Екатерина 2 Портреты Художников

Фото, рисунки и портреты Екатерины Великой

И сколько желавших одержать эту победу. «Польстите ей. Выход в открытое море также был перекрыт вооруженным кораблем. Муж ее долгие годы оставался великовозрастным дитятей. За картину художник получил лишь звание «назначенного» в академики, а не академика, как надеялись члены державинско-львовского кружка. Возможно, к ним подсели бы два других кумира молодой Екатерины: Монтескье и Вольтер. Этими же штыками было вскоре подавлено восстание его новых подданных.

Более неестественное изображение и представить себе сложно. На это место назначили француза-республиканца Лагарпа. Но потом трещина в отношениях матери и сына, которая никогда не исчезала, начала разрастаться, пока не стала пропастью. «Маленьким хозяйством» императрица кокетливо назвала здесь Российскую империю, которой она управляла – разумеется, лучше всех, – не кончая при этом Сорбонны или Оксфорда. Стремясь сохранить свое «я», он защищался разными способами: ложью в юности, грубостью в зрелые годы, самоизоляцией в кругу лакеев и своих кавалеров-голштинцев идеализацией своей милой, зеленой Голштинии, безмерной любовью к Фридриху Великому. Наконец показался Зимний дворец.

Спектакль прервали. Восемнадцать лет исполненных скуки и одиночества, побудили ее прочесть много книг. С тех пор русское дворянство молилось на «матушку-царицу». Наконец, та же Анна Розина де Гаек написала семейный портрет Петра и Екатерины с мальчиком-па-жом (в этой манере был исполнен и их парный портрет Гроотом): здесь статичность образов наследника российского престола и его супруги придает картине выхолощенный характер. Незадачливым принцам крови – эмигрантам – она преподала впечатляющий урок: «В деле столь великом необходимо проникнуться глубоко своим предметом, полюбить его страстно, затем вливать в других свое убеждение и, как скоро решено действовать, то действовать последовательно, не останавливаясь, затем показывать как можно больше спокойствия в тревожные минуты и не обнаруживать ни тревоги, ни беспокойства по поводу совершающихся событий».

Повторение просьбы возвратить ему подругу, глубоко ненавистную императрице, разрешить уехать с ней в Голштинию и обеспечить «пропитанием», говорило о том, что наивность Петра, как ни жаль нам его по-человечески, должна все же называться иначе. Ответствую: Как сможем. В декабре того же года она просила Гримма достать для Ланского работу художника Греза и обещала, что тот будет опять «прыгать, как коза и цвет лица его, всегда прекрасный, оживится еще больше, а из глаз и без того подобных двум факелам, посыплются искры». Чиновник, облеченный доверием императрицы, мог рассчитывать на ее полную поддержку.

Проект клонился к созданию высшего представительного органа в России. Да и вообще имеет ли право на существование народ, ничего не смыслящий по-французски. Каноническим можно назвать портрет императрицы в профиль, созданный Федором Рокотовым (1735 (. ) -1808) вскоре после ее коронации, в 1763 году: именно этот ее образ является одним из наиболее известных. Дело было, конечно, не в трудности пути или слабости здоровья Учителя, о котором так трогательно заботилась Екатерина, а в ее нежелании воочию знакомиться с человеком, который славился дьявольской проницательностью и, казалось, все видел насквозь и на два аршина под землей.

Екатерина Великая: портреты, факты, документальные фильмы

Когда Екатерина приехала к нему, Орлов уже никого не узнавал. Она сразу же отказалась от попыток провести в стране малейшие политические реформы. «Le terrible metier» – «Ужасное ремесло мое», – так напишет Екатерина в начале 1763 года своей корреспондентке, госпоже Жоффрен. «Нужно делать так, чтобы люди думали, будто они сами хотят именно этого». Судьбу ребенка решала, в конечном счете, его природная крепость. В апреле этого года Екатерина «отпраздновала» за рабочим столом болезненное для каждой женщины пятидесятилетие.

Елизавета полностью взяла заботу о нем на себя, не подпуская к мальчику даже родителей. Вот некоторые места из «Наставления»: «Запрещать и не допускать до того, чтобы их высочества учинили вред себе или жизнь имеющему, следовательно, бить или бранить при них не надлежит и их не допускать, чтоб били, щипали и бранили человека или тварь или какой вред или боль причиняли. Стало быть, неурожая на людей не бывает их всегда многое множество». В своем пренебрежении наукой Екатерина была не одинока – в то время всеобщего увлечения естественным развитием, в стиле Руссо и ему подобных, всякая наука считалась путами человека, «ученье, – глубокомысленно писала царица в 1779 году, – часто заглушает собою прирожденную остроту». А в инструкции П. А. Румянцеву об управлении Украиной уточнялось, что таким «легчайшим способом» будет вначале ограничение свободы перемещения крестьян, а потом и распространение на них крепостничества, что и было впоследствии успешно сделано. «Греческий проект», возникший из общей идеи изгнания турок с Босфора, постепенно оброс конкретными геополитическими деталями. Очень быстро Потемкин стал своеобразным вице-императором Юга империи.

Мать Отечества: 12 символов, зашифрованных в портрете Екатерины Великой

При создании двух самых знаменитых образов императрицы на страницах художественных произведений – в «Капитанской дочке» и «Ночи перед Рождеством» – Пушкин и Гоголь используют даже одинаковые слова: у русской царицы голубые глаза и легкая улыбка, так умевшая покорять все вокруг. Говоря о «просвещенном абсолютизме» или его «человеческом лице», не следует думать, что в эти термины вложены сарказм или ирония. В «Чистосердечной исповеди» Потемкину Екатерина писала об Орлове: «Сей бы век остался, есть ли бы сам не скучал. Весной 1774 года английский поверенный в делах Гуннинг писал, что от прежней любезности и снисходительности Екатерины не осталось и следа.

Именно в личной доверительной беседе Екатерина познавала и покоряла людей. Утром она объяснила придворным причину своего спокойствия: «Если опасность, то ничем не помогу, а только помешаю, а если нужно думать о спасении, то вы меня, конечно, уведомите». Чаще всего императрица на портретах изображалась с императорскими регалиями и соответствующими её законотворческой деятельности предметами – жезлами и свитками. Она скорее красива, чем дурна, но увлечься ею нельзя». Вскоре Иоганна Елизавета «рапортовала» супругу о том, что их дочь ясным и твердым голосом и с хорошим русским произношением, удивившим всех присутствующих, прочла Символ веры, не пропустив ни одного слова. Его, в отличие от матери императрица Елизавета видеть не желала. Она не отличается умом, а что касается наружности, то она ниже всякой критики.

Она же писала, что ненавидит фонтаны, которые «мучают» воду, делают ее неестественной. Другое дело, что далеко не всем она шла. Прекрасная эпитафия.

В жизнь мою я не приписывала славы делам, о которых было много крику. При всей их официальности портреты Левицкого (а существует несколько их вариантов и повторений) отличает создание образа мягкой, милостивой, ободряющей окружающих и в то же время уверенной в себе царицы и, кстати, улыбка, которую столь блистательно умел передать этот художник играет тут очень важную роль. – Е. А. ) выбор сделать кое-какой (речь идет об Александре Васильчикове.

Нечто похожее происходило и с острой проблемой крепостничества. Барон Гримм рассказывал: «Императрица обладала редким талантом, которого я ни в ком не находил в такой степени: она всегда верно схватывала мысль своего собеседника, следовательно, никогда не придиралась к неточному или смелому выражению и, конечно, никогда не оскорблялась таковым Нужно было видеть в такие минуты эту чудную голову, это соединение гения и грации, чтобы составить понятие, какие блестящие мысли толпились и сталкивались, так сказать, устремлялись одна вслед за другою, как чистые струи водопада».

Эссе на тему: портреты Екатерины 2 в русском искусстве 18 века Напишите пожалуйста

Она таковою для Петра и стала, но не более того. Турецкие потери были гигантскими, превосходство русской армии – подавляющим. То ли дело Петербург – «эта чопорница, моя столица. » И специальной Комиссии о каменном строении А. В. Квасова была дана полная воля и неограниченные средства. «Восторг императрицы» – так записал первое впечатление Елизаветы от встречи с принцессой Софьей учитель великого князя Петра Федоровича Якоб Штелин.

Она первая начала переводить на русский «Илиаду». Это была эпоха столетия ее царствования. Её одежда подчеркнуто неофициальна— она одета в шлафрок, украшенный кружевным жабо с атласным бантом и кружевной чепец, у её ног резвится собака.

Картина Аргунова: Портрет Екатерины 2

Рискуя обратить книгу в справочник, я все же не могу не помянуть Юрия Матвеевича Фельтена с его изящной Чесменской церковью и всемирно известной решеткой Летнего сада (1773-1784). В середине 1789 года оказалось, что «Красный кафтан» интересуется не только камеями, но и молоденькой княжной Щербатовой. Так писала она Гримму в июле 1791 года. Во дворце дяди десятилетняя Фике и познакомилась с одиннадцатилетним Петером. После его смерти стараниями его вдовы в 1924 году поступает в галерею5. Ревниво и пристрастно вела Екатерина «счет» и в европейском и в мировом масштабе, размышляя о своих преимуществах перед Марией-Терезией и мечтая затмить роскошную славу Людовика XIV. Измены считались нормой, а любовь в супружеской паре встречалась крайне редко: как с возмущением восклицала героиня одной из комедий А. Сумарокова, она «не какая-то посадская баба», чтобы мужа своего любить. 6 июля Алехан прислал императрице еще два письма.

Вторая невеста для Павла была найдена тоже Екатериной и там же – в Германии. Комиссия разработала перспективный план реконструкции центра столицы, суть которого состояла в перестройке улиц так, «чтоб все дома, в одной улице состоящие, одной сплошною фасадою и вышиною построены были». Императрица отказалась это сделать: «А если он добрый человек и хороший судья. И тут Петр сник и прекратил всякие попытки бороться. Их медовый месяц пришелся на весну – лето 1775 года и они его провели под Москвой. Неслучайно в 1777 году, думая о будущем новорожденного внука Александра, Екатерина шутливо «шепчет» на ухо его феям: «Природы, милостивые государыни, запасите природы».

Екатерина 2 законодатетельница (парадный)

Причин разрыва было несколько. Нравиться великому князю. Екатерина на них выглядит статичной куклой, как правило, с отстраненным выражением лица: ее черты не слишком привлекательны, а улыбка скорее натянута. Это была «обратная сторона» нежной Фике, та эгоистичная расчетливость из которой всегда произрастает честолюбие. С годами она все с меньшим и меньшим юмором относилась к собственной особе, покровительствуя всякому, как она называла, «екатеринофильству» и стала падка на лесть, даже самую пошлую и грубую.

Я не говорила ни слова. Ее бумаги всегда лежали на столе в строго определенном порядке. Когда в 1747 году умер отец Екатерины, то императрица послала придворную даму передать ей приказ: перестать плакать, так как князь Ангальт-Цербстский не был королем и «потеря невелика». Сам же император пребывал в полном благодушии. Великолепны были и сама красочная процедура открытия заседаний комиссии в освященной традицией Грановитой палате Московского Кремля и многословный «Наказ» Екатерины II депутатам, где часто встречались гордые, высокие и даже крамольные по тем временам политические понятия: «равенство всех граждан», «вольность», «под защитой законов», «права» и т. д. Наконец, работа Комиссии шла в обстановке солидности и серьезности, говоривших о намерении власти и депутатов преобразовать страну.

Иосиф это выразил просто: «Для Вены, во всяком случае, безопаснее иметь соседей в чалмах, нежели в шляпах». «Пускай один ограничен, – пишет она Гримму в 1794 году, – другой ограничен, но государь от этого не будет глупее». На следующий день я действительно задала матери несколько вопросов и она меня выбранила. «Надобно иметь и волчьи зубы и лисий хвост». Практика затыкания ртов при ней была самая разнообразная. На его утвердительный ответ она заметила: «Вы должны признать, что нечто подобное происходит со мною, так как меня всюду преследуют и загоняют, несмотря на все мое старание избежать разговоров, которые не всегда имеют в основе здравый смысл и честность убеждений». Екатерина в письмах Иосифу II, которого активно пыталась втянуть в эту историю, рассказывает, как все осуществится «на местности».

По сути, Львов и предложил «программу» этого полотна. И однако дела шли и шли большим ходом. Красивый, молодой (двадцати четырех лет от роду), он казался Екатерине идеальным материалом для «педагогики сердца». Все эти знания в скором будущем пригодились ей в качестве источника успешного правления. Новым «учеником» стал упомянутый выше неверный Мамонов, которому дано было прозвище «Красный кафтан».

На престоле Дакии должна была обосноваться новая династия. И в начале 1742 года Петера привезли в Россию, окрестили по православному обряду, назвали Петром Федоровичем и объявили наследником российского престола. В застывшем образе императрицы тут совсем мало жизни. Переписка с философами многое дала Екатерине. «Я уважаю ваших ученых, – говорила она французскому посланнику, – но лучше люблю невежд: сама я хочу знать только то, что мне нужно для управления моим маленьким хозяйством».

Портрет Екатерины Ивана Аргунова 1762 года

Этому признанию лучше не верить – легкость императрицы в подборе нужных людей кажущаяся. Без штанов он принимал и послов и придворных и знатных иностранцев. Она не отходила от усопшей ни на день, не отпугивал ее даже сильный запах тления.

Продолжайте, я ваших морских терминов не разумею». Благодаря некоторым придворным – особенно вернувшемуся из Польши Сергею Салтыкову, который по части интриг был «настоящий бес» (слова Екатерины) и Льву Нарышкину – она тайком выезжает из дворца, чтобы повидаться с друзьями, которых становится все больше, повеселиться, поговорить о делах. Свадьба, сыгранная осенью 1776 года, была для Екатерины радостным событием.

Погибли мы, когда ты не милуешь. Екатерина не сразу решилась на сближение с Потемкиным. Кружок Львова был одним из центров интеллектуальной жизни Петербурга, там Боровиковский подружился с Левицким, Державиным и другими деятелями литературы и искусства, в чьей среде культивировался стиль «частной жизни» и зародился русский сентиментализм. Первым делом Потемкин начал усиливать свою власть.

«Золотой век» екатерининской эпохи

В том же году был подписан Кючук-Кайнарджийский мирный договор. Более того, она даже знала, как получить билет в бессмертие. Ему была дана полная воля, которой он и воспользовался. Жалки мне эти бедные ученые. Все, что шло от нее, он с трудом терпел, тихо ненавидел и отчаянно боялся.

Но в шестьдесят. Наградив ученого по достоинству, Екатерина со смехом выпроводила его восвояси. Шел июнь, двор переехал за город. Австрийский император Иосиф II, близко знакомый с Екатериной и Потемкиным, как-то сказал: «Он не только полезен ей, но и необходим». Мы никогда не узнаем, о чем размышляла в это время Екатерина. Более того, все были убеждены, что юные фавориты, попадавшие в спальню «матушки», проходили придирчивую проверку у самого светлейшего князя Таврического – таков был последний титул Потемкина.

Как-то раз императрицу встревожила статья в одной из английских газет. Книги по истории, от Тацита до «Всеобщей истории Германии» Барра, приучали ее к историческому подходу в жизни и политике. Часть историков ставит под сомнение достоверность этого письма Орлова. Имперская мечта опьяняла царицу.

Лик Екатерины 2: традиции изображения

Он превратился в настоящего военного и с наслаждением дышал воздухом казармы. Конечно, она понимала, что Орлов сделан из другого, чем она, теста. Впрочем, о его судьбе она тоже думала. Возможно, большую роль в этом окончательном и бесповоротном разрыве матери и сына сыграло весьма радостное обстоятельство: 12 декабря 1777 года у молодой четы появился на свет первенец Александр. Героиня пьесы произнесла фразу: «Что женщина в тридцать лет может быть влюбленною, пусть.

Не предлагайте ей ни сокровищ, ни флота Англии, она этого вовсе не желает. Он не увидел на ее лице следов оспы, поскольку Екатерина ею никогда не болела, но согласился с Фавье, что «черты лица ее далеко не так тонки и правильны, чтобы могли составить то, что считается истинной красотой». Вот примерная смета расходов на Ланского, так и не получившего, по причине ранней смерти, всего, что ему полагалось по его «статусу»: 100 тысяч рублей на гардероб, собрание медалей и книг, помещение во дворце, казенный стол на 20 человек стоимостью в 300 тысяч рублей. Фике в интригах матери не участвовала. «Ничего подобного. Александр и Константин воспитывались по особой программе, составленной самой императрицей.

При этом она любила порассуждать о «философском поведении», правилам которого всю жизнь старалась следовать. Естественно, она понимала уязвимость своей позиции, вот таким образом она часто говорила и писала о себе как о женщине «с душой республиканки», вынужденной быть самодержицей. Императрица как бы устремлена в будущее, к планам и преобразованиям. Во многом благодаря Потемкину родился на свет так называемый «Греческий проект», согласно которому предстояло изгнать турок с Босфора и восстановить Греческую империю – Византию.

Так императрица объясняла свой выбор вице-канцлеру А. П. Бестужеву-Рюмину. Вырваться из пьяных объятий «героев революции 28 июня» было непросто – императрица и «герои» были теперь тесно связаны общей судьбой, к тому же гвардейцы впервые после 1741 года снова почувствовали свою силу, право возводить и свергать царей. Надо сказать, что у императрицы были непростые отношения с философией и наукой вообще.

Нельзя сказать, что Петр был абсолютно равнодушен к супруге. «Этот молодой человек, – пишет Екатерина Гримму в июне 1782 года, – при всем уме своем и уменьи держать себя, легко приходит в восторг при том же душа у него горячая». Из писем 1780-х годов видно, что Потемкина и Екатерину теперь связывают дела поважнее и посерьезнее «амура» – ведь они оба, напрягая силы, тянут в гору неподъемный воз государственных дел и он, Потемкин, – коренник в этой упряжке, без него воз встанет.

Или уничтожить 4. Сначала я думала, что привыкну, но что далее, то хуже Потом приехал некто богатырь» Это уже Потемкин, которому и была предназначена «Чистосердечная исповедь».

Это косвенно подтверждало слухи о намерении императрицы завещать престол «мимо» нелюбимого сына прямо внуку, ставшему теперь главой собственной семьи, полноправным мужчиной. Мечты юноши подогревал граф Никита Панин, с которым Павел горячо обсуждал свои проекты. На полотнах же Пьетро деи Ротари (1707 – 1762) Екатерина, напротив, чрезвычайно неинтересна: это полная дама, умиротворенно и даже немного отрешенно взирающая на зрителя, хотя округлость лица делает ее образ довольно приятным.

Потемкин шутом не был и такая роль при дворе ему не нравилась. Лицо модели написано обобщённо и условно, возраст смягчён.

Высшее достижение в области парадного портрета

Особенно довольна была Екатерина Александром: «Я от него без ума и, если бы можно, всю жизнь держала бы подле себя этого мальчугана» (из письма Гримму от 30 мая 1779 года). Они чем-то неуловимо похожи на письма Пушкина к «женке», которая «свой брат»: тот же грубоватый, шутливый стиль свободного «дружеского письма», в котором видно совершенное доверие к адресату, нет эпистолярных красивостей, «нежностей», зато много деловых просьб, поручений и наставлений. Они были абсолютно несхожие люди и говорили на разных, непонятных друг другу языках. На картине известного исторического живописца Валерия Якоби (1833–1902) показана церемония инаугурации Академии художеств в 1765 году. А 14 июля того же года Екатерина писала Гримму, что «весьма скучного гражданина» Александра Васильчикова «заменил величайший, забавнейший и приятнейший чудак, какого только можно встретить в нынешнем железном веке».

Намерения Екатерины очень не понравились Потемкину, считавшему, что «мать заблажила», забыв о деле. След от первого – «комплекса недоучки» – отчетливо виден в высказывании о философах – «престранных людях». Здесь отчетливо видна довольно распространенная в прошлом (да и ныне) европоцентристская идея о том, что только европейцы – жители Севера – способны создавать цивилизацию, культуру и их движение на Юг, в края, заселенные скопищами «диких» азиатских, африканских народов, естественно, закономерно и неизбежно. Вернемся на аудиенцию. «Бедная великая княгиня в отчаянии», «дела великой княгини плохи» – вот рефрен донесений иностранных дипломатов о Екатерине после падения Бестужева. Дело матери было выдать меня замуж». На знаменитой «скамейке» памятника Екатерине II в Санкт-Петербурге у ног императрицы рядком сидят девять выдающихся деятелей ее царствования, ее ближайших сподвижников: генералиссимус Александр Суворов, фельдмаршал Петр Румянцев, светлейший князь Григорий Потемкин, граф Алексей Орлов, президент Российской Академии наук княгиня Екатерина Дашкова, организатор педагогического образования в России Иван Бецкой, адмирал Василий Чичагов, вице-канцлер Александр Безбородко, поэт Гаврила Державин.

1. Описание картины «Портрет Екатерины »
2. ИМПЕРАТРИЦА ВСЕРОССИЙСКАЯ ЕКАТЕРИНА ВЕЛИКАЯ
3. Екатерина на прогулке в Царскосельском парке
4. Портрет Екатерины (1763 год), Фёдор Степанович Рокотов
5. Портреты Екатерины и ее приближенных

Кроме того, он страстно любит музыку». У слободы Измайловского полка коляску окружили измайловцы, оглушительно крича здравицы «матушке». С одной стороны, она много говорила о пользе знаний и наук, без колебаний предала себя в руки известного врача барона Димсдаля, сделавшего императрице и наследнику осенью 1768 года прививки оспы, а с другой стороны, она считала всех врачей шарлатанами и являлась автором бессмертного афоризма «Доктора – все дураки». У императрицы были свои, далекие от эстетики расчеты.

С первой задачей все было ясно – она оказалась неразрешимой. Петру же нужна была не жена, а, как писала в тех же воспоминаниях Екатерина, «поверенная в его ребячествах». – советовал новому английскому посланнику Потемкин, хорошо знавший свою добрую мать. Везде императрица возвышается над зрителями и везде она не одна. Роль была проста: народ, возмущенный правлением Петра III, позвал ее – и она пришла.

1. Портреты фаворитов российских императоров
2. Презентация по истории на тему Образ Екатерины и ее фаворитов в искусстве
3. Официальный блог Государственной Третьяковской галереи
4. Сообщество «ПРИСТАНЬ ОПТИМИСТОВ»
5. Русский музей Дополненная реальность
6. Портрет Екатерины в молодости Антуана Пэна
7. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Луи Каравака 1745 года

Она походит во всех отношениях на трактирную служанку самой низкой пробы». О том, что его прочили в византийские императоры, уже сказано выше. Немного ранее у меня появилась другая прихоть. Действительно, с 30 июня он прихворнул – сказалось нервное потрясение.

К этому времени относится и адресованная Потемкину «Чистосердечная исповедь», которая завершается уверениями в любви и верности. Так, собственно и говорилось в извещении Коллегии иностранных дел посланникам, аккредитованным при русском дворе: «Ее императорское величество по единодушному желанию и усиленным просьбам своих верных подданных и истинных патриотов империи» взошла на престол. А на рисунке Валентина Серова (1865–1911), созданном для знаменитого издания Николая Кутепова по истории царской и императорской охоты, мы видим императрицу выезжающей вечером на соколиную охоту. Бытовая сценка литературного характера разворачивается в покоях Екатерининского дворца в Царском Селе в присутствии неестественно малолетнего Павла Петровича и княгини Екатерины Дашковой. А дальше схема ее действий была вполне традиционна для имперской политики: осенью 1776 года русские войска, преодолев Перекоп, ворвались на полуостров, везя в обозе «правильного» хана Шагин-Гирея, которого Екатерина до поры до времени держала в Полтаве.

1. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Георга Гроота
2. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Ивана Аргунова
3. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Пьетро (Пьетро Антони) деи Ротари 1761 года
4. Портрет великой княгини Екатерины Алексеевны Алексея Антропова 1753 года

Впоследствии Рокотов создал и ее портрет со знаками ордена Святого Георгия. На них великая княгиня всегда улыбается, а лицо ее несколько заострено. А на рисунке Валентина Серова (1865-1911), созданном для знаменитого издания Николая Кутепова по истории царской и императорской охоты, мы видим императрицу выезжающей вечером на соколиную охоту.

На ее голове вместо императорской короны – лавровый венец. Очень милы портреты работы Георга Кристофа Гроота (1716–1749), представлявшего Екатерину в разной обстановке, в частности на охоте. Это дело известное. Он светит, как солнце и вокруг себя разливает сияние.

1. Портрет Екатерины Алексея Антропова 1766 года
2. Портрет Екатерины Ивана Саблукова 1770-е годы
3. Портрет Екатерины в виде законодательницы в храме богини Правосудия Дмитрия Левицкого 1780-е годы
4. Фигура великой императрицы: путь к правлению

Спору нет – это был более чем оригинальный человек. Она всегда принимает с ним тон и осанку императрицы. Сначала это записочки возлюбленному, которого она в шутку называет «гяур, казак, москов» потом, с годами их отношения меняются и письма императрицы становятся посланиями рачительной хозяйки к своему доброму хозяину, «бате», «батиньке», «папе».

Письма Екатерины к Потемкину – интересный памятник эпохи и человеческих отношений. Такой вариант ее репрезентации вряд ли соответствовал уже сложившейся официальной традиции живописного изображения царицы и его наличие в галерее образов государыни показательно. Баженовские Царицынский дворец и знаменитый Пашков дом на Моховой – несомненные шедевры. Или деньгами унимать писать 3. В сущности, это была старая крестоносная идея отобрания у «агарян» Константинополя с его храмом Святой Софии – главной святыней православного мира. Австрийский император как-то сказал: «Из всех монархов Европы императрица одна только действительно богата.

• Федор Степанович Рокотов: жизненный путь
• Пять лекций о «Вселенной Язепа Дроздовича»
• Народный костюм – живая традиция с 13 октября в Музее белорусского народного искусства в Раубичах
• Фотообразы и материалы: японская гравюра 1970-х годов
• Игровое занятие – «Маленький эксперт»
• Мастер-классы по созданию кукол-мотанок, ткачеству поясов или соломоплетению
• Карта гостя Национального художественного музея

Везде императрица возвышается над зрителями и везде она не одна. «Философы – престранный народ, – писала она Гримму в разгар тесных отношений с Дидро и Вольтером, – они, мне кажется, на свет родятся для того, чтобы объяснить то, что и без них довольно понятно, что людям кажется несомненным как дважды два четыре, они затемняют и заставляют в том сомневаться». Сохранилась и записка Екатерины к Олсуфьеву за апрель 1763 года: «Алексей Васильевич. Впечатления же от концепций самого Дидро у нее были самые неблагоприятные.

Может быть, тогда в России не произошло бы трагедии 1917 года». Он вел себя по-детски капризно, наивно, не понимая ситуации, в которой оказался. Фельтену принадлежит и грандиозный проект оформления гранитных набережных Невы, рек и каналов Петербурга.

1. В Национальном художественном музее Республики Беларусь действует программа Карта Гостя
2. Новая развлекательно-познавательная экскурсия для детей «Самые-самые»
3. Коллекция Государственного Русского музея
4. Николай Ге – выдающийся художник исторической и религиозной живописи
5. Загадочная сюжетная линия полотна Николая Ге
6. Самое интересное в виде мозаики

Потом Екатерина подошла к Бретейлю и спросила, видел ли он когда-нибудь травлю зайца. Это не то. И этим достигают всего.

На экслибрисе, выполненном Анной Остроумовой-Лебедевой (1871-1955) для Сергея Казнакова, Екатерина (угадывается лишь ее силуэт) изображена с одним из своих фаворитов лунной ночью в Камероновой галерее Царскосельского парка. Свет не мил, прогневили тебя и погубили души навек». В ней предписывалось всемерно препятствовать играм и шуткам Петра с лакеями, служителями, «притаскиванию всяких бездельных вещей». Кроме того, нужно было смотреть, чтобы наследник достойно вел себя в церкви, «остерегался от всего же неприличного в деле и слове, от шалостей над служащими при столе, а именно от залития платей и лиц подобных тому неистовых издеваний».

• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
• Екатерина в Царскосельском парке
• Екатерина Великая: Фотогалерея

Дебют Екатерины-заговорщицы оказался крайне неудачным: Елизавета поправилась, сговор Бестужева и Екатерины был раскрыт и хотя следователям ничего не удалось раскопать о проектах старого канцлера и молодой предприимчивой дамы (Бестужев, к счастью для себя самого и Екатерины, успел уничтожить их переписку), дела обоих пошли как никогда плохо. При этом она не была завзятой монархисткой. Каноническим можно назвать портрет императрицы в профиль, созданный Федором Рокотовым (1735 (. ) –1808) вскоре после ее коронации, в 1763 году: именно этот ее образ является одним из наиболее известных. И тот и другой тоже были готовы поддержать Екатерину.

Екатерина была сама талантлива, трудолюбива и прекрасно осознавала свои достоинства. На полотнах же Пьетро деи Ротари (1707–1762) Екатерина, напротив, чрезвычайно неинтересна: это полная дама, умиротворенно и даже немного отрешенно взирающая на зрителя, хотя округлость лица делает ее образ довольно приятным. Подобные комиссии существовали и при Петре Великом и при Елизавете, но работа ни одной из них не сопровождалась таким громким пропагандистским шумом.

Действительно, екатерининская эпоха отличалась гуманностью, терпимостью в сравнении с эпохой Петра Великого или Анны Иоанновны. А перспективы. Это все великая женщина написала о себе сама. Окружающие тщетно уговаривали князя Григория отступиться от «матушки»: показное его смирение, готовность подчиниться судьбе вдруг сменялись кутежами и дебошами, приступы глубокого сплина – бурными скандалами, причем императрица опасалась за себя – столь бешеным и непредсказуемым становилось подчас поведение отставного фаворита.

И тем не менее этот, казалось бы, обведенный вокруг пальца философ весьма критично отозвался о ее знаменитом «Наказе», чем, конечно, очень огорчил Екатерину. «Да, милостивый государь, – писала она Гримму 7 декабря 1779 года о только что прочитанной книге Ж. Л. Бюффона Естественная история, – эта книга опять поддала мне мозгу». В долгой истории русско-турецких войн еще не было столь блестящего для России мира. Наконец, в последние годы жизни Екатерину запечатлели Иоганн Баптист Лампи Старший (1751-1830) и Владимир Боровиковский (1757-1825), хотя у последнего есть и более ранний парадный портрет императрицы. В России – стране, народ которой «от природы беспокоен, неблагодарен и полон доносчиков» и никогда не имел опыта демократии, – допустить подобное может только безумец.

Тоска действительно улетучилась, но какова же была душевная травма, нанесенная юноше. «Я работаю как лошадь», – писала в 1788 году императрица. Рождение Павла вызвало огромную радость при дворе.

Можно вспомнить и смешную историю с победителем шведов адмиралом Чичаговым. Устройте, чтоб он мог видеть все достопримечательное. Она легко прощала и никого не ненавидела. На что же букли. Екатерина его имела.

– Е. А. ). Нельзя забывать еще одну особенность местности, где «производили сносных императриц»: Екатерина жила в наиболее развитой, протестантской части Германии. У них камердинеров нет. Она не упустила ничего, чтобы добиться в этом отношении успеха. А теперь и тот приставленный к нему для услуги лакей Маслов занемог, аон (то есть Петр. Как я уже писал, беседовать с царицей было легко и приятно.

В одном из писем она писала Гримму: «О, как жестоко ошибаются, воображая, будто чье-либо достоинство страшит меня напротив, я бы желала, чтоб вокруг меня были только герои и я всячески старалась внушить героизм всем, в ком замечала к тому малейшую способность». Сначала нужно было как можно скорее натурализоваться. Очень милы портреты работы Георга Кристофа Гроота (1716-1749), представлявшего Екатерину в разной обстановке, в частности на охоте. Екатерина поселилась в Петергофе, а Петр жил в своем любимом Ораниенбауме. Императрица почувствовала свое превосходство над ним и легко, без усилий, вводя простака в заблуждение, отвечала на все его «коварные» вопросы о крепостном праве в России, о самодержавии. Доблесть не выказывается из толпы, не стремится вперед, не жадничает и не твердит о себе».

Екатерина оказалась явно проворнее своего супруга. Всякое положение, всякое движение Пирра изящно и благородно. Через неделю Екатерина отправляет Потемкину курьера с рассказом неизвестно о котором из братьев (думаю, что о Платоне): «Мне очень приятно, мой друг, что вы довольны мною и маленьким новичком это довольно милое дитя: не глуп имеет доброе сердце и, надеюсь, не избалуется. Во всем она хотела перещеголять Францию, Париж, Версаль. Это был голос императрицы, которая, склонившись ко мне, говорила тихо: Зачем грустить.

Что в этом толку. Эта война была непопулярна, как и прусского покроя мундиры, в которые переодели армию. Это не голштинские или ангальт-цербстские герцоги и князья, а Романовы. Екатерина писала Вольтеру осенью 1772 года, что мечтает только о взаимном покое.

Наконец, та же Анна Розина де Гаск написала семейный портрет Петра и Екатерины с мальчиком-пажом (в этой манере был исполнен и их парный портрет Гроотом): здесь статичность образов наследника российского престола и его супруги придает картине выхолощенный характер. – Из «Записок» Екатерины II. ) Следует еще заметить, что она бы никогда не стала русской императрицей, если бы окривела в детстве от случайного укола ножницами, острие которых проткнуло веко девочки, только чудом не задев глазного яблока. Автором одного из первых был француз Луи Каравак (1684-1754), получивший известность как придворный портретист еще при Петре I. За долгие годы в России он перерисовал практически всех членов императорской фамилии, не стала исключением и юная Екатерина Алексеевна, которую художник изобразил в излюбленной манере – словно окутанной легкой дымкой. Читала Екатерина много и сначала без разбора. Десятки тысяч крестьян сгонялись на сооружение крепостей, каналов, набережных. Екатерина же, любящая Россию, на это никогда не пойдет, даже будучи в душе р-р-республиканкой (замечу попутно, что, по мнению Екатерины, республика – это умеренная монархия вроде английской, в которой власть дается и представителям сословий).

Но никто сего не думал и как нам задумать поднять руку на Государя. По утрам она упорно писала свой «Кодекс Екатерины» И, надо сказать по справедливости, многое ей на этом поприще удалось. Эти записки можно смело назвать политическими мечтаниями человека, начитавшегося прекрасных книг, далекого от реальной политики, но исполненного глубочайшего желания творить на троне добро и одно только добро, уничтожить в России деспотизм, освободить крепостных от неволи и т. д. «Liberte, ame de tout, sans vous tout est mort. » – «Свобода, ты душа всего, без тебя все мертво. » – так начинается одна из заметок. Нет. Унижения и оскорбления от Зубовых были для Павла особенно мучительны.

Признанным старшиной архитектурного цеха был Александр Филиппович Кокоринов. Это был Дени Дидро. Она не уточняет, где должна быть «настоящая столица», – это дело ее преемников, но, вспоминая тут же недавнюю войну со Швецией, когда возникла реальная угроза захвата противником Петербурга, говорит об опасности расположения столицы на границе империи и необходимости передвинуть ее в направлении общего имперского движения на Юг.

Все это просто не забудешь и из сердца не выбросишь. Повинную тебе принес и разыскивать нечего. В таком вполне современном популистском поведении Екатерины был свой смысл и резон.

Но дело было не только в инфантильности великого князя. Читая все это, невольно думаешь: «Жаль, что Вы не сидели на месте Николая Второго. Она была окончена в 1827 году (через год после смерти заказчика). Фике училась тогда играть на клавесине у Арайи, регента итальянской капеллы императрицы это значит, вспоминала она, что когда Арайя приходил, «он играл, а я прыгала по комнате вечером крышка моего клавесина становилась нам очень полезной, так как мы клали матрацы на спинки диванов и на эти матрацы крышку клавесина и это служило нам горою, с которой мы катались».

Она, что называется, себе на уме – качество, угадываемое позднее и другими живописцами. Таким образом, все определено и каждый день походит на вчерашний. Я думаю, что им есть о чем поговорить там: собеседники достойны друг друга. В ней было сказано прямо, что при попытке освободить Ивана они обязаны «арестанта умертвить, а живого его никому в руки не отдавать». Дни и часы приема каждого должностного лица были постоянными. Екатерина воспринимала себя не как просто вдову Петра III, а как члена династии Романовых. Екатерина не испытала при виде этого портрета того восторга, на который он был рассчитан.

Впоследствии она признавалась, что не считает себя оригинальным мыслителем. Славная революция 28 июня была подготовлена не столько усилиями отважных Орловых, которые в дружеских застольях с гвардейскими офицерами вели пропаганду и агитацию в пользу Екатерины, а также раздавали по ротам деньги на чарку водки за здоровье государыни (чтоб помнили доброту «матушки»), сколько самим Петром III, который своей безумной политикой так восстановил против себя солдат и офицеров, что им были недовольны все и для мятежа нужна была только вспышка. Мы теперь благополучны. Вполоборота она повернулась к нам, оглядываясь на сопровождающего ее фаворита.

Чтобы перечислить, какие знаменитые художники писали эти картины, потребуется не одна страница. Без сомнения, самым знаменитым произведением русской исторической живописи, где образ Екатерины не просто присутствует, а играет одну из главных ролей, является картина Николая Ге (1831–1894) «Екатерина II у гроба императрицы Елизаветы» (1874). Но не будем забывать, что рассказанное выше основано на мемуарах самой Екатерины. Без сомнения, самым знаменитым произведением русской исторической живописи, где образ Екатерины не просто присутствует, а играёт одну из главных ролей, является картина Николая Ге (1831-1894) «Екатерина II у гроба императрицы Елизаветы» (1874).

Люди опрокидывают, увечат, топчут друг друга и все хотят быть причастными к этой славе. Здесь художник представил зрителям не только саму императрицу, но и большое число придворных, видных деятелей культуры и искусства эпохи ее правления (Панина, Разумовского, Дашкову, Бецкого, Сумарокова и многих других). Эпистолярная форма литературных произведений была одной из самых распространенных. Еще один фундаментальный закон – «Грамота на права и выгоды городам Российской империи» был издан в том же 1785 году и предоставил горожанам значительные права самоуправления.

Да и первенца у нее отняли и она впервые увидела его лишь через сорок дней. Он смутился и, помолчав несколько минут, сказал: Мне хотелось бы, чтобы вы любили меня так, как любите Чернышева». Ее вера в силу разума, просвещения была огромна. Потом она, конечно, привыкла к той высоте, на которую вознесла ее судьба, но и много лет спустя она говорила Потемкину: «Россия велика сама по себе, а я что ни делаю, подобно капле, падающей в море».

В 1776 году Наталья умерла при неудачных родах. Я смеялась тому, что он мне говорил, но в душе согласилась, что он мне довольно нравится. Екатерина оказалась способной превратить книжный материал в идеи. Матушка. Речь идет о Екатерине I. То же самое можно сказать о ее выражении «предки мои».

Фике-Екатерина держалась молодцом. Приводя слова Алексея Орлова: «Вы увидите, какого человека она из него сделает», Екатерина дополняет: «В течение зимы он начал поглощать поэтов и поэмы, на другую зиму – многих историков. Читая сегодня «Наставление о воспитании внуков», написанное Екатериной весной 1783 года, поражаешься ее глубокому знанию психологии ребенка, целенаправленному стремлению императрицы-педагога вложить в детей здоровые, гуманные, вечные начала. Его автор Михаил Микешин (1835–1896) уже один раз изобразил великую императрицу – на памятнике Тысячелетию России в Новгороде: там она, возлагающая лавровый венок на голову склонившегося перед ней Григория Потемкина, представлена среди многих выдающихся деятелей русской истории. На экслибрисе, выполненном Анной Остроумовой-Лебедевой (1871–1955) для Сергея Казнакова, Екатерина (угадывается лишь ее силуэт) изображена с одним из своих фаворитов лунной ночью в Камероновой галерее Царскосельского парка.

Впечатление от петербургского монумента, а в большей степени от самой личности царицы превосходно выразил замечательный поэт Алексей Апухтин в стихотворении «Недостроенный памятник». Об этой истории сообщал, без всяких комментариев, поверенный в делах Франции Корберон.

По замыслу Потемкина центром нового края должна была стать роскошная, не уступающая Петербургу столица – Екатеринослав на Днепре (ныне Днепропетровск) с огромным – выше ватиканского Святого Петра – собором, театром, университетом, музеями, биржей, оранжереями, садами и парками. «Необходимо, чтобы были обязаны вам, а не вашим любимцам». Она не выкупила портрет, он оставался, судя по всему, в мастерской художника, затем сменил несколько владельцев и, наконец, был приобретён Третьяковской галереей.

Но получилось иначе. Если Григорий беспечно прожигал годы, лишь эпизодически имитируя некую деятельность, за что получил от Екатерины меткое прозвище «кипучий лентяй», то сама императрица за эти же годы стала, благодаря своим способностям, трудолюбию, терпению, умению учиться, крупным государственным деятелем европейского масштаба, разгоралась ее слава как просвещенной государыни искушенного и тонкого политика. Цесаревича многое нервировало и оскорбляло: гнусные слухи о его происхождении, многочисленные бесстыдные любовные истории матери, «ученики» которой зачастую были моложе его наконец, его выводили из себя постоянные унижения, которые он терпел от «ночных повелителей» матери. Вы разрушаете мое доброе мнение о Вас. На них великая княгиня всегда улыбается, а лицо ее несколько заострено.

При Екатерине все было по-другому. Когда он наконец уходил, самая скучная книга казалась ей приятным развлечением. В цитированном выше письме о мнимом неурожае на людей она раскрывает суть того, что считает важнейшим в работе с «кадрами»: «Нужно только их заставить делать, что нужно и, как скоро есть такой двигатель, все пойдет прекрасно.

Романы нам наводят скуку и мы жадно беремся за Альгаротти и его товарищей. Там, на юге, для империи открывались безграничные возможности, там было ее будущее. Она прибыла в Россию в 1744 году, чтобы выйти замуж за Петра III. Через три недели мучений девочка «выздоровела»: «Когда меня стали одевать, – вспоминала Екатерина, – увидели, что я скорчилась за это время наподобие буквы Z: правое плечо стало выше левого, позвоночник шел зигзагом, а в левом боку образовалась впадина». Посмертная изобразительная слава Екатерины началась лишь в 1860-х.

Заговор раскрыт. В другом письме она отмечала, что Потемкин «чертовски забавен».

Именно это приятное впечатление послужило Пушкину основой для создания известного эпизода повести «Капитанская дочка» (поэт был знаком с портретом по гравюре Николая Уткина, очень популярной в его время). Кичась своей удачей и прелестью своего положения императрица, однако, как-то призналась Бретейлю, что ее жизнь полна тревоги: «у нее кругом идет голова от сознания, что она императрица, тем не менее, она смущена и взволнована». Но не только в этом. Но Екатерина ревниво следила за сыном, она всегда видела в нем соперника, к которому «льнет» народ, традиционно недовольный тем правителем, который в данный момент находится у власти. Проходило еще какое-то время и посетитель, приглядевшись к Екатерине, мог заметить, что она совсем не красавица.

Впрочем, был еще один вариант: предполагалось из азиатских владений Турции (на Кавказе и в Прикаспии) создать государство Албанию, трон которого тоже мог бы устроить Потемкина.

Любопытно, что в приведенной цитате виден еще один, весьма забавный комплекс императрицы. Так и просвечивает сквозь неясный лик царевича курносое лицо цесаревича: «Признаться должно, что несчастлив тот родитель, который себя видит принужденным, для спасения общего дела, отрешить своего отродия. Портрет кисти Боровиковского (известен в двух вариантах) показывает императрицу в сугубо «домашних» условиях – на обычной прогулке в Царскосельском парке, но при этом и он не лишен аллегоричности (фоном на одном из вариантов является Чесменская колонна, на втором – Кагульский обелиск). Никто особенно не печалился, если ребенок (тем более девочка) – как правило, один из многих в семье, – тяжко болел или умирал: «Бог дал – Бог взял».

Наиболее емко Екатерина сформулировала мысль об этом в инструкции новому генерал-прокурору князю А. Вяземскому в 1764 году: «Абсолютно надейтеся на Бога и на меня, а я, видя Ваше угодное мне поведение, Вас не выдам». Автором их был Потемкин. Все кричали «ура. », отовсюду бежал народ: это был не переворот, а триумфальное шествие, демонстрация победителей. Было бы ошибкой думать, что Екатерина привечала его по преимуществу за остроумные выходки. Французская идея уединенного в тиши лесов здания, этакого храма размышлений, места дружественного – «без чинов» – общения, обратилась в России в идею роскошного дворца по соседству с царским домом – Зимним. В «Чистосердечной исповеди» она писала: «мы письмецом сюда призвали его, однако же с таким внутренним намерением, чтоб не вовсе слепо по приезде его поступать, но разобрать, есть ли в нем склонность та, которой я желаю». В начале же пути ей было страшно. Она упорно занималась филологическими и историческими изысканиями и пришла к выводам, в правоте которых не сомневалась: скандинавский бог Один – уроженец Дона, славянин скифы – тоже славяне ибо по внешности – красивы, по характеру – честны, человеколюбивы раньше славяне (читай – русские) жили по всей земле и топоним Гватемала – не что иное, как «гать малая» свои хваленые учреждения высокомерные англичане взяли прямо из Древней Руси и т. д. и т. п. Ну если уж она была такого мнения об англичанах, то что говорить об украинцах, поляках и прочих народах.

Постепенно многим становится ясно, к чему ведет такая беззаветная любовь бабушки. Конечно, подобные идеи прямо вытекали из концепции «полицейского» государства, основанного еще Петром I. Но эта перестройка, благодаря гению мастеров, не превратила город в скучный плац среди рядов казарм. И вот в 1763 году она просит А. В. Олсуфьева и Н. И. Панина, чтобы ни в коем случае до ее приезда в Ростов не ставили богатую раку над мощами чтимого народом святого Дмитрия Ростовского, чтобы простой народ не подумал, что мощи «спрятались» от императрицы. Все эти цифры нужно сложить и умножить минимум на семь – по приблизительному числу «учеников» Екатерины.

Ну, о вкусах не спорят – мы же не видели жену самого Бретейля. – восклицал король. Елизавета не хотела, чтобы при ее дворе возникла какая-то особая «партия» наследника престола и его жены, поддерживаемая кланом заграничных коронованных родственников.

Нельзя забывать, что люди тогда жили несопоставимо спокойнее нас. Свежий взгляд Потемкина коснулся и армии. Как только ему стало известно о письме Брюммера, он сразу же написал Иоганне-Елизавете, что предложение женить русского наследника на ее старшей дочери принадлежит именно ему, что он приказал хлопотать об этом в глубочайшем секрете – в том числе и от родителей девушки (. ) и что, преодолев массу трудностей, он достиг цели: приглашение императрицы Елизаветы Петровны наконец получено. Конечно, политика – дело непростое и довольно грязное.

К чему ведут эти мрачные мысли. Это было весьма благопристойное времяпрепровождение – никаких пьяных разгулов в стиле «Всепьянейшего собора» Петра Великого или пошлых шутовских драк времен Анны Иоанновны. Нужно было взять под контроль всю страну, нужно было думать о будущем. Основное внимание она уделяла не детям (как вспоминала Екатерина, мать совсем не любила нежностей), а светским развлечениям. Это решение надолго определило композиционную традицию екатерининских монументов империи: таков памятник ей в Одессе (1900), таков же – в Екатеринодаре, как назывался современный Краснодар (1907, проект все того же Микешина).

В ответ на предупреждения Фридриха II о честолюбивых намерениях Екатерины и заговоре в гвардии он писал: «Что касается Ваших забот о моей личной безопасности, то прошу Вас об этом не беспокоиться, солдаты зовут меня отцом, по их словам, они предпочитают повиноваться мужчине, а не женщине я гуляю один, пешком по улицам Петербурга ежели бы кто злоумышлял против меня, то давно исполнил бы свое намерение, но я делаю всем добро и уповаю во всем только на Бога, под его защитою мне нечего бояться». Чем это закончилось, читатель помнит. Екатерина не любила Москву с ее, как она писала, утомительным многолюдьем и зловонием. Для чего.

Сам же Григорий Александрович не уступал Екатерине и открыто возил с собой небольшой гарем из смазливых девиц и чужих жен, без боязни писавших своему «милюшечке Гришатке» призывные записочки. Многочисленные портреты Эриксена отличают плоскостной характер и слабая выразительность. В том же письме Екатерина сообщала адресату: «Вы говорите, что, судя по лицу императрица все та же. В мае 1773 года императрица с обидой говорила дипломату Дюрану, что Орлов в любви так же неразборчив, как в еде: калмычка, финка и самая изящная придворная дама в этом отношении для него безразличны – «такова его бурлацкая натура». В середине 1790-х годов Павлу пошел уже пятый десяток.

Обратимся теперь снова к Екатерине. Позже, в 1776 году, в письме невесте своего сына принцессе Вюртембергской Софии Доротее (будущей императрице Марии Федоровне) Екатерина II так сформулировала свою «доктрину ассимиляции»: меняя отечество, нужно быть благодарной новой родине, которая предпочла избранницу другим кандидаткам. Вначале Екатерина одобрила его, но вскоре передумала, направив все усилия реформаторов не на политические, а на административные реформы, которые должны были совершенствовать машину самодержавной власти. Она была готова к своей революции и только ждала известий от Орловых. Лицо его само по себе довольно кроткое, но когда, сидя за столом, он смотрит рассеянно на окружающих и занят в то же время какою-нибудь неприятною мыслию, склонит голову на руку, подперев ею нижнюю челюсть и в этой позе не перестает смотреть своим единственным глазом на все окружающее, тогда сжатая нижняя часть его лица придает ему отвратительное, звериное выражение».

Нет, Петр III не был ни безумцем, ни глупцом, ни злодеем и не пролил ничьей крови. «Желаю ввести, чтобы из лести высказывали мне правду». Обе эти работы не понравились стареющей монархине. Потемкин этой историей был тоже искренне огорчен, но по другой причине – неверный Мамонов подвел его как патрона, «оставил свое место самым гнусным образом». Конечно, не следует все упрощать: ни за какие комплименты Екатерина не отдала бы Англии «все силы своего государства». Если императрица пишет: «покойная бабка моя», то не подумайте, что она имеет в виду Альбертину Фредерику Баден-Дурлахскую.

Она имела друзей. Так мы расстались». Сами не помним, что делали, но все до единого виноваты, достойны казни. Тонкие сжатые губы усиливают это впечатление. Белый человек, житель Севера, должен господствовать над Югом, Востоком и всем миром.

И тогда, как и сейчас, существовало множество людей, взявших за основу своей жизни банальный, но правильный лозунг «Книга – источник знаний» и прочитавших во много раз больше книг, чем Екатерина. На картине известного исторического живописца Валерия Якоби (1833-1902) показана церемония инаугурации Академии художеств в 1765 году. Она бы была самым привлекательным частным человеком». Когда Екатерина писала эту программу, перед ее глазами стоял Павел – болезненный, слабый мальчик испорченный скверным, «бабьим» воспитанием в душных апартаментах Елизаветы Петровны, ставший безвольным, нервным, завистливым, никудышным человеком. Выходец из смоленских дворян, Потемкин родился в 1739 году (следовательно, был моложе Екатерины на десять лет), рано покинул отчий дом, некоторое время учился в Московском университете, но потом бросил храм наук и пошел служить Марсу в Конную гвардию и в числе других отличился в дни екатерининской революции. Она скончалась в страшных муках, оставив безутешным своего молодого мужа.

Всякие другие доказательства Екатерина считала излишними. А в остальном Екатерина считала науку, философию вполне бесполезными. Все остальное не так уж важно и благодарность «матушки», «хозяйки» за усердие «бати» в делах не знает границ: «Нет ласки, мой друг, которую бы я не хотела сказать Вам, Вы очаровательны за то, что взяли Бендеры без потери одного человека» (из письма 1789 года). Это полотно было создано в 1889-м к 125-летию академии. «Власть без доверенности народа ничего не значит». В этом смысле переписка с философами для Екатерины была равна по значению поцелуям с бабами на тракте Петербург – Москва. Больше того, в 1791 году, на склоне лет она писала: «Я никогда не думала, что имею ум, способный создавать и часто встречала людей, в которых находила без зависти гораздо более ума, нежели в себе».

А уж пленять сердца Екатерина умела виртуозно. Я ему сказала, что не могу помешать игре его воображения. Этот портрет интересен своим камерным, «домашним» характером и императрица смотрит на нем как-то грустно и даже несколько удивленно.

Несколько месяцев она находилась в абсолютной изоляции, фактически под домашним арестом, на грани истерики, писала императрице, прося доставить ей «неизреченное благополучие увидеть очи Вашего императорского величества». Поверьте мне, они суть наилучшие». Другая опасность, что он действительно для нас всех опасен для того, что он иногда так отзывается, хотя в прежнее состояние быть» (то есть вернуть власть). Но свое законченное воплощение величественная приятность государыни получила, конечно, на портретах работы Дмитрия Левицкого (1735-1822), среди которых выделяется образ Екатерины-законодательницы в храме богини Правосудия (1783). Французский дипломат Корберон писал в своем донесении, что слава, которую создала себе императрица, ее решительный характер, ее способности и удача заменяют ей искусных государственных людей и опытных генералов. Царствование Екатерины – не только время возведения парадных ансамблей.

Данный портретный тип впоследствии был воспроизведен Иваном Аргуновым (1729-1802), учеником Ротари и Алексеем Антроповым (1716-1795) изобразившим Екатерину восседающей на троне, со скипетром и державой, в 1766 году. Но, Государыня, свершилась беда. Это полотно было создано в 1889-м к 125-летию академии. Сделай мне удовольствие, выбери на эту должность кого-нибудь пригоднее, кто бы знал службу, так, чтобы твой выбор и мое определение увенчались одобрением публики и армии. Светлейший поспешно вернулся в Петербург, вытащил императрицу из уединения и срочно подыскал замену «Саше», который, кстати, был с самого начала его креатурой.

Она осуществляла их в едином ключе, с одной генеральной идеей – максимально способствовать развитию и совершенствованию того «регулярного» государства, основы которого заложил еще Петр Великий. Но Сиверс уже закусил удила и тогда императрица взяла другой тон: «Тягостно, прискорбно видеть, как человек в течение нескольких недель изменяется Вы разрушаете Ваше доброе имя. Она вскочила со словами: «Эта вещь глупа, скучна. » и поспешно покинула зал. Оно же было становым хребтом экономики, благосостояния дворянства и простодушный вопрос Сумарокова о том, откуда же они, дворяне, в случае освобождения крестьян, будут брать себе слуг, не казался тогда наивным, не говоря уже о простых мыслях помещиков насчет оброка и барщины.

2. Екатерина оценила по достоинству милую грамматическую «ошибку», не без лести допущенную принцем де Линем: Catherine le Grand» – «Екатерина Великий», что звучало почти так же, как и «Петр Великий». Народ был уже весело возбужден: кабатчики бесплатно, без единого слова возражения выдавали всем желающим, «прямым сынам Отечества», горячительное. Но прибывшие 3 и 4 июля врачи констатировали улучшение состояния больного.

Мало набожный в своих приемах, он не сумел приобрести доверия духовенства». В истории с оспопрививанием ею двигала совсем не вера в науку, а нечто иное. Обе эти работы не понравились стареющей монархине.

Мы видим ненавистного ей мужа ее глазами. Фигура Петра III драматична, ему не повезло с судьбой и – главное – со страной.

Петр окончательно отвернулся от жены избегая ее, как чумную. Для Екатерины это было крайне важно. В 1761 году она писала о России: «Слава ее делает меня славною». Пошлите ему календарь». Насколько она успела уже обрусеть, показывает ее поступок с камердинером Шкуриным. Эта слава иной раз производится одним словом или одною буквою, прибавленною или опущенною.

Для нее это не было трудно. Наиболее ярко, может быть, даже слишком художественно, описал нам Потемкина принц де Линь, видевший его под осажденным Очаковом: «Я вижу здесь предводителя армии, который кажется ленив, но в беспрестанной работе, которому колени служат письменным столом, а пальцы гребнем он все лежит, но не спит ни днем, ни ночью Он тревожится перед опасностью и беззаботен, когда она наступает, он скучает во время увеселений, несчастлив от избытка счастья, пресыщен всем, скоро разочаровывается, мрачен и непостоянен, это важный философ, это ловкий министр, это десятилетнее дитя Одной рукою он манит к себе женщин, которые ему нравятся, другою творит крестное знамение». Но одно из них несомненно – Ланской оказался первоклассным приспособленцем и, как истинный альфонс, зная, «что старухе нужно», стремился под нее подделаться. Необычайно талантливы были и другие архитекторы Екатерины: Антонио Ринальди с его Китайским дворцом и Катальной горкой в Ораниенбауме, а также дворцом в Гатчине и Мраморным дворцом в Петербурге, Иван Старов с его Таврическим дворцом (1783-1789) и Троицким собором Александро-Невской лавры, Николай Львов – создатель здания Главного почтамта.

Они ввели ее в высшее интеллектуальное общество Европы, прославили ее государственные дела, вызвали волну похвал в адрес «самой блестящей звезды Севера» – так назвал ее Вольтер. К моменту рождения принцессы Софии (или, по-домашнему, Фике), отец ее командовал расквартированным в Штеттине (ныне Щецин, Польша) прусским полком, был генералом, а позже – в немалой степени благодаря брачным успехам своей дочери – стал, согласно указу Фридриха II, фельдмаршалом и губернатором. С 08:00 до 11:00 Екатерина принимала высокопоставленных чиновников и статс-секретарей. Она могла так говорить ибо к этому времени во всю силу засверкал талант Потемкина.

Вот таким образом она не позволяла сыну заняться настоящим – военным или гражданским – делом. Императрицею не владело безумие многих правителей – жажда мирового господства. Английский посланник Кейт, глядя на Петра III, не выдержал и как-то сказал графине Брюс: «Послушайте, да ведь ваш император совсем сумасшедший не будучи безумным, нельзя поступать так, как он поступает». Там императрицу уже ждало все «государство» – Сенат, Синод, высшие чиновники, придворные, чтобы присягнуть на верность своей новой государыне. Эта «вечерняя» Екатерина Серебряного века завершает галерею ее художественных образов, созданных в старой России.

По мнению издателя «Русского архива» П. И. Бартенева, они негласно обвенчались в Петербурге или осенью 1774 или в январе 1775 года. Мечтой всех было попасть на самый интимный – малый. Этот француз был автором и Малого Эрмитажа (1764-1767) и Новой Голландии (1770-1779). Кроме того, великий князь был неправдоподобно неопытен в интимной сфере. Однако стоило бы гуманной императрице заикнуться об освобождении крестьян, как ее бы действительно сразу же забросали камнями (так она предполагала в «Мемуарах»). Именно о нем Екатерина сказала сакраментальное: «Я делаю и государству немалую пользу, воспитывая молодых людей». Но Потемкину было тесно даже на просторах Новороссии.

Может быть, это свидетельствует о гуманизме царицы, а может быть о ее нежелании, чтобы Мирович под пыткой сказал нечто для нее неприятное. Неудивительно, что такие усадьбы становились любимыми гнездами тысяч дворян, которые спешили в своих экипажах по дороге, с нетерпением ожидая, когда вдали, на холме, сверкнут белизной колонны родного дома, появится ажурная изящная беседка в парке и всплывет из-за крон деревьев купол церкви. Двойственное впечатление от персоны светлейшего оставалось у многих.

Несмотря на кровавое подавление восстания Пугачева (как будто у власти был иной выход. ), царствование Екатерины было достаточно мягким. Это пожелание Екатерина преобразила в формулу: «1. Они все рождаются свободными».

Мы же попробуем ее прокомментировать. Ей нужны только похвалы и комплименты. У нее нет своей минуты. «Пора вставать, все готово, чтобы провозгласить вас. » – таковы были исторические слова, которыми Алексей Орлов рано утром 28 июня приветствовал в Монплезире внезапно разбуженную Екатерину.

«Если монарх – зло, то это зло необходимое, без которого нет ни порядка, ни спокойствия», – так, по словам княгини Дашковой, недвусмысленно выразилась как-то Екатерина. Екатерина не принадлежит к этой маленькой компании истинно великих. Тут же полковой поп привел солдат и офицеров к присяге и во главе со своим командиром графом Разумовским измайловцы двинулись вслед за коляской к казармам Семеновского полка, откуда уже бежали обрадованные нежданной встречей с «матушкой» семеновцы. В полумраке парка видна пристань со сфинксами, в озере плавают лебеди. Именно это приятное впечатление послужило Пушкину основой для создания известного эпизода повести «Капитанская дочка» (поэт был знаком с портретом по гравюре Николая Уткина, очень популярной в его время).

К этому важнейшему событию ее готовили давно: она учила русский язык, но тщательнее всего зубрила наизусть Символ веры: «Верую в единого Бога – Отца, Вседержителя, Творца небу и земли» 28 июня 1744 года в Успенском соборе Московского Кремля, в присутствии императрицы, двора и высшего духовенства состоялась торжественная церемония. Главное иконографическое отличие между двумя вариантами состоит в пейзажном фоне. Этот обелиск был поставлен в память победы графа Петра Александровича Румянцева над турками в Кагульском сражении (1770 год).

Вероятно, узник такого ранга мог рассчитывать на лучшее содержание. Пропадаем, надо действовать. » Григорий Орлов из дела был выключен – он спаивал своего соглядатая Перфильева, вот таким образом «штаб революции» составили его младшие братья: Алексей по кличке Алехан и Федор. Плоха была та дама, у которой не было своего «амуру». По-видимому, он отвечал той необходимой героизации, которая была чрезвычайно важна для императрицы при упоминании о «революции» 1762 года.

Готов идти на смерть, но сам не знаю, как эта беда случилась. Принцесса смутилась и хотела уйти, но король удержал ее. Но Елизавета молчала. Вчера приехала я сюда (в Царское Село. Рассказы про разбойников или романы, которые мне были не по вкусу.

Именно он наряду с итальянцем Стефано Торелли (1712-1780) создавал официальный, канонический образ императрицы. По причине введения более масштабного памятника исчезло озеро. Она обсуждала вариант переворота и с графом Кириллом Разумовским – влиятельнейшим сановником и шефом Измайловского полка, а также с воспитателем наследника Никитой Паниным. Под сенью дружеских штыков он в 1777 году взгромоздился на престол. Крымское же ханство признавалось независимым от Османской империи (читай – зависимым от России).

При выезде на Невский проспект императрицу приветствовала в полном составе конная гвардия, блистающая латами и оружием, с развернутым знаменем. Она была в восторге от молодого кавалергарда, прекрасного, как Иосиф. В Петергофе их сразу же разлучили, уже навсегда. Самой острой была проблема Петра III – будущего пожизненного узника и, соответственно, страдальца (пример Ивана Антоновича, который, по народной молве, пострадал за «истинную» православную веру, был у всех на устах).

И тут уж Екатерина в выражениях не стеснялась: ее недруги сплошь «сволочи», «мерзавцы», «негодяи» и «скоты».

При этом милом послании Екатерина отправила фельдмаршалу изящную табакерку со своим портретом и с «просьбой ее носить ибо я ее к вам посылаю на память от доброго сердца». Когда я вхожу в комнату, все приходят в оцепенение, точно при виде головы Медузы, все принимают принужденный вид.

В отношениях Екатерины и Потемкина много неясного. Он любезен и охотник обогащаться сведениями. С появлением Потемкина Орлов еще долго не уходил в тень, а если его и отпихивали подальше от «матушки», он колобродил где-то поблизости, заставляя Потемкина в досаде грызть ногти. Это означало, что эмиссары Екатерины поспели в Кронштадт раньше, чем люди Петра. Что делает твой кучер, когда ты сидишь в закрытой карете.

Однако на написанном Торелли портрете в русском платье она кажется абсолютно серьезной (даже без улыбки) и производит скорее не слишком благоприятное впечатление. Эта «вечерняя» Екатерина Серебряного века завершает галерею ее художественных образов, созданных в старой России. Сначала она числилась в собрании Д. А. Бенкендорфа (до 1900), туда поступила из коллекции А. М. и М. В. Муромцевых (до 1870)2, а затем перешла к известному собирателю Павлу Ивановичу Харитоненко. В 1790 году в Эрмитаже было почти четыре тысячи картин, 38 тысяч книг и 20 тысяч гравюр и резных камней.

Улыбка Екатерины – это нечто большее, чем просто улыбка согласно портретной традиции. Павел тяжело переживал положение, в котором он оказался. Суетная погоня за славой была в ее крови с молодости, с тех времен, когда она воскликнула: «Царствовать или умереть. » В переписке с заграничными адресатами она безмерно хвастлива. Она с удовольствием занималась изучением наук, много читала и самостоятельно освоила русский и французский языки.

Правительница представлена не богиней, а простой «казанской помещицей», которой любила казаться в последние годы жизни, созерцательницей, без всякого официоза, торжественности и парадных атрибутов.

Ей нравились светские развлечения и искусства». Любопытна история, которая случилась в Эрмитажном театре осенью 1779 года. Работа давалась ей легко.

Всякий кричит или молчит сообразно своей выгоде. – Е. А. ). «Портрет по самому своему стилю, по своему внутреннему содержанию был близок художественному сознанию людей 1820-х годов, когда и в литературе и в живописи ясно определилось реалистическое направление»11.

Именно в этом и заключалась опасность для Екатерины. Подумайте, ведь вам не в чем упрекнуть себя». В 1771 году она писала занявшему Керчь фельдмаршалу князю В. М. Долгорукову: «Приметна мне стала из писем ваших персональная ко мне любовь и привязанность и для того стала размышлять, чем бы я, при нынешнем случае, могла вам сделать с моей стороны приязнь». Он заспорил за столом с князем Федором (Барятинским. Неизгладимое впечатление на Екатерину произвели «Письма мадам Севинье» – эмоциональные, яркие и остроумные признания образованной французской аристократки XVII века.

Эту же тему она развивала и потом – в своих мемуарах: «Я очень бы любила своего нового супруга, если бы только он захотел или мог быть любезным по закалу, какой имело мое сердце, оно принадлежало бы всецело и без оговорок мужу, который любил бы только меня и с которым я не опасалась бы обид, каким подвергалась с данным супругом я всегда смотрела на ревность, сомнение и недоверие и на все, что из них следует, как на величайшее несчастье и была всегда убеждена, что от мужа зависит быть любимым своей женой, если у последней доброе сердце и мягкий нрав услужливость и хорошее обращение мужа покорят ее сердце». Она хотела выбрать самых-самых красивых, которых надлежало, как бы сказали в нынешний железный век, «этапировать» в северную столицу. Она, что называется, себе на уме – качество, угадываемое позднее и другими живописцами.

Заметим при этом, что свидание происходило в имении Чоглоковых, с которыми Салтыков был близок. Немудрено, что крепостное право, с его системой отношений помещика-«отца» и крепостных – его «детей», воспринималось как начало, сдерживающее дикие страсти черни. Исторические документы донесли до нас множество проявлений этого редкостного таланта. Не позволила Екатерина привлечь к следствию и брата Мировича, употребив пришедшуюся тут весьма кстати пословицу: «Брат мой, а ум – свой». И глядя на императрицу, спокойный и расчетливый Иосиф II сказал в Севастополе французскому послу: «Я сделал, что мог, но вы сами видите: государыня увлекается». Это нетерпимо. » Реакция сидевшей в ложе Екатерины была мгновенна и нелепа.

Но нет. Невестка оказалась недостойна того выбора, который ей уготовила Екатерина. Таким смелым приемом Фридрих решил присвоить плоды чужого династического труда.

«Здесь покоится Екатерина Вторая. Двадцати четырех часов ей мало. «Учреждение о губерниях» 1775 года, легшее в основу нового устройства, стало плодом долгих трудов Екатерины, о чем она радостно известила Гримма. Другого мнения о Екатерине был английский дипломат граф Джон Бекинхэм. Это инструмент ее политики, ее общения, один из очень многих, но немаловажный.

Она много повсюду издерживает, но не имеет долгов, ассигнации свои она оценивает во сколько хочет, если бы ей вздумалось, она могла бы ввести кожаные деньги». И далее – самое главное: «Но по правде, я думаю, что русская корона больше мне нравилась, чем его особа». Она не требовала от людей невозможного и не раз повторяла свою любимую пословицу: «Станем жить и дадим жить другим». В этой атмосфере и жила семья будущей Екатерины.

Тут же не возьмешь ничего ибо мадам красотка, но ничего не сделаешь, волочась за нею. «Комплекс провинциалки» отражается в кокетливой шутке, обращенной к Сегюру во время путешествия на Юг: «Парижские красавицы, модники и ученые теперь глубоко сожалеют о вас, что вы принуждены путешествовать по стране медведей, между варварами с какой-то скучной царицей». Впервые русские корабли вошли в Эгейское море и блокировали Дарданеллы. Вот таким образом Екатерина не спускала глаз с непутевого светлейшего князя до самого конца.

Достичь этого они могли только новым преступлением – убийством бывшего императора. Данный портретный тип впоследствии был воспроизведен Иваном Аргуновым (1729–1802), учеником Ротари и Алексеем Антроповым (1716–1795) изобразившим Екатерину восседающей на троне, со скипетром и державой, в 1766 году. О своем одиночестве она писала много лет спустя и принцу де Линю: «Мы, правители, пренесносные особы в обществе, когда я вхожу в комнату» и далее по тексту письма госпоже Жоффрен, написанному за двадцать лет до письма де Линю. Все родственники получили повышения и награды, чин же генерал-аншефа или генерал-фельдмаршала с соответствующим содержанием был, почитай, у «Саши» в кармане. Впечатление от петербургского монумента, а в большей степени от самой личности царицы превосходно выразил замечательный поэт Алексей Апухтин в стихотворении «Недостроенный памятник».

Нельзя сказать, что Павел бездельничал, но с годами его желания глохли, он все глубже и глубже погружался в пучину мелких и мелочных военно-хозяйственных дел своего гатчинского «удела» (подаренного ему после смерти Григория Орлова), который стал для него отечеством, домом и островом спасения от враждебного мира, которым окружила его мать. Портрет стал отечественным вариантом английского типа «портрет-прогулка»7. Подвинулся, освобождая фавориту место у руля внешней политики и граф Никита Панин.

Завоевание Босфора было пределом ее мечтаний, причем и здесь она понимала трудности осуществления своего «Греческого проекта». Другая же часть стала бы территориальной основой создания двух новых государств – собственно Византии со столицей в Константинополе, на троне которого будет сидеть Константин III (Константином I Великим был основатель Византийской империи, а Константином II Палеологом – последний византийский император, погибший при взятии Константинополя османами в 1453 году) и Дакии, которая должна была возникнуть на территории северочерноморских владений Турции (Молдавии, Валахии и Бессарабии). – Е. А. ), которую в том наставляла великая нужда и потребность». В первое десятилетие царствования Екатерины ее придворным художником был датчанин Вигилиус Эриксен (1722–1782).

Старший – герцог Фридрих II – погиб на войне в 1702 году. Огромные кипы занимают три полки». Зазвать автора куда способно и поколотить его 2.

Полки вернулись в столицу и 30 июня – воскресенье – стало днем всеобщего ликования и пьянства. Склонность эта у Потемкина оказалась и он быстро пошел в гору. Императрица как бы устремлена в будущее, к планам и преобразованиям. Нравиться императрице. И таких неисполненных призывов-лозунгов в записках немало.

Она просто выводит нас из терпения. Он мог уплыть на яхте и в Финляндию и в Швецию. На фоне заметен торговый флот – вестник процветания государства. (Звание академика он получил годом позже за портрет великого князя Константина Павловича). – Е. А. ), который так у вас возвеличен и о славе, которая, по-вашему, подобает миротворителям. Поначалу она пыталась образумить его лаской: «Господин Сиверс.

О том, что «льстя ее любви к славе», можно сбить императрицу с толку, писал и граф Сегюр. Прости или прикажи скорее окончить. В 22:00 или 23:00 императрица заканчивала день и отходила ко сну.

В этом можно усомниться. Портрет кисти Боровиковского (известен в двух вариантах) показывает императрицу в сугубо «домашних» условиях – на обычной прогулке в Царскосельском парке, но при этом и он не лишен аллегоричности (фоном на одном из вариантов является Чесменская колонна, на втором – Кагульский обелиск). Россия получала многострадальный Азов, закреплялась в Керченском проливе и, самое главное, устанавливала свой протекторат над Молдавией и Валахией.

Екатерина довольно быстро научилась править Россией. Владычица на алтаре сжигает маки в знак жертвования собственным покоем ради общего блага. Что вы делаете.

По сути, Львов и предложил «программу» этого полотна. Можно не сомневаться, что и позор России она переживала бы как личный позор.

И еще один рефрен: «Не опасайся, не забуду тебя», – в том смысле, что врагам его не верит, кредит его надежен и за будущее он может быть спокоен. – Е. А. ) привоз оной книги в Россию». Это решение надолго определило композиционную традицию екатерининских монументов империи: таков памятник ей в Одессе (1900), таков же -в Екатеринодаре, как назывался современный Краснодар (1907, проект все того же Микешина). Такое же усердие и работоспособность проявила Екатерина, когда целых четыре года изучала гигантскую «Энциклопедию» П. Бэля – свод разнообразных сведений по истории, философии, религии, филологии, данных в оригинальной, критической трактовке. Датский король не приехал, но искушение пустить пыль в глаза иностранцам (как это принято у нас) вошло в плоть и кровь императрицы. Вот некоторые из них: «Воля моя, раз выраженная, остается неизменною.

Что же случилось с Екатериной. Она живет при дворе и пользуется чрезвычайным почетом. Отсутствие у Потемкина важнейшей части мужского туалета не было свидетельством какой-то особой, свойственной ему рассеянности или пренебрежения к могилевскому обществу.

Любопытно, что на стенах зала, где разворачивается торжество, Якоби «развесил» картины екатерининского времени, в том числе аллегорические портреты императрицы кисти Торелли (в образе Минервы) и Левицкого (в образе жрицы богини Правосудия), хотя ни того, ни другого портрета в 1765 году еще не существовало. Обратитесь к ее чувствам и страстям. Впрочем, оба знали цену взаимным откровенностям, шуткам и признаниям, которые становились назавтра достоянием всей читающей Европы. Да и Екатерину невозможно равнять с ее предшественниками, особенно ближайшими.

На проекте о завоевательном походе в Индию она начертала нечто подобное: «У России довольно земель и произведений, чтобы не иметь никакой нужды отправляться для завоеваний в Индию»., а он повторил: Да, да. Может быть, видя своего мужа-императора среди оркестрантов, она, вспомнив последние слова римского императора Нерона, подумала: «Какой музыкант пропадает. » После спектакля Екатерина вернулась в Петергоф. Кто знает князя, тот понимает, что это, с его стороны, только знак доверия». Он был необычайно учтив и любезен и весь вечер говорил только с Фике. Противоречие сие неразрешимо.

– Е. А. ), не успели мы разнять, а его уже и не стало. Наиболее полно эти принципы она выразила в записке о восстановлении монархии во Франции. Когда сомневаешься в истине, то лучше ничего не делать, чем делать дурно».

Всяк знает, на что может рассчитывать и не тревожится по-пустому». Ведь для родителей дети тогда не были, как ныне, бесценными сокровищами. Это была эпоха столетия ее царствования. Скорее всего Петр не знал русскую пословицу: «На Бога надейся, а сам не плошай».

5 августа 1789 года Екатерина сообщает светлейшему нечто интересное: у Платона есть младший брат Валериан, восемнадцати лет, который «здесь на карауле теперь, на место его сущий ребенок, мальчик писанной, он в Конной гвардии поручиком, помоги нам со временем его вывести в люди Я здорова и весела и, как муха, ожила» Надо понимать, что и «младшой» тоже стал императрицыным «учеником». Впоследствии Рокотов создал и ее портрет со знаками ордена Святого Георгия. Платон Зубов – двадцатидвухлетний шалопай – довольно быстро вошел в фавор к стареющей императрице и та стала писать о нем Потемкину как о своем «ученике-новичке». Но все же нужно признать, что Екатерина проявила мужество.

Наконец, умение приспособиться, гибкость были с детства присущи Фике. 3. Между родителями и детьми не было близости.

Так императрица писала в 1787 году, так писала она и раньше и потом. Конец 1780-х в портретной галерее Екатерины представлен ее портретом в дорожном костюме кисти бывшего крепостного, художника Михаила Шибанова (биографические сведения о нем крайне скудны), написанным во время ее знаменитого путешествия в Крым (1787). Он казался каким-то нелепым, странным, случайным на русском троне человеком. В резолюции на донесение А. Р. Воронцова по этому поводу Екатерина указывает четыре способа «работы с автором»: «1.

Ее вечно молодая, жаждущая любви и тепла душа сыграла с ней скверную шутку. Он вообще должен был здесь стать другим – раскрепощенным, веселым, естественным, как птицы, певшие на все голоса под стеклянным куполом Зимнего сада, где никогда не кончалось лето.

«Похоже ли это на Фике из Цербста. » – риторически вопрошает Бильбасов. Александр станет другим: закаленный, привыкший спать на свежем воздухе, в легкой одежде, этот юный спартанец будет бодро делить время между полезными физическими упражнениями и углубленными занятиями с умным, образованным воспитателем. В другом письме Гримму она прямо говорит: «Я всегда чувствую большую склонность быть под руководством людей, знающих дело лучше моего, лишь бы только они не заставляли меня подозревать с их стороны притязательность и желание обладать мною». Туалет солдатский должен быть таков, что встал – и готов». Наконец, в последние годы жизни Екатерину запечатлели Иоганн Баптист Лампи Старший (1751–1830) и Владимир Боровиковский (1757–1825), хотя у последнего есть и более ранний парадный портрет императрицы.

Как я уже пытался доказать, Иван не был сумасшедшим, психически больным. Их-то и начал придумывать и осуществлять Потемкин, благо за спиной стояли «матушка»-императрица и Россия, чьи людские и материальные ресурсы никем не были по-настоящему измерены и сосчитаны. У Петра I-го были такие люди, которые и грамоте не знали, а все-таки дело шло вперед. По своей природе Екатерина была человеком риска.

Не отвечать же на письма считалось невозможным, оскорбительным и недостойным человека. Я же узнала (об измене. Она тотчас встала, быстро оделась и вместе со своей фрейлиной Екатериной Шаргородской села в карету. Конечно, от них было невозможно ожидать знания системы Аристотеля или Коперника, а их вкусы, шутки и запросы были весьма незатейливы.

Екатерина не могла этого не понимать. Впрочем, предоставим слово самой Екатерине, которая написала (вероятно, в 1774 году) «Чистосердечную исповедь» для Потемкина. Договориться с Петром было невозможно. Екатерина была безусловной противницей крепостничества, но опять же – только в душе. Но не это главное.

Далее он рассказывал о горячем споре, который тут же на приеме вел с императрицей бывший «пьянее вина» А. П. Бестужев-Рюмин, возвращенный ею из ссылки. Правда, долго не было главного исполнителя. Принцесса Фике (таково было ее домашнее прозвище) смотрит на зрителя внимательно и в то же время как бы высокомерно. Он возвел здание Академии художеств на Неве. «Хочу повиновения законам, но не рабов хочу общей цели – сделать счастливыми, но вовсе не своенравия, не чудачества, не жесткости, которые не совместны с нею». «Великие дела всегда совершаются средствами не особенно большими».

Казалось бы, ничего особенного – историческая заметка и не более. «Я любила чтение, он тоже читал, но что читал он. – Это единственное средство добиться у нее чего бы то ни было. Более неестественное изображение и представить себе сложно. Она не пропускала ни одного скверного слуха, распускаемого о ней, как она выражалась, «политическими болтунами» и стремилась тотчас его нейтрализовать – либо через подставных лиц заявлением в европейских газетах, либо собственноручным письмом тем своим адресатам, в доброжелательной болтливости которых она не сомневалась.

Но императрице было не до веселья. С улыбкой она вошла и в русскую классическую литературу.

Для принцессы Фике феи запасли природы больше чем достаточно. Екатерина умела брать от людей то, что они могли дать. Или писать в защищение, а у двора, кажется, делать нечего.

Мать же, Иоганна-Елизавета, в четырнадцать лет выданная замуж за сорокадвухлетнего Христиана Августа, была особой легкомысленной, увлеченной интригами и «рассеянной жизнью». Это больше всего огорчало великую княгиню, такую общительную и открытую. Судьба Александра стала и судьбой родившегося 27 апреля 1779 года Константина. Один из них нынче называется «законностью».

Он, «красивейший мужчина Севера», превратился в ребенка, пускающего слюни. Но что делать. Граф Сегюр вспоминал, что сначала толпа валилась царице в ноги, но потом окружала ее, крестьяне называли ее «матушкой», радушно говорили с нею, чувство страха в них исчезало, а крестьянки лезли целоваться так, что ей приходилось отмываться от белил и румян, которыми злоупотребляли сельские модницы. Она писала в мемуарах, что поставила себе за правило нравиться людям, с какими ей приходилось жить и прилежно усваивала их образ действий их манеру: «Я хотела быть русской, чтобы русские меня любили».

Следом он шлет другую записку: «Я еще прошу меня, которой Вашей волею исполнал во всем, отпустить в чужие краи с теми, которыя я Вашему Величеству прежде просил и надеюсь на Ваше великодушие, что Вы меня не оставите без пропитания». Его интеллект, воспитание интересы производили тяжелое впечатление на окружающих.

Его автор Михаил Микешин (1835-1896) уже один раз изобразил великую императрицу- на памятнике Тысячелетию России в Новгороде: там она, возлагающая лавровый венок на голову склонившегося перед ней Григория Потемкина, представлена среди многих выдающихся деятелей русской истории. Вся компания, в том числе и невеста наследника, укладывалась спать на полу и девицы до утра вели шумную дискуссию о различиях полов. Екатерина любила наряжаться и примечательно, что, вспоминая в своих мемуарах далекое-далекое прошлое, она с поразительными подробностями описывает фасон и цвет своих «победоносных» платьев, а также нарядов Елизаветы и других дам. Часы работы и отдыха, завтрака, обеда и ужина были также постоянными.

Дайте ей то, чего она желает, а она даст вам все силы своего государства». Вполоборота она повернулась к нам, оглядываясь на сопровождающего ее фаворита. И тако из сего имеете выбрать». Не говорите ей умных речей – она не будет вас слушать. Отказывалась она поддерживать русских «землепроходцев» Америки и в ответе на прошение купца Ивана Голикова о предоставлении его компании «пособия» для успешной торговли с «дикими народами» Северной Америки не без остроумия писала: «Пособие монаршее теперь обращено на полуденные (то есть южные. – Е. А. ), не можно ли ему пенсион дать и скажите мне ответ».

Жизнь меняется, нужно учитывать перемены в нравах и сознании и «не следует оставаться глухим к общему крику народа» И далее высказана мысль, делающая честь изощренности и тонкости ее ума политика: «Парламенты – это великий рычаг, могущий принести огромную пользу, когда умеют направлять его и мудро распорядиться его действиями. Чуть позже она скажет Сегюру: «В глазах самых строгих к себе государей политика редко подчиняется нравственным законам, польза руководит их действиями». Все эти чувства вполне владели и Екатериной – человеком своего века.

Но все же основная линия «родства» с Россией шла через империю, династию. Помилуй, хоть для брата (то есть фаворита Григория. Все это мешало их сближению. Позже она добавила, что «ей приходится управлять людьми, которых нет возможности удовлетворить». Говоря о своей терпимости к свободе выражения мыслей подданных, она широко практиковала перлюстрацию, сурово преследовала недовольных ее режимом.

Неслучайно Екатерина зло высмеивала столь характерные для предшествовавшей эпохи символические храмы «невесть какого дьявола, все дурацкие несносные аллегории и при том в громадных размерах, с необычайным усилием произвести что-нибудь бессмысленное». Многочисленные портреты Эриксена отличают плоскостной характер и слабая выразительность. И эти люди, естественно, были заинтересованы в том, чтобы избежать возможной суровой ответственности. И Екатерина не вышла из него чистой. Именно такие чувства испытывала сама Екатерина. Характеризуя его, Екатерина писала: «Только сила закона имеет власть неограниченную, а человек, который хочет царствовать самовластно, становится невольником».

Желание свободы можно также удовлетворить добрыми и мудрыми законами». Особенно встревожился Павел и его сторонники, когда Екатерина женила шестнадцатилетнего внука на четырнадцатилетней принцессе Луизе Баденской (ставшей в православии Елизаветой Алексеевной). Мы помним, что императрица Елизавета выбрала Фике в жены своему племяннику еще и потому, что у той не было и, как полагала Елизавета, не будет своей «партии» в России. Признаться, странный вкус. Улыбка облагораживала, делала образ привлекательнее. Матушка, Его нет на свете.

Но она отнюдь не была «синим чулком», книжным червем. А Иоганна-Елизавета сообщала мужу: «Наша дочь стяжала полное одобрение императрица ласкает, великий князь любит ее». Императрица на своем все же настояла, свидание произошло и адмирал стал ей повествовать о своей победе над шведской эскадрой. О гуманности императрицы ходили легенды. Его можно назвать «комплексом провинциалки».

И победы пришли, но не сразу. Императрица Екатерина создала-таки себе славу, ставшую ее мощным оружием, силой, как тот военный корабль, который назывался «Слава Екатерины» (отметим попутно, что императрица попросила Потемкина его переименовать, чтобы турки, если захватят корабль, не радовались обладанию славой Екатерины). И она очень всем понравилась. Начало XX века принесло интерес к частной жизни императрицы.

Были принципы правления, которые императрица считала важнейшими в государстве. Посреди этой площади был воздвигнут помост из бревен с несколькими ступенями. Вы мне скажете: Как же теперь быть. Не буду тратить бумагу, перечисляя титулы, ордена и звания, а также количество денег, поместий и домов, полученных Орловым исключительно за свою верность и мужскую красоту, – перечень этот бесконечен (между прочим, среди пожалований были Гатчина и Ропша).

Успехи армии воодушевляли и Екатерина могла почти без хвастовства написать Гримму: «Победы для нас – дело привычное».

На эту же «скамью» можно было бы посадить еще десятка полтора, если не больше, знаменитостей. Но все же самым ярким явлением екатерининской эпохи стал Эрмитаж. Именно он наряду с итальянцем Стефано Торелли (1712–1780) создавал официальный, канонический образ императрицы. Когда она говорила: «моя страна», ни у нее, ни у кого другого не возникало сомнений, о какой стране идет речь, – конечно, о России, которую она любила, гордясь тем, что судьбе было угодно отправить ее именно сюда.

От этого признания так и веет сухим рационализмом, весьма необычным в столь юном возрасте. В семилетнем возрасте у нее открылся сильнейший кашель, жар и «колотье» в боку. Это была одна из важнейших реформ XVIII века. Был огорчен болезнью Фике и великий князь, уже сдружившийся с нею. В 1774 году ревностный генерал-поручик был отозван в Петербург.

Но теперь было другое: трогательная юная парочка ей очень нравилась.

На одну из них – измену – указывает Екатерина в «Исповеди». Указ этот умалчивает о том, что охранники действовали строго по секретной инструкции, данной Екатериной. Александру предназначался иной удел. Теперь о здоровье Петра. Конечно, людей заставляли за провинность выпивать не чудовищный кубок «Большого орла», а лишь стакан воды или читать целую главу «Телемахиды» Тредиаковского – наказание страшное, но для здоровья не смертельное. Этот первый отпечаток, оттиснутый на сердце из воска, остался у меня и эта мысль никогда не выходила из головы, но я остерегалась проронить слово о твердом решении, в котором я пребывала, – никогда не любить безгранично того, кто не отплатит мне полной взаимностью».

Она, по мнению исследовательницы творчества Боровиковского, объяснялась не только успехом гравюры. В 1766 году императрица послала секретный указ генерал-губернатору Москвы, в котором сообщала, что «некто именем князь Александр Васильевич Хованской не пропускает случай, чтоб все мои учреждения и всех моих поступков не толковать злодейской дерзостию и дать им вид совсем моим намерениям противный». Но царица выглядит здесь грузной и тяжеловесной, ее лицо – одутловатым и в целом оно производит скорее отталкивающее впечатление (это лишь в незначительной степени было скорректировано живописцем на другом парадном портрете Екатерины).

Зато после можно было небрежно написать Гримму по поводу смерти Людовика XV в 1774 году: «По-моему, стыдно королю Франции в XVIII столетии умереть от оспы, это варварство». «Противно христианской вере и справедливости делать невольниками людей.

Думаю, что сердце старого солдата не могло не растаять от этой ласки повелительницы. Из ее писем видно, что под «философским поведением» императрица понимала стоицизм, равнодушие к опасности искусство скрывать свои чувства, не дать «действовать страстям», пренебрежение к излишнему комфорту, авторитетам и своему здоровью – одним словом идеал Диогена.

В русской исторической живописи того времени образ великой императрицы XVIII века, по всей видимости, впервые появляется на сугубо ученической картине польского художника Ивана Миодушевского, учившегося в Императорской академии художеств в Санкт-Петербурге. Но Петр этого не сделал – отчасти потому, что сразу же оказался в изоляции: посылаемые им во все стороны гонцы не возвращались (либо их задерживали сторонники Екатерины, либо они сами перебегали к победительнице), вот таким образом император не мог понять, что все-таки происходит в Петербурге. При всей их официальности портреты Левицкого (а существует несколько их вариантов и повторений) отличает создание образа мягкой, милостивой, ободряющей окружающих и в то же время уверенной в себе царицы и, кстати, улыбка, которую столь блистательно умел передать этот художник играет тут очень важную роль. Строились фабрики, заводы, верфи, сажались леса.

Екатерина искала покоя, так как решила окончательно и бесповоротно: вместе не быть. ». «Здравый смысл, добрый порядок, совершенная тишина и гуманность», – вот что было написано на знамени Екатерины. Но не только в этом проявлялась немецкая педантичность государыни.

Екатерина часто заявляла о своей нетерпимости ко всякой форме насилия. Кроме того, мы строим и садим, мы благотворительны, веселонравны, честны и мягкосердечны». Один отличался отвагою ума, другой – мягким благоразумием, а Ваша покорнейшая услужница следовала между ними укороченным скоком (коротким галопом) и ото всего этого дела великой важности принимали какую-то мягкость и изящество. И вот в тот день, 12 октября, она смотрела вместе со всем двором пьесу Мольера. Она много пишет и читает, все ей некогда, работает без перерыва и все-таки меньше, чем хотела. Все многочисленные прихоти и фантастические планы Потемкина исполнялись незамедлительно и уже в 1787 году он мог показать приехавшей на Юг императрице свои достижения, которые почему-то у многих ассоциируются преимущественно с пресловутыми «потемкинскими деревнями», хотя ни Херсон, ни Севастополь декорациями с самого начала не были, равно как и Черноморский флот.

Мы были пьяны и он тоже. Как только малыша обмыли императрица сразу же забрала его к себе, Петр Федорович ушел на свою половину отмечать с приятелями рождение наследника, а роженица осталась в пустой комнате одна, брошенная всеми, страдающая от холодных сквозняков и жажды. Этим человеком был прусский король Фридрих II. – Е. А. ) их, чтоб попечение имели о принадлежащей им собаке, птице, белке или ином животном и оным доставляли выгоды свои и даже до цветов в горшках, поливая оные Ложь и обман запрещать надлежит как детям самим, так и окружающим их, даже и в шутках не употреблять, но отвращать их от лжи Ложь представлять им как дело бесчестное и влекущее за собою презрение и недоверие всех людей Отделять от воспитания разговоры, рассказы и слухи, умаляющие любовь к добру и добродетели или умножающие пороки Главное достоинство наставления детей состоять должно в любви к ближнему (не делай другому чего не хочешь, чтоб тебе сделано было), в общем благоволении к роду человеческому, в доброжелательности ко всем людям, в ласковом и снисходительном обхождении ко всякому, в добронравии непрерывном, в чистосердечии и благородном сердце, в истреблении горячего сердца, пустого опасения, боязливости, подозрения». Для обоих это была игра и никто из партнеров в ней не проигрывал.

Императрица очень любила природу, деревню. Начало XX века принесло интерес к частной жизни императрицы.

Огромное значение в судьбе дворянства имела «Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» изданная в 1785 году. В застывшем образе императрицы тут совсем мало жизни.

Облик государыни здесь скорее близок к тем, что мы видим на портретах Лампи, но существенно облагорожен. Здесь художник представил зрителям не только саму императрицу, но и большое число придворных, видных деятелей культуры и искусства эпохи ее правления (Панина, Разумовского, Дашкову, Бецкого, Сумарокова и многих других). Но, увы, внук Петра Великого был лишь жалкой тенью своего гениального деда.

Такие женщины больше всего боятся оскорбления или даже пренебрежения к себе. Самой Австрии также было невыгодно иметь соседом Россию и ее сателлитов.

Из тех же намерений она исходила и в социальной политике. Автором одного из первых был француз Луи Каравак (1684–1754), получивший известность как придворный портретист еще при Петре I. За долгие годы в России он перерисовал практически всех членов императорской фамилии, не стала исключением и юная Екатерина Алексеевна, которую художник изобразил в излюбленной манере – словно окутанной легкой дымкой. В первое десятилетие царствования Екатерины ее придворным художником был датчанин Вигилиус Эриксен (1722 – 1782).

Себе же Бестужев отводил роль наставника и руководителя Екатерины. Это не мешало ему быть образованным, остроумным человеком, выдающимся политиком. Екатерина вспоминала, что, очнувшись, она увидела себя в объятиях императрицы. Умерла бы она скорее. » Здесь было другое. То ли дело Царское Село с его парком, тихими водами прудов, шелестом деревьев: «Вы не можете себе представить, как хорошо в Царском Селе в хорошую теплую погоду». Вот таким образом он и сделал ставку на Екатерину, увидев в ней сильную личность.

«Сынов» становилось все больше и больше – Невский был запружен толпами и коляска Екатерины с трудом продвигалась вперед. Потом наступало затишье и стороны состязались в великодушии: она дарила ему Мраморный дворец у Невы, а он отдаривался огромным алмазом Надир-шаха известным ныне как «Орлов» – ценнейшее сокровище России А затем снова начинались какие-то эпатирующие общество и двор выходки Орлова. Не успел Потемкин найти ему достойной замены, как у Екатерины, сам собой, появился новый возлюбленный – конногвардейский корнет Платон Александрович Зубов. Словом, это Пирр, царь Эпирский. Надо сказать, что немало людей, познакомившись с Екатериной, предсказывали ей блестящее будущее и для этого советовали заняться образованием.

Посмертная изобразительная слава Екатерины началась лишь в 1860-х. – Е. А. ) здорова. Мало того, что императрица умела работать с людьми (о чем шла речь выше), она определила для себя несколько принципов из которых исходила в своей царственной работе.

Титулованные германские властители жили много беднее какого-нибудь российского Шереметева или Салтыкова и вот таким образом были вынуждены идти на службу к могущественным государям – французскому, прусскому, русскому (так, русским фельдмаршалом стал владетельный принц Гессен-Гомбургский). Но все было тщетно. Он назначил ее гофмейстериною. Самообладанием, волей и хладнокровием в тяжелые минуты жизни она отличалась всегда. «Мои солдаты идут на варваров, как на свадьбу», – так примерно она описывала своим приятелям тяжелейшую войну с турками.

Но царица выглядит здесь грузной и тяжеловесной, ее лицо – одутловатым и в целом оно производит скорее отталкивающее впечатление (это лишь в незначительной степени было скорректировано живописцем на другом парадном портрете Екатерины). Этим и объясняется столь строгий режим и постоянное наблюдение за Екатериной. Все это не могло не шокировать европейца. Живя с молодыми буквально через стенку императрица целыми месяцами не виделась с ними, но постоянно давала им знать, что не спускает с них придирчивых глаз: ее манерой было поручать придворным и даже лакеям делать Екатерине или Петру выговоры, часто в довольно грубой форме, за проступки, о которых ей доносили соглядатаи.

И в этом она стала великим реформатором. Иным был ее «новый ученик» Иван Корсаков, появившийся в 1778 году. Не знаю, что теперь начать. Вот он, к радости императрицы, «прыгает козой», получив послание обожаемого Екатериной Бюффона, вот он срочно пополняет свое образование, чтобы быть в курсе ее увлечений.

Свыше 570 нарядно – подчас весьма экзотично – одетых людей, приехавших в Москву со всех необъятных концов страны, представляли собой яркое зрелище: ведь со времен Земских соборов XVII века в столице не собиралась вся «Земля», Россия. А как любила Екатерина русский язык.

---