Боттичелли Рисунки К Божественной Комедии Данте
Лондонская галерея Курто в сотрудничестве Берлинским гравюрным кабинетом презентует экспозицию рисунков Сандро Боттичелли к «Божественной комедии» Данте Алигьери.
Божественная комедия в живописи
Как говорится у автора, чем глубже ад, тем уже круг, тем страшней сотворенный грех. Пластическая масштабность фигур «Ада» также в целом чужда иллюстрациям, обнаруживающим в иных мотивах чувство пластического (кентавры – А XII, XIII гиганты – А XXXI). И надписи идентифицируют здесь действующих лиц, а не отвлеченные понятия.
Орнаментально-тектоническая рама замыкает их в качестве более удаленных изображений. Эта ледяная бездна носит название Коцит.
Художник, например, не выделяет из толпы осужденных гордого флорентийца Фаринату дельи Уберти, трагического Уголино или Ясона, который у Данте такой «большой» и полон «величества былого» (А X, XXXIII, XVIII).
Они изображены в открытом пространстве, над которым вращаются концентрические гирлянды огней (P XXIII – XXVI). Приблизительно так можно охарактеризовать историю создания этого рисунка. В эстетически бедных образах содержание объясняется для людей невысоких знаний. Чтобы передать Дантовы видения, художник использовал «бесконечные возможности» «рисования быстрого движения»: «он переводил в быстро движущиеся линии, выражающие быстро сменяющиеся чувства», «драматические ситуации» «Комедии». Алессандро очень прославился своими работами и был приглашен Папой в Рим. Следуя описанию поэта – 9 кругов составляют ад. Изобразительный компонент, соединенный с тончайшей экспрессией, здесь существен. Перевод слова на язык изобразительности приобретает характер индивидуальный и углубленный в рисунках к «Комедии», выполненных Сандро Боттичелли между 1492–1498 гг. Она была создана художником в качестве иллюстрации к «Божественной Комедии» своего великого соотечественника.
Вероятно также, не без влияния драматических событий во Флоренции для художника приобретают остро индивидуальный смысл строки «Чистилища» – XII, 88– 99, откуда фантазия его извлекает мотив обнимающихся ангела и Данте – предвестие темы любви и добра, торжествующих над злом. Чтение «Божественной комедии» Данте Алигьери, поэмы, богатой отсылками к флорентийской политике 14-го века и средневековой католической теологии, может показаться непростым занятием. Художник, в работе над своим произведением, с точностью следует описанию данного места в «Божественной комедии». Можно допустить, что художник смотрел на Дантовы картины сквозь призму этих понятий. Позы, жесты, взаимосвязь фигур свидетельствуют об определенных ситуациях, – они остро воспринимались современным зрителем ибо использовали привычные для кватроченто обозначения драматических и психологических мотивов – язык пластики, который был одинаково характерен для танца, драматических представлений и изобразительного искусства.
Быстрый бег линий выявляет формы, движение, пространство, организует композицию. Вместе с тем, средневековый принцип духовной иерархии не только предполагает дополнение античного космоса девятым небом с «неподвижным двигателем» и Эмпиреем, но также принцип объединения макро- и микро-космоса. Круги Ада, описанные флорентийским визионером, сужаются. Ученый утверждал, что боттичеллевские «мысленные образы замышлялись на языке линии», столь естественно передававшей их внешние проявления. И однако же, язык этих гравюр представляет собой язык обновленного, популярного прочтения «Комедии».
Божественная комедия: рисунки Боттичелли в Лондоне
В нем заключена не только крайне драматическая, выразительная направленность, но и противоположная ей – декоративная, смягчающая, поскольку картины Данте запечатлены «в виде прелестных арабесок». Ближе к Данте Боттичелли подходит в иллюстрировании «Чистилища», чьи образы более открыты его внутреннему миру. Боттичелли принадлежал к числу сочувствовавших Савонароле. В самом деле, рисунки явственно обращены к содержанию «Комедии», но вместе с тем переводят его в совсем иной образный строй, – в сравнении с Дантовой пластичностью и драматизмом графические образы мастера подвижны и легки. Наконец, средневековый прием непрерывного иллюстрирования вносит в трактовку «Комедии» в гравюрах эффект последовательного развития событий.
Можно сказать, что в Урбинском кодексе эсхатологические видения Данте были интерпретированы как своего рода «вымысел поэтического воображения». Мол, в его «карте» указан способ «реализовать» некую модифицированную версию преисподней здесь и сейчас. Последнее основывалось на связи представлений о любви с темой времен года, жизни и смерти. Например, картина «Весна» 1478 г. повествует о трагической любви Джулиано Медичи и Симонетты Виспуччи, образы которых ассоциируются с изображениями Меркурия и нимфы, похищаемой Зефиром (смертью).
Помимо акварельных рисунков, сюрреалист создал ряд гравюр на дереве. Он отмечает малейший поворот ситуации, дифференцируя подчас в своей динамичной трактовке действия, связанные Единством места и почти одновременные (две головы на одном теле, две фигуры персонажа в едином эпизоде – см. : А VIII, XXI, XXXII Ч X, XIII, XIX). В связи с этим художник преисполнился глубокомыслия и стал увлекаться чтением Данте. В первых листах еще используются элементы рассказа. Хотя муки грешников представлены со впечатляющей характерностью, они лишены Дантова трагизма, что не подтверждает точки зрения Ясиро о тяготении Боттичелли к драматическому содержанию поэмы.
Отталкиваясь от циклического типа изображения (возможно, от варианта его в кватрочентистских кассони), Боттичелли своеобразно передает ведущий мотив действия, следуя шаг за шагом за Данте и Вергилием в их странствии. Сравнение графических композиций Боттичелли с теми, где раскраска (очевидно, сделанная другой рукой) упростила контуры, показывает, насколько зрительная впечатляемость иллюстраций обязана именно линии – бесконечно подвижной, чутко отвечающей внутреннему строю образов. Ее полное название «Бездна ада».
С наибольшей последовательностью подобные суждения будут проведены А. Вентури и Ю. Ясиро. Им соответствует иная, чем в ранних миниатюрах, композиционная конфигурация. Каковы же конкретные формы этой графической интерпретации каждой из кантик. Идея загробного путешествия является данью средневековой книжной традиции, которая получила широкое распространение как в Западной Европе, так и в восточно-христианском мире («Плавание Брана сына Фебала», «Видение Макария Египетского», «Хождение отца Агапия в Рай» и др. ). Правда, с другой стороны, художник обычно не использует и чисто религиозных символов «Рая». Такое понятие о целом представлено в начале кодекса в виде подробного стереометрического макета Ада (выполнен неизвестным миниатюристом). А изображая кентавров, он реализует преимущественно ассоциацию с эллинистическими образами, заключенную в строках Данте («Ад» XII, 55–57).
Линия выступает в разнообразных функциях: в декоративной изобразительной линия – язык, на который переведено содержание «Комедии» наконец, она отражает в рисунках мир чувств художника, эту подчас едва уловимую гамму переживаний. Он сделал несколько рисунков иллюстрирующих великое произведение последнего – «Божественную Комедию». Мотив, очевидно, обусловлен также иконографическими типами, варьируемыми в ранних иллюстрациях к «Комедии» и соответствует ренессансному, в частности неоплатоническому, образу мироздания. Так что в данных интерпретациях и их восприятии читателем того времени повествовательное содержание «Комедии» определенно связывается с изобразительным и притом на повествовательное содержание начинают накладывать собственные понятия о сюжетной занимательности.
Иллюстрации Боттичелли к «Божественной комедии» Данте (1480-1500)
Геоцентрическая космогония, присутствующая в поэме, соответствует учению Аристотеля-Птолемея о семи небесных сферах (Луны, Меркурия, Венеры, Солнца, Марса, Юпитера, Сатурна) и восьмой сфере «неподвижных звезд». В числе последних и вмёрзший в лед Люцифер, который терзает в трёх своих пастях предателей величества земного и небесного (Иуду, Марка Юния Брута и Кассия – предателей Иисуса и Цезаря соответственно). Вместе с тем, средневековый принцип духовной иерархии не только предполагает дополнение античного космоса девятым небом с «неподвижным двигателем» и Эмпиреем, но также принцип объединения макро- и микрокосмоса. Пламени душ возникают из трепещущих орнаментальных завитков. Волны подземных потоков разбегаются в легком колыхании.
Напряженная экспрессия рисунков наводит на мысль, что поэзия «Чистилища» преломлена здесь сквозь неоплатоническую идею о тяготении души из оков земных страстей к сверхчувственной красоте. Разговору Данте и Беатриче о причинах различных свойств небесных сфер придана некоторая наглядность благодаря схематическому изображению небесных кругов (Р II). Новый оттенок графической интерпретации Боттичелли очевиден также при сопоставлении с более ранними рисунками к «Комедии».
8 произведений искусства, которые воспели Ад
Он акцентирует повествовательно-изобразительное содержание. Алессандро Боттичелли – один из величайших художников Италии. Однако были у него и мрачные картины на религиозную тематику. Он различим в экспрессивности мимики и движений. Этому способствует новая организация книжного пространства.
Но прежде всего со словом сближается экспрессивная суть иллюстраций, где за отражением зримого плана «Комедии» как бы всплывают поэтические интонации ее строк. Анализ иллюстраций начинаем с миниатюр Урбинского кодекса, наиболее ранних по времени исполнения: 1478–1482 гг. Он упирается в центр земли, где заточен Люцифер.
Это – язык обостренно индивидуального перевода «Комедии». Только когда художник был удовлетворен эскизом, он обводил контуры чернилами. С угловатой медлительностью они строят сцены, для которых характерна изысканная зрелищность. Ибо в иллюстрациях легче увидеть не собственно реальность Ада «Комедии», но образ страстей души. Как и в других современных им иллюстрациях к «Комедии», аллегорическое содержание здесь не является больше преобладающим изобразительное же – утверждает себя как язык, с помощью которого раскрывается смысл. Выразительность его несравненно многообразна и открыта к передаче своеобразно воспринятых образов «Комедии» в их бесчисленной последовательности.
Но затем, начиная с пятого рисунка, художник дает лишь суммарное представление о песни. Таковы ангел, шагающий через Стикс («Ад» IX) прорыв в глубину, создаваемый фигурой скачущего кентавра («Ад» XIII) полет демонов («Ад» XXI, XXII). Концепция о Боттичелли – «великом импровизаторе пером» – наметилась в труде Г. Хорна. Последний – из выполненных – лист иллюстрирует полет над Эмпиреем (Р XXX).
Даже связанные со средневековым символизмом надписи под пламенями душ, где сама неровность почерка отражает чувство художника, – даже эта деталь выступает в рисунках знаком личного, поэтической персонификацией (Р XXIV–XXVI). Эти работы не только редко выставляются, но и нечасто покидают стены немецкого музея, что делает их предстоящее появление в Лондоне незабываемым событием. Если сопоставить с миниатюрами Гульельмо Джиральди гравюры ранних тиражных выпусков «Комедии»: издания 1481 г. (Флоренция) 1487 г. (Брешия) 1491 г., май, ноябрь, 1493 г., 1497 г. (Венеция), то эти начальные опыты гравировального искусства кажутся безусловно архаичными в своей технической неловкости использовании циклического построения и надписей. Движение его пера стремительно легко, гибко и экспрессивно. Вводя различные положения персонажей (например, обращенность жеста, поворот фигуры), мастер подразумевает их связь со зрительной удаленностью объектов в пространстве. Интересно, что эта карта, созданная живописцем, стала весьма популярной в двадцатом веке.
Серия создавалась в период между 1951–1959 годами. Впечатление светового потока («Рай» XXX, 61–69) воссоздается здесь с чудесной простотой: две тонкие линии, проведенные в даль островатый декоративный узор цветов порхающие среди них путти. Пространство указано в своей трехмерности, – сцены развернуты в глубину или из глубины. В это время он не работал за деньги и, таким образом, обеднел еще больше. Однако отношение к античному наследию у Боттичелли иное, нежели чем у художников начала XV века: Боттичелли не столько подражает античному искусству, сколько создает на его основе особую «светскую мифологию» (Арган Дж. ), позволяющую говорить о современности на языке античной аллегории. В своей острой, тончайшей чувствительности он передает образы изобильной фантазии.
Поль Гюстав Доре — французский художник, художник иллюстратор, график, гравёр. Как бы лучащиеся в легкой вибрации, они отражают звучание света. Родился в 1832 году в Страсбурге — умер в Париже в 1883 году.
«Ад» Боттичелли – картина-иллюстрация к «Божественной Комедии»
Геоцентрическая космогония, присутствующая в поэме, соответствует учению Аристотеля-Птолемея о семи небесных сферах (Луны, Меркурия, Венеры, Солнца, Марса, Юпитера, Сатурна) и восьмой сфере «неподвижных звезд». Однако миниатюры кодекса развивают иной аспект нового изобразительного языка. Боттичелли подходит к произведению столь близко, как никто из предшествующих или современных ему иллюстраторов. Не имея сколько-нибудь хорошего художественного образования, в пятнадцать лет, после того, как с матерью перебрался в Париж, с лёгкостью устраивается иллюстратором в Журналь Пур Рир. Его идиллический мир наполняется у Боттичелли перекрестными ассоциациями.
Вот таким образом преисподняя его представляет собой своеобразную воронку, поставленную на кончик. Идея загробного путешествия является данью средневековой книжной традиции, которая получила широкое распространение как в Западной Европе, так и в восточно-христианском мире («Плавание Брана сына Фебала», «Видение Макария Египетского», «Хождение отца Агапия в Рай» и др. ). Изображены среди эфирного простора (Р XXVII), в окружении ангельского воинства (Р XXVIII, XXIX). И если путь, как и в «Комедии», «измеряется» движением поэтов, отвечая средневековому принципу развития пространства через посредство движения, то одновременно это путь, который как бы содержит однородную внутреннюю меру, обусловленную ренессансным понятием целостности. Сохранились не все страницы.
Избранные художником средства иллюстрирования – емки. Изображения приобретают ясную обозримость (стремление к которой заметно уже в рисунках к «Чистилищу» – начиная с Ч IV)–содержание сосредоточено в лаконичной композиции. Трудно не поддаться очарованию концепции японского исследователя.
«Божественная Комедия», проиллюстрированная художниками Возрождения – это произведение, зазвучавшее на языке ренессансных понятий. Так выглядит Ад. Переходя от композиции к композиции, взгляд следил за чередованием действий, в своей причудливо-легкой цветовой, пейзажной и архитектурной аранжировке напоминающих картины некоторых поэтических повествований XV в., например пейзажи, описанные Боярдо.
Видений, открывающихся на вершине пути, мастер не передал. Изображения райского сада и Весны, облаченной в орнаментированный хитон, напоминают готические вердюрные мотивы, восходящие к французским гобеленам «миль флёр», в то время как другие персонажи пронизаны атмосферой античной пластики. При этом в понятие «античность» входил широкий спектр культурных явлений, включающий не только собственно античные памятники, но раннехристианское и романское искусство, византийские традиции. Боттичелли трактует с живой, забавной фантазией грозных дьяволов преисподней.
Различие образного строя иллюстраций и «Божественной Комедии» объясняется несовпадением творческих черт поэта и его интерпретатора. Данте нарисован с двумя лицами, чтобы показать, что он обернулся назад, приняв души нарушителей обета за их отражения (Р III). Они передают эпизоды «Комедии» в их зримо-живописной привлекательности. Его заинтересовал самый ужасный сюжет в христианской теологии – Ад. Личностный характер подхода Боттичелли к иллюстрированию «Комедии» достигает наивысшей степени на этом заключительном этапе работы. Иллюстратор проходит и мимо сцен, где отразились чувства политического гнева или нравственной неприязни Данте (см. : Данте и Бокко дельи Абати Данте обращается к папе Николаю III – А XXXIII, XIX).
Чуткая вибрация линий создает впечатление мерцающих огней. В этот период Флоренцию потрясал пламенной силой проповедей доминиканец Джироламо Савонарола. Главная же сила воздействия рисунков – во внушаемости образов «Рая», чьи формы «дематериализуются» в светомузыку.
Топография Ада: карты загробного мира Данте от эпохи Возрождения до наших дней
Иллюстрации, с их почти имматериальными очертаниями круга на светлом фоне, с незамкнутым движением циркульных линий, передают ощущение свето-воздушной безграничности. Восхождение связывается в «Рае» со все большим расширением внутреннего видения, постижением новых, бесконечных небесных пространств. Большинство людей помнит его как представителя Раннего Возрождения, прославившегося светлыми полотнами изображающими юношей и девушек небесной красоты. В еще большей мере можно связать графические образы иллюстраций с неоплатоновской темой духовного движения.
Смысл «Комедии» сплетается с неоплатоновской темой Рая: представлением о высшем мире проявления сверхчувственной красоты, где душа, свободная от телесного плена, поднимается через созерцание ступеней божественной эманации к изначальному и конечному Единству. Картина представляет собой некую карту ада.
Боттичелли отказывается здесь от традиционной передачи повествовательной линии «Комедии» – метода из которого он исходил в истолковании предшествующих кантик. Многое зависит от перевода и, безусловно, от иллюстраций, карт и диаграмм. Последнее положение проявляется в одухотворении небесных сфер и отождествлении различных планет со степенями христианских добродетелей (Венера – любвеобильные, Солнце – мудрецы, Марс – воители за веру).
При этом для графического стиля иллюстраций характерна дуалистичность. – «Чистилище» XIII, 25–32 XIV, 130–139. Боттичелли изобразил Ад в виде воронки. По мнению А. Вентури, «Боттичелли – самый утонченный поэт линии»: «острая выразительность, . Последнее положение проявляется в одухотворении небесных сфер и отождествлении различных планет со степенями христианских добродетелей (Венера – любвеобильные, Солнце – мудрецы, Марс – воители за веру). – Ч XIII, XIV).
Иллюстрации Сандро Боттичелли к «Божественной комедии» Данте
В библиотеке Федериго, одной из крупнейших по тому времени, царил подлинный культ книги. В отличие от них, язык, на который переводит картины Данте этот художник, – индивидуален. Художник довольно подробно и тщательно изображает все перечисленные поэтом места, где томятся и мучаются грешники. Введение в рисунки мотива круга естественно объяснить дантовской космографией. Рисунки мастера соприкасаются с текстом «Комедии» подчас настолько тесно, что, хотя было бы произвольным говорить о сознательной передаче им метафор и сравнений, картины Данте воссозданы в них в образной полнозначности.
И Дантов «тенистый и живой» лес («Чистилище» XXVIII, 2) претворен художником в прозрачную, несколько меланхолическую гармонию образов «Весны», но еще более хрупкую и ускользающую. Он создал своего рода топографию Ада.
При этом главный акцент в претворении смысла «Комедии» переносится на изобразительность. Довольно отчетливо показаны фигуры «Комедии». Большинство же – это эскизы. Однако именно этот цветной рисунок на пергаменте известен более других, так как представляет собой своеобразную «адову карту». Изобразительным искусством начал заниматься ещё в детстве.
Они вызывают в воображении сопоставления, ассоциации, вплетенные в эти картины. «Ад» Боттичелли иллюстрировал вместе с другими частями этого произведения – «Раем» и «Чистилищем». Но при этом традиционные элементы настолько видоизменены художником, что позволили широко отобразить зрительно-пространственные мотивы «Комедии».
Уступы и пропасти напоминают нагромождение прозрачных кристаллов. Самые страшные преступники, по мнению Данте – это предатели. Тогда же вышел его первый альбом литографий «Подвиги Геркулеса», где было написано, что Гюстав Доре, который сделал литографии, выполнил их без учителя и классических штудий. Он может передать даже атмосферу невидимого присутствия (см.
Со смелой фантазией трактует он сцены стремительного ритма. Вот таким образом Боттичелли сначала работал серебряной иглой, выдавливая рисунок. Знаменательно также, что кодекс предназначался для образцового ренессансного читателя – владельцем его был Федериго да Монтефельтро. Наличие в них множества действенных и эмоциональных положений показывает, что повествовательная линия «Комедии» прочитана с известной долей занимательной фабульности. То есть в нарисованном с отчетливостью видели то, что описано в поэме и, возможно, мастерство иллюстратора в передаче зрительной достоверности ее образов воспринималось при этом несколько преувеличенно, в духе такого суждения о миниатюре, как, например: «Вы побежали бы от злого льва в сосновый лес и дрожали перед косматым кабаном на нарисованных горах» Видение и чтение сближалось здесь в том аспекте, что зримый образ снова обращал внимание к поэтическому слову, которое в свою очередь дополняло изображение.
Иллюстрации к божественной комедии Данте Алигьери
Урбинский герцог прошел гуманистическую школу Витторино да Фельтре, был известен как собиратель книг. Наконец, мрачный пейзаж Ада претворен мастером в изысканный линейный узор. Путь поэтов, то сложный, то прямой, непрерывно тянется от рисунка к рисунку. И текст находит в рисунках свою параллель. «Мы стремимся к величайшей вершине Олимпа и живем в самой глубокой пропасти, – говорит Фичино, – тут нас держит множество препятствий, здесь нас соблазняют обольщения лугов».
Наконец, тема круга может быть связана с символизацией души. Художник особенно чутко отзывается здесь на оттенки настроений, присущих зрительным образам Данте. Художник воспроизводит образы «Комедии» с ощущением их внутренней выразительности. В неоплатонической символике Земной Рай сливался с садами Венеры. Традиционные элементы полностью подчиняются авторскому замыслу. Художник откликается на пространственные импульсы, заключенные в «Комедии».
всемогущая экспрессивность линий есть главная сила боттичеллевских комментариев к «Божественной Комедии». Иллюстрирование «Комедии» Федериго заказал одному из самых видных феррарских миниатюристов того времени – Гульельмо Джиральди, с помощниками. Среди специально отобранных рисунков можно будет увидеть иллюстративные описания грешников, с которыми средневековый «путешественник» Данте и древнеримский поэт Вергилий встречались глазами в сферах Чистилища и Ада — образы ростовщиков, представителей продажного духовенства, колдунов и прорицателей. В прозрачных, порывистых рисунках заключено своеобразное соответствие поэзии этой кантики. В книге японского автора Ясиро развиваются следующие идеи.
