Василий Григорьевич Перов Чаепитие В Мытищах
Чаепитие в Мытищах, близ Москвы, Перов, 1862
Лучшей в Большом Мытище (так произносили в старину название села) считалась вода из отмеченного особой часовней Святого (Громового) ключа. Теперь вы знаете, что изображено в работе «На террасе», а также чему посвящена картина «Чаепитие в Мытищах». Так, слева – в «зоне монаха» – плотные, лоснящиеся, округлые предметы, начиная от медного самовара, круглого чайника и до круглого же живота, надутых щек, обтянутого атласом клобука, красного глиняного кувшина с блестящими боками из которого служанка доливает воду в самовар. Поиски позитивного начала, начавшиеся в «Приезде станового», «Сцене на могиле», «Проповеди в селе», впервые получают здесь убедительное воплощение. Нечего подпускать к себе кого попало.
Перед каждым домом стояли длинные столы, на которых красовались блины, грибы, ягоды и прочая постная закуска. Главный герой при этом делает вид, будто к нему происходящее совсем не относится. Это — попрошайки: мужчина и мальчик. Мужчина — бывший солдат, с костылем и без одной ноги. Там отталкивающая рука противостоит глухому, здесь – слепому. За столом расположилась дружная и большая семья.
Так же грубо, беспардонно будет прерываться в репинском «Крестном ходе в Курской губернии» порыв калеки-горбуна. Отсюда же – прямое столкновение руки просящей и руки отталкивающей, помещённых в оптическом центре холста, над пересечением диагоналей и являющихся композиционным «замком» изображения. Властям картина показалась возмутительной. В работе, полной деталей, нюансов и мелочей, нет ничего случайного.
Здесь зритель видит чудесный летний день и семью, которая расположилась на террасе. Картина «Чаепитие в Мытищах» кроме прочих персонажей демонстрирует зрителю служанку. От такого «прямого текста» – не вызывающая разночтений характеристика персонажей, общей ситуации.
Среди богомольцев встречались люди со всех концов России. Василий Григорьевич Перов подсмотрел здесь сюжет для известной картины «Чаепитие в Мытищах». А вот этому люди и не научены своими духовными наставниками. Мастер решил привлечь внимание зрителя к различным противопоставленным элементам.
Но вот к столу подходятдвое. Вокруг монаха, стремясь ему угодить, суетится девушка. Впрочем, столь откровенно антиклерикальная работа так и не была принята. Последняя работа до сих пор по-настоящему не оценена. И вот, когда к столу священнослужителя подходит одноногий слепой калека-ветеран со своим босоногим мальчиком-поводырем, хозяйка небрежно отталкивает нищего, дабы тот своим видом не помешал трапезе монаха. И предстают-то герои этой «притчи», как на сценическом помосте народного театра. Местные жители предлагали паломникам свои услуги.
На заднем плане картины также изображен священник с чашкой чая в руках. Подобное чаепитие происходило у него на глазах, когда он ходил к Троице-Сергиевой лавре. Здесь можно было увидеть самые разные человеческие типы. Но Перов «присочиняет» и, как показывает эскиз-набросок картины (из коллекции Государственной Третьяковской галереи), образ солдата-нищего удаётся найти не сразу.
Это способствовало быстрому развитию «сферы обслуживания». Он начищен до блеска. Один занят разговором с пожилой женщиной, второй — попивает чай. Оно волной накрывает и обучаемых ими людей. Таких обездоленных нередко можно было встретить на дорогах Руси. Современники называли Перова сатириком-жанристом, глубоко понимающим русскую жизнь.
И в картине мы видим нищего с мальчиком, не «объясняющих» замысел, а вызывающих эту трудно завоевываемую симпатию. Слева гамма, включающая красное, розовое, зелёное справа аскетическая, монохромная слева доминантой является чёрное (силуэт монаха усиливается, продолжается в фигуре послушника) справа – тональные отношения светлого, усиливающиеся пятном неба. Есть в композиции «Чаепития» и другие «подтекстовые» противопоставления: просящие руки (солдата и мальчика) и две – подносящие блюдце ко рту (иеромонаха и послушника) крест за воинские заслуги на рваной одежде нищего и трижды повторённый крест – у попа и прислужницы щегольской саквояж монаха и солдатская фуражка у мальчика рука, поигрывающая ложечкой и рука, сжимающая костыль сверкающий ботинок, выглядывающий из-под сутаны и пыльный кирзовый сапог, босые ноги, «деревяшка». В её облике тупое, мещански активное неприятие чужого «неисходного горя» («счастливые глухи к добру»).
Сюжетом «Чаепития», так же, как и «Сельского крестного хода», послужили действительные происшествия, которые Перов наблюдал во время путешествия по окрестностям Москвы. Серо-зеленоватые тона использованы, чтобы передать обычность ситуации и ее жизненность. За время, остающееся до поездки, Перов заканчивает «Сельский крестный ход на Пасхе» и пишет «Чаепитие в Мытищах» (1862). А протянутая в просящем жесте рука калеки так и не находит поддержки и опоры. В русском изобразительном искусстве, кроме «Нищих» и «Слепцов» И. Ерменёва и сатирической графики – у Перова нет предшественников. На заднем плане видна суетливая торопливая фигура, принадлежащая монастырскому послушнику.
Фото обоих полотен приложены к данному материалу. Также виден раскрытый саквояж гостя, который готов принять дары. Тем дело и кончилось. Мастера зовут Борис Кустодиев, а произведение его называется «На террасе». Выталкиваемый на улицу отец, станционный смотритель – у Пушкина «и кто-то камень положил в его протянутую руку» – у Лермонтова вынесенный «почти без движения» от «значительного лица» Акакий Акакиевич – у Гоголя «кто-то крикнул швейцару: Гони.
Он тихонько стоит и похлебывает чай за спиной своего товарища, старшего по чину. В ракурсах персонажей, а также в манере письма видны ирония автора, сарказм и сатира.
В русской литературе мотив столкновения просящего и тех, кто «не видят и не слышат, живут в сём мире, как впотьмах» – один из важнейших. Могут рассказать о многом ордена, которые видны на шинели солдата изрядно изношенной.
При этом создавалась она по заказу городской управы. Во времена художника показать данную проблему, было весьма смело и даже опасно. В первоначальном «нищем» сильнее выражено его военное прошлое, силуэт с приподнятыми прямыми плечами более агрессивен, движение наступательно: он с силой опирается на плечо мальчика так, что у того подгибаются колени и получается невольный поклон. По преданию, он возник чудесным образом — от удара молнии. Так вода из Мытищ стала популярной, а питье чая из этой воды превратилось в некийритуал.
Рубашка мальчика оборвана. Это произведение произвело огромное впечатление на прогрессивную публику того времени. И эту особенность дарования Перова почувствовал Достоевский. Важно отметить, что рука, которую протягивает гость за подаянием, направлена в пустоту. В солдате нет ничего назойливого, в его лице природная доброта и стойкость характера, способность безропотно выносить не только «ужас войны», но и ужасы теперешней его жизни. Но Перов был уязвлён и ответил однозначно сатирической картиной – «Чаепитие в Мытищах». То ли он проходил мимо, то ли специально зашел сюда на чай —неизвестно.
Но самое главное — нагруди мужчины приколот орден героя Крымской войны. Для понимания перовского замысла важно утверждение Собко, что всё было взято прямо с натуры, а солдат с поводырём – «присочинён». Художник был очарован разнообразием сцен и типажей на Троицкой дороге и сам прошел пешком весь путь до монастыря (88, 7). Не будь этого и мы имели бы ранний вариант «Монастырской трапезы», легко встающий в один ряд с «Возвращением с приходского совещания» Г. Курбе, карикатурами О. Домье на отнюдь не духовных служителей духа, с такими картинами, как «В жаркий день» Г. Седова, «Дьякон, провозглашающий долголетие» Н. Неврева, «Именины дьячка» Л. Соломаткина и более поздними «Поминками у купца» Ф. Журавлёва, «В монастырской гостинице» А. Корзухина – этими то более, то менее острыми типами монахов-чревоугодников, забавными «мелочами архиерейской жизни». Использует Перов и чисто пластические, тонально-колористические «иносказания». Вокруг стоят конфеты, печенье и яблоки.
В то же время язык, образный строй картины, действительно, роднит её с притчевой, доходящей до прямолинейности, простотой метких, разящих высказываний на тему жадности, душевной чёрствости – «сытый голодного не разумеет». Картина оказалась так хороша, что ее тотчас купил для своей галереи П. М. Третьяков. Автор – Василий Григорьевич Перов – здесь отказался от богатой палитры. Дача Третьякова, кстати сказать, находилась неподалеку от Мытищ, близ станции Тарасовская. Так как сан этого священника ниже, за столом пить чай ему еще не положено.
В протянутую им шапку никто не кинет даже самую мелкую монету. Он ищет образ, который западал бы в душу. В связи с выставкой 1861 года он пишет, что у Перова «всё правда, та художественная правда, которая дается только истинному таланту». Композиция находится в круге, который создан деревьями сада.
Чаепитие в Мытищах Василий Григорьевич Перов
Там и жил Перов в период работы над картиной. Ему не нужно ничего говорить, сама его поза свидетельствует об искренности его веры. Наконец, грустный «взгляд» слепого и сытый, не желающий видеть – смотрящей на него служанки.
Интересна также композиция картины. Справа же – в зоне «просящих» – более строгий, «бедный» пластический и фактурный модус. Она обеспокоена появлением попрошаек и пытается прогнать их. Но вот когда его повысят – он еще проявит себя во всей красе. Картина «Чаепитие в Мытищах» явно имеет сатирический оттенок. Вот приходит человек, он нищ и слеп.
Служанка, которая обслуживает гостя, пытается смотреть исключительно в сторону, стыдится, а также испытывает неловкость. Все его существование полностью зависит от милосердия окружающих. Где-то сзади два помощника этого попа суетятся, договариваясь о том, чтобы суметь как можно больше унести с этого только для них гостеприимного дома.
Высокомерно отвернулся. Идея диалога рук, так полно реализовавшаяся в «Чаепитии», появилась у Перова в «Проповеди в селе» : хладнокровно, бесцеремонно слуга отталкивает глухую старуху. В этой сцене мы также видим воина калеку с оборванным мальчиком, которых прогоняет молодая служанка. Лицо монаха лоснящееся и красное. В рисунке он проще, одномернее, напоминая агинского «Капитана Копейкина» или калеку, просящего милостыню на фоне безучастной, равнодушной толпы в рисунке И. Бугаевского-Благодарного. Картина выдержана главным образом в невыразительных тонах.
Картина «Чаепитие в Мытищах»: особенности
По всей видимости, они хотели попросить у священника хоть немного денег. Все они имеют антиклерикальную направленность. Данная картина Перова вызвала в социуме настоящий бунт и негодование. А что же сытый и довольный поп, который учит в своих проповедях любви. Художник вовсе не имел в виду, что все священники таковые.
Подошли не просто так, а выклянчить хоть что-нибудь. Главный же герой делает вид, что происходящее к нему вовсе не относится. Именно этот момент и тревожит живописца, вот таким образом он пишет такую яркую картину.
На полотне изображен толстый священник с достаточно отталкивающей неприятной внешностью. На месте церковника мог оказаться купец, чиновник, помещик – ничего не изменилось бы для этого солдата с поводырём. Её сняли с выставки и дели бы неизвестно куда, если б не Третьяков.
Наш не любит оборванной черни» – у Некрасова. Ему ещё по сану не положено за столом чаи прихлёбывать. Центральное место на столе занимает самовар. Он совсем уж утомился от трудов своих праведных и потому уселся за стол попить чайку.
В этом отношении Мытищи были прекрасной «натурой» для художников-реалистов. Эту работу иногда путают с «Чаепитием в Мытищах». Даже место действия является вполне оправданным.
Что изображено на картине Перова «Чаепитие вМытищах»: маленькое исследование
На нем — потрепаннаяшинель, один стоптанный и запыленный солдатский сапог. В «Чаепитии в Мытищах» вырабатывается перовский язык повествования, сочетающий элементы прямого текста (обличения, назидания) с подтекстом, ассоциациями, лишь постепенно открывающимися зрителю. Но как на грех к столу подошёл старый слепой солдат-инвалид и мальчик-поводырь. Есть на полотне и масса других не менее интересных деталей.
Герои пьют чай. И там и здесь она непримирима. Посреди этого съестного изобилия царил кипящий самовар.
Вот тогда-то он тоже станет таким же горделивым и задиристым, как и его коллега. На что Академия резонно ответила, что «последние шесть лет картина здесь не выставлялась». В этом отношении она близка фольклорному духу лубка, сатирическим картинкам И. Теребенева, едкой журнальной карикатуре – наиболее демократическим, свободолюбивым проявлениям «неофициальной» культуры. Тот же поппрезрительно отворачивается от просящих. С ним маленький босой мальчик, но и к нему нет сочувствия.
