Гиппиус Портрет

Но что бы ни заявляла З. Гиппиус, самое существенное в ее портретах — это не детали, характеризующие пространственно-временную обстановку, а ее «видение» характеров.

Художник Лев Бакст— портрет писательницы Зинаиды Гиппиус

Публикация 1904 года стала большим событием в жизни отечественной поэзии. Путь был нелёгким: четверым пришлось перенести четырёхсуточный путь в вагоне, «полном красноармейцами, мешочниками и всяким сбродом», ночную высадку в Жлобине в 27-градусный мороз.

«Да, это воистину были два разных мира. Она происходила из обрусевшей немецкой дворянской семьи. Не приняла она и Октябрьскую революцию, для нее это была трагедия. Этот процесс имел большое значение для истории русского символизма в целом22:122-123.

Зинаида Николаевна Гиппиус — портрет

Как Бог мудр и справедлив». Едва примкнув к «Миру искусства», она восстала на равнодушие дягилевцев к религиозной проблематике: не к ним ли обращено уничижительное замечание Антона Крайнего (псевдоним Гиппиус- критика): «Петербургские декаденты – зябкие, презрительные снобы, эстеты чистой воды». Она же и была, в сущности, автором идеи о «тройственном устройстве мира», которую Мережковский развивал в течение десятилетий. 2. В это время несла на себе крест чувственности Зинаида Гиппиус.

Один из рассказов – «Не то» – ярко уясняет мистику этой «сублимованной» чувственности. Широко известно утверждение Гиппиус о том, что супруги прожили вместе 52 года, « не разлучаясь ни на один день»8. Ранние прозаические работы Гиппиус были в штыки встречены либеральной и народнической критикой, которым претила, прежде всего, «противоестественность, невиданность, претенциозность героев». Большой смелостью была в то время сама форма стихотворения: в иных строчках – прибавка слога в стопе, нарушающая метр («Мне нужно то, чего нет на свете»).

• Портрет писательницы Зинаиды Николаевны Гиппиус
• Описание картины «Портрет писательницы Зинаиды Николаевны Гиппиус»
• Поэтесса Зинаида Гиппиус (1869-1945) на фотографиях
• Описание картины Леона Бакста «Портрет Зинаиды Гиппиус»
• Портрет Зинаиды Николаевны Гиппиус — Илья Репин
• Биография Гиппиус Зинаиды Николаевны

О них заговорили. Вот отчего отрицательные герои зачастую популярнее положительных: так волк в мультфильме «Ну погоди. » кажется куда более интересным, чем «правильный» заяц. Однако спустя год отец семейства скоропостижно умирает от туберкулёза. Да от всего: от самого себя, от других людей, – от жизни и от смерти».

Биография поэтессы через несколько лет была отмечена новым сборником. В эмиграции выступала в статьях и стихах с резкими нападками на советский строй. Супруги не прерывали связей с русскими газетами и журналами, продолжая публиковать в России статьи и книги.

«Какая рожа. »— будто воскликнул Мережковский (если верить воспоминаниям В. Злобина)10:68. Душа в той стадии голода (да и тело. ), когда уже нет острого мученья, наступает период сонливости». Поэт Андрей Белый, вынес ей свою, «художественную» характеристику: «Оса в человеческий рост». Они декларируют новые ценности: «Я бы не хотела доживать совсем» «А болезнь— это хорошо Надо ведь умирать от чего-нибудь», рассказ «Мисс Май», 1895. Это была бы верная мысль, если бы речь шла о какой-нибудь другой женщине, а не Гиппиус. З. Гиппиус, «узнав об этом радиовыступлении, была не только расстроена, но даже напугана», — первой её реакцией стали слова: «это конец».

Сказано ею и это без обиняков: «Мне нравится тут обман возможности: как бы намек на двуполость: он кажется и женщиной и мужчиной. Союз с Мережковским, как отмечалось впоследствии, «дал смысл и мощный стимул всей её исподволь совершавшейся внутренней деятельности, вскоре позволив юной красавице вырваться на огромные интеллектуальные просторы», а в более широком смысле — сыграл важнейшую роль в развитии и становлении литературы «Серебряного века». Всё это произвело на Гиппиус тягостное впечатление и послужило причиной ухудшения её здоровья. Религиозная настроенность и любовь к России сочетались в этой парадоксальной русской женщине (германского корня) с эстетизмом и вкусом, воспитанным на «последних словах» Запада.

• Бакст (Розенберг) Лев (Лейб-Хаим) Самойлович (Израилевич)
• Зинаида ГиппиусДекадентская мадонна
• Зинаида Гиппиус: биография интересные факты, фото
• Зинаида Гиппиус: унисекс и умелый пиарщик
• Зинаида Николаевна Гиппиус (по мужу Мережковская, )
• Портрет Зинаиды Николаевны Гиппиус

Даже Луначарский с ней борется и тщетно: только плачет (буквально, слезами. )»). В последние годы вернулась к поэзии: взялась за работу над (напоминавшей «Божественную комедию») поэмой «Последний круг» (опубликованной в 1972 году), оставшейся, как и книга «Дмитрий Мережковский», незавершённой. В 1908 году супруги вернулись в Петербург. Для осуществления задуманного решено было создать «новую церковь», где рождалось бы «новое религиозное сознание».

Постоянные сцены ревности со стороны Волынского привели к тому, что Гиппиус дала ему «отставку». Спать идет под самое утро, открывает форточку или окно (не может спать в духоте). Он – маленького роста, с узкой впалой грудью, в допотопном сюртуке. Смерть Дмитрия Сергеевича явилась для Зинаиды Николаевны сильнейшим ударом. При этом, «серебряный век» русской поэтической мысли знаменуется бурным разочарованием и тотальным ощущением грядущих исторических перемен. Первый из них, Адольфус фон Гингст изменил фамилию на «фон Гиппиус» и поселился в Москве в Немецкой слободе. «Да, самодержавие— от Антихриста»7, — писала в те дни Гиппиус.

Никогда не могла забыть его окончательного «ухода». В эти годы центральной темой её творчества становится проповедь новых этических ценностей. Для широкой литературной общественности имя Гиппиус стало символом декаданса— особенно после публикации «Посвящения» (1895), стихотворения, содержавшего вызывающую строку: «Люблю я себя, как Бога»6.

• Три мифа созданные о себе Зинаидой Гиппиус
• Три интересных факта о Зинаиде Гиппиус
• «Я писала романы, заглавий которых даже не помню»
• «Зеленая лампа» и литературные дискуссии
• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
• Религиозно-философские собрания

Но их пятидесятилетний духовный союз с Дмитрием Мережковским дал русской культуре и литературе, возможно, гораздо больше, чем если бы они были традиционной семейной парой. Да и не умела Вика размышлять над такими вещами и переворачивать их. Толстой и другие. Входит барин в избу, видит — крепкая, грудастая молодайка одна.

Обоснование такого композиционного шага Гиппиус дает следующее: «Игорь Северянин ведь специально и создан для раскрытия брюсовских тайн». Что мне без России делать с этой свободой. » В целом Гиппиус с пессимизмом воспринимала «миссию», которой полностью отдавался её муж. Наконец, абсолютно мужской ум: преобладание логики над интуицией, едкое остроумие, стремление к риску, несговорчивость, себялюбие и эгоизм Как заметил Владимир Злобин, многолетний секретарь Мережковских, «Бог, создавая Зинаиду Николаевну, решил вылепить из куска глины мужчину, но в последнюю минуту о чем-то задумался и получилась Гиппиус».

Он – маленького роста, с узкой впалой грудью, в допотопном сюртуке. Утром мать разбудила невесту криком: «Вставай. Бросая вызов публике, она и десять лет спустя после свадьбы с Мережковским появлялась на людях с косой – подчеркнутым признаком девственности. Мы живем буквально впроголодь вот уже несколько дней и заложили обручальные кольца», — сообщала она в одном из писем 1894 года (в другом сетуя, что не может пить прописанный врачами кефир из-за отсутствия денег):115.

«Семья Гиппиус, – писала она позже, – ведет свое начало от Адольфуса фон Гингста, переменившего фамилию Гингст на фон Гиппиус и переселившегося в Россию (в Москву) в XVI, кажется, веке из Мекленбурга (герб фон Гиппиус – 1515 г. ). В эти годы центральной темой её творчества становится проповедь новых этических ценностей. Супруги, договорившееся о платонической (. ) любви, поселились в Петербурге, в огромной квартире в доме Мурузи, посещение которой, через некоторое время считалось честью для литераторов северной столицы. раздражался. Последние годы супруги вели трудную и бедную жизнь. Да, это была она.

• Нажмите Подписаться на канал, чтобы читать в Яндекс Дзен
• Юность и начало поэтической карьеры
• Отражение взглядов Гиппиус в литературном творчестве
• Отношение к Октябрьской революции и его отражение в творчестве
• Разрыв отношений с принявшими революцию
• Творчество эмигрантского периода
• Книга о Мережковском, которую написала Зинаида Гиппиус (биография)

Отсюда в 1885 году мать увезла дочерей в Тифлис, к брату Александру. В это время писательница под псевдонимом Антон Крайний опубликовала сборник критических статей «Литературный дневник». Только ей могло прийти в голову это нескромное щегольство «чистотой. » супружеской жизни (сложившейся для неё так необычно). на многообразные вопросы литературного, общественного и религиозного значения. Бог создал нас с этой потребностью.

(«Мы для новой красоты//Нарушаем все законы, //Преступаем все черты»). Брюсов, поклонник творчества Гиппиус, особо отметил ту непобедимую правдивость, с которой поэтесса фиксирует эмоциональные состояния, показывает жизнь ее плененной души. Рассказывая о самоубийстве «молодой скромной поэтессы, тихой девушки» имени которой З. Гиппиус не называет, она сталкивает ожидаемую ею реакцию В. Брюсова и реальный его отклик на случившееся. Молодые поэты, проходившие нелегкую проверку личным знакомством с «мэтрессой», действительно испытывали серьёзные психологические затруднения: Гиппиус предъявляла к поэзии высокие, предельные требования религиозного служения красоте и истине («стихи— это молитвы»)7 и в своих оценках была предельно откровенна и резка. В 1872 году у Гиппиусов родилась Ася (Анна Николаевна), ставшая впоследствии врачом.

Но её герои унаследовали проблематику не только Достоевского, но и Мережковского. Как писала она в «Автобиографии», «меня занимало, собственно, не декадентство, а проблема индивидуализма и все относящиеся к ней вопросы». Вязь слов «создает палитру оттенков и придает образу многоцветность и объемность»: «. Отчасти, чтобы поправить здоровье и не допустить туберкулёзного рецидива, но также и по причинам, связанным с творческими устремлениями, Мережковские в 1891—1892 годах совершили две запоминающиеся поездки по югу Европы.

• Словари и энциклопедии на Академике

в чьем образе воплотить эту потустороннюю любовь. Зинаида была старшей из четырёх дочерей. Перед ним, вспоминала Гиппиус, «все мои гимназисты совсем поглупели»15. Поначалу Гиппиус достаточно скептически относилась к внезапно проявившемуся «клерикализму» мужа позже она вспоминала, как «вечерние посиделки» 1899 года превращались в «бесплодные споры», не имевшие смысла ибо большинство «мирискусников» были весьма далеки от религиозных вопросов. Поэтесса пытается примириться с миром перед близким прощанием с ним, однако эти попытки сменяются позицией непримиримости со злом и насилием.

А. Белый говорил, что в нём «воистину творили культуру. В. Я. Последний считал, что «ни один мужчина никогда не посмел бы одеть абстракции таким очарованием» и что в этой книге наилучшим образом воплотилась «вся пятнадцатилетняя история лирического модернизма» в России. Весной достаточно открыть рамы и высохшая замазка без следа отлетит с переплетов.

Однако достаточно быстро преодолела его Зинаида Гиппиус. Эту наружность несколько лет спустя я назвал бы боттичеллиевской. Путь был нелёгким: четверым пришлось перенести четырёхсуточный путь в вагоне, «полном красноармейцами, мешочниками и всяким сбродом», ночную высадку в Жлобине в 27-градусный мороз14. Тогда выдающийся мистификатор Зинаида Гиппиус выдумывает целую философскую теорию с сильным религиозным (. ) уклоном, громко называя ее «Новой церковью», а сожительство втроем «Тройственным союзом» и «Триединой семьей», переведя примитивное нарушение общепринятых норм в плоскость «высшую», «духовную». Подлинная поэзия, считала Гиппиус, сводится к «тройной бездонности» мира, трем темам — «о человеке, любви и смерти».

Многие критики, впрочем, относились к этому периоду творчества писательницы серьёзнее, чем она сама, отмечая «двойственность человека и самого бытия, ангельского и демонического начал, взгляд на жизнь как на отражение недосягаемого духа» в качестве основных тем, а также— влияние Ф. М. Достоевского. Мережковский и Розанов быстро охладели к изданию, а после того, как Булгаков отклонил статью Гиппиус о Блоке под предлогом «недостаточной значительности тематики стихов» последнего, стало ясно, что роль «мережковцев» в журнале сошла на нет. Он — маленького роста, сгорбленный, с узкой впалой грудью, в допотопном сюртуке. Там девочку устраивают в местный женский институт, где, как надеются родители, она сможет научиться всему тому, чему обучали в школе и получить, наконец, нормальное образование. Стихи мои всем казались испорченностью, но я их не скрывала.

Бердяев, нежно любящий Гиппиус (и ни за что не соглашающийся вступить в Зинаидино общество), писал своей слишком увлекшейся подруге: «Боюсь, что у Вас есть тенденция образовать секту». В особенности для тех, у кого чувство собственной значительности (или, проще говоря, — самоуважение) зависит от количества привлеченного к себе внимания. Что казалось невозможным поступкомв глазах петербургского общества. В своем дневнике в 1901 году она написала, что грех только один – самоумаление. Биография интересные факты и творчество во многом связаны с ее общественной деятельностью, которая продолжалась практически до самой смерти поэтессы. Зинаида Гиппиус умерла 9 сентября 1945 года в Париже, ей было 76.

«Да, это воистину были два разных мира. Позже «Новый энциклопедический словарь» отмечал, что первые произведения Гиппиус были «написаны под явным влиянием идей Рескина, Ницше, Метерлинка и других властителей дум того времени»18. Он — типичный «жаворонок». В семье росло три дочери и шестеро сыновей, Дмитрий — младший, любимец матери.

дышало каким-то грешным всепониманием. С 1919 года она жила в эмиграции, где публиковала работы на историко-религиозные темы («Святой Тихон Задонский», 1927). Но теперь. Журнал просуществовал недолго, причём его закат был обусловлен марксистским «влиянием»: с одной стороны — (временный, как оказалось) переход Н. Минского в ленинский лагерь, с другой — появление в редакции недавнего марксиста С. Н. Булгакова, в руках которого оказалась политическая часть журнала. Её предки эмигрировали из Мекленбурга в Московское государство в XVI веке. Зинаида Николаевна Гиппиус родилась 8 (20) ноября 1869 года в городе Белёве (ныне Тульская область) в обрусевшей немецкой дворянской семье.

Впоследствии итальянские впечатления заняли важное место в мемуарах Гиппиус, наложившись на светлые и возвышенные настроения её «самых счастливых, молодых лет»11. Для того чтобы читатель тоньше почувствовал В. Розанова, «вслушиваясь в его «выговариванье», всматриваясь в его «рукописную душу»», нужны цитаты. А вот – из рассказа «Вечная женскость»: «Иван отворил дверь. Черные, глубоко посаженные глаза горели тревожным огнем библейского пророка. Говорила, что они написаны «накрест» и если ей было сравнительно легко на любовь земную («Она войдет, земная и прелестная») ответить небесной, то как на любовь потустороннюю ответить земной страстью, т. е.

Она не поняла Г. Уэллса («Я убедилась в нищенстве его воображения. Высокорослый и худой Николай Гумилев собирал толпы зевак, прогуливаясь по Петербургу в черных, выше колен сапогах, черном «испанском» плаще и высоченном черном цилиндре. По прошествии многих лет он писал: «Знакомство моё с Гиппиус заняло несколько лет, наполнив их большой поэзией и великой для меня отрадой Вообще Гиппиус была поэтессой не только по профессии. Сегодня довольно-таки модно быть поэтический развитым. «Поцелуй — это отношения равных, а секс — это уже чье-то унижение», — приблизительно так звучал любовный кодекс Зинаиды Николаевны. Во время второй поездки, остановившись в Ницце, супруги познакомились с Дмитрием Философовым, несколько лет спустя ставшим их постоянным спутником и ближайшим единомышленником:400. Подобные провокации она устраивала многим.

Художественное творчество Гиппиус в годы эмиграции (согласно энциклопедии «Кругосвет») «начинает затухать, она все больше проникается убеждением, что поэт не в состоянии работать вдали от России»: в её душе воцаряется «тяжелый холод», она мертва, как «убитый ястреб». В любом случае персонально отобранные стихи девушке, матери или другу, произведут впечатление и улучшат вашу репутацию. Отсюда ведь и обида среднего читателя того времени. «Естественная и необходимейшая потребность человеческой души всегда — молитва.

Другие предостерегали от однозначных оценок: «Когда задумываешься, где у Гиппиус сокровенное, где необходимый стержень, вкруг которого обрастает творчество, где— лицо, то чувствуешь: у этого поэта, может быть, как ни у кого другого, нет единого лица, а есть— множество»31, — писал Р. Гуль. Андрей Белый в своих воспоминаниях делился, что общение с Гиппиус – это «как вспых сена в засуху», «как брос афоризмов в каминные угли», писал о том, что «она – оса в человеческий рост.

З. Н. В 1882 году Анастасия Васильевна с дочерьми переехала в Москву. А тут ещё подоспело письмо из Парижа, куда «святая троица» уехала в 1906 году. 1914—1918» (1918 год)6. Ты ещё спишь, а уж муж пришел. » Только тут Зинаида вспомнила, что вчера вышла замуж13. Жена сказала: «Ну вот, теперь мы пропали». 1889-1903 опубликовала в 1904 году Зинаида Гиппиус.

Альфред де Мюссе, французский поэт, носил на шее, как платок, подвязки своих любовниц. А рядом с ним – Зинаида Николаевна Гиппиус, соблазнительная, нарядная, особенная. Сборник «Чёрное по белому» (1908), вобравший в себя прозаические произведения 1903—1906 годов, был выдержан в «касательной, туманно-импрессионистической манере» и исследовал темы достоинства личности («На веревках»), любви и пола («Влюбленные», «Вечная женскость», «Двое-один») в рассказе «Иван Иванович и черт» вновь были отмечены влияния Достоевского8. К слову, с юных лет поэтесса воспринимает свой талант как «моменты вдохновения».

На протяжении полутора десятилетий перед революцией 1905 года она представала перед публикой — сначала «пропагандисткой сексуального раскрепощения, гордо несущей крест чувственности» (как сказано в её дневнике 1893 года) затем — противницей «учащей Церкви», утверждавшей, что «грех только один — самоумаление» (дневник 1901), поборник революции духа, осуществляемой наперекор «стадной общественности». Она не ошиблась: «сотрудничества» с Гитлером, заключавшегося лишь в одной этой радиоречи Мережковскому не простили. А. Белый говорил, что в нём «воистину творили культуру.

Талант ее, разумеется, вне сомнений. Образ хозяйки салона «поражал, притягивал, отталкивал и вновь притягивал» единомышленников: А. Блока (с которым у Гиппиус сложились особенно сложные, менявшиеся отношения), А. Белого, В. В. Розанова, В. Брюсова.

Зинаида Николаевна Гиппиус скончалась в Париже 9 сентября 1945 года. Поэтическим документом времени, отразившим отношение Гиппиус к происходившему в 1917—1918 годах, стал сборник «Последние стихи. Предложив увидеть в случившемся «падении» «обязательное искушение», «провиденциальное испытание», посланное всем троим для того, чтобы они организовали свои отношения на «высших, духовных и нравственных основаниях» именно Гиппиус (как пишет биограф Д. Мережковского) сумела придать «бытовой семейной истории высокий смысл» религиозного перехода к новому «состоянию жизни, завершающему человеческую историю», связанному с преображением плоти и переходом от «любви» к «сверхлюбви», наполнив феномен «троебратства» религиозным смыслом10:200. Гиппиус писала о тех, кто сотрудничал с издательством «Знамя» — им руководил Максим Горький, — и о литературе в традициях классического реализма. После ухода из «Мира искусства» Зинаида Николаевна выступала в качестве критика в журналах «Новый путь» (фактический соредактор), «Весы», «Образование», «Новое слово», «Новая жизнь», «Вершины», «Русская мысль», 1910—1914 гг., (как прозаик она публиковалась в журнале и раньше), а также в ряде газет: «Речь», «Слово», «Утро России» и т. д. Лучшие критические статьи были впоследствии отобраны ею для книги «Литературный дневник», (1908).

В результате наиболее ярко вырисовывается ее собственная персона (вспомним высказывание В. Ходасевича, что «кроме описываемых в этой книге людей, перед читателем автоматически возникает нескрываемое, очень «живое лицо» самой Гиппиус» (Литературная энциклопедия, 1999, с. 244). Поэтесса мечтала о «примирении любви и вечности», но объединяющую роль отводила смерти, которая только и может спасти любовь от всего преходящего. 18., она же и помогла мне правильно понять тему произведения. Сборник рассказов Гиппиус «Алый меч» (1906) высветил «метафизику автора уже в свете неохристианской тематики» при этом богочеловеческое в состоявшейся человеческой личности здесь утверждалось как данность, грех само- и богоотступничества считался единым17. Как только З. Н. «На что мне, собственно, нужна свобода, если нет России.

Как, например, Зинаида Гиппиус. Третьи шептались об увлечениях Зинаиды Николаевны и тайных связях Мережковского. В Петербурге Мережковский познакомил Гиппиус с известными литераторами: первый из них, А. Н. Плещеев, «очаровал» двадцатилетнюю девушку тем, что во время одного из ответных визитов принёс из редакторского портфеля «Северного вестника» (где он заведовал отделом поэзии) некоторые стихотворения— на её «суд строгий»10:100. Вскоре после нападения Германии на СССР Мережковский выступил по германскому радио, в котором призвал к борьбе с большевизмом (обстоятельства этого события вызвали позже споры и разночтения).

Ирина Одоевцева вспоминала, как Гиппиус довела до слез Сергея Есенина. В 1905 году Мережковские сблизились с литературным критиком Дмитрием Философовым (бывшим любовником Сергея Дягилева – учредителя «Русских вечеров» в Париже). Зинаида Гиппиус как критик известна под псевдонимом Антон Крайний.

Однако, тот факт, что они были «созданы друг для друга», не следует понимать (как уточнял В. Злобин) «в романтическом смысле». Получив мандат на чтение лекций красноармейцам по истории и мифологии Древнего Египта:296, Мережковский получил разрешение на выезд из города и 24 декабря четверо (включая В. Злобина, секретаря Гиппиус) со скудным багажом, рукописями и записными книжками— отправились в Гомель (писатель при этом не выпускал из рук книгу с надписью: «Материалы для лекций в красноармейских частях»). Биография поэтессы очень интересна с точки зрения смены масок, ролей.

Предлагаем вам познакомиться с ними. Позднее, Когда супруги жили в Париже (они уехали в 1920 году) их друзьями стали И. Бунин и А. Куприн. В целом для поэтессы это был период глубокого пессимизма: как писал В. С. Фёдоров, «неискоренимый идеализм Гиппиус, метафизический масштаб её личности, духовно-интеллектуальный максимализм не вмещались в прагматически-обездушенный период европейской истории накануне Второй мировой войны». Мережковский «вскочил, ударил рукой по столу и закричал: Верно. » Идея Собраний получила, таким образом, последний, завершающий «штрих»:171. В статье «Хлеб жизни» (1901) Гиппиус писала: «Пусть же будет у нас чувство обязанности по отношению к плоти, к жизни и предчувствие свободы— к духу, к религии.

Но позиции единственно верного суждения о В. Брюсове З. Гиппиус не покидает, что явно обнаруживается при ее сопоставлении В. Брюсова с Игорем Северяниным. Она — высокая (на голову выше мужа), очень стройная, почти бестелесная, броско накрашенная, нарядная. Принято считать, что Гиппиус «нравилось очаровывать мужчин и нравилось быть очарованной» более того, ходили слухи, что Гиппиус специально «влюбляла в себя женатых мужчин» для того, чтобы получить от них в доказательство страсти обручальные кольца из которых потом делала ожерелье. И не удивительно: тонкие губы, широкие брови, плоская грудь, узкие бедра («безбокая» — характеристика Белого), широкий шаг — все это более признаки мужской фигуры, а не женской. Идея обновления во многом себя исчерпавшего (как им казалось) христианства возникла у Мережковских осенью 1899 года. Нет – крик души поэтессы, крик отчаяния и крик надежды. Кн.

– Мне помнится петербургский журнал, старый, прошлогодний Там, среди дифирамбов Надсону, упоминалось о другом поэте и друге Надсона – Мережковском. Нам кажется, что следовало бы иначе расставить акценты. Их квартира на тот момент больше напоминала «филиал» Государственной Думы, ведь там каждый вечер проходили горячие дебаты революционеров и обсуждения того, как лучше свергнуть власть и для чего это необходимо народу. Очень красиво, образно и темпераментно он говорил, что тевтонские воины-рыцари призваны спасти мир от «красной чумы», что СССР — дьявольский оплот, а у Гитлера просто миссия божественная — спасти мир. В свою очередь, у взрослых под влиянием силы стихов открывается новое видение.

Когда Мережковский впервые увидел портрет Зиночки, случайно, ему очень не понравилось её лицо. — «Свобода без России И потому я здесь, а не там». С детства З. Гиппиус занимала себя «писанием стихов и тайных дневников», музыкой, живописью и верховой ездой. Это было уникально. «Какой обольстительный подросток. » – думалось при первом на неё взгляде. Но её интерес и внимание к творческим личностям имели ещё и изнанку. Она обожает ночные посиделки с талантливым и неординарным собеседником.

Союз с Д. С. Мережковским «дал смысл и мощный стимул всей исподволь совершавшейся внутренней деятельности» начинающей поэтессе, вскоре позволив «вырваться на огромные интеллектуальные просторы». Философов умер двадцатью годами позже в Польше. Вот таким образом можно подумать, что этой любви «как смерть» она не искала в женскости, хоть и отвращалась от ее мужественного лика. Зинаида была старшей из четырёх дочерей.

Они расстались в 1920 году. «Средства оказались небольшие, а семья порядочная с нами (кроме трех маленьких сестер) жили еще бабушка и незамужняя тетка, сестра моей матери». Ее можно собрать и использовать на следующий год. Стихи её, при всём её мастерстве, лишены очарования. События 1905 года стали во многом переломными в жизни и творчестве Зинаиды Гиппиус. Нередко «внезапные догадки» исходившие из триумвирата инициировались именно Гиппиус, служившей, как признавали и остальные члены этого союза, генератором новых идей.

Она попыталась вступить в любовную связь с Дмитрием Философовым, спутником Мережковских исходя из того, что он человек с явным преобладанием женского начала (он был гомосексуалистом), а сама она обладает выраженно мужским характером. Отношения между ней и А. А. Последние стихи, куда входит Нет и направлены против восставшего Хама, но З. Гиппиус всегда волновала судьба России, судьба Родины. Гиппиус оригинальнее как автор стихов, чем как автор рассказов и повестей.

Развернуто дан его портрет: «Лицо похудело и потемнело, черные глаза тусклы. Да, Гиппиус говорит, что она «пишет лишь о тех, с кем встреч уже не ждет на этом свете, – потому ли, что они отошли за его черту или потому, что отошли за непереступимую для меня человеческую, как Брюсов-большевик и другие». И плачет она вместе с братом своим Тасей (тоже «влюбленным» в послушника Васюту), «не зная о чем, а если б они знали, то, может быть, слезы были бы ещё солонее и тяжелее.

Тем не менее, первые стихи поэтессы воспринимаются общественностью скорее как блажь. На эту утрату наложились и две других: за год до этого стало известно о кончине Философова в 1942 году умерла её сестра Анна. Постепенно, впрочем, жена не только приняла позицию мужа, но и сама принялась генерировать идеи, связанные с религиозным обновлением России. «Третья книга рассказов» (1902) Гиппиус вызвала существенный резонанс критика в связи с этим сборником заговорила о «болезненной странности» автора, «мистическом тумане», «головном мистицизме», концепции метафизики любви «на фоне духовных сумерек людей ещё не способных её осознать»8. Широко известно утверждение Гиппиус о том, что супруги прожили вместе 52 года, « не разлучаясь ни на один день». В произведениях 1920-х годов преобладала эсхатологическая нота («Россия погибла безвозвратно, наступает царство Антихриста, на развалинах рухнувшей культуры бушует озверение», — согласно энциклопедии «Кругосвет»). В ход пошли женские хитрости, комплименты, беседы. Во всяком случае, эти трое не разлучались много-много лет.

Вот таким образом мы не согласимся с О. Ляшенко, которая считает, что З. Гиппиус «вторгается во внутренний мир собеседника, строит свои догадки о его состоянии и выдает их за истинные». Сплошь положительные персонажи только вгоняют в сон. Глубокое впечатление произвела на неё предпринятая в те дни с разрешения Синода поездка с мужем на Светлое озеро, для полемики со староверами-раскольниками: «То, что пришлось видеть и слышать, так громадно и прекрасно— что у меня осталась одна лишь печаль— о людях, вроде Николая Максимовича (Минского), декадентов Розанова— литераторах, путешествующих за границу и пишущих о неприложимой философии и ничего не знающих о жизни, как дети»10:173. И есть другие, как бы «ручной работы», — и такой была Гиппиус. В рассказе «Зеркала» (одноимённый сборник 1898 года) герои имеют своих прототипов среди персонажей произведений Достоевского. На каждое утверждение приходится отрицание, на каждое «да» есть и «нет».

«Пакт о ненападении», заключенный 23 августа 1939 года между СССР и Германией, Гиппиус назвала «пожаром в сумасшедшем доме»10:427. Головокружительный аромат сильных, очень приятных духов. «Извращенной натурой» назвал Гиппиус философ Павел Флоренский. Принято считать, что Гиппиус «нравилось очаровывать мужчин и нравилось быть очарованной» более того, ходили слухи, что Гиппиус специально «влюбляла в себя женатых мужчин» для того, чтобы получить от них в доказательство страсти обручальные кольца из которых потом делала ожерелье. Впрочем, обнаруживая среди героев первых прозаических сборников Гиппиус людей «символистского типа», занимавшихся поиском «новой красоты» и путей духовного преображения человека, критики замечали и отчётливые следы влияния Достоевского (не утраченные с годами: в частности, «Роман-царевич» 1912 года сравнивался с «Бесами»).

В «Живых лицах» именно образ автора объединяет портреты в единый цикл. Зинаида Николаевна Гиппиус родилась 8 (20)ноября1869 года в городе Белёве (ныне Тульская область) в обрусевшей немецкой дворянской семье6. Как писала она в «Автобиографии», «меня занимало, собственно, не декадентство, а проблема индивидуализма и все относящиеся к ней вопросы». Они прекрасно понимали идею Собраний, значение встречи», — писала она. («Мы для новой красоты//Нарушаем все законы, //Преступаем все черты»).

Призвание художника Гиппиус видела в «активном и прямом воздействии на жизнь», которой следовало «охристианиться». Духовно-религиозный максимализм Мережковских, выразившийся в осознании своей «провиденциальной роли не только в судьбе России, но и в судьбе человечества», достиг апогея в начале 1900-х годов. Увлечение политикой не сказалось на мистических исканиях последней: лозунг создания «религиозной общественности» оставался в силе, предполагая соединение всех радикальных движений для решения задачи обновления России7. В интимном дневнике есть и такое признание: «о, если б совсем потерять эту возможность сладострастной грязи, которая, знаю, таится во мне и которую я даже не понимаю ибо я ведь и при сладострастии, при всей чувственности – не хочу определенной формы любви, той, смешной, про которую знаю» Отсюда неукротимая ее девственность и влечение не только к женщинам, но и к мущинам с двоящимся полом.

Должна оговориться, что я была нисколько не испорчена и очень религиозна при всём этом»910:71. Некоторые исследователи считали, что творчество Гиппиус отличает «характерная неженственность» в её стихах «всё крупно, сильно, без частностей и мелочей. Мать являлась дочерью екатеринбургского оберполицейского и имела прекрасное образование. Жену Блока подбивала на измену. Первую встречу после перерыва З. Гиппиус описывает довольно подробно.

Организм женщины начинает все меньше вырабатывать женских гормонов и все больше мужских. «Стихи её— это воплощение души современного человека, расколотого, часто бессильно рефлективного, но вечно порывающегося, вечно тревожного, ни с чем не мирящегося и ни на чём не успокаивающегося»19, — отмечал позже один из критиков. В 1899—1901 годах Гиппиус сблизилась с кружком С. П. Дягилева, группировавшимся вокруг журнала «Мир искусства», где она и стала публиковать свои первые литературно-критические статьи. После ухода из «Мира искусства» Зинаида Николаевна выступала в качестве критика в журналах «Новый путь» (фактический соредактор), «Весы», «Образование», «Новое слово», «Новая жизнь», «Вершины», «Русская мысль», 1910—1914 годы, (как прозаик она публиковалась в журнале и раньше), а также в ряде газет: «Речь», «Слово», «Утро России» ит. д. Нина Берберова приводила в своих воспоминаниях такой их диалог: «Зина, что тебе дороже: Россия без свободы или свобода без России. » — Она думала минуту.

Так в 1906 году вышел сборник рассказов Гиппиус «Алый меч», а в 1908 году (также в Петербурге) — написанная во Франции всеми участниками «троеобратства» драма «Маков цвет», героями которой стали участники нового революционного движения. Далее Шагинян говорит о преобладающей ноте в христианстве Гиппиус: «Она пошла не путем резиньяции. Она же впервые прочитала его стихи в журнале и подумала: так себе поэт, ничего особенного. В действительности, однако, как отмечал Ю. Зобнин, «дело всегда ограничивалось изящным и очень литературным флиртом, обильными эпистолярными циклами и фирменными шуточками Зинаиды Николаевны»10:139, за склонностью к романтическим увлечениям которой скрывалась прежде всего разочарованность семейной будничностью: после салонных успехов ей «стало казаться оскорбительным ровное, лишенное романтических аффектов чувство Мережковского»10:74.

Впрочем, обнаруживая среди героев первых прозаических сборников Гиппиус людей «символистского типа», занимавшихся поиском «новой красоты» и путей духовного преображения человека, критики замечали и отчётливые следы влияния Достоевского (не утраченные с годами: в частности, «Роман-царевич» 1912 года сравнивался с «Бесами»)8. Но это не был талант щедрый и отсутствие всякой непринужденности в нем, отсутствие благодати она заменила или искупила (. ) той личной своей единственностью, которую отметил еще Александр Блок. Вика вспоминает с возмущением студента Леонтьева, «красивого, сильного, черного, румяного», «его влажные, сияющие и счастливые глаза». История этого разрыва и реконструкция идейных коллизий, которые привели к октябрьским событиям, сделавшими неизбежной конфронтацию былых союзников по литературе, составила суть мемуарного цикла Гиппиус «Живые лица» (1925). Но что она в аду — не подозревает никто»:88.

Не без жеманства подносила ее З. Н. Гораздо более ярким и спорным, чем прозаический, был поэтический дебют Гиппиус: стихотворения, опубликованные в «Северном вестнике», — «Песня» («Мне нужно то, чего нет на свете») и «Посвящение» (со строками: «Люблю я себя, как Бога») сразу получили скандальную известность. Все эти «приметы», разумеется, весьма относительны. В свое время она обожала переодеваться в мужской костюм и прогуливаться в таком виде по городскому парку. Когда-то было ей дано прозвище Белая Дьяволица.

«Мы — одно существо», — постоянно объясняла знакомым и Гиппиус. К мыслям о любви, как и к мыслям о Боге, постоянно возвращаются ее герои и говорит она их голосами о своем сомнении и о своей надежде и о своем бессилии полюбить так, как подсказывает религиозная совесть, так, чтобы освятить плоть, соединить небо и землюДостижима ли такая любовь. Осенью 1938году Мережковский и Гиппиус выступили с осуждением «Мюнхенского сговора». Мережковский (в письме В. В. Розанову 14 октября 1899 года) признавался: «Зинаида Николаевна не другой человек, а я в другом теле». Свой литературный и духовный идеал критик находила в той литературе и искусстве, которые развились «до молитвы, до понятия Бога». 22:163 Считалось, что эти концепции были во многом направлены против писателей, близких к руководимому М. Горьким издательству «Знание» и в целом «против литературы, ориентирующейся на традиции классического реализма»6. Духовно-религиозный максимализм Мережковских, выразившийся в осознании своей «провиденциальной роли не только в судьбе России, но и в судьбе человечества», достиг апогея в начале 1900-х годов. Добро, само по себе, всегда кажется плоским и скучным.

И. А. Бунин, подразумевая стилистику Гиппиус, не признающую открытой эмоциональности и часто построенную на использовании оксюморонов, называл её поэзию «электрическими стихами», В. Ф. Ходасевич, рецензируя «Сияния», писал о «своеобразном внутреннем борении поэтической души с непоэтическим умом»6. Автор определяет поэзию Гиппиус как «идейно целостное, религиозно действенное волеучение». Вы говорите о семье. Многие критики, впрочем, относились к этому периоду творчества писательницы серьёзнее, чем она сама, отмечая «двойственность человека и самого бытия, ангельского и демонического начал, взгляд на жизнь как на отражение недосягаемого духа» в качестве основных тем, а также — влияние Ф. М. Достоевского.

Выдающимся мастером стиха считали её В. Я. Брюсов и И. Ф. Анненский, восхищавшиеся виртуозностью формы, ритмическим богатством и «певучей отвлечённостью» лирики Гиппиус конца 1890-х— 1900-х годов17. Все биографические источники отмечают немедленно возникшее между ними взаимное ощущение идеальной «интеллектуальной совместимости». Стихи мои всем казались испорченностью, но я их не скрывала. «Я омрачила тебя, себя омрачила, отраженно — Дмитрия, но не прошу у вас прощенья, а только нужно, чтобы я же этот мрак сняла, если то мне позволят силы и правда», — отвечала ему Гиппиус. После этого актуальная общественная проблематика, «гражданские мотивы» стали в творчестве Гиппиус, прежде всего, прозаическом, доминирующими7. Зинаида Николаевна Гиппиус была необычайно одаренной женщиной.

Искания Гиппиус не были лишь теоретическими: напротив, это она предложила мужу придать незадолго до этого созданным Религиозно-философским собраниям «общественный» статус. Воплощением этой идеи явилась организация Религиозно-философских собраний (1901—1903), целью которых было провозглашено создание общественной трибуны для «свободного обсуждения вопросов церкви и культуры неохристианства, общественного устройства и совершенствования человеческой природы». Не случайно Зинаида Николаевна в последние годы жизни шутя называла себя «бабушкой русского декадентства». Гиппиус написала для него вводную статью «Опыт свободы», в которой констатировала плачевное состояние как русской прессы, так и положения дел во всей русской эмиграции «младшего поколения»15.

В эти дни она активно контактировала с редакторами многих столичных журналов, посещала публичные лекции и литературные вечера8, познакомилась с семьёй Давыдовых игравшей важную роль в литературной жизни столицы (А. А. Давыдова издавала журнал «Мир Божий»), посещала Шекспировский кружок В. Д. Спасовича, участниками которого были известнейшие адвокаты (в частности, князь А. И. Урусов), стала членом-сотрудником Русского Литературного общества15. «Зинаида Гиппиус была когда-то хороша собой, – вспоминала Тэффи, тоже оказавшаяся во Франции. окунулась в передовой Петербург, сразу непереносимой показалась ей атмосфера гедонического искусстволюбия, царившая в «Мире искусства» и вместе с Мережковским она задумала «свой» журнал, где говорилось бы о том, о чем эстеты не говорили: о правде христианства, о теологии, об исторической миссии русской церкви. После этого она стала противницей учащей церкви. Её герои кажутся непривычными, одинокими, болезненными, подчёркнуто непонятыми.

Именно так, с большой буквы. В этой статье, посвященной В. В. Она много размышляла об этом и часто возвращалась к своему стихотворению, пока наконец не почувствовала «первые ее прикосновения» и не поняла, что мучавшая ее всю жизнь страсть находит свое разрешение и исполнение в смерти. Его посещение было обязательным для тяготеющих к символизму молодых писателей и мыслителей. С этим журналом, ориентировавшимся на новое направление «от позитивизма к идеализму», были связаны первые литературные опыты писательницы. Изменившаяся жизненная позиция З. Гиппиус проявилась в эти дни необычным образом: она— от лица трех женщин (используя в качестве псевдонимов имена и фамилии прислуги)— стала писать стилизованные под лубок «простонародные» женские письма солдатам на фронт иногда вкладывая их в кисеты.

Полночь для нее — самое время для бесед. То, что в молодости казалось пикантным, с возрастом стало нелепым и смешным. В корне происходившего Гиппиус усматривала некое «Громадное Безумие» и считала крайне важным сохранить позицию «здравого ума и твердой памяти». Пусть нужны ей подчас, чтобы стать понятной, свои неходкие, необщие слова и обороты – она не боится и того, что коварно-шутливо называет «банальностями». В 1899—1901 годах Гиппиус сблизилась с кружком С. П. Дягилева, группировавшимся вокруг журнала «Мир искусства», где она и стала публиковать свои первые литературно-критические статьи.

Но неизвестно почему – имя запомнилось». Мережковский и Розанов быстро охладели к изданию, а после того, как Булгаков отклонил статью Гиппиус о Блоке под предлогом «недостаточной значительности тематики стихов» последнего, стало ясно, что роль «мережковцев» в журнале сошла на нет. Единомышленники отмечали и особую манеру «поэтического письма, недоговоренности иносказания, намека, умолчания», манеру играть «певучие аккорды отвлеченности на немом пианино», — как назвал это И. Анненский. Формула «любви и страдания» по Гиппиус (согласно «Энциклопедии Кирилла и Мефодия») соотносится со «Смыслом любви» В. С. Соловьева и несёт в себе основную идею: любить не для себя, не для счастья и «присвоения», а для обретения в «Я» бесконечности.

При этом многие отмечали, что дом Мережковских в Петербурге был «настоящим оазисом русской духовной жизни начала XX столетия». С этим журналом, ориентировавшимся на новое направление «от позитивизма к идеализму», были связаны первые литературные опыты писательницы. Она — умница, чуткий слушатель и превосходный собеседник. Ей хотелось быть непременно злой. Если в прозе она сознательно ориентировалась «на общий эстетический вкус», то стихи Гиппиус воспринимала как нечто крайне интимное, созданное «для себя» и творила их, по собственным словам, «словно молитву»8. Лучшие статьи писательница отобрала для созданной в 1908 году книги Литературный дневник. О том, что в Гиппиус совмещены и мужские и женские черты, отмечали как критики и исследователи творчества, так и современники.

Зимой 1919 года Мережковские и Философов начали обсуждать варианты бегства. Сама Гиппиус, однако, от декадентов, которых называла эгоистами, поэтами без соединяющей, соборной религиозной правды, убежденно открещивалась и, обнаруживая в себе с присущей ей честностью признаки декадентства, не щадила себя. Формула «любви и страдания» по Гиппиус (согласно «Энциклопедии Кирилла и Мефодия») соотносится со «Смыслом любви» В. С. Соловьева и несёт в себе основную идею: любить не для себя, не для счастья и «присвоения», а для обретения в «Я» бесконечности. В 1939 в Париже вышла книга стихов Сияния. Иллюзиями она себя не тешила. Только здесь, после скучного крымского лечения, в вихре «веселья, танцев, поэтических состязаний, скачек» Зинаида сумела оправиться от тяжёлого потрясения, связанного с утратой отца. Оттого он с таким уважением и льнет к большевикам, — хотя ничего не знает, — что чувствует, что в России его перескакали») и, услышав, что в одной из «чрезвычаек» работают женщины (Стасова, Яковлева), решила чуть ли не посочувствовать одному из большевистских вождей: «Царствует особенная, — упрямая и тупая, — жестокость.

Призвание художника Гиппиус видела в «активном и прямом воздействии на жизнь», которой следовало «охристианиться». Наполеон русских примет не знал, но и он однажды высказал похожую мысль: «Маленькие женщины созданы для любви, а большие — для работы»). Закрытие «Нового пути» и события 1905 года значительно изменили жизнь Мережковских: от реального «дела» они окончательно ушли в домашний круг «строителей новой церкви», участником которого был теперь и близкий друг обоих Д. В. Философов при участии последнего и было сформировано знаменитое «троебратство», совместное существование которого длилось 15 лет.

Встает ближе к обеду и принимает приготовленную служанкой горячую ванну. Из интимного дневника Гиппиус Contes d amour (1893) видно, что ей нравилось ухаживание и тянуло к некоторым мужчинам, но одновременно они ее отталкивали. Вы уже убедились в организаторских способностях, которыми обладала Зинаида Гиппиус. «Но Дмитрию Сергеевичу казалось, что почти все его понимают и ему сочувствуют»:169, — добавляла она. Поэтесса утверждала, что озверение бушует на развалинах культуры, рухнувшей в 1917 году.

Каждый человек, осознает он это или нет, стремится к молитве. В 1910 году вышло «Собрание стихов. После появления программной работы Д. С. Мережковского «О причине упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1892), творчество Гиппиус приобрело отчетливо «символистский» характер более того, впоследствии её стали причислять к числу идеологов нового модернистского движения в русской литературе. Душа в той стадии голода (да и тело. ), когда уже нет острого мученья, наступает период сонливости»11. Для широкой литературной общественности имя Гиппиус стало символом декаданса — особенно после публикации «Посвящения» (1895), стихотворения, содержавшего вызывающую строку: «Люблю я себя, как Бога». Они бывали оригинальны интересны, остроумны, умны, порой блестящи, порой несносны, но того, что доходит до сердца, – не в сентиментальном, а в ином, более глубоком и общем смысле, – то есть порыва, отказа от себя, творческого самозабвения или огня, этого в ее писаниях не было.

И. А. Бунин, подразумевая стилистику Гиппиус, не признающую открытой эмоциональности и часто построенную на использовании оксюморонов, называл её поэзию «электрическими стихами», В. Ф. Ходасевич, рецензируя «Сияния», писал о «своеобразном внутреннем борении поэтической души с непоэтическим умом». В декабре 1905 года вышла последняя книжка «Нового пути» к этому времени Гиппиус уже печаталась, в основном, в брюсовских «Весах» и «Северных цветах»14. Она хотела казаться тем, чем в действительности не была. В них, подписанных мужскими псевдонимами (Антон Крайний, Лев Пущин, Товарищ Герман, Роман Аренский, Антон Кирша, Никита Вечер, В. Витовт)15, Гиппиус оставалась последовательным проповедником эстетической программы символизма и философских идей, заложенных в её фундамент6.

Что это были за волны — не имею никакого понятия и за них не отвечаю. «Маленький человек с большим горем», — такими словами вспоминали здесь девочку, постоянно носившую печать печали на лице15. Любовь просто не для нее, ежели любовь такова». Поставить кого-нибудь в неловкое положение, унизить, поссорить. С детских лет увлекалась «писанием стихов и тайных дневников».

Выдающимся мастером стиха считали её В. Я. Брюсов и И. Ф. Анненский, восхищавшиеся виртуозностью формы, ритмическим богатством и «певучей отвлечённостью» лирики Гиппиус конца 1890-х — 1900-х годов. Ещё во времена «Мира искусства» шли завязки этой странной любви между женщиной, не признававшей мужчин и мужчиной, не признававшим женщинОна сделала все от себя зависевшее, чтобы дружба их стала настоящей любовью, в данном случае женщина победила в ней неженщину. Некоторое время спустя Гиппиус, по её выражению, «отреклась от декадентства» и всецело приняла идеи Мережковского, прежде всего художественные18, став одной из центральных фигур нарождавшегося русского символизма, однако сложившиеся стереотипы («декадентская мадонна», «сатанесса», «белая дьяволица» и др. ) преследовали её в течение многих лет14. Дневники стали хроникой духовного и телесного умирания старого мира. Так в 1906 году вышел сборник рассказов Гиппиус «Алый меч», а в 1908 году (также в Петербурге)— написанная во Франции всеми участниками «троеобратства» драма «Маков цвет», героями которой стали участники нового революционного движения18. Идея обновления во многом себя исчерпавшего (как им казалось) христианства возникла у Мережковских осенью 1899 года. Это так выделяло Дмитрия среди окружавших Зинаиду друзей-поклонников.

Обнаружив на «скульптуре» валенки, Гиппиус удивленно хмыкнула, поднесла к ним лорнет поближе и — громко одобрила их: «Какие на вас интересные гетры. » Все присутствующие покатились со смеха. Но они так слиты, что я ничего не знаю". В 1908–1912 годах Зинаида Гиппиус опубликовала сборники рассказов «Черное по белому» и «Лунные муравьи» — их писательница считала лучшими в своем творчестве. Гиппиус довольно сурова. Отмечалось, что этот супружеский союз сыграл важнейшую роль в развитии и становлении литературы «серебряного века»614. Стихи будущая поэтесса начала писать с семи лет8. Только здесь, после скучного крымского лечения, в вихре «веселья, танцев, поэтических состязаний, скачек» Зинаида сумела оправиться от тяжёлого потрясения, связанного с утратой отца14.

Философову. Иванов, А. Белый, А. Н. В новелле «Златоцвет» (1896) рассматривается убийство по «идейным» мотивам во имя полного освобождения героя: «Она должна умереть С ней умрёт всё— и он, Звягин, будет свободен от любви и от ненависти и от всех мыслей о ней». Стихотворцем она была на редкость скромным.

Писательница Нина Берберова, когда её спрашивали о семье Мережковских, пожимала плечами: «Семья. Считалось, что оно – «несказанно»». 1914—1918» (1918) подвёл черту под активным поэтическим творчеством Гиппиус, хотя за границей вышли ещё два её поэтических сборника: «Стихи. Ранняя проза Гиппиус была собрана в двух книгах: «Новые люди» (СПб., 1896) и «Зеркала» (СПб., 1898).

З. Н. Её герои кажутся непривычными, одинокими, болезненными, подчёркнуто непонятыми. На несколько лет супруги сделались непримиримыми противниками самодержавия, борцами с консервативным государственным устройством России. Тогда же, в письме З. А. Венгеровой Гиппиус жаловалась: «Подумайте только: и Флексер и Минский, как бы и другие, не считают меня за человека, а только за женщину, доводят до разрыва потому, что я не хочу смотреть на них, как на мужчин, — и не нуждаются, конечно, во мне с умственной стороны столько, сколько я в них Прихожу к печальному заключению, что я больше женщина, чем я думала и больше дура, чем думают другие»10:86. Черные, глубоко посаженные глаза, матово-бледное лицо и ярко-красные губы, как у вампира.

Она казалась высокой из-за чрезмерной худобы. von Hippius) эмигрировали из Мекленбурга в Московское государство в XVIв. Союз с Мережковским, как отмечалось впоследствии, «дал смысл и мощный стимул всей её исподволь совершавшейся внутренней деятельности, вскоре позволив юной красавице вырваться на огромные интеллектуальные просторы»14, а в более широком смысле— сыграл важнейшую роль в развитии и становлении литературы «Серебряного века»6. Эта метафора становится ключевой в последнем сборнике Гиппиус «Сияния» (1938), где преобладают мотивы одиночества и все увидено взглядом «идущего мимо» (заглавие важных для поздней Гиппиус стихов, напечатанных в 1924).

Ты ещё спишь, а уж муж пришел. » Только тут Зинаида вспомнила, что вчера вышла замуж. С исследователем можно согласиться, но не во всем. Отметим попутно, что слой конкретики в «Живых лицах» в итоге не такой содержательный, как, например, в «Некрополе» Владислава Ходасевича или «Далеком» Бориса Зайцева. А в 1905 году, задолго до Коко Шанель, сделала короткую стрижку. Только в ином, сверхчувственном плане дано им слиться. Дневник 1911—1921» (Берлин, 1922) и «Сияния» (Париж, 1939)7.

1 При этом девочка запоем читала, вела обширные дневники, охотно переписывалась со знакомыми и друзьями отца. Год спустя две больших семьи отправились в Манглис и здесь А. В. Степанов скоропостижно скончался от воспаления мозга. Они встретились на курорте в Боржоми и сразу стали яростно спорить.

Критика отметила здесь «мотивы трагической замкнутости, отрешённости от мира, волевого самоутверждения личности». Тогда же, оставаясь верной своим идеям, она объявила о создании бесцензурного сборника «Литературный смотр» (опубликованного год спустя), призванного объединить в себе «произведения всех отверженных другими изданиями писателей».

При этом и Гиппиус имя Мережковского было уже знакомо. Это взгляд со стороны. В бородке целые седые полосы», «.

Она была очень худа, почти бестелесна. Осенью 1938 года Мережковский и Гиппиус выступили с осуждением «Мюнхенского сговора» «Пакт о ненападении», заключенный 23 августа 1939 года между СССР и Германией, Гиппиус назвала «пожаром в сумасшедшем доме»:427. Им принадлежала идея знаменитых Религиозно-философских собраний (1901–1903 гг. ), где творческая интеллигенция вместе с представителями официальной церкви обсуждали вопросы веры.

Эти стихотворные послания («Лети, лети, подарочек», «На дальнюю сторонушку» и т. п. ), не представляющие художественной ценности имели большой общественный резонанс. В рассказе «Зеркала» (одноимённый сборник 1898 г. ) герои имеют своих прототипов среди персонажей произведений Достоевского. Ей, да и ему, Мережковскому, нужен был дух в чистом виде, без плоти, без всего, что в жизни может отяжелить дух при попытке взлёта, они оба были в этом смысле людьми «достоевского», антитолстовского склада, определившего то литературное движение, к которому они оба принадлежали и которое одно время даже возглавляли. Его молодая жена тоже писала стихи.

Лишь значительно позже Блок и Гумилев узаконили этот прием, не слишком привившийся, однако, русскому стиху: до сих пор писать «паузником», т. е. Пропуская или прибавляя слоги в стопе, считается новаторством. После этого актуальная общественная проблематика, «гражданские мотивы» стали в творчестве Гиппиус, прежде всего, прозаическом, доминирующими. Барин (то есть Бунин) выскочил из избы, вскочил на лошадь и пустил ее галопом. Основными мотивами ранней поэзии Гиппиус критики начала XX века считали «проклятия скучной реальности», «прославление мира фантазии», поиск «новой нездешней красоты». Гиппиус тяжело перенесла кончину мужа (1941).

Увлечения, влюбленности случались у обоих супругов (в том числе и однополые). С энтузиазмом разрабатывает положения и устав «Царства Третьего Завета» (должного, конечно, не меньше чем прийти на смену христианства. ), пытаясь завлечь своей идеей (освятить плоть, тем самым уничтожая разрыв между духом и плотью) как можно больше экзальтированных жителей полубогемного и литературного Петербурга, проводя еженедельные «Собрания» издавая журнал, записывая в члены и собирая членские взносы. И чем глубже в землю врастают корни, тем выше в небо простираются ветви. В 1910 году вышло «Собрание стихов. Сама эта революция описывается Зинаидой Гиппиус (наперекор Блоку, который увидел в ней очистительный ураган и взрыв стихий) как скука потрясающая и череда однообразных дней их тягучее удушье. Революция привела к неизбежной конфронтации бывших союзников на литературном поприще.

Получив мандат на чтение лекций красноармейцам по истории и мифологии Древнего Египта10:296, Мережковский получил разрешение на выезд из города и 24 декабря четверо (включая В. Злобина, секретаря Гиппиус) со скудным багажом, рукописями и записными книжками— отправились в Гомель (писатель при этом не выпускал из рук книгу с надписью: «Материалы для лекций в красноармейских частях»)14. Поэзия, как определил её Баратынский, — есть полное ощущение данной минуты»20— писала поэтесса в эссе «Необходимое о стихах». Поэтесса мечтала о «примирении любви и вечности», но объединяющую роль отводила смерти, которая только и может спасти любовь от всего преходящего. Все здесь когда-то учились». Первым подобную пытку не выдержал Андрей Белый.

От Мережковских отвернулись все. «Влюбленность – ничем не кончается. Щеки накрашены в ярко-розовый цвет промокательной бумаги. Но её герои унаследовали проблематику не только Достоевского, но и Мережковского. При том, что «телесную сторону брака отрицали оба», у обоих (как отмечает В. Вульф) «случались увлечения, влюбленности (в том числе и однополые)».

Бунин, говоря о стилистике Зинаиды Гиппиус, которая не признает неприкрытой эмоциональности и нередко строится на оксюморонах, назвал творчество поэтессы электрическими стихами. Гиппиус принадлежала и идея создания журнала «Новый путь» (1903—1904), в котором наряду с разнообразными материалами о возрождении жизни, литературы и искусства через «религиозное творчество» печатались и отчеты Собраний. Ведь даже Иннокентий Анненский утверждал, что в литературе, в поэзии надо «выдумать себя». Она не поняла Герберта Уэллса («Я убедилась в нищенстве его воображения. Присутствующие на собрании церковные иерархи смущались и не знали, куда девать глаза.

Особенно по части любовной поэтики. По прошествии многих лет он писал: «Знакомство моё с Гиппиус заняло несколько лет, наполнив их большой поэзией и великой для меня отрадой Вообще Гиппиус была поэтессой не только по профессии. В Париже поэтесса начала организовывать «субботы», которые стали посещать старые друзья-писатели (Н. Поэзия, как определил её Боратынский, — есть полное ощущение данной минуты» — писала поэтесса в эссе «Необходимое о стихах».

Например, носила мужские наряды (такой изобразил ее на известнейшем портрете Лев Бакст) или шила себе платья, на которые в недоумении и ужасе оглядывались прохожие и в Петербурге и в Париже, до неприличия явно пользовалась косметикой – на нежную белую кожу накладывала толстый слой пудры кирпичного цвета. Художник Лев Бакст, автор знаменитого портрета Гиппиус изобразил ее полулежащей на стуле, в камзоле и панталонах длинные скрещенные ноги вытянуты по диагонали холста, отчего вся фигура кажется еще более удлиненной. Последней записью в дневнике Гиппиус, сделанной перед самой смертью, была фраза: «Я сто. Эти стихотворные послания («Лети, лети, подарочек», «На дальнюю сторонушку» и т. п. ), не представлявшие художественной ценности имели, тем не менее, общественный резонанс. Последовали новые публикации, в частности, рассказы «В Москве» и «Два сердца» (1892), а также романы («Без талисмана», «Победители», «Мелкие волны»), — как в «Северном вестнике», так и в «Вестнике Европы», «Русской мысли» и других известных изданиях.

И уже через год они обвенчались в церкви Михаила Архангела.

нравилась безусловно и этого не скрывала. Гиппиус посвятила несколько стихотворений баронессе, открыто признавалась в своей влюблённости и находилась с подругой в отношениях, которые «современники называли и чисто деловыми и откровенно любовными»13. На протяжении полутора десятилетий перед революцией 1905 года она представала перед публикой— сначала пропагандисткой сексуального раскрепощения, гордо несущей «крест чувственности» (как сказано в её дневнике 1893 года) затем— противницей «учащей Церкви», утверждавшей, что «грех только один— самоумаление» (дневник 1901), поборник революции духа, осуществляемой наперекор «стадной общественности»6. 1903—1909», второй том сборника Зинаиды Гиппиус, во многом созвучный первому. Другие восхваляли «союз самого умного мужчины своего времени и самой умной женщины» как вершину отношений, духовный идеальный брак, не запятнанный физиологией. Эта ситуация, по ее мнению, была связана с крахом общественных идеалов и кризисом религиозных основ, которыми жил 19 век.

И человек – в последнем отчаянии». Гиппиус грезит о преображенной плоти. А. Давыдова издавала журнал «Мир Божий»), посещала Шекспировский кружок В. Д. Спасовича, участниками которого были известнейшие адвокаты (в частности, князь А. И. Урусов), стала членом-сотрудником Русского Литературного общества.

Зинаида поступила в гимназию Фишер, где начала учиться поначалу охотно и с интересом. Квартира Мережковских в доме Мурузи стала важным центром религиозно-философской и общественной жизни Петербурга, посещение которого считалось почти обязательным для молодых мыслителей и писателей, тяготевших к символизму. Стихи будущая поэтесса начала писать с семи лет. Утром сеанс у Блоков, а вечером — отчёт у Мережковских. все жалуется на Струве».

Она попыталась вступить в любовную связь с Дмитрием Философовым, спутником Мережковских исходя из того, что он человек с явным преобладанием женского начала (он был гомосексуалистом), а сама она обладает выраженно мужским характером. Сборник «Последние стихи. При том, что «телесную сторону брака отрицали оба», у обоих (как отмечает В. Вульф) «случались увлечения, влюбленности (в том числе и однополые)». «Маленький человек с большим горем», — такими словами вспоминали здесь девочку, постоянно носившую печать печали на лице.

Появление и развитие «нового религиозного сознания» Гиппиус обосновывала необходимостью устранить разрыв (или бездну) между духом и плотью, освятить плоть и тем самым просветлить её, упразднить христианский аскетизм, вынуждающий человека жить в сознании своей греховности, сблизить религию и искусство17. С 1919 года она жила в эмиграции, где публиковала работы на историко-религиозные темы («Святой Тихон Задонский», 1927). Маленькая гордо вздернутая головка, удлиненные серо-зеленые глаза, слегка прищуренные, яркий, чувственно очерченный рот с поднятыми уголками и вся на редкость пропорциональная фигурка делали её похожей на андрогина с холста Соддомы.

В 18 лет Зинаида Гиппиус безоговорочно приняла Дмитрия Мережковского в свою жизнь навсегда. Многие отмечали при этом, что увлечения Гиппиус абсолютно не обязательно подразумевали физическую близость напротив (как отмечал В. Вульф), даже в Акиме Волынском «её пленило то, что он, подобно ей, собирался сохранить свою телесную чистоту». Вожделея любви, как благословенной реальности, она отталкивается от грубо земной ее правды, а если и уступает зовам тела, то останавливается на полпути, на том волнении, что она называет «влюбленностью», – к брачному, плотскому увенчанию любви она относится с болезненной брезгливостью, готова отдать предпочтение даже извращению, лишь бы не принять «звериного закона», навязанного природой. Все биографические источники отмечают немедленно возникшее между ними взаимное ощущение идеальной «интеллектуальной совместимости». Начало литературной деятельности Зинаиды Гиппиус (1889—1892 годы) принято считать этапом «романтически-подражательным»: в её ранних стихотворениях и рассказах критики того времени усматривали влияния Надсона, Рескина, Ницше.

Ей принадлежит первая рецензия на стихи тогда еще никому не известного Сергея Есенина. Однако, тот факт, что они были «созданы друг для друга», не следует понимать (как уточнял В. Злобин) «в романтическом смысле». Последний считал, что «ни один мужчина никогда не посмел бы одеть абстракции таким очарованием»11 и что в этой книге наилучшим образом воплотилась «вся пятнадцатилетняя история лирического модернизма» в России6.

Зинаида поступила в гимназию Фишер, где начала учиться поначалу охотно и с интересом8. И это тоже понятно: зло — это нарушение установленного порядка. Ее смерть вызвала взрыв эмоций. В нем мотивы одиночества являются преобладающими, поэтесса видит все взглядом идущего мимо (эти слова вынесены в заглавия важных стихов в позднем творчестве Гиппиус, напечатанных в 1924 году). Зинаида Гиппиус родилась 8 (20) ноября 1869 г. в городе Белёве (ныне Тульская область) в обрусевшей немецкой дворянской семье. Нина Берберова считала ее безжалостной и бездушной: «Она каждого встречного немедленно клала как букашку под микроскоп и там его так до конца и оставляла».

Бог создал нас с этой потребностью. Вообще, она позволяла себе все, что запрещалось остальным. «Но Дмитрию Сергеевичу казалось, что почти все его понимают и ему сочувствуют»10:169, — добавляла она. Они декларируют новые ценности: «Я бы не хотела доживать совсем» «А болезнь — это хорошо Надо ведь умирать от чего-нибудь», рассказ «Мисс Май», 1895. «Третья книга рассказов» (1902) Гиппиус вызвала существенный резонанс критика в связи с этим сборником заговорила о «болезненной странности» автора, «мистическом тумане», «головном мистицизме», концепции метафизики любви «на фоне духовных сумерек людей ещё не способных её осознать». Если же ситуация или человек неоднозначны, то З. Гиппиус обращается к сложному рисунку письма – она обнажает «археологию суждений»: «Слово влечет за собой рой отступлений, требует дополнительных слов, разъяснений».

Расшифровывая это суждение, З. Гиппиус отсылает нас к Ф. Достоевскому, в «Бесах» которого Верховенский являл собой «обезьяну» Ставрогина. В Париже по инициативе Гиппиус в 1927 году было создано воскресное литературно-философское общество «Зеленая лампа», которое просуществовало до 1940 года. В 1932 году в Италии с успехом прошла серия лекций Мережковского о Леонардо да Винчи. Ее острый язык, точные, умные высказывания по любому, малейшему литературному поводу (в том числе и по поводу входящих в дом гостей) снискали Гиппиус славу скорее отрицательную – Зинаиду Николаевну искренне боялись. Надсона. Всё это время Гиппиус преследовали проблемы со здоровьем: она перенесла возвратный тиф, ряд «бесконечных ангин и ларингитов».

У Ивана Бунина, одного из утонченнейших русских поэтов, был свой приемчик. Из интимного дневника Гиппиус "Contes d amour" (1893) видно, что ей нравилось ухаживание и тянуло к некоторым мужчинам, но одновременно они ее отталкивали. В Париже, поселившись с мужем в скромной, но собственной квартире, Гиппиус принялась обустраивать новый, эмигрантский быт, а вскоре и приступила к активной работе. Следующий роман — с поэтом Андреем Белым.

Начало литературной деятельности Зинаиды Гиппиус (1889—1892 годы) принято считать этапом «романтически-подражательным»: в её ранних стихотворениях и рассказах критики того времени усматривали влияния Надсона, Рескина, Ницше18. Пристрастие З. Гиппиус к отточиям, кавычкам, тире, курсиву, которые шифруют обычные слова «с намеком на другое, более глубокое содержание», становится понятным, когда проникаешься ощущением недоговоренности, умолчаний, какой-то особой интеллектуальной игры, в которой нельзя высказываться до конца: «У меня, при самом простом разговоре, невольно являлся особый язык: между словами и около них лежало гораздо больше, чем в самом слове и его прямом значении. Сближение оказалось настолько сильным, что был заключён «тройственный» союз, напоминающий брачный, для чего был совершён специальный совместно разработанный обряд. В два часа дня начинает завтракать.

Тем важнее, по ее мнению, сохранить твердую память и здравый ум. В своей новой знакомой Мережковский тут же обрёл единомышленника, «понимающего с полуслова то, в чём даже он и сам не был до конца уверен», для Гиппиус (согласно Ю. Зобнину) явление Мережковского имело «онегинский» характер до того все её «романы» кончались горестной записью в дневнике: «Я в него влюблена, но ведь я же вижу, что он дурак»:74. Царство духа, преобразование души – вот его цель. К началу XX века у Гиппиус и Мережковского сложились собственные, оригинальные представления о свободе, метафизике любви, а также необычные неорелигиозные воззрения, связанные, прежде всего, с так называемым «Третьим заветом».

И не потому, что она очень любила своего мужа, Дмитрия Мережковского. Бронислава Погорелова (своячница В. Брюсова) описала Гиппиус с Мережковским: «Странное впечатление производила эта пара: внешне они поразительно не подходили друг к другу.

И даже подписаны мужским именем — Антон Крайний. руки трясутся», «сам сдергивается с места и начинает беспорядочно шагать, в нем такое напряженное беспокойство, что самому становится беспокойно рядом с ним», «все говорит, говорит. Это произвело на Гиппиус тягостное впечатление и послужило причиной ухудшения её здоровья. Он — маленького роста, с узкой впалой грудью, в допотопном сюртуке. Рассказ начинался, как первый рассказ в «Темных аллеях», только барин был молодой и приехал в избу к молодой бабе. Ее писания можно ценить, но их трудно любить. Императивы: «выразить и отдать всю душу» идти до конца в любом опыте, в том числе в экспериментировании с собой и людьми, — считались основными её жизненными установками.

Рядом с терпкой повелительностью и с демонической отвагой уживалась в ней и материнская растроганная нежность (замечательные ее рассказы о детях) и сентиментальность «Эммы из Мекленбурга», как шутливо называла она себя. И это понятно: все, что в порядке вещей, не привлекает внимания. Это настоящий, живой человек.

Ненавидевшие Гиппиус приходили, чтобы лично убедиться в том, что она мертва. В этом отчасти и ее вина. В эпоху весьма пониженных требований к поэзии (поэты толстых журналов подражали Майкову, Фругу, Надсону, повторяя «гражданские» общие места) Гиппиус стала «грести против течения», возненавидя посредственность, пошлость, культурное убожество и в искусстве и в жизни.

Изменившаяся жизненная позиция З. Гиппиус проявилась в эти дни необычным образом: она — от лица трех женщин (используя в качестве псевдонимов имена и фамилии прислуги) — стала писать стилизованные под лубок «простонародные» женские письма солдатам на фронт иногда вкладывая их в кисеты. Мережковский «вскочил, ударил рукой по столу и закричал: Верно. » Идея Собраний получила, таким образом, последний, завершающий «штрих»10:171. Гиппиусы вынуждены были остаться в Тифлисе. Но ум у неё был путаный извилистый, очень женский, гораздо более замечательный в смутных догадках, чем в отчетливых, отвлечённых построениях, в тех рассудочных теоремах, по образцу которых написаны многие её статьи.

Огромные, когда-то рыжие волосы были странно закручены и притянуты сеткой. Л. Я. Гуревич свидетельствовала, что Гиппиус «пишет катехизис новой религии и вырабатывает догматы»22:126. В 1888 году Зинаида Гиппиус с матерью вновь отправилась на дачу в Боржом. И это начинает сказываться и на ее фигуре и на ее поведении. «Ведь среди женщин, – пишет она в дневнике, – даже и такой дешево нарядный ум, как мой, – редкость».

В декабре 1941 года Дмитрий Сергеевич умер. В качестве авторской хроники «телесного и духовного умирания старого мира» Гиппиус оставила дневники, воспринимавшиеся ею как уникальный литературный жанр, позволяющий запечатлеть «само течение жизни», зафиксировать «исчезнувшие из памяти мелочи», по которым потомки смогли бы восстановить достоверную картину трагического события. Особо недоверчивые даже стучали по гробу палками. К этому времени многие стихи и некоторые рассказы Гиппиус были переведены на немецкий и французский языки.

Все знали, что именно Гиппиус – прима кружка, сложившегося вокруг Мережковского. Глубокое впечатление произвела на неё предпринятая в те дни с разрешения Синода поездка с мужем на Светлое озеро, для полемики со староверами-раскольниками: «То, что пришлось видеть и слышать, так громадно и прекрасно — что у меня осталась одна лишь печаль — о людях, вроде Николая Максимовича (Минского), декадентов Розанова — литераторах, путешествующих за границу и пишущих о неприложимой философии и ничего не знающих о жизни, как дети»:173. Он явно существо намного более духовное, чем физическое». Блоком стали особой страницей в истории отечественного символизма.

После появления программной работы Д. С. Мережковского «О причине упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1892), творчество Гиппиус приобрело отчетливо «символистский» характер8 более того, впоследствии её стали причислять к числу идеологов нового модернистского движения в русской литературе. Отсюда в 1885 году мать увезла дочерей в Тифлис, к брату Александру. Отмечалось, однако, что и «Зеленая лампа» страдала идеологической нетерпимостью, что порождало в обществе многочисленные конфликты. В этом журнале, «Новый путь» и стали появляться отклики З. Н.

В Петербурге Мережковский познакомил Гиппиус с известными литераторами: первый из них, А. Н. Плещеев, «очаровал» двадцатилетнюю девушку тем, что во время одного из ответных визитов принёс из редакторского портфеля «Северного вестника», (где он заведовал отделом поэзии) некоторые стихотворения — на её «суд строгий»:100. Черные глубоко посаженные глаза горели тревожным огнем библейского пророка. Подлинная поэзия, считала Гиппиус, сводится к «тройной бездонности» мира, трем темам— «о человеке, любви и смерти». Когда надоела коса, она изобрела прическу, придававшую ей до смешного взлохмаченный вид: разлетающиеся завитки во все стороны к тому же было время, когда она красила волосы в рыжий цвет и преувеличенно румянилась («порядочные» женщины в тогдашней России от «макияжа» воздерживались). Она, прежде всего, хотела именно казаться.

Отметив, что «тоске по жизни, а ещё вернее, по иной жизни посвящено наибольшее число ее стихотворений», Шагинян отмечает и то, что «с точки зрения психологии» эта поэзия – «показатель пределов души человеческой, а не ее норм. 8 января 1889 года в Тифлисе Гиппиус была обвенчана с Мережковским. События 1905 года стали во многом переломными в жизни и творчестве Зинаиды Гиппиус. Во многом именно «молитвенность» давала повод критикам для нападок: утверждалось, в частности, что, обращаясь к Всевышнему (под именами Он, Невидимый, Третий), Гиппиус устанавливала с ним «свои, прямые и равные, кощунственные отношения», постулируя «не только любовь к Богу, но и к себе»17. Следует сказать, что Зинаида Гиппиус (краткая биография и творчество которой подтверждают это) оценивала состояние современной отечественной художественной культуры в целом негативно. По словам Г. В. Адамовича, Гиппиус была «вдохновительницей, подстрекательницей, советчицей исправительницей, сотрудницей чужих писаний, центром преломления и скрещения разнородных лучей».

а мать присходила из Сибири. При этом многие отмечали, что дом Мережковских в Петербурге был «настоящим оазисом русской духовной жизни начала XX столетия». 8 января 1889 года в Тифлисе Гиппиус была обвенчана с Мережковским. Гиппиус принадлежала и идея создания журнала «Новый путь» (1903—1904), в котором наряду с разнообразными материалами о возрождении жизни, литературы и искусства через «религиозное творчество» печатались и отчеты Собраний8. К слову, даже находясь далеко от родной страны, супруги продолжают остро реагировать на её проблемы.

Держалась она как признанная красавица, к тому же – поэтесса. Предки отца по фамилии фон Гиппиус (нем. Подобного рода раздумья на «вечные темы», определившие тональность многих стихов Гиппиус 1900 годов, господствовали и в двух первых книгах рассказов Гиппиус, основными темами которых были — «утверждение истинности лишь интуитивного начала жизни, красоты во всех её проявлениях и противоречиях и лжи во имя некоей высокой истины». Это сходство подчеркивалось полуседой, вольно растущей бородой и тем легким взвизгиваньем, с которым переливались слова, когда Д. С. Там в 1534 году он открыл первый в России книжный магазин.

Тогда же, оставаясь верной своим идеям, она объявила о создании бесцензурного сборника «Литературный смотр» (опубликованного год спустя), призванного объединить в себе «произведения всех отверженных другими изданиями писателей». «Преступность» и «запретность» в творчестве и образе (согласно популярному штампу) «декадентской мадонны» особенно живо обсуждались современниками: считалось, что в Гиппиус уживались «демоническое, взрывное начало, тяга к богохульству, вызов покою налаженного быта, духовной покорности и смирению», причём поэтесса, «кокетничая своим демонизмом» и чувствуя себя центром символистского быта и его и саму жизнь «воспринимала как необыкновенный эксперимент по преображению реальности». Во многом именно «молитвенность» давала повод критикам для нападок: утверждалось, в частности, что, обращаясь к Всевышнему (под именами Он, Невидимый, Третий), Гиппиус устанавливала с ним «свои, прямые и равные, кощунственные отношения», постулируя «не только любовь к Богу, но и к себе».

И сразу пошел «на поклон» к Мережковским. Зимой носила какие-то душегрейки, пелеринки, несколько штук сразу, одна на другой. О Зинаиде Гиппиус это можно было бы сказать только с оговорками.

Николай Гиппиус скоропостижно скончался в Нежине в 1881 году вдова осталась с большой семьей— четырьмя дочерьми (Зинаида, Анна, Наталья и Татьяна), бабушкой и незамужней сестрой— практически без средств к существованию. В них, подписанных мужскими псевдонимами (Антон Крайний, Лев Пущин, Товарищ Герман, Роман Аренский, Антон Кирша, Никита Вечер, В. Витовт), Гиппиус оставалась последовательным проповедником эстетической программы символизма и философских идей, заложенных в её фундамент. Она была, в самом деле, очень умна.

Утром мать разбудила невесту криком: «Вставай. Роман Гиппиус с критиком Акимом Волынским (Флексером) приобрел скандальный оттенок после того, как тот стал устраивать возлюбленной сцены ревности, а получив от неё «отставку», начал мстить Мережковскому используя «служебное положение» в «Северном вестнике». Розанову, есть и такой афоризм: «духовное отношение к полу – отрицание его». Платья носила «собственного» покроя, то обтягивающие ее, как чешуей, то с какими-то рюшками и оборочками, любила бусы, цепочки и пушистые платки. Это было что угодно, только не семья». ком вспученных красных волос» в то же время, как отмечает поэт, он в «безответственных разговорах с ней отдыхал».

Отныне они проводили душные петербургские вечера вдвоем, в папиросном сизом дыму. «Я омрачила тебя, себя омрачила, отраженно— Дмитрия, но не прошу у вас прощенья, а только нужно, чтобы я же этот мрак сняла, если то мне позволят силы и правда», — отвечала ему Гиппиус. Приводилось даже какое-то его стихотворение, которое мне не понравилось. объясняла, почему так долго писались эти строфы. Смерть Дмитрия Сергеевича явилась для Зинаиды Николаевны сильнейшим ударом.

1914—1918» (1918) подвёл черту под активным поэтическим творчеством Гиппиус6, хотя за границей вышли ещё два её поэтических сборника: «Стихи. Появление и развитие «нового религиозного сознания» Гиппиус обосновывала необходимостью устранить разрыв (или бездну) между духом и плотью, освятить плоть и тем самым просветлить её, упразднить христианский аскетизм, вынуждающий человека жить в сознании своей греховности, сблизить религию и искусство. Нет, никто не стал для неё любимым. Для того чтобы хоть как-то показать своё отношение к России и выразить ей свою любовь, Гиппиус в 1927 году создает в Париже общество «Зелёная лампа», которое должно было сплотить всех эмигрантов-писателей, вынужденных покинуть родину так, как это сделали Мережковский и Гиппиус. Гораздо более ярким и спорным, чем прозаический, был поэтический дебют Гиппиус: стихотворения, опубликованные в «Северном вестнике», — «Песня» («Мне нужно то, чего нет на свете») и «Посвящение» (со строками: «Люблю я себя, как Бога») сразу получили скандальную известность7. Она хотела казаться проницательнее всех на свете и постоянной формой её речи был вопрос: «А что если. » А что, если дважды два не четыре, а сорок семь, а что, если Волга впадает не в Каспийское море, а в Индийский океан.

В этом странном соединении мужского и женского — секрет ее «единственности» (выражение Блока). Про красивую пару молодоженов иногда в шутку говорят: «Хороша парочка — баран да ярочка. » Про Гиппиус и Мережковского такого никто не сказал бы. Ранние прозаические работы Гиппиус были в штыки встречены либеральной и народнической критикой, которым претила, прежде всего, «противоестественность, невиданность, претенциозность героев»17. А потом вижу, что не могу— и думаю: дай что-нибудь дурное сделаю, но очень, очень дурное, до дна дурное», «Знайте, что обижать ничуть не плохо».

Отмечалось, что этот супружеский союз сыграл важнейшую роль в развитии и становлении литературы «серебряного века». Ранняя проза Гиппиус была собрана в двух книгах: «Новые люди» (СПб., 1896) и «Зеркала» (СПб., 1898). Будучи натурой религиозной, думать иначе оно не могла, хотя своим интеллектуальным свободомыслием и своей необыкновенностью (не только психической, но и телесной, возымевшей трагическое влияние на всю ее жизнь) была кровно связана с декадентами и с литературными вкусами навыворот. Первая встреча разочаровала Белого. 2.

Летом 1888 года семнадцатилетняя Зинаида Гиппиус познакомилась в Боржоми с двадцатитрёхлетним поэтом Д. С. Мережковским, только что выпустившим в свет свою первую книгу стихов и путешествовавшим по Кавказу. Именно из-за этого Гиппиус не могла обучаться в школе, как её сверстницы и, в результате, осталась без начального образования. Шокировать окружающих — известный способ получать удовольствие. Свой литературный и духовный идеал критик находила в той литературе и искусстве, которые развились «до молитвы, до понятия Бога». :163 Считалось, что эти концепции были во многом направлены против писателей, близких к руководимому М. Горьким издательству «Знание» и в целом «против литературы, ориентирующейся на традиции классического реализма».

Готов уже взять ее за грудь и замечает, что она на все согласна. Этот процесс имел большое значение для истории русского символизма в целом:122-123. Равенство, одинаковость, единство двух». и что в этой области ею достигались невероятные успехи. » Кстати, последнее оказалось очень даже не лишним, поскольку ни Мережковский, ни Гиппиус не получали от родителей никакой поддержки и жить им приходилось исключительно гонорарами. А рядом с ним – Зинаида Николаевна Гиппиус.

Мариэтта Шагинян в отдельной брошюре («О блаженстве имущего») доказывала, что «поэзия Гиппиус, вся, от корней и до верхов, религиозна». Портрет, кстати, получился хорошим. «Теперь мы в ужасном, небывалом положении. Николай Гиппиус скоропостижно скончался в Нежине в 1881 году вдова осталась с большой семьей — четырьмя дочерьми (Зинаида, Анна, Наталья и Татьяна), бабушкой и незамужней сестрой — практически без средств к существованию. О, несомненно. Лучшие критические статьи были впоследствии отобраны ею для книги «Литературный дневник», (1908). 21 Гиппиус в целом негативно оценивала состояние русской художественной культуры, связывая его с кризисом религиозных основ жизни и крахом общественных идеалов предыдущего века. А. Л. Волынский, между тем, сохранил о тех годах самые светлые воспоминания.

«Стихи её — это воплощение души современного человека, расколотого, часто бессильно рефлективного, но вечно порывающегося, вечно тревожного, ни с чем не мирящегося и ни на чём не успокаивающегося», — отмечал позже один из критиков. Революция (наперекор Блоку, увидевшему в ней взрыв стихий и очистительный ураган) была описана ею как «тягучее удушье» однообразных дней, «скука потрясающая» и вместе с тем, «чудовищность», вызывавшая одно желание: «ослепнуть и оглохнуть». «Твоя душа — без нежности, а сердце — как игла» — эти слова Гиппиус могли бы служить подписью к собственному портрету. Держится как всеми признанная красавица или королева. Подтверждает это любовное бессилие и многолетняя привязанность ее к Д. В.

«Романов этих я не помню, даже заглавий, кроме одного, называвшегося Мелкие волны. В числе новых знакомых Гиппиус были Я. П. Полонский, А. Н. Майков, Д. В. Григорович, П. И. Вейнберг она сблизилась с молодым поэтом Н. М. Минским и редакцией «Северного вестника», одной из центральных фигур в котором был критик А. Л. Волынский. Поэзия «серебристов» творилась в атмосфере всеобщего культурного подъема, что переживала Россия на меже конца 19-го и начале 20-го веков.

Гиппиус родилась в городе Белеве. Так и И. Северянин — обезьяна В. Брюсова, причем их схожесть – «на больших глубинах», «не всем видная». Искания Гиппиус не были лишь теоретическими: напротив, это она предложила мужу придать незадолго до этого созданным Религиозно-философским собраниям «общественный» статус. Авторитет Гиппиус в объединении, сложившемся вокруг Мережковского, был бесспорным.

При каждом движении создавалось впечатление просвечивающего обнажённого тела. Белая паста почти не заметна, ее излишки легко стираются тряпкой. Только после смерти отца (в марте 1881 года) Гиппиусы переехали в Москву. За рубежом и в России вышли написанные по-французски (в сотрудничестве с Д. Мережковским и Д. Философовым) книга «Le Tsar et la Rvolution» (1909) и статья о русской поэзии в «Mercure de France»18.

Зинаида Николаевна примерила на себя еще несколько ролей. Умело яркий грим. Единомышленники отмечали и особую манеру «поэтического письма, недоговоренности иносказания, намека, умолчания», манеру играть «певучие аккорды отвлеченности на немом пианино», — как назвал это И. Анненский. Так же окончился роман Вики и с другим молодым человеком – Васютой.

Ведя совершенно не христианский образ жизни, Мережковские очень много говорили о Боге. Биография ее уже с ранних лет отмечена созданием самостоятельных произведений. Эти стихотворные послания («Лети, лети, подарочек», «На дальнюю сторонушку» ит. п. ), не представлявшие художественной ценности имели, тем не менее, общественный резонанс7. «Преступность» и «запретность» в творчестве и образе (согласно популярному штампу) «декадентской мадонны» особенно живо обсуждались современниками: считалось, что в Гиппиус уживались «демоническое, взрывное начало, тяга к богохульству, вызов покою налаженного быта, духовной покорности и смирению»14, причём поэтесса, «кокетничая своим демонизмом» и чувствуя себя центром символистского быта и его и саму жизнь «воспринимала как необыкновенный эксперимент по преображению реальности»14. В 1888 году Зинаида Гиппиус с матерью вновь отправилась на дачу в Боржом.

Умело-яркий грим, головокружительный аромат сильных духов Лицо дышало каким-то грешным воспоминанием. Но они так слиты, что я ничего не знаю. И — трагедия личной жизни. Для нее самым важным всегда было равенство и союз душ – но не тел.

Усиленное личностное авторское начало, составляющее, по М. Эпштейну, суть эссе, наиболее ярко проявляется в автобиографии, в чем мы ниже убедимся, но и в литературных портретах оно «придает связное единство всем внешним признакам». Их цель – отнюдь не литературоведческая, а именно «человекопознавательная». Существенное место в поэзии Гиппиус заняла тема «усилий по сотворению и сохранению души», со всеми неотделимыми от них «дьявольскими» искусами и соблазнами многими была отмечена откровенность, с которой поэтесса рассказывала о своих внутренних конфликтах. Существенное место в поэзии Гиппиус заняла тема «усилий по сотворению и сохранению души», со всеми неотделимыми от них «дьявольскими» искусами и соблазнами многими была отмечена откровенность, с которой поэтесса рассказывала о своих внутренних конфликтах. Эту наружность несколько лет спустя я назвал бы боттичеллиевской.

Роман Гиппиус с критиком Акимом Волынским (Флексером) приобрел скандальный оттенок после того, как тот стал устраивать возлюбленной сцены ревности, а получив от неё «отставку», начал мстить Мережковскому используя «служебное положение» в «Северном вестнике». В действительности, однако, как отмечал Ю. Зобнин, «дело всегда ограничивалось изящным и очень литературным флиртом, обильными эпистолярными циклами и фирменными шуточками Зинаиды Николаевны»:139, за склонностью к романтическим увлечениям которой скрывалась прежде всего разочарованность семейной будничностью: после салонных успехов ей «стало казаться оскорбительным ровное, лишенное романтических аффектов чувство Мережковского»:74. В своей новой знакомой Мережковский тут же обрёл единомышленника, «понимающего с полуслова то, в чём даже он и сам не был до конца уверен», для Гиппиус (согласно Ю. Зобнину) явление Мережковского имело «онегинский» характер до того все её «романы» кончались горестной записью в дневнике: «Я в него влюблена, но ведь я же вижу, что он дурак»10:74. При всей целомудренности фигуры, напоминавшей скорее юношу, переодетого дамой, лицо З. Н. Впоследствии итальянские впечатления заняли важное место в мемуарах Гиппиус, наложившись на светлые и возвышенные настроения её «самых счастливых, молодых лет».

Предложив увидеть в случившемся «падении» «обязательное искушение», «провиденциальное испытание», посланное всем троим для того, чтобы они организовали свои отношения на «высших, духовных и нравственных основаниях» именно Гиппиус (как пишет биограф Д. Мережковского) сумела придать «бытовой семейной истории высокий смысл» религиозного перехода к новому «состоянию жизни, завершающему человеческую историю», связанному с преображением плоти и переходом от «любви» к «сверхлюбви», наполнив феномен «троебратства» религиозным смыслом:200. Ее книга Дмитрий Мережковский вышла после ее смерти, в 1951.

При этом и Гиппиус имя Мережковского было уже знакомо. Редко читала свои стихи на публичных вечерах и не поощряла разговоров о них среди друзей – разве в тех случаях, когда поэзия ее давала повод к нападкам «толпы непосвященной». Она говорила о наступлении царства антихриста. Она, например, принимала самое непосредственное участие в семейной драме Александра Блока: хотела всеми силами раздуть скандал инструктировала очень настойчиво, соперника Блока, Андрея Белого и требовала ежевечернего «отчёта о проделанной работе».

«Странное впечатление производила эта пара, – вспоминала Б. Погорелова, – внешне они поразительно не подходили друг к другу. Гиппиусы вынуждены были остаться в Тифлисе13. А. Л. Волынский, между тем, сохранил о тех годах самые светлые воспоминания.

Спрашиваю «Зачем вы это делаете» – «Так. Художественное творчество Гиппиус в годы эмиграции (согласно энциклопедии «Кругосвет») «начинает затухать, она все больше проникается убеждением, что поэт не в состоянии работать вдали от России»: в её душе воцаряется «тяжелый холод», она мертва, как «убитый ястреб». Личная драма Гиппиус – в этом вопросе. В конце 1877 года отца перевели в Петербург товарищем обер-прокурора сената, но открывшийся у него туберкулез потребовал переезда на юг. Пусть колющая заостренность мысли сообщает иногда ее стихам несколько деланную сложность, она хочет (и это кажется в ней самым «новым» теперь, когда мы так отошли от всякой бальмонтовщины и брюсовщины) той второй простоты, которой достигается искусная безысскуственность поэзии.

Всё это время Гиппиус преследовали проблемы со здоровьем: она перенесла возвратный тиф, ряд «бесконечных ангин и ларингитов». Поначалу Гиппиус достаточно скептически относилась к внезапно проявившемуся «клерикализму» мужа позже она вспоминала, как «вечерние посиделки» 1899 года превращались в «бесплодные споры», не имевшие смысла ибо большинство «мирискусников» были весьма далеки от религиозных вопросов. И происходит это от раздвоенности духа и тела. Но у Зинаиды Николаевны никогда дело не шло дальше поцелуев.

1903—1909», второй том сборника Зинаиды Гиппиус, во многом созвучный первому. Они читали доклады на философские, литературные и общественные темы, дискутировали о миссии литературы в изгнании, обсуждали «неохристианские» концепции, которые развивал в своих стихах Мережковский. Но у Зинаиды Николаевны никогда дело не шло дальше поцелуев. Замечено, что более всего этой зависимостью грешат поэты. Аким, в свою очередь, начал распространять о бывшей возлюбленной слухи.

«Странное впечатление, — вспоминала Бронислава Погорелова, свояченица Валерия Брюсова, — производила эта пара: внешне они поразительно не подходили друг к другу». Но» — И он задумывался, ни на кого не глядя. Вскоре после нападения Германии на СССР Мережковский выступил по германскому радио, в котором призвал к борьбе с большевизмом (обстоятельства этого события вызвали позже споры и разночтения). Теперь, когда все подверглось переоценке и сделалась «новая» поэзия общедоступной. В безответственных разговорах я с ней отдыхал: от тяжелой нагрузки взопреть с Мережковским она, «ночной житель», утилизировала меня, зазвавши в гостиную по возвращении от Блоков (к 12 ночи) мы разбалтывались она разбалтывала меня и писала шутливые пируэты, перебирая знакомых своих и моих держала при себе до трех-четырех часов ночи: под сапфировым дымком папироски мы бывало витийствуем о цветовых восприятиях: что есть «красное», что есть «пурпурное»». С одной стороны, «прихотливость» мысли З. Гиппиус законна внутри мемуаристики.

Современные психологи подтверждают догадку философа научными фактами: оказывается, если у женщины не все в порядке в личной жизни, она стремится восполнить недополученные «гормоны счастья» — ученые называют их эндорфинами — через творчество и активную общественную жизнь. Творчество Гиппиус при всём своём внутреннем драматизме и антиномичной полярности, при напряжённо-страстном стремлении к недостижимому всегда являло собой не только «изменение без измены», но и несло в себе освобождающий свет надежды, огненную, неистребимую веру-любовь в запредельную правду конечной гармонии человеческой жизни и бытия. Кое-кто из критиков после выхода в свет ее первого «Собрания стихов» отнесся к ней как к религиозному мыслителю. А потому, что была очень умной, вернее, слишком умной женщиной. 8 января 1889года в Тифлисе состоялась скромная церемония венчания, за которой последовало короткое свадебное путешествие8. Императивы: «выразить и отдать всю душу» идти до конца в любом опыте, в том числе в экспериментировании с собой и людьми, — считались основными её жизненными установками17.

«Меня отдали было в киевский институт, – вспоминала Гиппиус, – но через полгода взяли назад, так как я была очень мала, страшно скучала и все время проводила в лазарете, где не знали, как меня лечить я ничем не страдала, кроме повышенной температуры». Эти стихи трудно любить – и она знала это, – но их и трудно забыть. В Париже поэтесса начала организовывать «субботы», которые стали посещать старые друзья-писатели (Н. Сборник рассказов 1896 года она полемически озаглавила «Новые люди», подразумевая тем самым изображение характерных идейных устремлений формирующегося литературного поколения, заново переосмысливающего ценности «новых людей» Чернышевского. Организаторы Собраний трактовали противопоставление духа и плоти так: «Дух — Церковь, плоть — общество дух — культура, плоть — народ дух — религия, плоть — земная жизнь». В статье Антона Крайнего «Влюбленность» есть такое замечание: «во влюбленности истинной, даже теперешней, едва развившейся среди человечества и еще беспомощной, – в ней сам вопрос пола уже как бы тает, растворяется противоречие между духом и телом исчезает, борьбе нет места, а страдания восходят на ту высоту, где они должны претворяться в счастье».

Это была игра, но с этой игрой она свыклась и на ней построила свою репутацию человека, который видит и догадывается о том, что для обыкновенных смертных недоступно. «Да, самодержавие — от Антихриста», — писала в те дни Гиппиус. Она же и была, в сущности, автором идеи о «тройственном устройстве мира», которую Мережковский развивал в течение десятилетий15. Скандал стал обсуждаться в литературных кругах Петербурга, последовал ряд отвратительных инцидентов (при участии, например, Минского, начавшего распространять о своей недавней возлюбленной сплетни и его протеже поэта И. Коневского-Ореуса, принявшегося писать на поэтессу поэтические пасквили).

Следующим этапом этого взаимовыгодного странного союза стало создание «Новой церкви». Дмитрий Мережковский происходил из состоятельной семьи. Этот перебой вместе с повторением тех же слов и неодинаковой длиннотой строк сообщает в «Песне» особую прелесть уводящему вдаль лирическому признанию сродни Верлену. В том же дневнике находим: «Ведь во мне зелёная лампадка, житие святых, бабушка, заутреня, ведь это все было в темноте прошлого, это – мое». В числе новых знакомых Гиппиус были Я. П. Полонский, А. Н. Майков, Д. В. Григорович, П. И. Вейнберг она сблизилась с молодым поэтом Н. М. Минским и редакцией «Северного вестника», одной из центральных фигур в котором был критик А. Л. Волынский. Я люблю посмотреть, что из этого получится». Косые, зеленоватые, плохо видящие глаза.

Сама себе З. Н. И так живет годами. К началу XX века у Гиппиус и Мережковского сложились собственные, оригинальные представления о свободе, метафизике любви, а также необычные неорелигиозные воззрения, связанные, прежде всего, с так называемым «Третьим заветом».

Наиболее продуктивными, яркими и запоминающимися стали русские поэты 19 века. Первая публикация Блока (в журнале Новый путь) состоялась именно при ее содействии. В последние дни одного такого визита, в 1911 году, Гиппиус купила дешёвую квартиру в Пасси (Rue Colonel Bonnet, 11-bis) это приобретение имело впоследствии для обоих решающее, спасительное значение. Творчество и биография поэтессы отражают ее позицию.

И стали жить втроем. В рассказе «Среди мёртвых» показана необыкновенная любовь героини к умершему художнику, чью могилу она окружила заботой и на которой, в конце концов, замерзает, соединившись, таким образом, в своём неземном чувстве со своим возлюбленным22:121-122. Она верит, что любое произведение можно создать, не отрываясь от пергамента. Дневник 1911—1921» (Берлин, 1922) и «Сияния» (Париж, 1939). О самой себе она записала: «В моем духе – я больше мужчина, в моем теле – я больше женщина». История этого разрыва и реконструкция идейных коллизий, которые привели к октябрьским событиям, сделавшими неизбежной конфронтацию былых союзников по литературе, составила суть мемуарного цикла Гиппиус «Живые лица» (1925). 1914—1918» (1918).

О соблазне двуполой прелести говорят многие ее рассказы (особенно «Мисс Май» и «Перламутровая трость»). Две других сестры — Татьяна Николаевна (1877—1957), художница, написавшая, в частности, портрет А. Блока (1906) и скульптор Наталия Николаевна (1880—1963) — остались в Советской России, где подверглись аресту и ссылке после освобождения из германского концлагеря они работали в Новгородском художественном музее реставрации. Тогда же, в письме З. А. Венгеровой Гиппиус жаловалась: «Подумайте только: и Флексер и Минский, как бы и другие, не считают меня за человека, а только за женщину, доводят до разрыва потому, что я не хочу смотреть на них, как на мужчин, — и не нуждаются, конечно, во мне с умственной стороны столько, сколько я в них Прихожу к печальному заключению, что я больше женщина, чем я думала и больше дура, чем думают другие»:86.

В период эмиграции творчество Гиппиус начинает затухать. Вначале можно было думать, что ею преодолена «гордыня» и обретет она в конце концов истинное христианство, отчасти под влиянием Мережковского. Ее «двуличность» подчеркивали многие критики и писатели того времени. Они сами сделали немало для того, чтобы их жизнь была окружена легендами и сплетнями. е. об авансах и гонорарах) ведала почти исключительно З. Н.

Минский, ушедший из ленинской редакции, К. Д. Бальмонт и др. ). Её откровенно удивляло его равнодушие к ней как телу и горячий интерес к её душе, к её тайным переживаниям и острому глубокому проникновению в суть вещей. Громадное безумие лежит в корне происходящего, как считала поэтесса. Зинаида Николаевна — ночной житель.

и что в этой области ею достигались невероятные успехи». Эта метафора становится ключевой в последнем сборнике Гиппиус «Сияния» (1938), где преобладают мотивы одиночества и все увидено взглядом «идущего мимо» (заглавие важных для поздней Гиппиус стихов, напечатанных в 1924). Некоторое время спустя Гиппиус, по её выражению, «отреклась от декадентства» и всецело приняла идеи Мережковского, прежде всего художественные, став одной из центральных фигур нарождавшегося русского символизма, однако сложившиеся стереотипы («декадентская мадонна», «сатанесса», «белая дьяволица» и др. ) преследовали её в течение многих лет).

Хорошие результаты дает замазка зазоров с помощью пасты изготовленной из мела и мучного клея для обоев (можно взять испорченную муку), который продается в хозяйственных магазинах. Никто так ничего и не понял. Антон Крайний, называющий Розанова – не без язвительности – «плотовидцем», так анализирует идеал любви-влюбленности: «При достижении цели – желание достижения естественно исчезает при недостижении – желания может длиться, слабея и, наконец, от отсутствия всякой надежды – тоже исчезаетИ всё-таки оно – не влюбленность, это новое в нас чувство, ни на какое другое не похожее, ни к чему определенному, веками изведанному не стремящееся и даже отрицающее все формы телесных соединений, как равно отрицающее и само отрицание тела. И вдруг с полатей раздается старческий дребезжащий голос: «Тетя Настя, я усрался».

Увлечение политикой не сказалось на мистических исканиях последней: лозунг создания «религиозной общественности» оставался в силе, предполагая соединение всех радикальных движений для решения задачи обновления России. Одевалась она очень странно. Ее смерть вызвала целый взрыв эмоций.

Не думаешь ли ты, что нам лучше начать какое-нибудь реальное дело в эту сторону, но пошире и чтоб оно было в условиях жизни, чтоб были ну, чиновники, деньги, дамы, чтобы оно было явное и чтобы разные люди сошлись, которые никогда не сходились», — так пересказывала она впоследствии свой разговор с Мережковским осенью 1901 года, на даче под Лугой. «И это белая дьяволица. » — недоумевала молодая поросль парижских литераторов. Также нельзя сказать, что цитаты из произведений В. Розанова утяжеляют произведение, что они не оставляют места «живым зарисовкам философа», что из-за них портрет становится «комментарием розановских текстов» и что цитаты приведены от «неполноты впечатлений». «Казалось, он строит какой-то свой мир, – замечала о нём Тэффи.

Вдобавок густые, нежно вьющиеся бронзово-рыжеватые волосы она заплетала в длинную косу – в знак девичьей своей нетронутости (несмотря на десятилетний брак) Подробность, стоящая многого. В последние дни одного такого визита, в 1911 году, Гиппиус купила дешёвую квартиру в Пасси (Rue Colonel Bonnet, 11-bis) это приобретение имело впоследствии для обоих решающее, спасительное значение. Их долгая, творчески плодотворная совместная жизнь у иных вызывала недоумение. Александр Сергеевич Пушкин, к примеру, отращивал длиннющие ногти, полировал их до блеска и даже красил. По инициативе Гиппиус в Париже было создано общество «Зелёная лампа» (1925—1939), призванное объединить те разнообразные литературные круги эмиграции, которые принимали взгляд на призвание русской культуры за пределами советской России, вдохновительницей этих воскресных собраний сформулированный в самом начале деятельности кружка: необходимо учиться истинной свободе мнений и слова, а это невозможно, если не отказаться от «заветов» старой либерально-гуманистической традиции.

Ее давила мысль о своей исключительности избранности, о праве не подчиняться навыкам простых смертных И одевалась она не так, как было в обычае писательских кругов и не так, как одевались «в свете», – очень по-своему, с явным намерением быть замеченной. Что это были за волны— не имею никакого понятия и за них не отвечаю. К тому же ребенок, скорее всего, заинтересуется возможностью сочинять собственные стихи. Если в прозе она сознательно ориентировалась «на общий эстетический вкус», то стихи Гиппиус воспринимала как нечто крайне интимное, созданное «для себя» и творила их, по собственным словам, «словно молитву».

Однако их роману суждено было стать скандальным. Многие отмечали при этом, что увлечения Гиппиус абсолютно не обязательно подразумевали физическую близость напротив (как отмечал В. Вульф), даже в Акиме Волынском «её пленило то, что он, подобно ей, собирался сохранить свою телесную чистоту»13. Воплощением этой идеи явилась организация Религиозно-философских собраний (1901—1903), целью которых было провозглашено создание общественной трибуны для «свободного обсуждения вопросов церкви и культуры неохристианства, общественного устройства и совершенствования человеческой природы»23. Союз с Д. С. Мережковским «дал смысл и мощный стимул всей исподволь совершавшейся внутренней деятельности» начинающей поэтессе, вскоре позволив «вырваться на огромные интеллектуальные просторы»14. Журнал просуществовал недолго, причём его закат был обусловлен марксистским «влиянием»: с одной стороны— (временный, как оказалось) переход Н. Минского в ленинский лагерь, с другой— появление в редакции недавнего марксиста С. Н. Булгакова, в руках которого оказалась политическая часть журнала.

Подобного рода раздумья на «вечные темы», определившие тональность многих стихов Гиппиус 1900 годов12, господствовали и в двух первых книгах рассказов Гиппиус, основными темами которых были— «утверждение истинности лишь интуитивного начала жизни, красоты во всех её проявлениях и противоречиях и лжи во имя некоей высокой истины»12. З. Гиппиус, сообщив о самоубийстве, предполагает, что «он вины-то своей не почувствует. ». А потом вижу, что не могу — и думаю: дай что-нибудь дурное сделаю, но очень, очень дурное, до дна дурное», «Знайте, что обижать ничуть не плохо». С годами это перешло в какую-то ерунду. В статье «Хлеб жизни» (1901) Гиппиус писала: «Пусть же будет у нас чувство обязанности по отношению к плоти, к жизни и предчувствие свободы — к духу, к религии.

И вот некоторые из них уже как бы касаются рая. Две других сестры— Татьяна Николаевна (1877—1957), художница, написавшая, в частности, портрет А. Блока (1906) и скульптор Наталия Николаевна (1880—1963)— остались в Советской России, где подверглись аресту и ссылке после освобождения из германского концлагеря они работали в Новгородском художественном музее реставрации15. В произведениях 1920-х годов преобладала эсхатологическая нота («Россия погибла безвозвратно, наступает царство Антихриста, на развалинах рухнувшей культуры бушует озверение», — согласно энциклопедии «Кругосвет»). А ее «грим». Это мне ужасно близко».

С нею дальше поцелуев дело никогда не заходило. Сборник «Чёрное по белому» (1908), вобравший в себя прозаические произведения 1903—1906 годов, был выдержан в «касательной, туманно-импрессионистической манере» и исследовал темы достоинства личности («На веревках»), любви и пола («Влюбленные», «Вечная женскость», «Двое-один») в рассказе «Иван Иванович и черт» вновь были отмечены влияния Достоевского. Для нее самым важным всегда было равенство и союз душ – но не тел. Однако далее происходит нечто неожиданное в ее повествовании. К тому же она была невысокого мнения о женской духовной природе, подчас в ее словах чувствуется прямое презрение к «слабому полу». Люблю я себя, как Бога – эту фразу из него любила повторять Зинаида Гиппиус.

Остававшийся до последнего рядом секретарь В. Злобин свидетельствовал, что в мгновение перед кончиной две слезы стекли по её щекам и на её лице появилось «выражение глубокого счастья». «Естественная и необходимейшая потребность человеческой души всегда— молитва. Другие предостерегали от однозначных оценок: «Когда задумываешься, где у Гиппиус сокровенное, где необходимый стержень, вкруг которого обрастает творчество, где — лицо, то чувствуешь: у этого поэта, может быть, как ни у кого другого, нет единого лица, а есть — множество», — писал Р. Гуль. В 1882 году Анастасия Васильевна с дочерьми переехала в Москву. Каждый человек, осознает он это или нет, стремится к молитве. «Догадки» З. Гиппиус имеют под собой основания: сопоставление между собой мемуарных произведений ее современников позволяет сказать, что искажения довольно редки.

К ним Зинаида Гиппиус относилась как к литературному жанру, который обладает одной уникальной особенностью – способностью запечатлеть и передать само течение жизни. Сборник рассказов Гиппиус «Алый меч» (1906) высветил «метафизику автора уже в свете неохристианской тематики» при этом богочеловеческое в состоявшейся человеческой личности здесь утверждалось как данность, грех само- и богоотступничества считался единым. Какая-то чернота наплыла на нее, густая и она точно тонула в ней».

Критика отметила здесь «мотивы трагической замкнутости, отрешённости от мира, волевого самоутверждения личности». Держалась она как признанная красавица, к тому же — поэтесса. Сблизилась с молодым поэтом Николаем Минским и редакцией «Северного вестника» — Анной Евреиновой, Михаилом Альбовым, Любовью Гуревич. Зато когда появляется зло, просыпаются все.

Гиппиус посвятила несколько стихотворений баронессе, открыто признавалась в своей влюблённости и находилась с подругой в отношениях, которые «современники называли и чисто деловыми и откровенно любовными». Основными мотивами ранней поэзии Гиппиус критики начала XX века считали «проклятия скучной реальности», «прославление мира фантазии», поиск «новой нездешней красоты». Молодые поэты, проходившие нелегкую проверку личным знакомством с «мэтрессой», действительно испытывали серьёзные психологические затруднения: Гиппиус предъявляла к поэзии высокие, предельные требования религиозного служения красоте и истине («стихи — это молитвы») и в своих оценках была предельно откровенна и резка. Зимой 1919 года Мережковские и Философов начали обсуждать варианты бегства. А этого Зинаида ни в коем случае не могла допустить.

Организаторы Собраний трактовали противопоставление духа и плоти так: «Дух— Церковь, плоть— общество дух— культура, плоть— народ дух— религия, плоть— земная жизнь». Впрочем, Гиппиус не настаивала на своей находке, в большинстве случаев она оставалась верна классическим размерам. В рассказе «Среди мёртвых» показана необыкновенная любовь героини к умершему художнику, чью могилу она окружила заботой и на которой, в конце концов, замерзает, соединившись, таким образом, в своём неземном чувстве со своим возлюбленным:121-122. Есенин — крестьянский самородок — приехал покорить Петербург.

Она глубоко выстрадала холодность Философова, несколько раз возвращала его себе, теряла опять (об этом сохранилась переписка). Перед ним, вспоминала Гиппиус, «все мои гимназисты совсем поглупели». Семья часто переезжала (отец, Николай Романович, был юристом высокого ранга), отчего дочь не получила «правильного» образования, посещая различные учебные заведения урывками. В новелле «Златоцвет» (1896) рассматривается убийство по «идейным» мотивам во имя полного освобождения героя: «Она должна умереть С ней умрёт всё — и он, Звягин, будет свободен от любви и от ненависти и от всех мыслей о ней».

Соблазнительная, нарядная, особенная. Портреты Зинаиды Гиппиус – это «истории встреч», написанные по «всегдашнему правилу – держаться лишь собственных ушей и глаз». Гиппиус написала для него вводную статью «Опыт свободы», в которой констатировала плачевное состояние как русской прессы, так и положения дел во всей русской эмиграции «младшего поколения». – Я этого времени уже не застала.

Она, словно луч солнца, озаряет миниатюру, в котором только восемь строк и зовет всех верить не только ей – Надежде, но и Вере и Любви. «Теперь мы в ужасном, небывалом положении. И в самом деле, она была необыкновенно умна. Даже Луначарский с ней борется и тщетно: только плачет (буквально, слезами. )»). При этом то, что Ю. Зобнин называет «вечной враждой» супругов, по его же словам «нисколько не отменяла взаимную любовь несомненную, а у Гиппиус — доходящую до исступления».

Приводилось даже какое-то его стихотворение, которое мне не понравилось. И далее З. Гиппиус разворачивает «игру с обезьяньими параллелями», «подбирая к чертам Брюсова, самым основным, соответственные черточки Северянина, соответственно умельченные, окарикатуренные». Зинаида Николаевна считала, что Россия безвозвратно погибла.

ю мало. Сеансы позирования продолжались несколько месяцев. Зинаида Гиппиус – поэтесса, которая тщательным образом продумывала свое литературное и социальное поведение. Кн. Оттого он с таким уважением и льнет к большевикам, — хотя ничего не знает, — что чувствует, что в России его перескакали») и, услышав, что в одной из «чрезвычаек» работают женщины (Стасова, Яковлева), решила чуть ли не посочувствовать одному из большевистских вождей: «Царствует особенная, — упрямая и тупая, — жестокость. З. Гиппиус, «узнав об этом радиовыступлении, была не только расстроена, но даже напугана»28, — первой её реакцией стали слова: «это конец».

Поэтическим документом времени, отразившем отношение Гиппиус к происходившему в 1917—1918 годах, стал сборник «Последние стихи. Она влюбилась в него, когда он был послушником «с лицом святого», «не мужским и не женским». Два тома воспоминаний Живые лица были изданы в Праге в 1925. При ее активном содействии состоялся литературный дебют Александра Блока. На несколько лет супруги сделались непримиримыми противниками самодержавия, борцами с консервативным государственным устройством России.

В корне происходившего Гиппиус усматривала некое «Громадное Безумие» и считала крайне важным сохранить позицию «здравого ума и твердой памяти»6. С другой стороны, хотя Гиппиус любит подчеркнуто необычные рифмы и грешит подчас словесной вычурой (декадентская закваска), но поэтика ее шире, чем забота о «новизне». Революция (наперекор Блоку, увидевшему в ней взрыв стихий и очистительный ураган) была описана ею как «тягучее удушье» однообразных дней, «скука потрясающая» и вместе с тем, «чудовищность», вызывавшая одно желание: «ослепнуть и оглохнуть». Все это она – Зинаида Гиппиус. После свадьбы супруги переехали в Петербург.

Надо ли напоминать и о знаменитой лорнетке. В 1889 в Тифлисе вышла замуж за Д. С. Мережковского, с которым «прожила 52 года, не разлучаясь ни на один день». «Потом он поцеловал ее в самые губы и ещё раз и опять». Ничто не может сравниться со счастьем «высокой», «нездешней» любви и в то же время от нее «печали – неутешнее». Главное, важное никогда не говорилось. Л. Я. Гуревич свидетельствовала, что Гиппиус «пишет катехизис новой религии и вырабатывает догматы»:126.

В 1911 году в журнале «Русская мысль» вышел роман Гиппиус «Чертова кукла», который стал частью неоконченной трилогии (третья часть — «Роман-царевич»). Но неизвестно почему — имя запомнилось», — писала Гиппиус имея в виду стихотворение «Будда» («Бодисатва») в первом номере «Вестника Европы» за 1887 год:68. Для осуществления задуманного решено было создать «новую церковь», где рождалось бы «новое религиозное сознание».

— «Я тоже здесь, а не там, так как Россия без свободы для меня невозможна. Некогда золотые волосы пожухли, свалявшись рыжей паклей в небрежной прическе. А сама страдала, пыталась вызвать ревность или полюбить другого. Сборник «Последние стихи. Он в восторге от предстоящих возможностей. Они прожили вместе 52 года, «не разлучаясь ни на один день», как писала позже Гиппиус. В 1902 году в письме Валерию Брюсову она замечала: «В 1880 году, то есть когда мне было 11 лет, я уже писала стихи (причем очень верила во вдохновение и старалась писать сразу, не отрывая пера от бумаги). Но бесстрастное наблюдение сменяется активной позицией мемуаристки.

Она периодически меняла роли. Да живой он или мертвый. Скандал стал обсуждаться в литературных кругах Петербурга, последовал ряд отвратительных инцидентов (при участии, например, Минского, начавшего распространять о своей недавней возлюбленной сплетни и его протеже поэта И. Коневского-Ореуса, принявшегося писать на поэтессу поэтические пасквили).

Гиппиус – только хотела веры, призывала к вере, в мыслях сводила все проблемы жизни к Нему, «Единому», «Единственному»Но разве верила. Но гораздо умнее в разговоре, с глазу на глаз, когда она становилась человеком ко всему открытым, ни в чём, в сущности, не уверенным и с какой-то неутолимой жаждой, с непогрешимым слухом ко всему, что за неимением другого, более точного термина приходится назвать расплывчатым словом «музыка». Она вывела в люди начинающего Осипа Мандельштама. «Какая рожа. » — будто воскликнул Мережковский (если верить воспоминаниям В. Злобина):68. Они прекрасно понимали идею Собраний, значение встречи», — писала она. После венчания Зинаида Николаевна отправилась к себе домой, Дмитрий Сергеевич— в гостиницу. Наоборот, З. Гиппиус считает, что В. Розанов «сам о себе написал» и что «равных по точности слов не найдешь». Все здесь когда-то учились». В 1902 году в письме Валерию Брюсову она замечала: «В 1880 году, то есть когда мне было 11 лет, я уже писала стихи (причем очень верила во вдохновение и старалась писать сразу, не отрывая пера от бумаги).

Идея «тройственного устроения мира», должному прийти на смену традиционному христианскому мироустройству, усердно разрабатывалась супругами на бытовом житейском уровне и приняла форму совместного «семейного» проживания двух мужчин и одной женщины. В. А. Злобин обрисовывал ситуацию следующей метафорой: «Если представить себе Мережковского как некое высокое древо с уходящими за облака ветвями, то корни этого древа — она. Она очень любила мистификации. Ее похоронили на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа, рядом с мужем. А рядом с ним Зинаида Николаевна. Образ хозяйки салона «поражал, притягивал, отталкивал и вновь притягивал» единомышленников: А. Блока (с которым у Гиппиус сложились особенно сложные, менявшиеся отношения), А. Белого, В. В. Розанова, В. Брюсова. раздражался.

Она сама была поэтична насквозь»:140. Мы живем буквально впроголодь вот уже несколько дней и заложили обручальные кольца», — сообщала она в одном из писем 1894 года (в другом сетуя, что не может пить прописанный врачами кефир из-за отсутствия денег)10:115. Знакомясь ближе с новыми людьми, мы переходили от удивления к удивленью. Из всех женщин, которых я встречал в жизни, самая необыкновенная была Зинаида Гиппиус» (из воспоминаний литературного критика Акима Волынского). Некоторые исследователи считали, что творчество Гиппиус отличает «характерная неженственность» в её стихах «всё крупно, сильно, без частностей и мелочей. Так же была скромна Гиппиус и как беллетрист, автор исключительно тонких, проникнутых зоркой мыслью и острым чувством, а то и сложной философской проблематикой рассказов (и какой чудесный язык, всегда психологически верный, поражающий и описательной сжатостью и правдой простонародных интонаций).

Сборник рассказов 1896 года она полемически озаглавила «Новые люди», подразумевая тем самым изображение характерных идейных устремлений формирующегося литературного поколения, заново переосмысливающего ценности «новых людей» Чернышевского. Что её пленило в нем. Минский, ушедший из ленинской редакции, К. Д. Бальмонт и др. ).

Она почти ничего не оставила такого, что надолго бы людям запомнилось бы. Нередко «внезапные догадки» исходившие из триумвирата инициировались именно Гиппиус, служившей, как признавали и остальные члены этого союза, генератором новых идей8. «Обезьяна, – пишет З. Гиппиус, – уличает и объясняет». По словам Г. В. Адамовича, Гиппиус была «вдохновительницей, подстрекательницей, советчицей исправительницей, сотрудницей чужих писаний, центром преломления и скрещения разнородных лучей»14.

Из-за частых переездов семьи (отец — юрист, занимал высокие должности) Гиппиус систематического образования не получила, посещала урывками учебные заведения. В результате этого среди ее участников возникали многочисленные конфликты. Закрытие «Нового пути» и события 1905 года значительно изменили жизнь Мережковских: от реального «дела» они окончательно ушли в домашний круг «строителей новой церкви»8, участником которого был теперь и близкий друг обоих Д. В. Философов при участии последнего и было сформировано знаменитое «троебратство», совместное существование которого длилось 15 лет. Она прямо говорит: «Не для осуждения, не для мести надо вспоминать его, понимать его, держать в уме», а потому, что бывшее составляет сегодняшнее, а самое «главное – будущее».

Книгу под названием Собрание стихов. Но неизвестно почему— имя запомнилось», — писала Гиппиус имея в виду стихотворение «Будда» («Бодисатва») в первом номере «Вестника Европы» за 1887 год10:68. Она сама была поэтична насквозь»10:140. Резко изменившаяся жизненная позиция Гиппиус проявилась необычным образом во время Первой мировой войны, когда она стала писать стилизованные под лубок «простонародные» женские письма солдатам на фронт иногда вкладывая их в кисеты, от лица трёх женщин («псевдонимы» — имена и фамилии прислуг).

Она даже писала: «Легче скорей умереть, чем тут задыхаться от зловония, от того, что идет от людей, окружает меня Я абсолютно твёрдо решила отныне и до века не впустить в свою жизнь не только что-нибудь похожее на любовь, но даже флирта самого обычного». Политические пристрастия отражаются на её литературном творчестве тех лет: романы «Чертова кукла» (1911) и «Роман-царевич» (1912) откровенно тенденциозны, «проблемны». Мережковские, расставшись с Философовым, навсегда уехали во Францию8.

З. Гиппиус сложное и объясняет сложным, заменяя краткую формулировку длинным пассажем. «Романов этих я не помню, даже заглавий, кроме одного, называвшегося Мелкие волны. Приводилось даже какое-то его стихотворение, которое мне не понравилось. И здесь лепка образной мысли достигала удивительно филигранных очертаний.

Как было на самом деле — никто не знает. В качестве авторской хроники «телесного и духовного умирания старого мира» Гиппиус оставила дневники, воспринимавшиеся ею как уникальный литературный жанр, позволяющий запечатлеть «само течение жизни», зафиксировать «исчезнувшие из памяти мелочи», по которым потомки смогли бы восстановить достоверную картину трагического события6. Так ее стали называть с 1895 года, когда было опубликовано Посвящение. Свадьба прошла очень просто, без свидетелей, цветов и венчального наряда, в присутствии родных и двух шаферов.

За рубежом и в России вышли написанные по-французски (в сотрудничестве с Д. Мережковским и Д. Философовым) книга «Le Tsar et la Revolution» (1909) и статья о русской поэзии в «Mercure de France». В декабре 1905 года вышла последняя книжка «Нового пути» к этому времени Гиппиус уже печаталась, в основном, в брюсовских «Весах» и «Северных цветах». Современники утверждали, что их семейный союз был в первую очередь союзом духовным и никогда не был по-настоящему супружеским. Сатанесса превратилась в неряшливую старуху.

Удивила и дата написания: Февр. «Электрические стихи», – говорил Бунин и действительно, эти сухие, выжатые, выкрученные строчки как будто потрескивают и светятся синеватыми искрами. Знакомясь ближе с новыми людьми, мы переходили от удивления к удивленью. На шею натягивала розовую ленточку, за ухо перекидывала шнурок, на котором болтался у самой щеки монокль. Последовали новые публикации, в частности, рассказы «В Москве» и «Два сердца» (1892)15, а также романы («Без талисмана», «Победители», «Мелкие волны»), — как в «Северном вестнике», так и в «Вестнике Европы», «Русской мысли» и других известных изданиях8. Не секрет, что фильмы, книги, журналы и газеты о «плохих» событиях и злодеях, продаются куда лучше, чем о хороших и добрых. Ей это очень нравилось.

Позже «Новый энциклопедический словарь» отмечал, что первые произведения Гиппиус были «написаны под явным влиянием идей Рескина, Ницше, Метерлинка и других властителей дум того времени». от чего. В 1872 году у Гиппиусов родилась Ася (Анна Николаевна), ставшая впоследствии врачом.

---