Картина Рубенса Вакх

Картина Питера Пауля Рубенса Вакх: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора. На картине Рубенса «Вакх» также изображены дети. Картина Рубенса «Вакх» – жемчужина собрания фламандской коллекции. Картина Питера Пауля Рубенса «Вакх» повествует об отказе от любых моральных запретов.

Вакх Рубенса и понятие вакханалия

Грасиан, разумеется, ссылается на главный мифологический аргумент испанской идеологии. Для искусства Веласкеса это не было первым открытием скрытых смысловых пластов. Между повелителями Востока и королями Испании существовала несомненная и описанная историками идейная (концептуальная) связь.

Враги отступают не только (и даже не столько) в западной части Европы, но и в тех регионах, которые позднее были отнесены к так называемой Восточной Европе. Я не ханжа, мне нравятся красивая грация голого тела. С другой стороны, демонстрируется его единство с родной почвой. Каков получился герой.

1042 Рубенс картина Вакх открытка СССР 1955 год чистая Издательство ИЗОГИЗ

Тот, кто ждал знамений и знаков свыше, не мог не связать эти два факта. Настоящему командиру надо беречь себя. Обличье ослепительно, но это скорее великолепная оболочка, а насчет сердцевины нет никакой уверенности. Рубенс по-своему использует схему старонидерландского искусства (тесная рама, погрудное изображение, нейтральный фон, фронтальность композиции, отсутствие аксессуаров) для концентрации внимания па лице и внутреннем мире портретируемой.

Искусство Пуссена становилось в это время и позднее все более интеллектуально замкнутым и зашифрованным, стоически отстраненным от обезумевшего реального мира (а подчас глубоко трагичным, как в луврской картине «Потоп»). Картина «пропитана» коричневыми тонами, в ней много витиеватости форм, наигранности.

Как раз во время пребывания Рубенса в Мадриде таковое повеление и воспоследовало. В изображении персонажей хоть и нет в прямом смысле контуров вокруг них, но они хорошо прослеживаются за счёт игры света, тени и цвета, резких контрастов цветов, форм, линий. Как и многие произведения мастера, она актуальна по смыслу.

монументальные религиозные композиции «Водружение Креста», «Снятие с Креста» отмечены характерными для живописи барокко театральностью композиции, драматизмом, бурным движением, яркими цветовыми контрастами. Вакханалия – праздник урожая, праздник в честь природных сил и плодородия. В упомянутом выше первом варианте («мудрый правитель, отец народа») всегда сильны отголоски самых распространенных философско-антропологических учений своего времени. Отсюда – тот скрытый смысл портретов короля, который мы здесь пытаемся уловить.

Описание картины Питера Рубенса «Вакх»

Поблескивает драгоценная золотая насечка на вороненых латах. Один идет в сражение, другой является солистом церемониального воинского действа.

Эта эпоха породила стиль рококо. Другой тип, сравнительно новый для испанской живописи – это парадный конный портрет. И все же привычная активность не покидала Рубенса до последнего дня жизни.

Монарх не дергается, не крутится в седле. Такая натуральность убеждает нас, что мы видим реально существующие вещи. Эту власть нет нужды акцентировать. Но начнем все же с самого очевидного.

На картине «Вакх» Рубенса мы видим Восседающего на своём минианюрном троне. Он ни разу не бывал на реальном поле боя и это было всем известно. Иногда даже кажется, что он прибегает к «набрызгам», этой почти уже авангардистской технике, хотя при ближайшем рассмотрении обнаруживается, что он всегда прикасался кистью к холсту, а не брызгал на него издалека жидкими субстанциями палитры, отдаваясь на волю случая. Это не игрушка, не муляж а настоящее огнестрельное оружие, только очень маленькое. Возможно, что в тигре соединились два этих фактора. Но эта «приземлённость» образа прослеживается не только на теле юноши, но и в предметах и обстановке, окружающих мальчика.

Зевс выхватил из пламени Диониса, появившегося на свет недоношенным и зашил его в свое бедро. От него слишком многое зависит. Да и первые придворные портреты, выполненные в Мадриде в 1624-28 годах, хоть и обнаруживают усложнение и аристократическое «шлифование» техники, все равно соответствуют формуле идентичности.

Он написан в достаточно каноничных для художника стиле, стилизации и манере письма. Даже кошка с лозой винограда в зубах, лежащяя в ногах Бахуса и винная бочка под ним- своего рода трон- в большей части находятся в тени, вот таким образом они не так сразу и резко притягивают к себе внимания. Прежде всего речь идет о Пуссене, Рубенсе и Рембрандте. Это тривиальная, но и гениальная речь. Божество восточного (фракийского и лидийско-фригийского) происхождения, распространившееся в Греции сравнительно поздно и с большим трудом утвердившееся там.

Имеется в виду эскизность письма, некая (как полагают неосведомленные зрители) незаконченность холста. Кажется, разгул плоти и инстинктов во всей красе. Это не потому, что мы плохие зрители (даже в том случае, если это действительно так). Они находились в разных залах дворца. Испанские современники и ближайшие потомки, не ведавшие слова «импрессионизм», пользовались обозначением «сокращенная манера», maniera abreviada. Люди пылко набожные и изрядно суеверные (а испанцы были в своем большинстве именно таковы) не могли сомневаться в том, что милость небес возвращается к их стране их вере и их короне.

Ружье опущено дулом вниз. Известно, что художник писал этюды с короля в своей мастерской. 1630-е гг. Все складывалось как нельзя лучше и трудные проблемы начинали казаться разрешимыми.

Последние несколько лет Рубенс жил довольно уединенно, проводя большую часть года в купленном им в 1635 году поместье Стен с настоящим средневековым замком в живописной местности, расположенной между Малином и Антверпеном. В XVII в. складывается еще одно направление в искусстве – это реализм. И жизнь кисти замыкается на себя. Напомню для убедительности, что реальный (а не символический) командир испанской армии дон Амбросио Спинола в картине Веласкеса «Сдача Бреды» (1636) носит тяжелые наколенники и стальные перчатки. На то имелись исторические основания. Рембрандт обрел зрелое живописное мастерство.

Они говорят о счастливом согласии с миром и радостном упоении его дарами и богатствами. Веласкес с интересом изучает новые возможности в такой двойной композиции. Царственные люди, царственные кони, царственная роскошь, царственная природа. и граничит с ростом городов-государств (полисов) и развитием полисной демократии. Такую сцену можно было бы увидеть своими глазами.

Царственное дитя похоже на заводную куклу, а не на настоящего ребенка. Воздух весны и утренний свет почти уничтожили всякие тени. Но на Востоке, чуть ли не до границ таинственной России, власть «еретиков» и «отступников» видимым образом таяла.

Другие картины художника – Питер Пауль Рубенс

Композиционная схема портрета Веласкеса в общем повторяет схему Тициана, так что есть все основания говорить о «цитатности». В шествии Диониса, носившем экстатический характер участвовали вакханки, сатиры, менады или бассариды (одно из прозвищ Диониса – Бассарей) с тирсами (жезлами), увитыми плющом. И дальше будет только хуже и хуже.

Вот таким образом у каждой из картины свои поиски, свой стиль, свои подходы. Интересна и композиция картины. Более того, он-то их сам и умышлял. В Успении Богоматери (1605-1606 гг. ) для алтаря церкви Санта-Мария делла Скала художник дал своё истолкование известного сюжета.

Поскольку позирование, при всей виртуозности мастера, наверняка продолжалось в общей сумме не один час, король не мог шевелиться и наверняка испытывал «синдром натурщика» -- ощущение омертвения тела и души после долгого пребывания в одной позе. Речь идет о принципиальной художественной программе мастера. Образуется как бы темный «проем», частично охватывающий собой фигуру. Отождествлялся с Осирисом, Сераписом, Митрой, Адонисом, Амоном, Либером.

1. Картина Вакх Питера Пауля Рубенса
2. Шедевры Эрмитажа: четыре лекции (-) (
3. Искусство от Нового времени и эпохи Просвещения до современных тенденций
4. Рядом расположены достопримечательности
5. Рубенс как создатель барокко, нового живописного стиля

В частности, эти системы иносказательных смыслов опираются на разного рода пространственные парадоксы и «странности» построения формы. В этой живописи бродят соки земли, чувствуется восторг от ощущения жизненных сил. Враги-протестанты терпят в это время несколько поражений. Этот жанр Рубенс популяризировал в середине своей карьеры художника. Последних особенно много на объектах, требующих повышенной детализации и чёткости. Достоверных данных не имеется. В случае с «Вакхом» Караваджо, зритель как бы «сидит» за столом Вакха, точка зрения, уровень глаз, взгляда в данном случае находится примерно на одной линии взгляда с юношей.

А Питер с 14 лет начал обучаться живописи имея к этому непреодолимое желание. Немного позднее мы увидим, как разворачивается эта гамма чувств в большом парадном портрете короля, так называемом «Серебряном Филиппе» из Лондона. Строго говоря, фигуры и формы не моделируются светотенью в обычном смысле слова. Заметим с самого начала, что надо различать состояние души изображенного, с одной стороны и состояние души портретиста, с другой стороны.

• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
• Программа просмотра веб-материалов ( 286)
• Килограммы убывают, любовь прибывает
• Общероссийская общественная организация

В отличии от произведения Рубенса, на полотне Караваджо не так выражена линейность, как и не выражен тот аллегоричный язык, готичность, свойственные первому художнику. «Обмирщение» идет в живописи и скульптуре, где жанровое направление завоевывает одно из главных мест. Это название проще всего объяснить с помощью слова «необычное». Кисть – вольная птица. Если бы тут были какие-нибудь олицетворения Славы, побежденный дракон ереси под копытами коня, если бы святые благословляли деятельность великого человека, тогда не было бы вопросов: никакие преувеличения, никакие условно-театральные эффекты не вызывали бы желания сказать «однако » Но Веласкес, с его сложившейся стилистикой, не мог уже себе позволить изобразить умозрительные вещи или существа.

Все это было понятно. Это и техническое и ритуальное требование. Фигуры связаны с фоном и в смысле композиции и в цветовых решениях. Это видно по бостонскому портрету 1631 года.

Он не мог ничего сделать по своему личному хотению. Что она обозначает. Тут что-то не так и это причина для того, чтобы задуматься. Прежде всего заметим, что пейзажные фоны охотничьих портретов весьма величавы и составлены из элементов героического и «эмблематического» характера. Они как живые, эти кони.

В своей личной мастерской Рубенс пишет для себя и близких людей такие прославленные картины, как «Шубка», «Портрет жены с детьми», «Сады любви» и полуфантастические пейзажи. Чистая радость живописания без границ и узды в таких условиях немыслимы. Дичь застрелена. Там скорее видна строгая, умелая, тщательно контролируемая мастером, но суховатая работа одного или нескольких из помощников (кого именно, мы здесь не станем гадать, хотя некоторые из них известны нам по именам). С другой стороны, думая и рассуждая о символике и композиции, мы начинаем находить, что ритуалы власти и символы высокого положения присутствуют и здесь.

Герой этих портретов пока что на вершине власти, богатства и могущества. Условность «апофеозного жанра» в творчестве какого-нибудь признанного мастера этого жанра, как, например, Рубенс или Пьетро да Кортона, основывалась на определенной мере условности и реальности фантастических событий. Король Испании ничего подобного никогда не делал. Победы испанцев вызвали своего рода цепную реакцию.

– период семейного счастья и огромного художественного успеха Рембрандта. Влияние протестантизма активно распространяется на юг, в сторону Балканского полуострова. Казалось бы, речь идет о людях, запечатленных на вершине успеха.

Король был непрерывно охраняем, надзираем и опекаем. Дионис – бог плодоносящих сил земли, растительности, виноградарства, виноделия. В принципе эффект несовпадения видимости и сущности может повернуться и другой стороной. Быть может, самым влиятельным центром. Охота – это своего рода модель такого важного государственного дела, как война. Кроме того, мадридский двор был важным центром европейской политики.

В то же время именно в портрете юного принца его портретист и наставник на редкость точно угадал мальчишеский восторг юного «всадника». У него были, разумеется, завистники и ненавистники при дворе и в артистической среде (например, Висенте Кардучо). Контраст внешней строгости (в позе, манере держаться, костюме) с хрупким и нежным девичьим обликом придает образу особую поэтичность и тонкий лиризм. Но частицей особенной. Вся композиция картины Рубенса мастерски сосредоточена на фигуре гиппопотама.

Наряду с этими проявлениями природы отчаянного и неудержимого испанского «мачо», король обнаруживал определенные художественные и интеллектуальные потребности. Вторая серия осталась неосуществленной. Он величав и монументален, отрешен и даже меланхоличен. В эпохи более целостные и органичные такого разрыва не существовало.

Живописное письмо портретов граничит скорее с живой жизнью. Новые (и очень горькие) разочарования и удары обрушатся на испанцев примерно с 1640 года. По всей видимости, прозрачная ясность воздуха и нежные голубовато-зеленоватые дали указывают на то, что дело происходит весенним утром. И это понятно он действительно участвует в принципиальном споре своего времени.

Властелин есть подданный своей функции властелина. Если бы собрать вместе портретные работы 1630-х годов, распределившиеся волею истории между разными странами Запада (в основном Испании, Англии и США), то мы увидели бы ослепительный фейерверк драгоценных цветовых переливов, упоительную игру раскованной кисти, ощущение реального света и воздуха и общее состояние духа, отмеченное своего рода историческим оптимизмом. Писатели и поэты страны могли некоторое время уповать на то, что воинственные и фанатичные силы правительства и церкви, прежде всего полубезумный временщик и фаворит Оливарес (закончивший свою жизнь, как известно, в состоянии клинического сумасшествия), удовлетворятся подарками судьбы и успехами испанцев и перестанут давить на коллективную психику.

Король- охотник – это роль тоже ритуальная, но тут свои особые ритуалы. Всему он предпочитал интересную беседу, чтение или занятия своими коллекциями. Кисть теперь не ползает по холсту, а летает над ним, бросая мазки и дробные брызги белил, оставляя полупрозрачные красочные «туманности». Но вернемся к портретам Оливареса из Мадрида и Нью-Йорка. На Западе удалось отбить у антипапистов немногие (и не самые видные) укрепленные города и не более того.

Он учится, он играет в свою будущую венценосную роль, в главнокомандующего. До откровенного мятежа против общества дело дойдет еще не скоро, только к началу 20 века. Слово «Горы» имеет, таким образом, отчетливые идеологические импликации: это рыцарственный дух и гордость за свою страну, это память о многовековой борьбе за освобождение от пришельцев-захватчиков. До тех пор почти никто в Испании не писал «открытой кистью» никаких картин вообще. Ни до того, ни позднее. Тут условная формула, притом весьма лапидарная. Притом, заметим с самого начала, охота и коррида были устроены так, чтобы король показал себя «славным бойцом», но не подвергал бы себя никаким реальным опасностям.

С другой стороны, наступило Новое время и доводы прагматизма, этатизма, рационализма стали весомыми. Он вставал в четыре часа утра и слушал раннюю мессу, уверяя, что такое начало дня помогало ему сосредоточиться и ощутить необходимое для работы спокойствие духа. Внутри общего силуэта и отдельных его частей царит буйство вольных серебристых мазков. Здесь можно было увидеть бурное море, кораблекрушение, землетрясение и наводнение. Во многом в результате поражений протестантизма на Западе начинается возвращение громадных, стратегически важных и экономически перспективных территорий будущей Восточной Европы в лоно «истинной веры» и этот факт отчасти компенсирует горькое разочарование и острое раздражение испанского правительства от обидных неудач в Нидерландах, катастрофических провалов в борьбе с Англией и невозможности повлиять на положение в германских землях.

Холодная сине-зеленая гамма успокаивает. Если здесь и не божество вина, то здесь апофеоз самого пьянства. Современники оставили воспоминания о том, как распределялась работа в мастерской Рубенса. Считается, что этот ранний вариант был переписан в 1636 году, когда было решено вынести охотничьи портреты за пределы собственно дворца Буэн Ретиро и поместить их в «охотничий дом» (получивший наименование Торре де ла Парада) на краю дворцовой территории. Нам сейчас требуется понять, каким путем пошел Веласкес в решении коренной испанской проблематики, когда он достиг в своем искусстве состояния зрелости.

Символом Диониса как бога плодоносящих сил земля был фаллос. Механически отточен его жест. Разумеется, трудно было спорить с Грасианом, который умно и пылко доказывал в своей книге «Политик», что король нынче должен вести себя и действовать на современный лад. Вспомним еще раз картины его севильской юности, то есть 1616 – 1624 годов. Его картина «Вакх» относится к заключительному периоду в его жизни и творчестве.

Но напоминаю еще раз: перед нами очень реально воспроизведенные сцены, полные тонкой наблюдательности, психологизма и ощущения «сценического момента». Так он работал «до пяти часов вечера, затем садился на коня и отправлялся на прогулку за город или на городские укрепления или как-либо иначе старался дать отдых своему уму». Обширная мастерская художника выполняла по заказам европейской аристократии многочисленные монументально-декоративные композиции, в том числе цикл картин «История Марии Медичи» для французского королевского двора, в котором Рубенс мифологические и аллегорические фигуры совместил с реальными историческими персонажами. Династию надо холить и лелеять ибо из нее вырастают умелые правители.

(«Жертвоприношение Авраама») несут на себе печать воздействия живописи итальянского барокко, которое проявляется в несколько форсированной динамике композиции, остроте ракурсов, светотеневых контрастах. До того все трое шли иными путями и позднее тоже их маршруты разошлись. Это неточно.

Сам художник как бы обращается к королю с неким важным посланием. А Питер с 14 лет начал обучаться живописи имея к этому непреодолимое желание. С практической точки зрения особенно неудобны в данной ситуации перчатки. То есть доказывать свою воинскую квалификацию на поле боя ему нет никакой необходимости. что ты гонишь Меня.

Тем разительнее был перелом. Но до 1640 года мадридскому двору была дарована историческая передышка. Он лишь немного прикасается к поводьям и приподнимает свой жезл. Король, его брат и его сын стоят с ружьем и собаками в определенном месте и ожидают, когда цепи загонщиков выведут крупную дичь (обычно кабана или оленя) на царственного охотника, а этот последний завершит своим метким выстрелом все это предприятие. Побежденные исчезают из памяти, а триумфаторы остаются в истории. Экзотический карлик или карлица, облаченный (облаченная) в женское платье, придается малютке принцу в роли большой живой игрушки.

Как это всё понимать. Реальное окружение всадника в портрете Тициана как бы намекает на тяготы и опасности. Голова и передние ноги на редкость живые и явно списаны с натуры. Это также даёт дополнительные объём и пространство произведению. «Вакх» Рубенса.

Художник находился в центральном узле абсолютистской государственной власти своей страны. Но тридцатые годы обозначили в этой истории «отважного знания» особо значимый этап. В 1640 – 50 гг. Художник не имел права говорить о «слишком человеческом», когда он писал портреты действующего первого лица совершенной монархии. Доспехи короля Филиппа ритуальны. В трагедии «Гамлет» умный враг героя, Лаэрт, в высшей степени проницательно замечает однажды, что особа королевской крови никогда не может быть свободной.

В его окружении все составляющие освящены высшими смыслами. Сын короля, маленький охотник Балтасар Карлос еще только готовится к участию в охоте. Подобно другим караваджистам начала 17 века, Веласкес акцентирует тот факт, что люди бедные и незначительные, вовлеченные в ничем не примечательные события и дела «низкого быта», при определенной трактовке и в определенном живописном решении приобретают огромную внутреннюю значимость. В этом первом портрете король был изображен в более свободном и непринужденном виде. Такие же приёмы использовали мастера при работе с раковинами. Можно условно выделить три плана в картине: ближний, средний и дальний. Неумение исключается, недоделка немыслима.

Если «Вакх» Караваджо это чисто портрет с присущими для этого художника его новаторскими приёмами в использовании света и тени, харатерными «вылепленностью» и пышностью тел, то у «Вакха» Рубенса, это, всё-таки, не хоть и портрет в полный рост, но в нём присутствует многофигурная завершённая композиция, есть своя небольшая разыгрываемая сценка из мифологических персонажей. Казалось бы, ребёнок с мыльными пузырями – это что-то весёлое, что-то позитивное, что-то радостное. Барокко отражает противоречия своего времени. Никто не изображал людей и животных в жестокой схватке так, как это делал Рубенс.

На первоим плане представлен кусочек земли, лежащая кошка с лозой винограда и сатирёнок, на общем представлена основная многофигурная композиция из Вакха и его свиты, на дальнем- деревья и весь остальной фон с природой позади персонажей. Художник был частицей социального, политического исторического целого. Он, так сказать, попал сюда из другого представления и сам не понимает, где он оказался. Это важнейший залог будущих находок и открытий в искусстве Веласкеса. Около 1611 – 1618 гг. Да и для всей страны это не пустяк. В Риме Дионис почитался под именем Вакха (отсюда вакханки, вакханалии) или Бахуса. Дионис – бог плодоносящих сил земли, растительности, виноградарства, виноделия.

Вопрос на лице мужчины – не праздный: Фландрия может быть и немецкой. Здесь то, что кажется, не является достоверным, здесь осуществляются подмены и происходят «перевертыши». В 1612 – 1620 гг. Герой их великолепен, силен характером и уверен в себе, а все же проскальзывает в характеристике некоторая сомнительность. Заметив это забавное несоответствие, нам трудно удержаться от улыбки.

Картина «Вакх» приходится на первый этап его творчества и одной из первых дошедших до нас картин, хотя до этого художник уже писал картину на ту же тематику. Господа дворяне здесь восхищаются не своим повелителем, а его скакуном.

В последний год жизни Рембрандт создал свой главный шедевр – монументальное полотно «Возвращение блудного сына», воплотившее всю художественную и морально-этическую проблематику позднего творчества художника. Мы вполне можем назвать «молнией войны» изображенного Тицианом императора Карла, но герой Веласкеса этому эпитету никак не соответствует. Если в первом случае всё полотно как бы пропитано оттенками коричневого, охры, медово- жёлтого, то у Караваджо цвета «чище», в них куда меньше схожих и, тем более, переплетающихся между собой цветов и оттенков. Вот таким образом стоит сказать, что Рубенсу была свойственна барочность, художественная аллегоричность, свойство показывать какой- то образ, что было характерна для голландцев того времени, тогда как Караваджо был пионером в живописи, когда, с одной стороны было целью показать глубину образа, его внутренние переживания, скрытый смысл, а с другой, попытки в отображении реалистической живописи, то, что будут потом много использовать в своих картинах художники романтизма и затем- реализма. Картина «Вакх» приходится на первый этап его творчества и одной из первых дошедших до нас картин, хотя до этого художник уже писал картину на ту же тематику.

Король Испании управляет и распоряжается значительной частью планеты Земля (это на самом деле было так в годы правления Филиппа Четвертого, владения которого были значительно обширнее всех других государственных образований того времени). Негритянка – новый вызов для Рубенса. Пожалуй, на первом месте стоит такой вариант, как «мудрый правитель (правительница)», он же «отец (мать) народа». Королю положено и все тут. В этот момент Веласкес, вероятно, переработал уже готовый (или почти готовый) портрет и сделал позу немного более строгой, а голову короля накрыл охотничьей шляпой с козырьком.

«С постоянным стремлением Рубенса приобщить национальную фламандскую культуру к общеевропейской связан и интерес его к античности, традиционный для искусства Западной Европы того времени, – пишет Н. С. Даже не зная, что образы богини земли Кибелы и бога моря Нептуна символизируют в картине Антверпен и реку Шельду, дающую стране выход к морским путям, о чем мечтали фламандцы (картина написана, когда вновь появилась надежда па снятие голландцами блокады устья), союз, который венчает Слава, воспринимаешь как нечто значительное. И художник не собирался говорить об этом. Фигура отчасти выдвигается вперед, отчасти зрительно уходит в глубину. Но где он, живой человек. Картина «Урок анатомии доктора Тюлпа», в которой художник новаторски разрешил проблему группового портрета, придав композиции жизненную непринужденность и объединив портретируемых единым действием, принесла Рембрандту широкую известность.

Это заметно сразу же и на самый первый взгляд. Но он является, в известном смысле, рабом системы или деталью огромного механизма. Даже не зная, что образы богини земли Кибелы и бога моря Нептуна символизируют в картине Антверпен и реку Шельду, дающую стране выход к морским путям, о чем мечтали фламандцы (картина написана, когда вновь появилась надежда па снятие голландцами блокады устья), союз, который венчает Слава, воспринимаешь как нечто значительное. Красный занавес фона находится, вообще говоря, позади фигуры.

Первый портрет был, так сказать испытанием сил, экспериментом нового типа. Это вообще уникальный жанр в истории испанского портретного искусства.

Герои живут своей жизнью, а живописная ткань – своей. (Достаточно назвать «Заговор Юлия Цивилиса» из Стокгольма и так называемую «Еврейскую невесту» из Амстердама. ) Радость жизни и полнота бытия не совсем покинули мир европейского искусства, но баланс разнонаправленных душевных откликов на реальность сделался крайне сложным и парадоксальным. От «Сдачи Бреды» 1636 года до «Менин» 1656 года мы наблюдаем в его творчестве укрепление и углубление этой философской составляющей, этой способности мыслить объективно о вещах опасных и трудных, о трагедии эпохи и человека. В данном случае эта метафорика не насильственна. Что касается картины «Вакх» Караваджо, то в композиционном плане она разительно отличается от первой.

Среди наиболее «классических» картин художника – «Союз Земли и Воды». Приближается пастух Фавстул, который обнаружил их, а затем воспитывал. В испанском тексте нет ни «небожителя в обличье короля», ни «страны величья», ни «грозного воина». От этого ещё острее чувствуется его беспомощность. Пусть «Серебряный Филипп» ослепляет нас пиршеством красок и ощущением радости жизни. С одной стороны, эта игра адресована другим – то есть зрителям.

Очень часто в этих картинах вы увидите изображение мыльного пузыря или изображение маленького ребёнка, который пускает мыльные пузыри. Тематический архив статей поможет легко ориентироваться в выборе интересующего материала. Прежняя аскетичная сумрачность улетучилась.

Королю положено во время определенных официальных церемоний носить камзол с воротником, плащ и перчатки, невзирая на время года. А что касается мифологии и идеологии, то это пожалуйста и сколько угодно. Нельзя судить по ряду нескольких причин: во- первых, это приверженность стилям, наличие собственного неповторимого художественного языка, во-вторых, нужно учитывать тот факт, что картины были написаны в разных странах имевших свои школы, выработавшие свою «каноничную» манеру письма. Частично сюда можно отнести и фрукты в корзике, часть которая, находится в тени. Мощное и торжественное движение великолепных коней привлекает мастера в той же степени, как и сверкание атласа и шелка, золота и вороненой стали, драгоценного шитья.

Увиденные издалека, эти вольные игры кисти образуют завораживающее зрелище расшитой серебром парчи, мерцающей сотнями бликов. В России есть только одно произведение Микеланджело – это «Скорчившийся мальчик» из Эрмитажа. В те времена шедевр Тициана, заказанный ему императором в 1548 году, принадлежал королевской коллекции (сегодня он также выставлен в Прадо).

Рубенса нужно или всего принять или всего оставить. Самые прозорливые среди художников, люди с широким политическим кругозором и начатками «европейского сознания» становятся на некоторое время историческими оптимистами и создают произведения, отмеченные радостью жизни и полнотой бытия. Среди наиболее известных полотен – Союз Земли и Воды, Снятие с креста, Возчики камней. Можно условно выделить три плана в картине: ближний, средний и дальний. Сущность барокко шире вкусов католической церкви и феодальной аристократии, которая стремилась использовать эффекты грандиозного и ослепляющего, свойственные барокко, для восславления могущества, пышности и блеска государства, мест обитания лиц, приближенных к трону. Антропологический анализ остер и отважен.

Причина тому – цвет. Начало следует искать, разумеется, в севильских картинах вроде «Агуадора», в первых королевских портретах 1624 – 28 годов. Они понимали, что речь идет именно о несовпадении «истинного» и «кажущегося». Процесс написания конных портретов был чаще всего именно таков. Принято говорить, что Рубенс населил Царствие Небесное жителями Олимпа. В жару (а это есть обычное состояние погоды в Мадриде с апреля по октябрь) такое одеяние крайне стеснительно, тем более что церемонии мадридского двора чрезвычайно длительны. Рубенс – исключение.

В парадных портретах Веласкеса проблема возникает и доходит до большой остроты. Он был особо опасным врагом католиков и считался в свое время (и сейчас обычно считается) самым выдающимся стратегом и полководцем Тридцатилетней войны. Конь и меч, доспех и знамя суть составные части души и судьбы воина. «Золотые тридцатые годы» отразились в творчестве ведущих мастеров разных стран сходным образом. При всей любви к пышным условностям они должны были понимать, что это было бы смешно.

Подобные «головоломки» встретились нам с самого начала, как только мы пытаемся рассмотреть и понять ранние, юношеские картины Веласкеса – такие, как «Агуадор» из Лондона или «Завтрак» из Санкт-Петербурга. Оживилось ожидание мира, возродились надежды на прекращение тех катастроф и войн, которые разоряли и уничтожали Европу в течение многих десятилетий. Другое дело – как именно поворачивается и трактуется событие. Виртуозностью живописи, строгостью и лаконизмом художественных средств отмечены поздние работы художника — «Елена Фаурмент с детьми», «Три грации», «Вакх». Рубенс умер в 1640 году. Голландцы, немцы и обитатели скандинавских стран не поддавались. Так стали думать в двадцатом веке.

Будучи протестантом, его отец с семьей бежал в Германию, спасаясь от террора. Монарх увлекался театром и сам писал стихи. Королю отдают должное, словно отвешивают ритуальный поклон, а о его коне говорят с истинным воодушевлением (притом значительно подробнее, чем о персоне короля). По словам одного из биографов, Рубенс «необычайно любил свой труд и потому жил всегда так, чтобы работать легко, не нанося ущерба своему здоровью». К северу от Альп это правило также соблюдалось.

Опоясанные змеями они все сокрушали на своем пути, охваченные священным безумием. Изгиб его спины переводит взор зрителя кверху. tragodia букв. Именно потому, что это был период особо мажорный и счастливый. Хотя нужно отметить существенные нюансы.

В написанных по многочисленным заказам портретах он тщательно передавал черты лица, одежду, драгоценности («Портрет бургграфа»). Его картина «Вакх» относится к заключительному периоду в его жизни и творчестве. Итак, наступило время надежд и радостных предвкушений будущего.

Здесь нет сложной многофигурной композиции. Страны с абсолютистскими системами правлений хорошо знакомы с этим парадоксом. На кончиках ветвей и листьев виднеются блики и немного падающего света на них. Картина Рубенса – апофеоз человеческой плоти.

Здесь всадник облачен не в боевой доспех, а в доспех парадный и церемониальный. Назовем этот миг полустанком ибо он был недолгим. Но на практике правители страны вполне последовательно прибегали к стратегиям макиавеллизма (разумеется, вслух осуждая его за «безнравственность»).

Он не лепит формы, а намекает на лепку посредством касаний, ударов, росчерков кисти. Франция и Англия решали коренной религиозный вопрос в духе фактического подчинения церкви трону во имя этого огосударствления веры там откровенно «исправляли» либо хладнокровно игнорировали некоторые римско-католических догматы, а это выглядело в глазах ортодоксальных испанцев как великий грех, сравнимый с лютеранством.

Материя словно сражается со светом, то есть с лучами энергии. У многих эиа скульптура вызывает недоумение. Все конкретно, в натуре, по жизни. У него надежное положение, крепкая семья, преданные ученики. Наступившая после смерти Людовика XIV эпоха Регентства внешне выглядит как резкая смена декораций. Во всяком случае, теперь имелись основания (мнимые либо подлинные) верить в великое будущее и забыть тревоги и кошмары вчерашнего дня.

Если «Вакх» Караваджо это чисто портрет с присущими для этого художника его новаторскими приёмами в использовании света и тени, харатерными «вылепленностью» и пышностью тел, то у «Вакха» Рубенса, это, всё-таки, не хоть и портрет в полный рост, но в нём присутствует многофигурная завершённая композиция, есть своя небольшая разыгрываемая сценка из мифологических персонажей. Все фигуры даны в действии, в разных ракурсах, в лучах яркого света, в окружении воздуха. «Серебряный Филипп» -- подлинный властелин по своим атрибутам. Приведу вам пример из голландских натюрмортов. Зрительная «выемка» за головой как бы намекает на то, что само пространство изменяется, углубляется и теряет земные свойства там, где пребывает фигура священного повелителя, царя-жреца.

Зверюга даже голову не поднимет. Внимательный глаз обнаружит и другие следы этого «но». Вы будете знать, как это понимать. Художник должен был понимать это обстоятельство. Искания этого периода завершил знаменитый «Автопортрет с Саскией».

Полностью отброшена скованная старательность в исполнении деталей. Второй вариант не слишком хорошо прилагается к женским особям на троне страны. Также здесь есть и оттенки коричневого в небольшом содержании.

Пуля уже ушла в цель и стрелок стоит в расслабленной позе, отпуская напряжение мышц. В Эрмитаже мало кто это объясняет. Именно он стоял у истоков живого, волнующе-яркого стиля, который позже получил название «барокко». Великолепие кисти, обретенное в 30-е годы, цельность и естественная полнота мироощущения, которые были достигнуты в «золотые тридцатые», очень сильно обогатили диапазон его художественного языка. Это также даёт дополнительные объём и пространство произведению. Даже роскошные конные портреты Филиппа IV в этом смысле уступают портретам фаворита. Человек наружный не совпадает с человеком внутренним.

Рубенс по-своему использует схему старонидерландского искусства (тесная рама, погрудное изображение, нейтральный фон, фронтальность композиции, отсутствие аксессуаров) для концентрации внимания па лице и внутреннем мире портретируемой. К середине 1630-х годов он просто не мог писать таким образом. Оттого он и похож здесь более на куклу, нежели на живое существо.

В «стеновский» период живопись Рубенса становится более интимной и задушевной, колорит его картин утрачивает многоцветность и строится на богатстве красочных оттенков, выдержанных в горячей, эмоционально насыщенной красно-коричневой гамме. Заметим, что ноги короля, облаченные в белые чулки, промоделированы чуть заметно. Вообще 1630-е годы – это какой-то полустанок надежды в европейской живописи. Но основной поток движения в картине направлен в сторону Андромеды: она олицетворение земной красоты и счастья, ради нее совершен подвиг и герой-победитель останавливается, покоренный охватившим его чувством любви. Отсюда и большая погремушка в виде скипетра в правой руке карлика и яблоко – в левой. Их количественно больше, чем прочих они велики размерами и они ослепительны.

Позднейшие историки искусства подчас награждали ее обозначением «импрессионистической», но мы лучше воздержимся от таких анахронических попыток перенесения исторически укорененного термина на неадекватные периоды.

О ней мы с вами поговорим. Как сказано в центральной философской книге Испании середины 17 века, в «Критиконе» Балтасара Грасиана, «тот, кто всем приказывает, есть раб этих всех». Это одна из поздних работ Рубенса. Можем ли мы верить в то, что перед нами тот самый «Филипп Великий», о котором кричат придворные панегирики и официальные реляции 1630-х годов. Кисть живет.

Мы изумляемся легким и свободным полетам кисти в пространстве холста. На этом виднеется тень, падающая от фигуры юноши. Таков закон Нового времени, закон прагматический и технократический. Так, Караваджо при жизни прославился дерзким, вспыльчивым, резким, а порой и довольно грубым характером, что уже в достаточно юном возрасте и так до конца жизни приводило мастера к постоянным скандалам, сплетням, не раз его за жизнь садили в тюрьму. Может быть, только театрализованные зрелища и развлечения французского двора «версальской эпохи» окажутся через полвека достойными соперниками испанских причуд.

Полностью устранены театральные эффекты в духе барокко и отголоски «апофеозного жанра» (столь невыгодные и предательские по отношению к прежде рассмотренному персонажу). Едва ли не каждая веточка, каждый листик пронизан линиями. Пока что мы пытаемся понять портреты периода надежд и обещаний. Никто не изображал людей и животных в жестокой схватке так, как это делал Рубенс. Край занавеса справа и складки слева (над правым плечом короля) расположены наискосок таким образом, как будто занавес опускается на фигуру властелина и образует нечто вроде мантии.

складывается зрелый стиль Рубенса. Слишком хороша живопись, вот в чем дело. Он не сомневается в том, что этого достаточно.

И не было художника или поэта, который бы так грандиозно и убедительно воспевал низменные (но подлинные) радости животной чувственности и сладкой насыщенности. Ярким воплощением эстетических взглядов художника стала монументальная композиция «Даная», в которой он как бы вступает в полемику с великими мастерами Возрождения: обнаженную фигуру Данаи, далекую от классических идеалов, он выполнил со смелой реалистической непосредственностью, а чувственно-телесной идеальной красоте образов итальянских мастеров противопоставил красоту духовности и теплоты человеческого чувства. Для тогдашних отношений в недрах элиты такие моменты были чрезвычайно существенны.

Он подчинен нормам и условностям внеличного порядка. Даже не зная, что образы богини земли Кибелы и бога моря Нептуна символизируют в картине Антверпен и реку Шельду, дающую стране выход к морским путям, о чем мечтали фламандцы (картина написана, когда вновь появилась надежда па снятие голландцами блокады устья), союз, который венчает Слава, воспринимаешь как нечто значительное. Вообще говоря, единственная большая военно-историческая картина Веласкеса, «Сдача Бреды» 1636 года изображает именно реальных людей в реально случившемся эпизоде. Его работы излучают свет и передают вольные движения виртуозной руки.

Но мы смотрим и видим, что тут не все так просто. Из картин этого рода наиболее замечательны: «Похищение Прозерпины», «Персей и Андромеда», «Битва амазонок», «Венера с Адонисом», многочисленные Вакханалии, «Сад любви» и аллегорические изображения из жизни двухмерного пространства. Это знаки царственности. Рембрандт стал после 1640 года экспериментировать с необычной и даже вызывающей драматургией своих зрелищ, как в «Ночном дозоре», а затем погрузился в загадочные, может быть, даже эзотерические измерения своего позднего искусства, в мир странных видений, к пониманию которых мы еще не очень скоро приблизимся.

Если девушка изображает Фландрию (намек на ее богатства и важность для испанской короны – жемчуг в косах и в ушах), а мужчина – испанских Габсбургов, то картина – аллегория соглашения 1617 года, по которому Антверпен (Фландрия) получил мирную жизнь, следовательно и возможность процветания. В том-то и парадокс королевских портретов 1630-х годов. Какой он вообще. Вот старый и плохо одетый разносчик воды подает бокал юноше. Он – полководец, которому никогда не доведется своей рукой нанести удар врагу. Задняя часть принадлежит чучелу либо манекену (или, тоже не исключено, списана с какой-нибудь картины или гравюры).

Царственное и священное дерево дуб – это знак того, что повелителю людей надлежит находиться в компании царя растений. Он же, однако, остается в своем особом пространстве за пределами живой жизни.

Он будет развиваться в сторону парадоксальной и беспощадной антропологичности, к «опасному знанию» о господах и подданных, о мужестве и трусости, о чести и низости, о победе и поражении, о прочих важных для людей вещах. Там, как мы помним, цветовое решение основывалось на доминантах серого и черного, обстановка и костюмы были строгие и сдержанные, позы и атрибуты подчинены строгим канонам иконографии «монарха-труженика» или «самоотверженного венценосца». Потому проблема власти здесь вырастает во весь рост. Именно в 1630-е годы эта уникальная ситуация повторялась постоянно. Двор ждет ярких и впечатляющих зрелищ. Если где-нибудь в Европе того времени можно было встретить живые отголоски ренессансного «единства противоположностей», то именно в творчестве и эпистолярном наследии римского француза.

Речь идет о той сакрально-политической концепции, которая утверждает, что во главе великой империи стоят двое «Величеств», то есть Царь Небесный и король испанский. Картина запечатлевает некое промежуточное состояние между светом и потемками. Контраст внешней строгости (в позе, манере держаться, костюме) с хрупким и нежным девичьим обликом придает образу особую поэтичность и тонкий лиризм. В испанском руководстве по верховой езде изданном в середине 17 века, специально подчеркивалось, что, поднимая коня на дыбы, наездник не должен проявлять аффектированности (no incurrir en lo afectado). Одна серия должна была представлять, «в соответствии с желаниями Ее Величества», «события преславной жизни и героические деяния» самой королевы, тогда как другая — «сражения» и «триумфы» ее покойного супруга Генриха IV. Господствующий стиль эпохи – это барокко.

История фламандского искусства тесно связана с политическим положением этой территории. Они по праву занимают большие залы музея Прадо. «Вакх» Рубенса. Тициан и Паоло Веронезе кажутся рядом с ним ужасно смирными». Дело сделано.

Налицо очевидное официальное задание. Караваджо развивал и был верен своему новому, выработанному им канону- караваджизму.

Вот что писал по данному поводу немецкий художник Иоахим фон Зандрарт, один из первых биографов Рубенса: «Он всегда сам сочинял композицию будущей картины на эскизе в дветри пяди высотой, по этому эскизу его ученикиhellip писали картину на большом холсте, который он потом проходил кистью или сам исполнял наиболее важные места». Мрачноватый старый дворец в центре города в значительной мере пустеет (и ведет полупризрачное существование до середины XVIII века, когда уступает место импозантному зданию в духе барокко, существующему и сегодня). Мы помним, что в портретах короля атрибуты власти и роскоши немногочисленны. Или, если угодно, фантастически-сновиденческий.

Театр и музыка стали ведущими видами искусства. Король приказал (вероятно, не без подсказки Оливареса) написать графа-герцога в виде «полководца-триумфатора». Писаные и неписаные законы испанской монархии практически исключали такие риски. Наблюдая жизнь дворца, каждый неглупый придворный мог придти к такому выводу. Цвет её тела – серо голубой. (Разумеется, в символическом смысле ибо королю непозволительно появляться на поле боя. ) Не надо оборачиваться и смотреть через плечо, как там обстоят дела в тылу.

Приходит черное десятилетие, 1640- годы. Изумительно лицо девушки. Только отшельник Эль Греко, странный человек из Толедо, грек по рождению и венецианец по выучке, писал в эскизной свободной манере, доходил до пределов экспрессивности и до крайности удивлял тем самым своих испанских современников (которые нередко подозревали у него то нечестивые магические намерения, то душевную болезнь). Но он ссылается также и на прагматический аргумент. Она упоительно воздушна, а легкие прикосновение кисти к холсту передают и живую кожу лиц и движения фигур. Мы их и видим в его конном портрете из Прадо.

Он был не только образцовый светский человек, но и большой умница. Проблема «Веласкес и театр» остается заманчивой мечтой науки об искусстве и не дает раскрыть себя сколько-нибудь основательным образом. И тому подобное и так далее. Его жизнь пересекалась с жизнью Кальдерона (мы уже говорили об этих пересечениях в самой первой, вводной главе). Один из биографов художника писал о нем: «История искусства не знает ни единого примера такого универсального таланта, такого мощного влияния, такого непререкаемого, совершенного авторитета, такого творческого триумфа».

В картине единая световоздушная среда, в которой каждый предмет выступает как частица целого (взаимодействуя с окружением световыми бликами и рефлексами цвета) и вместе с тем выделяется особенностью форм, объема, фактуры, цвета. Хотя имя Дионис встречается на табличках критского линейного письма "В" еще в XIV в. до н. э., распространение и утверждение культа Диониса в Греции относится к VIII-VII вв. В середине 1650-х гг. Наряд «Серебряного Филиппа» обладает как бы металлическим весом, поскольку сплошь заткан драгоценным металлом.

Бахус —песня во славу чревоугодия и плотолюбия, пьянства и сладострастия. То есть понятно уму, а в душе оставался нехороший осадок. В охотничьих портретах из Прадо ставилась задача двойственная. Должна быть близость, чтобы сохранялся живой огонек контакта, волнения, теплого участия. И это весьма примечательно. Ему это не было дано.

Уточним еще раз. Известная всем реальная биография графа-герцога не давала никакой возможности запечатлеть его в каком-нибудь реальном эпизоде военных действий. Он также, как и Вакх написал схожие по тематике полотна. Вся эта фруктовая композиция окружена листьями винограда.

Что она должна была символизировать в контексте этой гробницы. В 1632 году во время очередного похода погиб молодой «северный лев», шведский король Густав II Адольф. Никакой самодеятельности и никаких вольных импровизаций никогда и ни в чем. Платье покроя «амазонка» не уступает своей шириной и великолепием шитья попоне лошади. Перед нами портреты славных и радостных лет.

Но возникает вопрос: понимал ли сам художник Веласкес, какой у него получился портрет. Он победил самого Валленштейна. (Во всяком случае, статуты ордена превращали его в своего рода закрытый клуб венценосцев). Более того. Он материален и вполне уверенно лепится в пространстве. Фактура полотна достаточно гладкая. Конь испанскому сердцу близок изначально и сущностно, о нем говорят от души и с пылом.

Тициан и Паоло Веронезе кажутся рядом с ним ужасно смирными». Но элементы ритуальной символики и здесь налицо. «Неволя государя» -- одна из важных тем драматически-философских сочинений Пушкина, прежде всего трагедии «Борис Годунов». Теперь я понимаю как эта гадость пришла ко мне в голову – наследственность.

Тут уже не такая радостная картина вырисовывается. Заглушить боль помогает дипломатическая деятельность. Благородный конь рыцаря – это не просто некая дополнительная деталь его бытия.

Этот новый тип стоит на границе парадного и камерного портрета. Реальный свет впервые становится в картинах Веласкеса активным элементом красочного строя. Десяток лет сладостных иллюзий сильно преобразили настроение в столице. Что касается «Вакха» Рубенса, то здесь взгляд зрителя несколько ниже уровня взгляда Вакха и его окружение.

Я думаю откуда мне пришла в голову идея сексуальной игры под названием Челюсти. Мы в реальной жизни, а этот толстячок на коне пыжится и красуется. Когда человеку приходится тяжко, его мысль начинает поворачиваться поживее, реже дремать и заглядывать глубже обычного. Но в этом окружении и на этом фоне личность короля решительно проигрывает. Франция станет в скором будущем главное угрозой для габсбургской Испании.

Здесь этот контраст невероятно мощный и сильный. Начинается успешное возвращение под власть католических правителей (то есть, косвенно и папы римского) больших областей Восточной Европы, которые до того уже утвердились в протестантизме. В конце XVI в. в Италии возник новый стиль – барокко.

Напомню о портретах графа-герцога Оливареса, написанных во второй половине 1620- х годов. Занимался в мастерской Отто ван Веена, придворного художника, мастера исторической живописи. Он был воинственным «ястребом» и бросал армии в сражения, но делал это из своего кабинета в Мадриде. Она вела войны с большинством крупных европейских и мусульманских стран (мелкие государства по возможности уклонялись от прямых столкновений с таким гигантом, как габсбургская империя, обладавшая, при всей своей неповоротливости, огромными ресурсами).

Власть имущие были довольны. Большая мастерская, здание которой он спроектировал в стиле генуэзского палаццо (восстановлено в 1937 – 1946), вскоре стала общественным центром и достопримечательностью Антверпена.

«Пафос бурной космической динамики, борьбы противостоящих сил господствует в огромных декоративных полотнах: Страшный суд, Малый Страшный суд, Падение грешников, Битва амазонок (1610е годы), – отмечает Т. П. Выдающийся фламандский художник Питер Пауль Рубенс (1577-1640) был человеком редкого по масштабу гения, который обладал всеми достоинствами, столь необходимыми как для великих свершений в искусстве, так и для успеха в обществе, – мощным интеллектом, кипучей энергией, крепким здоровьем, приятной внешностью, удивительным даром гармонии и, в придачу, ясной головой для творческой и деловой активности. Словно он – герой другой пьесы. библейские композиции подводят итог его размышлениям о смысле человеческой жизни. Заботы, катастрофы исторические угрозы казались отодвинутыми или несущественными. Это вроде бы апофеоз, но притом и не совсем апофеоз. Что-то было не то.

Более влиятельного ходатая трудно было бы найти. (А. Парадные портреты с непарадным подтекстом создавались им и несколькими годами ранее.

Практически все авторы каталогов, монографий и статей, в которых рассматривается этот конный портрет Балтасара Карлоса, неизменно упоминают озадачивающий «разлад» в изображении лошади. Форма не разрушена, но борьба идет. Король стоял перед зрителем без головного убора и его левая рука, упирающаяся в бок, придерживала шляпу. Хорошо.

Его малютка-принц стоит в застылой позе, менее всего подходящей его нежному возрасту. Именно этих годов. Давайте присмотримся к сатирессе слева. Это уже особый разговор.

Если в первом случае всё полотно как бы пропитано оттенками коричневого, охры, медово- жёлтого, то у Караваджо цвета «чище», в них куда меньше схожих и, тем более, переплетающихся между собой цветов и оттенков. Забегая вперед, скажем, что из французских проектов ничего не вышло. Ныне здесь представлены произведения великого фламандского художника Питера Пауля Рубенса (1577-1640). Голова и ноги коня вырисовываются темным силуэтом на светлом фоне, тогда как задние ноги коня погружены в тень. И в расцвете сил ушел в мир иной. Конь посверкивает глазом, раздувает ноздри, жилы на лбу напряжены. Это неточно. Это те самые «победители исторического процесса», которые, как утверждал Вальтер Беньямин, пишут историю и определяют ее смысл в глазах потомков.

От Вермеера и Веласкеса до Эдгара Дега и Валентина Серова дело обстояло именно так. Конный портрет Оливареса насыщен драгоценными символическими побрякушками и деталями, указывающими на власть и богатство. Сама фигура короля в плане пластики, пространства, материальности и световой энергетики приобретает качества своего рода загадки или, быть может, своего рода лабиринта смыслов.

Отсюда и тревога и вопрос. Каждый знаток истории живописи в те годы, как и сейчас, легко замечает тот факт, что конный «Филипп IV» написан, как своего рода видоизмененная цитата хорошо известного шедевра предыдущего столетия. Знатоки и мастера охоты при дворе (прежде всего сам король) не потерпели бы, если бы их запечатлели на охоте в роскошных камзолах и чулках, в роскошных шляпах и с атласными лентами через плечо, с торжественными жестами, подобающими дворцовым ритуалам.

Но делал это таким образом, что никаких претензий к нему не возникало. В это время уже стали возможны многие вещи, считавшиеся немыслимыми ранее. Одна серия должна была представлять, «в соответствии с желаниями Ее Величества», «события преславной жизни и героические деяния» самой королевы, тогда как другая — «сражения» и «триумфы» ее покойного супруга Генриха IV. В тот период, когда подъем французских Бурбонов был еще впереди, когда английские Стюарты вступали в пору губительных для абсолютизма революционных потрясений, а Романовы до появления Петра Алексеевича вообще мало что значили для европейцев, только Габсбурги (и более всего испанская ветвь) олицетворяли собой могущество, великолепие и сакральность единовластного трона. От них некуда деваться. Но где там.

На этом основана наука о маскировке используемая нынче во всех современных армиях мира. Мы начинали с того, что король выглядит на природном фоне гораздо органичнее, чем его фаворит Оливарес. Даже никуда не выезжавший из своей страны (и редко выбиравшийся за пределы города Амстердама) Рембрандт Харменс Ван Рейн переживал именно в 1630-е годы особо счастливый период своего искусства. По контрасту с этой латентной драмой власти инфант Фердинанд гораздо более горяч и активен (даже несмотря на то, что габсбургская заторможенность отразилась и в его обличии, особенно в сонном или апатичном выражении лица). Согласно церковной традиции изображение успения (смерти) Богоматери должно нести в себе радость – ведь, закончив Свою земную жизнь, Дева Мария соединилась с Христом на небесах.

Вот усталые путники закусывают самой простой и дешевой снедью. При буквальном прочтении мы видим сцены из обыденной жизни низших классов. Он понял и показал именно то самое, что мы и видим в его парадных портретах. Очень важно отметить и присущий персонажам произведений Караваджо, этот томный, манящий к себе и откровенно эротичный взгляд юноши.

И улыбка с неизбежностью отмечает странность ситуации. Он написал две застылые, торжественные фигуры. Ткань бросает множество разноцветных бликов на живот Силена и на кожу негритянки. А персонаж как бы отталкивает, не принимает эту динамику и это дыхание жизни. Но картина Рубенса в целом все же божественного порядка.

Почва, прибитая копытом коня, поблескивающее бронзовое стремя, а также щегольские, но чуть запыленные сапожки Оливареса, с их знаменитыми высокими каблуками уязвленного своей низкорослостью человека – все тут «как есть». Но изображенный персонаж, повелитель полумира, не участвует в этой полнокровной жизни.

до н. э. Божество восточного (фракийского и лидийско-фригийского) происхождения, распространившееся в Греции сравнительно поздно и с большим трудом утвердившееся там. Нельзя судить по ряду нескольких причин: во- первых, это приверженность стилям, наличие собственного неповторимого художественного языка, во-вторых, нужно учитывать тот факт, что картины были написаны в разных странах имевших свои школы, выработавшие свою «каноничную» манеру письма. Эти смыслы заложены в концепции заказа и они были, что называется, разлиты в воздухе. Великолепный темперамент.

Караваджо развивал и был верен своему новому, выработанному им канону- караваджизму. И также как и в произведении Рубенса, «центром», ключевым объектом является бледно- бежевое тело тело Вакха, светлых тонов большая ткань, а также скатерть стола, по цветовой гамме очень близкая к материи. Особенно впечатляют его «картины счастья» – такие, как дрезденский «Автопортрет с Саскией на коленях» (1636). Пути нет.

На самом деле, не трудно было обманываться. Далее – восхищенное описание великолепного коня, а не венценосца. Также вперед выходит почти сплошь залитый серебристыми отблесками правый рукав камзола. Его художественные силы, особенно в лице Кальдерона и Веласкеса, откликнулись на это «чудо», на подарок судьбы или, если выражаться более благочестиво – милость Небес.

На среднем плане представлен Вакх с прозрачной большой чашей вина в руках. Но высшие особы государства ему покровительствуют. Силы жизни переполняют коней. Другое дело – король Филипп Четвертый. Веласкес написал по заказу дворца свою единственную картину из современной истории в 1636 году, а заданный ему сюжет был «Передача испанскому командующему крепости Бреда в Голландии».

Исполненное страстного жизнелюбия, многогранное и виртуозное по мастерству творчество Рубенса оказало огромное воздействие на фламандских живописцев, на художников XVIII-XIX веков (Ватто, Фрагонара, Делакруа, Ренуара. ). Идеология, этика и эстетика такого рода лежали в основе портретов дворцовых людей, написанных Веласкесом в первые годы после своего переселения в Мадрид (это случилось в 1623 году). Вот таким образом в композицию включены созревшие плоды.

Его собака – начеку, ее мускулистое тело готово взвиться в воздух и понестись за добычей. В результате мы имеем такие образцы органичного официального искусства, как собственноручный эскиз «Апофеоз инфанты Изабеллы» из московского ГМИИ, написанный Рубенсом в 1634 году. Все тут написано совсем натурально. Принц уже умеет держать ручку на эфесе маленькой шпаги (вряд ли она настоящая), привыкает к металлическому нагруднику, но пока что носит женскую юбку, расшитую золотом, во избежание известных проблем нежного возраста. Там появляются перед нами те самые герои, которые являются и персонажами картин Веласкеса.

В будущем мать видела своих сыновей продолжателями дела отца. Веласкес был среди свидетелей и участников театрального чуда. И в результате получается так, что мы задаем насмешливые вопросы. Персонаж не отзывается. Написать такой конный портрет короля означало, по всей видимости, сказать правду и возвеличить его без лести, без тех приемов «накачки и раскрутки», которые были любезны сердцам официальных художников монархических систем того времени. Силы иссякают, экономика в плачевном состоянии и грозные симптомы усиливаются.

Событие изменившее всю жизнь Савла, показано художником с трагической выразительностью. В возрасте 11 лет, Питер вместе со старшим братом стал посещать латинскую школу. Он структурирует и стройно располагает слова в своих письмах и даже трагические помыслы и тревожные опасения умудряется формулировать почти расиновским языком. Очень немногие художники, пусть даже и великие, заслужили честь называться основоположниками нового стиля в живописи. В стране Реконкисты, славного Хуана Австрийского и героического императора Карла трудно было быть «реальным политиком» в духе Грасиана. Вакханалия – это ритуал, который проводили в знак служения богу Вакху. «Диего Веласкес, художник В В», Diego Velazquez Pintor de V M – так написано на сложенной бумажке в правой руке Филиппа IV.

Третий шедевр: Микеланджело. Художник теперь не идентифицирует себя со своими героями. Здесь этот контраст невероятно мощный и сильный. И образовалась большая разница между тем, что люди видели вокруг себя и то, что они знали – то есть между видением и знанием. Они загадочно сложны и многосмысленны.

«Великан» управляется «веревкой». Но каждому зрителю видно, что в этом счастливом холсте есть нечто странное. Перед нами коренной испанский вопрос: разрыв между истиной, с одной стороны и условной формулой социума и власти (в данном случае формулой «апофеоза»), с другой стороны.

Оно подчиняется своим правилам. ) В рамках заданной композиционной схемы и иконографического «извода» почерк живописца освобожден от каких бы то ни было ограничений. Он выстроил целую систему приемов, благодаря которым его грубые персонажи, для которых явно позировали плебеи и обитатели городского дна, а также их непрезентабельное жизненное окружение приобретает некое значимое звучание и мы, глядя на эти картины, говорим о «таинстве», «ритуальности» и «внутреннем величии» этих социально сомнительных типов.

Благодаря прозрачности весеннего утра лицо мальчика кажется особенно нежным. В этом пространстве не все является тем, чем могло бы быть согласно здравому смыслу. Живописная ткань соответствует рукотворной и природной субстанции мироздания. Живопись «апофеоза» не может быть слишком «натуральной», она обязана быть условной – даже в том случае, если ощущение воздуха, света, движения фигур и складок ткани, пластика тел абсолютно реальны и убедительны. Можно сказать, что последнему полновластному королю династии (а Филипп IV именно таковым и оказался в конечном итоге) опять повезло. Он сохраняет некоторые признаки «монаршего величия» по определению ибо изображать царствующую особу в приватной обстановке не полагается.

В картине единая световоздушная среда, в которой каждый предмет выступает как частица целого (взаимодействуя с окружением световыми бликами и рефлексами цвета) и вместе с тем выделяется особенностью форм, объема, фактуры, цвета. Он вышел обликом скорее в мать, в Изабеллу Бурбон, в пылкую южную породу, а не в голубоглазых медлительных Габсбургов.

В игру играет группа женщин и мужчин. Чего стоит одно только официальное обозначение «Два Величества», Dos Magestades. Ружье, как и его старшая сестра, пушка, приобрели в символике «огнестрельной эпохи» значение «царственного оружия». Разнообразные обитатели дворца, вхожие во дворец персонажи или «люди с улицы» являются в общей панораме героев Веласкеса скорее фоном или обрамлением для главных и центральных героев. И нам становится трудно их уловить и с точностью идентифицировать. Доказательством владения этим искусством аристократов и военных было умение оставаться «холодным на горячем коне».

Королю не надо проделывать специальные трюки и привлекать к себе внимание. Но апофеоз может быть и вполне органичным. Примером тому могут служить многочисленные картины Рубенса на античные сюжеты, созданные в первое десятилетие работы художника в Антверпене: Статуя Цереры, Союз Земли и Воды (около 1615), Похищение дочерей Левкиппа (1615 – 1620), многочисленные Вакханалии, Венера и Адонис, Возвращение Дианы с охоты, Битва амазонок (1615), Персей и Андромеда (1620 – 1621) и др» А вот и воплощенный герой в картине, несомненно одной из самых совершенных в его творчестве, – Персей и Андромеда. Это важное событие в том измерении, где пребывают придворные. И это так и есть. Скорее всего, так оно и есть.

Второе дело – сражаться и, разумеется, побеждать. Мы ее увидим, когда доберемся до портретов короля 1640-х и 1650-х годов. Он создает свой живописный мир, а на своих героев смотрит с некоторого расстояния. О таких моментах, как волшебные превращения и полеты по воздуху, можно даже не говорить.

Это примерно то же самое, что говорилось на ту же тему у Грасиана, Лопе и Кеведо. На картине изображён Дионис, он же Бахус и Вакх. Созданные им в начале 1610 гг. Например, уже упомянутая выше картина Рубенса «Апофеоз инфанты Изабеллы» из ГМИИ им.

Но именно винтиком, а не той силой, которая приводит механизм в движение. В случае с «Вакхом» Караваджо, зритель как бы «сидит» за столом Вакха, точка зрения, уровень глаз, взгляда в данном случае находится примерно на одной линии взгляда с юношей. Первое время в таких мероприятиях принимали участие только женщины. Он в таковых не нуждается.

Королева едет навстречу королю на белой лошади, покрытой расшитой попоной. Король есть король и среди прочих ипостасей монарха есть и верховная власть над войсками. В глазах Бахуса светится что-то царственное.

После этого Дионис через Фракию отправился в Индию. Из восточных земель (из Индии или из Лидии и Фригии) он возвращается в Грецию, в Фивы. Особо значимые материальные атрибуты элитарного человека всегда являются, так сказать, органическим компонентом его большого социокультурного «Я». Кальдерону заказывали пьесы о победах испанского оружия в прошлом и настоящем. Догадаться об этом совсем не сложно. до н. э.

Отдельными «пятнами», вкраплениями здесь выступают большой зелёно- красный венок из листьев винограда, фрукты и листья в корзины с освещённой части, где также много светлых тонов зелёного, красного, жёлтого, коричневого. Тут я вижу главный парадокс портретов Веласкеса 1630-х годов. Они всегда намеренны, содержательны, осмысленны. Здесь, казалось бы, ничто не напоминает о высших классах, о значимых идеях, о глубоких философских импликациях.

Первое время в таких мероприятиях принимали участие только женщины. В Риме Дионис почитался под именем Вакха (отсюда вакханки, вакханалии) или Бахуса. Настоящий полководец закрывает себя качественной броней не для виду, а сплошь и сверху донизу, чтобы не зацепило в бою (или чтобы обезопасить себя от возможного покушения какого-нибудь фанатика или сумасшедшего). Когда судьба пройдется по стране самыми беспощадными ударами, когда король потеряет всех близких людей и ощутит свое полное поражение в борьбе с обстоятельствами, он будет изображен художником в виде своего рода «страдающей маски».

Он выше этого. Получались не крикливо-идеологические однодневки, а философские драмы. Живопись полна огня, дыхания, движения.

Виртуозностью живописи, строгостью и лаконизмом художественных средств отмечены поздние работы художника – «Елена Фаурмент с детьми», «Три грации», «Вакх», автопортрет. Это не его почерк. Но именно на этом месте возникает резкая запинка. В Риме Дионис почитался под именем Вакха (отсюда вакханки, вакханалии) или Бахуса. Балтасар Грасиан писал в своем известном трактате «Политик» в 1640 году, что дело короля -- не сражаться своими руками, не лезть в реальные мясорубки баталий, а править страной, заглядывать вперед и отдавать приказы, руководить войсками издалека и действовать головой, а не мечом.

Со страстным «языческим» жизнелюбием Рубенс воссоздает полнокровную красоту обнаженного человеческого тела, воспевает чувственную радость земного бытия Постепенно отказываясь от характерного для его ранних работ локального цвета, художник достиг исключительного мастерства в передаче тончайших градаций света и цвета, воздушных рефлексов теплые и свежие тона его картин мягко перетекают один в другой, телесно-розовые, жемчужно-серые, красно-коричневые и мягкие зеленые оттенки сливаются в ликующую праздничную гамму. Каждая фигура неповторима и не имеет одинаковых сгибов линий или углов. В условиях тяжкой войны против всех в Испании усиливалась цензура, разворачивались действия инквизиции, подозрительность и нетерпимость пронизывали жизнь церкви и двора.

Ритуал мадридского двора требовал суровой дисциплины в устройстве картины. В Аттике Дионису были посвящены Великие или Городские, Дионисии, включавшие торжественные процессии в честь бога, состязания трагических и комических поэтов, а также хоров исполнявших дифирамбы (проходили в марте – апреле) Ленеи, включавшие исполнение новых комедий (в январе – феврале) Малые или Сельские, Дионисии, сохранившие пережитки аграрной магии (в декабре – январе), когда повторялись драмы, уже игранные в городе. В эллинистическое время культ Диониса сливается с культом фригийского бога Сабазия (Сабазий стало постоянным прозвищем Диониса). Отсюда и особое символическое значение охоты и корриды в жизни испанского двора.

Если здесь и не божество вина, то здесь апофеоз самого пьянства. Яркий, пышный рубенсовский стиль характеризуется изображением крупных тяжелых фигур в стремительном движении, возбужденных до предела эмоционально заряженной атмосферой. Кисть наносит своего рода кружевное плетение светлых мазков на темную поверхность. Жизнь в Буэн Ретиро сделалась сплошным праздником, но королю менее всех прочих была дарована возможность вольного фантазирования о чем бы то ни было, вольного выбора чего бы то ни было. У неё естественный, жизненный изгиб спины, ветерок развевает её локон. Их смысл и художественные открытия завершили собой путь развития испанского мастера.

Но вопрос в том, почему художник Веласкес не потрудился увязать заднюю часть лошади с передней частью и сгладить явное различие между частями живыми (голова, грудь, передние ноги лошади) и частями манекенными, чучельными или скопированными с какого-нибудь графического листа. Интерес и симпатия были обоюдными. Смирялись побежденные химеры и драконы. Далее, трое протагонистов королевской охоты играют разные роли в изображенной здесь «истории одной охоты». Но мы, надеюсь, сумели догадаться, что с ними что-то не так.

Цирцея пролетает по глади озера в колеснице, запряженной дельфинами. Первое дело символизирует второе дело или является, так сказать, его уменьшенной моделью. Фактура полотна достаточно гладкая. Исторические и вселенские кошмары, которые мучили нидерландца Брейгеля за полвека до того (в годы испанского террора), не казались более страшными новым голландским художникам. Зритель не ожидает от мальчика-принца, что он будет вести себя как взрослый. И кажется, будто голова монарха как бы уложена на красный занавес и продавливает его – хотя на самом деле между головой и занавесом должно быть изрядное пространство. Питер Пауль Рубенс родился в семье антверпенского адвоката. Изгиб его спины переводит взор зрителя кверху.

Портреты этих двоих составляют компанию изображению Его Величества. Можно запечатлеть «великих людей» и «сильных мира сего» изобразить исторические события и деяния, овеянные славой и поклонением, но повернуть дело таким образом, что мы увидим там гротеск, дешевую оперетку, пошлые и ничтожные страсти мелких людей. В его портрете никакого «грозного воина» не видно и речь идет о другом.

Но после него остались самые лучезарные картины крупнейших мастеров эпохи. В этот период культ Диониса стал вытеснять культы местных богов и героев. Небесный Отец дарует ему мудрость и мощь, архистратиг Михаил обеспечивает успех его планов.

О чем речь. Дело государя – смирение, аскеза, самопожертвование и готовность нести свой крест. А это само по себе является показательным симптомом. То, что стреляет и убивает на расстоянии, есть ближайшая аналогия к грому и молнии, этим атрибутам высшей, небесной власти. Художник выполнил поручение и сделал это превосходно.

В будущем мать видела своих сыновей продолжателями дела отца. Но вдруг происходит удивительный поворот. Веласкес – не разоблачитель, а мыслитель в области живописи.

Рубенс – один из немногих. Для этого потребуется создать небывалый до тех пор жанр большой синтетической философской картины, соединяющей в себе групповой портрет, бытовой жанр историческую хронику. Перед нами, можно сказать, портрет парадно-педагогический. Текущая из амфоры вода, похоже изображает реку, впадающую в море (несомненно, это река Шельда).

Тот факт, что конь инфанта в портрете 1635 года выглядит только наполовину настоящим, а наполовину явно «неживой», требует неких объяснений. А встречается это очень-очень часто. Наверняка Веласкес сам догадывался (даже без посторонних советов), что ему было бы весьма полезно отправиться в страну обетованную всех художников. Это и умопомрачительный эфес и ножны тяжелой шпаги, это седло и шпоры, это стремена. Рубенс известен, как художник, писавший толстяков. Возникает ощущение сложности, даже своего рода таинственности большого целого. Ограничусь только тем фактом, что для Испании очень важен, наряду с первым, второй вариант – «великий воин» (прежде всего «вождь рыцарства»).

Вряд ли можно видеть здесь иронию художника по адресу горе-командующего (такого быть не могло). Великолепная находка переводчика – «мир подвластный, но счастливый», что в точности соответствует испанскому «aunque sujeto, dichoso». Да и лицо королевы не говорит о том, что раскованная кисть мастера прикасалась к нему. Но теперь намечается своего рода перевес живописи над характером персонажа. Скорее всего, конь принца писался в два приема.

Крепкие, уверенные в себе и наделенные особым достоинством простолюдины (например, «Агуадор» из Лондона и «Старая кухарка» из Эдинбурга) запечатлены в суровой и простой манере, с резкими контрастами светотени и уверенным, как бы простодушным иллюзионизмом в передаче предметов быта и обстановки. Абсолютно неподвижно его лицо. Он достигает притом скорее противоположного результата, но делает все, что может, в плане «имиджмейкинга». Это спор о государственном устройстве, о системе власти. После своего возвращения из Италии в 1631 году придворный мастер пишет уже иные портреты. Материя свободна, богата, неистребима и она живет своей одушевленной жизнью.

Но имеет место, так сказать, видоизмененная цитата. И потому всякая увиденная вещь (свойство, признак, характеристика) могут обернуться своей противоположностью. Позднее мы увидим новые портреты, новые проблемы и парадоксы. Страна послушна, войска пойдут за своим королем, куда он скажет. Имя Тициана закономерным образом возникло в истории возникновения шедевров Веласкеса 30-х годов после завершения основных трудов по украшению дворца Буэн Ретиро был издан королевский рескрипт с заявлением о том, что Веласкес в будущем получит рыцарское звание, «подобно Тициану».

Последний как будто специально обложен и увешан вещами подороже, поувесистее и повычурнее. Как свидетельствовали современники, одновременно Рубенс мог «непринужденно беседовать с теми, кто приходил его навестить». Или фантомными тенями прежних людей.

Будучи протестантом, его отец с семьей бежал в Германию, спасаясь от террора. В XVIII в. центром духовной жизни Европы становится Франция. Это очень важно для понимания искусства XVII века. К концу 1610-х гг. Испанцы высших сословий (да и не только высших) разбирались в военном деле, притом они читали книги и ходили в театр.

Конь безукоризненно подчиняется седоку, но мы видим, как играет в нем кровь, как мускулы ходят под кожей, как развеваются хвост и грива. Питер Пауль Рубенс родился в семье антверпенского адвоката. Мы видим и остро ощущаем, что персонажи портретов Веласкеса 1630-х – 1640-х годов являются любимцами судьбы, удачниками истории и бенефициарами огромного политического выигрыша.

Это тривиальная, но и гениальная речь. И толстячок Оливарес (несмотря на физический тип Санчо Пансы) и красавец мужчина Филипп IV считались великолепными наездниками и специально заботились о такой репутации.

Именно такими мы их увидим в портретах Веласкеса этих лет. Он получил приказ изобразить Оливареса на коне, в виде полководца и единственным решением в данном случае был именно «апофеоз». Разумеется, эта свобода ограничена определенными правилами построения.

Он подолгу работал в приобретенном им замке Стен в Элевейте, где писал поэтически одухотворенные портреты своей второй жены, Елены Фаурмент («Шубка») иногда в образе мифологических и библейских персонажей («Вирсавия»), сцены деревенских празднеств исполненные грубоватого реализма и бурной жизнерадостности, вызывающие в памяти аналогичные композиции Брейгеля Старшего. Кисть может летать над холстом и играть в полете. В портрете 1635 года из Прадо Балтасар Карлос изображен скачущим на коне.

Современники понимали это и Веласкес также. «ФЖ» является своеобразным путеводителем по интеллектуальной и культурной жизни. С воплями "Вакх, Эвое" они славили Диониса – Бромия ("бурного", "шумного", били в тимпаны, упиваясь кровью растерзанных диких зверей, высекая из земли своими тирсами мед и молоко, вырывая с корней деревья и увлекая за собой толпы женщин и мужчин. Дионис славится как Лиэй ("освободитель"), он освобождает людей от мирских забот, снимает с них путы размеренного быта, рвет оковы, которыми пытаются опутать его враги и сокрушает стены. Он насылает безумие на врагов и страшно их карает так он поступил со своим двоюродным братом фиванским царем Пенфеем, который хотел запретить вакхические неистовства. На знаменитой картине "Охота на гиппопотама" (см.

Но как только начинаешь всматриваться и вдумываться в портретные работы Веласкеса тридцатых годов, так возникает ощущение их антропологической сложности. Казаться – это одно дело, а быть на самом деле – уже другое. Веласкес сделает большой шаг в этом направлении в последнее десятилетие своего творчества.

Несмотря на то, что у него много времени отнимала работа над большими декоративными композициями и сооружениями (роспись плафона в банкетном зале во дворце Уайтхолл в Лондоне триумфальные арки в честь въезда в Антверпен инфанта Фердинанда украшение охотничьего замка Торре де ла Парада), Рубенс успевал писать также более камерные, лирические произведения. Главный же среди охотников, король Филипп, уже отстрелялся. Юный король Франции (будущий «Король-Солнце») при всей своей первоначальной зависимости от клерикальных министров и советников не будет поддерживать своего мадридского собрата и с французами опять придется воевать – причем в крайне неудачное время и с крайне неудачными для Испании результатами. В какой- то мере барочность- пышность изящество, вычурность «нейтрализуются» с новаторскими приёмами недавно для того времени зародившегося кавараджизма. (Слава Богу, этих деталей на короле значительно меньше, чем на его верном министре Оливаресе, любившем обвесить себя яркими погремушками. ) Перед нами сияющее и мягко светящееся зрелище реальной и прекрасной жизни.

Искусство отразило их самым очевидным образом. Разумеется, «апофеоз героя» в барочной традиции всегда более или менее театрален ибо тут никакие эпитеты и славословия не могут быть чрезмерными. Главным выразительным средством у художника выступают цвет и свет. В этом жанре допустимы и желательны разные фантастические выдумки.

Рубенс был на самом деле вторым (после Франсиско Пачеко) учителем Веласкеса, особенно в те месяцы, которые фламандец провел в Мадриде в 1628 году, копируя произведения Тициана в коллекции испанского короля, создавая свой собственный портрет Филиппа Четвертого и наблюдая труды и дни своего младшего испанского коллеги. Победительница в битвах бытия – прежде всего живопись картины. Персонаж и язык его описания соответствуют друг другу. В огромной антверпенской мастерской (так называемой фабрике Рубенса) ученики и помощники создают своего рода поточным методом огромные и патетичные барочные махины, которые ныне удивляют нас, посетителей музеев мира, обилием разгульного и разнузданного человечьего мяса. У англичан были иные приоритеты. Художник как будто готов уже размечтаться и забыть о своей вечной настороженности. Во всяком случае, так хочется думать современному зрителю.

Особой виртуозностью и лиричностью отличаются интимные портреты Рубенса, в том числе «Портрет камеристки инфанты Изабеллы», в котором он с помощью прозрачных цветовых переходов и мягких рефлексов передает поэтическое обаяние и трепетную жизненность модели. Событие происходит в «пространстве апофеоза». Для аналитического философского ума испанца и для его чутья на хорошую живопись такая встреча (если она в самом деле состоялась) должна была оказаться драгоценным подарком судьбы.

Тут принципиальный момент. Бочкообразное брюхо и прямые, какие-то деревянные задние ноги скорее взяты от чучела или манекена (вероятно, таковые использовались в школах верховой езды того времени для обучения начинающих, юных всадников).

Перед нами своего рода рассказ о трех стадиях процесса. Весь этот небольшой семейный цикл мог возникнуть, разумеется, только в золотые тридцатые годы. Мы помним о том, что мастером такого «квипрокво» окажется, через полтораста лет после Веласкеса, его соотечественник Франсиско Гойя. По всем протоколам и правилам европейских дворов не может вообще иметь места изображение монарха, как частного лица. Возникает визуальная коллизия.

Это одна из поздних работ Рубенса. Такие вещи умели делать на театре уже не первую сотню лет. Вершиной голландского реализма является творчество Рембрандта (1606 –1669 гг. ).

Протестанты северных стран ушли в оборону, французы и англичане переживали трудные смутные времена в своей государственной жизни, твердыни еретиков во Франции и Голландии пали, а к востоку от Эльбы и Дуная, к югу от Карпат католицизм возвращал себе утраченные позиции. Но на самом деле убедительная версия по этому поводу есть. Независимо от того, насколько соответствует (или не соответствует) этот образ рыцаря без страха и упрека достоверным известиям о поведении императора Карла в годы мира и войны, мы видим в портрете настоящего бойца, который сейчас будет нешуточно рисковать своей жизнью.

Собака спокойно и невозмутимо отдыхает. "песнь о козле" или "песнь козлов", то есть козлоногих сатиров – спутников Диониса), возникла древнегреческая трагедия. На среднем плане представлен Вакх с прозрачной большой чашей вина в руках.

Карлик же (или, как иногда полагают, карлица) стоит в более свободной позе, с головой, склоненной на плечо и взглядом, направленным в сторону. Его фразы организованы так же, как композиции и детали его картин. Отважный новатор Караваджо стал в начале 17 века оперировать эффектами двойного видения сознательно и последовательно.

Самый простой комментарий сводится к элементарному рассуждению. В какой- то мере барочность- пышность изящество, вычурность «нейтрализуются» с новаторскими приёмами недавно для того времени зародившегося кавараджизма. Скорее хочется предположить, что перед нами -- отвлеченная «аллегория командования», так сказать, «апофеоз полководца». И тут мы замечаем, что официальная идеология сама по себе, а живая жизнь – сама по себе.

Живопись улыбается, герой бодр и весел. Оно и понятно. Они вообще всегда существенны. Для почитателей генеалогических древ такие связи выглядят всегда чрезвычайно значимыми. Впереди были такие шедевры, как картина середины 1630-х годов «Царство Флоры» из Дрездена. Прошение, поданное королю и удерживаемое в руке, говорит о реальной власти, а орден Золотого Руна на груди свидетельствует о принадлежности к царственно избранным персонам ибо некоронованные люди, как бы ни были велики их заслуги, этот орден не могли получить.

Если было бы больше красных оттенков, картина была бы более чувственной. Рубенс получил широкое признание и известность. Портрет Балтасара Карлоса – это единственный образец из всей серии конных портретов, в которых не видно разрыва между персонажем и антуражем.

Он обязан стать в будущем образцовым королем, правителем, главнокомандующим. Поза, одежда, атрибуты короля словно специально даются ему для того, чтобы он постоянно ощущал свою неволю, чтобы все было строго и по статутам, чтобы было «как положено», а не как душе угодно. и граничит с ростом городов-государств (полисов) и развитием полисной демократии. Эта командировка оказалась для него в высшей степени плодотворной. В число 12 олимпийских богов Дионис вошел поздно.

Материя не сдается, энергия не отступает. Созданные Рембрандтом в 1660-е гг. В этой работе, созданной еще по ренессансной схеме, с уравновешенной композицией в виде треугольника, Рубенс как мастер барокко разрушает замкнутость произведения, соединяя пространство картины с реальным, – детские фигурки не умещаются в пределах картины, поток воды устремляется на нас, Тритон трубит в сторону зрителя. Внешние политические события и войны всегда сильно действуют на внутреннее положение. Потому фигура, облаченная в камзол с серебристым шитьем, как бы выдвигается на зрителя, тогда как поверхность бархатной ткани заплетается летучим серебристым узором мазков.

А. С. Пушкина в Москве (1634). Властитель полумира определенно любил общество своего живописца. Тяжелый атлет-волкодав из рода мастинов, облаченный в металлический доспех на шее (страховка от волчьей хватки), одним своим видом говорит о том, что никому не удастся причинить вред маленькому хозяину. Ватто, Ж. О. Фрагонара, Э. Делакруа, О. Ренуара и др. ). Мы не можем сказать, будто «Серебряный Филипп» отличается плоскостностью.

Мы должны были понять нечто существенное. Слово «Горы», Las Montaas (пишется с большой буквы) по традиции обозначает те астурийские и кантабрийские районы Северной Испании, откуда началась героическая Реконкиста, то есть источник самых священных ценностей государства и общества. Я вообще полагаю, что разного рода странности и «загадки» картин Веласкеса никогда не бывают случайными. Вероятно, за несколько лет до окончательного варианта 1636 года (примерно в 1633 году) был написан более ранний вариант, позднее записанный и исчезнувший из виду. Ведь без него немыслима жизнь – это союз земли и воды.

Этот «цветок» соперничает своими размерами с седалищем всадника, а Оливарес в своем нижнем этаже был весьма масштабен и мясист. Вот таким образом у каждой из картины свои поиски, свой стиль, свои подходы. Нужна некая «мера сказочности» даже при повышенной мере визуальной достоверности. Веласкес выполнил приказ по высшему разряду. И к этому же типу нового военачальника принадлежали и Адольф Второй Шведский и Валленштейн и Фридрих Прусский и Суворов и другие мастера новой войны – более техничной, организованной, модернизированной, чем войны старого времени. В портрете Веласкеса мы видим иное.

Точнее, в ней самой, в ее движениях и красочных соках есть жизнь. Это уже политическая программа определенного рода. Существовали специальные словари для расшифровки того или иного символа. Это общее движение истории искусства коснулось и Веласкеса.

Но живой жизни ей не хватает. При этом видны мазки на картине. Они здесь охарактеризованы по-разному.

И прочее в том же роде.

Есть сведения о том, что он производил сильное впечатление на людей и завоевывал симпатии и своими знаниями и своими безупречными манерами и своим умением говорить и слушать. В небесах парили олицетворения каких-нибудь отвлеченных понятий (Славы, Мудрости, Победы и т. п. ) Персонажи далекого прошлого выходили на сцену, чтобы поздравить или благословить героев сегодняшнего дня. У этой картины есть несколько смысловых слоёв, несколько уровней восприятия. Самое начало этого пути, положим, не приходится на парадные портреты 1630-х годов.

И потому мы имеем право увидеть в нищем уличном персонаже с его кувшинами холодной воды («Агуадор» из Лондона) чуть ли не посланника каких-нибудь высших сил, осуществляющего таинственный и значимый акт «дарования воды». Рубенс «терпеть не мог излишеств в вине и пище, а также в игре». Тут перед нами политическая декларация, притом «вольнодумная». А его живопись обретает свободу. Но все же советы Рубенса, скорее всего, сильно помогли в определенном плане. Художник был умен и проницателен и очень хорошо понимал не только обязательные идеологические послания, которые запечатлены в его холстах, но и «непредумышленные смыслы», которыми он всегда умело и артистично оперировал.

Пейзаж восхитителен, бескраен, напоен прозрачным воздухом горной Кастилии. Но вернёмся к одеянию юного бога. Началось праздничное и триумфальное десятилетие в жизни мадридского двора. Теперь же, после Италии, он полностью отдается живописной беглости и легкости. Величественность горизонтов сама говорит о том, что перед нами -- существо особое, «мироравное», будущий Господин этих гор и этих равнин.

В Дельфах он стал почитаться наряду с Аполлоном. Он был хороший охотник и любитель корриды. Апофеоз есть жанр в некотором роде сказочный.

И потому поза и жест героя, его пышный антураж становятся проблематичными. В 1629 году родился первый сын короля, получивший имя Балтасар Карлос. Торжественно звенящая светлым металлом живопись «Серебряного Филиппа» имеет, однако же, одну особенность, которая как будто предвещает развитие искусства Веласкеса в последующие годы. Остаток дня художник проводил в кругу семьи и друзей, «пришедших отужинать с ним вместе».

На этом виднеется тень, падающая от фигуры юноши. Вода бьет к небу фонтанами и падает с гор водопадами. Тут завязка трагедии. Что касается «Вакха» Рубенса, то здесь взгляд зрителя несколько ниже уровня взгляда Вакха и его окружение. Еще раз сошлюсь на «Апофеоз инфанты Изабеллы» из московского ГМИИ.

В это время Пуссен начинал работать над такими картинами, как «Сатир и нимфа» из Москвы. С одной стороны, король-охотник демонстрирует свои качества «вождя рыцарей», то есть каудильо. Наиболее интересна композиция Призвание апостола Матфея (1599-1600 гг. ).

В этот период культ Диониса стал вытеснять культы местных богов и героев. Голова и передние ноги явно списаны с живой четвероногой натуры. И это как раз отлично видно по тексту Лопе. И мы с вами в этот глубокий слой постараемся вместе проникнуть. Для того, чтобы сделать что-либо (надеть туфли, принять послов иностранных держав, написать приказ губернатору далекой провинции или умыть руки), королю следовало обращаться к целому конклаву специалистов и знатоков придворного дела, которые и обеспечивали правильное функционирование придворной машины.

Так он работал «до пяти часов вечера, затем садился на коня и отправлялся на прогулку за город или на городские укрепления или как-либо иначе старался дать отдых своему уму». Он ритуально властвует и распоряжается, но это скорее видимость. Она реальная и настоящая. Сразу же отметим, что и в этих работах (вполне консервативных по своей иконографии) происходит настоящая революция живописной техники. «Серебряный Филипп» занимает в наследии мастера особое место.

Он подчинен какому-то внеличному диктату, какой-то норме, которая выше него. Рассмотрим еще раз «Серебряного Филиппа». Только в своих последних картинах, то есть «Менинах» и «Пряхах», художник заявит о том, что «другие обитатели дворца» обладают особой значимостью, а в особенности люди искусства. Как в акварели, контуры тают, цвета теряют вес, но притом становятся звончее. Речь идет о своего рода конфликте.

Но удобство или неудобство короля не имеют значения.

Для современников Веласкеса в этом пункте была неудобная и колкая проблема. Кисть готова писать живую жизнь и громко заявляет о своей готовности. Почти фарфоровое, бледное личико инфанта, в котором почти не заметно теней, очень отличается от более энергично вылепленного лица карлика (карлицы).

Не то что великолепие виртуозной техники сделалось самодостаточным. От приказа нельзя было отказаться. Вероятно, мы несколько торопимся. Частный человек Иван Тургенев, помещик и любитель природы, мог таким образом разгуливать по глухим углам Орловской губернии. Ведь без него немыслима жизнь – это союз земли и воды. Оно окутано теплой дымкой.

Он есть почти божественное существо, но с ограничениями – тогда как в природе божественного никаких ограничений и «недоработок» быть не может по определению. Относительно этой материи у нас не возникает недоуменных вопросов. Лицо и руки короля соотнесены с этой трехслойной структурой.

Делать нечего. Филипп Четвертый в портрете Веласкеса – это не «как-бы-полководец», который как бы ведет Испанию в сражение и ожидает, что мы будем восхищаться прежде всего его собственной особой. Радости не было предела.

Личность властелина далека от жизни и света. Рядом Силен. Принято говорить, что Рубенс населил Царствие Небесное жителями Олимпа. Но увы. Библейские композиции 1630-х гг.

Величайшим художником фламандской (бельгийской) живописи был Питер Пауэл Рубенс. Эта специфика пейзажа и это состояние природы имеют двоякий смысл. Причем, как отмечал Зандрарт, Рубенс «тщательно обучал» своих учеников и «использовал их в соответствии с их склонностями и способностями». Особое место в творчестве Рембрандта 1630-х гг. Он происходил из колена Дана, наиболее страдавшего от порабощения филистимлян.

О поражении человека мы здесь говорим пока что в предположительном и вопросительном тоне. Справедливо или нет, молва приписывала ему большое мастерство в стрельбе (увязывая эти счастливые способности, справедливо или нет, с сочувственно обсуждаемыми сексуальными возможностями и амурными делами венценосца, этого лучшего стрелка своей страны, всегда попадающего в цель). О том говорят, среди прочего, театр и литература испанцев.

Исторический момент отозвался в искусстве Рубенса, Рембрандта и Пуссена светлыми, полнокровными и гармоничными произведениями. Появление крепкого, смышленого и много обещавшего наследника в королевской семье, где до тех пор рождались только слабые и недолго жившие девочки, открывает светлые перспективы для самого существования династии. Рубенс «терпеть не мог излишеств в вине и пище, а также в игре». Это по поводу вакханалий. Сама идентичность Испании, если можно так сказать, спустилась с этих гор.

Налицо странность, неясность, парадокс и не один парадокс. Прийменко. Живопись упоительная и счастливая – это одно дело. Само присутствие этого четвероногого телохранителя – лучшая гарантия безопасности. Тридцатые годы были абсолютно особым периодом в творчестве старшего мастера.

Большой мастер кисти был еще и значительным мыслителем своего времени. Нечто сомнительное маячит в смысловой перспективе.

Растительное прошлое этого бога подтверждается его эпитетами: Эвий ("плющ", "плющевой"), "виноградная гроздь" и т. д. Зооморфное прошлое Диониса отражено в его оборотничестве и представлениях о Дионисе-быке и Дионисе-козле. Обладателем одного из таких шедевров, а именно, «Пейзажа с возчиками камней», является петербургский Эрмитаж. Во всяком случае, он добавляет им огня и блеска несколькими широкими мазками. Всему он предпочитал интересную беседу, чтение или занятия своими коллекциями. И в то же время герою не дано пожить естественной и удобной жизнью.

Каждая фигура неповторима и не имеет одинаковых сгибов линий или углов. Но эта история успеха при дворе имеет и свои скрытые аспекты. Мне бы тоже хотелось верить в такой соблазнительный вывод.

Господа на прогулке выражаются гораздо более сдержанно: «взгляните на это божественное изображение, на портрет дона Фелипе». Прекрасны свет и воздух, горы и леса. Реальный (не метафизический) свет всегда дает нам ощутить присутствие солнца, то есть полноту естественного природного бытия. Изображения молодого короля и его приближенных выполнялись придворным художником в двадцатые годы в полном соответствии с главной философией культурной элиты, то есть концепцией «зрячей веры» -- религиозности вкупе со знанием идей Эпиктета, Сенеки и Марка Аврелия. занимают мифологические сцены, в которых художник бросил смелый вызов классическим канонам и традициям («Похищение Ганимеда»).

Именно на пороге этого периода, как полагают многие исследователи, с ним встречался в Риме приехавший из Мадрида молодой художник. Вся композиция картины Рубенса мастерски сосредоточена на фигуре гиппопотама. В этом заключалось и противоречие и трагедия того времени. Парадный портрет сменяется камерным интимным, развивается «пейзаж настроения», в нем усиливаются романтические тенденции.

Но сильные мира сего живут своей странной жизнью. Удаляется в глубину то, что на самом деле находится в ближнем пространственном слое. Десяток лет от 1630 до 1640 был для стран и культур Европы временем надежд и обещаний. Но речь идет сейчас не о виртуозности как таковой, а о другом. И если обращаться к аллегориям, то здесь они тоже есть. И в то же время сумел создать настоящий детский портрет, полный ощущения радости жизни и увлекательной игры.

Рубенс был художником XVII века.

Монарх находится «в плену у своего рожденья», говорит Лаэрт. Конь юного всадника словно бы не совсем настоящий. В картине единая световоздушная среда, в которой каждый предмет выступает как частица целого (взаимодействуя с окружением световыми бликами и рефлексами цвета) и вместе с тем выделяется особенностью форм, объема, фактуры, цвета. Повторю еще раз (и далее не устану повторять эту мысль), что наметился конфликт свободной живописи, с одной стороны и принципа тотальной власти – с другой. До тех пор, пока не случится это событие (возникновение двух последних шедевров) главными персонажами остаются король и его семейство, его ближайшие приближенные, то есть могущественные персоны, наделенные в монархической мифологии практически богоподобными атрибутами. Левая нога была выдвинута дальше вперед и потому поза была более свободной и раскованной. Они существуют наособицу.

По словам одного из биографов, Рубенс «необычайно любил свой труд и потому жил всегда так, чтобы работать легко, не нанося ущерба своему здоровью». Он написан в достаточно каноничных для художника стиле, стилизации и манере письма.

И такая манера мыслить выдает кризисность мысли.

---