Нестеров Флоренский И Булгаков
Девушка согласилась стать его женой, но вдруг отказала ему. Художнику не сразу удается найти модель для головы Варфоломея. Этот жест – содержательный узел всей композиции, сосредоточение ее смыслов. Картина повествует об эпизоде из детства Сергия Радонежского (в миру Варфоломея), великого русского святого и сподвижника, жизнь и наследие которого занимали Нестерова с ранней молодости.
Свет излучает вдохновенное лицо художницы, написанное теплым, желтовато-охристым тоном. С 1901 г. постепенно Булгаков осознает односторонность марксизма и отходит от атеизма. Впрочем, в спокойствии Мухиной угадывается огромная внутренняя энергия. За это время мыслитель пережил несколько арестов, допросы в ЧК.
- «Философы», Михаил Васильевич Нестеров — описание картины
- Михаил Нестеров и русские религиозные философы
- Павел Флоренский Часть 1 Флоренский как юродивый
- Сочинение по картине Нестерова Философы
Это неудивительно, так как Флоренский в этом сочи — нении как бы вновь проходит пу — тем поиска религиозной истины от рационализма, через горнило скептических сомнений к ут — верждению веры. Знакомство с Павловым перерастает в близкую дружбу. (у Флоренского это проявилось в нарочитом подражании древне- русской стилистике).
Не случайно в программной картине «Душа народа» художник, стремясь раскрыть разные грани взыскующей Бога народной души, включил в людскую толпу выдающихся деятелей русской культуры, носителей религиозной мысли: В. С. Соловьева, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского. Художник почти отчаялся найти подходящий облик, как вдруг на деревенской улице нечаянно встретил хрупкую, болезненную девочку с бледным лицом, широко открытыми удивленными глазами, «скорбно дышащим ртом» и тонкими, прозрачными ручками. В 10-е годы, – время, на которое приходятся посещения Флоренского Булгаковым, – Флоренский – профессор Духовной академии (расположенной в стенах Троице-Сергиевой лавры) и одновременно – священник церкви Рождества Богородицы при местной больнице.
В тот же день Ильина судила «чрезвычайка». Зато фигура Борея – вся движение, полет, порыв. Художник делает с него зарисовки, наблюдая его за разговорами, чтением, работой в саду. Патриархов на Руси не было слишком двести лет. Они еще не монахини, но скоро и им предстоит выбрать этот путь. Еще в 1901 году, познакомившись с ним в родной Уфе, куда тот был услан Победоносцевым на усмирение, Нестеров высказывался следующим образом: « (. ) Розанов весьма искусен становится в своих дерзновениях, затрагивая темы острые и подходя иногда к ним вплотную, – он кладет камень за камнем в подготовке больших и смелых решений в религиозных вопросах.
Булгаков познакомился с Флоренским в 1910 г. и хотя он был старше Флоренского (который родился в 1882 г., тогда как Булгаков – в 1871-м), сразу попал под его влияние. На фоне пологих холмов, поросших елями, стоят деревянные домики – кельи монахинь. Румянец волнения окрасил ее щеки.
- Не присылайте мне портрет Флоренского-Булгакова
- Другие картины Михаила Васильевича Нестерова
- О жизни и творчестве выдающихся художников
Ученый изображен на террасе своего дома в Колтушах. был возведен в сан священника. «скептицизм»). По преданию, неизвестный святой, взглянув на юного пастушонка, угадал в нем «сосуд избранный». Нестерова привлекают самобытность и непосредственность, буйный темперамент ученого. и по завершении заграничной стажировки становится «ле- гальным марксистом», т. е. при — нимает теорию Маркса без ее ре — волюционных выводов. Булгакова и П. А. В народной толпе взыскующих Истину и идущих к Богу в картине «Душа народа» образ Толстого для глубоко религиозного Нестерова был важен и необходим.
«Видение отрока Варфоломея» (будущего св. А тучи тем временем сгущаются. В портрете С. Н. Множест — во отступлений исторических ссылок, экскурсов в параллель — ные области, филологических наблюдений (впрочем, часто ди — летантских) привлекали аудито — рию своей необычностью. А. Флоренский и С. Н. Булгаков представлены на парном портрете, получившем название «Философы», 1917, ГТГ.
Но Нестерова, – подчеркивал Дурылин, – влекла не только чисто живописная задача: все, что он знал о патриархе Тихоне – как человеке, о полном отсутствии в нем духовного вельможества, об его сердечном уме и умном сердце, об его любви к народу, об его мягком, чуть-чуть грустном юморе, — все это очень располагало Нестерова к патриарху. У С. Н. Щукина был дар чуткой совести и теплой любви к людям, он был «не от мира сего». За ней, словно печальное эхо, такая же девушка в профиль. Священник в белой рясе – воплощение кротости, смирения, покорности судьбе.
Картина «Великий постриг» была написана Нестеровым под впечатлением личной драмы. В портрете С. Н. Флоренский роняет в «Столпе. » глубокомысленное замечание, что апостолы на проповедь шли попарно – и Булгаков ставит соответствующую проблему в труде «Петр и Иоанн». И то погасло в душе моей вместе с последним его лучом, так и не родившись, — от мертвости, от лени, от запуганно — сти.
Близость религиозных взглядов не заслоняет от художника человеческой сути портретируемых: он не скрывает «мучнистой бледности одутловатого лица архиепископа, немощности его бескровных рук», неуверенности, смятенности чувств С. Н. Булгакова, нервной современников, Толстой оставался великим человеком, «всегда мучавшимся горней мукой в стремлении к Богу и стремящимся жить по вере». Вначале он был выслан по этапу в восточно-си — бирский лагерь «Свободный», осенью 1934 г. переведен в Соло — вецкий лагерь. Вот у кого, поистине, было «нестеровское лицо»: Отца Сергия можно было поместить на любую картину автора «Отрока Варфоломея».
«В лице для меня была душа человека. В условиях жесткой нетерпимости к инакомыслию портрет в послереволюционные годы стал для художника единственной «легальной» возможностью воплощать волновавшие его религиозно-философские идеи, составляющие суть всего творчества. Он направил ее в октябре 1935 г. в Россию ми — трополиту Сергию (Страгородскому), который в эти годы гонений возглавлял Русскую Церковь как заместитель Патриаршего Место- блюстителя. – Э. X. ). Несмотря на то, что в 1944 г. тяжелая болезнь прервала его творческую деятельность, он сумел развить и завер — шить все основные темы своих размышлений.
Человеческое лицо, выражение глаз всегда составляли для него основу всей картины. «Вот каков Антоний. » – восклицал Нестеров.
Тут выхода для меня – живописца не было», — признавался художник. Художник Михаил Нестеров никогда не писал заказных портретов. Другой, в черном пальто, Булгаков – олицетворение неистового противления, яростного бунта. Не без участия С. Н.
Я скоро забыл о прихотливом настроении степного вечера. Флоренский – вдохновитель Булгакова. Именно обаятельное сочетание «силы» и «прелести» в лице с чертами одновременно «древнего эллина» и «египтянина», лице, напоминавшем Гоголя и Леонардо да Винчи, вернуло православной Церкви взбунтовавшегося против нее еще в юности Булгакова.
В его профиле и жесте рук ощутима неуемная энергия. Булгакова и П. А. Священник в белой рясе – воплощение кротости, смирения, покорности судьбе. «София по отношению к множественности мира есть организм идей, в котором содержатся идейные семена всех вещей». И этой силой была некая первозданность гениальной личности». Художник делал с него зарисовки, наблюдая его за чтением, разговорами, работой в саду. Священник в белой рясе – воплощение кротости, смирения, покорности судьбе.
Его героями становились только близкие ему по духу люди — люди «примечательные по яркости христианского веропонимания ищущие свой путь к Христу». По его словам, он испытал «молниеносную любовь». В одинаковых поворотах фигур, наклонах головы – разные выражения.
Булгакова сразу поразили «величие и красота» духовного облика Флоренского: «Отец Павел был для меня не только явлением гениальности, но и произведением искусства: так был гармоничен и прекрасен его образ. К каждой своей картине он писал множество портретных этюдов. Неторопливо бредут два человека, погруженные в беседу. Флоренского, названном «Философы», Нестеров написал двух выдающихся представителей религиозно-философской мысли. Флоренский медитирует над именами – и Булгаков задумывает книгу «Философия имени». Флоренского занимает онтология иконы – и Булгаков пишет труд «Икона и иконопочитание». Первая значительная картина, раскрывшая самобытность творчества Нестерова.
Эта девочка (а не мальчик) стала моделью для образа Варфоломея в главной картине Нестерова. В портретах С. Н. Впрочем, картина вполне точно воспроизводит жизненно-конкретные детали встречи философов. В этом существе «не от мира сего» он узнал своего Варфоломея. В его профиле и жесте рук ощутима неуемная энергия.
(А. Н. Бенуа). (П. Неторопливо бредут два человека, погруженные в беседу. На Булгакове, госте из Москвы, – черный костюм и дорожный плащ. Теперь на Руси немало таких, как он и наисильнейший и наиболее обаятельный сидит в Уфе – это епископ уфимский и мензилинский Антоний (Храповицкий)».
К 1918-му, страшному для Церкви году, он чувствует себя готовым к принятию священства. Закончен портрет был накануне его шестого, последнего ареста 4 сентября 1922 года.
Именно он благословил создание иконописной мастерской, где «творили под старину» в Школе Императорского Общества поощрения художеств». Лишь красное пятно броши оживляет строгость колорита. Нестеров неоднократно гостит у Павлова в Колту-шах. Позже, в книге «Свет невечерний» (1917) Булгаков раскрыл и ду — ховно-психологическую сторо — ну своего мировоззренческого поворота.
Ученый изображен на террасе своего дома в Колтушах. Философы идут озимыми полями на заднем плане картины – лес, только что зазеленевший на всем – на лицах, на белой ткани подрясника Флоренского, на молодой зелени – красноватые отблески заката. Булгаков вспоминает свои самые интимные переживания от общения с Флоренским: «У него был нежный, тихий голос, большая прелесть (не только в женщине, но в данном случае и в мужчине).
Портрет строится на контрасте статики и динамики. Священник в белой рясе – воплощение кротости, смирения, покорности судьбе. Он инициатор патриаршества. В 1933 году Павел Флоренский в очередной раз был арестован большевистским правительством и осужден на 10 лет. Розанов упрекал Антония в консерватизме ибо тот резко возражал против этого. Последний раз он был удален из Петрограда с сессии Синода при Саблере, когда тот докладывал о «высочайшей воле» посвятить в сан епископа Тобольского малограмотного огородника Варнаву.
И сам я был тогда зараженный и вокруг себя распростра — нял ту же заразу Закат догорел. В 1903 г. он публикует книгу «От марксиз — ма к идеализму», в которой рас — крывает причины своего пере- хода от марксизма к религиоз — ному мировоззрению. То было художественное ясновидение двух образов русского апокалипсиса, по сю и по ту сторону земного бытия, первый образ в борьбе и смятении (а в душе моей оно относилось именно к судьбе моего друга), другой же к побежденному свершению, которое нынче созерцаем. Казалось, что ко всему сказанному о них трудно что-либо добавить.
Красота весенней природы вносит примиряющие нотки в скорбную мелодию целого. И после этого стал опять мелок, гадок и пошл, как редко бывал в жизни. Нужно слово или кисть или резец великого мастера, чтобы о нем миру поведать». Это не было голосом левитской крови (Булгаков происходил из священнического рода), но было следованием примеру Флоренского, воодушевлением его теургическим пафосом. Нестеров писал портрет Ильина два года. Неторопливо бредут два человека, погруженные в беседу.
Стемнело. Не свойственен обличительный пафос и портрету, написанному Нестеровым с архиепископа Антония. Говоря с Булгаковым во время прогулки о сердце и сердечной молитве, а также непременно о любви, Флоренский отвечает, вероятно, на многие вопросы Булгакова, касающиеся совсем другого, рассеивает его сомнение и тревогу, указывает ему на новую жизненную перспективу.
Знакомство с ученым перерастает в близкую дружбу. «Из всех моих современников, – писал Булгаков в очерке Священник о. Павел Флоренский (1943 г. ), – которых мне суждено было встретить за мою жизнь, он есть величайший». Для многих в то время этот перелом в мировоззрении уважаемого ученого был непонятен.
В русской куль — туре они остались как продолжатели В. С. Соловьева в духе «хри — стианского платонизма». В его глазах это не был обычный архиерей XIX века. Судьба Флоренского оказалась трагичной.
6. 2). В одинаковых поворотах фигур, наклонах головы – разные выражения. Художник знал, что Антоний «был потомком статс-секретаря Екатерины II, но презирал своего прадеда за раболепство перед Екатериной и Екатерину за ее «вольтерьянство», был тем самым юношей, упавшим от переполнявших его восторженных чувств в обморок у ног ф. М. Достоевского, когда тот произносил свою знаменитую Пушкинскую речь он был тем молодым архимандритом, который в курсе «Пастырского богословия» цитировал Достоевского (любимого и Нестеровым), наряду со «святыми отцами» печатался в «Вопросах философии и психологии» рядом с Владимиром Соловьевым и Львом Толстым». учению.
Все «владыки» на предложение безмолвствовали и лишь архиепископ Антоний на повторение Саблера о «высочайшей воле» ответил: «Ну, если так, так мы и черного борова посвятим. ». Напротив, Флоренский вносит в картину трансцендентный момент. Краски портрета строги. Все это – развороты, грани единой проблемы Софии: ведь Булгаков обратился не в «историческое» православие, но принял его софиологический – в интерпретации Флоренского – вариант. Сообщая в письме от 1917 года об исполнившемся давнем желании написать портрет с митрополита Антония Харьковского, Нестеров удовлетворенно заключал: «Сейчас у меня три портрета: Л. Н. Толстого, м. Антония и «профессоров» — лучших и даровитейших философов-богословов – отца Павла Флоренского (автора книги «Столп и утверждение истины») и С. Н. Булгакова. Здесь же церковь, часовенка.
В одинаковых поворотах фигур, наклонах головы – разные выражения. Вечереет. Прежде всего в трудах Флоренского ценным является анализ религиозной веры и ее связь с человеческим познанием, это и есть основная тема книги «Столп и утверждение истины». В 1933 г. о. Павел был арестован, осужден по ложному обвинению и на — правлен в лагеря. Но Флоренский не собирался уезжать из страны, хотя такая возможность у него была.
Нестеров высоко ценил творчество Мухиной. Воздействие Флоренского на Булгакова метко комментирует историк русской философии В. Зеньковский: «В мужественном и даже боевом складе ума у Булгакова – как ни странно – жила всегда женственная потребность быть в плену у кого-либо потому-то живая, многосторонняя личность Флоренского, от которого часто исходили излучения подлинной гениальности имела столь глубокое влияние на Булгакова». Вскоре галерею образов религиозных искателей, мыслителей и подвижников он дополнит портретами И. А. Ильина («Мыслитель», 1921-1922, ГРМ) и С. Н. Дурылина («Тяжелые думы», 1926, ЦАК).
Другой, в черном пальто, Булгаков – олицетворение неистового противления, яростного бунта. Такие, которые не оставляли сомнения в том, что его необходимо немедленно расстрелять. «Если я позволил себе показать на большой картине («Душа народа».
Он не мог не вызывать сочувствия Нестерова. Белый кружевной цветок на столе вносит в портрет лирическое начало. – 1937) не случайно были изображены совместно беседующими на знаменитом полотне «Философы» Нестерова. Вечереет.
но и духовное видение эпохи. О своем решении остаться он рассуждает в письмах, написанных близким и родным. Вечереет. Флорен — ский говорит о том, что в окончательном познании истины челове — ческий разум бессильно кружит в поисках оснований для оконча — тельно истинных суждений.
Задача была не из легких. Однако в этом голосе звучала и твердость металла, когда это требовалось. Булгакова и П. А.
В выражении глаз – неподдельное вдохновение творца. О его фундаментальной работе «Философия хозяйства» будет ска — зано далее. гл. Во время прогулки вблизи своего дома (его нынешний адрес: улица Пионерская, 19) он одет по-домашнему: на нем светлый подрясник, на голове скуфья. Флоренский прославляет Деву Марию – и Булгаков уже в эмиграции пишет метафизический трактат «Купина Неопалимая».
С первой же встречи Нестеров хотел написать портрет Антония. За девушками следует старуха с девочкой. Первая – воплощение примиренных страстей, вторая их еще не испытала. Белый кружевной цветок на столе вносит в портрет лирическое начало. Впереди – юная девушка в сарафане и платке, повязанном по-старообрядчески.
Двойной портрет Флоренского и Булгакова имеет не бытовую, но метафизическую, «иконную» природу. Здесь, что редко бывает у Нестерова удался ему и тип юного святого, его застывшая в священном трепете фигура, его поглощенное сосредоточенным восторгом лицо с широко открытыми, уставившимися глазами. Вечереет. Другой, в черном пальто, Булгаков – олицетворение неистового противления, яростного бунта. Неторопливо бредут два человека, погруженные в беседу.
В частности известный православный богослов, живший в Париже, Владимир Николаевич Лосский (сын философа Николая Онуфриевича Лосского1) сделал пространную выборку из сочине — ний С. Н. Булгакова. В книге 1914 г. «Столп и утверждение Истины» Флоренский пишет о сердце как о сокровенном центре человека, о христианской мистике как пути к Богу через сердце. Другой, в черном пальто, Булгаков – олицетворение неистового противления, яростного бунта.
Булгакова и П. А. Отец Павел на все предложения выехать в Прагу (куда и предлагали эмигрировать) ответил отказом, апеллируя словами апостола Павла: «ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть» (Фил 4:11). В письме она объяснила свое решение тем, что не сможет дать художнику счастье, что ее любовь помешает осуществлению его творческой мечты. Тема картины «Великий постриг» – реквием по несбывшейся любви.
После возвращения из ссылки окружение отца Павла заговорило про эмиграцию. Фактически такими были их отношения в жизни. Сюжет картины взят из «Жития преподобного Сергия» авторства Епифания Премудрого.
Доминируют черный и белый, окрашенные голубыми и сиреневыми рефлексами. В одинаковых поворотах фигур, наклонах головы – разные выражения. В портрете С. Н. Он постоянный критик действий Синода.
В 1937 г. — расстрелян. Эта задача продолжала волновать художника и в дальнейшем. Причем не только для него, но и для всей семьи. В ре — зультате он приходит через своеобразный «математический идеа — лизм» к религиозному мировоззрению. Особые тропы народные (быть может, только интеллигентские) шли к ним и от них. Нестеров хорошо знал идеи Флоренского. Так возникает один из лучших в творчестве Нестерова портретов.
.
