и в XVIII вв., по мере того как «религиозный сюжет всё более и более становится только предлогом для изображения тела и пейзажа».

Умер он с долгами, в возрасте 73 лет. Масштаб художника (возрожденческого и поствозрожденческого) измеряется «широтой шага», тем, насколько широко он «шагнул» – от себя к себе, насколько хватило его дарования на то, чтобы «найтись» в открывшемся разнообразии «манер» и, оставив позади их все, открыться «естественному свету». Нижний мир трактован в тёмно-золотистой венецианской гамме имеет один источник света (сверху), строго подчинён линейной перспективе. И в Западной и в Восточной традиции эти два человека считаются основателями Церкви.

Разумеется, многие приёмы использованные художником при изображении этого мира, заимствованы Эль Греко у так называемых маньеристов (сейчас мы не намерены касаться этой обширной темы) но маньерист пребывает таковым во всех картинах, а Эль Греко определенной манерой не скован и позволяет себе свободно мыслить в каждом случае по-особому. Что это значит. Наэнкаустической иконе апостола Петра (одной изпервых, написанных надоске) присутствуют теже черты, что инафреске римских катакомб, вмозаиках базилик, впроизведениях скульптуры, надонышках поминальных сосудов. Для того, чтобы не грешить, надо быть Богочеловеком, каким и был Господь Иисус Христос, Единый непогрешимый среди земных людей.

Одновременно «натурализм» Пульцоне также был стопроцентной «манерой». В итоге тематические ограничения на религиозные сюжеты больше относились к живописцам в протестантских странах, тогда как их коллеги-католики продолжали писать различные композиции на евангельские и ветхозаветные темы изображать святых, Деву Марию, Св. Никакие разрушения и потрясения не нарушат прекрасный угол, где собраны чудотворные Лики. Впрочем, некоторые приёмы использованные живописцем, продиктованы явно не той общеренессансной нормой, о которой шла речь выше, являя собой некоторое отступление от действующих «правил правописания» в сторону ушедшей в прошлое «орфографии», а именно, орфографии иконы. Это редкость среди арестантов и в лагере и в тюрьме. Считалось, что на Петра Павла солнце «играет» в небе: то заблестит разными цветами, то засияет ясно, то поднимется, то опустится. Крестьяне замечали: если на Петров день дождь, то весь сенокос будет мокрый.

В православной иконографии святых апостолов Петра и Павла чаще всего изображали вместе (хотя можно найти немало икон, на которых святые представлены по отдельности). Господь трижды спрашивает Петра: любишь ли ты Меня. Сам Петр стоит несколько глубже. 7.

Апостол Павел обличил его: сказал, что Петр сделал это из лицемерия. «Раз ты, Петр, оставляешь народ Мой, Я иду в Рим на новое распятие», – отвечает Христос. Маврикия». Разумеется, многие приёмы использованные художником при изображении этого мира, заимствованы Эль Греко у так называемых маньеристов (сейчас мы не намерены касаться этой обширной темы) но маньерист пребывает таковым во всех картинах, а Эль Греко определенной манерой не скован и позволяет себе свободно мыслить в каждом случае по-особому. На стене у входа находилось мозаичное панно вертикальной формы Спас и святые.

Сам же он чудесным образом обращается ко Христу. Иконография данного образа восходит к иконе Петра и Павла XI века из Софии Новгородской3. Крит, Италия, Испания – это его «морады», остановки-ступени итинерария, жизненного пути, каждая из которых была снятием, т. е. «отрицающим сохранением» предыдуших, преодолением, сделавшим его искусство в высшей степени естественным. Сравнительно с первым выпуском, вышедший недавно второй выпуск (за истекший 1907 год) приятно поражает обилием художественного материала и превосходным выполнением цветных воспроизведений.

Между апостолами изображен увенчивающий ихХристос. Масштаб художника (возрожденческого и поствозрожденческого) измеряется «широтой шага», тем, насколько широко он «шагнул» – от себя к себе, насколько хватило его дарования на то, чтобы «найтись» в открывшемся разнообразии «манер» и, оставив позади их все, открыться «естественному свету». Впрочем, некоторые приёмы использованные живописцем, продиктованы явно не той общеренессансной нормой, о которой шла речь выше, являя собой некоторое отступление от действующих «правил правописания» в сторону ушедшей в прошлое «орфографии», а именно, орфографии иконы. Подобно тому, как Эразм Роттердамский стремился очистить смысл Священного Писания от наслоений схоластики (сочинения Эразма были запрещены в Испании с 1557 года), Эль Греко отказался от формального изображения христианских героев и воссоздавал в искусстве характеры и внешний облик святых, опираясь на оригинальные тексты и реальные наблюдения. Не вызывает сомнения, что «Апостолы» в общих чертах принадлежат описанной выше норме. И тогда станет ясен смысл столкновения по-возрожденчески острохарактерно прописанных лиц апостолов и символической локальной тональности их одеяний, конкретной ситуативности человеческого жеста в споре и намеренной его декоративности.

Апостолы изображены строго фронтально, первостепенное значение икона придаёт их равенству. Петр же находится как бы в глубине и его лицо и правда кажется немного виноватым. Это схождение обусловлено задачей пространственно свести два мира, «нижний» и «верхний», воплотить традиционную идея противостояния «земного» и «небесного» 19.

4. Обязанность следить за соблюдением требований возлагалась на епископов. Отсюда их внимание ко Кресту. Апостолы прекрасно это понимают. По этим стихийно и одновременно целеустремлённо вырабатывавшимся нормативам строилось всякое изображение человека, независимо от того, соотносилось ли оно с реальным прототипом и художнику вменялась задача передать портретное сходство или же оно было изображением персонажа, возможно, вымышленного, внешность которого могла интерпретироваться по-разному.

Но поскольку требования носили достаточно общий характер: благочестие (церковь не одобряла крайностей маньеризма) и соответствие ортодоксии, а жёсткий канон отсутствовал, то оценка того или иного произведения была в значительной мере делом вкуса. Но это принципиально другие возможности. ниже. Как писал Павел: помните, мы куплены дорогой ценой. Этот приём прежде всего нарушает линейную перспективу, создавая впечатление анатомических аномалий и «змеевидного» облика (figura serpentinata – термин Джованни Паоло Ломаццо, 1538-1600).

Вот что справедливо, хотя и неодобрительно, писал по этому поводу П. А. Флоренский: «. Икона, как живое звено церкви и жилища, входит широко в жизнь. Это случилось по дороге в Дамаск. Оно избегает всех «несовершенств зрения» (Плотин) исключая передачу рефлексов, эффекта многослойности воздуха, приглушающего цвет удалённых предметов, – всего того, что граничит с непосредственным зрением. Мастер берёт каноны старого искусства, проходит их искус и затем уже. Плюс, ко всему прочему, он был человеком Ренессанса.

Это знаменитый испанский художник Эль Греко. Vol. Вполне справедливо будет сказать, что он действительно потрудился более других апостолов. Основное место там занимали труды деятелей Возрождения. Петр сначала соглашается с Павлом, что нужно и необрезанных язычников обращать ко Христу и не требовать от них исполнения Моисеева Закона.

Именно его кисти принадлежит знаменитая картина «Апостолы Петр и Павел», которую можно увидеть в Эрмитаже в Санкт-Петербурге.

---