Жерико Умалишённый
«Портрет умалишённого, страдающего манией полководца», Теодор Жерико — описание
Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. Это великолепный эскиз «Выезд артиллерии», «Повозка с ранеными», «Атака кирасиров». В реальности на плоту с «Медузы» был лишь один негр но Жерико любил рисовать своего сожителя и изобразил его в трех ракурсах: со спины (негр, взобравшийся на бочку и машущий кораблю, появившемуся на горизонте, красной тряпкой), в три четверти (третий от мачты в группе стоящих рядом с ней мужчин) и в профиль (сидит под мачтой в центре картины). К несчастью, серьезная болезнь не позволила художнику реализовать все таланты. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821).
У юноши две страсти: живопись и лошади. Одна сторона лица ярко освещена, другая в тени — контраст вносит ноту беспокойства. Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. И в том же 1812 году Франция была потрясена вестью о гибели Великой армии в снегах России. Теодор Жерико родился 26 сентября 1791 года в Руане, Франция.
Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Странный художникбыл постоянным посетителем «скорбных домов» и моргов. Ещё одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»). История гибели «Медузы» получила широкую огласку. Этот адский костер горел 15 дней.
- Умалишенный, воображающий себя полководцем
- Описание картины «Умалишенный, воображающий себя полководцем»
- ЗАНИМАТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ: ИСТОРИЯ ИСКУССТВА
- Жерико Жан-Луи-Андре-Теодор (1791 – 1824)
- Теодор Жерико и частичная эвакуация в Лувре
- Рабы, останавливающие лошадь: Теодор Жерико
10 лет спустя Теодор поступает в престижный парижский Императорский лицей. Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. Копировал в Лувре старых мастеров (увлёкся творчеством П. П. Следующий этап творчества Делакруа связан с июльскими событиями 1830 года. Художник смог подойти к столь обнаженному изображению человеческого страдания в отдельном портрете имея за плечами опыт, накопленный в процессе работы над полотном Плот Медузы (1818-1819, Париж, Лувр).
Престижный «При де Ром» получает другой художник, а упрямый Жерико, уверенный в том, что самым достойным кандидатом всё равно был он, решает ехать в Италию за свои деньги. В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов26. Начатое Гро освобождение от влияния Давида должен был продолжить Жерико. В Англии он работал над серией литографий («У ворот Адельфинской верфи в Лондоне», «Нищий, умирающий у дверей булочной» и др., все 1821). В возрасте 32 года (26 января 1824, Париж) он погиб в результате падения с лошади.
- Жерико ТеодорКартины и биография
- Психиатрия Дневник психиатра (психиатрическая газета) – Вечно юный романтик Теодор Жерико
- Сообщество «Сообщество любителей литературы»
- Романтизм в западноевропейской живописи 1820-х – 1830-х годов (презентация)
- Страна, где любят свой дом и детей
1822), поражающая психологич. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Конечно, Жерико не мог пройти мимо такого сюжета, как плот с «Медузы». Военная тема еще некоторое время занимает воображение художника.
Впервые Жерико обратил на себя внимание серией конных портретов наполеоновских офицеров, но бессмертную славу ему принесло полотно «Плот Медузы» (внизу), рассказавшее о страшной участи тех, кто плыл на этом погибшем фрегате. Природа на полотне враждебна человеку.
- Вечно юный романтик Теодор Жерико 01 2014
- «Плот Медузы», Теодор Жерико, 1818 — 1819
- Жерико Теодор ( ) – французский художник
- Жерико в художественной литературе
- Профессиональная компетентность педагогов в условиях внедрения ФГОС
В Риме художник тщательно изучал античное искусство, что воплотилось в его картинах «Эдип и сфинкс» (1808), «Юпитер и Фетида (1811). Спустя тринадцать дней плот с оставшимися в живых пятнадцатью матросами спасло судно «Аргус». Это пожелание стало первым звеном в цепочке глупых и некомпетентных решений, которые в итоге привели к катастрофе. Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы». В итоге был построен плот длиной 20 и шириной 7 метров. Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита искусственность поз, патетизм». Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер.
Динамика форм, экспрессия линий, резкие перепады света и тени подчеркивают патетику сцены. Крупнейшим направлением во французском искусстве первой трети XIX столетия был романтизм. Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Много копирует в Лувре. В-третьих, у многих картина вызвала восторг.
В годы учёбы у Верне началась его дружба с сыном учителя— Орасом, возможно эти дружеские отношения являются причиной того, что Жерико так долго оставался в мастерской Верне. Большой интерес представляет лист, посвященный событиям недавнего прошлого, названный автором «Возвращение из России». Сначала правительство пыталось скрыть эту историю. Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков. И она действительно была для того времени революционна. Жерико был человеком романтической эпохи, прежде чем стал ее художником. Лишь на одиннадцатые сутки на горизонте мелькнул парус брига «Аргус». Лишенная пафоса литография правдиво передает трагедию побежденной наполеоновской армии.
Наскочив на мель, корабль дал течь и было принято решение о строительстве плота. Во-вторых у многих картина вызвала отвращение — из-за чересчур натуралистичных деталей. Но главную роль играет цвет — он становится основным средством художественной выразительности. И в открытом море на небольшом плоту оказалось 140 человек. Он создал большое полотно «Бег свободных лошадей в Риме» (1817, Лувр), тема которого– противоборство человека и могучего вольного коня.
Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы. Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии»38. В Риме художник проводит целый год. По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну.
Эта картина стала событием парижского Салона 1819 года. Усугубляют такой тёмный колорит картины и искания самого художника в области цвета.
Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы. Представленная в Квадратном (главном) зале Салона 1812 года, она выиграла золотую медаль и вызвала неподдельный восторг у французов, упивающихся мощью своей армии и еще не догадывающихся о её грядущих бедах. Шлюпки должны были отбуксировать плот к берегу.
Дальше было ещё хуже: капитан обнаружил, что его познаний в навигации просто не хватает для прокладки нового курса — и попросил одного из ученых, находившихся на борту (философа Ришфора) помочь ему в управлении кораблем. Гро. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр).
Но и здесь первое время он мрачен, его гнетет одиночество. Это Делакруа — он позировал другу для «Плота Медузы». 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его.
Ему, похоже, новая ориентация, не особо нравилась — он впал в депрессию и начал проявлять самоубийственную склонность к риску. Правда, Жерико считал своих лошадей намного лучше лошадей Верне: «Одна моя лошадь съест семь его лошадей». Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821). В 1821-м Жерико возвращается в Париж, а его душевное здоровье только ухудшается. В реальности на плоту с «Медузы» был лишь один негр но Жерико любил рисовать своего сожителя и изобразил его в трех ракурсах: со спины (негр, взобравшийся на бочку и машущий кораблю, появившемуся на горизонте, красной тряпкой), в три четверти (третий от мачты в группе стоящих рядом с ней мужчин) и в профиль (сидит под мачтой в центре картины). В начале 1816 года Жерико уезжает в Италию.
Помнить о нем. Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты. Стремясь представить на полотне историю спасения в море людей, потерпевших кораблекрушение, художник сделал множество подготовительных штудий. Главной картиной Жерико стало гигантское (около 37 м2) полотно «Плот Медузы» (1819, Лувр), темой которого послужило реальное событие – гибель фрегата «Медуза» в 1816.
Теодор Жерико родился в 1791 году, умер в возрасте тридцати трех лет. Пятеро из нихумерли в течение ближайших нескольких дней. Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза». Тем не менее как портретист он принадлежит к самым выдающимся мастерам мирового искусства. В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике»4. «Плот Медузы» — со всем кипением человеческих страданий — вырастает как некий монолит, как некая единая изваянная группа. Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо.
Этот адский костер горел 15 дней. Какое превосходство. Тяготение Жерико к героическим образам приобретает вполне отчетливый характер. Его отец, Жорж-Никола Жерико, был состоятельным человеком: владельцем табачных плантаций и крупным торговцем табаком, а мать, Луиза-Жанна-Мари Карюэль де Сен-Мартен, происходила из семьи, принадлежавшей к аристократии Нормандии. После прибытия на Мадейру (27 июня) губернатор Шмальц выразил желание прибыть в Сенегал как можно быстрее.
Поступки Жерико в тот период были столь противоречивы, что биографы художника затрудняются объяснить, чем руководствовался он в своих решениях. Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения. Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер23. Корабль затонул во время шторма близ островов Зеленого мыса в 1816 году.
Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Занимался также скульптурой («Сатир и нимфа», около 1815-16, Музей изящных искусств, Руан). Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история. Сухари были съедены в первый же день (200-300 граммов на человека). Художника особенно поразил момент перед стартом: кони без узды и седла рвутся из рук молодых сильных парней, чтобы ринуться вперед. Полотно отметил и сам Давид14. От трупа, голова которого уже в воде, взгляд зрителя движется дальше к юноше, ничком упавшего на доски плота (натурой Жерико послужил художник Делакруа), к отцу, державшему на коленях мертвого сына и абсолютно отрешенно глядевшему вдаль и затем к группе людей, смотрящих на горизонт, в конце которой фигура негра с красным платком в руке.
Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного» мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. После «Офицера» Теодор Жерико стал известен в профессиональной среде. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы.
Он побывал в Риме и Флоренции, где воочию увидел картины многих старых мастеров. Этим определялась направленность его поисков».
Однако именно эти принципы живописца и подарили ему славу и место в истории. И в том же 1812 году Франция была потрясена вестью о гибели Великой армии в снегах России. Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис».
Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». В портрете нет внешнего действия, все внимание сосредоточено на передаче «состояния души»: перед нами человек, будто стоящий на распутье, в его глазах, обращенных на зрителя, вопрос, тревога, гнетущие предчувствия. Нечего и говорить, что никаких рабов в Риме 1817 года не было.
Романтизм – это скорее не стиль, а мировоззрение. – Колорит картины еще усиливает это настроение. Командовал фрегатом 53-летний капитан Юг Дюруа де Шомаре (в современном русском — бессмысленном и беспощадном — гуглопереводе он именуетсяГуго Дюрой де Шомарей). Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы. По плану, шлюпки должны были буксировать плот до берега. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой», явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах.
Знаковой во всём творчестве художника стала картина «Плот Медузы», которая была основана на реально произошедших трагических событиях. Картина не имела успеха. Эту картину критика и публика приняли в штыки.
Пусть даже и за свой счет. Среди портретов Жерико – изображение молодого Э. Делакруа (1819, Музей изящных искусств, Руан), а также серия портретов сумасшедших (около 1822), поражающая психологической глубиной. «Ужасное в искусстве — такой же дар, как и грация» — записал у себя в дневнике ещё один великий художник (и друг Жерико), Делакруа.
Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы»19.
И они начали есть друг друга. Картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, там же) передаёт мрачные настроения соотечественников после разгрома войск НаполеонаI тревожный эмоциональный строй картины усиливается пейзажем с холодным вечерним небом. В первую очередь это были проблемы света. Своей революционностью. Служивший в королевских мушкетерах юноша как нельзя более реалистично выразил сюжет.
Полотно приобретено Лувром на посмертной распродаже работ художника. Общественность, оппозиционно настроенная к правительству, обвинила его в коррупции. И обе оказались фатальными. «Ужасное в искусстве — такой же дар, как и грация» — записал у себя в дневнике ещё один великий художник (и друг Жерико), Делакруа. Две страсти сопровождали биографию Жерико – к живописи и к лошадям.
Родился 26 сентября 1791 года в Руане, умер 26 января 1824 года в Париже. Гро. Занимался также скульптурой («Сатир и нимфа», около 1815-1816 годов, Музей изящных искусств, Руан).
Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы. С этого времени началось его увлечение монументальным искусством. Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. Неопытный и трусливый капитан (получивший должность по протекции) посадил судно на мель и вместе со своими приближенными спасся в шлюпках, бросив на произвол судьбы сто пятьдесят пассажиров и матросов. И это было для него большое благо.
Последние годы жизни Жерико полностью посвятил дисгармоничной, драматичной современности. Около 1804 года Жерико поступил в Императорский лицей, где преподавал все тот же Кастель.
Ближайшие работы, созданные Жерико, вращаются по прежнему вокруг военной тематики. Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза». Фон и одежду Жерико лишь намечает, сосредоточивая внимание на лице душевнобольного. По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов. В это же время Жерико писал этюды лошадей, которые принципиально отличаются от его штудий с натурщиками. Странный художникбыл постоянным посетителем «скорбных домов» и моргов.
Это направление в искусстве шло от литературы, тогда как в классических традициях всё было наоборот. Жерико во всеоружии своего удивительного мастерства создал живописный гимн пластике человеческого тела, благородной грации лошади, а больше всего — тому единству природы, людей и животных, секрет которого был утрачен со времен античности.
Пионер французского романтизма Теодор Жерико (Theodore Gericault) прожил короткую, но яркую жизнь. Романтический образ карабинера выражает атмосферу переломной эпохи. Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Жерико настойчиво ищет героические образы в современности. Здесь он мог гулять по полям, сидеть в конюшне или в кузнице. «Плот Медузы» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики. Кое-кто пил морскую воду — и умирал. Совсем иными настроениями отмечена созданная в тяжелый для Франции год национальной катастрофы картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, Лувр, Париж).
10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. «Я внушал страх, – рассказывает Лебрен, – дети убегали от меня, принимая за мертвого, но я был прекрасен для живописца искавшего всюду цвет, свойственный умирающему». Остановившись возле картины, он воскликнул: «Откуда это. Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции.
Известно, что перед смертью Теодор Жерико задумывал написать большую картину «Отступление французов из России в 1812». Уже а конце 1817 года Жерико снова в Париже. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю. С написанием этой картины к нему пришло признание, однако продолжалось это недолго.
Обстоятельства, при которых мастер получил заказ на портреты, загадочны. Художник запечатлел здесь событие, которое было еще свежо в памяти французов, — гибель фрегата «Медуза». Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо.
Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Картина «Смерть Сарданапала» (1827) написана по мотивам легенды о ассирийском царе Сарданапале VII века до н. э., который вел беспутную жизнь в неге и роскоши. Но в том же 1812 году Францию потрясла новость о поражении войск Наполеона в России. Жерико видел перед собой не столько пациентов, сколько индивидуально неповторимых людей, пусть больных изолированных от общества (Гиена Сальпетриер, Безумная старуха, Клептоман, Похититель детей). Затем поднялся шторм.
В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр). Взгляд больной лишен выражения и жизни, хотя, слегка опухшие глаза лихорадочно блестят. Копировал в Лувре старых мастеров (увлёкся творчеством П. П. Рубенса) испытал влияние современников – Ж. Л. Давида и А. Ж. Гро. Правда, Жерико считал своих лошадей намного лучше лошадей Верне: «Одна моя лошадь съест семь его лошадей». Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков. Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Общественность, оппозиционно настроенная к правительству, обвинила его в коррупции.
Пресса подняла вокруг нее борьбу. И, хоть он и начал свою службу на флоте ещё в 1780-х годах, последние 25 лет своей жизни он провел почти исключительно (он выходил в море только ради участия в высадке на Кибероне — и то пассажиром) на берегу, в Англии. В 1816-1817 годах Жерико путешествовал по Италии изучая творчество мастеров Возрождения.
17 июля, через 12 дней кошмарной одиссеи, оставшиеся в живых 15 человек были подобраны бригом «Аргус». В Риме художник проводит целый год. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа. 149 (по другим данным — 146) человек (в основном матросы, солдаты и пассажиры победнее — включая одну женщину, маркитантку) должны были плыть на плоту губернатор с семьей, ученые, офицеры (включая капитанаДюруа де Шомаре), чиновники и колонисты побогаче — разместились в шлюпках правда, несколько человек (в том числе офицеров) перешли на плот добровольно. Но, возможно, лишь старый Давид оценил ее подлинную новизну и мощь.
И ещё, что очень характерно для Жерико – это сплав рисунка со светотенью. В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении. Лишь на одиннадцатые сутки на горизонте мелькнул парус брига «Аргус». О Теодоре Жериковпервые заговорили в 1812 году, когда двадцатилетний художник осмелился выставить в Салоне картину «Офицер конных герей императорской гвардии, которая идет в атаку» («Портрет лейтенанта Г. Дьедоне).
147 человек перешло на плот. Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер. Жерико умножает этюды с натуры, работает в госпитале, неутомимо пишет больных и умерших.
И, когда ему предложили экспонировать «Плот» в Лондоне, охотно согласился. Темперамент и своеволие определяли его личность. В начале XIX века французская публика и критики видели в Герене художника, который отошёл от искусства Давида и его последователей. Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду. Кроме лошадей он увлекался рисованием сумасшедших и трупов.
Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Взятый из реальной жизни сюжет, да ещё и не приукрашенный высокими идеалами и не освещенный отблеском славы (как, например, батальная живопись). На борт были подняты пятнадцать полутрупов, пятеро из них скончались. Разумеется, выставленная картина произвела фурор. Несколько человек сошли с ума. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818).
Флагманом конвоя был как раз фрегат «Медуза». В офицере Жерико воплотил свое поколение, которое выросло под грохот триумфальных побед французской армии. Он создал большое полотно «Бег свободных лошадей в Риме» (1817, Лувр), тема которого – противоборство человека и могучего вольного коня. Возможно, сейчас нездоровый рассудок играет с ней в злые игры.
Полотно отметил и сам Давид14. Он создал большое полотно «Бег свободных лошадей в Риме» (1817, Лувр), тема которого – противоборство человека и могучего вольного коня. Первые работы Делакруа были написаны прежде всего под стилевым влиянием Жерико. Но, возможно, лишь старый Давид оценил ее подлинную новизну и мощь.
Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита искусственность поз, патетизм». Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». Теодор Жерико родился 26 сентября 1791 года в Руане, Франция. На его борту находилось 232 пассажира (включая губернатора Шмальца с семьей) и 160 человек команды.
Взятый из реальной жизни сюжет, да ещё и не приукрашенный высокими идеалами и не освещенный отблеском славы (как, например, батальная живопись). Салон 1814 года проходил после падения Наполеона и картины Жерико были единственным напоминанием об уже уходящей трагической и славной эпохе, выделяясь среди работ других художников избравших нейтральные темы. Жерико воспринимает действительность прежде всего объемно-пластически. Еще некоторое время военная тема занимала мысли художника и он создал портрет «Офицер карабинеров», в котором чувствовалась переломная атмосфера.
Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Какая крепость. В следующем году Совиньи и ученый-географ Александр Коррейяр (один из пятнадцати, выживших на плоту) опубликовали книгу «Крушение фрегата Медуза». В феврале 1823 года он слег в постель.
Считают, что несчастный философ (знавший, конечно, географию, но имеющий весьма слабое понятие о навигации) принял группу облаков на горизонте за мыс Кабо-Бланко и дело довершилДюруа де Шомаре, проигнорировав буруны и замеры глубины. Однако взятые из жизни образы выступают в картине как символы основных сил революции. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного»5 мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма5.
Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. И эмоции, чрезмерные, бьющие через край, далекие от правильности и приглаженности «классической» живописи.
Еще несколько шлюпок продолжили путешествие морем и добрались до Сенегала (или были подобраны другими кораблями конвоя) — на них, среди прочих, находилисьДюруа де Шомаре и Шмальц. Правая критика ругала художника за излишний демократизм образов, называя самое «Свободу» «босой девкой, бежавшей из тюрьмы», левая упрекала его за компромисс, выразившийся в соединении столь реальных образов — гамена (напоминающего нам Гавроша), студента с ружьем в руках (в котором Делакруа изобразил себя), рабочего и других — с аллегорической фигурой Свободы. Восемнадцатого июня 1816 года фрегат «Медуза» отплыл из Франции в Сенегал. В первую же ночь дрейфа 20 человек было убито или покончило жизнь самоубийством. Обладая собственной творческой индивидуальностью, Жерико не стал продолжателем традиций своих учителей.
В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов. Так, события, происшедшие с французским кораблем Медуза летом 1816г., дали художнику сюжет, полный драматизма. Картина не получила ни первой, ни второй премии. В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей.
Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». Терновец. Теодору было тогда тринадцать лет. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818). Но при этом Жерико упорно и много работает. Картина «Смерть Сарданапала» (1827) написана по мотивам легенды о ассирийском царе Сарданапале VII века до н. э., который вел беспутную жизнь в неге и роскоши.
Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба32. 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. Настолько близкий, что изображен на картине трижды. В 1816-17 Жерико путешествовал по Италии изучая творчество мастеров Возрождения. Кроме того, он решил вместо карьеры торговца табаком выбрать карьеру художника.
Его учителями были такие прославленные художники, как Пьер Герен и Карл Верне. Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты. С этого времени началось его увлечение монументальным искусством.
Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. На четвертый день в живых осталось 67 человек из почти полутораста. Первого июля 1808 года Теодор покинул лицей. В портрете нет внешнего действия, все внимание сосредоточено на передаче «состояния души»: перед нами человек, будто стоящий на распутье, в его глазах, обращенных на зрителя, вопрос, тревога, гнетущие предчувствия.
И в том же 1812 году Франция была потрясена вестью о гибели Великой армии в снегах России. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. Чувством восхищения проникнуто полотно «Офицер императорских конных егерей во время атаки» (1812, Лувр, Париж). Наскочив на мель, корабль дал течь и было принято решение о строительстве плота. При этом «Медуза» оторвалась от остальных судов конвоя — чем нарушила все мыслимые инструкции и приказы. На плоту начались драки за доступ к воде.
Распространилось на различные сферы деятельности человека. Совершенно справедливо исследователи усматривают в строгом рисунке и пластической ясности «Свободы на баррикадах» близость к давидовскому «Марату», лучшей картине революционного классицизма. Романтизм (фр. Природа на полотне враждебна человеку. В этот период Жерико увлекается графикой и создает литографии на военные сюжеты.
Работа хранится в Лувре, в Париже. Её похвалил М. -Б. Наблюдать его берётся выдающийся психиатр своего времени Этьен-Жан Жорже. Ещё одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»).
После долгих мучений умер в возрасте тридцати трех лет. Сын адвоката, Теодор Жерико имел две страсти лошадей и живопись. Кроме того, Жерико создает замечательную серию портретов душевнобольных, среди них «Безумный», «Одержимый манией воровства». Подобного показа душевного неблагополучия французское искусство еще не знало.
Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. Среди исследователей нет единой точки зрения на то, представителем какого направления был художник: его считают предтечей романтизма, реалистом, опередившим своё время или одним из последователей Давида. В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике».
Во время бури корабль сел на мель, капитан и высшие чины заняли шлюпки, для остальных (149 человек) был построен плот. С написанием этой картины к нему пришло признание, однако продолжалось это недолго. Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история.
Считают, что несчастный философ (знавший, конечно, географию, но имеющий весьма слабое понятие о навигации) принял группу облаков на горизонте за мыс Кабо-Бланко и дело довершилДюруа де Шомаре, проигнорировав буруны и замеры глубины. Разумеется, выставленная картина произвела фурор. Здесь он изучал и копировал антики, творения Рафаэля и Микеланджело. Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. Подобного не мог бы добиться от ученика ни один из наставников». Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер23.
Одного из погибших волной смывает в море. Научившись у Карла Верне изображать лошадей, сделав в мастерской Герена много академических рисунков и копии с произведении старых мастеров, Жерико решительно обратился к современности Подобно Гро, он был захвачен военными подвигами императора—как победами, так и превратностями судьбы, которыми была отмечена наполеоновская эпопея (Офицер конных егерей, 1812 г, Раненый кирасир, 1814 г) В 1816 году двадцатипятилетний Жерико уехал в Италию От современности он перешел к увлечению древней историей и мифологией Даже самые обычные римские улицы приобретали в его картинах и акварелях героический облик Так, например, различным вариантам Бега свободных лошадей свойственны благородство и пластичность античных барельефов Вернувшись в Париж, художник почерпнул в событиях современности идею своей самой знаменитой картины — Плот Медузы. Среди последних картин Жерико – «Скачки в Эпсоме» (1821), предвосхищающие искусство Э. Дега и «Печь для обжига извести» (1821-22 обе – Лувр). Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба32. Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии»38. Жан Луи Андре Теодор Жерико (фр. Jean-Louis-Andr-Thodore Gricault 26 сентября 1791, Руан— 26 января 1824, Париж)— французский художник, крупнейший представитель европейской живописи эпохи романтизма.
Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой», явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. ЖЕРИКО (Gricault) Теодор (Жан Луи Андре Теодор) (26. 9. 1791, Руан – 26. 1. 1824, Париж), французский художник, график, скульптор. Красочная гамма сведена к коричневым, тепло зеленым, серо желтым тонам. Тема человеческих страданий была продолжена художником позднее в знаменитой картине «Плот Медузы» (1819, Лувр, Париж), в основе которой лежало реальное событие, всколыхнувшее всю Францию. Человек всегда побеждён в этой борьбе. Ночью вспыхнула резня из-за остатков пищи.
В результате Жерико оказался на грани душевного заболевания. Абсолютно справедливо исследователи усматривают в строгом рисунке и пластической ясности «Свободы на баррикадах» близость к давидовскому «Марату», лучшей картине революционного классицизма. Жерико увлекался лошадьми и скачками и умел быстро схватывать самую сущность движения. Уроки не интересовали его.
При этом «Медуза» оторвалась от остальных судов конвоя — чем нарушила все мыслимые инструкции и приказы. Итальянский период продлился недолго. Гро. Он побывал в Риме и Флоренции, где воочию увидел картины многих старых мастеров. Жерико болезненно переживал критику.
Там он познакомился с Джоном Констеблем, который своим энтузиазмом пробудил в Жерико новые силы, склонив его приняться, вопреки владевшей им депрессии, за второе большое произведение «Скачки в Эпсоме» (1821). Престижный «При де Ром» получает другой художник, а упрямый Жерико, уверенный в том, что самым достойным кандидатом всё равно был он, решает ехать в Италию за свои деньги. Ещё одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»).
Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Из них известно пять: портрет сумасшедшей старухи «Гиена Сальптиера», «Клептоман», «Сумасшедшая, страдающая пристрастием к азартным играм», «Вор детей», «Умалишённый, воображающий себя полководцем». Художник показал на полотне тот момент, когда люди на плоту заметили на горизонте «Аргус». Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии».
Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы». И она действительно была для того времени революционна. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа. Дюруа де Шомаре решил срезать, спрямить путь — отклоняясь при этом на 160 километров от намеченного маршрута. Его картины, в том числе «Плот Медузы» и «Скачки в Эпсоме», стали новым словом в живописи, хотя их подлинное значение в развитии изобразительного искусства было осознано гораздо позднее.
Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. Вероятно, успех «Офицера» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Патриотические мажорные ноты, звучавшие в предыдущих работах Жерико, в «Раненом кирасире» сменились настроением разочарованности и печали, что граничит с событиями реальной жизни — военными неудачами наполеоновской армии.
Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой»18, явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. К этим же годам относится погрудный портрет «Офицер карабинеров» (Париж, Лувр). Жерико так и не получил предложение правительства о ее покупке.
Одного из погибших волной смывает в море. Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Патриотические мажорные ноты, звучавшие в предыдущих работах Жерико, в «Раненом кирасире» сменились настроением разочарованности и печали, что граничит с событиями реальной жизни — военными неудачами наполеоновской армии.
Полотно отметил и сам Давид. Каждый выпуск газет рисовал все новые и новые душераздирающие подробности. У юноши две страсти: живопись и лошади. Обновлению сюжетов соответствовало у него и обновление средств выражения. В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей.
Но Анри Совиньи, судовой врач, публикует эту историю 13 сентября 1816 года в оппозиционной «Журналь де деба» — он поплатился за это своей должностью. Не считаясь с мнением отца, Жерико бросает учёбу в лицее. Настроение самого Жерико было противоречивым. Среди портретов Жерико – изображение молодого Э. Делакруа (1819, Музей изящных искусств, Руан), а также серия портретов сумасшедших (около 1822 года), поражающая психологической глубиной. Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида.
Он детально изучает анатомию лошади и выполняет в скульптуре великолепного «анатомического коня» со всеми мускулами, сухожилиями, костяком. Кажется, что лошади несутся вперед, а земля стремительно убегает под их ногами. Прекрасные этюды. Кроме того, он решил вместо карьеры торговца табаком выбрать карьеру художника. Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита искусственность поз, патетизм».
Он создал большое полотно «Бег свободных лошадей в Риме» (1817, Лувр), тема которого – противоборство человека и могучего вольного коня. Несмотря на это, за несколько месяцев он успевает создать ряд интересных произведений.
В 1816 году Жерико отправился в Италию, на родину великих художников прошлого. Фон и одежду Жерико лишь намечает, сосредоточивая внимание на лице душевнобольного. Такова прежде всего его «Известковая печь», которую следует рассматривать как важный этап в развитии реалистического пейзажа. Замысел картины «Бег свободных лошадей» возник у Жерико сразу же.
Дальше было ещё хуже: капитан обнаружил, что его познаний в навигации просто не хватает для прокладки нового курса — и попросил одного из ученых, находившихся на борту (философа Ришфора) помочь ему в управлении кораблем. Но Анри Совиньи, судовой врач, публикует эту историю 13 сентября 1816 года в оппозиционной «Журналь де деба» — он поплатился за это своей должностью. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы»6. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр).
Я не знаю этой кисти. Из почти 150 человек в живых осталось десять. Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов».
Учился в Императорском лицее в Париже (1806-1808), брал уроки живописи у К. Верне, в 1810-1811 годах у П. Н. Их путешествие длилось не более четырех дней. На перегруженном плоту было мало провианта и никаких средств управления и навигации. В этот период Жерико увлекается графикой и создает литографии на военные сюжеты. И, когда ему предложили экспонировать «Плот» в Лондоне, охотно согласился. Там картина вызвала большой интерес.
Но, возможно, лишь старый Давид оценил ее подлинную новизну и мощь. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой»18, явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. «Его мастерская, – передает его биограф, – превратилась в своего рода морг, где он сохранял трупы до полного их разложения, работая в обстановке, которую лишь на короткий срок могли переносить заходившие друзья и натурщики». В учителя себе он выбрал Ораса Верне— их объединяла любовь к лошадям. Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»).
Он воплощает революцию в аллегорическом образе «Свободы на баррикадах» (другие названия — «Свобода, ведущая народ», «Марсельеза» или «28 июля 1830 года»). И эмоции, чрезмерные, бьющие через край, далекие от правильности и приглаженности «классической» живописи. Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец.
Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков. Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата Медуза».
Художник показал на полотне тот момент, когда люди на плоту заметили на горизонте «Аргус». Известно, что перед смертью Теодор Жерико задумывал написать большую картину «Отступление французов из России в 1812».
Мастер смело использует цветовые контрасты: то тут, то там вспыхивают темпераментные удары алой киновари, жарко полыхающие на дымно-багровом фоне. Однажды, во время римского карнавала, Жерико стал свидетелем яркого необычного зрелища — бега вольных лошадей по улице Рима (на Корсо). Остановившись возле картины, он воскликнул: «Откуда это.
Романтизм проявлял особенный интерес ко всему трагическому, мрачному и отталкивающему. В особенности этюд головы карабинера. Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей. Жерико брал кульминационный момент драмы: оставшиеся в живых замечают мелькнувший на горизонте парус всю поверхность картины занимает огромный плот, его край срезан рамой – зритель невольно чувствует себя участником происходящего.
Из почти 150 человек в живых осталось десять. Рубенса) испытал влияние современников – Ж. Л. 10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. Несмотря на неблагоприятные личные обстоятельства именно в это время формируется новый стиль художника, он обращается к новым темам, разрабатывает новые идеи. Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). Но многие уже не могут подняться, они обессилили или уже умерли.
Давида и А. Ж. Попытки снять корабль с мели были безуспешны.
Лишенная пафоса литография правдиво передает трагедию побежденной наполеоновской армии. Он написал серию необыкновенно поразительных портретов душевнобольных: «Умалишенный, воображающий себя полководцем», «Вандеец», «Клептоман», «Гиена Сальпетриера». Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. По мнению Шарля Клемана именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты.
Тема человеческих страданий была продолжена художником позднее в знаменитой картине «Плот Медузы» (1819, Лувр, Париж), в основе которой лежало реальное событие, всколыхнувшее всю Францию. Страстный любитель лошадей и верховой езды, он создал произведения чисто анималистического жанра, подобных которым ещё не было во Франции. С другой стороны по лбу человека, по шее, торсу начинают блистать мощные блики света. Что касается драматизма, переданного мастером с помощью нагромождений и переплетений человеческих тел (живых и мертвых), то здесь очевидно влияние другого великого живописца — Рубенса. Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. Стало быть, перед нами — своего рода историческая фантазия.
Картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, там же) передаёт мрачные настроения соотечественников после разгрома войск Наполеона I тревожный эмоциональный строй картины усиливается пейзажем с холодным вечерним небом. В 1818 — 1819 годах он пишет и выставляет свой шедевр — картину «Плот «Медузы» (жертвы кораблекрушения на плоту в открытом море — пролог к потрясшей Европу незадолго перед тем драме предательства, каннибализма, последнего отчаяния). В результате «Медуза» села на мель и затонула.
«Плот Медузы» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики. Его картины, в том числе «Плот Медузы» и «Скачки в Эпсоме», стали новым словом в живописи, хотя их подлинное значение в развитии изобразительного искусства было осознано гораздо позднее.
По плану, шлюпки должны были буксировать плот до берега. В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении. Восемнадцатого июня 1816 года фрегат «Медуза» отплыл из Франции в Сенегал. Тень обволакивает тело, она сильная, мрачная. Он задумал написать огромную картину, тема — борьба могучего коня и человека: «Бег свободных лошадей в Риме» (1817, Париж, Лувр). Весной 1822 года Жерико возвращается во Францию с пошатнувшимся здоровьем. Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе.
Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы». Во время пребывания в Италии Теодор Жерико увлекался не только древней историей и мифологией он обратился также и к современности. В Англии он работал над серией литографий («У ворот Адельфинской верфи в Лондоне», «Нищий, умирающий у дверей булочной» и др., все 1821). В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона— привилегированном воинском соединении.
Чувство французов, которые познали горечь поражения, выразил на картине «Раненный кирасир, который оставляет поле битвы» (в 1814 г. ). Осенью 1812 года Жерико создает свое первое большое полотно – «Офицер конных императорских егерей во время атаки», он представляет его и в Салоне того же года. Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота30. Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». К счастью, справедливость восторжествовала). О Теодоре Жерико впервые заговорили в 1812 году, – именно тогда двадцатилетний художник осмелился выставить в Салоне картину, посвященную драматическим событиям своей эпохи («Офицер конных егерей во время атаки», 1812 г).
Совсем иными настроениями отмечена созданная в тяжелый для Франции год национальной катастрофы картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, Лувр, Париж). Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, там же) передаёт мрачные настроения соотечественников после разгрома войск Наполеона I тревожный эмоциональный строй картины усиливается пейзажем с холодным вечерним небом. Семнадцатилетним юношей поступил он на обучение к художнику Карлу Верне, «главному по лошадям» во французской живописи, но затем перешел к убеждённому приверженцу классицизма Пьеру Герену. Итогом его учебы стала картина ""Офицер императорских конных егерей". В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей идущий в атаку» (Париж, Лувр). Большой интерес представляет лист, посвященный событиям недавнего прошлого, названный автором «Возвращение из России». А в Мортене он без страха скакал на необъезженных лошадях.
Один из них, художник Шампионе, писал по-новому— «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена— Эжена Делакруа. Ж. избрал кульминац. Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений. Преждевременная кончина помешала ему написать уже задуманную большую картину Отступление французов из России в 1812. Подобного показа душевного неблагополучия французское искусство еще не знало.
В первую же ночь было убито 20 человек. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот Медузы»6. В отличие от «барельефного», фронтального построения композиции у классицистов художник смело «атакует» плоскость холста, направляя движение коня в глубину. В отличие от «барельефного», фронтального построения композиции у классицистов художник смело «атакует» плоскость холста, направляя движение коня в глубину.
В собрании ГМИИ присутствует картина «Этюд натурщика» Жерико, его вещей вообще не много, мастер очень мало прожил. Здесь нет действия, зритель видит только человека, в глазах которого без труда читается тревога. И все-таки он продолжал работать постарому, «Если препятствия и трудности пугают человека ничтожного, — говорил он, — они, напротив, необходимы гению, так как питают его». Фрегат Медуза потерпел крушение у берегов Сенегала. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения.
Динамика и патетика ранних работ Жерико («Офицер конных егерей императорской гвардии идущий в атаку», 1812, Лувр, Париж) характерны для живописи раннего романтизма, воспринимающего мир в движении и изменчивости. Художник запечатлел здесь событие, которое было еще свежо в памяти французов, — гибель фрегата «Медуза». Этим определялась направленность его поисков»13.
В 1813 году Жерико, живший до того вместе с отцом, переезжает в собственную мастерскую. Еще несколько человек решило остаться на «Медузе» (по разным данным от 10 до 17, 4 сентября спасли троихиз них). Новый этап творчества мастера, начавшийся по возвращении его в Париж, был отмечен созданием картины «Плот Медузы» (1818–1819).
В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей. Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). Её критиковали за царящий на переднем планехаоси смаковании жестокости. Несколько шлюпок достигли пустынного африканского берега — их пассажиры направились через пустыню на юг и были спасены через две недели караваном, который возглавлял переодетый в мавра французский офицер несколько человек погибло во время марша через пустыню. Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба.
Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. Работа имела успех и была отмечена золотой медалью. Всю жизнь для него кумирами были Гойя и Рубенс. В мастерской Верне начинающий художник большей частью практиковался в изображении лошадей, знакомился с анатомическим рисунком животного, здесь же он имел возможность видеть эстампы, выполненные с произведений английских анималистов, копировал картины Верне.
Знаковой во всём творчестве художника стала картина «Плот Медузы», которая была основана на реально произошедших трагических событиях. Обстоятельства, при которых мастер получил заказ на портреты, загадочны. Среди портретов Жерико – изображение молодого Э. Делакруа (1819, Музей изящных искусств, Руан), а также серия портретов сумасшедших (около 1822 года), поражающая психологической глубиной.
Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю. Кроме лошадей он увлекался рисованием сумасшедших и трупов. Командовал фрегатом 53-летний капитан Юг Дюруа де Шомаре (в современном русском — бессмысленном и беспощадном — гуглопереводе он именуетсяГуго Дюрой де Шомарей). Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Кстати, о Делакруа и любопытныхдеталях: видите в левом нижнем углу картины двух мертвецов. Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры.
Настроение самого Жерико было противоречивым. Это была драматичная жизнь и драматическая живопись. Среди тех, чьи оригиналы либо с гравюрные повторения произведений11 привлекли Теодора: П. П. Рубенс, Тициан, Д. Веласкес, Рембрандт, Джорджоне, Пармиджанино и многие другие. «Плот Медузы» воспринимается не как эпизод, а как эпос картина явно перерастает свой сюжет, она становится символом трагической борьбы человека с враждебной стихией, олицетворением безмерного страдания, героических напряжений и порыва.
Плотник, служивший на фрегате исполнил для Жерико уменьшенную копию плота. Много копирует в Лувре. Жерико присудили золотую медаль. Учился в Императорском лицее в Париже (1806-1808), брал уроки живописи у К. Верне, в 1810-1811 годах у П. Н. Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «энергичная кисть» движения персонажей, лишённые однообразия «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида.
Правая критика ругала художника за излишний демократизм образов, называя самое «Свободу» «босой девкой, бежавшей из тюрьмы», левая упрекала его за компромисс, выразившийся в соединении столь реальных образов — гамена (напоминающего нам Гавроша), студента с ружьем в руках (в котором Делакруа изобразил себя), рабочего и других — с аллегорической фигурой Свободы. Жерико, однако, относился к своему учителю скептически: «Одна моя лошадь съест семь его лошадей. » Через два года молодой художник избирает для продолжения учебы мастерскую убежденного последователя классицизма Пьера Герена.
Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. Создается впечатление необычайной стремительности, полета. Прежде всего — «Рабы, останавливающие лошадь». Жерико создает замечательную серию портретов душевнобольных, среди них «Безумный», «Одержимый манией воровства». Каникулы мальчик проводил в Нормандии, где, по словам одного из его друзей, много рисовал.
Эта картина стала событием парижского Салона 1819 года. Теодор принял участие в конкурсе молодых живописцев, но проиграл. О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений. Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Жерико работал с натуры, его портреты в итоге превращаются в документальные изображения. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю29.
На четвертый день в живых осталось 67 человек из почти полутораста. Теодор принял участие в конкурсе молодых живописцев, но проиграл. Самая известная работа серии «Раненый кирасир, покидающий поле боя» подверглась критике за тяжелый колорит, небрежность и дисгармоничность.
Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». В. С. Турчин называет этот эскиз «счастливым итогом изучения пейзажных фонов картин Пуссена, ритмов фриза Парфенона изображения людей у Микеланджело и у итальянских маньеристов». Учился в Императорском лицее в Париже (1806-08), брал уроки живописи у К. Верне, в 1810-11 у П. Н. Герена. В итоге длительной подготовительной работы Жерико создает гигантское полотно 7Х5м, на котором изображает немногих оставшихся на плоту людей в тот момент, когда они увидели на горизонте корабль.
«Плот Медузы» — со всем кипением человеческих страданий — вырастает как некий монолит, как некая единая изваянная группа. С одной стороны, он был огорчен, что во Франции в 1815 году вновь воцарились Бурбоны. Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». В Салоне 1814 года Жерико выступил с картиной «Раненый кирасир».
Сопровождал суда военный корабль «Медуза». Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду. Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. Есть на картине и ещё один друг Жерико. Теодор стал вхож в дом Верне, вместе с ним бывал в цирке Франкони, манежах и конных заводах Парижа и его ближайших окрестностей.
Картина «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814, там же) передаёт мрачные настроения соотечественников после разгрома войск Наполеона I тревожный эмоциональный строй картины усиливается пейзажем с холодным вечерним небом. Её похвалил М. -Б. В отличие от «барельефного», фронтального построения композиции у классицистов художник смело «атакует» плоскость холста, направляя движение коня в глубину. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду. Динамика и патетика ранних работ Жерико («Офицер конных егерей императорской гвардии идущий в атаку», 1812, Лувр, Париж) характерны для живописи раннего романтизма, воспринимающего мир в движении и изменчивости. Картина полна пафоса, она дышит романтикой битвы.
В 1818—1819 годах Жерико напишет главную картину своей жизни: Плот «Медузы» (Париж, Лувр). 2 июля 1816 года «Медуза» наскочила на мель приблизительно в 50километрах от берега. Очень близкий друг.
Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Герена. Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот Медузы»19. глубиной.
Её похвалил М. -Б. «Мы жаждем самой страсти, — писал Стендаль, — следовательно, можно предположить, что XIX век будет отличаться от всех предшествующих, точным и пламенным изображением человеческого сердца». «Плот Медузы» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики. Жерико воспринимает действительность прежде всего объемно-пластически. Динамика форм, экспрессия линий, резкие перепады света и тени подчеркивают патетику сцены. Особенной отточенности достигает рисунок Энгра в его картинах с обнаженным человеческим телом: «Эдип и сфинкс» (1808), «Купальщица» (1807), «Большая одалиска» (1814), «Руджиеро освобождает Анжелику» (1819).
Замысел Жерико – поэтизация военных неудач – остался непонятым. Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась большая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю29.
Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». Художник, которому предстояло стать истинным вождём романтизма, был Эжен Делакруа (1798-1863). Он умирает, его худоба ужасна его бедра стали толщиной с мои руки, его голова – голова умирающего старика Какое ужасное изменение. Поступки Жерико в тот период были столь противоречивы, что биографы художника затрудняются объяснить, чем руководствовался он в своих решениях.
В живописи Жерико ясного понимания проблем света ещё не было. «Плот Медузы» воспринимается не как эпизод, а как эпос картина явно перерастает свой сюжет, она становится символом трагической борьбы человека с враждебной стихией, олицетворением безмерного страдания, героических напряжений и порыва. Картина привлекла всеобщее внимание, но не была приобретена государством Жерико экспонировал её в Лондоне. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. Динамика форм, экспрессия линий, резкие перепады света и тени подчеркивают патетику сцены. Представителем этого направления считается Теодор Жерико.
Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Успех «Плот Медузы» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов26. Теодор ничем не походил на своего осторожного, расчетливого и скептического отца.
Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). 1817, Лувр, Париж). От трупа, голова которого уже в воде, взгляд зрителя движется дальше к юноше, ничком упавшего на доски плота (натурой Жерико послужил художник Делакруа), к отцу, державшему на коленях мертвого сына и совершенно отрешенно глядевшему вдаль и затем к группе людей, смотрящих на горизонт, в конце которой фигура негра с красным платком в руке. Среди последних картин Жерико – «Скачки в Эпсоме» (1821), предвосхищающие искусство Э. Дега и «Печь для обжига извести» (1821-1822 обе – Лувр). Похожий на античную статую, он равнодушно смотрит перед собой, придерживая одной рукой умершего юношу, чтобы того не смыло в море. Сопровождал суда военный корабль «Медуза».
С другой стороны, он испытывал огромное желание совершенствовать свои профессиональные навыки и использовал для этого все возможности. К удивлению друзей и близких, Теодор, до этого сторонившийся военной службы, поступил в мушкетерскую роту. На восьмой день 15 наиболее сильных выживших выбросили за борт слабых и раненых. Давида и А. Ж. Сюжетом для него послужил рассказ о гибели по вине французского правительства около берегов Африки судна «Медуза».
Несколько человек сошли с ума. Главной картиной Жерико стало гигантское (около 37 м2) полотно «Плот "Медузы"» (1819, Лувр), темой которого послужило реальное событие – гибель фрегата «Медуза» в 1816 году. Русский художник Сильвестр Щедрин, видевший карнавал двумя годами позднее, писал, что перед состязанием «лошади столь разгорячены, что четыре человека едва могут их удержать». Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна.
Плот был оставлен на произвол судьбы. Я не знаю этой кисти. » В Офицере конных егерей — пыл и воодушевление двадцатидвухлетнего Жерико, азарт и иллюзии его поколения, выросшего под гром триумфальных побед французских армий во всех концах Европы. Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной итальянщине» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история24. В 1818—1819 годах Жерико напишет главную картину своей жизни: Плот «Медузы» (Париж, Лувр).
Картины из этой серии не были предназначены для продажи. Пятеро из нихумерли в течение ближайших нескольких дней. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо. Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо.
Там картина вызвала большой интерес. «Ладью Данте» (размером 2 на 2, 5 метра) он написал за два с половиной месяц, вызвал огонь критики, но с восторгом был принят Жерико и Гро. Это был великолепный успех — первый и последний, выпавший Жерико. Он детально изучает анатомию лошади и выполняет в скульптуре великолепного «анатомического коня» со всеми мускулами, сухожилиями, костяком. Сам художник изготовил фигурки людей из воска и, располагая их на плоту изучал с разных точек зрения композицию, может быть прибегая к помощи камеры-обскуры. Встретив случайно своего друга Лебрена, больного желтухой, он приходит в восторг.
живописи. Кожа, с оттенком нездоровой желтизны, обтягивает ее очерченные скулы и высокий лоб. Он создает в 1813–1814 годы ряд картин и этюдов на военные темы: «Три конных трубача», «Кирасир», «Сидящий трубач». Внимание зрителя обращается на человека на переднем плане.
В относительной безопасности была только центральная часть плота. В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время— после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике». Картины из этой серии не были предназначены для продажи. Если в «Офицере» художник рисует образ бесстрашного молодого героя, увлекающего полки к победе, то в «Раненом кирасире» мы видим трагический образ раненого воина испытавшего поражение, вынужденного оставить поле сражения.
Провизия быстро иссякала. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды испытанных после гибели фрегата Медуза» (1818). Но, к большому разочарованию художника, картину правительство не купило. В июле 1830 Париж восстал против монархии Бурбонов. Занимался также скульптурой («Сатир и нимфа», около 1815-1816 годов, Музей изящных искусств, Руан).
Это указующая веха. Он воплощает революцию в аллегорическом образе «Свободы на баррикадах» (другие названия — «Свобода, ведущая народ», «Марсельеза» или «28 июля 1830 года»). Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков. Иногда в серию включают также работу «Вандеец» (Париж, Лувр). Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. В Англии он работал над серией литографий («У ворот Адельфинской верфи в Лондоне», «Нищий, умирающий у дверей булочной» и др., все 1821). Работа имела успех и была отмечена золотой медалью.
Жан Луи Андре Теодор Жерико родился 26 сентября 1791 года в Руане. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин— «Лошадь Наполеона»— получила награду императрицы Марии-Луизы. В основе сюжета картины лежит реальное происшествие – крушение фрегата «Медуза», случившееся 2 июля 1816 года у берегов Сенегала.
В мастерской Верне начинающий художник большей частью практиковался в изображении лошадей, знакомился с анатомическим рисунком животного, здесь же он имел возможность видеть эстампы, выполненные с произведений английских анималистов, копировал картины Верне. Особенно заметно это влияние в картине «Бег свободных лошадей в Риме» (ок. Но со временем битум темнеет и Этюд натурщика также очень сильно потемнел от времени. Возвратился домой полный энтузиазма перед его живописью. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821). Флагманом конвоя был как раз фрегат «Медуза». Какой печальный вечер. В возрасте 32 года (26 января 1824, Париж) он погиб в результате падения с лошади.
Работа имела успех и была отмечена золотой медалью. И новый курс «Медузы»направил фрегат вдоль мавританского побережья изобиловавшего мелями и рифами. Они с надеждой тянутся к нему, машут платками. Картина написана в мрачной гамме, нарушаемой редкими вспышками красных и зелёных пятен. В 1816–17 Ж. путешествовал по Италии изучая творчество мастеров Возрождения. Это, вероятно, его любовник Луи Бро, гаитянский негр, солдат.
Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. В-третьих, у многих картина вызвала восторг. Этим определялась направленность его поисков». В роли рока здесь выступает мрачная тень, которая пытается поглотить героя. Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»).
149 (по другим данным — 146) человек (в основном матросы, солдаты и пассажиры победнее — включая одну женщину, маркитантку) должны были плыть на плоту губернатор с семьей, ученые, офицеры (включая капитанаДюруа де Шомаре), чиновники и колонисты побогаче — разместились в шлюпках правда, несколько человек (в том числе офицеров) перешли на плот добровольно. Многие сходили с ума, доходило до каннибализма. В 1812 году Жерико дебютировал в парижском Салоне пронизанной вихревым движением картиной «Офицер конных егерей императорской гвардии идущий в атаку» (лошадь, вставшая на дыбы, всадник, повернувшийся вполоборота, кривая сабля в откинутой руке и сумрачно клубящиеся тучи). Корабль затонул во время шторма близ островов Зеленого мыса в 1816 году. Неопытный и трусливый капитан (получивший должность по протекции) посадил судно на мель и вместе со своими приближенными спасся в шлюпках, бросив на произвол судьбы сто пятьдесят пассажиров и матросов. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения.
Нам, вероятно, не удастся последовательно рассказать о жизни Жерико — слишком многое в ней гадательно и неясно. Роман закончился ребёнком (которого воспитывали родители молодого Теодора) и большим скандалом, после какового Жерико (как утверждали сплетни) поклялся не прикасаться больше к женщинам и стал гомосексуалистом. «Офицер императорских егерей» принадлежит к числу произведений, необычайно эффектных по замыслу, поражающих с первого взгляда, надолго врезывающихся в память. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного»5 мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма5.
