Крамской Салтыков Щедрин

Ближе всего к портрету-картине Крамского «Некрасов в период Последних песен» ярошенковский портрет Салтыкова-Щедрина и не по композиции, не по аксессуарам, в которых ничего общего, не по привычной, жизнью скрепленной связи имен (Некрасов — Щедрин), а по замыслу, по масштабу и глубине его. Портрет Салтыкова-Щедрина был исполнен Крамским по заказу Павла Михайловича Третьякова, для создаваемой коллекционером галереи «лиц дорогих нации».

Главное в поэтике новой сатиры — это «родопроисхождение», «жизнеописание» героев изображение процесса переплавки впечатлений, побуждений, влияний, стимулов социальной среды в «ташкентское» мировоззрение, в «ташкентский» характер. Неизвестные страницы, ред., предисл. Даже проблески сознания у глуповца связаны с физиологическими отправлениями. Он называет девушку ласково «Бетси». покидает «Современник» и вновь поступает на службу (что объяснялось финансовыми трудностями, отчасти– желанием приносить пользу обществу) и назначается председателем пензенской Казённой палаты, но вскоре оказывается во враждебных отношениях с большинством членов Губернского по крестьянским делам присутствия (защищал интересы крестьян, требовал уплаты недоимок дворянами-неплательщиками и др. ). Нога моя больше не будет в этом проклятом доме. » и тому подобное. Напротив, «непочтительные» Коронаты стремятся освободить народ от веры в «призраки», в священные «союзы» собственнического мира. С. Борщевского изд.

Г-н Ге делает нас свидетелями одного из прелиминариев этой драмы. Здесь осмеяны восторги либералов перед «национальным богатством» — результатом капиталистического преуспеяния, означающего нищету для создающих это преуспеяние трудовых масс. Нет пределов «глупого и пошлого, до которого не доходила бы действительность», лишенная руководства разума.

• Портрет писателя-сатирика Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина
• Описание картины «Портрет писателя-сатирика Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина»
• КРАМСКОЙ САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН 1951 год (104)
• Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (1826-1889)
• Картина Крамского «Портрет писателя Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина»
• Иван Крамской, Портрет Салтыкова-Щедрина

Эта калейдоскопическая смена мест действия «Идиллии» происходит отнюдь не по авторскому произволу. Недосягаемый для цензурного устава, С. -Щ. предмет сатиры С. -Щ. – не считающееся с действительностью адм.

ст. «Улица» выражает пестроту и сложность сил, с к-рыми приходится бороться революционной демократии.

• Картина Крамского ПОРТРЕТ ПИСАТЕЛЯ МИХАИЛА ЕВГРАФОВИЧА САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА
• Название картины: Портрет Салтыкова-Щедрина
• Первая русская передвижная художественная выставка
• Все видео по теме Салтыков, Николай Николаевич
• Видео: История одного шедевра ГТТ

Текст насыщен «историческими совмещениями и проекциями» (С. Все 8 лет вятской ссылки М. Е. Салтыков-Щедрин провел в одном и том же доме во второй части города на улице Вознесенской. Роман активно развивается, однако союзу мешает молодость невесты. Не щадит Салтыков-Щедрин и новые учреждения — земство, суд, адвокатуру, — не щадит их именно потому, что требует от них многого и возмущается каждой уступкой, сделанной ими «мелочам жизни». прежде всего как носителю идеи будущего, видя в нем источник и цель индивидуальной деятельности, С. -Щ. В литературу, с другой стороны, вторгается улица, «с её бессвязным галденьем, низменной несложностью требований, дикостью идеалов» — улица, служащая главным очагом «шкурных инстинктов».

С. -Щ. Герой попадает в новые социальные сферы (судебные чиновники, адвокатура, поместные дворяне, купечество) и завершает свой жизненный бег в больнице для умалишенных.

О службе его в Вятке сохранилось мало сведений, но, судя по записке о земельных беспорядках в Слободском уезде, найденной после смерти Салтыкова-Щедрина в его бумагах и подробно изложенной в «Материалах» для его биографии, он горячо принимал к сердцу свои обязанности, когда они приводили его в непосредственное соприкосновение с народной массой и давали ему возможность быть ей полезным. И тут С. -Щ. В 1857—70 гг.

Разнообразие духовных интересов, увлечение театром, неодолимая тяга к литературе, сочинительству заметно отличали одаренного юношу в среде воспитанников казенной школы, рассадника министров и «помпадуров», как иронически называл сатирик Царскосельский лицей, в котором провел долгие годы. Салтыков-Щедрин — создатель сатирического романа — великолепно владел самыми сложными художественными приемами. Опыт объемных публицистических характеристик («обломовщина», «темное царство» и т. д. ) был воспринят Салтыковым-Щедриным и творчески распространен на область художественной сатиры. М., 1989 Draitser E. A. Последний полагал, что Иудушка сам на себя руки не поднимет, «не удавится никогда» он будет «делаться все хуже и хуже и умрет на навозной куче, как выброшенная старая калоша» (письмо к M. E. Салтыкову-Щедрину от 30 декабря 1876 г. ).

Его идеологи вынуждены опираться на наиболее отсталые слои своего класса. к журн. Хотя в примечании к «Пошехонской старине» Салтыков-Щедрин и просил не смешивать его с личностью Никанора Затрапезного, от имени которого ведётся рассказ, но полнейшее сходство многого из сообщаемого о Затрапезном с несомненными фактами жизни Салтыкова-Щедрина позволяет предполагать, что «Пошехонская старина» имеет отчасти автобиографический характер. Изображая «лишнего человека» в единстве с бытом его среды, противопоставляя это единство его речам, тому, что он сам о себе думает, С. -Щ. рассказов и очерков «Господа ташкентцы» (1869–72), «Благонамеренные речи» (1872–76), «В среде умеренности и аккуратности» (1874–78), «Убежище Монрепо» (1878–79), «Письма ктётеньке» (1881–82) хроника-летопись «История одного города» (1869–70)– пародия на рос. Вскоре молодой Салтыков именно в литературе, в «писательстве» будет искать выход из мертвящих традиционных условий жизни, готовивших для него обычную карьеру «просвещенного» вотчинника или преуспевающего николаевского чиновника-службиста.

Еще до Добролюбова С. -Щ. Так беспощадно разоблачать «дореформенного» либерала, еще не успевшего обнаружить свою реакционную сущность, как это делал С. -Щ. В. Я. Кирпотина, П. И. Лебедева-Полянского, П. Н. Лепешинского Н. Л. Мещерякова, М. И. Эссен. изд. Впервые это было отражено в «Благонамеренных речах» (1875—1876), в основных очерка этого замечательного цикла: «Столп», «Кандидат в столпы», «Превращение», «Отец и сын» и др. Почти все бунтарские эпизоды в «Истории одного города» освещены авторской улыбкой, порой иронической, порой полной недоумения и горечи, порой скептической.

Враждебность интеллектуально-волевому складу «лишнего человека», отсутствующая в изображении его либерально-дворянскими художниками, характерна для щедринского воспроизведения этого типа. Р. в помещичьей семье. Однако в этой же семье его постигает кара. Окружённый людьми ему симпатичными и с ним солидарными, Салтыков-Щедрин чувствовал себя благодаря «Отечественным запискам» в постоянном общении с читателями, на постоянной, если можно так выразиться, службе у литературы, которую он так горячо любил и которой посвятил в «Круглом годе» такой чудный хвалебный гимн (письмо к сыну, написанное незадолго до смерти, оканчивается словами: «паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому»). находится обильная работа, когда оголтелая контрреволюция топчет «посев будущего».

Гиперболические картины изображали современную жизнь, находящуюся под «игом безумия». Деруновы же сила, к-рую чувствуют все, от мужика до губернатора. В «Помпадурах и помпадуршах» может быть впервые обнаружилась та особенность сатиры зрелого С. -Щ., к-рая подымает революционно-демократический реализм на большую высоту над дворянским реализмом: умение предвидеть, заглянуть в будущее, умение, являющееся следствием глубокого проникновения в настоящее, познание не только того, что представляет собою сейчас данное явление, но и куда оно растет. Картина Ге изображает перед нами тот момент события, когда уже Тайная вечеря окончилась. Решительно заявляя свинье, что в ней корень зла, он все же старался «изловчиться», чтобы избегнуть ее чавканья.

В «Гегемониев» С. -Щ. По воспоминаниям современников, Салтыков намеревался напомнить русскому обществу забытые им слова – «совесть, отечество, человечество». 18 февраля 1855 г. скончался император Николай I, появилась реальная надежда на изменения не только в жизни вятского ссыльного, но и в целом — в судьбе России. Этот образ с потрясающей силой воплощал мысль о кризисе общественных устоев. и в принципиальном снятии границ между образным и логическим мышлением.

Сверх того в «Отечественных записках» были напечатаны в 1876 «Культурные люди» и «Итоги», при жизни Салтыкова-Щедрина не перепечатанные ни в одном из его сборников, но включенные в посмертное издание его сочинений. Впечатление нудного удушающего пустословия достигается тем, что художник заставлял своего героя вертеться в кругу одних и тех же понятий о «семье», «боге», «капитале».

«Все отрицание г. Щедрина, — писал критик, — относится к ничтожному (читай: помещичьему. Отсюда — от этого непонимания — пессимистические умонастроения С. -Щ. Обращаясь к человеку «героической мысли», он пишет: «Пусть внутренний мир твой остается цельным и недоступным ни для каких стачек, пусть сердце твое ревниво хранит и воспитывает те семена ненависти, которые брошены в него безобразием жизни, — все это фонд, в котором твоя деятельность должна почерпать для себя содержание и повод к неутомимости.

В 1881—1882 годах он печатает «Письма к тетеньке». Начало этого периода отмечено «Историей одного города», «Помпадурами и помпадуршами», «Признаками времени», «Письмами о провинции». Реальность Глупова — реальность сна, его события — сновидения и даже губернаторы у глуповцев властны лишь над «судьбами их сновидений».

Собрание сочинений Салтыкова-Щедрина с приложением «Материалов для его биографии» вышло в первый раз (в 9 т. ) в год его смерти (1889) и выдержало с тех пор много изданий. «главной опасностью», наиболее крепким оплотом Глупова. Т. 1–2 Бушмин А. С. Художественный мир Салтыкова-Щедрина: Избр. САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН Михаил Евграфович (1826—1889) — великий руский сатирик. В советское время опубликован ряд неизвестных текстов Щедрина. над либеральными и консервативными помещиками и бюрократией, то уже в очерке «К читателю» отразилось разочарование в революционных возможностях крестьянства. II.

М., 1930. Литература уже тогда занимала его гораздо больше, чем служба: он не только много читал, увлекаясь в особенности Жорж Санд и французскими социалистами (блестящая картина этого увлечения нарисована им тридцать лет спустя в четвёртой главе сборника «За рубежом»), но и писал — сначала небольшие библиографические заметки (в «Отечественных записках» 1847), потом повести «Противоречия» (там же, ноябрь 1847) и «Запутанное дело» (март 1848). Его пустословие проявлялось в своей разрушительной функции. С. -Щ. Намеченное в 1857—1862, вырастающее из публицистических рассуждений в общественных хрониках 1863—1864, теперь оформляется в ярких художественных типах «Помпадуров и помпадурш» (1863—1874) и «Ташкентцев» (1869—1872).

В особенности интересны двое из них: боярин, стоящий за креслом, на котором сидит Петр и другой, сидя выглядывающий из-за первого. В их лице хищничество с небывалой до тех пор смелостью предъявляет свои права на роль «столпа», то есть опоры общества — и эти права признаются за ним с разных сторон как нечто должное (припомним станового пристава Грацианова и собирателя «материалов» в «Убежище Монрепо»). Салтыков-Щедрин не был участником революционного подполья. Гораздо крупнее «Запутанное дело» (перепечатано в «Невинных рассказах»), написанное под сильным влиянием «Шинели», может быть и «Бедных людей», но заключающее в себе несколько замечательных страниц (например изображение пирамиды из человеческих тел, которая снится Мичулину).

Незадолго до опубликования этих строк в статье о «Губернских очерках» (декабрь 1857 г. ) критик утверждал, что Салтыков-Щедрин органически усвоил принцип народности, он абсолютно сознательно встал на крестьянскую точку зрения и в свете ее рассматривает «все вопросы жизни». стал мучительный вопрос о том, как добраться до Буянова. Более того, угрюм-бурчеевщина — это гениальное сатирическое обобщение — совсем недавно открыто, обнаженно проглянула в гитлеризме и проглядывает по сей день в режимах, концепциях, традициях и перспективах эксплуататорских классов и империалистических государств современной нам эпохи. Его тема, сюжет, композиция, вся система образов определены сознательной авторской установкой изобразить «мытарства общественной неурядицы», показать, как реакционная «внутренняя политика» царизма вторгается в судьбы современного человека, в судьбы страны. Знаменитым казарменным «идеалом» Угрюм-Бурчеева охватываются наиболее реакционные эксплуататорские режимы не одной какой-нибудь эпохи, а многих эпох.

Мы видим победоносный поход «чумазого» на «дворянские усыпальницы», слышим допеваемые «дворянские мелодии», присутствуем при гонении против Анпетовых и Парначевых, заподозренных в «пущании революции промежду себя». Щедринское понимание проблемы «талантливой натуры», т. е.

В 1884 правительство запрещает издание «Отечественных записок». ГИХЛ — Гослитиздат, Л., 1933—1935 в 20 томах. В статье о «Круглом годе» Е. Утин взялся разъяснить сложный вопрос об отношении сатирика к идеалам. Именно то, что художественный стиль С. -Щ. Тотальный характер сатиры С. -Щ. Финал Иудушки разработан сатириком во внутренней полемике с Гончаровым.

Начавшееся в конце 70-х гг. Салтыков критически оценивал достоверность и полноту представленных донесений. и коммент. Другое действующее лицо романа — «женщина-кулак», Крошина — напоминает Анну Павловну Затрапезную из «Пошехонской старины», то есть навеяно, вероятно, семейными воспоминаниями Салтыкова-Щедрина.

Пробуждением «одичалой совести» Иудушки, удивившим современников Салтыкова, венчается и роман «Господа Головлёвы». Идеал «презренного времени», как виделся он «хищникам, предателям, пустосвятам и проститутам», — есть «человек, приведенный к одному знаменателю». С. -Щ. (Такая трактовка была практически единодушной в исследованиях сов. В лице Каратаева, заявлял критик, Толстой показывает «силу и красоту русского народа», его «страдательный», «смирный героизм»2.

Сам С. -Щ. Особо учрежденный для этой цели секретный комитет обратил внимание на повести Салтыкова (на «Запутанное дело» прежде всего). С. -Щ.

Сравнивая старую дворянскую литературу с литературой «улицы», С. -Щ. Он просит у матери Ольги Михайловны благословения на брак, однако она наотрез отказалась благословить женитьбу сына на «бесприданнице» Болтиной. Это впечатление объясняется тем, что С. -Щ. показывает тенденцию как совершившийся факт. У Салтыкова-Щедрина еще не было отчетливого понимания этой исторической перспективы. ред. М., 1934» ОльминскийМ. С., Статьи о Щедрине (1906—1929), Гиз, М. — Л., 1930 Его же, По литературным вопросам, Сб. «Новая Москва», М., 1929 История одного города, вступ.

ЧернышевскийН. Г., «Современник» 1857, 6 (о «Губернских очерках» С. -Щ. Основываясь на нескольких вкривь и вкось истолкованных отрывках из разных сочинений Салтыкова-Щедрина, его враги старались приписать ему высокомерное, презрительное отношение к народу «Пошехонская старина» уничтожила возможность подобных обвинений. в написанных после 1 марта главах «Современной идиллии», — уничтожающей сатиры против полицейского государства Александра II и Александра III. принёс цикл «Губернские очерки» (1856–57, опубл.

«Торжествующая свинья», выведенная на сцену в одной из последних глав, «За рубежом», не только допрашивает «правду», но и издевается над ней, «сыскивает её своими средствами», гложет её с громким чавканьем, публично, нимало не стесняясь. Действия героев «Идиллии» ничего не имели общего с обычными семейственными мотивами «прежних романов». Это были «поумневшие» помещики, отказавшиеся от либеральных увлечений, особенно те, кто извлек выгоду на «прусском пути» развития, новая хищническая буржуазия и вся армия прихвостней этих преуспевавших элементов, обслуживавшая их и в области литературы, создававшая для них литературу безыдейную, угодническую, «пенкоснимательскую». Величие С. -Щ. В художественном отношении еще незрелая, слишком «книжная» и «умозрительная» повесть «Противоречия» примечательна своим горячим откликом на злободневные философско-политические споры времени. Для правящих классов «отечество» было прежде всего страной, в к-рой они могли чувствовать себя почти, как в Ташкенте, как в своей колонии, к-рую они подвергали систематическому разграблению. Да в «Губернских очерках» и сам автор высмеивал рьяных либеральных обличителей вроде Соллогуба.

Писатель демократических убеждений посчитал возможным и полезным сотрудничать с теми, в «руках которых хранится судьба России». знает и ей настоящую цену. С. -Щ. Бывают эпохи, когда разница между Россией и «Ташкентом» совсем стирается.

слишком хорошо понимал, что не интеллигенция вообще и даже не революционная интеллигенция в частности направит по революционному пути массу мелких производителей, недавних крепостных, закрепощенных наново своим жалким хозяйством. Он сблизился с даровитым критиком Вал. Пишет он в это время очень много, сначала в разных журналах (кроме «Русского вестника» — в «Атенее», «Современнике», «Библиотеке для чтения», «Московском вестнике»), но с 1860 — почти исключительно в «Современник» (в 1861 Салтыков-Щедрин поместил несколько небольших статей в «Московских ведомостях» (ред. Но в «Губернских очерках» социальная сатира не могла еще быть развернута во всей полноте. Социальный роман должен отразить новые закономерности жизни, полной теперь всяких неожиданностей и катастроф, проходящей «не в уютной обстановке семейства», а на улице, на площади, в борьбе и сутолоке.

взгляды С. -Щ. Оно именно — «в прозе» С. -Щ. Глубоко задумался над драматической судьбой семейственного начала в современном обществе автор «Анны Карениной», «Воскресения», «Крейцеровой сонаты». Он берет курс на революционную ликвидацию самодержавия силами восставшего народа. «Прочтите, — писал Чернышевский, — его рассказы «Неумелые» и «Озорники» и вы убедитесь, что он очень хорошо понимает, откуда возникает взяточничество, какими фактами оно поддерживается, какими фактами оно могло бы быть истреблено. В статье о поэте А. В. Кольцове, особенно в запрещенном цензурой варианте (статья написана летом 1856 года, некоторое время спустя после появления диссертации и «Очерков гоголевского периода русской литературы» Чернышевского), утверждалось, что большой художник всегда является «представителем современной идеи и современных интересов общества». Инертность и «бессознательность» масс ярче всего выразились в неорганизованных, не проясненных сознанием и отчетливым пониманием целей бунтарских вспышках, нисколько не облегчающих положения народа и отмеченных чертами глубокой политической отсталости.

Борьба с реакцией продолжается в «Пестрых письмах», представляющих во многом ответ на закрытие «Отечественных записок», предуказывающих дальнейший путь не только российской, но и мировой реакции, ее расистские теории и в особенности продолжается она в «Сказках» и в дописанной уже великим борцом буквально на смертном одре «Пошехонской старине». С 1858 года он становится вице-губернатором сначала в Рязани, затем в Твери. Свежие сатирические краски и коллизии дали писателю прием «дописывания» биографий литературных персонажей1, прием доведения до крайностей тех социально-психологических «готовностей», которые в материнском, так сказать, произведении обозначались как слабость характера героя, недостаток воли искреннее заблуждение. Его захватили общественно-литературные интересы. справедливо усматривает в ее деятельности влияние реакции, отмечая «понижение тона» в проповеди культуртрегерства.

Это были акты большого мужества со стороны С. -Щ, тогда уже разбитого недугами старика. как преуспевающего чиновника. «Священной дружины» и объективно поддерживавшего его предательски-трусливого либерализма. Не буквально, конечно, а в том же смысле». Эта сатира предельно обобщена. сочин» Чернышевского, Гослитиздат, М., 1934) ДобролюбовН. А., «Губернские очерки» М. Е. Салтыкова-Щедрина» «Современник», 1857, 12 (и в «Полн.

Милютина по подготовке законодательства об отмене крепостного права в апр. Термином «обличительство» сатирик обозначил некоторые из своих — порою ошибочных — взглядов начала шестидесятых годов. Недуг впился в меня всеми когтями и не выпускает из них. Каждый из циклов посвящен какому-нибудь охранительному устою: «Благонамеренные речи» (1872—1876) — собственности, «Круглый год» (1879) — помещичье-буржуазной государственности, ответвившиеся от «Благонамеренных речей», «Господа Головлевы» (1872—1876) — распаду помещичьей семьи. Герой повести, Нагибин — человек, обессиленный тепличным воспитанием и беззащитный против влияний среды, против «мелочей жизни».

М., 1988 Тюнькин К. И. Салтыков-Щедрин. В ином эмоциональном ключе даны Ивашки, «глуповцы». Крутогорск — псевдоним определенного губернского города. С 1878, когда С. -Щ. После ухода с гос. Последние его годы были медленной агонией, но он не переставал писать, пока мог держать перо и его творчество оставалось до конца сильным и свободным: «Пошехонская старина» ни в чём не уступает его лучшим произведениям.

продолжает свою борьбу против либерализма, на этот раз уже дворянски-буржуазного, принявшего ту форму, к-рую сатирик назвал «пенкоснимательством», — либерализма, отражающего смычку наиболее изворотливых помещиков с буржуазными тузами, либерализма жалкого, трусливого, угоднического, обслуживающего интересы подымающейся хищнической буржуазии, к-рую С. -Щ. Удивительно красноречив и выразителен этот пейзажный образ у Салтыкова-Щедрина. С рис.

Сатира исследует «алтари» современного общества, разоблачает их полную историческую несостоятельность. Понятие «улицы» внесло свои коррективы в щедринскую оценку стародворянской литературы, оценку, оправдываемую исторически, но все же в пылу борьбы достаточно одностороннюю. Реализм С. -Щ. 1864 из-за конфликта с радикально настроенными членами редакции С. -Щ. В сатирической хронике «История одного города» (1869—70) Глупов стал главным действующим лицом. же первый сделал российскую государственность предметом сатиры.

Творчество С. -Щ. Расцветшее мастерство Салтыкова-Щедрина проявилось и в разящей силе образов «Убежища Монрепо». «Униженные и оскорблённые встали передо мной, осиянные светом и громко вопияли против прирождённой несправедливости, которая ничего не дала им, кроме оков».

В священных «союзах» и принципах современного общества, призванных демонстрировать его гармонию, сатира Салтыкова-Щедрина обнажила кричащие антагонизмы: моральный развал семьи, воровское, грабительское созидание собственности, ложь, лицемерие и пустословие религиозных заповедей. умел быть понятным своему читателю. По некоторым вопросам демократической тактики он высказывал взгляды, не совпадающие со взглядами Чернышевского и Добролюбова. Закрытие в 1884 г. «Отечественных записок» сказалось на манере Салтыкова, «утратившего юмор». Постепенно Салтыков проникся либеральными идеями и под их влиянием создал повесть «Запутанное дело». Писатель-сатирик и публицист не мог творить, не испытывая постоянного, «доверительного», «интимного общения» с прогрессивной, мыслящей Россией.

Н. В. Яковлева, Гиз, Л., 1924 (1925), Неизданный Щедрин, Л., 1931 М. Е. Салтыков-Щедрин. Например, знаменитое уподобление реакционного «благонадежного» обывателя взбесившемуся клопу. Однако на развалинах дворянского благополучия вырастал не полезный злак, а вредный сорняк. 1856 вернулся в С. -Петербург и был причислен к Мин-ву внутр. он неоднократно касается французских дел. произведения С. -Щ., в т. ч. Первые сказки «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил», «Дикий помещик», «Пропала совесть» (все – 1869) гротескны и исполнены комизма.

Таковы «Премудрый пескарь», «Бедный волк», «Карась-идеалист», «Баран непомнящий» и в особенности «Коняга». так глубоко, так страстно возненавидел. Один из финальных эпизодов «Истории одного города» связан с появлением у глуповцев стыда, уничтожившего их страх перед «идиотом» Угрюм-Бурчеевым. расширяет границы своей сатиры за пределы ташкентцев и помпадуров.

Был шестым ребёнком потомственного дворянина и коллежского советника Евграфа Васильевича Салтыкова (1776—1851). В сказке-элегии «Приключение с Крамольниковым» и в споре по поводу ее идейного содержания с крайне в эту пору поправевшим Г. 3. Наиболее характерные признаки эпохи раскрыты в групповых сатирических портретах «сеятелей-земцев», «легковесных», «хищников», «соломенных голов», «гулящих людей», «историографов», «складных душ». Вторая сюжетная линия развивается параллельно первой в форме сновидения. не противоречит его сатире, а служит ей, углубляет ее отрицание. Как ни был захвачен С. -Щ. М. — Л., 1934) МихайловскийН. К., Щедрин (1889—1890), Сочинения, т. V, СПБ, 1897 ПыпинА. Н., М. Е. Салтыков, СПБ, 1905 АрсеньевК. К., Салтыков-Щедрин, СПБ, 1906 Евгеньев-МаксимовВ. Е., В тисках реакции, М. — Л., 1926 ОльминскийМ. С., О печати, Л., 1926 (гл.

Вместе с тем писатель жестоко осмеял «теорию малых дел» в сказке «Вяленая вобла» и саркастически представил либеральные надежды и чаяния в сказке «Карась-идеалист», а в сказке «Медведь на воеводстве» расправу крестьян с аллегорич. Основной аспект характеристики Молчалиных — социально-психологический. как искусно кинута такая-то складка.

человека: совесть Иудушки Головлёва, приведшая его кпозднему предсмертному покаянию (роман «Господа Головлёвы») совесть, вложенная в сердце маленькому дитяти (сказка «Пропала совесть», 1869). Его низводили на степень фельетониста, забавника, карикатуриста, видели в его сатире «некоторого рода ноздрёвщину и хлестаковщину с большою прибавкою Собакевича». Нет у него народнической веры в особый, самобытный путь развития России, нет у него и характерно народнического «игнорирования связи интеллигенции и юридико-политических учреждений страны с материальными интересами определенных общественных классов». «Новые люди» как идея и явление: опыт осмысления в отечественной философии и классической литературе 40–60-х гг. мыслит «психологию» своих героев как производную от конкретно-исторических условий общественной жизни Это и делает его психологию подлинной, реальной, что и сообщает сатире С. -Щ.

Сатира С. -Щ. метров. С этими мыслями С. -Щ. Революционные возможности крестьянства подвергались решительной переоценке. Он продолжал свою борьбу в глубоко чуждой ему либеральной печати — в «Вестнике Европы» и в «Русских ведомостях».

«Дети» Молчалиных уже отрываются от веры «отцов», встают на новый жизненный путь. С. -Щ. Ряд авторов даже придерживались мнения о том, что рожденная в 1856 г. С. К. В роли земских деятелей выступили в «Дневнике» гоголевский Перерепенко, тургеневские и гончаровские персонажи. Ч. 1 Литературное наследство.

Первая — связана с похождениями Провинциала и Прокопа в столице, где они, «впутываясь» то в одну, то в другую «историю», встречаются с дельцами, чиновниками, земцами, консерваторами, либералами. Об этом и свидетельствует написанный Салтыковым-Щедриным в апреле 1862 года проект программы несостоявшегося журнала «Русская правда», где развивалась идея консолидации всех «партий прогресса», — по-видимому, от Чернышевского до Дружинина, — на почве достижения ближайших целей. по «Справочнику к II и III изданиям Сочинений В. И. Ленина», Партиздат, (Л. ), 1935, стр. 488 и в сводке А. Цейтлина «Литературные цитаты Ленина. «Мелочи жизни» отличаются обилием рельефно воспроизведенных картин бытовой повседневности и в особенности глубиной проникновения в психологию измученных жизнью людей. Он оказался также невольным и страшным пророчеством – предвестием тоталитарных режимов 20 в. Два праздника в году – весной и осенью, которые отличаются от будней «только усиленным упражнением в маршировке» «серая солдатская шинель» вместо неба и шпионы в каждом доме.

было перепечатано Литературно-издат. Кара, это — дети, к-рым страшны их отцы. «Признаки времени» — публицистический сборник, в к-рый вошли некоторые общественные хроники из «Современника» (полностью они до сих пор не перепечатывались) и статьи из «Отечественных записок».

Салтыков, псевд. В щедринском образе Порфирия Головлева явственны трагические элементы. «Право на печать») Его же, Щедрин и Ленин, «На литературном посту», 1929, 14 и 17. В сатирическом описании пародируются напр. Сверкающий юмор, которым полна удивительная беседа мальчика в штанах с мальчиком без штанов, так же свеж и оригинален, как и задушевный лиризм, которым проникнуты последние страницы «Господ Головлёвых» и «Больного места». Шидловским (С. -Щ.

Его жестоко терзала и мучила болезнь цензурный гнет стал еще более нестерпимым, а к этому прибавлялась необходимость налаживать, после закрытия «Отечественных записок» в 1884 году, сотрудничество в идейно чуждых журналах и газетах («Вестник Европы» M. M. Пока существовали «Отечественные записки», то есть до 1884, Салтыков-Щедрин работал исключительно для них. Эзоповски зашифрованным оставляет Салтыков-Щедрин то место в рассуждениях из «Круглого года», где по ходу мысли надо было ответить, что же станет «потом», когда «ясность» будет массой достигнута. За короткий исторический срок возникли и сменили одна другую две революционные ситуации (1859—1861, 1879—1881). Либерализм «лишних людей» в конце концов сводится у С. -Щ. В1860 участвовал в работе комиссии Н. А.

С изумительной силой художественной изобретательности и с железной логикой подлинного мыслителя С. -Щ. состоял на государственной службе, но не прекращал занятий литературой, за исключением периода Вятской ссылки (1848—55), куда был отправлен за первые повести, в которых силён элемент социальной критики: «Противоречия» (1847), «Запутанное дело» (1848). – 1889, Санкт-Петербург), русский прозаик, публицист, критик. ШиловА. А., Библиография произведений Салтыкова и отзывов о них, в прилож.

Он вооружается против новой программы: «прочь фразы, пора за дело взяться», справедливо находя, что и она — только фраза и вдобавок «истлевшая под наслоениями пыли и плесени» («Пошехонские рассказы»). Некоторые из очерков этого цикла, казавшиеся в свое время чрезмерными преувеличениями, предвосхитили российское губернаторское черносотенство периода 1905 и позднее («Помпадур борьбы»). Материал для сатирических обобщений Салтыков черпал из российской истории. Но в то же время автор устами этого героя высказывал свои оценки.

Постепенно они стали друзьями, Михаил Евграфович познакомился с семьей Болтина: женой Екатериной Ивановной и двумя 12-летними дочерьми-близнецами — Елизаветой и Анной. С какой бы точки зрения мы ни взглянули на это предприятие, польза его несомненна. Реакционная провинция — отражение «либеральной» столицы, а «либеральная» столица продолжает новыми методами традиции помещичьей государственности. До последней минуты он оставался борцом, несмотря на горькое чувство «обреченности», одиночества, к-рое охватило его в реакционные 80-е гг. написаны произведения, объединённые в сборники «Невинные рассказы» и «Сатиры в прозе» (первоначально печатались в основном в «Современнике») цикл «Письма о провинции» и др. «Я еду, — пишет автор в очерке «Опять дорога», — и положительно ничего не узнаю.

Ненависть к «мелочам жизни» — это ненависть великого сатирика к создающему их общественному строю, это призыв к достойному человека существованию, эмансипирующему от поглощающих его мелочей. Речь о судьбе русской крестьянской женщины, вложенная им в уста сельского учителя («Сон в летнюю ночь» в «Сборнике»), может быть поставлена по глубине лиризма наряду с лучшими страницами Некрасовской поэмы «Кому на Руси жить хорошо». Однако сатирические типы писателя пережили свое время. Тебеньковы хлопочут о том, чтобы дворянско-буржуазные принципы семьи, собственности, государства оставались в глазах «печенегов» священными и неприкосновенными. Салтыков-Щедрин имел в виду и французский бонапартизм и милитаристский режим Бисмарка. вступил в редакцию «Современника» в чрезвычайно трудное для крестьянской демократии время.

Майор Прыщ, обладатель фаршированной головы, которая была съедена предводителем дворянства, одержимым «гастрономической тоской». Он полемически заострил свой разбор «Губернских очерков» против их либеральной интерпретации. Это не так. изд.

Писательский «приговор» у автора «Губернских очерков» приобретал всю силу демократической непримиримости к существующему режиму. далеко не сочувствовал террору. В русской прозе трудно найти более выразительную по словесной живописи и проникновенному, хватающему за сердце драматизму картину деревенского пожара, чем та, которая дана в «Истории одного города». Пожалуй, ни об одном из крупных русских писателей не было высказано столько разноречивых суждений, как о Салтыкове-Щедрине. «История одного города» — наиболее концентрированное выражение революционно-демократического взгляда на исторически сложившийся политический строй российского государства.

Он хотел поселиться в Москве и основать там двухнедельный журнал когда ему это не удалось, он переехал в Петербург и с начала 1863 стал фактически одним из редакторов «Современника». И ты — сиди и мужик — сиди— всем сидеть дозволено. » Эта смешная и грустная бестолковщина, соединяющая наивное мужицкое царелюбие с комическим понятием «слободы», характеризует невысокий уровень сознания масс. Буржуазно-дворянская Россия принялась тогда особенно усердно насаждать цивилизацию в Ср. деятельность обществ. Художник, непричастный «труду современности», будет лишь создателем бесцветных «кунштуков».

оправданной разумом необходимости, отрицание иррациональной «случайности», ставшей необходимостью, навязывающей свои следствия, — вот что связывает различные элементы творчества С. -Щ., о чем бы он ни писал — об Угрюм-Бурчеевых, о Митрофанах, ташкентцах, помпадурах, Молчалиных или французских натуралистах. Здесь С. -Щ. известность С. -Щ. Крестьянское свободомыслие не идет дальше трактирных разговоров о том, что прежде, бывало, «дворяне форсу задавали», а «нынче слободно нынче батюшка-царь всем волю дал.

Т. 11/12–13/14: Щедрин Макашин С. А. У писателя были искренние, пламенные почитатели. В это издание входят все, не включенные в дореволюционные «Собр. замечает, что речь идет только «о том, чтобы найти исходный пункт, который соответствовал бы насущным нуждам толпы и из которого можно было бы вести ее далее».

службе своим принципам, побудили егок отставке. Черты просветительства сказываются у С. -Щ. Впрочем, он и сам, по воспоминаниям мемуаристов, был большим любителем женского пола. В скованности и неподвижности лица и тела, в напряженном n неподвижном взгляде не столько неспособность двигаться (болезнь), сколько самообладание, воля, умение и привычка целиком сосредоточиваться на главном (личность). Салтыков-Щедрин не отделял себя от лагеря «Современника».

Майковым и публицистом В. Милютиным. называл ее «материалами для социального романа», к-рый заменит психологический роман дворянской литературы. Но не служба интересует его. Говоря словами Ленина, здесь он «классически высмеял Францию, расстрелявшую коммунаров, Францию пресмыкающихся перед русскими тиранами банкиров, как республику без республиканцев» (Ленин, Сочинения изд. М., 1996 Павлова И. Б. Судьба России в творчестве Салтыкова-Щедрина.

Они выражают недовольство, ропщут, бунтуют. Беспощадный к общественному строю — к «болоту», ко всему навязываемому и внедряемому им в человеческое сознание, — С. -Щ. Семья Нагорновых фатально выкраивала из своего отпрыска ташкентца-чиновника. были допущены перегибы и тактические ошибки в этой борьбе. Переходя в гротеск, сатира С. -Щ.

Эта разумная связь познается человеком в природе и вносится в общественную жизнь. Великий сатирик умер вскоре после того, как дописал это свое последнее произведение. Признавая «Губернские очерки» «бытовыми обличительными очерками», отрицали за ними значение социальной сатиры. Он прослеживал воздействие на героев семьи, школы, родственного окружения, общественного мнения, которое олицетворяли «соседи», «знакомые», «товарищи», «воспитатели» и «наставники».

Это — своего рода исторический документ, доходящий местами до полного сочетания реальной и художественной правды. был арестован ивыслан на службу в Вятку в ведомство вице-губернатора. Этого талантливого русского мыслителя и революционера он позже называл «многолюбивым и незабвенным другом и учителем». Так создается гротескный образ, сатирический фантастический персонаж. Об этом отлично сказал А. В. Луначарский: «Именно то, что свой тончайший и ядовитейший анализ русской общественности и государственности Щедрин умел виртуозно одевать в забавные маски, спасло его от цензуры и сделало его виртуозом художественно-сатирической формы»1. Чернышевский опубликовал в «Современнике» в 1857 году одну за другой две большие статьи (свою и Добролюбова) с высокой положительной оценкой книги. В поздних сказках 1885—86 гг. Название «Сатиры в прозе» отлично передает жанровое своеобразие этого цикла.

После возвращения из Вятки Салтыков-Щедрин служил в министерстве внутренних дел. Полотно, принадлежащее Третьяковской галерее и выполненное по заказу собирателя, по типу близко к прославленным работам В. Г. Перова начала 1870-х годов (изображениям А. Н. Островского и особенно Ф. М. Достоевского). Перед этой могучей страстью смолкают всякие доводы буржуазной и дворянской эстетики. Вслед за Чернышевским и Добролюбовым Салтыков-Щедрин ценил в литературе «главный орган общественного самосознания».

Намеченная уже в «Губернских очерках» тенденция к обобщенному сатирическому изображению действительности, к обнаружению этих «краеугольных камней» получает в произведениях 1857—1862 дальнейшее развитие, в соответствии с большей идеологической зрелостью автора. В очерках, написанных в Твери в нач. Всё это, за исключением немногих сцен и рассказов, вошедших в состав отдельных изданий («Невинные рассказы», «Признаки времени», «Помпадуры и Помпадурши»), остаётся до сих пор не перепечатанным, хотя заключает в себе много интересного и важного (Обзор содержания статей, помещённых Салтыковым-Щедриным в «Современник» 1863 и 1864, см. В размышлениях Крамольникова о том, что он «не самоотвергался», «не спешил туда, откуда раздавались стоны», то есть не принял непосредственного участия в революционной борьбе, в этих проникнутых искренним чувством и болью сердечной словах есть что-то и от авторской самокритики, в них выражена неудовлетворенность одной лишь литературной формой борьбы, одним лишь протестом словом, которое к тому же почти и не доходило до забитых и неграмотных масс. Интересно, что саму повесть «Запутанное дело» он очень не любил и уже потом, спустя годы, однажды заметил в частной беседе: «И дернул же меня черт написать такую ерунду». В случае цензурных придирок вся, так сказать, «ответственность» за произнесенные резкие речи возлагалась не на автора, а на критикуемого им героя 3. пришлось быть в положении правды в ее диалоге с торжествующей свиньей (см. В эти годы начинается и публикация очерков, составивших цикл «Помпадуры и помпадурши» (1863—74), где сатирически показаны характерные признаки властителей-помпадуров: невежественность, легкомысленная страсть к разрушению и сластолюбие.

Под пышными ризами самодержавия как могучей «устроительной силы истории» салтыковская сатира различила угрюм-бурчеевщину, деспотизм, удушающий живую жизнь, повергающий народ в пучину неисчислимых бедствий, вредный «призрак», место которому уже давным-давно на историческом кладбище. Требования журналистской оперативности определяли активное обращение к публицистике и к художественно-публицистическим циклам: «Недоконченные беседы» (1873—84), «За рубежом» (1881), «Письма к тётеньке» (1881—82), «Мелочи жизни» (1886—87). Гуманистическая идея «Современной идиллии» и заключалась прежде всего в том, что подчеркивала значение нравственной ответственности «средних людей» за их жизнь, за их общественное поведение, за судьбы родины, за судьбы народа.

Плетнёва) 1844 и 1845 годах, написаны им также ещё в лицее (все эти стихотворения перепечатаны в «Материалах для биографии М. Е. Салтыкова», приложенных к полному собранию его сочинений). В 1848 в повести «Запутанное дело», где в традициях Н. В. В своих «материалах для социального романа» С. -Щ.

XIX столетия. М., 1975. Неизбежная в этом случае практика «уступок», «компромиссов», «сноровки» не должна смущать людей социалистического идеала. 1870 3 изд. Во второй пол.

Не могло не быть близко этим проницательнейшим критикам и то отношение к либералам, к-рое выразилось в очерке «Скука», где находим и трогательное обращение к «учителю» — Петрашевскому. I. Сочинения, 9тт., СПБ, 1889—1890 Полное собр. С. -Щ. Салтыков был очень сложным человеком, с непростым, крайне тяжелым характером.

отношение помещичье-буржуазного общества к «духовному производству», его мораль «купли-продажи», его универсальная корыстность. безумие. характера (отд. Он протестует в «Больном месте» против жестокого девиза: «со всем порвать». Это изд. в концентрированной форме характеризует отношение бюрократии к законности во всех стадиях: в дореформенной, реформирующейся и в пореформенной Руси и до либеральных «веяний» и после них. Пеньки, пеньки и пеньки кой-где тощий лозняк.

Среди народных персонажей «Благонамеренных речей» не встречается героических фигур, подобных некрасовскому богатырю Савелию. Представляя либеральное течение, «тетенька» то невпопад возрадуется фарисейской политике царизма конституционными посулами успокоить общественное возбуждение, то опечалится, узнав, что благонамеренные напористо расправляются с революцией с помощью тайного террора («Священная дружина»), то трусливо бросится в объятия исправника, когда «диктатуру сердца» и «народную политику» сменяет жестокий курс репрессий, полицейской расправы. До конца в поисках этого выхода со все возрастающею болью возвращался С. -Щ.

облек «лишнего человека» в обломовский халат. Отд. В «Истории одного города» проведена уже черта, отделяющая С. -Щ. Предупреждая упреки в постепеновщине и практицизме, С. -Щ. Я не знаток в живописи напротив того, признаю себя в этом отношении абсолютно принадлежащим к толпе но, быть может именно вот таким образом-то картина и произвела на меня такое глубокое впечатление. Именно таким художником и был Иван Николаевич Крамской. В типе «пенкоснимателя» изобличается пореформенный либерализм в основных его разновидностях.

Примкнув к первой, С. -Щ. М., 1951 он же. Автор «Истории одного города» считал себя защитником народа и более последовательным, чем сам народ, врагом его врагов.

С появлением щедринской сатиры демократическая критика впервые отметила «ограниченность» гоголевского реализма, в котором до сих пор видела наиболее полное, никем не превзойденное выражение «отрицательного», «сатирического» направления в отечественной литературе. Ведь и упорный правдолюбец Евсеич наделен незаурядной нравственной силой. «Россия, — так размышляет герой повести, — государство обширное, обильное и богатое да человек-то глуп, мрёт себе с голоду в обильном государстве». Салтыков-Щедрин: Середина пути, 1860–1870-егг.

статьи к вышедшим томам «Полного собр. Что касается поведения в гостях, то и здесь Салтыков зачастую вел себя несдержанно. Всеми этими чертами глубокого реализма сатира С. -Щ. сочин., под ред. Этот собирательный образ покоился на богатой фактической основе ею послужили и жизнь и «творчество» реальных деятелей либеральной журналистики, науки, литературы.

Несколько его стихотворений было помещено в «Библиотеке для чтения» 1841 и 1842 годов, когда он был ещё лицеистом другие, напечатанные в «Современнике» (ред. СПб., 2006 Никольский С. А. Русское мировоззрение. С. -Щ. Отражая настроения русской общественности, Салтыков-Щедрин провозгласил, что, как ни тяжело в настоящее время «мальчику без штанов», как ни угрожает ему перспектива нового колупаевского гнета, все же он не испорчен буржуазностью, не ослеплен видимостью комфорта и благополучия, в нем душа свободна, он решительнее, чем зарубежный аккуратный «мальчик в штанах», способен рассчитаться со своими врагами. Последняя написана наблюдателем-протоколистом, первая — психологом-художником.

Весьма возможно, что при чтении Салтыкова-Щедрина смеялись порою «помпадуры» или «ташкентцы» но почему. N. Y., 1994 Шестопалова Г. А. Раннее творчество Салтыкова-Щедрина. В Салтыкове-Щедрине Чернышевский узнал своего сильного идейного союзника. В русской литературе были гениальные сатирики и гениальные сатиры, но столь смелой сатиры, как «История одного города», в ней не было.

«Улица» в представлении С. -Щ. Впалые щеки, морщины и запавшие глаза не украшают человека. Но затем авторский монолог начинает обрастать элементами «чужой речи», монологами разных изображаемых фигур их «афоризмами», в к-рых они обычно выражают у С. -Щ.

Эмпиризм еще не преодолен обобщающей силой щедринского дарования. Художественное преувеличение в сатире вбирает в себя психологический анализ (без помощи такого анализа невозможно, например, вскрыть «готовности» человеческой личности) и бытопись и даже пейзажный рисунок. В 70-х гг. «Сказки» изданные особо в 1887, появлялись первоначально в «Отечественных записках», «Неделе», «Русских ведомостях» и «Сборнике литературного фонда».

Ранним повестям суждено было стать переломным моментом и в плане биографическом. В период революционной ситуации Чернышевский откровенно желал провала реформистских планов правительства, бичевал враждебную демократии идеологию и политику либерализма. На холсте мы видим выдающегося русского писателя. к проблеме народной массы. Эта новая сила властно заявляет о себе и в легальной прессе («Современник») и в подпольи (прокламации «Великорусе», 1861 «К молодому поколению», «К солдатам», «Молодая Россия», 1864).

нанес своим произведением страшный удар. Период проведения крестьянской реформы писатель считал переходным, переломным. С. -Щ. Сказочный элемент, своеобразный, мало похожий на то, что обыкновенно понимается под этим именем, никогда не был абсолютно чужд произведениям Салтыкова-Щедрина: в изображения реальной жизни у него часто врывалось то, что он сам называл волшебством.

Колористически художник решил портрет в темных приглушенных тонах. Помещик зря продал лес купец зря срубил его крестьянин зря выпустил на порубку стадо. Переплетенные пальцы рук подчеркивают напряжение.

С. -Щ. служебного. Сатирик отвечал рутинерам от эстетики: «Мы тогда только интересуемся произведением науки или искусства, когда оно объясняет нам истину жизни и истину природы». Соответственно этому изменяется и роль юмора в щедринской сатире.

Салтыков-Щедрин блестяще опровергал идеалистическое понимание художественности, когда литературе отказывают быть средством образного познания мира, когда из творчества изгоняется мировоззрение, которое хотят заменить интуицией, «прирожденной силой созерцания». Неудивительно, что и средства дворянской литературы, служащие к украшению жизни класса и к возвеличению его «отечества», направлены против него, служа формой для авторской иронии. ст. Редакционной работой Салтыков-Щедрин занимался неутомимо и страстно, живо принимая к сердцу всё касающееся журнала. к современной ему зап. -европейской жизни цикл «За рубежом», в к-ром царская Россия сопоставлена с буржуазной демократией. По окончании лицея (1844) Салтыков становится чиновником.

Подобно Белинскому, Герцену, Чернышевскому, Добролюбову, Некрасову, сатирик проявил необыкновенную смелость, настойчивость и неподражаемое умение через любые препоны цензуры проводить в массы читателей освободительные идеи. Но исключает ли бытовой очерк социальную сатиру. очерки, составившие позднее цикл «Помпадуры и помпадурши» (1863–74). идет дальше внешних признаков. Страх перед этими мелочами и тогда и позже (например, в «Дороге» в «Губернских очерках») был знаком, по-видимому и самому Салтыкову-Щедрину — но у него это был тот страх, который служит источником борьбы, а не уныния.

вступил в редакцию «Современника» вскоре после ареста Чернышевского (в 1862), отказавшись от службы в правительственном аппарате, где занимал довольно видное положение (Салтыков был вице-губернатором). 1826–1868. Кто слышит, как они льются капля по капле. Нынче, коли ты хочешь — сиди. Жизнь разрешает сомнения старого помпадура по поводу отношения его к идее законности.

Трагизм для него не в «трагической вине» героя (в этой буржуазно-дворянской концепции он видит охранительные тенденции), а в общественном строе, обессмысливающем человеческую жизнь (см. Он открывает их даже в самом «Иудушке» (Порфирии Головлёве) — этом «лицемере чисто русского пошиба, лишённом всякого нравственного мерила и не знающем иной истины, кроме той, которая значится в азбучных прописях». Откуда берутся эти светлые черты. «Под влиянием тщеты обличений» был нарушен необходимый контакт с читателем.

Высшее правительство было вне пределов сатиры как нечто священное, неприкосновенное. «Болен я, — восклицает он в первой главе Мелочей жизни, — невыносимо. Это — одна из тех форм, которые принимала сильно звучавшая в нём поэтическая жилка. Даже по объективному смыслу гоголевский сатирический образ таких качеств политической целеустремленности не имел и не мог иметь в силу моралистической природы своей.

Все это не могло не осложнять для С. -Щ. Как художник С. -Щ. Гоголя и молодого Ф. М. Он полагал, что если из провозглашенного идеологами самодержавия принципа «распорядительности» «извлечь» все исторические следствия и современные результаты, то с помощью логических доведений писатель-сатирик непременно натолкнется на закономерное в этом случае сопоставление царской политики с механическим органчиком или чем-то похожим на него. Более того. «Безумие» власти подчёркнуто гротесковыми образами безголовых правителей.

к созданию художественно-совершенных сатир, к-рая так характерна для его своеобразного творчества. всегда перспективно, всегда устремлено в будущее. Погруженная до темени в свои крошечные, кропотливые интересы, не прозревающая далее завтрашнего дня, не умеющая себе объяснить ни вчерашнего своего довольства, ни сегодняшних страданий, она вводится, по-видимому, в тот самый мир, в ту самую среду, в которых она постоянно вращается и в то же время чувствует, что этот мир ей чуждый, что в нем есть какие-то светлые черты, которых она не знает. как хитро рассчитано освещение.

в этот период обычно тогда, когда он говорит о мужике. Образы «пенкоснимателей» наделены несомненным обобщающим содержанием. деятельность, а аскетизм инеукоснит. В щедринской трактовке «призраки» — внутренне уже прогнившие, отвергнутые историей дворянско-буржуазные устои: социально-экономические, государственные, семейно-бытовые. Автор сатирически резок, когда он знакомит читателя с сановными бюрократами Чебылкиными, тунеядствующими «талантливыми натурами», мошенниками купцами и, наоборот, тон писателя абсолютно изменялся, когда он обращался к жителям курной крестьянской избы, терпеливо и покорно выносящим неслыханную нужду, злую рекрутчину, подневольный труд и казенные тяготы. Все это, развязывая руки реакции, не могло не отразиться и на положении «Отечественных записок» и ее ответственного редактора. и т. п.

Судорожно сжатые на коленях пальцы Достоевского замыкают композицию, снова и снова возвращают взгляд зрителя к голове писателя и в то же время словно оберегают его внутренний мир от навязчивого постороннего взора. Монархическая Россия после 1861 года «силилась» казаться процветающей страной, страной свободы, прогресса. В «поруганном образе раба» Салтыков-Щедрин признал образ человека. Кроме хозяйственного отделения, ведал еще и газетным столом (с библиотекой при нем) и типографией. Чиновничья служба — далеко не частный эпизод в биографии сатирика.

Собранные в одно целое, «Губернские очерки» в 1857 выдержали два издания (впоследствии — ещё множество). применяет здесь прием, к-рый станет у него излюбленным в дальнейшем, «прием», показывающий, насколько культурно было его восприятие жизни и насколько далеко от книжности было его восприятие литературы. Они положили начало целой литературе, получившей название «обличительной», но сами принадлежали к ней только отчасти. Я. Е. Эльсберга, М., 1935 ЭльсбергЯ., Стиль Щедрина, «Литературная учеба», 1936, 4, 5 и 6.

Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. сказки-басни аллегорич. Среди воспоминаний о писателе есть короткий словесный портрет молодого Щедрина: «Лицо моложавое, бритое, немного мальчишеское, скорее незначительное, кроме большого, открытого лба и упорного взгляда». Изображая с изумительной правдивостью пошехонскую действительность, художник, пораженный ее иррациональностью, не хочет признать ее реальностью. Сходящее на-нет дворянство в другом аспекте, — в его попытках приспособиться к обстоятельствам, принять участие в наступившем после реформы промышленном оживлении, связанном со спекулятивным ажиотажем, — эта часть помещичьего класса показана в «Дневнике провинциала в Петербурге» (1873). Лучшими администраторами в «Истории одного города» оказываются градоначальники, вообще никак не вмешивающиеся в жизнь вверенного им населения.

Сказание о шести градоначальницах особенно богато историческими аналогиями и намеками. Удручаемый «мелочами жизни», он видит в увеличивающемся их господстве опасность тем более грозную, чем больше растут крупные вопросы: «забываемые, пренебрегаемые, заглушаемые шумом и треском будничной суеты, они напрасно стучатся в дверь, которая не может, однако, вечно оставаться для них закрытой». Беспощадно характеризуются его поэты (Фет, Майков), украшающие паразитизм, разоблачается «мотыльковая» крепостническая эстетика (статья о К. Павловой), обнажается дилетантизм не только в поступках, но и в мыслях и даже в самых утонченных эмоциях лучших представителей враждебного класса, обнажается классовая корыстность их свободолюбия. Представление о социальных контрастах у автора суммарно. В лице Молчалина дан тот распространенный тип исполнителя-приспособленца, к-рый входит в историю не персонально, а под общим наименованием «и другие», но без к-рого не обходится ни одно реакционное начинание. в книге А. Н. Пыпина «M.

Е. Жака, Б. Покровского, К. Ротова изд. Он развенчал эпоху «великих реформ», вскрыв ничтожность ее результатов, засилие крепостнических пережитков во всех сферах русского общества. Это барский паразитизм, барское тунеядство опустошают землю. Хотя и различные в некоторых политических и социальных моментах, сложившиеся там и здесь порядки в главном одинаково враждебны как русскому крестьянству, так и французскому или немецкому пролетарию. Общими классовыми интересами, связывающими «лишних людей» с якобы отвергаемой ими средой, объясняется и их либерализм. в статье «Отрезанный ломоть», вошедшей впоследствии в «Недоконченные беседы»).

наиболее типичным его представителем мог быть лишь «хозяйственный мужичок». пришлось неоднократно одергивать напр. В. Ф. Корша), в 1862 — несколько сцен и рассказов в журнале «Время»). безумию, бессознательности, безволию общества, ненасытной и неуёмной алчности чиновников-паразитов– «помпадуров» и «ташкентцев»– в худож. Не даром Ленин, Сталин и их сподвижники так часто обращаются к С. -Щ.

труды. Реакционные дворянские группы взяли силу. В то же время ему удается в чрезвычайно искусной эзоповской форме дать знать «читателю-другу», что он не должен понимать его буквально. У С. -Щ. Такой вывод не может не действовать на толпу освежительно. Здесь уже выработана форма знаменитого щедринского сатирического очерка.

Он начинается обычно с социально-философского размышления или публицистического анализа фактов и отношений по стилю — это начало своеобразного «эссе», где только характерный язык, проникнутый язвительной иронией или сокрушительным сарказмом и сатирические маски указывают на особое художественное качество про изведения. В вятском обществе Салтыков был принят не как опальный бунтарь, а как человек с хорошими средствами (родители его имели более 2000 крестьянских душ), благородного происхождения и блестящего образования, притом как завидный жених для лучших вятских невест. Условность временных границ (1731–1825) подчёркнута числом градоначальников – 22: столько самодержцев было на Руси с Ивана Грозного и до Александра II, правившего в 1860-е гг. Ничего похожего на ревностное отношение к службе у нового чиновника не было. Салтыковская сатира проделывала огромной исторической важности очистительную работу. Юмор, как и у Гоголя, чередуется в «Губернских очерках» с лиризмом такие страницы, как обращение к провинции (в «Скуке»), производят до сих пор глубокое впечатление.

М. Р. М., 2006 Никитина Н. С. И. С. откровенно заявляет о «прозаических» деловых элементах своей сатиры, ставящей не вторичные психологические, а первичные, определяющие психологию общественные моменты в центре художественного внимания.

В «Круглом годе» (1879) Салтыков-Щедрин, касаясь истерии своего идейно-творческого развития в шестидесятые годы, писал в автобиографических главах о сложных духовных поисках, о времени мучительных сомнений и раздумий, которому, по его словам, предшествовал «период так называемого обличительного направления». Беспощадно разрушив иллюзии буржуазного прогресса, С. -Щ. В «Дневнике» сплетаются две сюжетные линии. «Губернские очерки» (1856—1857), написанные С. -Щ.

Для обобщающей мысли сатирика границы между «заправской» Россией и среднеазиатскими владениями обладали довольно относительной устойчивостью. страстно ненавидит все унаследованное народом от крепостного права.

Жизненная сфера проявления ее чрезвычайно широка, охватывает большую область профессий, занятий, обстоятельств, где живет и действует «зауряд»-человек классов и сословий, стоящих над народной массой. У С. -Щ. «Ташкентец» — это явление новое сравнительно с «помпадуром», но и старое, продолжающее вековую традицию.

материалов, под ред. В «Сатирах в прозе» и «Невинных рассказах», вышедших отдельным изданием в 1863 году, раскрылись новые грани реализма сатирика, расширились горизонты писательского видения усиливается степень художественных обобщений, более резкой и отчетливой становится поляризация противоборствующих сил. В форме «исторической сатиры» С. -Щ. Он показал бесславную эволюцию русского либерализма, превратившегося в панегириста помещичье-буржуазного хищничества. Познакомившись с Салтыковым и войдя в его положение, Ланской принял «живейшее участие» в его положении и 13 октября отправил в Петербург официальное представление об освобождении Салтыкова, подкрепив свою просьбу частными письмами брату-министру и управляющему III Отделением Дубельту. Тип Пафнутьевых сатирически обобщал один из самых заметных «признаков» пореформенного времени — растущую помещичью агрессию, деятельное стремление вчерашних крепостников сохранить свои позиции хозяев жизни.

Оно формулируется с предельной ясностью в словах: «закон для вельмож, да для дворян действие имеет, а простой народ ему не подвержен». Измождённое тело ничего не может ему противопоставить». Все присутствующие в волнении один из учеников Спасителя (апостол Петр) встал с своего места и, по-видимому, угрожает Иуде другой ученик (апостол Иоанн) тоже преисполнен негодования но в нем мысль об измене Иуды стоит уже на втором плане, главнейшим же образом она сосредоточивается на заботе о том, какое впечатление эта измена производит на любимого Учителя. В 1845–47, увлёкшись социалистич. Истертая, захватанная пословица, куцая, выхваченная из священного писания сентенция, примелькавшаяся цитата из молитвы, ходячее изречение из арсенала старинной мудрости истасканная житейская заповедь — все это, затвердевшее, прописное, внутренне обесцененное, выступало в многоглаголании героя нестерпимо скучным и назойливым празднословием, гасящим живые человеческие чувства.

Салтыков-Щедрин не идеализировал, подобно славянофилам, социальную беспомощность и инертность народа, не любовался его безответностью и кротостью. ему реальностью. Однако нельзя отрицать, что писатель располагает к себе, хоть и выглядит замкнутым. На страницах «Современника» в своих художественно публицистических общественных хрониках и рецензиях С. -Щ. Салтыков-Щедрин: Биография.

Салтыков-Щедрин дал сложное историко-философское обоснование этой «чернорабочей» тактики, которую он сам характеризует словами: «благородное неблагородство». В феврале 1862 Салтыков-Щедрин в первый раз вышел в отставку. не впервые. писем к нему и др.

Но не следует думать, что, говоря о «так называемом» обличительном периоде своей литературной деятельности, писатель имел в виду период создания «Губернских очерков» и сам себя относил к «обличителям». Салтыков-Щедрин: Жизнь и творчество. В самой композиции книги выдерживался принцип социальной группировки материала. Либералы в «Сатирах в прозе» являются для С. -Щ.

Оно активный двигатель действия. Внешняя обстановка драмы кончилась, но не кончился ее поучительный смысл для нас. Он не верит в возможность предотвратить эту «трудную пору» — революционный взрыв — «компромиссами и соглашениями». При этом ретивые и невменяемые администраторы способны с одинаковым увлечением реализовывать и «консервативную» и «либеральную» программы («Помпадуры и помпадурши»).

Последнее произведение — одно из самых художественно-совершенных у С. -Щ. Коренными изъянами рос. Появлением стыда заканчивается программный роман «Современная идиллия» (1877–83). Об этом очень ярко вспоминала в своих мемуарах Л. Н. Спасская. Сюжет и композиция хроники подчинены изображению распада, гибели головлевской семьи.

Главный герой романа Порфирий Владимирович Головлёв (прозванный Иудушкой) во имя бессмысленного обогащения презрел ближайшие родственные связи: предал братьев, сыновей, мать. Салтыковские мужики — пассивные протестанты. В веселом по форме диспуте «Мальчика в штанах» и «Мальчика без штанов» содержалось поучительное сопоставление России и Запада. Иудушка тянется к массе слов, уже «осмысленных ложью». «Пошехонская старина» остается наиболее реалистическим изображением помещичье-крепостического быта в русской литературе, быта, наиболее типичного для помещиков «средней руки», для малокультурного российского захолустья. Сейчас же хватался он за шапку и убегал, бормоча про себя: «Ну и черт с вами.

Это мужчина в возрасте. Мучительно сосредоточенный исхудалый, страшный, в серой «арестантской» одежде, ярошенковский Салтыков-Щедрин обладает громадной ударной силой — силой абсолютной непохожести на «среднего господина», полной несопоставимости с ним. Эта щедринская антиутопия предшествует знаменитым антиутопиям 20 в. Многогранный художественный талант Салтыкова проявился не только в сатирически заострённых формах. «Academia», М. — Л., 1935 Губернские очерки, вступ. Исходная позиция в деятельности сатирика — это постижение «безвестной жизни масс».

Известны лишь внешние факты. Последнее произведение С. -Щ. – мемуарный роман «Пошехонская старина» (1887–89). Портрет Салтыкова-Щедрина Крамской создал в свойственной ему манере. «И Дунька и Матренка бесчинствовали несказанно.

реформа вызвала вместо революции лишь отдельные крестьянские восстания. В «Братьях Карамазовых» Достоевский рисовал картину духовного и физического распада дворянской семьи. стал на точку зрения наиболее объективной для своего времени идеологии и потому мог в отличие от помещичьей литературы раскрывать противоречия формы и содержания в идеологии господствующих классов, раскрывать за «гуманной» видимостью корыстную сущность, за внешними различиями реакционеров и либералов — внутреннее их единство. Слова Салтыкова-Щедрина о «рабьем языке» не следует понимать буквально.

С. -Щ. Занимает свой пост Салтыков-Щедрин в то время, когда завершился главный цикл «великих реформ» и, говоря словами Некрасова, «рановременные меры» (рановременные, конечно, только с точки зрения их противников) «теряли должные размеры и с треском пятились назад». У Гоголя вы не найдете ничего подобного мыслям, проникающим эти рассказы». исполнение своего долга, вт. ч. сочин» С. -Щ. статей, ГИХЛ, М. — Л., 1932 ПолянскийВ., Салтыков в своих письмах, «Воинствующий материалист», 4, М., 1925 (и в сб.

«Ташкент везде, где бьют по зубам». Смысл салтыковских замечаний заключался, однако, в том, чтобы правильно ориентировать современную сатиру, направить ее жало прежде всего не против психологических, моральных изъянов отдельной личности, а против «силы вещей», против существующих социальных отношений, которые и являются главной причиной всяческих нравственных уродств и дикостей. Герои его сатир в общем укладывались в рамки житейски-бытового правдоподобия. взглядами писателя, сколько самими особенностями его подхода к реальности: С. -Щ.

Пафос сказок — в любви к угнетенному и страдающему народу, в думах о его бесправном положении, в горьких сетованиях на его долготерпение и покорность, на его наивные политические надежды найти правду и защиту у власти («Коняга», «Повесть о том, как мужик двух генералов прокормил», «Путем-дорогою», «Деревенский пожар», «Праздный разговор», «Кисель» и др. ). Все это шло от индивидуального дарования автора: публицистические статьи создавал крупный художник-сатирик. «Смерть Михаила Евграфовича, — писали они вдове умершего сатирика, — опечалила всех искренне желающих добра и счастья своей родине. Он заклеймил трусливый дворянско-буржуазный либерализм уничтожающей сатирической формулой «применительно к подлости».

Неверно было бы заявлять, что автор «Истории одного города» не видел в народной среде никаких положительных явлений. Не может ли он быть своеобразной ее формой. вот возьму, да куда захочу – туда они у меня и потянут. Чем я виноват, что у меня такой проклятый характер. ». Тут что ни фраза, то преувеличение, что ни слово, то невероятность.

В качестве преемника этих идеологов революционной демократии он борется против той ревизии их идей, к-рую проводит группа Писарева. Их видит и слышит только русский крестьянский малютка, но в нём они оживляют нравственное чувство и полагают в его серце первые семена добра». Вот очень характерные для той поры рассуждения Салтыкова-Щедрина. Дело в том, что, не будучи в силах развить свою «утопию» из самой действительности, ощутить в последней зарождение и рост первой, он, сравнивая окружающую жизнь с «реальностью будущего» — с достойным человека разумным миром, не мог не воспринимать эту жизнь как карикатуру на этот мир.

Оно было закончено довольно быстро. Крутогорск перерастает в Глупов, крутогорские типы в глуповские, т. е. Учился в моск. Эта форма и представляла собою один из конкретных способов укоренения сатиры на «почве общественной». Эзоповски именуя широкие оппозиционные круги русской интеллигенции «тетенькой», Салтыков-Щедрин сосредоточился на критической характеристике их идеологической расплывчатости, политической повадливости и половинчатости. «Письма о провинции» трактуют о борьбе «историографов» — чиновников-крепостников — с «пионерами» — чиновниками, проводящими реформы на почве ужасающей бедности русской провинции — бедности, нисколько не облегчаемой «реформами».

Оригинальным художественным построением выделялся групповой образ «статистиков». рассказал о «конфузе» старой бюрократии, вначале испугавшейся «новых веяний», то в других показано, как под лаком «реформ» сохраняются «краеугольные камни» бесчисленных Крутогорсков, как умирающие, «погребенные заживо» оправляются, убедившись в безосновательности своих страхов. В нояб. С. -Щ. блокируется с народниками идет с ними, но среди народнических идеологов 70-х гг. Щедрин как критик и публицист продолжает в «Современнике» (1863—1864) дело, начатое им в «Губернских очерках», продолжает, учитывая критическую работу, к-рую проделали великие демократы-революционеры Чернышевский и Добролюбов.

Обвинение современиками С. -Щ. Маяковский-сатирик с поистине щедринской зоркостью различал любившие маскироваться под новое и благовидное пороки современной ему действительности, клеймил старое помпадурство, успевшее превратиться в «комчванство», пошлую мораль возродившегося молчалинства, откровенную дрянь обывательщины и мещанства. В этом отношении особенно характерен очерк «Сомневающийся» в «Помпадурах и помпадуршах».

Идейно-художественную концепцию «Благонамеренных речей» Салтыков-Щедрин прокомментировал в известном письме к Е. И. Утину от 2 января 1881 года. Петрашевского С. -Щ. Темы государства, семьи и собственности, взятые порознь и разработанные в своем особом идейно-образном ракурсе в предшествующих произведениях, собираются как бы в фокусе в «Благонамеренных речах» (1872—1876), а также и в «Убежище Монрепо» (1878—1879). саморазрушения дворянского семейства гротескно-авантюрный роман «Современная идиллия» (1877–1883). Эта идейно-историческая подпочва питала глубокий психологический реализм финальных сцен «Господ Молчалиных». (1933—1936).

Брудастый-Органчик, с «неким особливым устройством» вместо головы исполнявшим только две пьески: «Не потерплю. » и «Разорю. ». может быть объяснён не столько социально-политич. Письма 1845—1889, с прилож.

Осн. Салтыков-Щедрин на рубеже 1850–1860 гг. Уже внешность ярошенковского Салтыкова-Щедрина, кое у кого вызвавшая нарекания (очень хотелось, чтобы, принимаясь за портрет, художник его подстриг и подрумянил и подобающий сюртук на него надел, манишку, галстук), сама внешность ярошенковского Салтыкова-Щедрина исключала возможность приведения такого человека «к общему знаменателю». Был еще один момент в «Истории одного города», характерный для С. -Щ., это — его отношение к народу. Но надо было стоять на социалистической точке зрения, надо было явиться свидетелем пореформенного роста капитала, разорительных приемов обогащения и наживы, чтобы бытовую зарисовку «гражданской палаты» силою сатиры превратить в символическую картину зловонного, кровавого торжества буржуазного принципа собственности. «Фаршированная голова», 1867) переведён управляющим Казённой палатой в Рязань, где, прослужив до июня 1868 ивступив в очередной конфликт сначальством, подал в отставку. указатель), «Книга и пролетарская революция», 1933, 8, стр. 106—107.

В конце 60-х гг. Незадолго до смерти он начал новый труд, об основной мысли которого можно составить себе понятие уже по его заглавию: «Забытые слова» («Были, знаете, слова, — сказал Салтыков Н. К. Михайловскому незадолго до смерти, — ну, совесть, отечество, человечество, другие там ещё А теперь потрудитесь-ка их поискать. Вводя в свою сатиру богатое, реалистически понятое психологическое содержание, С. -Щ. Лит. Знаменитое гоголевское описание гражданской палаты, где оформлялась покупка «мертвых душ», тоже оставляло впечатление нечистоплотности.

Это же изд. «Новая жизнь еще слагается она не может и выразиться иначе, как отрицательно, в форме сатиры или в форме предчувствия и предвидения», — как-то заметил Салтыков-Щедрин. в последние годы жизни. Критическая мысль входит необходимым элементом в художественное творчество С. -Щ., в к-ром огромную роль играют пародируемые или чрезвычайно углубляемые им, возрождаемые в новой обстановке, творчески продолженные им вместе с жизнью образы классической литературы (Тургенева, Гоголя, Грибоедова, Фонвизина).

Не сатира в виде «лирического отступления», часто пародического, а подлинный лиризм появляется у С. -Щ. Салтыков-Щедрин заметил в письме в редакцию «Вестника Европы», что если бы он собирался писать историческую сатиру на XVIII век, то ограничился бы «Сказанием». К тому же помог Салтыкову и счастливый случай.

Только в «Истории одного города» это обобщение находит себе наконец соответствующую форму. Я. Эльсберга, автолитографии А. Н. Самохвалова изд. статей автора «Вопросы современной критики», М. 1927) БорщевскийС., Проблема щедринской сатиры, «На литературном посту», 1929, 9 ДесницкийВ., На литературные темы, Л. — М., 1933 ЭльсбергЯ., Салтыков-Щедрин, М., 1934 КирпотинВ., Салтыков-Щедрин в 60-х годах, «Литературный критик», 1935, 3 Его же, «Губернские очерки» Салтыкова-Щедрина в классовой борьбе 60-х гг., «Новый мир», 1935, 6 ЛаврецкийА., Щедрин — литературный критик, Гослитиздат, М., 1935 Письма Г. З. Елисеева к М. Е. Салтыкову-Щедрину, Подготовка текста писем и примеч. Дворянском ин-те (1836–1838), затем в Царскосельском (с 1844 Александровском) лицее (1838–44), где начал писать стихи (первая публикация в 1841).

«То была первая свежая любовь моя, то были первые сладкие тревоги моего сердца. » — писал позже Михаил Евграфович. Они активно добивались всевозможных возмещений за утраченную крепостническую власть. Описаний у Салтыкова-Щедрина немного, но и между ними попадаются такие перлы, как картина деревенской осени в «Господах Головлёвых» или засыпающего уездного городка в «Благонамеренных речах». Произведения этих лет, опубликованные в основном в «Вестнике Европы» и «Русских ведомостях», в большинстве своём лишены искромётного смеха, в них преобладает трагический элемент, но в художественном отношении это знаменовало новый виток творческой эволюции Салтыкова, что особенно заметно в цикле «Сказок».

идеями, посещал кружок М. В. Представители власти в его произведениях изображены или никчёмными паразитами («Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил», 1869) или деспотами. Жизненный строй, создавшийся на почве крепостного права, для С. -Щ. Автор разоблачал глубокий аморализм самодержавия, бесчинства фаворитизма, авантюры дворцовых переворотов.

Тип чумазого развертывался в динамике. Недоброжелатели поговаривают, что он тайком пару раз ездил во Владимир к Лизе. В центре внимания писателя исследование того, как социально-политические условия влияют на психологию и поведение рядового, «среднего» человека – либерального интеллигента. И. Р. Эйгеса.

Для сестёр Болтиных из которых одна в 1856 стала его женою, он составил «Краткую историю России». в области сатиры — Гоголя. Однако в своей полемике С. -Щ. «Решительное влечение к литературе» почувствовал в период учебы в Царскосельском (Александровском) лицее, где начал писать стихи (частично опубл. Был шестым ребёнком потомственного дворянина Евграфа Васильевича Салтыкова (1776–1851).

Так сатирически обобщалась эволюция либеральной дворянской интеллигенции. С. -Щ. В механическом привнесении, а не органическом саморазвитии новых общественных начал — просветительский утопизм С. -Щ., который в сочетании с присущей ему реалистической трезвостью придавал пессимистический оттенок его изображению жизни ибо сама жизнь была у него инертна, ждала помощи извне, чтобы воспрянуть.

Важнейшим в судьбе начинающего писателя был разговор, который случился на одном из светских раутов между начальником Салтыкова в военном министерстве А. И. Чернышевым и Николаем I. Император попенял Чернышеву: «И что это твои служащие таким бумагомарательством занимаются. ». Обстоятельствами тогдашнего времени объясняется и то, что автор «Губернских очерков» мог не только оставаться на службе, но и получать более ответственные должности. Мелочи жизни). Могильный, кладбищенский колорит окружал хищников и стяжателей, разорителей жизни. чиновничества.

Оно чуждо всякой сентиментальной идеализации. В письмах брату Салтыков назвал свое вятское пристанище «довольно сносной квартирой» и отмечал, что живет он достаточно скромно. «Губернские очерки» — это сатира на правительственную систему и ее идеологию, а не произведение той обличительной литературы, от к-рой отмежевывалась революционная демократия. М., 1984 М. Е.

«Academia», Л., 1931 Неизданные письма, 1844—1882. На этот раз предметом сатиры становится сама верховная власть Российской империи. сочин» Добролюбова, т. I, ГИХЛ. службы С. -Щ. Самодержавно-крепостническая Россия казалась тогда несокрушимой и борьба с ней бесплодной. Сочувствуя народу как носителю идеи демократизма, т. е.

Салтыков стал одним из участников известного кружка, руководимого М. В. Петрашевским. На первый взгляд кажется, что в изображении народа в «Истории» писатель обращался к тем же приемам гиперболы и гротеска, какими создавались сатирические типы правителей. Ординарная, алогичная речь Иудушки, ее лексика и синтаксис создают особую «стилистическую атмосферу».

«Современная идиллия» представляет собою великолепный образец такого общественного сатирического романа. сочин., 12тт. изд. В очерке «Гегемониев» С. -Щ. Радикальный критик В. А. Зайцев бранной формулой «ругающийся вице-губернатор» определил беспримерное положение Салтыкова в общественно-литературной жизни России: чиновник, занимавший высокие государственные посты (вице-губернатор в Рязани и Твери, председатель Казённой палаты в Пензе, Туле и Рязани), он в своих литературных произведениях был самым ярким обличителем царивших на Руси беспорядков. историю и историографию роман-хроника «Господа Головлёвы» (1875–80), показавший процесс духовно-нравств.

Атмосфера гневного презрения и отвращения, атмосфера беспощадной издевки окружает фигуру Брудастого, Прыща или Угрюм-Бурчеева. Художественное преувеличение как форма предвидения — такова другая его функция в сатире1. вне Глупова, теперь составляет младшее глуповское поколение. По окончании лицея поступил на службу в канцелярию Воен. Нерасторжимое соединение реакционной политики и уголовного преступления — характерный признак времени, давший «Современной идиллии» и основную тему и основной сюжет.

лирические отступления Гоголя (обращение к Глупову) или оно принимает излюбленную в дворянской литературе форму пейзажа, к-рый является здесь средством сатиры. неподцензурное изд. В марте 1858 назначен рязанским вице-губернатором строго преследовал взяточников и увольнял уличённых в недобросовестности и неисполнительности чиновников искал способы примирить интересы помещиков и крестьян, о чём свидетельствует «Заметка овзаимных отношениях помещиков и крестьян» (1858). В произведениях конца семидесятых годов и позже, на склоне творческого пути, Салтыков-Щедрин обдумывал тему «забытых слов».

С. -Щ. «Жизнь — лотерея», подсказывает ему привычный взгляд, завещанный ему отцом «оно так, — отвечает какой-то недоброжелательный голос, — но почему же она лотерея, почему ж бы не быть ей просто жизнью. » Несколькими месяцами раньше такие рассуждения остались бы, может быть, незамеченными — но «Запутанное дело» появилось в свет как раз тогда, когда Февральская революция во Франции отразилась в России учреждением негласного комитета, облечённого особыми полномочиями для обуздания печати. Салтыков страдает и мучается, так как не может последовать за своей любовью — этого не позволяют условия вятской ссылки. «Систематический бред» Угрюм-Бурчеева был сатирическим обобщением теории и практики тоталитаризма – от утопий Т. Мора до аракчеевских поселений и современных Салтыкову социальных теорий.

Осенью 1855 г. в Вятку по делам ополчения приезжает генерал-адъютант П. П. Ланской, двоюродный брат нового министра внутренних дел, с женою Натальей Николаевной (в первом браке Пушкиной, урожденной Гончаровой). Здесь прежде всего должно быть названо имя Салтыкова-Щедрина. Мысль об одиночестве, о «брошенности» удручает его всё больше и больше, обостряемая физическими страданиями и в свою очередь обостряющая их. Оценку идей господствующих классов за это время (1857—1862) в свете их дел мы находим в «Сатирах в прозе» и в «Невинных рассказах».

у Гоголя. на классово враждебную массе, эксплоатирующую ее власть. В народной массе есть смелые, отважные люди, героические личности.

В юморе С. -Щ. Чем были «Губернские очерки» для русского общества, только что пробудившегося к новой жизни и с радостным удивлением следившего за первыми проблесками свободного слова, — это легко себе представить. как революционно-демократического сатирика в том и заключается, что он ясно видит, насколько еще глубоко-крепостнической оставалась «новая» Россия, сколько пережитков крепостного права душило жизнь страны после буржуазной реформы, к-рая, как указал Ленин, была в России проведена крепостниками.

Л., 1987 НиколаевД. пошел, дать высокую оценку «Губернским очеркам». и ЛавровВ., Материалы к библиографии литературы о М. Е. Салтыкове-Щедрине за 1906—1933 гг., «Литературное наследство», 13—14, М., 1934 МакашинС., Материалы для библиографии переводов сочинений Щедрина на иностранные языки и критической литературы о нем за 1861—1933 гг., там же, 13—14, М., 1934 Щедринские архивные фонды в СССР.

Да в конце концов ведь и глуповцы не безответны. Идеалы сатирика, по словам автора статьи, сводятся к тому, чтобы устранить «бесправие русской жизни», устранить произвол «futur-ministre» Феденьки Неугодова и добиться «более правильного общественного строя»1. Главы «Истории одного города», где писатель рассказывает о тяжелой, бедственной судьбе глуповцев, страдающих под игом угрюм-бурчеевского режима, проникнуты глубоко трагическими мотивами.

Под сенью молчалинства совершаются бессознательные злодейства. Но мы находим в «Губернских очерках» и другие элементы нового стиля вообще и щедринского в особенности. Как прозорливейший художник С. -Щ.

Вопреки всем внешним формам, приводившим в восторг либералов, С. -Щ. Из дворянского рода известного с 16в. Смех — «оружие очень сильное, — заявлял сатирик, — ибо ничто так не обескураживает порока, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех». У Салтыкова-Щедрина, стоявшего на уровне демократических и социалистических идей века, никогда, даже в самые «худые» и ужасные времена реакционных бешенств, разгула цензуры, не утрачивалась вера в торжество правды и разума, вера в неистощимость исторического творчества человечества. Если в таких очерках, как «Зубатов», «Наш губернский день» и др., С. -Щ.

В народнических «Отечественных записках» С. -Щ. — Е. П. ) идеала». дел как чиновник для особых поручений. В нояб. Причиной была как раз манера Салтыкова ругать и бранить своих слуг самыми последними словами с абсолютно дикой яростью прямо за обеденным столом. главный объект внимания Салтыкова – жизнь провинциальная, чиновничья в частности.

Это эпохи торжествующей реакции, когда ташкентские рыцари насаждают «цивилизацию» у себя дома, когда для кулаков Живновских и т. п. «Признаки времени» и «Письма о провинции» отражают ту публицистическую подготовку С. -Щ. М., 1972 он же. «Кто видит слезы крестьянки.

С этим связана еще одна близкая нам черта: тесное сотрудничество образного и логического мышления, оплодотворяющее друг друга, создающее умное искусство, «умную», а не «глуповатую» поэзию. проектам, в т. ч. приходилось убеждать ее в полезности для нее «свободы обсуждения» как своего рода клапана для общественного возбуждения. Салтыков-Щедрин стал мастером иносказания, завуалированной эзоповской речи. Иванушка — народ стал в центр анализа общественно-политических отношений эпохи («Сатиры в прозе»). характера, в которой обличались пороки и нравы провинц.

Лейтмотив «Истории» – беззаконие и произвол как принципы внутренней политики и общественной жизни. Самый психологический облик кокетливо молодящейся дамочки — «тетеньки», увлекающейся, не чуждой духовных интересов и в то же время неустойчивой в своих убеждениях, — остроумная насмешка над российским либерализмом. Но характер этого лиризма быстро изменяется.

Было бы в высшей степени опрометчивым салтыковскую традицию в сатире сводить к гротеску и гиперболе и выдвигать в качестве единственного поучительного образца стилевые принципы «Истории одного города» и оставлять в тени другую стилевую линию, представленную «Господами Молчалиными» и «Господами Головлевыми». Он выступил активно против белого террора, против так наз. Одним из интереснейших примеров преодоления чуждых влияний путем их использования является «Приезд ревизора» из серии «Невинные рассказы». персонажами, воплощающими полицейскую и адм.

«Сказки для детей изрядного возраста»– Женева, 1884 отд. С каким-то щемящим лиризмом рисуются в этой главе переживания погорельцев их бессильное отчаяние, тоска, охватывающее их чувство безнадежности, когда человек уже не стонет, не клянет, не жалуется, а жаждет безмолвия и с неотвратимой настойчивостью начинает сознавать, что наступил «конец всего».

обрушивается прежде всего на верхушку изображаемого им мира. Ту же борьбу продолжает С. -Щ. Подлинное искусство «чем ближе вглядывается в жизнь, чем глубже захватывает вопросы, ею выдвигаемые, тем достойнее носит свое имя». Большая часть написанного им в это время вошла в состав следующих сборников: «Признаки времени» и «Письма из провинции» (1870, 72, 85), «История одного города» (1 и 2 изд.

Все местные учреждения в январе присылали донесения о своей деятельности в истекшем году. Это специфика именно салтыковского сатирического образа. Непосредственным виновником процесса «умертвия» выступал Иудушка. В очерке «Приезд ревизора» (1857) показана сила инерции «обновляющегося» крепостнического общества не только на старой провинциальной администрации, но и на ревизующем ее «либеральном» чиновнике из центра.

Автор очерков понимал, что смирение и пассивность русского крестьянства есть необходимое следствие вековой неволи, «искусственных экономических отношений», то есть крепостного права, ввергнувшего народ в пучину темных суеверий, невежества, бескультурья, полуголодного существования. Глупов еще то и дело сбивается на Крутогорск. Здесь же намечается столь характерная для С. -Щ., как и для всей революционно-демократической литературы, ломка жанровых границ. Протест против «крепостных цепей», воспитанный впечатлениями детства, с течением времени обратился у Салтыкова-Щедрина, как и у Некрасова, в протест против всяких «иных» цепей, «придуманных взамен крепостных» заступничество за раба перешло в заступничество за человека и гражданина.

В губернском правлении накапливались полуметровые «толпы» бумаг. Наступил момент, вспоминает писатель, когда «вера в могущество обличительного дела прекратилась» — и вот тогда-то последовал «период затишья, в продолжение которого я очень страдал». Он показал, как в мире собственников изнутри подрывалась семья, превращалось в фикцию то, что на словах выдавалось за «краеугольный камень» современного социального уклада. Молчалинский характер раскрывается в сатире в трех типических положениях: в положении, когда Молчалины приспосабливаются к «благодетелям», к «нужному человеку» в положении, когда Молчалины находятся в зените своего благополучия в положении, когда в благоустроенную жизнь Молчалиных врывается беда, грозящая смести созданный ценой громадных усилий уют. В его сказках, наоборот, большую роль играет действительность, не мешая лучшим из них быть настоящими «стихотворениями в прозе».

Навсегда запомнил, а в конце своей жизни с бесстрашной правдивостью воспроизвел обломовщину захолустной усадьбы с ее родовым паразитизмом и изощренное выжимание соков из крестьян и дворовых «купчихой»-матерью. вел с конца 60-х гг., обобщается им в понятиях «улица», «уличная мораль», «уличная философия». М., 2012. Так, вождь дворянского либерализма Кавелин высказывается против политических гарантий и взывает к сильной власти, ограждающей пулями и штыками устои классового общества, одобряет арест Чернышевского и другие правительственные репрессии как охрану порядка и даже поддерживает клеветническое утверждение царских жандармов, что «нигилисты» являются виновниками петербургских пожаров (1862).

устанавливается впервые. В янв. вместе со всей крестьянской демократией иллюзии «нового курса» в правительственной политике. Начался наиболее плодотворный период лит-ой деятельности С. -Щ. Елисеевым сатирик высказал искреннее сочувствие активным формам революционной борьбы.

неосуществимым стремлением согласовать с интересами своего класса «новые веяния». После запрета «Отечественных записок» Салтыков-Щедрин помещал свои произведения преимущественно в «Вестнике Европы» отдельно «Пёстрые письма» и «Мелочи жизни» были изданы при жизни автора (1886 и 1887), «Пошехонская старина» — уже после его смерти, в 1890. советники, но из-за конфликта с тульским губернатором ген. -м. непосильной. Петр Великий не вытянут во весь рост он не устремляется, не потрясает руками, не сверкает глазами фигура его без малейшей вычурности и назойливой преднамеренности посажена в кресло и даже ни один мускул его лица не сведен судорогой.

Щедринская сатира меньше всего направлена против отдельных людей. под псевд. И мы, рабочие, присоединяемся к общей скорби о великом человеке»2.

Концепция «Ташкентцев» уже намечена в «Гегемониеве» из «Невинных рассказов», в рассуждении о «варягах», управляющих страной как своей колонией. Он переплел руки и смотрит на зрителя глубоким задумчивым взором. весьма радикальным. «Немногие страницы, — писал Страхов, — где является солдат Каратаев имеющий столь важный смысл во внутренней связи целого рассказа, едва ли не заслоняют собою всю ту литературу, которая была у нас посвящена изображениям быта и внутренней жизни простого народа»1. Та борьба, к-рую С. -Щ. 1866 стал управляющим тульской Казённой палатой, произведён в д. стат.

Он дал сатирически заостренные оценки как этой, так и других реформ Александра II в двух словах: «глуповское возрождение». «Пусть каждый делает то, что может» — таков в это время девиз писателя. Но как принцип, как «основа», на которой прочно стоит государство, «святыня семьи» нисколько не пошатнулась. Наиболее удачно показан здесь страх перед крестьянской революцией самых темных прослоек помещичьего класса их сентиментальное ханжество, полное тихой злобы к «меньшому брату» — к мужику, перестающему быть крепостным и заявляющему о своем человеческом достоинстве («Госпожа Падейкова»). Рассматриваемая с этой точки зрения (мне, по крайней мере, кажется, что эта точка зрения правильна), фигура Петра представляется исполненною той светящейся красоты, которую дает человеку только несомненно прекрасный внутренний его мир. Этому хищнику царизм прежде всего выгоден и недаром он выступает у С. -Щ. В радикальном отрицании либерального «прогресса» — революционная сила «Истории одного города».

Бесспорно изобличающий смех звучал и в народных эпизодах. Что касается образов, то поскольку им нельзя отказать в типичности, они большей частью варьируют уже существовавшие в русской литературе типы (в особенности образы Гоголя). Нынешний год ознаменовался очень замечательным для русского искусства явлением: некоторые московские и петербургские художники образовали товарищество с целью устройства во всех городах России передвижных художественных выставок. Вот почему оно умело видеть грядущее в настоящем: с чрезвычайной ясностью в виде «новой опасности» и довольно смутно как победу над всякими опасностями, непрерывно вызываемыми нелепым общественным строем. Сатирик воспроизводил не статичные, не одномерные характеры, а живые, объемные, хотя «тенденциозность» исходных авторских намерений кое-где и ощущалась. Отечественная литература обогатилась блестящими сатирическими типами «чумазых», обобщившими характернейшие явления жизни. В журнале с 1868 по1884 были впервые опубликованы мн.

Techniques of satire: The case ofSaltykov-Scedrin. Внимание сосредоточивается на ее охранительной сущности. Салтыков-Щедрин издевался над откровенно шкурной обывательской мудростью «вяленых вобл» и пискарей, рабьей философией выпрашивания подачек самоотверженных и здравомыслящих зайцев. были плохо поняты и истолкованы даже в среде «Совремрнника», где Чернышевского и Добролюбова сменили публицисты, не отличавшиеся ни проницательностью, ни революционной выдержанностью. возвращается на государственную службу.

Полицейский участок сменяется адвокатской конторой, купеческий особняк — фешенебельным трактиром, салон на пароходе — постоялым двором в уездном городишке, дворянская усадьба Проплеванная — залой Каширского окружного суда именье князя Рукосуя — нищим селом Благовещенским, столичная судебная камера — редакцией газеты «Словесное удобрение» и т. д. Финал пьесы является апофеозом этой идеи. Салтыковский пейзаж словно вобрал в себя муки и страдания народа, жалобы и ропот самой природы, самой жизни, на которые обрушилась выморочная стихия пореформенного дворянского буржуазного разорительства. Автору «Ревизора» и «Мертвых душ» недоставало, утверждал Чернышевский, объяснения жизни. Трагизм он понимает как «зло, разлитое в воздухе», ставшее незаметным, привычным и тем вернее уродующее и разлагающее человека.

Опорой, «столпом» отныне становится наряду с помещиком, сумевшим приспособиться к новым условиям, кулак, капиталист из целовальников, неуклонно поднимающийся вверх использующий народное бесправие и государственное принуждение в интересах не знающей предела эксплоатации трудовых масс. С. -Щ. Во всеоружии социологических исторических, философских мотивировок сатирик анатомирует психологию приноравливания к подлости господствующих отношений, к поворотам и изменениям переходной исторической эпохи, к «взлетам и падениям» правящих клик, групп и партий.

не упразднен 19 февраля. Противоречия в лагере господствующих классов стушевываются перед противоречием между помещиком и крестьянином ибо «пресловутая борьба крепостников и либералов, столь раздутая и разукрашенная либеральными и либерально-народническими историками, была борьбой внутри господствующих классов, большей частью внутри помещиков, борьбой исключительно из-за меры и формы уступок» тому же крестьянству, восстания к-рого они так страшились. в 1841—45). Если в «Глуповском распутстве» Иванушка полон революционной энергии и чувства превосходства над Сидорычами, Трифонычами и Зубатовыми, т. е.

По своей сущности «Губернские очерки» — глубоко антикрепостническое произведение. После 1 марта 1881 засилье «улицы» в литературе достигло крайних пределов. Но историческая ограниченность С. -Щ.

Их в первой половине XIX в. писали по давнему шаблону. А. Макашин), убеждающими, что это сатира не историческая (упрёк А. С. Суворина), а «абсолютно обыкновенная». В жанровом отношении Салтыков, называвший себя «летописцем минуты» и связанный условиями журнальной работы, отдавал предпочтение малым формам, которые изначально или ретроспективно объединял в циклы (из очерков выросли романы «Господа Головлёвы», «Современная идиллия»). Но особенно важен для характеристики отношения С. -Щ. Ни у кого из русских художников картина весны, майского цветения, майского пиршества красок, «зеленого шума» не приобретала столь мрачного колорита, не пронизывалась таким щемящим чувством истощения жизни, не соединялась с такой тоскливой мыслью о безнадежности, как у автора «Благонамеренных речей». В 1889 г. задумал произведение, от которого сохранился только небольшой эскиз. Вот почему ни либеральные, ни славянофильские мотивы не могли помешать вождям революцион. Но Щедрину предстояло еще пройти период самоопределения изживания всяких иллюзий.

Не менее выразительна, хотя и в другом роде, фигура царевича Алексея. «Положения» недостаточно диференцированы. Из этих публикаций отметим т. : М. Е. Салтыков-Щедрин.

Салтыков-Щедрин полагал, что демократической интеллигенции предстоит будничная, кропотливая, «негероическая» работа исключающая в данное время мысль о революционном восстании. Автор намеревался завершить роман-хронику главой «У пристани»: Порфирий Головлев женится на Нисочке — дочери изворотливой и хищной помещицы и находит свою унылую жизненную «пристань» (подобно тому как Обломов закончил свое существование в домике Пшеницыной). Салтыков и сам, очевидно, удивлялся своей служебной прыти. Мы очень мало знаем о внутренней жизни С. -Щ.

к книге К. К. Арсеньева «Салтыков-Щедрин», СПБ, 1906 продолжение этой работы: ДобровольскийЛ. Если «помпадур» у С. -Щ. этот удар, он все же не сдался. Внешняя сторона мира кляуз, взяток, всяческих злоупотреблений наполняет всецело лишь некоторые из очерков на первый план выдвигается психология чиновничьего быта, выступают такие крупные фигуры, как Порфирий Петрович, как «озорник», первообраз «помпадуров» или «надорванный», первообраз «ташкентцев», как Перегоренский, с неукротимым ябедничеством которого должно считаться даже административное полновластие.

Наоборот, «просвещение» этих высших классов их «цивилизаторское» опекание масс становятся предметом бичующей сатиры. Другая не менее важная функция гиперболической формы состояла в том, что она вскрывала зарождающееся, находящееся под спудом. Отмечая в них ошибки, он требовал «полной картины деятельности, а не изложения обязанностей», как это делали некоторые исправники и городничие. Это особенно заметно при сравнении картин, аналогичных по сюжету, — например, картин пьянства у Салтыкова-Щедрина (Степан Головлёв) и у Золя (Купо, в «Assommoir»).

В «Благонамеренных речах» С. -Щ. Памятником этой борьбы остались «Письма к тетеньке» из к-рых третье письмо, прямо направленное против «Священной дружины», было запрещено цензурой и появилось в нелегальной печати. Столь же абсурдна в изображении С. -Щ. Происходит фантастическое превращение Провинциала в миллионера, которого обкрадывает Прокоп, в результате чего затевается судебный процесс, разыгрывается борьба за «наследство».

партий– «консерваторов» и «красных» сама оппозиция «консерваторы– либералы» оказывается выморочной (там же). очерк «К читателю», в особенности его недавно опубликованный вариант, «Каплуны»). Художественная характеристика буржуазности, персонифицированная в типах «чумазых» имела и еще один важный аспект. Надо же напомнить. ». ).

2-еизд. У С. -Щ. С. -Щ. означает администратора, достигшего уже «степеней известных», прежде всего губернатора, выдвинутого на свой пост благодаря покровительству вывысокопоставленных лиц, часто их жен или любовниц, то «тащкентцы» представляют другой слой. Лит. : Иванов-Разумник Р. В. М. Е.

По широте своего захвата эта сатира тяготеет к социальному роману и подчас перерастает в него («Господа Головлевы», «Современная идиллия»). Гоголь сокрушает своего городничего и ему подобных тем, что заставляет их принять мнимого ревизора за настоящего, поверить в фантом своего взяточнического воображения, но «идея» ниспосланного свыше «из Петербурга» — подлинного ревизора торжествует. Борьба с нигилизмом объединяет теперь силы контрреволюции. С. -Щ. Оправданное неверие в силы народнической интеллигенции, презрение к либералам, сознание полной невозможности апелляции к крестьянской массе, к той массе, к-рой была посвящена вся его деятельность, — вот что определяло настроения С. -Щ. Чтение статей великого критика приобщило будущего писателя к лучшим идеям его времени.

Ещё печальнее картины, представляемые разлагающейся семьей, непримиримым разладом между «отцами» и «детьми» — между кузиной Машенькой и «непочтительным Коронатом», между Молчалиным и его Павлом Алексеевичем, между Разумовым и его Стёпой. Мысль Салтыкова-Щедрина устремлялась к той еще далекой эпохе, когда и «ветхие люди» и новые «кровопийцы» сойдут в «общую могилу». В период ссылки с ним жили старый слуга («дядька») Платон и молодой камердинер Григорий. пафоса, выраженного эзоповым языком. «общества» исступленно проклинавшего революцию и революционеров, с к-рыми недавно еще заигрывало.

И дело отнюдь не ограничивается аракчеевщиной, батожными порядками Николая I или вообще русским самодержавно-монархическим строем как таковым. демократии, Чернышевскому и Добролюбову, за к-рыми С. -Щ. 1860 назначен вице-губернатором в Тверь.

САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН Михаил Евграфович (наст. Гласность и «устность», либеральное витийство, направлено на защиту дворянских привилегий против революционной демократии — с одной стороны, на благонамеренную критику отдельных недостатков бюрократического механизма в целях усыпления общества — с другой. В этих очерках тема буржуазного хищника была затронута С. -Щ. мире писателя оказывается совесть отд.

Изначально он даже предложил сослать Салтыкова рядовым на Кавказ, но здесь уже Николай одернул Чернышева в излишнем рвении и сказал: «Но ты уж что-то чересчур тут стараешься». Ища всюду разумных связей, стремясь к уразумению жизненных процессов, революционно-демократический реализм не может существовать без «тенденции», без мировоззрения идеала: без этого он лишился бы своей обобщающей силы. III. Остается такой признак народничества, как «признание капитализма в России упадком, регрессом».

показал также, как помещик, поскольку он сам не превращается в хищника нового — деруновского — типа (и этот процесс показан С. -Щ. ), вытесняется из среды командующих групп. Затем Салтыков-Щедрин поделил эти функции между двумя персонажами: благодушным фрондером-рассказчиком и его приятелем Глумовым, которому свойственны постоянно «придирчивое настроение духа», скепсис ирония, желчь. Розанов и др. ) оценивали как свидетельство лицемерия и неискренности С. -Щ. -сатирика. преобладает трагическая интонация, они насыщены философскими мотивами, религиозной символикой и по жанру тяготеют к преданию или притче: «Дурак», «Баран-непомнящий», «Христова ночь», «Рождественская сказка». Знаменитый монолог Прогорелова в «Предостережении» обнимал широкий круг явлений, вопросов и проблем общечеловеческой истории.

В «Господах ташкентцах» мы знакомимся с «просветителями, свободными от наук» и узнаем, что «Ташкент есть страна, лежащая всюду, где бьют по зубам и где имеет право гражданственности предание о Макаре, телят не гоняющем». В 1844 окончил курс по второму разряду (то есть с чином десятого класса), семнадцатым из 22 учеников, так как поведение его аттестовалось не более как «довольно хорошим»: к обычным школьным проступкам (грубость, курение, небрежность в одежде) у него присоединялось «писание стихов» «неодобрительного» содержания.

«Нива», СПБ, 1905—1906. Так Салтыков-Щедрин в 1879 году — в период «второго демократического подъема» — прозрачно намекал на то, что в его обобщениях русской действительности, в его прогнозах и ожиданиях революция не исключается. Так, характеристика Зубатова построена на «афоризмах» этого столпа губернской николаевской администрации, на изречениях, выявляющих всю сокровенную его сущность и сразу очерчивающих его образ.

И так далее в том же роде. вопроса о перспективах революции, о путях к ней. Другим также в своем роде трагическим образом является возрожденный Молчалин из цикла «В среде умеренности и аккуратности», чрезвычайно углубляющий свой литературный прототип. умел отличать качественные изменения в историческом развитии целых общественных групп. Крепостническое, сопротивляющееся реформе дворянство, с точки зрения С. -Щ., менее опасно. Щедринское местами перебивает классически размеренную речь то ироническим славянизмом, то ироническим мифологизмом, то ироническим описанием (напр.

Весьма вероятно, что стеснения, которые «Современник» на каждом шагу встречал со стороны цензуры, в связи с отсутствием надежды на скорую перемену к лучшему, побудили Салтыкова-Щедрина опять поступить на службу, но в другое ведомство, менее прикосновенное к злобе дня. Лопатиным и др. ), о том, что он, будучи руководителем «Отечественных записок», смело печатал на страницах журнала произведения участников революционного движения и оказывал им разнообразную помощь. «Священные принципы» современного строя исследовались здесь под новым углом зрения: показывалось, как появление на арене русской истории буржуазных «столпов» неизмеримо усиливало антагонистичность русского общества. «23 сказки»– 1886).

«Больное место» (напечатано в «Отечественных записках» 1879, перепечатано в «Сборнике»), в котором этот разлад изображён с потрясающим драматизмом — один из кульминационных пунктов дарования Салтыков-Щедрин «Хандрящим людям», уставшим надеяться и изнывающим в своих углах, противопоставляются «люди торжествующей современности», консерваторы в образе либерала (Тебеньков) и консерваторы с национальным оттенком (Плешивцев), узкие государственники, стремящиеся, в сущности, к абсолютно аналогичным результатам, хотя и отправляющиеся один — «с Офицерской в столичном городе Петербурге, другой — с Плющихи в столичном городе Москве». Из написанного им между 1858 и 1862 годами составились два сборника — «Невинные рассказы» и «Сатиры в прозе» и тот и другой изданы отдельно три раза (1863, 1881, 1885). Эти искания С. -Щ. «Гоголь — писал Добролюбов в статье «О степени участия народности в развитии русской литературы», — в лучших своих созданиях очень близко подошел к народной точке зрения, но подошел бессознательно, просто художнической ощупью»2. Деспоты либо с иррациональным садизмом мучают и изводят народ, относясь к мирным обывателям как к врагам (большинство градоначальников в «Истории одного города»), либо реализуют чудовищные проекты тотального регулирования и контроля. Вначале у сатирика складывался своего рода гончаровский вариант жизненного конца Иудушки.

поднялся до подлинно демократической сатиры на эту государственность, на «варягов», т. е. ст. Горечью проникнуты страницы салтыковских сатир, где говорится об этом. Даже больше — С. -Щ.

Образующие цикл очерки-«параллели» написаны по одной и той же схеме. Рациональная связь вещей, оценка явлений с точки зрения наличия этой связи извне и внутри искание «разумной», т. е. жизни и практики управления оказываются, по С. -Щ., непрофессионализм, отсутствие чувства собственного достоинства и инициативы всочетании с особого рода «талантливостью»– по приказу сверху готовностью совершить всё. Достаточно вспомнить, как Маркс заклеймил французский бонапартизм афористической формулой: «Только воровство может еще спасти собственность, клятвопреступление — религию, незаконнорожденность — семью, беспорядок — порядок. »1.

собр. В ярошенковском Салтыкове-Щедрине страдание огромно, но нет отчаяния. Цена этого либерализма показана не только в рассуждениях «талантливых натур», но и на практике — на их отношении к окружающему миру, к крепостным, для к-рых благородные «принципы» хозяев не означали ни улучшения быта, ни даже отмены порки, производимой, правда, не Буеракиными, а облеченными всей полнотой власти немцами-управляющими.

и комментария А. Лаврецкого, М. 1935 и др. Ближе всего Щедрин Некрасову своим резким противопоставлением высших и низших социальных слоев: «благородные» чиновные бюрократы и их «рабочие руки» — приказные, подьячие помещичье-чиновный мир и крестьяне, беспощадность в изображении далее лучших представителей первого использование украшающих элементов (мифологизмы и т. п. ) дворянского литературного стиля идеализирующих действительность, в целях противопоставления неприглядной реальности — обманчивой видимости. Не было здесь, однако, комизма ради комизма, пустого шаржирования, «веселонравия», как трубила об этом либеральная и реакционная печать.

меньше схематизма, чем у кого-либо из других великих сатириков. Ближайшее начальство Салтыкова — военный министр Чернышев, а также III Отделение и сам царь увидели в них «вредный образ мыслей и пагубное стремление к распространению идей, потрясших уже всю Западную Европу и ниспровергших власти и общественное спокойствие» 2. под назв.

Если год спустя Салтыков не передумает и Лиза не будет против, то тогда свадьба состоится. В 1885 году он предпринимал специальные меры (через Н. А. Белоголового), чтобы привлечь внимание зарубежного читателя к четырем своим «повестушкам» («Больное место», «Похороны», «Старческое горе», «Дворянская хандра»). Популяризации этой важнейшей задачи освободительного движения и должны были служить, по мысли сатирика, «Благонамеренные речи». Две картины г. Прянишникова (Погорельцы и в особенности Мужики, возвращающиеся из города порожнячком) представляют свого рода перлы, которыми выставка может, по справедливости, гордиться. В таких вещах, как «Гегемониев», «Зубатов», мы узнаем уже зрелого Щедрина.

Иносказательным «а потом — что бог даст» художник подчеркивал именно эту мысль. Смех Щедрина: Очерки сатирической поэтики.

Художественно обобщая опыт освободительной борьбы накануне демократического подъема (1879—1881), он в «Господах Молчалиных» показал, как властно утверждаются в жизни революционные идеи и революционная практика, как становятся они активно действующим фактором социальной среды. Старое в новом обличий, бюрократия и «реформы», бюрократический либерализм — все это прослежено в его дальнейшей судьбе, в дальнейших видоизменениях в связи с победой реакционных сил в стране. Союзником злобы являлось непонимание. С. -Щ.

В положении «отцов» назревают драматические коллизии, возникают острейшие конфликты с «детьми» и эти конфликты разрешаются трагически. Художественное исследование жизни с этой «общественной» стороны и дает обильную пищу для сатиры. Существенное расхождение позиции С. -Щ. стремится охватить человека во всей полноте его «определений» и умеет открыть разностороннее содержание в самой плоской натуре, как будто созданной для сатирического поношения. В противовес им, для выражения симпатий автора, в «Губернских очерках» используются элементы народного творчества, культивируется крестьянский сказ («Пахомовна», «Аринушка»). Мало того, С. -Щ.

Рабская покорность народа, возвеличенная всякими реакционными идеологами под именами разных рабских добродетелей — «смирения», «долготерпения», «всепрощения» и т. п., — так же служит предметом сатиры, как и беспредельно-жестокая тупость его угнетателей — Бородавкиных, Угрюм-Бурчеевых и т. п. Зимой 1877 года художник начал работу над полотном. В социально-психологическом романе «Господа Головлёвы» (1875—80) показана «история умертвий» дворянской семьи. князя Чебылкина в коляске, — ирония здесь захватывает даже и лошадей, «бессловесных»), то сарказмом, бьющим по нелепости мыслей и поступков. «За рубежом»). бюрократич.

также вступ. Порой смех проникался горечью трагического мироощущения, становился резко бичующим, язвительным, саркастическим, но не угасала в сатирике большая любовь к людям. и в зрелые годы не был чужд симпатий социалистич. Герой повести Нагибин показан в состоянии изнурительной, трагической рефлексии, обрекающей его на мучительное бездействие. Он принадлежал к ней ибо все его помыслы, вся его работа принадлежали прежде всего мужику, «мелкому производителю», так как вместе с народниками он не представлял себе исторической роли пролетариата, но за этим проходит черта, отделяющая его от народнической идеологии.

Принцип историзма салтыковской сатиры необычайно удачно художественно конкретизируется в мотиве разорения русской жизни, пронизывающем «Благонамеренные речи». С. -Щ. Мало таких нот, мало таких красок, которых нельзя было бы найти у Салтыкова-Щедрина. В 1844—68 гг. «Писания мои, — указывал он, — до такой степени проникнуты современностью, так плотно прилаживаются к ней, что ежели и можно думать, что они будут иметь какую-нибудь ценность в будущем, то именно и единственно, как иллюстрация этой современности». Салтыков-Щедрин писал политическую сатиру.

Последнее произведение сатирика — «Пошехонская старина» (1887—1888) — являлось также политически-актуальным произведением, несмотря на то, что посвящено далекому прошлому. продолжает дело «Современника» и в ту пору, когда реакционные элементы народничества взяли верх над революционными. Более того, обстоятельства совпали для Салтыкова крайне неудачно. Неистощимый родник смешного и таился как раз в «буквальном» истолковании народных афоризмов, словесной фигуры или, как выразился однажды сатирик, в «тропическом» (от слова «тропы») их распространении. власть (Топтыгиными 2-м и3-м), показал как закономерное и справедливое возмездие., что скатерть на столе носит признаки слишком современного происхождения и т. д. и т. д. с другой стороны (тоже, если б я был знатоком) я мог бы указать в картине множество таких красот, которые для простого смертного абсолютно недоступны я сказал бы: посмотрите, как добросовестно задуман такой-то нос. фам. Это отношение к народу объясняется тем, что для С. -Щ.

Но страшным становится то, что все человечное ограничено у него пределами семьи. Маскируясь, он срывал маски. В результате создавался объемный групповой образ русского либерала пореформенной поры. М., 1959 Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников.

Из предшествующего изложения нетрудно вывести основные признаки реализма С. -Щ. написал на него памфлет под назв. Забытая история» (1863). Некрасовым, входит в редакцию ж. «Современник», где начинает публиковать сатирич. На самом деле любовь никогда не была чужда Салтыков-Щедрин: он всегда проповедовал её «враждебным словом отрицанья». С. -Щ.

1883), «Помпадуры и Помпадурши» (1873, 77, 82, 86), «Господа Ташкентцы» (1873, 81, 85), «Дневник провинциала в Петербурге» (1873, 81, 85), «Благонамеренные речи» (1876, 83), «В среде умеренности и аккуратности» (1878, 81, 85), «Господа Головлёвы» (1880, 83), «Сборник» (1881, 83), «Убежище Монрепо» (1882, 83), «Круглый год» (1880, 83), «Современная идиллия» (1887—1881), «За рубежом» (1880—1881), «Письма к тётеньке» (1882), «Недоконченные беседы» (1885), «Пошехонские рассказы» (1886). При всей своей неизбежной ограниченности просветительство щедринского типа в противоположность просветительству XVIII веке проникнуто историзмом, оно возникло после наглядных уроков истории и в области практики и в области теоретической мысли. В оценке реформы 19 февраля С. -Щ. Народ, стоявший до сих пор у С. -Щ. Закованная как бы в броню чеканного стиля, властно сдержанная художником, подчиняющим ее всегда своим целям, эта страсть, этот щедринский пафос наполняют читателя чувством ответственности перед жизнью. Новое идейно-художественное обогащение и развитие типа фрондирующего крепостника будет затем осуществлено в «Дневнике провинциала» в образах Прокопа и Дракиных. Но проблема «общественной забитости» народа по-прежнему остается для Салтыкова-Щедрина одной из самых острых проблем современности. «Сатиры в прозе» (1863) подводят нас к наиболее широким художественным обобщениям писателя.

Ну, ради Бога, не сердитесь. Оно обусловлено, разумеется идейными соображениями. И не потому, что писатель разуверился в осуществлении высоких слов-идеалов. Совсем иное у Салтыкова-Щедрина.

В «Сатирах в прозе» с углублением и конкретизацией мировоззрения нарастает обобщенность художественного изображения, преодолевается эмпиризм. — Наблюдая с своей сторожевой башни изменчивые картины настоящего, Салтыков-Щедрин никогда не переставал вместе с тем глядеть в неясную даль будущего. Раздел «Талантливые натуры» достаточно подтверждает это. текста К. Халабаева и Б. Эйхенбаума) Полное собр.

Энгельс в 1891 году писал о «глубокой социальной революции, происходившей в России со времени Крымской войны»1. После «Истории одного города» наиболее полно народная жизнь, народные типы изображались в «Благонамеренных речах». от идеологии народничества. Они нужны были демократическому поколению в годы, когда царское правительство травило и преследовало «нигилистов», революционеров.

Но важна была общая устремленность произведения. в 1868 стал соредактором и пайщиком ж. «Отечественные записки», возглавив его после смерти Некрасова. Совмещение сатиры на рос. Или — обозначение самодовольных реклам либерализма названием «прыщи, посредством которых разрешилось долго сдерживаемое умственное глуповское худосочие». Н. Щедрин), рус.

она отсталая, упирающаяся, коснеющая в своей грязи, крепостническая Россия. Этой гнусной фальши, прикрывающей крепостническое прошлое, С. -Щ. Судьбоносным в жизни Салтыкова стало знакомство с революционным деятелем М. В. Буташевичем-Петрашевским, с которым Михаил Евграфович учился в Царскосельском лицее. С помощью смеха Салтыков-Щедрин сорвал маску, разоблачил фальшивую претензию. Но уже и в «Истории одного города» соображения цензурного характера играли не последнюю роль. Борьбу с «улицей» С. -Щ.

Но крестьянская революция не разразилась и перед С. -Щ. Таковы его Молчалины, Митрофаны и ряд других, казалось бы, безнадежно примитивных фигур. Эта деятельность дала писателю богатый опыт. С особенным негодованием обрушивается сатирик на «литературные клоповники» избравшие девизом: «мыслить не полагается», целью — порабощение народа, средством для достижении цели — оклеветание противников. Благодаря этим характерным фигурам и общему тону картины, она производит очень хорошее, здоровое впечатление и я нимало не удивляюсь, что знакомство с нею довело моего приятеля (зри выше) до публичного покаяния.

В Нагибине отразился, таким образом, только один небольшой уголок внутренней жизни автора. Они отнюдь не толкали сатиру на путь искажения действительности, на путь схематизации, нарочитого окарикатуривания. Иногда (например в одном из «Писем к тётеньке») Салтыков-Щедрин надеется на будущее, выражая уверенность, что русское общество «не поддастся наплыву низкопробного озлобления на всё выходящее за пределы хлевной атмосферы» иногда им овладевает уныние при мысли о тех «изолированных призывах стыда, которые прорывались среди масс бесстыжества — и канули в вечность» (конец «Современной идиллии»). Публично обсуждались планы компенсаций в форме учреждения аристократической «конституции», обеспечивающей право дворян выступать в роли советчиков самодержавной власти. циклы сатирич.

Как прозаик дебютировал в 1847. Особенно разнообразны типы, взятые Салтыковым-Щедриным из крепостной массы. Однако ему не хватало четкости и последовательности революционных выводов. Главное здесь — отношение к самому ревизору, так сказать, к проблеме ревизора.

В последнем своём произведении – хронике «Пошехонская старина» (1887—89), возвращавшей к временам крепостничества, Салтыков, как и в «Господах Головлёвых» использовал некоторые автобиографические элементы, но не воспроизводил жизнь и нравы своей семьи, о чём предупреждал читателей: «Автобиографического элемента в моём настоящем труде очень мало он представляет собой просто-напросто свод жизненных наблюдений, где чужое перемешано с своим, а в то же время дано место и вымыслу». он представлял революционное просветительство 60-х. Он умер 28 апреля (10 мая) 1889 и погребён 2 мая, согласно его желанию, на Волковском кладбище, рядом с И. С. Тургеневым. Крамской портретировал Щедрина дважды. Литература уже тогда занимала его гораздо больше, чем служба: он не только много читал, увлекаясь в особенности Жорж Санд и французскими социалистами, но и писал — поначалу небольшие библиографические заметки, напечатанные в журнале «Отечественные записки». 1850-х —1860-е гг.

Высказывания В. И. Ленина о Щедрине см. наследников автора, СПБ, 1891—1892. Салтыков терпеливо ждал, когда Елизавета вырастет и они поженятся.

под назв. Именно вот таким образом Салтыков-Щедрин главной темой очередного произведения избрал общественные настроения в России в связи с реакционной «внутренней политикой» самодержавия. Среди мрака и запустения настоящего, среди «царюющего зла», как маяк, светили сатирику слова, полные глубокого смысла и значения: «добро», «красота», «истина», «свобода», «справедливость» — именно эти слова в раздумьях Крамольникова, Имярека соединяются с понятиями о благе народа, о процветании страны. Нельзя было толковать о выборе «просто мерзкой мерзости предпочтительно перед мерзейшею» в то самое время, когда подпольные силы, вызванные к жизни натиском освободительного движения, делали героические попытки революционными мерами сломать хребет самодержавию. С изумительной проницательностью С. -Щ. Сатирик противопоставляет составные части этой легенды: «Обилие» — «Порядку».

М., 1933–1934. Вфевр. И что за причина, что для нее, толпы, они составляют явление необычное. Нельзя назвать его красивым, художник нисколько не польстил своей модели.

не ограничился пассивным сочувствием жертвам реакции. «Короткоголовый» статский советник Иванов, то ли умерший от натуги, силясь постичь очередной сенатский указ, то ли уволенный в отставку «за то, что голова его вследствие постепенного присыхания мозгов перешла в зачаточное состояние». Смех как бы застывал, уступая место патетике горечи и негодования.

в «Полном собр. Она руководит студенчсеким движением, воскресными школами, она создает такие организации как («Земля и воля»). Умение вести групповой диалог, передать живые интонации беседы, сборища, заседания или раута, лаконичные речевые характеристики, охватывающие множество персонажей от светского шалопая и жуира до протоиерея, щеголяющего церковнопоминальным красноречием, — все это яркая демонстрация высокого мастерства романиста. Приступ, экспозиция — «статейная». Вместе с тем сатирик не преследовал каких-либо узкопамфлетных целей. Их крупными достоинствами были — суровый сатирический анализ антагонистических противоречий дворянско-буржуазной действительности, разоблачение узаконенных «понятий», «принципов» и «норм», маскирующих эгоизм собственника, молчалинскую мораль или произвол богатых и сильных, тонкое проникновение в психологию трагически угасающих человеческих жизней.

См. В настоящем и будущем Глупова усматривается один «конфуз»: «идти вперёд — трудно идти назад — невозможно».

«Последнее время, — писал Салтыков-Щедрин, — создало великое множество типов абсолютно новых, существования которых гоголевская сатира и не подозревала». Достоевского описывал горькую судьбу «маленького человека», было усмотрено стремление к распространению вредных революц. Но это широкое обобщение долго не может найти соответствующей ему образной формы. Но эту горькую необходимость С. -Щ. «Однако в этих пределах, — справедливо отметил исследователь, — он сделал все возможное и явился одним из тех ближайших предшественников, от которых отправлялись в своей деятельности русские революционные марксисты и наследие которых взяли на свое вооружение»1. 3, т. X, стр. 238).

В «Истории одного города» (1869—1870) С. -Щ. Они были способом сатирической типизации. В шелухе высокопарных слов о потомстве, о процветании, о «святом деле» и великих задачах молодого возрождения и тому подобном у «сеятелей» упорно пробивалось не выдуманное, а истинное «дело», забота о личном обогащении, забота о брюхе идея «взаимного самовознаграждения». Особенно замечательна его страстная защита Парижской коммуны в «Итогах», его критика оппортунизма былых революционных идеологов (напр. перепеч.

«Его поражало безобразие фактов и он выражал свое негодование против них о том из каких источников возникают эти факты, какая связь находится между тою отраслью жизни, в которой встречаются эти факты и другими отраслями умственной, нравственной, гражданской, государственной жизни, он не размышлял много». Будучи втянуто во всеобщий хаос пореформенной смуты, под влиянием «нигилизма» и «безбожия», семейное начало, по мысли писателя, подверглось временной порче. Но повторяю: благодарение богу, я не знаток и потому все эти неисправности и достоинства ускользают от меня. Единственным возможным противоядием адм. Внутренняя планировка дома до сих пор сохранилась почти без изменений. Так.

к стремлению к «общебуеракинскому обновлению», к-рое они считали необходимым «для поправления буеракинских обстоятельств». Ровно через месяц министр внутренних дел С. С. Ланской извещает вятского губернатора о том, что император Александр II «высочайше повелеть соизволил: дозволить Салтыкову проживать и служить, где пожелает». мин-ва. Так продолжалось и на склоне его жизненного пути.

Одним из таких «алтарей» объявлен монархический государственный строй. Залог успеха «искусства слова» он видел в углублении и расширении его реалистического содержания. Прежде всего, он дорог нам тем, что, как Гулливер над лилипутами, возвышается над «мелочами жизни» своей эпохи, над всей той ограниченностью мысли, к-рая вредит многим высокохудожественным произведениям дворянской литературы. за вятские годы.

См. Салтыкова называли «сказочником», его произведения — фантазиями, вырождающимися порою в «чудесный фарс» и не имеющими ничего общего с действительностью. Времена одного только литературного давления уже прошли»2. Кульминация этого ряда – «идиот» Угрюм-Бурчеев, задумавший втиснуть в прямую линию «весь видимый и невидимый мир». Биография. Чувство изолированности еще более усугублялось исключительно своеобразным положением С. -Щ. умудрился превратить в высокое искусство слова.

«Губернские очерки» и «Сатиры в прозе»), к-рых одно время стали стесняться у себя дома. Общий тон жизни — хаос, развал, оскудение. обр. Салтыков арендовал весь дом — четыре комнаты и «людскую» — общей площадью около 120 кв.

Первый боярин – тип благосклонности, доброты и благодушия. примкнул к «народнической демократии» ибо она была в свое время революционной. Стасюлевича, «Русские ведомости» В. M Соболевского). Под тягостным давлением пороков, зла жизни идейно незакаленный художник легко может соскользнуть в цинизм, равнодушие и даже мизантропию.

В метаниях героев есть своя логика, управляет ею все тот же политический нерв. Малоизвестно, но именно в Вятке Салтыков встретил любовь всей своей жизни. писатель, публицист, журналист. Тургеневские персонажи в «Дневнике» выступали в сюжетно динамичных главах, в главах, где изображался судебный процесс по делу о тайном обществе и выдерживали нечто вроде экзамена на политическую благонадежность.

Негодуя против «улицы» и «толпы», Салтыков-Щедрин никогда не отождествлял их с народной массой и всегда стоял на стороне «человека, питающегося лебедою» и «мальчика без штанов». Писатель четко выражал свои демократические симпатии. Его взбесившийся клоп должен был как бы уже высказывать свои «клопиные» мысли, совершать «клопиные» поступки, раскрывать свой «клопиный» характер.

неоднократно переиздавалось А. Марксом — последний раз в прилож. Сомнения в допустимости административного «усмотрения» появляются у помпадура в период «либеральных веяний», когда были сделаны попытки придать провинциальной администрации более «европейский», соответствующий «требованиям времени» вид. И это, может быть, наиболее характерная черта эпохи впервые «мелкий производитель» находит близкую себе социальную группировку, способную ясно выразить его требования, впервые в лице своих идеологов начинает создавать соответствующую его интересам трудовую культуру, противостоящую дворянской и во многом ее превосходящую. Под их уродливой сенью возникает глубоко трагический мотив «ухудшения жизни», «порчи» общественного человека. предисл.

Сердечно привязанный к своей родине, он верил в ее лучшее будущее. Е. Салтыков» (СПб., 1899). Он не полемизировал с миром отжившим.

В них С. -Щ. Эта форма — «эзопов язык», форма, в к-рой революционное по существу содержание, должно стать неуязвимым для царского закона. Простите же меня. Внимание Салтыкова-Щедрина привлекли статьи Н. Страхова о романе «Война и мир».

Вокруг его имени и его творчества буквально кипела острая борьба мнений. Так в 1848 г. Салтыков оказался в Вятке. Логично, что на Салтыкова обращали внимание вятские барышни искавшие его расположения. Помощников у меня решительно нет ибо всякий старается сбыть дело с рук. Мать, Ольга Михайловна Салтыкова (в девичестве — Забелина), была дочерью московского купца. Надо прежде всего заставить обездоленную массу проникнуться «сознанием своего права не голодать» и лишь после этого сможет она подняться на высоту революционного идеала, «потребует уже иного права» — права на достойную человека жизнь. Революционную настроенность усиливала атмосфера приближающейся грозы революции 1848.

Он показал себя мастером бытописи, жанровых сцен, знакомивших читателя с миром петербургских ресторанов, кутежей, театральных увеселений, кокоток — всем тем, к чему обращены помыслы «стадных» героев. Здесь также нередки элементы художественного преувеличения и фантастики. Проблема семьи живейшим образом занимала крупных русских художников. В «Дневнике» с полной силой развернулись «беллетристические» стороны таланта автора. с официальной, равно как и ощущение невозможности неукоснительно следовать на гос.

Он безуспешно бьется над вопросами: как преодолеть пропасть, отделяющую действительность от идеала будущего, как преодолеть утопичность и романтичность социалистических программ, коль скоро они не находят в настоящей жизни никаких «зачатков будущего». И все же он не смог выйти из границ революционного демократизма и утопического социализма. Часто «улица» совпадает с реакцией, с ее мракобесием, часто «уличным» является для С. -Щ. Кроме того ряд отдельных изд. : Сказки.

Салтыков-Щедрин в русской критике. Тургенев иСалтыков-Щедрин: Творческий диалог. В 1862 он переезжает в С. -Петербург, сближается с Н. А. В ноябре 1855 ему разрешено было, наконец, покинуть Вятку (откуда он до тех пор только один раз выезжал к себе в тверскую деревню) в феврале 1856 он был причислен к Министерству внутренних дел, в июне того же года назначен чиновником особых поручений при министре и в августе командирован в губернии Тверскую и Владимирскую для обозрения делопроизводства губернских комитетов ополчения (созванного, по случаю Восточной войны, в 1855). Он чувствовал, «что идет какая-то знаменательно-внутренняя работа, что народились новые подземные ключи, которые кипят и клокочут с очевидной решимостью пробиться наружу.

«Помпадуры» — это руководители, прошедшие курс административных наук у Бореля или у Донона «Ташкентцы» — это исполнители помпадурских приказаний. Новый художественный принцип Салтыков-Щедрин успешно затем реализует в ряде крупных сатирических полотен («В среде умеренности и аккуратности», «Современная идиллия», «Письма к тетеньке» и др. ). Салтыков-Щедрин знал, что «читатель-друг» по-прежнему существует — но этот читатель «заробел, затерялся в толпе и дознаться, где именно он находится, довольно трудно». до того момента, когда крепостнич.

юмор С. -Щ. Как ни глубоко поразил С. -Щ. Здесь появляются «Мелочи жизни» — книга серых красок, серых тонов, проникнутая глубоким чувством трагизма той будничности, на к-рую обрекает людей собственнический строй. С. -Щ.

Революционно-демократическая сатира с ее осознанной тенденцией требовала в тех условиях, в к-рых пришлось действовать С. -Щ., особой формы выражения. «Таким образом, оказывается, — констатировал Салтыков-Щедрин, — что единственно плодотворная почва для сатиры есть почва народная ибо ее только и можно назвать общественной в истинном и действительном значении этого слова. и вступ. НКП в 1918 Сочинения, 6тт., Гиз., Л., 1926—1928 (ред. был вполне солидарен с наиболее революционными идеологами эпохи. Людям демократических убеждений необходимо стать ближе к действительности, «какова бы она ни была», окунуться с головой в практическую деятельность, чтобы создать лучшие условия для борьбы за осуществление передового идеала. Рядом с «Господами Головлёвыми» должна быть поставлена «Пошехонская старина» — удивительно яркая картина тех основ, на которых держался общественный строй крепостной России.

отразил путь Деруновых вверх из провинции в столицу, к-рую они начинают завоевывать (очерк «Превращение»). «Мужик», «народ» в «Сатирах в прозе», от имени к-рого и во имя к-рого создается сатира, обрисован здесь в общем (за исключением очерка «К читателю») не сатирически, а лирически. Иониной дочь Лидия на самом деле являлась внебрачным ребенком Салтыкова.

самосознания, обществ. Салтыков-Щедрин обнаружил замечательное мастерство в выборе сюжета, который давал, говоря словами Гоголя, «вживе верную картину всего значительного в чертах и нравах» описываемой эпохи. Одним из своеобразных моментов построения этого жанра является сатирическое описание, принимающее форму воспоминания иногда лирически (в ранний период), а иногда юмористически окрашенного. То, что больше всего вызывало их сочувствие — «внутренний разлад» «лишнего человека», — объясняется С. -Щ. Но Хрептюгины и Размахнины произведений 50—60-хг. г. Петрашевский пригласил Салтыкова побывать на своих знаменитых «пятницах» — еженедельных собраниях, на которых обсуждались актуальные политические вопросы.

Невменяемости власти соприродна невменяемость обывателей, легко отрекающихся от собственной свободы («История одного города») и обнаруживающих полное отсутствие самосознания («Помпадуры и помпадурши»). И действительно, Бородавкин («История одного города»), пишущий втихомолку «устав о нестеснении градоначальников законами» и помещик Поскудников («Дневник провинциала в Петербурге»), «признающий небесполезным подвергнуть расстрелянию всех несогласно мыслящих» — это одного поля ягоды бичующая их сатира преследует одну и ту же цель, всё равно идёт ли речь о прошедшем или о настоящем. Однако вскоре красота победила: тайно встречаясь с Лизой, писатель серьезно влюбляется.

В. Кирпотина, Гослитиздат, М. — Л., 1935 избранные произведения, ред. «лишнего человека», отличается последовательным, уже не дворянским, а революционно-демократическим реализмом. гуманен по отношению к «жалким, смешным чертям», порождаемым этим болотом и это выражается в его юморе.

28 апреля (10 мая) 1889 года Салтыков-Щедрин умер. идей С. -Щ. И дальше: «Кто бы угадал тогда, что из этого лица мысль и страдание выработают образ, написанный Крамским. » Ярошенковский Щедрин — образ, выработанный мыслью и страданием из того Щедрина, которого семью годами раньше написал Крамской. Только в самом конце этюдов о Глупове проглядывает нечто похожее на луч надежды: Салтыков-Щедрин выражает уверенность, что «новоглуповец будет последним из глуповцев». периода. ) Вдействительности социально-политич. В это время грани между либералами и реакционерами настолько стираются, что один из самых передовых идеологов дворянства, гуманный и культурный Тургенев, дает в «Отцах и детях» лозунг торжествующей реакции. После окончания лицея в 1844 году Салтыков служит в канцелярии военного министерства.

Здесь намечается тип бюрократа-приспособленца, к-рый, смотря по времени, прикрывает либеральными фразами свою «обуздательную» деятельность или обходится без таковых, заменяя их более подходящей фразеологией. сочин» Чернышевского, т. III, СПБ, 1906 и в «Избр. Сатира здесь, в этой сложной диалектике жизни и истории, находит свои сюжеты, темы, типы. Требуя «свободы», либералы считают вредным увеличение крестьянских наделов, стремятся всеми возможными способами усилить эксплоатацию крестьянства, облегчить превращение его труда в товар.

Повести Салтыкова-Щедрина примкнули к тому течению русской беллетристики, которое творчески осуществляло провозглашенные Белинским принципы «натуральной школы». В цикле «Круглый год», отвечая на всякие провокации реакции, стремившейся заткнуть ему рот, С. -Щ. Как нельзя более своевременны были эти прогнозы, отмеченные чертами исторического оптимизма. обязана не столько просветительскому, сколько революционному характеру своего стиля. В 1868 он навсегда покончил с государственной службой (он был тогда председателем Казенной палаты в Пензе) и вступил в редакцию «Отечественных записок» Некрасова. В пьянице, почти дошедшем до животного отупения, мы узнаем человека. С. -Щ.

Об этом сам Михаил Евграфович очень ярко сообщал своему брату в одном из писем: «Ты не поверишь (. ), какая меня одолевает скука в Вятке. С величайшим сочувствием он писал о русском интеллигентном человеке-патриоте, который хранит в душе своей высокий идеал будущего. Главная задача сатиры, по мысли Салтыкова-Щедрина, — тщательное «исследование», глубокий анализ всего многообразия жизненного процесса, проходящего под игом «призраков».

---