Портрет Куликова Геомара
Все книги про: «биография геомара куликова»
И действительно, только за первые два десятилетия после 1861 года в России было построено свыше 22 тысяч километров железных дорог, на Волге появились такие же быстроходные двухпалубные товарно-пассажирские пароходы, какие плавали на реке Миссисипи в Америке. И в полицейскую часть под розги угодить проще простого. Переворот – вот в каком крупнейшем событии жил и развивался главный герой повести – Гошка. Именно этот переворот стал переворотом и в его жизни. Скрипка – Смычок Могли дать и по такому признаку.
Ну, да у Кремоны своя слава. - Инструмент создан великим Бартоломео Джузеппе Гварнери известным под именем Гварнери дель Джезу, внуком Андреа Гварнери, который вместе со Страдивари учился у Николо Амати. особых лиц для усмирения. Гляжу, у него новая Психея.
Так писал о развитии капитализма в России после 1861 года В. И. Ленин. Только с ним Сережа мог разговаривать откровенно, ожидая и получая полное понимание и сочувствие. Господам положили сказать: занедужил дед Семен от беды, годы немолодые. Все, что делается в доме, видит, слышит и знает. На стенах и столе – железные клещи крючья, в углу – жаровня со следами угля и золы. Дак, про что я. Ага, стало быть, как родила их – глядь, оба на одно лицо. Говорили даже, будто бы окончил он ее в тюрьме, где делал последние свои инструменты.
Видал дворецкого. Одна забава и даже удовольствие. Загодя передвинуты войска. Когда в Москву перебралась дедова семья, Сережа сделался в ней своим, почти родным человеком. Книги в маленьком арбатском особнячке любили и читали.
Сам пред господскими очами мельтешить, выслуживаться и благорасположения искать избегай. По всей стране идут волнения, с которыми власти не в силах справиться. Ну, такого рода дела были не по мне.
Россия заняла первое место в мировом экспорте хлебов. Ну, думаю, проспится, вернет Догоняя. И его потрясла роскошь Большого и проникновенная игра актеров Малого.
- Биография и книги автора Куликов Геомар Георгиевич
- Все книги Куликов Геомар Георгиевич
- Открытый урок литературного чтения в 3 классе по программе "Школа 2100"
- Исторические и не только книги Геомара Куликова
- Все книги автора Геомар Георгиевич Куликов
- Спокойствие не восстановлено (Куликов Геомар Георгиевич)
- Куликов Геомар ГеоргиевичСпокойствие не восстановлено
- Книги Геомар Куликов скачать в 2,,
Случаются азартные любители поля, да не очень толковые. Что имелось в виду под «берлогой», Сережа никогда не объяснял, да и вообще мог обронить это слово только случайно. Праздничным звоном заливались колокола. На грифе с нижней стороны выцарапал один из владельцев имя своей суженой: «Люба». И какие.
Или, скажем, баринов камердинер Мишка. Послушай, – говорю, – Константин Иванович. Врач, прибывший через два дня, утверждал, что жертв было не менее трехсот пятидесяти.
- Геомар Куликов – Пушкарь Собинка
- Куликов Геомар – Повесть о Демидке и медной копейке
- Куликов Геомар» Как я влиял на Севку
- Куликов Геомар Георгиевич – книги, биография
- Книги автора Геомар Георгиевич Куликов
А коли хочешь получить Догоняя, отдай мне за него Нюшу». Я отказал. Итак, прошло сто лет.
Так что не надо лукавить. Если он что-то и рассказывал о войне, то это были, скорее, увлекательные байки. Еще одна книга на школьную тему – «Как я влиял на Севку» – в советские годы стала классикой школьного жанра наравне с повестями Н. Носова, В. Драгунского, В. Осеевой. Гошка с грехом пополам докатился до нее – все не на каменном полу – и затих. За два дня до съезда гостей началось истребление птицы и иной живности.
- Похожие книги на Пушкарь Собинка
- Все книги автора Геомар Куликов
- Отзывы о Геомар Куликов – Пушкарь Собинка
- Куликов Геомар Георгиевич: 3 книги
- Аннотация к книге Покупал баран баранки
- Вы можете также посмотреть (случайные ссылки)
И увидел то, отчего сразу дрогнуло сердце, как у охотника, приметившего добычу. В господском доме редко повышали голос, там слышались веселые разговоры, смех. Вот таким образом повелось, что такие работы выполнял именно он. А далее было то же, что бывало всегда. И лавку могут закрыть – грязно, мол, содержится. А что поделать, когда он не смеет даже заговорить с ней.
Надобно, чтобы они были уже на местах». У меня правило было – все дела, большие и малые, решать на трезвую голову. Оркестры свои, театры. За участие в форсировании Прегеля и взятие Кенигсберга награжден орденом Красной звезды.
Художник впал в отчаяние. На грифе с нижней стороны выцарапал один из владельцев имя своей суженой: Люба. - В известном смысле – да.
Чего тут только не было. Чего тут только не было. Оттого, бывало, выезжал с тремя сворами, а возвращался с двумя. Александр Львович жив, хоть все происшедшее произвело на него очень сильное впечатление. Но, по мере приближения к ним, Гошку стал охватывать не страх – ужас. Родился 28 мая 1924 года в Москве.
А прозван апостолом Петром. И вместо одной деревни – предлагает две. Какие там Гуськовы.
И какие. Покупал он дешево иной раз на вес. Ее следует у себя на псарне выкормить-выпоить и обучить. Несокрушимым жандармским бастионом высилась николаевская Россия в Европе.
До потолка высились застекленные книжные шкафы. В господском доме редко повышали голос, там слышались веселые разговоры, смех. Тогда уже будет поздно посылать. Еще одна книга на школьную тему — «Как я влиял на Севку» — в советские годы стала классикой школьного жанра наравне с повестями Н. Носова, В. Драгунского, В. Осеевой.
Еще Судебник 1497 года устанавливал по всей стране крепостное право владельцев на крестьян, но «Соборное уложение» 1649 года окончательно оформило крепостное право в России – самую тяжелую форму феодальной зависимости, во многом напоминавшую рабство. 14 декабря 1825 года была подавлена попытка восстания, предпринятая офицерами-дворянами с целью ограничить, а то и вовсе ликвидировать царское самодержавие. Их с несколько преувеличенным радушием встретила Наталья Дмитриевна. И сколько ни рвался Гошка, как ни протестовал, с помощью доброхотов из публики был связан по рукам и ногам и, дабы не нарушал покоя благородных людей и не смущал обывателей, с кляпом во рту, на той же телеге, что и мертвый Сережа, был доставлен в полицейскую часть. Что касается Петербурга, там предосторожности принимались чрезвычайные. Именно таким и был Тахтаушев. Говорили, что скрыты в ней черные книги, содержащие магические знания.
По всем делам туда ходил дед Семен иногда прихватывая с собой отставного солдата. Был заядлым, хотя и весьма посредственным, псовым и ружейным охотником. Даже не услышал Гошкиных шагов. Да, признаться, Догоняй к тому времени стареть стал. – 14 декабря 1825 года картечью расстреляли полки на Сенатской площади.
По счастью, есть лазейка. Аннушка рассказала новости. Но, по мере приближения к ним, Гошку стал охватывать не страх – ужас. И даже таинственным. Чистая публика – ближе к алтарю, чернь – от него подалее.
Однако никаких улик и даже следов поспешного бегства. В комнату ступила молодая женщина, сопровождаемая Викентием. А он стыдился. Живется его родичам, как понял Гошка, трудно. Как доподлинно известно науке, ничто в природе не исчезает бесследно.
И увы, похоже, каждая пуля находила свою жертву. Нюша – так звали девушку – нам подавала. Я велел ее во флигилек, приказчику стакан водки. Подобострастным обхождением хотели смягчить, насколько возможно, сердце барина.
Между верандой и крестьянами – широкая скамья на крепких толстых ножках. Одно утешение – кабинет Стабарина, в который Гошка получил теперь доступ. А все размежевания, отрезки и прирезки земель – об этом страшно подумать. Тут были и тургеневское «Дворянское гнездо» и его «Рудин», гончаровский «Обломов» и шекспировский «Юлий Цезарь» в переводе Фета, вышедший в «Библиотеке для чтения» и «Хижина дяди Тома» Бичер Стоу и даже – оба и Гошка и Соня, рассмеялись, уж очень это было не девичье чтение – «Жизнь Ваньки Каина им самим рассказанная» в новом издании Г. Книжника. Если отвлечься от частностей, обсуждался по сути один вопрос: что делать. В 30-е годы семья несколько раз переезжала, так как был риск, что отца могут арестовать.
Это и очень много и очень мало. Разбредались офени по всему необъятному государству Российскому. Какие празднества задавали. Одну непременно за позор, который ему доставила, сгоряча, на сучьях велит повесить. Однако, когда посланный за картой Гошка взял ее в руки, то почти со священным трепетом увидел, что обе последние пули пробили самое черное сердце карты, легли одна в одну. В разные годы, помимо прочих работ, Куликовым были написаны портреты: лётчика В. П. Чкалова (1940), писателя Максима Горького (1939), артиста А. Л. Дурова (1911), археолога А. С. Уварова.
Как говорится, земля полнится слухами. В ту памятную среду Гоша сделался хранителем большой тайны, доверенной ему Сережей. Сначала они жили в Кирове (нынешняя Вятка), где Геомар Куликов учился в средней школе, затем в городе Балашиха Московской обл. Крепенько, помнится. Благодаря Аннушке, Гошка впервые попал в барский дом.
А что Гошке при уроках Николая Ивановича и отличнейшей памяти и музыкальном слухе произношение. Все отчетливее он видел: в воротах стоит Упырь. Или, скажем, баринов камердинер Мишка. Но я верю в природное естественное равенство людей. И когда Соня, забывшись, по-немецки начала любимое стихотворение из Гейне и, смешавшись – откуда знать его Гошке, замолчала, Гошка с торжеством, к ее величайшему изумлению, продолжил, поминая добрым словом Николая Ивановича. –Кабы вы одни в Каменке учинили бунт против помещика.
Поторговался Матя – слов Гошка не слышал – и взял грошовый инструмент, завернул его в большой платок, который носил при себе на такие случаи. в 1905 году на Всемирной выставке в Льеже за «Портрет матери» (1903) Куликов награждается Большой Серебряной медалью, а за картины «В праздничный день» (1906) и «С фонарями в саду» (1906) удостаивается премии Куинджи. В привычках, в поступках, в самих мыслях. Здесь пламенную речь сказал один из преподавателей университета Афанасий Прокофьевич. Одно слово – барские псы.
Жительство дед должен был переменить на возможно далекое и от Сухаревской площади и от Сретенской части. Нет, сударь. И близким его, хотя и младшим – на добрых пятнадцать лет, – другом, в конце концов, оказался Гошка. И грозит растянуться мучительный для него процесс на время прямо-таки неопределенное.
Ну, а мы, я имею в виду себя и моих товарищей – Николай Иванович посмотрел на часы и обнял за плечи Гошку: – Кстати, отправляйся-ка сейчас в дом купца Лаптева, что рядом с госпиталем. И что там фельдъегери. В условиях первой революционной ситуации в России 1859 – 1861 годов царское правительство было прямо-таки вынуждено отменить крепостное право. Люто ненавидят друг друга дворецкий и камердинер. Скажешь, за ответом зайду, мол, ровно через неделю. Он сказал: «В России в 1861 году тоже произошел переворот, последствием которого была смена одной формы общества другой – замена крепостничества капитализмом».
- Вишь ты, что тут произошло. Ну, коли слово дворянина, тогда верю. Ему наследовали в ремесле сыновья Андреа Антонио и Джеромо. Из завала он вытащил трех ребятишек и четырех женщин. Орудия заряжены картечью – слава богу, опыт был. Гошка, очень ревниво относившийся к Сереже и его дружбе, подолгу ломал голову: что это было за место и где.
Напыжился. Главным героем большинства повестей становятся дети, глазами которых и показывается то или иное историческое событие. Хитер и барину в удобный час может шепнуть нужное слово. Ее следует у себя на псарне выкормить-выпоить и обучить. Напыжился. Это ученик Репина, друг Кустодиева".
В 1956 году вернулся в Москву, где продолжил работу на радио и параллельно начал публиковать рассказы и заметки в юношеских журналах – «Пионер», «Юный натуралист» и др. Я посмеивался: кто хорошую собаку продаст. И было видно: не мертвое, напоминающее кладбище, книгохранилище. Народу в церкви, где «Манифест» и «Положения» должны были читаться, набилось видимо-невидимо.
Гошка соляным столбом застыл на месте. Вот таким образом временнообязанное состояние все тянулось и тянулось. Если отвлечься от частностей, обсуждался по сути один вопрос: что делать.
Служанка скользнула по Гошке равнодушным взглядом и уставилась подозрительно на деда. Однако, сами изволите знать, ружье еще не охотник. Баре не стеснялись крепостного мальчишки и разговаривали вполне откровенно. В 30-е годы семья несколько раз переезжала, так как был риск, что отца могут арестовать. Вся родня там. Гошка с любопытством озирался вокруг. А вот мысль высказанная запала мне в память. В театрах Гошка прежде никогда не бывал.
– Ты-то сам, – посмеиваюсь, – не пойдешь на попятный. А тот, поганая рожа, лыбится: плакал барин. Количество железнодорожных рабочих увеличилось в полтора раза.
Кроме того, подле молодой хозяйки почти неотлучно находилась Аннушка, высокая, с угольно-черными, неожиданными для ее светлых волос, глазами, девушка лет шестнадцати. Наши родители, степные помещики, царствие им небесное, жили широко, без оглядки. Гошка любил разговаривать с Николаем Ивановичем.
Достаток – не то что нынешний. Никаких тебе помещиков, ни барщины, ни оброка. Гошка любил такие походы по двум причинам. Так и выменял красавицу на кобелька. А я не свожу глаз с Нюши. Был учен починке музыкальных инструментов, что теперь ему весьма пригодилось.
Обыкновенный человек думает о себе, о своих близких, о своем деле, науке, наконец. Сюжет повести — в своеобразной «дуэли» между домашним мальчиком-книгочеем Костей Гороховым и его подшефным лентяем-двоечником Севкой Мымриковым. Теперь уже многие понимают: так дальше продолжаться не может. К активной жизни вернуло преподавание рисунка и живописи на курсах учителей и в изостудии. Среди обычного Сухаревского люда: торгашей, покупателей, ленивых зевак, нищих в ободранных, латаных-перелатаных одежках – стояла барыня со скрипичным футляром в руках.
Лет десять назад он объявился в Москве. Тут первое дело – свой глаз и опытные псари. Проследил, что будет далее. Главное что. Сережу, обезумевшего от горя, два или три раза вынимали из петли.
Гошка любил разговаривать с Николаем Ивановичем. Самые важные из них я попытаюсь вкратце изложить. Во-первых, шагать по улице куда веселее, чем сидеть, скрючившись, в мастерской. Ввинтившись штопором в пеструю разноголосую и, как уже сказано, опасную для новичка толпу, Гошка принялся наметанным глазом шарить по сторонам.
Через год дед Семен получил согласие Никольских господ платить оброк. Да происшествие с Матей к тому не располагало. В 1894 году Куликова принимают в школу Общества поощрения художеств. Однако, полагая, что за ним будет глаз, отправились все вместе, будто бы держа путь в родную губернию.
И его потрясла роскошь Большого и проникновенная игра актеров Малого. В Общем положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости провозглашалось: Крепостное право на крестьян, водворенных в помещичьих имениях и на дворовых людей отменяется навсегда. За день домов пятнадцать, а то и более обойдет. Крепенько, помнится. О чем только они не говорили.
Ну, а мы, я имею в виду себя и моих товарищей. Куликов сделал 17 натурных портретных зарисовок, едва ли не основную их часть.
Потому – батюшки святы. Ко мне скрипка попала, можно сказать, по недоразумению. Сначала они жили в Кирове (нынешняя Вятка), где Геомар Куликов учился в средней школе, затем в городе Балашиха Московской обл. В три с половиной раза увеличился экспорт зерна и в два с половиной – льна. Да какие.
И на ерунду не расходовалось время мастеров: самого деда, Гошкиного отца и дяди Ивана. «Послушай, – говорю, – Константин Иванович. Дверь пропустила его неохотно и, едва переступил порог, захлопнулась, толкнув в спину. Он тот инструмент, тот рычаг, с помощью которого история движется вперед.
В конце концов, потеряв надежду открыть загадку, Гошка перестал о ней думать. Все – делать нечего – отправляются в Никольское имение господ Триворовых. Обыкновенно квартальный обходил лавки, магазины перед праздниками, собирая дань, чем бог пошлет: где балыком, где бутылкой мадеры, где головкой сыра, а где и серебряной полтиной.
И еще одна фигура привлекла Гошкино внимание. И обязательно лубочные копеечные книжки и картинки. Живопись – дело всей его жизни. Верно, спрашивает, – говоришь.
Гошкины родные тоже живы, особых притеснений от Стабарина не потерпели. Подле него в деревянной лохани мокли связанные пучками прутья – розги. Без прежнего азарта и интереса ходил по рынку. Занятным местом была Сухаревка. Земли вдосталь, крепостных у иного – тысячи.
В период с 1964 по 1985 в свет вышло 6 исторических повестей: «Повесть о Демидке и медной копейке», «Тайный гонец», «Юрьев день», «У Дона Великого на берегу», «Пушкарь Собинка», «Спокойствие не восстановлено». Трудно было даже представить, что произойдет тогда. До потолка высились застекленные книжные шкафы. О самом Мартыне – ни слуху ни духу, сгинул. В три с половиной раза увеличился экспорт зерна и в два с половиной – льна. Ошибиться было невозможно.
Равных себе по интересам и развитию из «благородных» избегал сам, болезненно и остро переживая свое происхождение. И в один-другой доставит пирожки с нелегальной начинкой, остальное – для отвода глаз. Настоящую хорошую собаку не купишь.
Рассуждать любил об охоте – страсть. А грянула Крымская война и все увидели: король-то голый. Тот сидел на бревне, с узлом на коленях и думал, похоже, о чем-то очень невеселом. От потолка свисала веревка, перекинутая вверху через колесо.
Все, что делается в доме, видит, слышит и знает. На каждый полицейский участок было поставлено по роте солдат с заряженным оружием. Рот ввалился. Поначалу туго пришлось с семьей. Иные имели лошадей и даже держали своих приказчиков.
Что была у него за привычка. Участники кровавого действа в Бездне не были обойдены царской милостью. Стали возрастать – все дивятся: ровно два пятака одинакие. То есть теперь – бывших крепостных. Высоким сильным голосом читал молитву священник.
Родился 28 мая 1924 года в Москве. Но и этого показалось правительству мало. «Верно, – спрашивает, – говоришь.
По счастью, есть лазейка. Вот тут Гошка всегда держал ушки на макушке. Аннушка рассказала новости. Из Москвы – по холере – выезд закрыт.
Вероятнее всего изделие деревенского же умельца. И все тот же мертвенный, пустой взгляд, устремленный в пространство. А здесь все семь томов сияли синими нарядными корешками. На счет бога, в качестве создателя, у меня как ты знаешь, особое мнение.
Двух крайностей страшился. В 1962 году вышел первый авторский сборник рассказов «Переходящий кубок» («Советская Россия»). По истечении времени – другой наказ. Вспышки гнева его стали реже и не такими безудержными и беспощадными, как прежде.
Необыкновенно одаренный музыкально, учился у выдающихся скрипачей. Как говорится, земля полнится слухами. Верст пять отделяло Каменку от Никольского. То ли потому, что он сознавал их полную непричастность к происшествию, то ли побаивался исполнения Мартыном его угроз. В 1915 году за цикл картин о Муроме Куликов удостаивается звания академика живописи.
Сопротивлялись как могли тому, что в герценовском «Колоколе» было названо новым крепостным правом. Разговоры потом на всю губернию. Иной с плохоньким добудет более, нежели другой с первоклассным. Именно таким и был Тахтаушев. Ничто – ни внешность, ни одежда, ни манеры поведения – не выдавало недавнего крепостного. На печке греться.
Именно этот «переворот» стал переворотом и в его жизни. Сиживали, случалось, голодные. Случилось у меня в ту пору быть отличному гончаку. Отцы города, как могли, торжественно обставили чтение подписанных государем документов. Представьте мое изумление – с приказчиком прислал Нюшу.
По повести было сделано несколько радиопостановок. И когда он переводил, то смягчал обстоятельства ее дела, в результате ее отпустили. По правде сказать, не было у Гошки опыта и умения старших. Александр Львович жив, хоть все происшедшее произвело на него очень сильное впечатление. Скрипка – Смычок.
А известно где – собак поехал вешать. Правительство Александра II прекрасно понимало: не такой воли ждали крепостные. «Переворот» – вот в каком крупнейшем событии жил и развивался главный герой повести – Гошка. Был заядлым, хотя и весьма посредственным, псовым и ружейным охотником. Первым отдал богу душу управляющий, за ним перемерли мужики.
Шествовал пусть небогатый, в потертом пальто, однако вполне приличный господин, преисполненный даже известного достоинства. У него не было близких приятелей или тем более друзей.
Сейчас здоровающийся и стоящий к нему спиной Матька обернется и тогда. К тому времени он снимал угол у Сухаревки и той же Сухаревкой жил. Праздничным звоном заливались колокола.
А через три – перевез в Москву семью двоих сыновей с женами и внуков. У Тахтаушева ни того, ни другого. Выскочив во двор, Гошка перевел дух. Главное что.
Горячился. Теперь художник жил среди картин великих мастеров, произведения которых он видел в Эрмитаже и разных европейских музеях. Однако и тут автор готовит сюрприз. Во-вторых, обычно скупой на слова и хмурый дед в эти дни словно оттаивал.
Дед не препятствовал. На престол, обагрив руки кровью, взошел царь Николай I. Третий сын покойного Павла I, удавленного своими же гвардейскими офицерами, недаром получил прозвище «Палкин». Это дань памяти великому художнику, мастеру, первому музейщику Мурома". Брал плату весьма умеренную.
Там он окончил школу, там же его застало начало Великой отечественной войны. Вероятнее всего изделие деревенского же умельца. Обстановку довершали два кресла и несколько стульев. И после этого исчезал на несколько дней. И свистели розги, гремели ружейные залпы, звенели кандалами по пути в Сибирь зачинщики. Но ты уже не собственность господ Триворовых. И полицейские приставы и жандармы, разыскивающие, чуть не с собаками, Гошку.
Стреляли солдаты в упор по плотной толпе. А вот с собаками ему не везло. - И. милостивый государь мой, – тянул снисходительно отставной штабс-капитан. Перед знакомой Гошке верандой толпилась кучка понурых мужиков и баб. Как у айсберга большая часть скрыта под водой, так и у двоечника Мымрикова главные его человеческие качества оказываются невидимы. И ведь не сказки рассказывали, а чистую правду, быль.
Дед несказанно обрадовался удаче. –В известном смысле – да. Волновались крестьяне на Украине, в Белоруссии, в Литве. Гошкины мысли заметались: «Как быть. Дак и то еще не все.
Ударили по рукам. Слово, – говорит, – дворянина. За день домов пятнадцать, а то и более обойдет. Гошкины родные тоже живы, особых притеснений от Стабарина не потерпели. Гошка любил такие походы по двум причинам.
Он был переводчиком после взятия Кенигсберга и на допрос привели какую-то женщину. Еще выпили. Не передумаешь. » «Чего верней, – отвечаю. – Ты-то сам, – посмеиваюсь, – не пойдешь на попятный. » Обиделся. Она только вздрагивала.
Ибо пирожок, как говорится, с начинкой. Густой душный полумрак стоял в избе. Не утерпел, впрочем.
В 1956 году вернулся в Москву, где продолжил работу на радио и параллельно начал публиковать рассказы и заметки в юношеских журналах – «Пионер», «Юный натуралист» и др. Мудрено ли. Гошка справлялся со своими новыми обязанностями легко, будто играючи. А мать ихняя – ведьма. И даже таинственным.
Ружья, впрочем, у него были отличные. –Памятуй, не та собака кусает, что лает, а та, что молчит. Ты родился холопом, рабом не по своей вине.
И вот однажды заехали к нему с охоты передохнуть и отужинать. Полагал очевидной несправедливостью и остро стыдился его. На тех землях и построил казак Игнат свой город. Вина, в отличие от других, в рабочее, так сказать, время не пил вовсе. На счет бога, в качестве создателя, у меня как ты знаешь, особое мнение. И коли случалось Гошке проходить в потемках мимо башни, озирался он на нее с опаской, творил про себя молитву: «Господи, помилуй» – и стремился поспешно миновать.
Но о том в свою пору. Лязгнул замок и дверь медленно, со зловещим визгом отворилась. По вечерам, когда мужицкое Никольское засыпало, в окнах загорались огни звучала музыка. О дальнейшем шли вовсе противоречивые толки.
Как-то она там. Сережа хорошо говорил по-французски, понимал по-итальянски. Но общение с Сережей не прошло даром и в другом отношении. Странное было чувство: чего-то родного и близкого, чему бы радоваться.
С простыми и необразованными людьми у него было мало общего. Последние два выстрела, казалось, не оставили на карте никаких следов. Но я верю в природное естественное равенство людей. Хотя ясно было только одно: убираться надо тотчас во избежание еще больших напастей.
Практически, так сказать, не филозовски. Да какая.
Выпили, как водится, закусили. - Спросят – отвечай: Да-с, Нет-с. Россия заняла первое место в мировом экспорте хлебов. Николай Иванович не учил, не наставлял, а как бы делился своими знаниями с равным себе человеком.
Дед Семен был строг в работе к себе и сыновьям. Без прежнего азарта и интереса ходил по рынку. Носил, хотя и поношенное, но европейское платье. Что касается Петербурга, там предосторожности принимались чрезвычайные. Аннушку вспоминал.
Видал дворецкого. Придумали удобную, не вызывающую подозрения ширму. Кульминацией становится эпизод, в котором Мымриков подставляет Горохова, сваливая на него вину за свой серьёзный проступок. И переглянулся с дедом Семеном. Полагал очевидной несправедливостью и остро стыдился его. Сотнями и тысячами выходили из повиновения.
Старичок божий – мухи не обидит. Колодец остался в начале улицы. Тащили ему отслужившие свой век учебники. Гошка, помедлив малость, дабы не вызывать дедова подозрения, последовал за старшим другом.
– чего только не приволокут Николаю Ивановичу. Ничего неожиданного, а тем паче непонятного в бездненских волнениях не было. На соответствующей телеграмме генерал-адъютанта Бибикова царь дал указание: Щапова в Москве не задерживать, а привести сюда в Третье отделение. Шипел гусем на невесток дед, отдавая приказания, чем потчевать гостя. Соседи ей – ладно, мол, дитяти малые повсюду схожи.
Дверной звонок не действовал и дед постучал в дверь кулаком. Хороший хоккеист Мымриков помогает слабому и неумелому игроку Горохову. Сумей изжить в себе рабское и холопье. Любую прихоть или причуду – пожалуйте. Живется его родичам, как понял Гошка, трудно.
Было их два брата: Никита и Харитон. Одно утешение – кабинет Стабарина, в который Гошка получил теперь доступ. Не представляю, как крестьяне примут такую волю. Ну и беда нешто, что подалее.
Как же нам не знать, как жили не столь уж далекие предки. Люто ненавидят друг друга дворецкий и камердинер. Добровольно ни царь, ни его правительство, ни дворянство тебе эти права не дадут. Там он окончил школу, там же его застало начало Великой отечественной войны. Добровольно ни царь, ни его правительство, ни дворянство тебе эти права не дадут. В «Общем положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» провозглашалось: «Крепостное право на крестьян, водворенных в помещичьих имениях и на дворовых людей отменяется навсегда».
Тогда ночевал у Яковлевых в баньке, а то и вовсе где придется. О чем только они не говорили. Заметно росло производство хлопчатобумажных тканей. Нет, господа, это какой-то ужас. Выложенный белым известняком сводчатый ход.
Все это мастеру необходимо было для работы, детальной прорисовки. Боялся, знаете ли, взбеленится, обидится. И обязательно лубочные копеечные книжки и картинки. По слухам, хозяева постоялого двора знатно погрели руки. Под одной с ними крышей и их милостью в доме также жили разорившийся помещик, бывший сосед Триворовых, Владимир Владимирович Неделин, тот самый старичок, что во время первой «трубочки» подвинул Александру Львовичу кресло и дальняя родственница Триворовых, крупная, пугливая дама, Вера Григорьевна.
Не передумаешь. В конце концов, потеряв надежду открыть загадку, Гошка перестал о ней думать. Занятным местом была Сухаревка.
Гошка о назначении скамьи знал и потому невольно косился на нее. Хошь так, хошь этак крути – не разберешь. У нас и шуточка ходила: где, мол, Тахтаушев. Плохонький инструмент. Так и зажили они тихо и мирно вдвоем.
Ну, такого рода дела были не по мне. Много я к тому времени повидал на свете, но подобного совершенства не встречал. Жизнь Гварнери дель Джезу едва ли была легкой. А он обрадовался. Ему было нестерпимо больно думать, что она за бесценок попадет в жадные руки перекупщика.
Умер сорока шести лет. – Федор Гаврилович, отец Викентия, в смятении ходил по маленькому зальцу. И Стабарин. Молодой, однако тоже сила.
Но общение с Сережей не прошло даром и в другом отношении. Думаешь, царь жаждет дать волю крепостным. Но и опасность: угодишь одному, другому – поперек. Упырь. «Переворот» — вот в каком крупнейшем событии жил и развивался главный герой повести — Гошка.
Правительство Александра II прекрасно понимало: не такой воли ждали крепостные. Солнце господ Триворовых клонилось к закату. Еще одна книга на школьную тему — «Как я влиял на Севку» — в советские годы стала классикой школьного жанра наравне с повестями Н. Носова, В. Драгунского, В. Осеевой. Какие празднества задавали. И правильно, заметьте.
В иные поверить было трудно. Здесь пламенную речь сказал один из преподавателей университета Афанасий Прокофьевич. Да вдруг почему-то как живой сделался. С простыми и необразованными людьми у него было мало общего. Разговоры потом на всю губернию. Впечатляющими были Прохоровы предупреждения и барская трубочка, а Гошку тянуло к господскому дому.
Тахтаушев и пристал: продай да продай. Хотя ясно было только одно: убираться надо тотчас во избежание еще больших напастей. А ну как помер с перепугу или еще от чего в застенке Александр Львович. Щапов, закончив ее словами: Да здравствует демократическая конституция.
Его "Боярышни", "Ярмарки", "Пряхи" стали никому не нужны. Решено было так. Рассуждать любил об охоте – страсть. Заметил приближающегося своего заказчика и счел за благо нырнуть от греха в толпу.
Мало потому, что (подумайте только. ) сто лет – это время жизни двух поколений. Я уехал. Участвовал в боевых действиях как радист, затем как переводчик, награжден орденом Красной звезды. Спрашиваю: как барин. Не думайте, граф, что только в столице дворянство умело, как говорится, срывать цветы удовольствия.
Но слишком серьезна была Гошкина тайна, чтобы он мог ее выдать. Но и опасность: угодишь одному, другому – поперек. А далее было то же, что бывало всегда.
Захотелось пить. Здесь же на выставке – коллекция декоративно-прикладного искусства, собранная Иваном Куликовым. Поначалу он не обратил внимания на фигуру, стоявшую в воротах хозяйственного двора. О самом Мартыне – ни слуху ни духу, сгинул. Мало — потому, что (подумайте только. ) сто лет — это время жизни двух поколений.
Кстати, особые лица также были, по царскому повелению, своевременно на местах. Тогда уже будет поздно посылать особых лиц для усмирения. Близняки, значит. Высоким сильным голосом читал молитву священник. Второй – черная дыра обозначилась в правом верхнем углу.
Обиделся. Соня слушала с неослабным вниманием изредка, когда речь шла уж об очень тяжелом, невольно прижимала его руку к себе. Так писал о развитии капитализма в России после 1861 года В. И. Ленин. А коли хочешь получить Догоняя, отдай мне за него Нюшу.
– Бают, будто один из них помер. Гошку и Викентия сдавили – не дохнуть. Все было известно заранее: и минута разочарования и необходимость усмирения. Говорили, что скрыты в ней черные книги, содержащие магические знания. - Христианское учение утверждает, что бог создал всех людей равными. Сам пред господскими очами мельтешить, выслуживаться и благорасположения искать избегай. Любую прихоть или причуду – пожалуйте.
Перебивались с хлеба на квас. Брал дешево. Сережа хорошо говорил по-французски, понимал по-итальянски. На Стабаринову бутылку Гошка глядел со страхом и отвращением. Интересовался и произведениями русских старых мастеров. Случаются азартные любители поля, да не очень толковые. Отец художника был незаурядным специалистом кровельного и малярного дела.
Другие – те, кто преподавал ему различные предметы: историю, математику, физику, относились к нему несколько свысока или снисходительно, как учителя к ученику, знающему бесконечно меньше их самих. Роман этот отразит как раз жизнь и проблемы тех людей, к кругу которых получал доступ Гошка.
Тут чувствуется рука покрепче. Еще прежде, появляясь после сравнительно долгого отсутствия, Сережа иногда ронял невнятную фразу насчет того, что, мол, «отсиживался в берлоге». В 1900 – 1901 годах Куликовым было сделано около 20 иллюстраций к произведениям Максима Горького «Коновалов» и «Двадцать шесть и одна», которые находятся в Музее-квартире А. М. Горького и Муромском историко-художественном музее.
И еще – обезтильниками, то есть – плутами. Наши родители, степные помещики, царствие им небесное, жили широко, без оглядки. Увы, лукавили его императорское величество, наводили, можно сказать, тень на плетень. Да и набрел на земляка, что промышлял, будучи оброчным крепостным, плотницким делом. Так что не надо лукавить. Стабарин между тем наполнил третий стакан вина.
Количество железнодорожных рабочих увеличилось в полтора раза. И откуда. Однако Гошка с живейшим любопытством наблюдал за жизнью дома и очень скоро узнал всех его обитателей. Итак, прошло сто лет. Спрашиваю: как барин.
Деньги в банке, на которые он планировал построить мастерскую, "лопнули". Еще Судебник 1497 года устанавливал по всей стране крепостное право владельцев на крестьян, но Соборное уложение 1649 года окончательно оформило крепостное право в России – самую тяжелую форму феодальной зависимости, во многом напоминавшую рабство. Могли дать и по такому признаку. –Христианское учение утверждает, что бог создал всех людей равными.
Ну, думаю, проспится, вернет Догоняя. Казань – город древний. Ан, оказалась подлинной. А то, говорит, давай, поменяемся.
Осушил его медленно, понюхал кусок хлеба, густо посыпанный солью. Однако, сами изволите знать, ружье еще не охотник. Название забыл да и фамилию, кто писал, тоже.
А грянула Крымская война и все увидели: король-то голый. Сюжет повести – в своеобразной «дуэли» между домашним мальчиком-книгочеем Костей Гороховым и его подшефным лентяем-двоечником Севкой Мымриковым. – Вот вы на авторитеты изволите ссылаться, разрешите и мне.
Молодой, однако тоже сила. Но скрипки его работы успешно соперничали с инструментами Антонио Страдивари. Одна забава и даже удовольствие. «Да, – говорит, – ничего поделать не могу: слово дворянина дал».
Не человек – камень. Называли на единую ночь сошедшиеся гости постоялого двора одну за другой губернии, где, по достоверным сведениям, бывшие крепостные, а ныне временнообязанные крестьяне отказывались подписывать уставные грамоты, которые регулировали бы окончательно их отношения с помещиками, – ждали «слушного часа», когда будто бы выйдет им чистая воля. Потому всякий, кто обращался к нему хоть однажды, шел и во второй раз и посылал знакомых. На месте переживать лихую годину – нет денег. Обыкновенный человек думает о себе, о своих близких, о своем деле, науке, наконец. Да, говорит, – ничего поделать не могу: слово дворянина дал.
«Слово, – говорит, – дворянина». Вот я и думаю сейчас: не есть ли Смычок и твой Матька одно и то же лицо. Как же нам не знать, как жили не столь уж далекие предки. Всеобщую растерянность легко было понять. Деревни мне твои ни к чему, хватает своих. Надобно, чтобы они были уже на местах. По двору носились пух и перья, верещали под острыми беспощадными ножами поросята.
Дверной звонок не действовал и дед постучал в дверь кулаком. Все было известно заранее: и «минута разочарования» и «необходимость усмирения». В ноябре 1902 года Куликов оканчивает Академию художеств. Помогали веселый, общительный характер и Сухаревская выучка. В каждую губернию были посланы свитский генерал-майор или флигель-адъютант с широкими полномочиями. Никаких тебе помещиков, ни барщины, ни оброка.
Первое впечатление от барского дома было правильным. У него было неоценимое качество: Гошка не чувствовал себя при нем мальчишкой, – а точно таким же взрослым человеком, лишь несколько менее знающим, но наверстывающим упущенное, восполняющим пробелы своего образования. В ту памятную среду Гоша сделался хранителем большой тайны, доверенной ему Сережей.
По словам Аннушки, он сильно сдал. Как доподлинно известно науке, ничто в природе не исчезает бесследно. Находились здесь предметы вооружения, согласно преданиям, принадлежавшие знаменитым полководцам и даже московским великим князьям и царям. - Памятуй, не та собака кусает, что лает, а та, что молчит. Что имелось в виду под берлогой, Сережа никогда не объяснял, да и вообще мог обронить это слово только случайно.
С повзрослевшим баричем ездил за границу. И повсюду их ждали с нетерпением ибо приносили вещи, необходимые и занятные. Были среди губерний, помимо Казанской и Орловской и Симбирская и Саратовская и Самарская и Воронежская и Курская и Пензенская.
Удрать за границу как истинно русский человек он не мог, да и не пытался. Известно, по роду своего занятия отлучался частенько и надолго. И тогда Гошка рассказал если не все, то почти все, что произошло с ним и его родными за минувшие два года. Оттого, бывало, выезжал с тремя сворами, а возвращался с двумя. Отцы города, как могли, торжественно обставили чтение подписанных государем документов. Тот сидел на бревне, с узлом на коленях и думал, похоже, о чем-то очень невеселом.
Иные имели лошадей и даже держали своих приказчиков. Вот и эту скрипку отнесли к его копиям-подделкам. Много – потому, что мы сейчас живем в эпоху развитого социализма.
Ничего неожиданного, а тем паче непонятного в бездненских волнениях не было. Сережа из «берлоги» возвращался трезвый, тихий, умиротворенный. А дед тайком остается в Москве. Плохонький инструмент. Его конкурсная работа «Чаепитие в крестьянской избе» (1902) была удостоена Большой золотой медали и дала ему право быть личным почетным гражданином и право на заграничную командировку. –Спросят – отвечай: «Да-с», «Нет-с».
Все отчетливее он видел: в воротах стоит. Какие там Гуськовы. По всей стране идут волнения, с которыми власти не в силах справиться. Проследил, что будет далее.
И еще – обезтильниками, то есть – плутами. Не человек – камень. Ни своей хватки, ни стоящих людей. По повести было сделано несколько радиопостановок. Да, признаться, Догоняй к тому времени стареть стал. Ошибиться было невозможно.
Однако приловчились к московскому бытию. –Господа. Щапов, закончив ее словами: «Да здравствует демократическая конституция. » Сие не осталось не замеченным властями и он в сопровождении жандармского офицера был выслан из города. Недели две Гошка обходил барский дом стороной. Скамья, лохань, розги не были в новинку Гошке. Хитер и барину в удобный час может шепнуть нужное слово.
По всем делам туда ходил дед Семен иногда прихватывая с собой отставного солдата. А пошли на господскую службу – зачали свое сходство там спользовать. Аннушка, воспитанница Триворовых. А что поделать, когда он не смеет даже заговорить с ней.
На документе, приложенном к награде, было написано: «В память спасения жизни трех детей и четырех женщин из развалин горящего дома в Кенигсберге в 1945 году». Их с несколько преувеличенным радушием встретила Наталья Дмитриевна. Хотелось помочь ей, защитить от жестокостей жизни. Ее почли за подделку исполненную немецким мастером Францем Штейнингером, работавшим в начале нынешнего века в Петербурге.
Никто из присутствовавших, занятых петербургским гостем, этого не заметил. Отдашь в собственные руки. «Попал, а все же не посередке. » – обрадовался Гошка, обескураженный собственной неудачей. Перед вечерним чаем, который назывался, по порядку, заведенному молодой барыней Натальей Дмитриевной на английский манер: «файф о клок», в начале аллеи, ведущей к дому, показалась новенькая, нарядная коляска. Как бы не так. И вместо одной деревни – предлагает две.
Кончилось все тем, что его отпустили на волю. Теперь уже многие понимают: так дальше продолжаться не может. Трезвого Сережу охотно приглашали на свадьбы. «Опять не по центру. » Но когда третья пуля вошла в правый нижний, а четвертая в левый нижний углы, Гошка понял: именно по углам целил Николай Иванович и точнехонько по ним бил.
- Стало быть, так, касатики, – ободренный вниманием, продолжал рыжий мужичок. Гляжу, у него новая Психея. Не представляю, как крестьяне примут такую волю. К тому же история со Стабарином. В привычках, в поступках, в самих мыслях.
Чего верней, – отвечаю. Но о том в свою пору. – Федор Гаврилович, отец Викентия, в смятении ходил по маленькому зальцу. – Я землемер и с полной ответственностью могу утверждать, что все условия «Положений» направлены на одно – откровенный грабеж крестьянина. Тахтаушев – сильно уж подшофе – опять за свое: «Уступи, мол, Догоняя».
И повсюду их ждали с нетерпением ибо приносили вещи, необходимые и занятные. Университет из старейших в России. А я не свожу глаз с Нюши.
На пороге стояла плосколицая служанка, та самая, что была с барыней на Сухаревском рынке два дня назад. Новый знакомый и впрямь поддержал земляка, попавшего в беду, пустил в дом. Оркестры свои, театры. Я велел ее во флигилек, приказчику стакан водки. Николай Иванович оказался едва ли не единственным человеком, который внимательно и без недоверия выслушал Гошку. А известно где собак поехал вешать.
Помогали веселый, общительный характер и Сухаревская выучка. Завелась своя клиентура. Гошка толкнул дверь избы, авось найдется ковшик воды.
Гошка справлялся со своими новыми обязанностями легко, будто играючи. – старик понизил голос. Потому наказ мой первый – будь, пока не приглядишься, тише мыши. Да и сам он, "царский академик, " тоже стал никому не нужен. Ибо пирожок, как говорится, с начинкой. Поначалу он не обратил внимания на фигуру, стоявшую в воротах хозяйственного двора.
Тут чувствуется рука покрепче. И в один-другой доставит пирожки с нелегальной начинкой, остальное – для отвода глаз. Углядел поломанную скрипку, которую продавал деревенского обличия парень.
Помнился ему случайно услышанный разговор в парке. Ведь праздник – для них, крепостных. На каждый полицейский участок было поставлено по роте солдат с заряженным оружием.
Перебивался поначалу бог знает чем, пока не набрел на деда. Давали, но торопливо, словно бы с опаской, точно над Яковлевыми рок навис, который своими темными крылами может задеть всякого, кто приблизится к ним. Курился ладан.
Она постепенно с каждым шагом словно бы распрямлялась. Я отказал. Потому наказ мой первый – будь, пока не приглядишься, тише мыши.
Другие утверждали, что тут был замешан молодой барин. Он тот инструмент, тот рычаг, с помощью которого история движется вперед. Гошка поднял на нее глаза и застыл, лишившись дара речи. Это и очень много и очень мало. Мартын зажег еще две свечи, стоявшие на грубом массивном столе. Ведь праздник – для них, крепостных.
Однако менее чем через месяц он перешёл к И. Е. Репину. И против этого было только одно средство – умаслить, ублажить Упыря. Играл он на своей гармонике с чувством. Ух и злыдни стали, громадной вредности мужики.
Сколько раз за истекшие месяцы Гошка возвращался мыслями в Никольское и Каменку. Очнувшись, посмотрел на Гошку запавшими, в глубоких тенях глазами. Не утерпел, впрочем. Тут берегись, беда. Народу в церкви, где Манифест и Положения должны были читаться, набилось видимо-невидимо.
Оплеухи и затрещины сыпались на них с невиданным изобилием. Очнувшись, посмотрел на Гошку запавшими, в глубоких тенях глазами. Инструменты Гварнери дель Джезу встречаются реже, чем творения его земляка Страдивари. Служанка скользнула по Гошке равнодушным взглядом и уставилась подозрительно на деда.
Горячился. Там передан на попечение длинномордому с пудовыми кулаками полицейскому чину. Почти два года минуло с той поры, когда последний раз был здесь. Выяснилось, что вооружена она из рук вон плохо, устаревшим оружием. Тут первое дело – свой глаз и опытные псари. Та конфузится с непривычки и делается еще милей.
Носил, хотя и поношенное, но европейское платье. Тахтаушев – сильно уж подшофе – опять за свое: Уступи, мол, Догоняя. Так, примерно, рассуждал помещик, кажется тамбовский, который тиснул статейку. Впечатляющими были Прохоровы предупреждения и барская «трубочка», а Гошку тянуло к господскому дому. И досадовал на себя и городишко – не поймешь, на кого больше.
Дом находится в частной собственности потомков художника. Разноцветные ослепительные блики разбрызгивались по сторонам. Думаешь, царь жаждет дать волю крепостным. Прекратилась связь с Петербургом и Москвой. Выскочив во двор, Гошка перевел дух.
Магазинчик у Николая Ивановича, хозяина, был скромный. Сережа из берлоги возвращался трезвый, тихий, умиротворенный. Заметно росло производство хлопчатобумажных тканей. Ружья, пистолеты, кинжалы, сабли, алебарды, топоры, шестоперы – все это собиралось лет триста дедами и прадедами.
В город Спасск, где до поры укрылись Викентий и Гошка, «Манифест» и «Положения» доставили с месячным опозданием против столиц. И встала перед ним задача: как быть дальше. Так или иначе, всяк из триворовских крепостных с трепетом наблюдал необычную трапезу.
Я посмеивался: кто хорошую собаку продаст. Двумя годами позже под таким названием в журнале «Современник» будет напечатан роман Чернышевского, который наделает много шума и привлечет всеобщее внимание. Недели две Гошка обходил барский дом стороной. Настоящую хорошую собаку не купишь.
На соответствующей телеграмме генерал-адъютанта Бибикова царь дал указание: «Щапова в Москве не задерживать, а привести сюда в Третье отделение». Впрочем, недоступность Упыря была относительной. Сначала они жили в Кирове (нынешняя Вятка), где Геомар Куликов учился в средней школе, затем в городе Балашиха Московской обл. Некоторое время вместе с семьей он жил в эвакуации в Сибири, а в 1943 году отправился добровольцем на фронт.
У нас и шуточка ходила: где, мол, Тахтаушев. А тот, поганая рожа, лыбится: плакал барин. Грохнул выстрел – в левом верхнем углу появилось черное пятно.
Курился ладан. Нашему человеку не удалось выследить, кто скрывается под этим именем. Все, отпущенное управляющему, сгинуло вместе с ним. И мать с отцом и дедом на дыбе – выпытывали у них, куда делся Гошка. Участники кровавого действа в Бездне не были обойдены царской милостью.
На рюмку, тоже хрустальную, хоть и не гляди. Углядел поломанную скрипку, которую продавал деревенского обличия парень.
В тот день Сережа пришел к Яковлевым встревоженный и, как показалось Гошке, подавленный. Та конфузится с непривычки и делается еще милей. Надежда перевоспитать его становится призрачной.
Забирай Догоняя, а завтра привезешь Нюшу». И все тот же мертвенный, пустой взгляд, устремленный в пространство. Почти два года минуло с той поры, когда последний раз был здесь. Занятным местом была Сухаревка.
- Кабы вы одни в Каменке учинили бунт против помещика. Герои рассказов обычные рядовые школьники, сюжеты — разнообразные происшествия в школе, среди друзей и т. д. Однако каждый рассказ по-своему хорош и запоминаем — благодаря яркому юмору, выразительным образам. Сколько ходило жутких историй о барских изуверствах, совершаемых над крепостными. Верст пять отделяло Каменку от Никольского. Дворню сотнями держали. Служили редко. За Догоняя – отдам деревню.
По окончании войны Геомар Куликов учился в Московском библиотечном институте. Были ребятишками – шутковали над людьми. Что прикажут делать – беги со всех ног и, кровь из носу исполняй.
B 1901 – 1902 годах он принимал участие в работе над картиной И. Е. Репина «Заседание Государственного совета» вместе с Б. М. Кустодиевым. Затем он жестоко запил. Она только вздрагивала.
Но известно: не пойман – не вор. В тот день Сережа пришел к Яковлевым встревоженный и, как показалось Гошке, подавленный. Придумали удобную, не вызывающую подозрения ширму. Гошка, помедлив малость, дабы не вызывать дедова подозрения, последовал за старшим другом. Хотелось помочь ей, защитить от жестокостей жизни.
И если женщины иногда по-французски, то мужчины почти всегда по-русски. Теперь, по крайней мере, можно было обдумать, что делать дальше. Военные поставщики оказались наглыми казнокрадами.
– и стремился поспешно миновать. И свистели розги, гремели ружейные залпы, звенели кандалами по пути в Сибирь зачинщики. Не поймешь, вышел владелец на час-другой или уехал по своим делам. Старичок божий – мухи не обидит. Гошкины мысли заметались: Как быть. То есть теперь – бывших крепостных. Все они посвящены истории России, таким значимым ее моментам, как Куликовская битва, стояние на Угре, «медный бунт» и т. д. Несокрушимым жандармским бастионом высилась николаевская Россия в Европе.
А все размежевания, отрезки и прирезки земель – об этом страшно подумать. Поверьте, они сделают все возможное и невозможное, чтобы объегорить мужичка, зажать его так, чтобы он сам пришел на поклон к барину. Сумей изжить в себе рабское и холопье.
Долгое время Куликов руководил художественным отделом. У Тахтаушева ни того, ни другого. И не разговорами и даже не угощением – деньгами и только деньгами.
Ветер разносил седой горький пепел. Одну непременно за позор, который ему доставила, сгоряча, на сучьях велит повесить. Глубоко посаженные водянистые глаза смотрят остро и внимательно. Мало – потому, что (подумайте только. ) сто лет – это время жизни двух поколений.
В своей стихии и до какой-то степени в безопасности чувствовал себя тут Гошка. Ударили по рукам. Кстати, «особые лица» также были, по царскому повелению, своевременно на местах. В 30-е годы семья несколько раз переезжала, так как был риск, что отца могут арестовать.
Земли вдосталь, крепостных у иного тысячи. Опять не по центру. Гошка, да не он один, озирался с изумлением. И не отличался он Мишкиным терпением. Случилось у меня в ту пору быть отличному гончаку. Выяснилось, что за минувшие два года они с Соней читали почти одно и то же.
Радость она хозяину, да и что толковать, – гордость на зависть другим. Был учен починке музыкальных инструментов, что теперь ему весьма пригодилось. Достаток – не то что нынешний. Боялся, знаете ли, взбеленится, обидится. Нюша – так звали девушку – нам подавала.
Гошку и Викентия сдавили – не дохнуть. Лицо маленькое, сморщенное, точно гнилое яблоко. Еще выпили.
Сотнями и тысячами выходили из повиновения. - Господа. По вечерам, когда мужицкое Никольское засыпало, в окнах загорались огни звучала музыка. Две недели готовились к этому событию.
Волосы и бороденка топорщатся легким пухом. Взбешенный Стабарин сгоряча отослал провинившегося к Мартыну. Это вроде бы ложь. А на печи сидит кто-то. Второй – черная дыра обозначилась в правом верхнем углу. «Грустно и непонятно» – такую помету сделал Александр II на первом сообщении о бездненских событиях.
Попал, а все же не посередке. Деревни мне твои ни к чему, хватает своих. - Куда яснее. Опасался и не без основания, перемены к себе отношения всякий раз, когда выяснялось, что он из холопов. Увы, не в одном тяжелом запахе было дело.
Так и выменял красавицу на кобелька. Да разве все перечтешь. Всякое чудилось Гошке и наяву и во сне. Последняя незаконченная повесть – «Государевы мастера», посвященная средневековым русским ювелирам.
А то, говорит, давай, поменяемся. Гварнери дель Джезу прожил сравнительно короткую жизнь. Много потому, что мы сейчас живем в эпоху развитого социализма.
Разбредались офени по всему необъятному государству Российскому. И как было сказано, не только лондонскими изданиями занимался Николай Иванович. И вот однажды заехали к нему с охоты передохнуть и отужинать.
Выяснилось, что вооружена она из рук вон плохо, устаревшим оружием. Земля богатейшая, а главное – вольная: бери сколько хошь, паши, сей, хлебушек собирай, в свои закрома засыпай. Радость она хозяину, да и что толковать, – гордость на зависть другим. Волновались крестьяне на Украине, в Белоруссии, в Литве. По словам Аннушки, он сильно сдал. Став капитаном команды, Севка проявляет себя во всей красе. Да и зачем.
У меня правило было – все дела, большие и малые, решать на трезвую голову. И грозит растянуться мучительный для него процесс на время прямо-таки неопределенное. Да и зачем. Грохнул выстрел – в левом верхнем углу появилось черное пятно. После революции талант Ивана Куликова был невостребован.
Тахтаушев и пристал: продай да продай. И не только внешне, но и, если можно так сказать, внутренне. Загодя передвинуты войска. Представьте мое изумление – с приказчиком прислал Нюшу.
Как известно оттуда пошла пословица «Вот тебе, бабушка и Юрьев день. ». Лет, помнится, сорок назад или около того листал я журнал. История его была темна. Россия заняла первое место в мировом экспорте хлебов.
Ну и беда нешто, что подалее. Куликов Геомар Георгиевич (1924–1996) Родился 28 мая 1924 года в Москве. Говорили, что он крепостной богатого помещика, мальчишкой воспитывался вместе с барчонком. И озирался украдкой по сторонам, терзаясь вопросом: «Продала барыня ту чудесную скрипку или еще нет. » Ему было нестерпимо больно думать, что она за бесценок попадет в жадные руки перекупщика.
Лишь единожды за свою жизнь видел Гошка том Пушкина из собрания сочинений изданного Анненковым, да и тот, побывавший в руках сущего варвара: переплет наполовину оторван, страницы расхристаны и частью утеряны. А вот с собаками ему не везло. Вспышки гнева его стали реже и не такими безудержными и беспощадными, как прежде. На самом деле оставался дед в надежде удержаться в Москве и со временем вдругорядь вызволить семью из барщинной доли. Самые важные из них я попытаюсь вкратце изложить. После порядочного ожидания она отворилась.
У одной женщины топорщился живот: ждала ребенка. Торговали копеечными книжками, а кроме того – книжным, журнальным и газетным старьем. Да происшествие с Матей к тому не располагало. Словом, был музыкантом, всюду желаемым и привечаемым.
Гошка разглядывал уездный город по сути впервые. Иной с плохоньким добудет более, нежели другой с первоклассным. В театрах Гошка прежде никогда не бывал. Ничто – ни внешность, ни одежда, ни манеры поведения – не выдавало недавнего крепостного. На тех землях и построил казак Игнат свой город. Что прикажут делать – беги со всех ног и, кровь из носу исполняй. Военные поставщики оказались наглыми казнокрадами.
И как было сказано, не только лондонскими изданиями занимался Николай Иванович. А через три – перевез в Москву семью двоих сыновей с женами и внуков. Никто из присутствовавших, занятых петербургским гостем, этого не заметил. Был добр и приветлив. «Ну, коли слово дворянина, тогда верю. Выяснилось, что за минувшие два года они с Соней читали почти одно и то же. Дворня сбилась с ног.
Скажешь, за ответом зайду, мол, ровно через неделю. Ружья, впрочем, у него были отличные.
Он стал его и основателем и первым директором, научным сотрудником. – обрадовался Гошка, обескураженный собственной неудачей. - Видишь ли, – Николай Иванович говорил медленно, взвешивая слова. Нашему человеку не удалось выследить, кто скрывается под этим именем.
А он обрадовался. Отдашь в собственные руки. С удовольствием Иван Семенович взялся и за организацию городского Художественного музея. Ты родился холопом, рабом не по своей вине. Дом был богаче тех, в которых прежде доводилось бывать с дедом.
Геомар Георгиевич Куликов (28. 05. 1924 – 1996). Тридцатого мая праздновали шестидесятилетие Стабарина. Даже не услышал Гошкиных шагов. Как поправится, будет беспромедлительно в Никольском.
Основа сюжета — противостояние двух «типичных представителей» школьного мира: начитанного, примерного ученика («ботаника», как говорят сегодня) Кости Горохова и отпетого шалопая и двоечника Севки МымриковаПредложение подтянуть отстающего товарища Костя воспринял без энтузиазма. В 1962 году вышел первый авторский сборник рассказов «Переходящий кубок» («Советская Россия»). Молва приписывала им с молодым барином беспутную жизнь.
Увы, лукавили его императорское величество, наводили, можно сказать, тень на плетень. Забирай Догоняя, а завтра привезешь Нюшу. По истечении времени другой наказ. Да какая.
Служили редко. А прозван апостолом Петром. У него не было близких приятелей или тем более друзей.
Но ты уже не собственность господ Триворовых. Все в магазинчике чисто и аккуратно, все, видать, на своих местах. Как бы не так. Заметил приближающегося своего заказчика и счел за благо нырнуть от греха в толпу. Теперь, по крайней мере, можно было обдумать, что делать дальше. Я уехал. За Догоняя – отдам деревню.
Нет, господа, это какой-то ужас. Вот я и думаю сейчас: не есть ли Смычок и твой Матька одно и то же лицо. В 1962 году вышел первый авторский сборник рассказов «Переходящий кубок» («Советская Россия»). Чистая публика – ближе к алтарю, чернь – от него подалее. И после этого исчезал на несколько дней. Дворню сотнями держали. Ни своей хватки, ни стоящих людей.
Последние два выстрела, казалось, не оставили на карте никаких следов.
