Гора Сент Виктуар
Другие источники в Интернете утверждает, что мастер написал «более 60 работ с изображением горы Сент-Виктуар». «гора Сент-Виктуар»)11. Гора Сент-Виктуар занимает особое место в творчестве Поля Сезанна. Первые зарисовки горы Сент-Виктуар относятся к 1870 году.
Это тот случай, когда название картины («Отдыхающие купальщики») не содержит явное упоминание горы Сент-Виктуар, но ее характерные очертания легко угадываются на горизонте. Гору Сент-Виктуар Поль Сезанн рисовал 87 раз: 44 раза маслом и 43 раза акварелью. Здесь вы увидите 80 работ мастера с сюжетом Сент-Виктуар, включая картины маслом, акварели и рисунки. Первые зарисовки горы Сент-Виктуар относятся к 1870 году. Совсем неудивительно, что гора Сент-Виктуар «вскружила» голову великому Полю Сезанну — постимпрессионист сделал ее своей главной «моделью» изобразив целых 87 раз, написав 44 картины маслом и 43 акварелью. Сент-виктуар (фр. )— горная гряда на юге Франции излюбленный пейзажный мотив в творчестве Сезанна.
«гора Сент-Виктуар»— серия картин французского художника-постимпрессиониста Поля Сезанна, посвящённая одноимённой горной гряде в окрестностях Экс-ан-Прованса. Сент-виктуар (фр. Montagne Sainte-Victoire)— горная гряда на юге Франции в окрестностях Экс-ан-Прованса. В результате мне удалось найти 80 работ Сезанна с изображением горы Сент-Виктуар (или с названием Сент-Виктуар), пока мои силы не иссякли. Наверняка присоединились бы ко мне в этой вылазке на природу – гора Сент-Виктуар, точнее, целый хребет, который Сезанн изобразил на почти 80 своих.
Первые зарисовки горы Сент-Виктуар относятся к 1870 году15. «гора Сент-Виктуар»— серия картин французского художника-постимпрессиониста Поля Сезанна, посвящённая одноимённой горной гряде в окрестностях Экс-ан-Прованса. Сент-виктуар – горный массив недалеко от живописного Экс-ан-Прованса, обрамленный фиолетово-сиреневыми плантациями лаванды и темно-изумрудными хвойными лесами. «гора Сент-Виктуар» – серия картин французского художника-постимпрессиониста Поля Сезанна, посвящённая одноимённой горной гряде в окрестностях Экс-ан-Прованса. На этой картине Сезанн уже четко изобразил силуэт горы Сент-Виктуар, но она все еще является лишь фоном для основного сюжета — в данном случае завода.
Некоторые источники считают именно эту картину первой, на которой Сезанн изобразил гору Сент-Виктуар. Гора Сент-Виктуар (гора Св. Виктории, Montagne Sainte-Victoire) — рекордсмен пейзажей Сезанна. Можно сказать, что в мировой живописи это самый известный и самый дорогой во всех смыслах пейзаж. Возможно, этот сюжет заслуживает записи в рекордах Гиннеса. Под кистью Сезанна кривятся дома, в сплетениях буйно разросшейся листвы зеленеют деревья, громоздятся скалы и на горизонте возникает подавляющая своей громадой Сент-Виктуар, подобная вулкану, образованному глухими подземными толчками. Это пост подводит итог проделанной работы и открывает серию статей (из-за большого объема собранного материала) по общей теме «Сезанн и гора Сент-Виктуар». Впрочем, проект не закончен.
Любителям искусства гора Сент-Виктуар известна в первую очередь благодаря Сезанну, более 80 раз изображавшему горную гряду на своих картинах (см. И не просто гора, а знаменитая Сент-Виктуар.
Все пейзажи Сезанна с горой Сент-Виктуар: сюжет длиною в жизнь
13 июля он уведомляет об этом Золя. Здесь и только здесь он бывает самим собой. Он должен жениться на Гортензии и чем скорее, тем лучше. Пошлый мещанин – вот кем теперь стал Золя.
Он продолжает заниматься живописью его полотна приняты в Салон. Как бы там ни было, в 1892 году одна за другой вышли две статьи о Сезанне. Завез к неграм. Вот почему он почти всегда стеснен в средствах. А ведь этот человек награжден ленточкой Почетного легиона». Впрочем, лучше он немедля отправится к Золя, возьмет у него лодку и начнет работать.
Шесть картин Сезанна дали в общем ничтожные деньги – 902 франка. Их отправляют на чердак. Потом через круглую площадь Виктуар (площадь образуют дома с закругленными фасадами) вышли к Пале Рояль. Разве жизнь, которую он ведет, не безумие. В глазах Сезанна она сохранила прежний авторитет, она, по его словам, «старшая». Однако есть и другой вариант – более длинный «южный» путь. Как мало нужно, чтобы привести Сезанна в отчаяние.
Но ведь это напрасная трата времени. » Конечно, отчасти виновата и Гортензия. Какая разрушающая сила таится в нем – люди предстают во всей их обнаженности.
Он ставит свой мольберт на берегу Невшательского озера или в долине реки Арез. Попробуйте просто заслонить рукой ствол и вы увидете, что иллюзия исчезает. Говорят об искусстве, говорят о науке. Область Эстака неотступно владеет мыслями художника. Отныне Сезанн живет в Жа вдвоем с матерью, почти калекой, – ей 81 год. Но прежде чем покинуть Париж, он провел некоторое время у Золя.
Сезанн злится, на долгие дни исчезает из дому. Художник издерган, взвинчен, все его отвращает. Более чем любому другому художнику Сезанну близки эти с виду простые и вместе с тем сложные люди, о которых горожане обычно судят весьма поверхностно.
Он ни у кого не бывает. Не отказывай мне в этой услуге, я не знаю, куда кинуться». Однако убедившись вечером, что он не вернулся в гостиницу, Гортензия и сын начинают волноваться и разыскивать его.
Разочарование Сезанна глубоко и необратимо. Мы еще прогулялись по.
Гипнотическое очарование горы Сент-Виктуар
Страшная вещь успех. Он читает и перечитывает эту маленькую новеллу Бальзака: десять лет Френхофер, гениальный художник, работает над полотном «Прекрасная Нуазеза», своим шедевром, который он тщательно ото всех скрывает. Скоро смерть.
Однажды Золя, кичась своими связями, рассказал Сезанну, что недавно обедал «у одной важной персоны» и художник не смог удержаться, чтобы не напомнить Золя о его письме. Сезанну нигде не удается получить комнату: ни в Софоре, ни в Берсо, ни в Отель дю Нор. А если эти чужие люди шпики. В эти годы Сезанн чаще всего писал Сент-Виктуар из дома своей сестры Розы и её супруга, которые приобрели имение Монбриан на юге от Экса. Как далек он теперь от импрессионизма. Он ненавидит толпу. В них – душа Сезанна.
Впоследствии Сезанн запечатлел этот мост в ряде картин из серии, а на «Пейзаже с виадуком, гора Сент-Виктуар» (1885—1887)— движущийся по нему поезд. Их натуры где-то в глубине схожи между собой Сезанн обуздал свою натуру, подчинил ее законам искусства, в котором хочет следовать классикам, но в художнике все бурлит, возмущается и, порой взрываясь, он привносит в тщательно обдуманные полотна неожиданный акцент: нарядность в присущую им аскетическую строгость и те досадные «промахи», которые составляют мучительную драму его творческой жизни. Сезанн злится, на долгие дни исчезает из дому. Острые боли заставляют его время от времени прерывать работу.
Кто может это подтвердить. Интересна история, связанная с горой Сент-Виктуар и правнуком великого художника. Он хотел бы передать ее красоту — это одна из его самых мучительных забот. Природа – место действия извечной драмы. Куда вы направляетесь, Сезанн. Пространство внизу заполнено оранжевой черепицей городских крыш.
Это даст ему возможность появиться в Медане по первому зову Золя. Вода и листва будто спят каменным сном. Поселившись на постоялом дворе, Сезанн часто навещал друга, находил у него то, в чем так сильно нуждался: «моральную поддержку».
Но эти встречи лишены для него всякого интереса. На черный день он запасся тонной солдатских сухарей. С творческим горением, с окрыляющей уверенностью «хочу одним-единственным яблоком удивить Париж» покончено. На этот раз именно так и произошло: Сезанн все оставил.
Подъём на гору Сент-Виктуар в Провансе
Зайдя в ближайший магазин, тут. Сегодня «Ругон-Маккары» насчитывают 13 томов. На площади Виктуар возле собора– фонтан и памятник папе Урбану II. Однажды они целый месяц бродили с мешком за плечами по холмам между Марселем и Эксом.
Вот почему Сезанн никогда не устает смотреть, как Монтичелли работает. один поток, катящийся по горному ущелью. Даже тихий остров Сен-Луи не может удержать его: Сезанн живет теперь на авеню дОрлеан.
Спустившись вниз, в деревню, сели в автобус. Сезанн назвал гору «прекрасной темой» (beau motif) и в том же году начал писать картины, вылившиеся в целую серию, которой художник посвятил многие годы. Мы видим лоскуты зеленых и золотых полей, которые как одеяло покрывают долину (поля написаны под двумя углами, как минимум) и растелены до самого подножия синевато-розовой громады. В ноябре прошлого года его разбил частичный паралич. Но Сезанн не испытывает никакого удовольствия. Именно его, Сезанна, похоронил этот «краснобай».
15 октября 1877 года была открыта железнодорожная линия Экс – Марсель. Накануне национального праздника Виллен украсился флагами. Он забыл о бесчисленных мелких придирках, которыми Луи-Огюст постоянно изводил его. Лучше уйти, уединиться. Впрочем, даже эта дружба отныне кажется ему бессмысленной. В середине июня Сезанн появляется в Париже и находит приют у Ренуаров в Ларош-Гюйоне. Неудачи больно задевают его.
Лучше гор могут быть только горы
Сезанн предельно возбудим. Поболтав с братом Байля, Изидором, ныне адвокатом, Сезанн ворчит: «У него вид смазливого судейского гаденыша». Так вот тоже самое и с Сезанном. Он уже в Медане, но у него заболела жена.
Уже спустя полгода, в письме Эмилю Золя, датированном 14 апреля 1878 года, Сезанн описывает своё восхищение горой Сент-Виктуар, которую он наблюдал из окна поезда на этой линии, проходящего по железнодорожному мосту в долине реки Арк. Но настал день и художник, опьяненный удачей, соглашается показать друзьям картину. Сын, как всегда, ее любимец (о нет, нет, только не Мария, она слишком властная, что ни говорите, «это не то»). Амбруаз Воллар, прищурив глаза, с безразличным видом присматривается к обстановке, наблюдает «славного папашу Танги» и его клиентуру, прислушивается к разговорам в лавке. Что еще он может ждать от будущего.
Задетый за живое, Сезанн говорит, указывая на небо: «Нет ничего, кроме этого», – и, взволнованный увиденным и услышанным, художник исчезает в толпе. «Отец», – шепчет Сезанн. Но, убедившись в том, что все усилия напрасны, решил подчиниться капризам животного. Через пару километров мы. Ибо надо сознаться, что никто никогда еще не видел этого Сезанна.
В поисках всех изображений горы Сент-Виктуар
На его огромном рабочем столе лежит рукопись, которая с каждым днем увеличивается на несколько страниц – «nulla dies sine linea» – «ни дня без строчки». Лишь четыре дня спустя от него пришло письмо, помеченное почтовым штемпелем: Женева. Бедное мое.
Красивое и. Вдобавок ко всему еще эта мерзость, безвкусица. Она ведет беззаботный образ жизни, который ей так по душе. толпится Дефанс.
Худой, бледный, трясущийся, он продолжал писать даже в постели. Продолжать разыгрывать дружбу, взаимопонимание. Вот уже два года, как этот с виду скучающий молодой человек (креол по происхождению, зовут его Амбруаз Воллар) исподволь занимается продажей картин. Ведь этот ребенок, обожаемый отцом, самый верный ее козырь.
Сент-Виктуар – живописный горный массив Прованса и Франции
Лениво разглядывает Амбруаз Воллар «Сезаннов» в лавке Танги. Она распоряжается, наводит порядок – свой порядок – в хозяйстве Розы, Гортензии, в Жа де Буффане. Несколько позднее, в феврале, Валабрег просит Сезанна приехать к нему в Экс. Она и сама обожала менять места, кочевать по гостиницам. Однако не все ответы таковы. И в свою очередь, едет туда следующим, отходящим на юг поездом. В душе у Сезанна больше нет иллюзий.
Это примерно то же, что и антикварные рынки Сент-Уаз в Париже. Но, правда, делал он это практически в разных стилях. Он изверился. Он художник этой земли с ее грубыми геологическими напластованиями. Примириться, симулировать чувства, о нет.
Это место относится к категории
Золя в своем романе «Творчество» несколькими фразами заклеймил бесполезность подобных восторгов, высмеял энтузиазм Шоке и тот благоговейный трепет, с каким он уносит к себе полотна Сезанна – «полотна сумасшедшего, которые он повесит у себя рядом с картинами замечательных мастеров». В свое время художник отдал дань дендизму. Катастрофа., вершина купола изнутри спиралью выложена медной проволокой. Через две недели после смерти Танги, 21 февраля, умирает Кайботт.
«Я чувствую, что скоро покину грешную землю. Сезанн вырывает предметы из потока времени, чтобы вернуть их вечности. Сезанн убежден, что Монтичелли, этот алхимик цвета, с ошеломляющей быстротой создающий картину за картиной, почти рельефные по фактуре и одновременно напоминающие блестящие эмали, владеет «только ему одному известным секретом растирания красок». Позади ничего, кроме пепла. Американская художница Мэри Кассат, друг Моне, увидев впервые Сезанна, приняла его за разбойника, головореза, «a cut-throat», но это впечатление быстро рассеялось и она поняла, что «разбойник» застенчив и кроток, как дитя.
- Гора Сент-Виктуар (серия картин)
- Гора Сент-Виктуар (Гора святой Виктории)
- Описание картины «Гора Сент-Виктуар (Гора святой Виктории)»
- Гора Сент Виктуар ( ) – покорение вертикальной стены
- Поль Сезанн – Гора Сент-Виктуар и виадук в долине реки Арк
- Описание картины Поля Сезанна «Гора Сент-Виктуар»
- Описание картины Поля Сезанна «Гора святой Виктории» (Гора Сент Виктуар)
«1882 год. Забыл их стычки, отцовский гнет, различие взглядов, обиды – забыл все. С поразительной легкостью переходит он от воодушевления к отчаянию, от смеха к слезам. Сезанн легко раним.
В фонтане. Да разве я знаю, что он с ним сделал. Верните ствол – и ветви вернутся на передний план, словно навесая над головой художника. И если когда-нибудь в один прекрасный день он найдет себя, ему удастся себя выразить (realiser), то только перед этой горой Сент-Виктуар, перед этой горной цепью Этуаль, контуры которой так четко вырисовываются в сухом воздухе. Увы, того не интересует Сезанн. Тщетно обыскав вокзал, он предполагает, что художник укатил в Прованс. В Париже уже воздвигнута башня Эйфеля и готовится открытие Всемирной выставки, где намечено организовать также большой отдел изящных искусств.
- Сент-Виктуар Сезанна: Работы 1-9
- Страны, где яростнее всего борются с курением
- 10 стран, в которых чаще всего обманывают туристов
- Удивительные рукотворные места, которые стоит увидеть в жизни
- Поль Сезанн: жизнь и творчество
- Гора Сент-Виктуар: нет комментариев
«Я как ребенок», – говорил о себе Сезанн. Разумеется, Сезанн пытается писать – живопись всегда для него большая поддержка. «Я хотел бы обладать вашим уравновешенным умом, – пишет он Шоке.
Я вижу, что планы набегают один на другой и иногда отвесные линии мне кажутся падающими. Оллер не растерялся, он не намерен сдаваться. – не перестает твердить Мария, заводя разговор о Гортензии. Эти радужные планы, благодаря которым Сезанн принял Алексиса с исключительной приветливостью (художник подарил ему четыре картины), не соответствуют напряженной атмосфере, царящей в семье Сезанна.
- Прованс-Альпы-Лазурный берег: --
- Германия, Франция, Испания, Португалия
- Близлежащие достопримечательности
- Отзывы и лента путешественников
- Введите свой комментарий к посту
- Отправить запрос на изготовление копии
Но Сезанн страдает. Ведь он прекрасно знает, как его друг работал над «Творчеством». Он больше не в состоянии оставаться в Ларош-Гюйоне. та, с которой отчаянно соперничала Эллочка Людоедка), свила гнездо в горах. Несчастный, неудавшийся талант. В данную минуту он берется за все.
О нет, нет. Это рукопись его романа, следующего, 14-го тома «Ругон-Маккаров» это «Творчество», роман о Клоде Лантье, роман о Сезанне, который писатель начал править два с половиной месяца назад. «Мгновенье уходит и не повторяется. В них даже есть нечто магическое и многие приезжающие сюда иностранцы очень удивляются тому, что пейзаж остался таким же, каким его видел художник». Филипп Сезанн, защищающий «моральные права» своего прославленного предка, заявил, что проложить железную дорогу через столь живописную местность, с ее соснами, кипарисами и красными черепичными крышами, – все равно что нанести столь любимому его прадедом пейзажу «кровавый удар мечом». Потомок Поля Сезанна оказывает большую поддержку приобретающей все большую огласку кампании против строительства отрезка скоростной трассы от Экс-ан-Прованса до Ниццы. Страдает, убеждаясь, что его друг и вправду поглупел. Опять нелады. Разве пишут для денег.
В те вечера, когда Монтичелли слушает музыку (он обожает оперу и цыганские хоры), он, взбудораженный, почти невменяемый от только что услышанного, торопливо возвращается в свою мансарду, зажигает все светильники, какие только может у себя найти и работает, пока хватает сил4. Он ждет писем от Фанни, которые Золя (Сезанн просил его об этом сразу же по своем приезде в Париж) должен отправлять ему «до востребования». Сезанн очутился в этом городе и, успокоившись, просит жену с сыном приехать к нему. Церковь – это прибежище.
Сезанн убежден, что Монтичелли, этот алхимик цвета, с ошеломляющей быстротой создающий картину за картиной, почти рельефные по фактуре и одновременно напоминающие блестящие эмали, владеет только ему одному известным секретом растирания красок7. Уже три года, как этот человек состоит депутатом Экса и абсолютно поглощен политикой. Лучше уйти, уединиться.
«Меня всегда влекли к себе небо и безграничность природы. » – говорит Сезанн. Он задумал написать Жеффруа сидящим в кресле у письменного стола, спиной к книжным полкам.
Роза бумажная: длительная работа не позволяет художнику писать живые цветы. Сезанн не терпит ни малейшего проявления усталости. Не в пример сыну отец «выразил» себя. Но нет покоя в душе у Сезанна. Фанни. Тишина.
«Но можешь ли ты несколько дней потерпеть. » – спрашивает Золя Сезанна. Остальные, разумеется, любезны, но их сочувственные взгляды выводят его из себя. Лучше. Но эти встречи лишены для него всякого интереса. К сожалению, в Париже нет Марии, она бы призвала к порядку «вышеупомянутую» Гортензию, дала бы совет брату, как организовать семейный бюджет.
«Что случилось. » – недоумевает Золя. Все между собой не ладят. Сезанн не задерживается у Золя. Но встречаться с Сезанном.
«Меня всегда влекли к себе небо и безграничность природы» — говорит Сезанн. Но Сезанн страдает. Сезанн покоряется. Она, несомненно, чуточку ревнует его к Гортензии.
Обед привел Сезанна в прекрасное расположение духа. Сезанна, несомненно, радуют сообщения Танги. Выводя толстым пальцем кружки, Танги любил говорить: «Взгляните на это небо.
Шоке умер. Брачная церемония – лишь формальность. Он издерган. Забыться в женской любви. Что бы ни говорил Сезанн о «несбыточных мечтах», он прекрасно знает, что писать ему необходимо, что писать он будет до последнего вздоха. Но ему достаточно собственного воображения.
– русла рек, пробивших себе дорогу в море сквозь мягкие известковые горы. И Сезанн дал себе слово: больше он в Медан не вернется. Жизнь в Жа де Буффане, – пишет Сезанн своему другу Золя, – не очень-то веселая. Здешний климат – вечный довод Гортензии – вызывает у нее эмфизему легких. Как утверждает Филипп, его прадед пришел бы в ужас, если бы узнал об этом.
«Отсюда можно было бы увезти сокровища. Он художник этой земли с ее грубыми геологическими напластованиями. 11 июля Сезанн срывается и внезапно уезжает в расположенный неподалеку от Медана Виллен. сменились сельскими. Несмотря на нужду, Гоген противится жене, когда та, чтобы обеспечить семью деньгами, хочет продать несколько «сезаннов» из его коллекции. Гортензии, той все нипочем.
Trahit sua quemque voluptas. Впрочем, что мог бы он сегодня сказать этим людям. – этот маг и волшебник интуиции». В этом все. «Видишь, – усмехнулся Сезанн, – если бы все глупцы исчезли, ты был бы принужден доедать остатки тушеного мяса наедине со своей благоверной».
Однажды, гуляя по улицам, Сезанны увидели антирелигиозную демонстрацию. Нередко художники уходят вдвоем на мотивы. Кем был бы он сегодня без этого отца, который всю жизнь досаждал ему, подавлял его, ни во что не ставил. Сезанн, ослепленный гневом, ходит взад-вперед, сжимая кулаки. Она привыкла к его длительным отлучкам, к перерывам в их беспорядочной супружеской жизни. Нередко художники уходят вдвоем на мотивы.
Прах Пабло Пикассо захоронен во внутреннем дворе замка Вовенарг. Только на юге, на природе можно «проверить» Пуссена. Ничего особенного.
Сезанну по душе их сдержанность, степенность, склонность этих тяжелодумов к размышлениям. Страдает, убеждаясь, что его друг и вправду «поглупел». да что я знаю. Спустя три недели, 28 апреля в мэрии Экса Сезанн зарегистрировал брак с Гортензией. И Сезанн дал себе слово: больше он в Медан не вернется. Сезанн назвал гору «прекрасной темой» (beau motif) и в том же году начал писать картины, вылившиеся в целую серию, которой художник посвятил многие годы.
Ему необходимо уехать, переменить место. Жалкий, жалкий Сезанн. Скитания приводят Сезанна в Марсель.
Сезанн настойчив, он снова шлет письмо. Ничто больше не нарушает однообразного течения времени. Раз есть деньги ими надо пользоваться. Впрочем, его мастерство непрерывно совершенствуется. Он одинок.
горе Сен Виктуар. Доходы его ничтожны. Столько надежд, столько терзаний, суровое детство, надорванная тяжелым трудом молодость, то одно, то другое. Жена и сын так привыкли к странностям Сезанна, что его отсутствие их не беспокоит.
«И вы, Моне, –прерывающимся голосом воскликнул Сезанн, – вы тоже издеваетесь надо мной. » Затем вскочил из-за стола и, не слушая возражений друзей, огорченных столь неожиданной реакцией, убежал с перекошенным от волнения лицом. Устроители выставки согласны и картину «Дом повешенного» (Шоке получил ее от графа Дориа в обмен на картину «Тающий снег в лесу Фонтенбло») покажут на Всемирной выставке. Он и Сезанн, как в прежние времена, ставят свои мольберты рядом. Только латиняне способны продолжить традиции классицизма.
Малейший шум для него нестерпимая мука. У праха нелюбимого отца Сезанн внезапно ощутил чувство глубокого волнения. Уйти от самого себя, забыться, не быть существом, зависящим от капризов необычной судьбы. Хм, – усмехается Монтичелли, указывая на стоящее на мольберте полотно, – очередная чепуховина5, чтобы завтра пообедать.
На столе несколько листов бумаги, раскрытая книга, небольшой слепок Родена, цветок в вазе. Он якобы живет в Эксе. Научные работы – в сотрудничестве с Гастоном де Сапорта Марион опубликовал девятнадцатитомный труд «Эволюция растительного царства», – разнообразная деятельность, приближающееся сорокалетие не погасили в этом человеке увлечения искусством. Только латиняне способны продолжить традиции классицизма. Под его кистью воскресают венецианские празднества, галантные сцены Ватто. Множество организованных групп со своими увлеченными гидами вокруг нас.
С лихорадочным блеском в глазах разглядывает Сезанн эту красивую девушку из Прованса. Ничего. следы ранних форм существования растений и животных. Как в воду канул.
Здесь и только здесь, он бывает самим собой. В этом одна из его самых мучительных забот. Писатель удивлен нетерпением Сезанна. «Пошлый мещанин – вот кем теперь стал Золя. » Однажды Сезанн, явившись с опозданием, перехватил насмешливый взгляд, которым его друг обменялся со служанкой, завидев его внизу у лестницы, запыхавшегося, обремененного свертками, в помятой шляпе. И пишет.
Кто же все-таки этот Сезанн. И со многими предосторожностями принимается за работу. Вот он, непонятно по какой причине потерявший надежду добиться «выражения себя» (realisation), охваченный яростью, судорожно рвет на куски свои творения.
Мне нужнее и интереснее антикварные блошки типа. Тишина. не показался. На территорию пройти нельзя и мы фотографировали сад сверху и.
И вот однажды этот господин Гоген похитил его у меня. Живопись для него вериги. Кост по поручению Золя роется в антикварных лавках и в лавках с разным старьем. «Мы вместе прогулялись по городу, вспомнили кое-кого из знакомых, но ничто нас при этом не волновало. » – восклицает Сезанн. О, этот Гоген.
Он все упустил. Нет, нет. Это очень красивое побережье, романтичное, солнечное, с крошечными пляжиками там. На этот раз именно так и произошло: Сезанн все оставил.
И вдруг начинает неистово колотить по столу. Бог мой. » Три года. Отношение сына к жене поддерживает в ней это чувство. О чем мог бы беседовать с этим Виктором Лейде. Он художник этой земли с ее грубыми геологическими напластованиями.
Что за притягательная сила таится в этой ослепительной плоти. Он избрал мотивом старую Гарданну. Там снимает «маленький домик с садом. Это – вид на гору с западной части Экса, со стороны фамильного поместья Сезанна. И мать хотела бы возможно дольше видеть Поля подле себя. Единственный, с кем, пожалуй, можно было бы поддерживать отношения, это Нума Кост.
Он хотел бы передать его красоту. Лучше исчезнуть. Моральная подавленность сказывается на здоровье Сезанна. Какая трагическая судьба. А если правительство под предлогом того, что эти художники, бесспорно, революционеры, надумает упрятать в тюрьму приверженцев «школы», как их называет Танги.
Впоследствии Сезанн запечатлел этот мост в ряде картин из серии, а на «Пейзаже с виадуком, гора Сент-Виктуар» (1885—1887)— движущийся по нему поезд. Сегодня он позволил этой силе расцвести. Смерть уже коснулась Луи-Огюста своим беспощадным резцом. Жеффруа беседует с ним о Моне. И только Сезанн, единственный, не признан.
Сезанн знает, что работа над портретом будет длительной. Эти натюрморты для Сезанна лишь эксперименты, упражнения. И что же. В поздних картинах серии часто видят истоки кубизма и абстракционизма.
Искрящаяся на солнце вода, горы, свежая зелень – красота. У Сезанна слишком тяжело на душе, чтобы задерживать на этом свое внимание. По словам Алексиса, они ненавидят «эту особу», которая рассорилась и с Розой. То, что сегодня нас так удивляет, возможно и есть живопись завтрашнего дня. -римского города Геланума.
Оказавшись на улице Сент Антуан, я сориентировалась и успокоилась. Бог сотворил людей и каждому человеку подбирает пару. Вскоре жизнь Сезанна становится невыносимой. Ободренный, Сезанн возвращается к Жеффруа и сеансы начинаются снова.
Сезанн потрясен. Доводя до крайности верность своему видению, повинуясь страстному желанию писать именно то, что он видит, стремясь точнее выразить «свое маленькое ощущение», Сезанн спрашивает себя, не отказаться ли ему от того произвола, который считается общепринятой истиной, но для него эта истина ничто. Пресса спешит откликнуться на книги Золя. Эта грязь, подымающаяся со дна души из-за какой-то служанки на ферме. Он будет огибать «сезанновские» места и протянется через прибрежные города Марсель и Тулон. Мелкий укол самолюбию – и он страдает от обиды.
По словам историка искусства Готфрида Бёма, автора монографии о Сезанне, в многочисленных вариациях одного и того же сюжета художник стремился осуществить «синтез постоянства и изменчивости». Нет, он больше не поедет к своему другу. Сезанн, притворяясь, будто все в порядке, пытается работать, пишет пейзаж в Ларош-Гюйоне. Вот уже 3 июля, а от Золя все еще нет ответа. Та знает своего братца получше Луи-Огюста, ее не проведешь никакими ухищрениями. А я, что прикажете делать мне.
Едва Сезанн занял свое место, как Моне, предвкушая удовольствие, которое он сейчас доставит своему старому другу, начал заверять Сезанна в любви к нему всех присутствующих, в их уважении и глубоком восхищении его живописью. Отныне между ним и Золя все кончено. Это недостойно того, чем они были друг для друга столько лет кряду. В любой победе таится зародыш грядущего поражения.
Заведены оранжереи, голубятня, образцовый птичий двор. И ради этого забыть обо всем. » – восклицает Сезанн. Этот бедняк превратил жизнь в чудесную грезу. Теперь Сезанн корпит в своей мастерской на улице Валь де Грас над картиной с двумя фигурами – сценой из «Масленицы» («Марди гра»), моделями для которой служат его сын Поль в костюме Арлекина и сын сапожника Гийома в костюме Пьеро. Глубокая усталость одолевает его, он чувствует себя физически ослабевшим.
Часто Сезанн уходит бродить по холмам, высящимся вдоль дороги в Толоне. Шоке попросил Сезанна расписать его особняк на улице Монтиньи и Сезанн согласился, но, набросав вчерне две сцены, быстро оставил это дело. Он, Золя, никогда не одобрял связь с этой особой. Что ж. Он ответит Золя.
Он, Сезанн, ничего не получил. А дерево, тянущееся снизу вверх по всей левой стороне холста, создает ощущение глубины – этот прием создает иллюзию, будто гора и поля находятся в отдалении (несмотря на то, что написаны «ближе», чем они есть, не в пропорции). — Отсюда открываются прекрасные виды, но это не вполне живописные мотивы. Но они радушно приняли неполадивших супругов. С пяти часов утра он уже за мольбертом и до вечера работает без передышки, ни о чем не думая: ни о терзающем его недуге, ни о Гортензии, ни о своих пятидесяти шести годах, ни о бесплодно потерянном времени. Сент-Виктуар – его отдых, радость, его вера в себя.
Критик утверждает, что «начатый портрет – очень удачная работа» и долг художника перед самим собой ее закончить. Гортензия, та ни за что не хочет возвращаться в Экс. В более ранних произведениях, относящихся к 1880-м годам (таких, как «Гора Сент-Виктуар с большой сосной», 1886 – 87), гора ещё не является совершенной доминантой композиции, будучи просто одним из элементов пейзажа.
Резкая, требовательная, с мрачным характером. «Женись на ней, женись наконец. » – не перестает твердить Мария, заводя разговор о Гортензии. Но прежнего подъема уже нет.
За те два года, которые Пикассо прожил в этой части Прованса, он написал самые известные портреты своей последней жены Жаклин, серию картин по мотивам полотна Мане «Завтрак на траве», создал несколько скульптур. Уступив настояниям Марии, Сезанн начал ходить в церковь. Сезанн запирается в Жа де Буффане. Выждем.
Здесь и только здесь он бывает самим собой. Одно лишь воображение. Но прежде чем покинуть Париж, он провел некоторое время у Золя. Почти две тысячи франков уплачены за полотна Писсарро.
Все подвластно смерти, все подвержено разрушению. Вода и листва будто спят каменным сном. Если картина не удалась, ее швыряют в огонь и начинают новую». Сезанн не ждал, никак не ждал глубокого понимания со стороны Золя. Жизнь ускользает, та жизнь, что совсем близко, рядом, только руку протянуть.
Быть может. Марион все время по-дилетантски занимается живописью. Он работает в пустыне. Он вообще ничего больше не выносит. Мария и мать вечно ссорятся. После двадцати лет страстной одержимости дойти до такого состояния, так опуститься. Я прибегаю к твоей помощи и умоляю отпустить мне мои грехи да будут благословенны мудрецы.
И вовсе не спешит переменить место жительства. С террасы видна церковь святого Михаила на высокой горе. Странная загадка эта живопись. Он не художник Севера и не художник Иль-де-Франса.
запаниковала и стала выбираться на центральную улицу. Лучше отойти. И Сезанн рассказывает Монтичелли о своих намерениях. Страх сжимает горло, он охвачен страстью. Поразмыслив, Сезанн, должно быть, почувствовал некоторую неловкость – всегда он обременяет Золя своими просьбами – и в постскриптуме добавил странную фразу: «Я человек маленький и не в состоянии оказать тебе никакой услуги, но я уйду из этого мира раньше и постараюсь исхлопотать для тебя у Всевышнего тепленькое местечко». Надо иметь много веры в себя и много оптимизма, чтобы в 47 лет в его обстоятельствах еще надеяться на вознаграждение в будущем.
Он писал до последнего вздоха. И надо признать, все действительно оборачивается как нельзя хуже. Страшная вещь успех.
«Каких глупостей ты бы ни натворил, ничто не заставит меня забыть о том, что я твой отец», – говорит он с нежностью. С первых же слов Моне Сезанн опустил голову и заплакал. Полностью меняется восприятие ветвей.
Его не замечают. Писем нет, Фанни, видимо, не дорожит этой тягостной любовью. Три года. В поздних картинах серии часто видят истоки кубизма и абстракционизма3. Впрочем, ему везде плохо.
Но чем ближе подъезжаешь, тем живописнее горы. Горы сменились сельхозугодиями – обширными кукурузными полями, подсолнухами. Спустя некоторое время после их отъезда Сезанн и сам уезжает в Эстак к Гортензии.
15 октября 1877 года была открыта железнодорожная линия Экс— Марсель. Он старше Сезанна на пятнадцать лет, ему скоро минет шестьдесят1. Неудачи больно задевают его. Сезанн исчез. «Он самый сильный среди нас, – замечает Сезанн, – Моне, я ему даю место в Лувре». Что там наговорит ему этот «папаша Жеффруа. ». Но, стремясь, как всегда, производить впечатление, преувеличивая врожденную склонность ко всему причудливому, он подчеркивает необычность своих манер, туманность речей, уснащенных заранее продуманными нелепостями3. Правда иной раз Танги, заинтересовавшись каким-нибудь полотном и желая «отвадить» покупателя (он всегда с болью душевной расставался с любым произведением), назначает аховые цены – вплоть до 400, 500 и 600 франков при таких цифрах покупатель, разумеется, «остывал» и больше не настаивал на покупке.
Ни дуновения. Однажды они целый месяц бродили с мешком за плечами по холмам между Марселем и Эксом. Только латиняне способны продолжить традиции классицизма. Скитания приводят Сезанна в Марсель. На юге ее снедает тоска.
., от него очень внушительно смотрится Эйфелева башня. От нежной дружбы, что была для Сезанна отдохновением, вдруг повеяло могильным холодом. Здоровье его расшатано. Сестра Роза с мужем никак не решается уехать их младенец пищит. городке их целых два) с великолепным садом, террасами спускающимся по горе.
Но многие полотна были тоже оценены не выше, чем полотна Сезанна. В более ранних произведениях, относящихся к 1880-м годам (таких, как «Гора Сент-Виктуар с большой сосной», 1886—87), гора ещё не является совершенной доминантой композиции, будучи просто одним из элементов пейзажа. Однако к чему этот разговор. Абсолютно равнодушный ко всему, что волнует отца, Поль – натура сугубо уравновешенная, с ярко выраженной практической жилкой.
А дальше «бордель в том или другом городе и это все. Сезанн запирается в Жа де Буффане. Впрочем, как ни приятно ему это уважение, но оно так мало значит. Писатель не заехал в Экс. Доходы его ничтожны. Вот почему Сезанн никогда не устает смотреть, как Монтичелли работает. – что забыл осведомиться на почте, где его ждало «до востребования» письмо Золя. Ему уже 51 год.
Мария подчас внушает страх невестке, которая ведет себя скромнее скромного. Как далек он теперь от импрессионизма. Ах, этот бедный Поль.
По словам историка искусства Готфрида Бёма, автора монографии о Сезанне, в многочисленных вариациях одного и того же сюжета художник стремился осуществить «синтез постоянства и изменчивости»8. В Марселе вспыхнула эпидемия холеры и, боясь заразиться, Золя отменил встречу с Сезанном. Они пишут. Правдиво передать его в живописи. Но все-таки Сезанн любит приезжать в Жа без жены.
Сезанн-отец находится в Жа де Буффане. Но не проходит и сорока восьми часов, как все планы Сезанна снова рушатся. Сестра Роза с мужем никак не решается уехать их младенец пищит. И победил.
Мария ходит за Сезанном по пятам, выслеживает, укоряет, не дает ему опомниться. Одна лишь видимость дружбы. К тому же вновь обостряется его мизантропия.
Красная занавеска на единственном окне наполняет комнату розоватым отсветом. Но своим помрачненным сознанием он этого не понимал. Его творческий накал доходит до исступления.
Гортензия, со своей стороны, больше не посещает ни мать, ни сестру Сезанна. По поводу двух из них Гоген пишет жене в ноябре: «Я очень дорожу моими двумя полотнами Сезанна, поскольку у художника мало законченных вещей, но придет день и они станут большой ценностью», – предсказывает Гоген. За табльдотом, среди незнакомых людей, он необщителен, ни с кем не сближается, за исключением одного пруссака, выказывающего художнику «немного симпатии».
Сезанн живет «у подножия холма». органом, здесь проходят концерты классической музыки. В более ранних произведениях, относящихся к 1880-м годам (таких, как «Гора Сент-Виктуар с большой сосной», 1886—87), гора ещё не является совершенной доминантой композиции, будучи просто одним из элементов пейзажа9. Вот уже пять месяцев, как они покинули Францию. Гору Сент-Виктуар никто не рисовал так часто, с разных точек зрения и с такой любовью, как Сезанн.
Он одинок. К моменту его появления гости уже сидели за столом. Весь район Эстака неотступно владеет мыслями художника. Слишком быстро, «проклятые», вянут. На это дерево. Гортензия отказывается ехать в Экс она жаждет вернуться в свой дорогой Париж, что и делает.
Лучше исчезнуть. Он приносит своему хозяину немало огорчений. Но оно было мое. «Дамское счастье» вышло в свет в 1883-м. Под его кистью воскресают венецианские празднества, галантные сцены Ватто.
Одержимый страхами, он все больше поручает себя заботам матери и сестры. А что последует затем. Хочу просить об одной услуге, ничтожной для тебя и весьма значительной для меня. Вот именно, терпеть Сезанн не может Фанни по-прежнему не пишет. над самой пристанью», в том месте, которое называется кварталом Замка.
Взбешенный художник возвращается к себе в Жа де Буффан. Затем все перетасовал и без дурного умысла, беззлобно и простодушно написал книгу. Вокруг ни малейших следов присутствия человека. Сезанн легко раним. Дни летят, но он этого не замечает. В конце. Сезанн узнает себя в этом человеке.
Вскоре он будет так же богат, как старый Луи-Огюст. Не так обстоит дело с Марией. В своей книге, героем которой будет Сезанн—Лантье, писатель покажет не только «борьбу художника с природой», но и «борьбу женщины с творчеством». И тогда тяжелый характер Сезанна проявляется еще резче.
И если когда-нибудь в один прекрасный день он найдет себя, ему удастся себя «выразить», то только здесь, перед этой горой Сент-Виктуар, перед этой горной цепью Этуаль, контуры которой так четко вырисовываются в сухом воздухе. Дни идут. Несказанность. Но Гортензия, та рассуждает по-иному. Но, стремясь, как всегда, производить впечатление, преувеличивая врожденную склонность ко всему причудливому, он подчеркивает необычность своих манер, туманность речей, уснащенных «заранее продуманными нелепостями».
То ли я обезумел, то ли в здравом уме. Он не художник Севера и не художник Иль де Франс. Да, его жизнь целиком отдана живописи, но не закончится ли она ужасным поражением. Ту поддержку, которая более чем когда-либо была ему необходима. Мелкий укол самолюбию – и он страдает от обиды. Художник становится нетерпим, несдержан.
Куда вы направляетесь, Сезанн. » И Сезанн рассказывает Монтичелли о своих намерениях. Сезанн работает.
Несвоевременное вторжение гостей удивило Ренуаров. И чтобы это отобразить, надо очень мало краски и очень много простоты. «Аминь. » – отвечал мальчик-певчий. 95 килограммов веса, 1 метр 10 сантиметров объем талии. Когда Моне закончил речь, Сезанн посмотрел на него печальным полным укоризны взглядом. сами не заметили, как черная гряда вулканов осталась за спиной.
Вместе с сыном она садится в поезд идущий в столицу. За домом высятся поросшие соснами крутые скалы. Все трудности стоящей перед ним задачи ему известны. Никого вокруг. Сомнения нет – перед нами один из величайших художников мира, но – не прискорбно ли это.
Некому довериться, не с кем поговорить в минуту тоски. Сезанн последует за ним. Он ни у кого не бывает.
И с ним уехал. «Лавровый венок и возлюбленную бог приберегает для нас к двадцати годам», – говаривал в свое время Золя. После неожиданно свалившегося наследства – кто-то из друзей отписал Косту сто тысяч франков «на память и в доказательство уважения» – он ушел из армии и поселился в Эксе купив по дороге в Ламбеск деревенский домик, а против собора Сен-Совер довольно красивый особняк. Он не располагает большими деньгами, но не теряет надежды их заработать. Монтичелли – какой «temmperammennte».
Он старше Сезанна на пятнадцать лет, ему скоро минет шестьдесят. Моделями ему послужат крестьяне. Нет, он больше не поедет к своему другу. Пока Монтичелли делает набросок, Сезанн, которого дорожные приключения настроили на поэтический лад, читает вслух что-нибудь из Апулея или Вергилия. – пребывающий в безвестности.
Молодой Поль, тот умеет себя защитить. В Швейцарии он чувствует себя чужим. 4, 5 июля от Золя ни звука.
«Я вижу, что планы набегают один на другой и иногда отвесные линии мне кажутся падающими». Можно сказать, что, прекратив работу над «Игроками в карты», Сезанн перестал сопротивляться, перестал принуждать себя к той аскетической объективности, которой долгие годы подчинял свое искусство, чтоб исторгнуть из него песню, отмеченную печатью сильной личности, некую патетическую исповедь. Чуть дальше от площади, за каменной стеной – Королевский розарий.
Всматриваясь в расстилающийся перед ними пейзаж. После равнинного участка пошли. Победила Мария. 27 июня он просит друга немедленно известить его, как только тот водворится в Медане. Несмотря на дружбу с Сезанном, Золя в конце концов соглашается с мнением жены: «Становится неприличным сохранять дома, на виду у посетителей, полотна этого неудачника».
По своей обычной методе писатель сперва накопил груду выписок, затем порылся в воспоминаниях, получил у одних, у других людей сведения о том о сем, о торговцах картинами, о любителях искусства (вплоть до Шоке под именем господина Гю), об инвентаре художника, разузнал всю подноготную о натурщиках и натурщицах, вникнул в интриги Салона. Но, как ни изолирован Сезанн, он не прекращает трудолюбивых поисков. Впоследствии Сезанн запечатлел этот мост в ряде картин из серии, а на «Пейзаже с виадуком, гора Сент-Виктуар» (1885 – 1887) – движущийся по нему поезд. На ней ничего не видно, кроме туманного нагромождения красок и множества беспорядочных линий из которых – непонятно каким чудом – возникает прелестная обнаженная нога, «уцелевшая от медленного, непрестанного разрушения». Неподалеку от Сент-Виктуар находится древний замок Вовенарг (Chteau of Vauvenargues), связанный с именем Пабло Пикассо, который купил его в середине прошлого века.
Борьба между темпераментом и разумом никогда не проходит безболезненно. Этот бедняк превратил жизнь в чудесную грезу. Критик немедленно принимает предложение и художник с жаром берется за работу. Ни дуновения.
Впрочем, даже эта дружба отныне кажется ему бессмысленной. У меня было свое, маленькое видение мира, совсем крохотное. Сезанн назвал гору «прекрасной темой» (beau motif)6 и в том же году начал писать картины7, вылившиеся в целую серию, которой художник посвятил многие годы. Он нуль. Шоке не возражает, но из неизменной преданности к Сезанну просит экспонировать одно из полотен своего протеже. Вокруг ни следа человеческой жизни.
Какая-то старая женщина с вязаньем в руках по привычке подошла к месту, где писал Сезанн. но это сейчас так видится, а. Ничего значительного, просто пробует свои силы в перепродаже картин. Разные новые направления, дивизионизм вызывают у Сезанна смех: «Я люблю барона Гро, так могу ли я, по-вашему, серьезно относиться к разным глупостям. » Однако у беседующих есть темы, которых касаться нельзя. Единственная значительная сумма в 3 тысячи франков была выручена за одно из полотен Моне.
«Жизнь в Жа де Буффане, – пишет Сезанн своему другу Золя, – не очень-то веселая». Кончено. Сезанн мечется, ездит то туда, то сюда, все, что творится вокруг, его не касается.
Еще чего. Гортензия призывает Ренуаров быть судьями между нею и мужем. Сквозь пенсне Золя смотрит на живой прототип героя своего произведения. Мир застыл. Она любила Европу и европейских аристократов, одним из ее мужей. Он вдруг решает вернуться в Экс.
Близок день, когда каждое из этих полотен будет стоить много дороже пятисот франков, отныне Танги считает своих «Сезаннов» «бесценным сокровищем». Сезанн одинок Книги Золя по-прежнему единственные вестники, доходящие до него извне. Год 1883-й тоже промелькнул как сон. И пустился в плавание, быть может длительное и ненадежное.
Оллеру не повезло. Пейзажи Эстака, «Купальщицы», портреты – Гортензии, сына, автопортрет, – натюрморты, одно сменяет другое. И если когда-нибудь в один прекрасный день он найдет себя, ему удастся себя «выразить» (realiser), то только перед этой горой Сент-Виктуар, перед этой горной цепью Этуаль, контуры которой так четко вырисовываются в сухом воздухе.
Он не художник Севера и не художник Иль де Франс. «Благодарю тебя за присланную книгу, – пишет он другу, – за то, что не забываешь меня в моем уединении». Она тащит мужа за собой в Веве, в Лозанну. Годен на съедение собакам. Мир застыл.
Этим летом Сезанн пробыл несколько недель в Жа де Буффане. То же самое происходит, когда дело касается вертикальности и устойчивости предметов. Полотно не поддается. И все-таки исповедуется, причащается, находит в мессах успокоение и отдых. Однако вскоре Сезанн уезжает в Шантильи, где поселяется в гостинице Делакур.
По словам историка искусства Готфрида Бёма, автора монографии о Сезанне, в многочисленных вариациях одного и того же сюжета художник стремился осуществить «синтез постоянства и изменчивости». Их натуры где-то в глубине схожи между собой Сезанн обуздал свою натуру, подчинил ее законам искусства, в котором хочет следовать классикам, но в художнике все бурлит, возмущается и, порой взрываясь, он привносит в тщательно обдуманные полотна неожиданный акцент: нарядность в присущую им аскетическую строгость и те досадные промахи, которые составляют мучительную драму его творческой жизни. Став поневоле туристом, Сезанн, ворча, сопровождает жену сперва в Берн, а затем во Фрибург. За «Терезу Ракэн» изданную в 1868 году, Золя получил 13 тысяч франков авторского гонорара.
Мысли Сезанна неизменно возвращаются к этим оголенным обрывистым утесам, застывшим в своем величии. Белоснежные воротничок и манжеты, бархатное пальто, жемчужно-серые перчатки, трость с золотым набалдашником, можно сказать, «персонаж Тициана, покинувший раму». Но внутренняя тревога мешает ему сосредоточиться. Издали Сен Виктуар похожа на смятую и кинутую сгибом вверх скатерть на столе равнины. говоря – это миф.
«Я был вынужден, – писал Сезанн, – немедленно прекратить работу, начатую у Жеффруа, так щедро предоставившего себя в мое распоряжение. Но терпение Сезанна иссякло. Только на юге, на природе можно проверить Пуссена. Сезанн по-прежнему угрюм, беспокоен, обуреваем сомнениями.
Старые привязанности отошли в прошлое. Лучше отойти. И что же. Вначале Сезанн пытался воздействовать на него голосом или палкой.
В поздних картинах серии часто видят истоки кубизма и абстракционизма. «Я целомудрен, – любит говорить о себе Золя. – Женщина помимо жены. В этом отношении он неумолим. «Я по-прежнему работаю, — сообщает Сезанн Золя.
Несказанность. Благо, та самая гора Сент-Виктуар, которую без конца рисовал Сезанн, хранит в своих недрах множество. Юноши вынуждены простаивать долгие часы, не меняя позы.
А еще это и это. » Новички ничего не покупают и, хотя папаша Танги постепенно заражает их своим восторгом «Сезаннами», сам он по-прежнему остается бедняком. Новую линию планируется открыть к 2020 году. Согласно проекту, самый короткий, т. н. «северный», маршрут железной дороги будет занимать четыре часа и пройдет через Прованс вдоль южного склона горы Сент-Виктуар до Ниццы. Золя еще в Париже, но скоро переедет в Медан. Все на той же картине «Гора Сент-Виктуан» мы можем увидеть и геометрию и систему параллельных горизонтальных линий, выстроенных при помощи полей, виадука, крыш домов – она тянется до подножия горы. 29 июня художник скончался.
И вовсе не потому, что его дружеские чувства к Золя иссякли. Сезанн узнает себя в этом человеке. Он капитулировал. И какой странный человек. Сезанн, уверяет Бернар в своем метком высказывании, «открывает искусству заветную дверь: живопись для живописи».
Он намеренно уходит от точной перспективы, давая понять, что для него она доминирующий объект, а сюжет предлагает ощущать через линию и цвет. Только на юге, на природе можно «проверить» Пуссена. 1889 год. Завернув за церковь Сент Этьен дю Мон, я вышла к Арене Лютеции – остаткам древнеримского. В 1884-м – «Радость жизни» и в марте того же года – «Жерминаль». Импрессионизм, – добавляет он (и кажется, что читаешь Золя), – делает лишь первые шаги но в день, когда человек сильного темперамента и высокой культуры заставит нас признать импрессионизм, в этот день мы, возможно, получим новое искусство».
Быть может, его произведения обречены на небытие. И делал это всю свою сознательную жизнь. Страдает в гостиной Медана, где мадам Золя откровенно дает ему понять, что он со своими грубыми манерами, неопрятной одеждой, резкими выходками, угрюмостью и раздражительностью такой же нежеланный гость, как ее кузены и кузены кузенов, зачастившие с протянутой рукой в Медан, куда их привлекает позлащенная слава писателя. Монтичелли – какой temmperammennte.
В ноябре он возвратился на зимнюю квартиру в Эстак, куда вскоре приехала мать. «Да почиет в мире», – читал священник. «Я хочу раствориться в природе, врасти в нее, расти в ней». Он богат. Он принял все необходимые предосторожности.
Как знать, быть может, его работы не так уж презираемы, как он воображает. Но швейцарский пейзаж, столь отличный от провансальского, озадачивает Сезанна. Недурно. Думая иногда о Гойе и герцогине Альба, Сезанн вздыхает.
Сезанн вырывает предметы из потока времени, чтобы вернуть их вечности. Ответ подтвердил Оллеру правильность его предположения. Золя любит поесть и потому полнеет.
Кончен. Френхофер, Френхофер. Пусть все остается по-прежнему, словно бы ничего не произошло, словно «Творчество» не причинило ему нестерпимой боли и Клод Лантье не Поль Сезанн. Тем хуже. С одной стороны, Жорж Леконт в своей книге «Искусство импрессионизма» воздает должное «искусству очень здоровому, очень цельному, которого часто достигал – почему в прошедшем времени.
Пора возвращаться. Против ожидания она находит в Марии союзницу, хотя та ее презирает. В те вечера, когда Монтичелли слушает музыку (он обожает оперу и цыганские хоры), он, взбудораженный, почти невменяемый от только что услышанного, торопливо возвращается в свою мансарду, «зажигает все светильники, какие только может у себя найти» и работает, «пока хватает сил». Но Сезанн не задерживается у Шоке.
Сезанн изучает ее структуру, вычисляет объемы. И вовсе не потому, что его дружеские чувства к Золя иссякли. В покойном он потерял друга и одновременно своего единственного серьезного ценителя. Он разоткровенничался.
Мертв. Полагаю, что все-таки я буду жить и не хочу рисковать и in aeternum жариться. Женись на ней, женись наконец. Иной раз его охватывает нервное возбуждение, а иной раз депрессия и усталость. Быть может, он ошибается, быть может, никогда не сумеет «теоретически обосновать результаты своих попыток».
Сезанн воспринял эту смерть как тяжелую личную утрату. До 1870 года Монтичелли жил в Париже, затем вернулся в Марсель и с тех пор больше не покидал родного города. И вечно мечется, охваченный нервным беспокойством и нетерпением. О загадка мира сего. Однако это не мешает старым спорам вновь разгореться. Какая разрушающая сила таится в нем – люди предстают во всей их обнаженности. Сад превратился в парк с вновь посаженной липовой аллеей.
Нет больше сил топтаться в Ларош-Гюйоне. Но ему достаточно собственного воображения. Радостное возбуждение Сезанна так велико, что друзья Моне изумлены. всякое впечатление. поднялись на верх холма, к готическому кафедральному собору. Так компоновал Веронезе». В октябре он снова уехал в Экс с мыслью не возвращаться в столицу.
Он прекрасно знает, что не может быть и речи о том, чтобы сохранить достаточно шаблонную и маловыразительную композицию, какую он видит на картине в музее. «Постоянная борьба, ежедневная десятичасовая работа, предельная самоотдача. Скоро ему стукнет пятьдесят.
В свое время художник отдал дань дендизму. О, никогда в жизни Сезанн не признается, что он смертельно ранен. Пока Сезанн не закончит работу, все предметы должны оставаться на месте. Красная занавеска на единственном окне наполняет комнату розоватым отсветом.
Небольшой приятный городок вполне во вкусе Гортензии. В октябре он снова уехал в Экс с мыслью не возвращаться в столицу. Гортензия едет в Жа де Буффан с маленьким Полем (ему уже минуло четырнадцать. ), в сопровождении свекра и свекрови. На этот раз настроение у Сезанна самое мрачное.
Болезнь обостряет присущую ему раздражительность. Впрочем, ему везде плохо. К тому же вновь обостряется его мизантропия. Сезанн мечется, тоскует. Гора изображена Сензанном более чем в 60 картинах. Впоследствии во время поездки мы досыта.
С болью в сердце Сезанн примиряется со своей судьбой. «Пишу тебе, рассчитывая на ответ. Будем относиться с интересом к каждому новому дерзанию. Борьба между темпераментом и разумом никогда не проходит безболезненно. Но это не мешает Сезанну безгранично восхищаться сыном.
Одиночество тяжелым грузом ложится на сердце Сезанна. С беззаботными прогулками покончено. Золя взволнован и слегка смущен. О. Луи-Огюст, вот кто был на высоте своего призвания.
Мария ценит умение Гортензии стушевываться и мать Сезанна это ценит. Тогда он скатывает его, ломает о колено и отшвыривает в дальний угол комнаты. 1883 год. – ему уже не подчинялась. Акустика внутри изумительная, горят свечи, люди сидят в храме, слушают музыку, сверху льется свет.
Их полотна раскупают и часто платят большие деньги. Как уловить ее, как объять во всех проявлениях. Это позволяло ему делать его мастерское владение кистью и карандашами.
