Ван Гог Картофеля
Едоки картофеля — была картиной начинающего художника Ван Гога. Своей работой Ван Гог хотел передать пар от картофеля в натруженных крестьянских руках. Ван Гог считал картину Едоки картофеля лучшим своим произведением. Незадолго до этого Ван Гог написал натюрморт Корзина с картофелем.
Сюжет фантастической повести Севера Гансовского «Винсент Ван Гог» и фильма «Визит к Ван Гогу» снятого по её мотивам построен вокруг кражи «Едоков картофеля» путешественником во времени, позже раскаявшимся и вернувшим картину. Картина «Едоки картофеля» является одним из самых известных произведений Ван Гога.
Картина "Едоки картофеля", Винсент Ван Гог, 1885 – описание
Куда он шел. Благодаря этой покупке было спасено все, что относится к нюэненскому периоду» (точнее, все, что сохранилось от этого периода). Подобное заявление, право, способно обескуражить кого угодно.
Художник должен быть художником и ничем больше». Германе предполагал разместить в них картины религиозного содержания вроде «Тайной вечери», «по эскизу рисунка, выполненного в современном готическом стиле». На тот момент он еще находился в поиске своей манеры. Однако, когда церковная администрация освободила его от должности (Винсент не только читал Библию, от дирекции шахт он требовал улучшения условий для рабочих), она освободила уже сформированного внутренне художника.
Да и какой отец на месте пастора вел бы себя по-иному. Его сумасшествия боялись, а его картины, без сомнения, вызывали интерес. Он довольствуется самой малостью – тем, что абсолютно необходимо для жизни.
Судя по всему, он не слишком надеялся на это. Невозможно всегда жить отшельником, «так как подчас чертовски трудно работать в полном отрыве от мира живописи и от художников и совсем не видеть чужих работ». «Моя палитра оттаяла, – констатировал он. Когда он приходил, то обычно ссорился с отцом. Ему ставили диагноз «шизофрения», а чрезмерное увлечение зеленой, красной и белой красками, по мнению врачей, указывало на цветовую слепоту художника, тогда как он считал свою манеру изображения революционной и не доступной для понимания современников.
«Будь у него много таких же прекрасных вещей, как лист, который я недавно обнаружил – Пять возрастов пьяницы или фигура старика под каштаном, о которой я недавно тебе рассказывал, – право, нам всем следовало бы пойти к нему на выучку», – писал он Тео в конце 1882 года. Винсента волнует рабочий класс, он не может равнодушно смотреть, как человек работает, ничего не получая взамен. Вдобавок его новая пассия попыталась покончить с собой. Винсента угнетал Нюэнен, где теперь работать ему было невмоготу. Он с детства отличался своенравным характером, своеобразными манерами и поведением, за которое его часто наказывали.
Описание картины «Едоки картофеля»
О нем все время ходили сплетни, недобрые толки. Частые неудачи, необузданный нрав, срывы и постоянные переезды тоже не прошли бесследно. Все в этом мире эфемерно, преходяще и недолговечно. Осенью Винсента вновь навестил Ван Раппард.
Сразу же после приезда в Нюэнен Винсент понял, как непоправим его разлад с родными. Рисунки Ван Гога боринажского периода почти все потеряны. Когда семья вернулась с поля, он уже сделал кое-какие наброски, но разорвал рисунки и принялся за дело снова. «Я часто думаю, что крестьяне представляют собой особый мир, во многих отношениях стоящий гораздо выше цивилизованного», — писал Винсент.
«Старые мастера пользовались подобной штукой. Но не тут-то было. «Никогда еще не было в моей жизни года, который начинался бы так мрачно», – писал Винсент в начале января. «Думаю, что через год при условии, что еще весь этот год буду писать много и без перерыва, я еще больше изменю мою манеру и цвет, который, по всей вероятности, станет еще темнее», – говорил он.
Описание картины Ван Гога Едоки картофеля
«Пусть Ваше искусство освещает путь людям, в этом, как я полагаю, состоит долг каждого художника», – писал он Ван Раппарду. «У Хальса по меньшей мере двадцать семь черных тонов». Скоро учение будет завершено – уже теперь он рисовал с удивительной легкостью. Он должен бежать от этих унылых степей.
В первой книге его особенно поразила следующая, весьма характерная история. Отныне Винсент будет жить только живописью и для живописи.
Винсент Ван Гог – Едоки картофеля
Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией. И он шел вперед гигантскими шагами. Он завидует Гаварни, который «выпекал до шести рисунков в день» и с восхищением цитирует слова Уистлера: «Да, я сделал это за два часа, но я трудился много лет, чтобы научиться делать это за два часа». Ведь торф дает свет и тепло крестьянской хижине. Подавленный печалью этого края, он, как никогда, страшился своей участи.
Неизменно угрюмый, он лишь ненадолго заходил в пасторский дом. Винсент согласен с Тео, сказавшим ему: «Когда горожане пишут крестьян, они у них походят на жителей парижских окраин, даже если все фигуры безупречно выписаны». Звали человека Винсент Ван Гог. «Едоки картофеля» стала первой крупной картиной, написанной в так называемый «нюэненский» период (по нидерландскому селению Нюэнен, где проживали родители художника).
Ван Гог: описание картины «Едоки картофеля»
Художнику они говорили, что он «не должен заводить близкие отношения с людьми не его круга», а своим прихожанам – чтобы они не смели ему позировать. Родственники Марго тут же расстроили эти планы – такой скандал допустить было нельзя. Для чего же теперь оставаться в Нюэнене. Столько трудов даром, он снова промахнулся, упустил последний шанс.
Своим величайшим учителем, «самым современным из художников», он по-прежнему считал Милле: «Милле – это отец Милле иными словами советник и наставник молодых художников во всех областях». Но Марго (судя по всему, наделенная крайне хрупкой нервной конституцией) не примирилась с этим отказом. Он же запальчиво возражал: «Я был бы в отчаянии, если бы мои фигуры были правильными я нахожу великолепными фигуры Микеланджело, хотя ноги у них, несомненно, чересчур длинны, а бедра и зад чересчур широки Милле и Лермит являются для меня подлинными художниками по той причине, что они пишут вещи не такими, как они выглядят, если сухо и аналитически копировать их, а так, как они, Милле, Лермит, Микеланджело, чувствуют их». Это не давало ему покоя.
Едоки картофеля – 1885 Ван Гог – картины
«Я не намерен изгонять из своей жизни страдание, – говорил тот же Милле, – так как подчас именно оно дарует художникам силу». (Это была его судьба — во всем повиноваться только личной, внутренней логике). Его вращающихся светил, создающих эффект движения.
Но делать ему на ней больше нечего. Таким образом, все полотно звучит как бы в басовом регистре. На одном из последних холстов Винсента – натюрморте – изображены в символическом соседстве Библия, раскрытая на 53й главе книги пророка Исайи и «Радость жизни», роман Золя, вышедший всего год назад. Самой главной работой Ван Гога в Нюэнене была картина «Едоки картофеля» (с большим количеством подготовительных и сопутствующих этюдов) – ужин крестьян в хижине. Я намерен и впредь поступать таким же образом.
Начало лета застало Винсента в процессе стремительного творческого роста. Эти цвета – оранжевый и синий, зеленый и красный, лиловый и желтый – являются по отношению друг к другу дополнительными.
Но, разочаровавшись в учебе, бросил занятия и в 1878 году покинул Амстердам. Чего он добивался. Скудость вещи — непременное условие ее одушевленности. Ему удалось запечатлеть всю беспросветность каждого их дня. Вечером, взяв с собой этот холст, я отправился в Эйндховен, где живет один мой приятель Германс., владелец довольно изящной гостиной (серые обои и мебель черная с золотом) и мы повесили там картину.
Описание картины Винсента ван Гога «Едоки картофеля»
Винсент вспоминал слова Херкомера, которые тот произнес, открывая свою школу живописи: «Мне важно выпестовать индивидуальные таланты, а не воспитать последователей доктрины Херкомера». «Но это трудно осуществить». Это был серьезный удар. Только в труде его раненая душа забывала о жизненной пытке. В момент очередного срыва художник попытался покончить с собой с помощью револьвера, который он взял якобы для отпугивания ворон, мешавших ему сосредоточиться на работе.
– В сущности, ты даже не пытался этого сделать». Я решил выбрать второе и притом с таким восторгом, словно возвращаюсь из изгнания». (Так впервые вошел в его жизнь мотив сознательной нищеты, очень значительный для последующего). Теперь Винсент одерживал один успех за другим.
Но откуда у Винсента могло быть четкое представление о светлой палитре импрессионистов, о ресурсах цвета, обеспечивающих возможность подобной живописи. В том, что художник смотрит на мир глазами своих персонажей. Он не отличался от них одеждой и образом жизни, но внутренне оставался самим собой.
картофеля ван гог — 5 (пять) букв
Здесь он будет лишь топтаться на месте и вянуть. Это нисколько не поставит под угрозу его самобытность. В этом мире все случайно, неповторимо и невозвратимо.
Он колебался, стараясь совладать с нетерпением, от которого его вдруг начало лихорадить. Винсента презирали и третировали, как никогда раньше. Вчера я именно так подшутил над почтенным собратом моего отца. У родителей нет больше с сыном общего языка.
Холст, если так можно выразиться, отстранял художника от его моделей. Картинами Франса Хальса, в особенности «Ротой капитана Ренье Реаля», он восхищался почти так же, как «Иудейской невестой», хотя и по иным причинам. В яблоках можно обнаружить некий красный, весьма вызывающий цвет, а дальше, тут же рядом, другие яблоки – зеленоватого цвета. Незачем даже вспоминать об этом «благонравном бессилии». Он избрал себе образцом Милле.
Вот почему можно говорить о взаимосвязи между цветами. Шахтеры любили его, но считали чужим. «Больше всего я хочу научиться допускать такие неточности и погрешности против правил, такие видоизменения и искажения действительности, чтобы в результате получилась – да, если хотите, – ложь, но более правдивая, чем любая буквальная правда». Пламенный художественный темперамент, мучительный порыв к гармонии, красоте и счастью и, одновременно, страх перед враждебными человеку силами, находят воплощение то в сияющих солнечными красками юга пейзажах («Жёлтый дом» (1888), «Кресло Гогена» (1888), «Жатва. Это «вялая, равнодушная дружба». Ни в коем случае.
Но Тео попросил брата подождать, пока его положение несколько упрочится, а это, по всей вероятности, должно было произойти в недалеком будущем. С какой изощренностью он располагал цвета играя на контрасте и нюансах, варьируя оттенки. Как знать – может быть, в Антверпене ему даже удастся продать какие-нибудь из своих работ. Это так но не нужно смешивать предмет изображения с предметом любви, – то, что художник истинно любит, определяет собой его «как», его подход к любому предмету. И она выполнила свое намерение, не сумев, однако, себя убить. Если Винсент так остро реагировал на нападки Ван Раппарда («Порой мне кажется, – гласит его душераздирающее признание, – что поднимают руку на меня самого, настолько я связан с моим творчеством, настолько мои убеждения – часть меня самого») и если ему не всегда удается – он и это признает – сохранять спокойствие, то потому только, что суждения, высказанные Ван Раппардом, на взгляд Ван Гога, могли исходить лишь «от невыносимо педантичного человека, верного питомца академии», от человека, абсолютно неспособного понять истинный смысл его творчества, направления, которое он избрал.
Смотрите, как хорошо. » Это было одним из его любимых выражений. Однако сын его неприятно поразил жителей Нюэнена. Творчество Милле еще и сегодня серьезно недооценивают. Отныне всякий раз, когда он хочет написать картину, он избирает отправной точкой определенный цвет и тогда, говорит он, «я абсолютно отчетливо вижу, что должно получиться».
Ван Гог, Едоки картофеля: описание
Он одобрительно отнесся к работам друга – картинам и рисункам, – и это ненадолго согрело душу Винсента. Ван Гога очень волновала эта тема. Милле рисовал богатых, представительных крестьян на фоне спокойной и плодородной природы. Но конец всему положила безответная любовь. Сходя с поезда в Хелмонде, куда она ездила за покупками, мать упала, сломав правое бедро. Табак, как он утверждал, действовал на него успокаивающе. «Всю зиму, – победоносно сообщал он Тео, – я не выпускал из рук нить этой ткани, решая, каким будет ее окончательный рисунок и, если теперь эта ткань превратилась в шершавую, грубую материю, нити из которых она соткана, все же подобраны тщательно и согласно определенным правилам Пусть тот, кто предпочитает видеть крестьян, написанных розовой водой, отвернется от моей работы» Посылая Тео свою картину, Винсент просил показать ее Дюран Рюелю, торговцу, покупавшему работы импрессионистов.
Эта утрата, по существу, завершила долгий период в жизни Винсента. Мы слышим стон, вырвавшийся из самых глубин души Винсента, безрассудный трагический укор: «Да, деньги ты можешь мне дать, но ты не дашь мне жену, ребенка, работу». Возможно, я даже покину свою мастерскую и поселюсь в какой-нибудь хижине, чтобы уже не слышать и не видеть тех, кто именует себя «культурными людьми»». В последнюю неделю своей жизни Ван Гог пишет свою последнюю и знаменитую картину: «Пшеничное поле с воронами». Винсент оборудовал себе временную мастерскую в чулане прачечной, пристроенной к дому. Можно ли с уверенностью сказать, что это было именно так. Несмотря на все мои недостатки, сбить меня с толку не так легко, как некоторые воображают.
В серии картин и этюдов середины 1880-х гг. Тео убеждает Винсента расстаться с ней. Никогда.
Окончательно охладев к работе, молодой Ван Гог был уволен. Кстати, по обыкновению стремясь оправдать свое решение в глазах Тео, Винсент в каждом письме приводил все новые и новые доводы в пользу отъезда – в Антверпене он мог бы немного поработать с обнаженной моделью. «Если от картины изображающей крестьян, пахнет салом, дымом, картофелем, отлично.
(Этот колорит — дань Ван Гога собственному будущему, высветленной палитре). Он много находился на природе и набил руку на рисовании пейзажей, но отсутствие художественного образования давало о себе знать – изображение человеческой фигуры оставалось серьезной проблемой. Всегда и за все надо платить. Может, это и совпадение, но оно возвращает специалистов к изучению великого безумца. Приехал он к своему отцу, к своим родным, но Нюэнен не был его родиной.
Картина «Едоки картофеля» —настоящая крестьянская картина
Кругом все чернымчерно. Может быть, на этот раз Винсент и вправду поверил, что пришел конец его одиночеству. Жители поселка смеялись при одном появлении «пачкуна», этого неудачника, который без зазрения совести жил на средства своих родных. Природа открылась ему, позволив заглянуть в свою душу. В этом большом поселке, насчитывавшем около двух тысяч жителей, было совсем немного протестантов, едва ли более сотни, но «славный пастор» снискал всеобщее расположение, как некогда в Зюндерте и Эттене. Разве они не наглядное олицетворение, глубоко поэтический символ семейного очага. В этот период палитра Ван Гога стала светлой исчезли землистого оттенка краски, появились чистые голубые, золотисто-жёлтые, красные тона, характерный для него динамичный, как бы струящийся мазок («Агостина Сегатори в кафе «Тамбурин»» (1887--1888), «Мост через Сену» (1887), «Папаша Танги» (1887), «Вид на Париж из квартиры Тео на улице Лепик» (1887).
Ему, безусловно, полезно также возобновить знакомство с художниками, даже если он не сойдется с ними во взглядах. Было другое, что мешало ему остаться навсегда среди крестьян. используя относительный досуг, которым крестьяне располагают в ненастное время года. То же относится к синему и желтому. Он относил к трудовым классам и себя, художника, человека «тяжелой и грязной работы».
Соответственно темнота других частей картины усилена. Он преисполнен решимости жить самостоятельно – согласно своим убеждениям.
«Вот я и говорю, – подчеркивал он в своих письмах, – что, создавая картины, я стараюсь жить, ни о чем другом не задумываясь».
- Человечность искусства Ван Гога
- Словари и энциклопедии на Академике
- Блог о прекрасном — лёгкий культурный ликбез
- Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
Он хотел писать правдивые картины – не те, которые ждет от него публика. «Вы ничего не говорите мне о технике, – писал он ему в своем первом письме – Снова повторяю Вам: сопоставьте привычное значение, которое все чаще придают этому слову, с его истинным значением Я попросту утверждаю одно: правильно выписать фигуру однообразными и заученными мазками в соответствии с академическими рецептами – это не отвечает настоятельным требованиям эпохи в сфере изобразительного искусства». Ван Гог взял свои краски, холсты, мольберт, кисти и пошел к хижине де Гротов. В декабре 1883 года в небольшой брабантский (Брабант – провинция в Голландии) городок Нюэнен приехал ещё нестарый, но уже изрядно помятый жизнью человек. Освободив крестьянские сцены от некоторых характерных деталей, создатель «Вечерней молитвы» Наверно, это одна из самых слабых, хотя и самая знаменитая картина Милле.
Все чернымчерно вокруг него и в душе тоже. После ссоры, разыгравшейся между ними, дело обернулось совсем плохо. Неточности, а подчас и огрехи. Послушайте, дружище, вещь эта довольно хороша, но она сделана с линии, а античные художники шли от объемов (от массы или ядра). «Тот, кто хочет совершить что-либо доброе или полезное, не должен рассчитывать на всеобщее одобрение или похвалу, ни даже этого желать, напротив, ему следует ожидать сочувствия и поддержки лишь со стороны редких людей, наделенных благородным сердцем» – эту фразу Ренана, которую Винсент по памяти приводит в письме к Тео, он никогда не забывает.
Загадочность Рембрандта, виртуозность Хальса. Два года Ван Гог каторжно трудился, не выпуская из рук карандаш и кисть. Они страдают, радуются, ненавидят. Откуда ему знать, что его сын – Ван Гог.
Не поладил он и со священником католической церкви. И шедевр родился в ноябре 1885 года. Если в хлеву пахнет навозом, прекрасно. Эфемерная и трагическая идиллия. – к любым лишениям.
Но мог ли Винсент написать брабантских крестьян веселыми красками. Конечно, его работам присуще множество недостатков, он отнюдь не склонен это отрицать. И господствующий колорит у Ван Гога иной: серо-зеленый, с глубокими голубыми тенями. Он должен отождествить себя со своими персонажами (крестьянами), растворить себя в них, чтобы усвоить себе их взгляд на мир, привычки, особенности психики. Человечность искусства Ван Гога коренилась глубже.
Хотя того несколько смущали размеры картин, как и то, что Германс хотел получить композицию с пятьюшестью фигурами (тогда как Ван Гог предпочитал иметь дело с меньшим числом персонажей), Винсент был в восторге от этой сделки, дававшей ему возможность писать картины без какихлибо затрат и с рвением принялся за работу. Затем, скопировав полотна, он вернет их Винсенту. «Я горю желанием видеть картины Рубенса. » – восклицал он, откликаясь на зов величайшего из мастеров цвета. Ван Гог задумал написать за зиму пятьдесят этюдов голов крестьян.
«Нужно писать крестьян так, словно ты один из них, чувствуя и мысля, как они». Вот тогда и произошел этот знаменитый инцидент. Он даже сказал ему об этом. Среди жителей Нюэнена он был белой вороной. Винсент возобновил работу над «Едоками картофеля» и одновременно начал новую серию крестьянских портретов, отличающихся еще большей характерностью, чем прежние. Дает жизнь.
Винсент привык встречать повсюду непонимание: он настолько привык «выслушивать брань, что она больше не производит впечатления» и никаким новым наветам уже не поколебать его веры. Правда, ее сын впоследствии продал некоторые полотна и сделал на этом довольно-таки неплохое состояние. Винсента корили за то, что он не зарабатывает денег. Винсент внимательно изучил два произведения Шарля Блана: «Художники моего времени» и «Грамматика рисовального искусства».
Его отец был протестанским пастором, а мать – дочерью переплетчика и продавца книг. Винсент отказался от своей доли наследства поскольку в последние годы он был в серьезном разладе с отцом, заявил он, он не станет «ни предъявлять своих прав, ни даже притязать на то, что некогда ему принадлежало». «Я говорил с врачом, чтобы получить у него совет: что я должен и чего не должен делать в интересах здоровья и будущего больной что лучше – попрежнему сохранять с ней дружеские отношения или же стушеваться». – Непосредственность впечатления при этом полностью сохранена и передается зрителю. Можно сказать, что в то лето 1884 года Ван Гог открыл для себя живопись.
Произошел давно назревавший его разрыв с семьей. Милле и тут указал ему путь, тот самый Милле, который говорил: «Коль скоро я хожу в деревянных башмаках, я все вынесу». Его особой манеры смешивать краски и передавать реальность. Большую часть картин приобрел бредский портной господин Маувен.
Жерико и Гро, пояснил он, научились у греков первым делом выражать массы контура (почти всегда в форме яйца) и выводить все дальнейшее из расположения и соотношения этих овалов». «Здесь я только писал и писал без устали, чтобы научиться писать». Убежденный в своей правоте человек наконецто уверенно зашагал к светлой и ясной цели. Два года он жил среди этой мертвой природы, среди унылых вересковых пустошей, жил, замкнувшись в самом себе, совсем не видя картин.
Вещи живут у него своей жизнью, не менее напряженной, чем человеческая. Мгновение, которое проходит, уже ушло от тебя навсегда. Как говорят врачи, «поначалу убиваешь, затем исцеляешь». («Выход из протестантской церкви в Нюэнене» (1884--1885), «Крестьянка» (1885), «Едоки картофеля» (1885), «Старая церковная башня в Нюэнене» (1885), «Башмаки» (1886), написанных в тёмной живописной гамме, отмеченных болезненно-острым восприятием людских страданий и чувства подавленности, художник воссоздавал гнетущую атмосферу психологической напряжённости.
Не лучше ли ему устроиться в какомнибудь другом месте. В это же самое время, когда никому не ведомый голландский художник писал свою картину – вызов и обвинение «цивилизованным людям», в далекой России всемирно известный писатель писал трактат «Что такое искусство» – с тем же вызовом, тем же обвинением. «Так, значит, вперед.
Женщина, воспылавшая к нему нежным чувством, – это было нечто новое для Ван Гога. Вскоре Ван Гога увольняют с должности помощника пастора.
Наперекор традиции Ван Гог лишает трапезу какой-либо священной окраски. Другие работы Ван Гога по воле Иоханны были переданы в Амстердамский национальный музей, ее сын оставил за собой право собственника. Крестьяне относились к нему хорошо и позировали охотно, – разумеется, за плату. «Спорить с ними бесполезно», – писал он Тео, вынужденному выслушивать жалобы обеих сторон, так как родители также сетовали: «Винсент с каждым днем становится нам все более чужим. Он уезжает из дома, «в мир», доказывать свою правоту.
«Думаю, что, даже если я захочу и сумею чему-то научиться у других, даже если я позаимствую у них кое-какие технические приемы, все равно я всегда буду смотреть на мир собственными глазами и обладать собственным видением». Пуля пробила ребро и застряла в кости. Его ходатайство было отклонено, а сам он отстранен от должности проповедника.
Ван Гог не сомневался, что, даже и темная, она все-таки здоровее и достойнее господской. Роль человека в его творчестве становилась всё меньше и чаще служила стаффажем (то есть человеческая фигура использовалась лишь для того, чтобы внести немного жизни). «Даже если ему не понравились мои рисунки, все равно покажи ему эту картину. Повинуясь первому побуждению, он вернул Ван Раппарду его письмо «с почтительным приветом».
В то лето 1885 года, когда, работая в поле, среди крестьян, Винсент был занят «прямо или косвенно величайшей из проблем – цветом» инстинкт его был подобен реке ищущей свое русло, путь, по которому в будущем потекут ее воды. Подобная концепция красоты абсолютно чужда Винсенту. Столкнулись лицом к лицу два разных мира. Это программное произведение художника, он писал его с огромным увлечением и мыслил как вызов академическому искусству, вызов «чистой публике», любящей приглаженное искусство, вызов тем, кого художник ощущал «по ту сторону баррикады».
Причинив ему острую боль, она глубоко омрачила его настроение. По фасаду вился плющ. Нет. Он страдал от своего одиночества, но именно в нем черпал он силу и вдохновение.
Лев Толстой говорил там, что между классами современного общества – зияющая пропасть жизнь господская, с науками искусствами, «влюбленьями», как бы вовсе не существует для крестьян, а господам жизнь крестьян, с ее трудами и со всеми ее интересами, представляется удручающе однообразной и темной. В мае Винсент завершил свою картину. «Цвет сам по себе что-то выражает, от этого никуда не уйдешь и надо это использовать все, что прекрасно, воистину прекрасно, непременно также правдиво», – писал он Тео, провозглашая мысли, от которых не отказались бы даже гностики. «Есть нечто необыкновенное, – писал он Тео, – в ощущении, что ты должен ринуться в огонь». Этот розовый – заглушенный цвет, полученный в результате сочетания красного с зеленым. Очеловечивание вещей он поставил во главу угла в своей работе.
Коричневое платье девочки, стоящей спиной на первом плане, коричневые руки и лица сотрапезниц в «Едоках картофеля», выразительные блики коричневого до предела насыщены смыслом. «Я не могу принимать в расчет, что думают о моей работе люди я должен идти вперед – вот о чем мне следует думать Если я теперь ничего не стою, то и потом ничего не буду стоить но, если я буду чегото стоить потом, значит, я и сейчас уже стою чегото, – упрямо повторял он, – так как пшеница есть пшеница, даже если горожане поначалу принимают ее за траву». Вещи нужно писать не такими, какие они есть, а такими, какими их ощущаешь и притом писать в движении, писать «действие ради действия», как поступали Домье и Делакруа, не боявшиеся «произвольных пропорций» – такой анатомии и структуры, которую осудили бы «академики». В 1880-х Ван Гог обратился к искусству, посещал Академию художеств в Брюсселе (1880--1881) и Антверпене (1885--1886), пользовался советами живописца А. Мауве в Гааге, с увлечением рисовал шахтёров, крестьян, ремесленников.
«Я вполне представляю себе, что придет день, когда композиция также будет даваться мне с легкостью», – писал Винсент брату Тео Он весь захвачен сознанием того, что надо спешить. Это одна фигура, один организм. Пожилая женщина справа разливает в чашки черный кофе. И тут его осенило. Винсент стал мастером своего дела.
Его невольно влекло к Винсенту и он снова поехал в Нюэнен. История с Марго никак, точнее, почти никак не отразилась на его работе. Он вконец озлобился. Винсент знал, чего он хочет и куда идет. Но Что поделаешь. » В своем исступлении Винсент накинулся даже на брата.
Особенностью крестьянской психики Ван Гог считал очеловечивание вещей. И тем не менее я думаю: даже если я и впредь стану создавать произведения, в которых можно будет – при критическом к ним отношении – обнаружить такие ошибки, все же мои картины будут жить собственной жизнью и иметь право на существование, что, несомненно, перекроет их недостатки, особенно в глазах людей, которые сумеют оценить их характер и дух. Этого он и сам не знал. Как-то раз Шарль Блан сказал Делакруа, что «великие колористы – это те, кто не передает локального цвета» и Делакруа поспешил развить его мысль. В обмен на проживание он обещал высылать Тео Ван Гогу свои картины. Мысль его ежеминутно возвращалась к ним.
Это не античность, а ренессанс – сказал Делакруа. События тоже следовали одно за другим. В письмах к Тео он полностью изложил свою теорию цвета, сформулировал законы рисунка: «Древние шли не от линии, а от объемов, короче, надо браться за эллипсоидальные основы или начинать с массы вместо контуров» Винсент писал Ван Раппарду: «Художник Жигу принес Делакруа бронзовую античную статуэтку и спросил, как он полагает, подлинная эта вещь или нет. Вот чего он стремился достичь в своей картине «Едоки картофеля», выдержанной в бурых и зеленоватых тонах, которую он неустанно писал и переписывал, преображая изменяя зримую реальность с тем, чтобы полнее передать ее сущность, как он ее видел и в особенности как он ее ощущал.
Другой любопытный факт обнаружили специалисты НАСА – изучая полотна Ван Гога, они пришли к выводу, что океанические течения ведут себя именно так, как изобразил художник в «Звездной ночи». Сам процесс работы над «Едоками картофеля» обернулся своеобразным актом социальной борьбы, хотя это странно звучит по отношению к такому мирному и сосредоточенному делу, как писание картины. Неужели его отец прав. Здесь никак нельзя прибегать к привычным приемам.
Мог ли он написать их иначе, не погрешив против жизненной правды, не изменив самому себе. Но при всем этом мужество мое, а, возможно, также и силы скорей окрепли, нежели ослабели. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом.
Его сначала поместили в больницу, а после буйного припадка – в палату для умалишенных. Гоген уехал, Тео Ван Гог, напротив, стал ухаживать за братом. Он встал, сорвал полотно с подрамника, отбросил его в угол и натянул новый холст. На сей предмет он заручился адресами шести торговцев картинами. Винсент был более философ, чем это принято думать.
– представить его как нечто абсолютно естественное. В поисках сюжетов для картин они вместе бродили по окрестностям. Винсент стал старшим сыном и братом, у него было два брата и три сестры. Уставшие (крестьяне вообще редко едят отдохнувшими), они безрадостно, но и спокойно поедают свой бедный ужин, ведя неспешный разговор.
В изображение крестьян он не вносил умиленной идеализации, свойственной кающимся дворянам или ходокам в народ, – он отдавал себе отчет в загрубелости своих персонажей, день-деньской копающихся в земле» знал, что в крестьянине «много от зверя» (его собственные слова) Но это его не отпугивало. Его часто называют «сумасшедшим художником», приводят в подтверждение спутанные и навязчивые мысли, галлюцинации и припадки безумия, преследовавшие его всю жизнь. Грубым формам сопутствуют мрачные тона: глинистый коричневый, грязноватая охра, оливковый зеленый, берлинская лазурь, почти переходящая в черный «Цвета черного мыла» – по меткому замечанию Юлиуса МайерГрефе.
Трудно вообразить более трагический контраст. «Ты ни разу еще не продал ни одной моей вещи, – как-то раз написал он ему, совсем потеряв голову от обиды и гнева. Но понимает ли Ван Раппард смысл всех его исканий. Художника начал работать над картиной после смерти отца. «Хорошо зимой утопать в глубоком снегу, осенью – в желтых листьях, летом – в спелой ржи, весной – в траве хорошо всегда быть с косцами и крестьянскими девушками – летом под необъятным небом, зимой у закопченного очага хорошо чувствовать, что так было и будет всегда». Оставшись без моделей, Винсент начал писать натюрморты.
Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Инстинкт отвращал его от штампов, которым следовали голландские художники его времени, заставлял восставать против их более или менее закосневших традиций. И очень важно, каково это «другое». Но куда. Однако, добавил он, «я нипочем не желал бы избежать этой ошибки. Отсюда вывод: «Львы – не обезьяны, они не подражают друг другу».
Повторяю, я вынужден просить Вас об этом. Источник света в «Едоках картофеля» предельно прозаичен и подчеркнут. «Хочу верить, – вскоре после этого писал Винсент, – что с каждым днем мои этюды все больше будут радовать тебя Теперь я совсем не могу терять время», – писал он, окончательно порвав с родными, готовый отныне во всем подчиняться Тео, на которого полностью переложил заботу о своем материальном обеспечении, готовый – какая важность.
«За окном пасмурно, – пишет он, – поля усеяны черными глыбами земли, между которыми пятнами лежит снег, часто один за другим следуют дни, когда видишь только туман да грязь, по утрам и по вечерам – багровое солнце, ворон, сухую траву и увядшую гниющую зелень, черные рощи и ветви тополей и ив, вздыбленные на фоне хмурого неба, словно колючая проволока». Здесь хранится большая часть работ художника. И снова картина не удалась. Он с готовностью ответил на ее любовь вдвоем они стали строить планы женитьбы.
Винсенту Ван Гогу было 37 лет. Напротив, вплоть до самого последнего времени я ничего другого и не встречал. Да что там. Вдвоем они много работали. Никогда еще он не был озабочен таким множеством технических вопросов. Он стушевался и, надо сказать, без особого труда.
Он испытывает таинственное влечение к цвету. Он вновь с мрачным ожесточением взялся за кисть. Объясняли, что деньги, которые присылает ему Тео, всего лишь временная помощь, «милость, оказываемая пачкуну». К тому же он признавал только индивидуальную технику. И Винсент снова остался один.
В поисках утешения Винсент обратился к религии и захотел стать священником, как и его отец. Он писал картофелины, которым силился придать объемность: «иными словами, передать их качество так, чтобы картофелины превратились в массы, обладающие весом и плотностью, которую мы ощутили бы, если бы, скажем, попытались их подбросить», картофелины коричневые и черные, один вид которых навевал глубокую грусть. Светлые краски. Вот так и родилась великолепная картина «Едоки картофеля». «Все это надо прочно освоить. » – говорил Винсент.
И вот, после нескольких лет бесплодной борьбы, Ван Гог возвратился в семью. До последнего времени Винсент стремился постичь секреты техники, теперь же он поставил перед собой более сложную задачу: «Наше творчество должно быть настолько изощренным, чтобы казаться наивным, – от него не должно разить талантом». Винсент будет писать картины. Он жаждал проповедовать, мечтал нести людям слово Божье, после миссионерской школы он буквально вынудил церковное начальство послать его в нищий шахтерский Боринаж. Но поскольку картина взволновала его, я подарил ее ему и он принял ее, как я того хотел, без лишних слов, сказав мне только, что «эта штука чертовски хороша»».
И какая чудесная стремительность. Ван Гог поступил в протестантскую миссионерскую школу под Брюсселем. Он качал головой: «Эти болваны из Нюэнена, видя, как я брожу по вересковой пустоши, говорят, что я спятил, но меня это не трогает». Винсент продолжал писать – натюрморты, птичьи гнезда, кое-какие пейзажи.
Тогда Жигу спросил, почему он так думает. В мае, на радость Винсенту, к нему приехал Ван Раппард. Винсент был вне себя от раздражения, тем более что недостаток средств, за который его корили, сплошь и рядом вынуждал его прерывать работу.
Они жили в хижине, где была всего одна комната с нишами для постелей. Все это только на пользу. Цвет – это поэзия.
В этом споре отец Ван Гога был не на стороне сына. Одна лишь работа давала ему отдохновение. С восхищением и страхом смотрел художник на Винсента, человека, беззаветно преданного искусству, который питался одним лишь хлебом и сыром («Это не портится в дороге», – шутил Винсент) и, вечно голодный, готовился и впредь жить в нищете. Личность художника жаждет раздвинуть свои границы через нечто «другое», находящееся вне его «я», но ему созвучное. Пусть даже он найдет ее плохой.
В конце концов, если уж Винсенту так приспичило быть художником, пусть рисует и продаёт картины, пусть забудет свои бредни о «настоящем» искусстве. «Я был бы в отчаянии, – уверяет он, – будь мои фигуры хороши Я не хочу, чтобы они были академически правильны Если сфотографировать человека, который копает землю, то на снимке он не будет копать». Ван Гог снова обратился к живописи и его брат Тео (единственный, кто поддерживал Винсента на протяжении всей его нелегкой жизни) помог ему уехать в Брюссель и попробовать себя в роли слушателя Королевской академии изящных искусств. Винсент жаловался: «Предоставляю вам судить, как приятна повседневная жизнь, когда сталкиваешься с такими вещами». Он отождествляет себя с ними. идеализировал их, подняв на уровень обобщения, классического синтеза.
«Надо заставить обыденное служить выражению прекрасного» Запись на полях рисунка., - говорил Милле. Именно в этот период проявилось всё своеобразие художественной манеры Ван Гога. Долина Ла-Кро» (1888), то в зловещих, напоминающих ночной кошмар образах («Ночное кафе» (1888) динамика цвета и мазка наполняет одухотворённой жизнью и движением не только природу и населяющих её людей («Красные виноградники в Арле» (1888), но и неодушевлённые предметы («Спальня Ван Гога в Арле» (1888). Бедность художника (вообще его социальную отчужденность) он считал не столько печальной необходимостью (следствием внешних условий), сколько необходимым долгом. Это висячая керосиновая лампа.
Sorrow is better than joy. Съездив в Утрехт, он беседовал там с врачом клиники. Инстинкт вел его вперед с поистине волшебной безошибочностью. Может быть, вернуться в Дренте. Это был сознательный замысел художника, а не результат непонимания возможностей цвета – Ван Гог прекрасно понимал их уже в то время. Винсент Виллем Ван Гог родился 30 марта 1853 года в деревушке Грот-Зюндерт на юге Нидерландов. Работы почти никто не покупает, его манеру живописи называют «мазнёй» и «примитивом».
Впрочем, желание быть полезным у него осталось. Винсент неизменно старался убедить в этом брата и самого себя. Дрожь нетерпения била Винсента. До этого еще очень далеко.
Он почти не выходил из музея, без устали разглядывая картины великих мастеров. Доктор Гаше даже говорил о выздоровлении. Жертвой своему призванию. Завтра, как и сегодня, она будет его кредо.
Здесь кончается «ранний Ван Гог». Прошло время колебаний, сомнений, вопросов. Куда важнее другое – обвинения Ван Раппарда по части искусства живописи. – принять предначертание судьбы. Братская привязанность Тео. Профессионализм сплошь и рядом обращается в штамп – неужели он этого не уразумел.
Обилия его «болезненного» желтого, который спустя какое-то время приобрел «золотой» оттенок, ведь полотна Ван Гога стали на вес золота. Винсент возвратился из Амстердама, воодушевленный всем, что увидел нет, он не ошибся, он на верном пути: «Некоторые художники, которых я знаю, но не хочу называть, неустанно бряцают тем, что они зовут техникой на мой взгляд, как раз они обладают слабой техникой». Нет, скорее всего, нет. Ван Гог изучал разные художественные направления и стили в престижной частной студии, перенял изобразительную манеру импрессионистов – покрывать холст пятнами краски – и познакомился (благодаря брату) с Писсарро, Дега, Гогеном. «Как-никак мы пришли в этот мир не для того, чтобы наслаждаться жизнью и не обязательно нам жить лучше других».
Винсента попросту выгнали оттуда. Ван Гог был так потрясен, что утратил всякий интерес к работе. Винсент сразу убежал, а Гоген предпочел переночевать в гостинице. Ван Раппард писал прядильщиц, этюды женских голов, Винсент – «аллею тополей с желтыми осенними листьями, где солнце кладет на землю среди опавшей листвы ослепительные пятна, чередующиеся с тенью, отбрасываемой стволами деревьев». «Но здесь, в Голландии, – признавался Винсент, – нам трудно понять, что такое в действительности импрессионизм».
Он окажется очень далеко от слащавости известной картины Милле «Анжелюс». Так что же, отказаться от мечты, забыть свои волшебные эксперименты в области цвета и рисовать «правильные» картины для обывателей. Они, как люди, вовлечены в круг существования. С тех пор Винсент часто виделся с Керссемакерсом.
Даже изобразил двух женщин, копающих картофель. «Едоки картофеля» — это прощание с родиной исполненное горечи и поэзии. «Это стремительность кисти дает такой мощный эффект, – прочитал он в статье о Гейнсборо.
Его судьба определена иначе. Техника – не риторика, она должна выражать личность художника. Безуспешно. Семейные беды еще больше сблизили братьев.
К возмущению родных, Ван Гог и вернувшись домой, продолжает делать то, что «никому не нужно». Картина Едоки картофеля стала финальным аккордом пребывания художника в Нюэнене (Северный Брабант, Нидерланды). «Пачкун» с каждым днем вызывал в Нюэнене все большую настороженность. Видит бог, неустанно повторял он, ведь он не злоупотребляет помощью Тео. У них были угловатые выразительные лица людей, дни напролет таскающих на себе тяжелый груз, а заодно и все тяготы жизни. Тео показал одному парижскому торговцу картинами, по фамилии Портье, несколько этюдов брата и Винсент поспешил «за один день, на память» изготовить для Портье литографию с картины «Едоки картофеля» в ее тогдашнем варианте.
На стенах гостиной остались незаполненными шесть секций размером полтора метра на шестьдесят сантиметров. Он условился с Керссемакерсом, что вдвоем они поедут в Амстердам и посетят тамошний музей. Винсент с первых же слов затронул здесь самую суть вопроса. Брата Тео, приехавшего на похороны, Винсент настойчиво убеждал взять его с собой в Париж.
А с открытием портов в Японии и началом «японского бума» Ван Гог стал создавать этюды по мотивам японских эстампов. Картофель он писал картину в гамме картофеля, пыльного и нечищеного. В Нюэнене Винсент почти ни с кем не поддерживал отношений. К тому времени он уже постиг многие тайны мастерства и убежденно провозглашал свое кредо. Он сделал также много эскизов – вариантов общей композиции, – и в мае 1885 года «Едоки картофеля» были закончены.
Так или иначе, отцу стало невмоготу разговаривать с сыном. Винсент торопился уехать. Искусство, к которому его влечет, – это субъективное искусство экспрессивного толка. И снова вспыльчивость и приступы ярости помешали ему завершить обучение. Он вернулся в Англию, работал учителем в интернате, помощником пастора, какое-то время работал в книжном магазинчике, делал наброски и мечтал проповедовать беднякам.
Страдание свято. Он сам, как они, плоть от плоти этой земли. Депрессии, которые были и раньше, стали одолевать его всё чаще. Да и воспоминание о самом художнике – столь же странном, как его творения, – с косматой рыжей бородой и воспаленными глазами, уставшими от пристального разглядывания предметов при ярком солнце, Керссемакерс тоже никак не мог выкинуть из головы. Но еще больше удивило кожевника то, что он никак не мог забыть холсты и рисунки Ван Гога. Потрясенный сделанными открытиями, с каждым днем все больше, глубже осознавая их важность, Винсент невольно оглядывался назад на пройденный путь: «Изучение натуры, борьба с реальностью Не стану отрицать – годами я едва ли не тщетно, подчас с печальным итогом, брался за дело именно с этого конца».
Винсент не поладил также с новым пастором, пришедшим на смену его отцу. Землистые, темные тона «Едоков картофеля» вовсе не заслуживают пренебрежения, с каким о них иногда отзываются. «Почему ты не продаешь своих картин. » – беспрестанно спрашивали они. Все сомнения остались позади. Но в глубине души – да, он не отрицает – все это ему, в общем, «довольно безразлично» и он «готов к тому», что, возможно, «не добьется никакого непосредственного результата».
Винсент хотел, чтобы зрителям казалось, будто крестьянин на его картине «написан землей, которую он засевает». «В мае 1886 года, после отъезда его матери, – пишет Ж. Б. де ла Фай, – грузчики сложили произведения Ван Гога в ящики и оставили на хранение у колбасника города Бреды (в действительности это был краснодеревщик по фамилии Схрауэр). С редкой преданностью ухаживал он за матерью, дневал и ночевал у ее постели. Керссемакерсу он дал множество полезных советов. Винсент ежеминутно останавливался, оглядывал, прищурившись, пейзаж и, словно бы заключая ладонями в рамку тот или иной уголок природы, восклицал: «Вот.
Она никоим образом – точнее, почти никоим образом – не отвлекла Винсента от его исканий. «Ты справедливо заметил, что в Антверпене мне будет трудно без мастерской, – писал он брату, – но я вынужден выбрать одно из двух: или мастерскую, но без работы здесь или работу, но без мастерской там. Вот оно теперь он был уверен, что крестьяне никогда не умрут. «Вы потом измените свое мнение», – ответил тот. Теперь живопись открылась Винсенту во всем великолепии. «Абсолютно верно, – подтвердил он. Она была свидетельством трагической смерти художника. Ее поместили в утрехтскую клинику.
Хальс осуществил мечту Винсента, «четко заявить свой сюжет сразу, за счет максимального напряжения всех сил ума». Таков закон внезапного контраста, который отчасти уже широко использовал Делакруа. Но он жестоко ошибался. Один из пастырей даже пообещал прихожанам деньги, если они не дадут себя рисовать, «но они мужественно ответили, что предпочитают зарабатывать у меня, чем клянчить у него». Винсент сердился, мечтал как можно скорее убраться отсюда. «Показывайте всем мои рисунки, – просил он Ван Раппарда. Винсент ощупью продвигался вперед.
Потянулись пасмурные месяцы. Хальс – «колорист из колористов». Благодаря стараниям Тео в начале 1890 года на выставке в Брюссельском королевском музее современного искусства было представлено несколько работ Винсента и один из критиков дал им высокую оценку.
Дом стоял в саду, среди деревьев. Он спускался с горняками в шахты, а по вечерам читал им Библию. Теперь его волновали важные технические проблемы. Почему бы и нам не поступать точно так же. » – говорил Винсент. Снимки, сделанные из космоса, подтверждают фотографическое сходство водяных вихрей в мировом океане с ночным небом Ван Гога.
Крестьяне Винсента не застывают в нарочитых позах, чтобы возблагодарить Творца – они заняты борьбой не на жизнь, а на смерть, вечной и тщетной борьбой, составляющей участь всех людей. И все же инстинктивно стремясь к той же цели, он шел к ней вслепую. Ван Гог позднее будет подчеркивать, что в искусстве Милле все является одновременно «и искусством и символом», но не откажется от утверждения, согласно которому «следует представлять тривиальную действительность так, чтобы она выражала благородную мысль». Скудный крестьянский скарб всегда под руками, он или создан крестьянином или служит ему. «Я говорю мы, так как деньги, которые ты мне посылаешь – я знаю, они достаются тебе нелегко, – дают тебе право, если только мне удастся создать стоящую картину, считать ее наполовину твоим собственным творением».
Изображение пятерых усталых людей, которые при тусклом свете керосиновой лампы едят свой скудный ужин «теми же руками, которыми они копали землю» исполнено своеобразного величия: хочется назвать эту сцену не ужином, а трапезой. Винсента захлестнуло безграничное отчаяние. С той и другой стороны были брошены резкие слова. Он давно уже перестал надеяться, что когдалибо вкусит нормальную жизнь.
Он отчетливо знал это – как в нравственном, так и в эстетическом плане. В начале своей работы он пользовался локальным цветом иными словами, пытался достоверно передать на холсте предметы в присущем им цвете. То и дело вспыхивали ссоры. Художник, стоя у холста, не отгораживается от своих моделей. «Надо радоваться, когда у тебя есть еда и питье, крыша над головой и одежда, короче надо удовлетворяться тем, чем располагают крестьяне».
Наконец-то картина смогла вместить нечто большее – то, что художник искал в этих краях. Разве может их дочь выйти замуж за этого «пачкуна», за неудачника оборванца.
Так или иначе, есть все основания полагать, что Винсент решил – будь что будет. Однажды Гоген вышел ночью на улицу прогуляться, услышал знакомые шаги, обернулся и увидел Ван Гога с бритвой в руке. – Возьмите, к примеру, этот тон (он показал пальцем на серую, грязную мостовую) так вот, если бы Паоло Веронезе сказали: Напишите белокурую красавицу с телом такого тона, он написал бы ее и на его картине женщина и впрямь была бы белокурой красавицей». Его органически отталкивало все связанное с «высшим обществом», с гостиными, нарядными дамами изысканными манерами, «лакированными ботинками» и так же органически притягивали все атрибуты жизни низших классов, «людей в деревянных башмаках». Картины, которые передавали бы суть вещей в присущих им темных красках.
Он даже не показался на глаза родственникам, съехавшимся на похороны в Нюэнен, а когда встал вопрос о наследстве, попросту заявил родным, что его взгляды на жизнь «слишком сильно отличаются от их взглядов, чтобы можно было о чемнибудь договориться». Благодаря ей живопись уподобляется пламени: в страстном, сокрушительном, как атака, порыве должна она схватить нестойкую преходящую красоту вещей и их сокровенный смысл, но, чтобы добиться этого, надо писать «на одном дыхании», научиться стремительности, поставить на службу цвету кисть удивительной подвижности. Хроническое отравление дигиталисом в ряде случаев может сделать мир для больного желтым, как и в случае с Ван Гогом, который, должно быть, видел желтые круги вокруг звезд – как на знаменитой картине «Звездная ночь» (которую он написал в 1889-м в психиатрической лечебнице) и ряде других полотен. Впрочем, разве речь идет о продаже картин, о деньгах, о каких-то обидах. На самом деле имя «Винсент» предназначалось для старшего сына Ван Гогов, но он не прожил долго и потому имя перешло ко второму в семье чаду. Но ты все равно покажи ее ему – он должен видеть, что мы упорно идем к своей цели». Как ни сложна диалектика содержания и формы в искусстве, большое заблуждение думать, что в искусстве «как» важнее, чем «что». Однако на протяжении пяти лет тот был, по существу, его единственным другом и опорой и вскоре Винсент ощутил потребность, как он сам выразился, «поставить точки над i».
Винсент провел в Амстердаме три дня. Можно возразить: тысячи художников писали, например, «Благовещение» и «Тайную вечерю», а различает их то, как они писали тысячи писали натюрморты с яблоками, но каждый писал яблоко по-своему. Раз ей мешают соединить свою жизнь с любимым человеком, она примет яд. Он должен жить среди декорации своих сюжетов. Многочисленные гости, приходившие навестить больную, неумолчно расточали ему хвалу.
В Боринаж он попал в должности протестантского проповедника.
