Солнце Уже Опустилось За Высокий Берег Волги

Солнце уже опустилось за высокий берег Волги и половина широкой водяной глади была в тени.

Солнце уже опустилось за высокий берег Волги и половина

— «Да как же, брат, не ночевать же нам на дворе. » — «Как знаете. » Он ушел, стуча сапогами. Охотники преследовали зверей недели три, не давая самке поохотиться. А как жили-то. Мука, которую я вынес с Аргамаком, едва ли не превосходила меру человеческих сил.

Начал было я балагурить с конвоем, вижу: ничего не выходит, сердятся они, видно, устали. Все же жандармы повели отца. Моя охотничья собака, зачуяв зверя, не отходила от ног испуганно дрожала. –Я, милый, пятнадцать душ детей выходила.

От страха она едва бежала. Конечно, надо было отваливать, не дожидаясь доктора. Нужно было пробраться через валежник. Он переоделся в новый костюм и выпил бутылку настойки. Он уже покончил со всем Минут десять он просидел в темноте, не двигаясь. Но все очень заняты. Алые розы, пышные шапки оге (н, нн)ых маков и астр, красочные георгины и еще какие-то (не)знакомые, (не)обычные, но (не)менее прекрасные цветы разгораются и сияют на подносе.

Здесь уместно вспомнить, что тридцатые годы – это время, когда крупнейшие советские писатели перешли к созданию объемных эпических полотен, отражающих социалистическое строительство индустриализацию, героизм и творчество народа, пафос коллективного труда (Л. Рядом с ним все время сменялись люди – иностранцы, русские, старые и молодые. (А. Грибоедов) 8)Раскланяйся— тупеем не кивнут. Вверх полетели щепки, куски дерна, елки, ведра, рубахи.

Сайт учителя русского языка и литературы Шкуринской Елены

(А. Грибоедов) 7)Пофилософствуй— ум вскружится. Наконец шаги стихли.

Это была веселая беготня. однако ж, редкий день в чем-нибудьне солжет ему. Он ничего не записывает, – такой моды у него нет, он и не знает, что можно новости записывать, но что он услышал и понял, то запомнил прочно. Клавде хотелось вспомнить молодость.

Мать умерла, когда Анфисе исполнилось девять лет. Ирина пыталась узнать, он молчал. Эта работа всегда казалась Шамшину отвратительной, он брал ее для денег. Больше им ничего не нужно было. Тот говорил, важно поводя длинной рукой, ценя свои внушительные слова, боясь проронить что-нибудь напрасно.

держалась на поясе и хранила свинцовое зерно. А изюминка всего (на)всего заключается в том, что уральские мастера используют (двух)цветный мазок. Было холодно и ветер свистел вокруг.

Похожее на часовню сооружение оказалось стенной газетой. «Вот хорошо было бы, – думаю я, – перенести этого норвежского любителя природы сюда, в сплошную полосу кондовых, частью еще не обмеренных лесов, раскинувшихся на многие сотни тысяч квадратных верст, на пространство, равное среднему европейскому государству, заселенное медведями, волками, лосями, лисами, барсуками, зайцами, рысями, белками, горностаями, куницами и тысячами мелких неведомых зверушек и весь этот четвероногий мир находится в вассальном подданстве у местного лешего, которого не однажды видели куршинские мужики, прозываемые соседями куршей головастой или литвой некрещеной, а бабы – те видят его очень часто, когда летом ходят по ягоды». Маша хитрила, конечно, перед собой, когда думала, что ей только чуть-чуть страшно. Больной член лучше отсечь разом. (Г-н Зверков громко высморкался и понюхал табаку. ) Позвольте мне вам рассказать, например, один маленький анекдотец: вас это может заинтересовать.

Я настоял на своем. Все эти чудесные букеты нарисова (н, нн)ы на знаменитых подносах. Клавдя хотела побежать за ним, но не могла двинуть ногами, проснулась в слезах и весь день думала: «Не помер ли. » При воспоминании об этих снах сердце Клавди сжалось от светлого страданья, доступного только юности.

И после оживляла ее только забота о замужестве Клавди. Так уж повелось с давних пор: входя в сени Жданова, первый взгляд дядя Терень всегда бросал в «закрома» – каков урожай пушнины. Клавдя втянула грудь в плечи, пошла сгорбившись. Эскадроном командовал слесарь Брянского завода Баулин, по годам мальчик. Что ни говорите.

Погоди, что вышло. После обеда дом затих в мертвом часе. В открытую форточку дул теплый ветерок, пахнувший свежим сеном и березовой листвой. Она сзывала детей, каждому указывала, что можно есть. Одного хотелось.

Дорога эта хорошо известна по картине Верещагина. Из Латоновки едет. – А по каким делам едет он в Куракино. Когда кончилось заседание, в плотной, жаркой толпе делегатов Ленин вышел из Дворца вместе с Горьким. Счастливец, мокрыми руками рассовывая по карманам деньги, бежал в ресторан. Костромич молчит, ожидая конца возражений.

Надо по человечеству судить. Белые на реке стояли, верстах в трёх, у пристаней. Я заснул на несколько минут и совсем этого не заметил. Уже куропатки ныряли в траве со своими птенцами.

Войдет в рамку, не будет мучиться. Вне работы мы с ними абсолютно не сталкиваемся. Приметив среди улицы что-то вроде часовни с затейливой крышей, с лавочками для сиденья, я направился туда. Старуха Трунова умерла, не дождавшись. Клепикова благожелательно улыбнулась и пошла в спаленку. Тогда мы вам сейчас все объясним подробно.

Образовательный сайт учителя русского языка и литературы Захарьиной Елены Алексеевны

А ты, Роман, видишь из леса кто-то выезжает. В молодости я приучился слышать музыку издали и мимоходом. У церковной ограды, под деревами коновязь, семнадцать лошадей – все дрянцо. «Ах ты ж, говорит, собачий сын.

Все разнообразнее, все богаче становится палитра жизненных красок, все обильнее и щедрее таланты ее творцов, все более глубоким содержанием наполняются образы абсолютно новых для истории и для литературы мира героев, людей нового общественного строя, нового образа мыслей, нравственных принципов, нового человека. Оттуда тучей ползли к советской земле ложь, предательство, вражда, насилие. Хоть и считалась Степанида сознательной, да уж больно жадна была на всякое баловство. И он показал на целую груду ельника, нарезанного им в прибрежном леску. Ну и пошла перепалка. Он сел в Нижнем и едет четвёртые сутки.

Еще несколько книг в жанре «Русская классическая проза»

Все эти слухи о Николаевой изворотливости мало меня интересовали и беспокоили. Наконец Клавдя почтительно, с богатой милостыней похоронила хозяйку. Уголья, вспыхивая, ярко освещали его молодое лицо. «Да ты знаешь, дура, что у барыни другой горничной нету. » — «Я буду служить барыне по-прежнему».

Я на время скроюсь». Публика на такой фильм пойдет. Он видел, что мысли без поэтики – ничто. Так, как я вас люблю, вас никто не любит. 3) Она привезла из города новые (, ) иллюстрированные журналы. Он даже рассердился: «Да ты что: с ума спятил. Прижавшись к войлоку, Клавдя крепко спала стоя.

Но всадники двигались бесшумно и неудержимо. (До)сих пор поражают красотой подносы тагильских мастеров, (в)месте (с)тем уже с середины 19 века более популярным становится жостовский подносный промысел. — «Пойду скажу хозяину. Молодой насторожился. 3) Небо темнеет, тяжелое и неприветливое, оно все ниже нависает над землей.

Приходим. Отвыкнув сначала говорить, он и думать, вспоминать и мучиться стал меньше. Заслышав возню и крики, он затаился меж деревьев и увидал, что отец схвачен жандармами. 8) Рассказы матери, более живые и яр- кие, производили на мальчика большое впечатление. Была зиму сторожихой в школе, – ну какая я сторожиха. Путаница большая была, так что и понять трудно: кто за кого.

Отзывы о Пантелеймон Романов – На Волге

2)Ласточки прилетели— скоро гром загремит. «Кто тут. » — раздался сиплый и заспанный голос. 3)Праздник придет— гостей приведет. 12) Весь простор, густо залитый мраком ночи, находился в бешеном движении. Они дружили между собой. Вот она – да.

Глухарка шла по опушке, наклонив голову к земле, полуоткрыв крылья. И мы установим эти станки и тракторы выйдут в поле.

9) Покрытые инеем, они уходили в неясную озаренную даль искрящиеся, почти прозрачные. Только отведите его подальше». Мать большими круглыми глазами заботливо смотрела на него. Приехал Павлов на место происшествия, спрашивает деда: «Что тут у тебя с ним вышло. » Дед плечами сдвигает: «Ничего не вышло.

Однажды вечером мать поднялась на дерево, села на самой толстой ветви и позвала детей. Он увидел между темными стволами сосен внизу, на земле, кто-то двигался черный, двуногий. Почесал Федул затылок. (А. Грибоедов) 10)Хочу забыть— забыть нельзя. Поглотали слез, что и говорить. Зять ею тяготился. Человек схватил его за шершавые ноги и поднял.

Окно было полуоткрыто, я наконец добрался до него и вдохнул дрожащий в желтых лучах теплый воздух. Но мать позвала и глухаренок вместе с другими побежал. В третий раз побежал Федул – догонять мужика. Штраф уплатить не из чего. Жена моя и говорит мне: «Коко, — то есть, вы понимаете, она меня так называет, — возьмем эту девочку в Петербург она мне нравится, Коко. » Я говорю: «Возьмем, с удовольствием».

Все чаще на белье приносили батист вместо полотна. Новое дело. Серебряные полулуния блестели под квадратными подбородками солдат. Лишь двое, пролетев немного, падали в траву, начинали отчаянно кричать.

К ним надо на подводе подъезжать или же с подкатом. Чаттер выпил вторую бутылку. Не могу терпеть». – «Не полагается». – «Как это не полагается. Баба она здоровая, ловкая была.

Тот приносил зимой Труновым письмо с родины. Ксенофоитовна мельком на него взглянула, на хозяйку посмотрела оживившимися глазами. Снова полным разгаром своим выступили звезды, снова свежо зашумел поток.

Неизвестен Автор – По водным просторам

Они сталкивались, сбивали один другого и пищали жалобно: «Пиу-пиу, пи-пи». Они живут особняком. На поляне в траве возились птицы. Подойди ко мне, Санька – грозный человек. Вы ждете. Клавдя склонилась к войлоку и заплакала.

В сборнике читатель найдет известный рассказ Макаренко «Домой хочу (рассказ бывшего колониста)». 374. Это был гимн жизни, тот самый гимн, что весной поют лес и птицы и все живое. Очень поспешно Николай оделся и вылез из смолокурни.

Интерактивные технологии в образовании

Нас связывал только сын, но он умер прошлой весной. Глаза женщины улыбались. Молодой услышал: где-то недалеко затрещали сучья. Если теперь выйти из освещенного жилья на волю, то сразу попадешь в черную тьму. К третьему августа, досрочно, они кончат сеноуборку, бригада переключится на жнитво. Нет в нем достоинства горьковских, зачастую провидческих наблюдений.

Шутка готовился взорвать Бархатный перевал. И я от них не отстаю. А лес вокруг поляны стоял все такой же темный.

Возьми фабричную, двухзвенную». Мы растолковали ему, чего мы хотели. Два снаряда попали в блиндаж телефонистов, но он был пуст: телефонисты игравшие в «скракли» далеко в поле, не успели добежать до своего блиндажа и укрылись в чужом. Ящики тем временем были погружены на баркас, доктор и лейтенант во взаимном неудовольствии прошли мимо девушки вниз, мотор на катере загрохотал и пустил из-под кормы синюю струйку, на баркасе поставили флаг, сразу же вытянувшийся в тугую цветистую плоскость и катер, отделившись от пристани, дернул тяжелый баркас и повел его в бухту.

Пальцы его были обрублены, с них свисали ленты черной марли. Рано утром он проснулся у себя дома, в постели. Прочитает автор мой вопрос или нет не важно. Надеюсь, читатель задержит особое внимание на превосходном рассказе Александра Фадеева «Землетрясение». 5) Как бы подчеркивая застывшую неподвижность июльского дня, поютзаливаются лесные кузнечики. Столы заполнялись бутылками, слетались женщины и лихо запевали цыгане.

(В. Шукшин) 2)Ты лунной ночью в лес войди— не будет счета чудесам. До позднего вечера я ходил по саду, обнесенному высоким плетнем. Когда старый глухарь прекращал песню и слушал тишину леса, человек стоял неподвижно.

1. На Волге :: Романов Пантелеймон Сергеевич
2. Попробуй Знания Плюс – 1 неделя бесплатно
3. «На Волге», Пантелеймон Романов
4. БИБЛИОТЕКА РУССКОЙ и СОВЕТСКОЙ КЛАССИКИ

У белошвейки был обычай в этот срок раздавать подарки. За радость, за ласку никто уж ее не возьмет, сватаются из-за дома. Это и сгубило Клавдю исковеркав ее душу, отравив ее ядом, который уродует сознание и мир чувств человека, когда в нем поселяется микроб собственничества. В витринах выставлено все, что только нужно человеку. На гитаре играл и причёсывался хорошо, под попа, волосья носил длинные. «Охотники: пусти переночевать».

Она пролетела в его мозгу резко очерченной линией. Как волка ни корми, он всё в лес смотрит. 11) Надвигалась ночь, бесконечно долгая, угрюмо холодная. И кисти на правой руке нет.

У нас же под Сморгонью в ту пору была весна – конец свежего белорусского мая. Я был возмущен. Уже не отрываясь от альбома, быстро, без усилий рисовал Сергей. По будням ворочаем пни до кровавого пота, а в праздники с устатку водку пьем, а к вечеру друг друга режем, – тоска да ненависть в нас от нее, а благородства нет». – «А посмотри, говорит, на гольдов: совсем дикой народ, а живут на природе, как дети, разве нет в них благородства. » – «Благородство в них есть, – это я ему говорю, – да это, говорю, потому, что у них промеж себя братский закон, а природа для них – мачеха и они ее боятся». нею, вода брызгами полетела из-под его ног.

• Книга для учителя Предисловие 5 класс 6 класс 7 класс 8 класс 9 класс
• Все книги автора Пантелеймон Романов
• Контрольный диктант по итогам четверти
• Контрольный диктант по итогам учебного года

Так в чем дело. » – «Не могу я позволить себе такое свинство над господином подпрапорщиком. Трудно догадаться – чем он живёт. 4)Радуга поперек реки— будет хорошая погода радуга вдоль реки— будет сильный дождь. Путь его жизни был решен. Наказать его можно, но он, по-моему, не виноват.

Они вышли уже к избе. 6) Когда Алексей Красильников вышел из лазарета, повстречался ему земляк Игнат, фронтовик. Дайте ему кушать».

7) Рудин стоял скрестив руки на груди и слушал с напряженным вниманием. (А. Софронов) 6)Кровь прилила к ее лицу, щеки стали багровыми, глаза, увеличенные стеклами очков, сверкнули. Разрыв с Бруком ни капли не смущал его. Вся соль в том, что диалог будет вестись на бродвейском жаргоне. В полотенце ребенка, бывало, за шею повесишь и бежишь, а в поде сунешь в снопы и ладно.

Там, возле костра, сидел Тимка, до пояса голый. Нищие, в грязных сорочках, бродили из одного зала в другой. Я вспомнил прелестную поэму нового норвежского писателя Кнута Гамсуна под заглавием «Пан». Высоко над землей стремительно неслись облака.

Что же касается ног, то их дело было самое простое – ходить. Вылез тонкий, ясный, только что очищенный серп полумесяца на высокое небо и только теперь стало заметно, как темна и черна весенняя ночь. 9)Возница-киргизсидит неподвижно. Солдат в сенях повозился и тоже засопел, потом, слышу, – храпит. Все ткани, вся излишняя посуда, дом, двор, чистая будочка для грязной нужды и благоуханная эта сирень, овощные гряды и прелестно цветущие две молодые яблони в другом конце двора – все это собственность белошвейки, Марьи Васильевны Клепиковой.

Не послухал-таки, болячка тебе в спину. » И прямым сообщением – на степь. Но уже падает, падает мгла на землю. Самое главное для него работа, а потом уже вы. Клавдия Максимовна порой думала, что люди перестали рассчитывать на долголетье. Пока Ермолай жарил в золе картофель, я успел задремать.

Да постой, постой, ты только слюни подбери и нос вытри. 6) возвратясь – обстоятельство, выраженное деепричастием.

Затем мы вымылись, пришили пуговицы, починили амуницию. Идём тихонько и дождичек пошёл. 1) В старом загородном парке тихо. Вот и они умолкли. «Это – плохо, что не закрыл, а вылезти отсюда – пустяки», – думаю.

Как вы себя чувствуете после гриппа. Клавдя больше не видела его, но дважды он приснился ей. В сущности – все пройдет. Далеко в залив вдается массивный горбатый мыс Ефремов Камень. Меня взорвало. Теперь не нужно было летать долго за кормом. Он не выдержал отчужденности.

От страху, – пояснил старик и, посмотрев на парней серыми своими глазами, улыбнулся. Он пошел посоветоваться с хозяином и вместе с ним вернулся. ну, что ж, ну, ну, что ж тут еще говорить. –Нехай Михаил. Солнечный свет косо падал в окна, лежал на полу горячими ромбами. Ах.

Она мечтала Она была далека и от этой постели и от своего материнства. А. нет, скажите. Он жаждал понять мир, не зная мира. Пищи было много, глухарята насыщались быстро.

А старый, ломая сучья, с грохотом упал с сосны вниз. (А. Грибоедов) 6)Хочу к нему— вы тащите с собой. Однажды на заре их собралось сразу пять, они сидели и слушали. Дальше в темноте что-то такое слегка качалось, очень страшное на вид. Отсюда Ленин виден был почти силуэтно, так как свет позади него падал ярче. Откашлявшись и оглядевшись, он приложил ко рту сложенные рупором ладони и, закинув голову, удивительно точно начал подражать волчьему вою.

Встретить бы Коле «Чертозная», о котором повествует рассказ Вячеслава Шишкова. –Бригадирка. (В. Шукшин) 5)Чуть свет— уж на ногах. НАФИГА ЛЕПИТЬ ВОЙНЫ ИЗМЕРЕНИЙ И ВСЕЛЕННЫХ что нет способностей описать нормальный сюжет. А спать сильно хотелось. Беда моя – слабо я разбираюсь в теории. Переход был трудный и страшный.

2)Веретьев сидел наклонившись и похлопывая веткой по траве. Спокоен и радостен взгляд советских людей, советского писателя, обращенный к будущему. Их снимали не переставая. Чаттер был молод – тридцать три года.

Повернуться он не мог, боялся, что на его лице все прочтут растерянность. 4) Не переставая, лил дождь, косой и мелкий. Если ж во всем угодить Марье Васильевне, она поможет добиться хорошей судьбы.

Она явно боялась размахнуться как следует. Кто вам позволил так говорить. Сомнений в правильности этого пути он не знал. Он назвал ее новыми скрижалями человечества. Нам хворать никак нельзя. Я – свинья. Глухарь шумно захлопал крыльями исступленно начал топтать глухушу ногами. Он чистил двор, возил Марье Васильевне воду и колол дрова.

Механический цех – полкилометра длиной – самый большой в СССР. Значит, отец вновь, уже не в первый раз, попадет в тюрьму. Он ее спрашивал один раз, как они дальше будут жить – вместе или отдельно.

«Нет, — говорит, — хозяин не велит пускать». Большинство из них умерло в таком же забвении, как он. Каким же манером мы это делаем.

Чтоб ее умилостивить, пришла ночевать сестра Лизавета. Рассказ «Собственность» написан в1933 году, но действие его начинается задолго до революции. Прежде всего тут показали свое мастерство плотники, столяры, маляры, стекольщики. Выпишите из текста слово с чередующейся гласной в корне:Холм круто обрывался, дорога шла вниз. «Ко-ко». Потом некоторые приснились: мыло – пустяки, а вот стыда не оберёшься. Против этого-то дед не возражал. Ганс ел и пил медленно, сдерживая нетерпение, – так солидней и приличней.

Дядя Егор удивляется: Я, говорит, не верил ей, почитал за шпионку от них. Зеленоблузый мужчина, как истый немец, пунктуально, от дома к дому изучал всех здешних рабочих и служащих. Белошвейка больше не заснула, но помощниц подняла на час позднее, чем собиралась. Мать тревожно звала, но с места не тронулась, ослепленная темнотой. Дворовые хозяйственные работы Никита делал обычно медленно, чтобы не сидеть в комнате и не надоедать напрасно Любе.

О пробужденных советской жизнью добрых чувствах в душе человека, о светлом начале, делающем самых рядовых людей носителями прекрасных внутренних качеств, о том в их жизни, что свершается как бы само собою, а на деле рождено новыми устанавливающимися между людьми отношениями, написан Владимиром Лидиным в присущей его прозе непринужденной манере рассказ «Сад». Глухаренок выпрыгнул из-под крыла, обежал кругом матери. Глухарята понимали опасность, шли молча.

Тихомолов, волоча рваную свою мантию, прошел к коновязи. Это – меня, значит.

Лейтенант оборвал разговор и встал рядом со старшиной у штурвала. Он взял руку Любы к себе и долго держал ее он наслаждался теплотой ладони этой руки, он чувствовал через нее далекое биение любящего его сердца и думал о непонятной тайне: почему Люба улыбается ему и любит его неизвестно за что. 12) Снежные сугробы подернулись тонкой ледяной корой. Сиреневый куст закрывал постройку.

После жалели: «Кабы ты, голова, до революции грамоту знал, может, полезным командиром служил бы». 8) Бедняжка, она лежала неподвижно и кровь лилась из раны ручьями. Степной левый берег тает в лунном тумане, от глинистых обрывов правого на реку легли густые тени и красные, белые огоньки баканов особенно ярко горят на масляно-чёрных полотнищах теней. Запах звериного логова был неприятен. Этот лесничий (не только по образованию, но и по призванию) любит лес серьезной, деятельной любовью. Это хорошо, что он влюблен.

Под ним Клавдя чистила большой медный самовар и думала о том, что у хозяйки есть другой, томпаковый, его ставят, вероятно, только на пасху. 11)Если листья, осыпаясь, лягут лицевой стороной вверх— жди холодной зимы. Он как будто верить начал, а солдатик один и подскажи ему: «Ваше благородие, выправка у него подозрительная, наверно – солдат ихний, разведчик. » Ах ты, думаю, сучкин сын. Успокаивался он и снова вылетал только в сумерках, когда уже лай прекращался и человек уходил из леса. Один раз – будто смотрит на нее во все глаза, берет за руку и говорит: «Милка моя». И это было его несчастьем.

Не понимаете. Я выздоравливал. Свой трактор у них с батьком был.

В Джанкой приехали ночью. – Потому как она это «давно» протянула нараспев и помахала куда-то рукой, я понял, что и поле это не близко и дела там сейчас горячие. Испуг ее смягчил хозяйку. – спрашивает. – В чем дело. » Я ему говорю: «Так и так, не дают кушать, в чем дело. » А этот самый чи Михаил, чи Гавриил ему докладает: «Это есть тот самый младший фейерверкер Лепко с первой батареи шестьдесят четвертой артиллерийской бригады, который в доблестном бою пострадал за веру, царя и отечество». Я говорил: Соня, уедем со мной. Очень может быть.

5) На ресницах у Машивыступили слезы, она не спешавытирала иподпирала щеку. Ну, ну, теперь посудите сами, — ну, ведь вы знаете мою жену, ведь это, это, это. Ленты волочились за ним, как мантия. – думаю, да ночью к Никите. Мы же все это и делаем.

II. Расспрашивает синоптиков, радистов, моряков с зимующего лихтера. Снег серебряный, он тронут весной, в нем есть уже тусклость металла.

Довели его до беспамяти, пожалуй, даже мёртвого и вешали». На дачу приезжали гости. К черту. Мы разложили небольшой огонек.

Глухуши с томными криками носились вокруг дерева, где шел ток и, слушая их полет, старый глухарь пел сильнее и задорней. Из глаз же глядела постоянная усталость. За окном сияло голубое небо, по нему изредка стремительно проносились ласточки.

Во ста шагах от мельницы находился маленький, со всех сторон открытый, навес. Степной левый берег тает в лунном тумане, от глинистых обрывов правого на реку легли густые тени и красные, белые огоньки баканов особенно ярко горят на масляно-черных полотнищах теней. Ежели мер не примете – в суд подам. » Аж слезы у парня текут и шею бинтом обвязал. Низко над болотцами летят серые большие птицы. Это самое важное. 6)Лопаются сережки у березки— время сеять хлеб.

И вдруг музыка открылась мне как стихия. (Г-н Зверков откашлянулся. ) Вы ведь знаете, что у меня за жена кажется, женщину добрее ее найти трудно, согласитесь сами. (А. Грибоедов) 9)Будь плохонький, да если наберется душ тысячки две родовых— тот и жених. я даже перечислять моменты не буду что вызывают отторжение.

Она вышла замуж. Но куда там. Триста погибших гениев.

Иногда мы превращали погреб в корабельную каюту. Очень органично сплетаются здесь описание одной из строек (прокладывается трасса железной дороги через горный перевал в дальневосточной тайге) с партизанским прошлым героев произведения. Помер у него старый приказчик, надо было нового на его место определить. В крещенье ночью на пустыре, около своего жилища, замерз кузнец Трунов.

Видно, все это для него было дело привычное. Ни один снаряд не попал в блиндаж с людьми или в орудие. Товарищи застыдили: «Как же это ты, Заусайлов. Им сверху была видна вся поляна.

Теперь – последние дни глухариной охоты. Возврата назад нет. Раз глухаренок увидел большого бурого медведя. –«Незаметно в суматохе-то и Октябрь подошёл. Брови у стариков закраснели, налились, стали толстые. Но через, неделю это ей надоело и, когда кричали ей: «Тетка, Тетка. » – она виновато тормозила хвостом по земле и беспокойно повизгивала, но зову не подчинялась.

Из Америки уже начали прибывать станки. В один апрельский вечер, за всенощной, усталая старая мать молилась об этом богу. Брауншвейгец, жестикулируя, продолжал что-то доказывать. Здесь все-таки рай, а не бог знает что. » А я прямо-таки чуть не плачу: «Веди меня скорее до бога».

Потом на одной из станций мы уже видели замерзшую в термометре ртуть. Раз как-то пришлось мне ехать с ним вдвоем в карете за город. Если что узнаешь, передавай Степаниде-бобылке. Опытный командир не напоролся бы на сети, настоящий командир и сейчас что-нибудь бы придумал, стал бы на якорь, что ли В раздражении доктор забыл, что «такую погоду», собственно, устроил он сам своей задержкой, что в сизой мгле шквала наскочить на сети, болтающиеся далеко от берега, мог и самый опытный командир и что под катером была глубина, которой не достал бы якорь.

На рейде волна оказалась еще крупнее. Большой багровый круг солнца осторожно опустился на край поляны, скрылся за горизонтом. Тихо, только лошади сопят, пофыркивают, дождик шуршит людей не слышно. Она мчалась, почти не дыша. В голове у него кипело, мысли плавились.

Шумно бьется кровь в ушах и ложе мое все кажется неудобным. Весь загон испакостил – срамно глядеть.

замечайте. Мы боялись взглянуть друг на друга, боялись пошевельнуться. Но осень уже забытое давнее время, – земля сейчас была бедна и свободна, она будет рожать все сначала и лишь те существа, которые никогда не жили.

Боюсь, справимся ли мы. Человек бежал к нему. Но их молчаливый взгляд почему-то теперь беспокоил молодого глухаря. Спрашиваю какого-то рогожника: За что казнили. Он там такого натворит, что и не расхлебаем».

Этой кофточке завидовали все женщины на улице. 13) Между тем морозы, хотя и очень легкие, подсушили и окрасили все листья. На берегу реки раскинулся Запольск. Что-то ее тревожило. Пущай бы уж всю землю перетрясло. За домом прохрустел снег.

Слово «солончаки» повторялось беспрерывно. Амнистии Пашке объявлено не было, но мы знали, что он придет. Ну, конечно, сейчас же выходит апостол Петр и спрашивает: «Что такое за шум, кто пришел. » Я ему говорю: «Так и так, сего числа убитый на наблюдательном пункте младший фейерверкер шестьдесят четвертой артиллерийской бригады, первой батареи Лепко явился до вас в рай». — «Какой. » — «Позвольте выйти замуж». Стены ее Шамшин заклеил вместо обоев собственными копиями с гравюр Рембрандта. Чуткие животные поднимают головы, вглядываясь в дорогу, пробегающую внизу. Поперек и немного наискось реки легла, зыблется, сверкает широкая тропа, точно стая серебряных рыб преградила путь теплоходу.

Он сразу представил себе весь вчерашний скандал. А откуда едет. Другие глухари ходили молча недалеко от него. Полумесяц снизился, стал вдвое больше. Он не видит вас.

Пароходные грузчики прозвали ее «Теткой». Револьвера из рук не выпускай, так и веди. Куски земли завалили маленькие окошечки. вздор. Тогда все птицы – и глухарка и птенцы и сороки и маленькие белые птички с черными хвостиками, что живут в ракитнике над болотами, – все поднимали крик, тревожный, как будто предупреждали друг друга: «Берегись, лиса идет».

Слабое утро начиналось в мире, прохожий нищий шел с полной сумою посреди улицы. Мне уже надоело ночевать каждый день в старой смолокурне, глубоко врытой в землю. Этого было достаточно, чтобы представить себе, где застанет их следующее утро (если оно вообще их застанет). Это был первый ночлег на дереве.

Смотрите, осторожней, а то, не дай бог, еще простудитесь. Что ваш муж. Кончив песню, он увидел, как глухуши с беспокойным криком полетели прочь. Может, по тыще рублей за штуку платить, – так эти свиньи и штаны с. нас стянут. Первыми почувствовали частники.

Картина изображала молодую женщину, полулежащую среди разбросанного белья и кружев. Повсюду на болоте торчали обгрызенные волчатами пни, темнели вырытые в земле ямы, наполненные черной болотной водою, по которой во все стороны разбегались длинноногие паучки. Солнце горело на кирпичах и черепице костела. Они были розоватые, как бывает розовым железо в начале закалки. Пришлось ссадить с машины». – «Как же ты его ссадил, что парень жалуется – шея не ворочается. » – «Ну, а я ж то при чем. Сначала Ленин был серьезен. Звон, топот и лязг наполняли мой бедный череп.

С лица он всегда был румяный, брови густые, черные. Вечером пришел кривой сосед. А с такими рекомендациями, как у зеленоблузого, на освободившееся место берут сразу. Что ж вы думаете.

Солнце опять ослепило его. Потом заулыбался, прищурился, коротко подергивая головой. Утрами, наевшись, глухарята любили перелетать с ветки на ветку по опушке.

Это были настоящие парни – рослые, как ясени. «Да что вам надобно. Я и говорю товарищам в городе: подозрительно, ребята. Раз молодые полетели за ними.

Разве (не)очаровательны букеты из скромных полевых цветов: ромашек, незабудок, фиалок. Подарки сулил. 8) Месяц, чистый и острый, стоял над головой.

Контрабандисты и консульства выполняли поручения. Необоримому страху трудового человека перед «черным днем» в прошлом здесь противопоставлено чувство спокойной уверенности. «Хоть ты, говорит, Силантий Федорыч и не колхозник, но даем тебе от политотдела задание. Таким, как он, нужна нежность и для дела это пользительней.

Такая вещь. В Италии, например, запрещена коммунистическая партия – и прекрасно. Она сильно хлопнула крышкой сундука.

Это ему не старый режим. Писатель показывает отзывчивость и душевную скромность славных советских ребят. Какое счастье. 10)Ласточки летают то вверх, то вниз— жди бури. По одному из них Чаттер вышел, как ему казалось, прямо на улицу, в тень огромных деревьев, заливаемых электрическим светом.

5) Все путешественники были одеты в одинаковые (, ) полярные костюмы. Там – шумят и огонь есть. У многих русских рек, наподобие Волги, один берег горный, другой луговой у Исты тоже. Но охотник он превосходный: знает все повадки, привычки и лежбища как птицы, так и зверя неутомим на охоте, обладает почти собачьим чутьем и опознается в лесу, как в собственной избе. Заходи, пес с тобой. Молодые глухари почувствовали, как их охватывает непонятное беспокойство.

Ему, наверное, лет пятьдесят, даже больше. Дед в азарт вошел: «Дураки вы оба с бригадёром. Нет, первая позиция была лучше всех, надо было скорее, скорее возвращаться в ложу. Потом она поднялась на ноги, три глухаренка еще дремали под ней. Пепельные клоки закручивались у него на подбородке. Купит лошадь, даже сыновьям не скажет правду – за сколько.

Но деревья, травы и зародыши мух еще спали в глубине своих сил и в зачатке. А я ему говорю: «От природы в нас не может быть благородства. Он уже увидел, узнал своего сына, но все еще смотрел и смотрел на него, желая наглядеться. В двадцать два свои года Баулин не знал никакой суеты.

Вот таким образом Марья Васильевна сильна, несмотря на увечье, всеми уважаема. Присутствующие бьют в ладоши, как дети. Койка поползла вверх, вместо одного трапа стало четыре. 5) Я, журналист, по природе своей человек веселый.

кто же. » — «Петрушка лакей». Медведь или лиса. По росистой траве, вверх по пригорку, поднималась конница. «Что такое за шум. » Архангел докладает: так и так.

И как ни прижимайся друг к другу, как ни дыши в рукава, нет тебе согреву. Июльский свет к жар с раскаленных крыш наполнили комнату. (В. Брюсов) 11)Раздался крик— все высыпали во двор. А вот драться человек-голос не мог, это она знала наверное и это было очень приятно. Они забывали осторожность, вылетали из травы их было видно издалека. К нему слеталось все больше и больше глухей.

Коли не в него, то в отца стрелял жандарм. Шамшин написал ее совсем случайно, счистив чью-то живопись со старинной доски. Как-нибудь там егозить или суетиться он никогда не умел.

С ним люди разговаривают охотно, он умеет и спросить и послушать и свое слово вставить. Начала я с того дня жить как-то ни в тех ни в сех и – будто дымом дышу. Кавалерийский военный марш наполнил улицы города. Он с презрением пьяного смотрел на эту ораву. Ей было стыдно и горько, но она не оскорбилась. Он стал внизу, в проходе, откуда Ленин показался ему больше и выше.

В трудных местах приходилось разгружать их и переносить багаж на руках. Клочья юношеских соломенных волос налипли Баулину на лоб. Но все кончается, все истекает. действительно что школота какая-то писала. Нам нужно к октябрю установить тысячу станков. Нет, вернее: такой кроткий звук бывает порой, когда дитя в задумчивости разомкнет уста. Четвёртый, гимназист пермский, прибежал в город, где Лиза со мной была.

А она давно-о-о в поле убежала. Все птицы спят. Мы молчали, подавленные. Лежит снег и скука такая – тошнит от той скуки.

Тогда мы стали выяснять потери, но оказалось, что потерь нет. плодить всякие сущность при это каждый раз делать из гг дибила. Теплота жизни словно потемнела в нем и Фирсов уснул в тишине глухого места. II. 1)Кукушка станет куковать— мороза больше не видать. Тело у нее худое и усталое, к непогоде ноют кости, волосы седеют и сильно падают.

Едва-едва слышный звук раздается около меня, у моих ног. Собрав подарки водовозу и Ксенофонтовне, она задумалась над ситцем, приготовленным Клавде. Шаг Аргамака был длинен, растянут, упрям. Стены шатаясь, ползли. — «Отчего не велит. » — «Да боится вы охотники: чего доброго, мельницу зажжете вишь, у вас снаряды какие». Но тут я ужасно заорал на него. Весь-то колхоз запаздывает с сеном, а пшеница желтая уже, к тем горам так и вовсе погорела, лето знойное.

Но уснуть мне долго не удается. С горечью признавшись себе, что из него никогда не выйдет настоящего командира, он зашагал по пристани, отлично понимая, что и «ровно в четыре» он не отвалит ибо основной вопрос – ждать или не ждать. Иди, приказываю и не пикни, а то застрелю. «Разбег» Владимира Ставского, «Бруски» Федора Панферова, лучшее из написанного на эту тему – «Поднятая целина» Михаила Шолохова. Правда, какой-то проходимец перебил дорогу, но и о проходимце удалось выяснить такое, что даже и не иностранка выгнала бы его. Жандарм, может быть, убил отца, а Ганс даже не попытался защитить его или хотя бы узнать о его судьбе.

От натуги покраснели его лицо и шея, надулись жилы на лбу. Человек пяток на паперти прячутся от дождя. А кто ж это делает. Кто этого будет добиваться.

Спина старухи сильно сгорбилась, ходила она с батожком. В эту ночь один глухаренок оборвался, упал вниз, в темноте тяжело бился о ветви и кричал. Он хотел быть современным и, по существу, не знал современности.

Следующие четыре снаряда разорвались на самой линейке. Раз в такое утро старый глухарь ходил по суку взад и вперед, растопырив крылья и пел. Но, когда прилетали на поляну, все разбредались в разные стороны. Редкое дерево виднеется на берегу реки.

Никита учит меня: Вертись осторожно, товарищ Анфиса, держи ухо востро». Теперь хотелось еще чего-то. 4) Дядя, Сергей Николаевич, начал меня учить чистописанию и каллиграфии. Баулин был тверд, немногословен, упрям. Дед немного погодя опять наведался на бригадный двор, глядит – нету деревянной бороны. Но мать не спускалась.

Вспомнив слова Вострецова о погибших гениях, он сел за стол, чтобы написать письма Ирине и Апрельскому: о том, что истина всегда запаздывает, о том, как скучно повторять прошлое искусство и притворяться мертвым. Тайга лежала глубоко внизу, в звездном свете. Ляжет в бурьян – дудаков не видно, поднимется – уходят дудаки, не подпускают пешего. Но теперь, когда катер, покачиваясь, бойко шел из бухты, лейтенант повеселел. Что ж вы думаете. Пройдут войны над стареньким флигелем в Семинарском переулке. Плавал табачный дым.

Соседка Алевтина Петровна недавно родила и ребенок очень беспокойный, непрерывно плачет. Я трясся, как мешок, на длинной сухой спине жеребца. В ожидании, когда белье высохнет, батарея отдыхала и развлекалась. Он умел спать сидя. Склонясь к ее едва прикрытому животу и держа ее за руку, стоял еврей-врач. Ничего замечательного не было в людях, которые были у меня на глазах и я сосредоточил мысли на невидимом существе за стеной.

Она долго пролежала около радиаторов. Спутники мои тоже разошлись кто куда. Инспехтором. » – «Вот, вот, так, как Никита». – «А что оно, слышь, это инспехтор, ежели до старого приравнять, – десятский или же сотский. » Рассказал ему Павлов. В пространствах тундры, беспомощным и покинутым, чувствует себя городской человек. Будем побогаче, устроим и прачешную и бани общие и пекарню.

А он сгинул, как в воду, – убежал. каждый раз описывать взаимодействие с ии и гг. Одно слово – верх горы, в небо уперлись – конец свету.

Синяя муть зеркал превращала всю эту картину в мираж. Грязная оконная вата в обрезках цветного гаруса лежала уже на полу. Любителям шумных пляжей здесь нечего делать.

Он занимал довольно важное место, слыл человеком знающим и дельным. Машины там новой марки, гусеничные, каждая по двенадцать лемехов тянет.

Вот таким образом читатель не найдет в данном сборнике рассказов этих писателей. На его спине горбился вещевой мешок с новенькими ремнями. Сторож подумал, что это – немой человек. Еще пуще обозлился дед. «Что такое за шум. Вереей в этом крае называется большой холм, который высоко и широко торчит над болотом.

«Зря. Потом отшатнулся, обрывисто махнув рукою с тем выражением, которым говорится: чушь, чушь. Выло отчетливо слышно, как визжат и по-щенячьи перебрехиваются нынешники-прибылые, как зло и голодно подвывают прошлогодники-переярки. Мы опять стали стучаться. Случалось, что легкомысленные люди попадали в смертельную беду.

Люба пошевелилась под одеялом и вздохнула: может быть, она тоже не спала. Подходит до меня этот самый чи Михаил, чи Гавриил: «Ты чего, солдат, бегаешь. » – «До ветру хочу». 359.

В блиндажах стоял удушливый зеленоватый сумрак. Иначе хозяйка прогонит. Суток через двое Степанида заманила на пасеку ещё белого.

Хорошо. Вокруг него – голубой прибой льдов, а дальше – неоглядная мирная снежная равнина. Лес становился все темнее. Не стесняйся. «Валяй», – говорит.

«Это мне только кажется, – успокаиваю я себя. – Это мое избалованное воображение. Убегая, Ганс слышал позади выстрел. Казалось им идут они уже целый век.

Кругом повторялось его имя. А то мне и так на тебя взглянуть страшно. Обхватив руками стоявший в углу войлок, девушка сразу озябла.

Гладко выбритая, голубеющая голова Горького, блестевшая на солнце, была видна далеко. Человек прыгал: прыгнет раз, другой, остановится и чего-то ждет. Бизюков, стоявший рядом с эскадронным, сунул ему в рот папиросу и зажег. Вечером перед открытой сценой собрались все отдыхающие и работающие в доме отдыха.

–Ты ступай, а я за тебя парты доделаю. Петрушка. Он пытался вообразить себя участником этого боя и окончательно потерял себя. Глухарка взмахнула крыльями, взлетела на вершину кучи и начала ногами разбрасывать ее.

Ну всего не скажешь, а просто: к родным попала. Не спорю, он умный, хороший, культурный. Похож на мастерового, который был когда-то «хозяином». Другие, допустим, поменьше разговаривают, а все-таки А Сенька как-то умел без слов. Небось все будет теперь твердить про свои учебники. Устюгов с Игнатом бунтуют.

Он звал их вернуться. Но было в ней что-то крепкое, здоровое и комсомольски задорное. Веди меня до господа бога». – «Хорошо».

Ненависть их росла день ото дня, но они боялись сцепиться. Да и местность в картине очень походила на алтайские предгорья. Глухарята еще долго ночевали на одном дереве, разместившись на разных сучьях.

Отец Никиты Фирсова спал сейчас: он лег, как только вернулся с работы, когда еще солнце не зашло. Павлов ему: «Ничего, поглядим». Так вот дед и говорит: «Порядки у нас, как у Мошны.

Гребни рассыпались белой пеной по неприветливой темной воде. Я поглядел на часы: было около восьми. Решил молчать, а то, пожалуй, пришибут, черти. Показались медные солнца басов.

Через нее с незапамятных времен была мужиками перекинута «лава», первобытный неуклюжий мост из больших древесных сучьев, перевязанных березовыми лыками. полумер не люблю.

Обычно двое спали, а один слушал. удивительного тут ничего нет. 9) Изумленный, я некоторое время раздумываю над случившимся. Где-то в стороне раздался треск и глухарь увидел идущего на лыжах человека.

Павлов на этом не остановился. Глухуши уже были где то вдали, а лес затаился и замер. Г-н Зверков стоял обыкновенно, растопырив ножки и заложив толстые ручки в карманы.

Таков, к примеру, рассказ Михаила Слонимского «Католический бог». К сожалению, рассказ ослаблен схематичностью, плакатностью изображения. Он перестал есть, целый день и ночь думал только об утренних зорях, стал тревожнее, злее. Кажется, злодей — и тот бы ее пожалел.

«Чем дальше к морю, тем все шире, спокойнее Волга. Скворцов снова перевел взгляд на рощу. Так не рисуют даже в знаменитом Жостове. 2.

Это люди очень узкие, кроме своей специальности, они ничем не интересуются. Он поднял морду, поглядел кругом на лес и увидал глухарят. С ней спорить нельзя, сердиться на нее бесполезно, надо ей угождать. Он сделал несколько шагов, остановился, посмотрел кругом. Бог спрашивает: «Солдат справный. » Я ему отвечаю: «А как же. (Н. Гумилев) 2)За Доном, тронутый желтизной, горюнился лес, блекло отсвечивал тополь, дуб ронял редкие узорчато-резные листья, лишь ольха крикливо зеленела, радовала живучестью своей.

Возможно, конечно», – улыбнулся Сергей, когда немец отстал от Ленина и затерялся в толпе. Приехавший из города докладчик говорил о проекте Конституции. Зимой необходимо было приносить ее заранее, чтоб согрелась. Клавдя заплакала.

Память изменяла на каждом шагу, кроме сброшенной в нее якорем цифры «19» и названия улицы. Иногда над поляной пролетали большие птицы, глухарка вся вытягивалась и строго, отрывисто говорила: «Ко», – и все птенцы рассыпались в траву, плотно прислонялись к пням и замирали неподвижно и были и были похожи в эти минуты на темные кочки. Почему же теперь не улетает старый глухарь.

Все волновались из-за новых желудей, присланных для посадок, – взойдут ли. Впереди стояла опасность и вожаки антикваров мечтали о редких вещах. Только вот редко места освобождаются. Все равно не отпустит. Это качество, свойственное тысячам Баулиных, вошло важным слагаемым в победу революции. Лейтенант стоял спиной к краснофлотцам, бесцельно смотря в серую мглу дождя. Рассказ тридцатых годов, как и все другие литературные жанры, воссоздает ту же, единую картину становления нового.

У Гришки мозги раскорячились – кого слушать. Мартовский ветер свистел в оголенных ветвях, кирпичный фундамент, обвалившаяся печная труба – вот все, что осталось от домика в полосе отчуждения. сердца, чувства — в этих людях не ищите. Конечно, не было ей и двадцати.

Марина перестанет читать и долго слушает, задумавшись. Видно, Трофимов хозяйничает, И вокруг лежит тундра, мать сыра земля. Мы в ваш колхоз посылаем лучшую тракторную бригаду.

(Нет) (нет) (да) и ставим мы его на стол с превеликим удовольствием. Поспели ягоды, глухари уже откормились. Я так рад, я прыгал от радости. Позвал Романа-ключника и объездчика Федула. А те их и покрыли со злости, с морозу. а. Да что тут толковать. Вот, значится, выкурил я две хорошие скрутки из махорки «Тройка» и газеты «Русское слово» и вдруг замечаю, что мне сильно необходимо до ветру.

Первый Федул вернулся, запыхался. Почему, наконец, он не позвонил с вокзала о задержке. Завидев человека издали, он улетал поспешно. Но мой глаз уже обвык и я еще ясно вижу нужную мне, знакомую верею. Сад был невелик и запущен.

Но обстановка кубрика была еще трезвой. С горечью рассказала Лидия Сейфуллина о своей героине, старательной, работящей Клавде, поступившей в услужение к мастерице и владелице мастерской, а та оценила усердие, полюбила ее и «облагодетельствовала»: завещала ей свое дело, сделала ее хозяйкой белошвейной мастерской. Читать, писать у безделья научился, когда раненый лежал. Веди, говорит, его к Егору, он там сгодится.

Картина занимала половину комнаты. Иконописное – сказали бы раньше, – рублевского века. Я прогнал Арину. Не вышло ничего.

Маленькая лодочка отцепилась от него и пропала навсегда Да, это верно. Уж (что)что а он (то) должен взор радовать. Медленно падает на землю желтый, убитый осенью кленовый лист. Под конец котята вовсе обессилели. Распорядилось правление бороновать озимую пшеницу. А вы отвечали: А муж. Тут надо очень думать и хорошо понимать политику, чтобы не пропасть. Песню за песней пел и после каждой слышал крики.

Стоит, слушает, к тому чуть-чуть повернется, к другому. Река катила темно-синие волны воздух густел, отягченный ночной влагой. Под фонарем медленно двигался кто-то в серой шинели с ружьем за плечами. Валяй. Но он чрезвычайно загружен, он занят.

Иди-иди, тебе говорят, отседа. » – и в то же время кричал кому-то в сторону: «Гражданин, без билета нельзя. » У какой-то старухи украли и билет и деньги и она голосила на весь вокзал, пока ее не вывел тот же швейцар. Во всяком случае, беременность ничуть ее не тревожила. не виноват. Теперь Скворцов видел его лицо, длинное, с резким подбородком, со стрижеными усами. А я посмотрел вниз, на землю и отвечаю: «Слушайте извиняйте, но здесь я не могу. Бержере нелегально перебежал через границу. Как это может быть, что вы не принимаете.

Литейщик помогал ему, а Ганс, найдя место, тут же оборвал с ним знакомство. Лошади продирались сквозь цепкие заросли малинника, усыпанные спелыми темными ягодами. Остался только шум в обоих ушах да странное, неуютное чувство внезапного одиночества. Нищета и голод – не для него.

Там, где строится дорога, воевали они в те годы. Но год прошел, долг покрыт и Жданов, аккуратно завернув инструмент в тряпку, берет на заводе расчет и снова идет на промысел. Брук пировал на просторе Он был щедр, на стол подали шампанское. Случилась очень простая вещь. Раз этак подбирался к ним, три километра на животе прополз – ничего не выходит.

Пальцы ног у него подгнили. «Чего тебе. » — «Батюшка, Александр Силыч, милости прошу». I. 1)Зайдешь в такую избушку зимой— жилым духом не пахнет. Человек еще раз прыгнул под песню глухаря и замер. барыня замужних горничных не держит».

Лесной домик стоял в стороне от дороги. Стала она будто откровенней и доступней. Глухарка поминутно останавливалась, слушала. Он сидит в кают-компании, окруженный полярниками, прихлебывает кофеек из большой кружки, лакомится засахаренным лимоном и слушает.

У автобусной остановки Ганс поднялся по первому же повороту налево, к пансионам. 5) Утомленные, мы наконец уснули. Меня же, собственно меня, надолго огорчила, обидела неблагодарность этой девушки. Он точно разбух и покраснел. Три недовершенных стога возвышались в центре общего движения работы. Наевшись брусники и клюквы, молодые самцы летели к трем соснам, росшим над оврагом. За кормою теплохода туманнее, темнее, чем впереди и этим создается фантастическое впечатление: река течет в гору.

Но настроение на участке с первого же дня приезда Маши было неспокойное. На опушке, возле старой сломанной – сосны, чернела высокая муравьиная куча. Привели меня к школе, а напротив её – хороший дом, два этажа, только крыша разбита. Кто идет.

Вот как пан Деркач делал. 4) Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую, неразрезанную книгу. Кто-то допивал еще вино, кто-то уже спал, кто-то подходил к Бруку и он, почти не считая, совал деньги.

Сижу. Не понравилась мне эта прогулка. Я научился различать шаги, походку моей соседки, ее прикосновения к предметам. Но я преодолел свою чувствительность, вскинул ружье за плечо и, не торопясь, пошел в глубь леса узенькой, недавно вновь проторенной тропинкой.

Она помогала как умела, нянчила детей, но зарабатывать стиркой уже не могла. Стоит потерпеть немного и все пройдет». Небось, когда на своем тракторе пахал, так не бросал огрехов. » – «Как – на своем. » – спрашивает Павлов.

Частенько говаривал: «Торопиться некуда, – на всех мужиков тулупы не сошьёшь». Бегу я к ней, сама задыхаюсь от страха, барахтается белый-то, вот-вот скинет её с себя. Костя устроился для спанья в уголку на лавке и до утра кругом него клокотал вокзал. Тимка тоже поднялся, стал надевать рубаху, но, видно, запутался головой в вороте. Подав все это, черноволосая девушка (она оказалась швейцаркой) сама присела к столику в людской и глядела, как он ест, спрашивая, вкусно ли. Растратчики, рвачи, шулера тесно облепили стол, ожидая счастья. ну, что только можно себе представить.

Лапами медведь обнял деревцо и сильно тряхнул. Вместе с тем мы понимали, что случилось. сказал я, — на дворе ночь теплая мельник за деньги нам вышлет соломы». Но тагильская роспись (по)прежнему остается (само)бытной. Но Лизавета свою забыла.

Она, осторожно ступая и при каждом шаге квохча, пошла. 14) В зеленом небе появились звезды —предвестницы мороза. И погас экран. –«Власть на местах была в ту пору. Глухарь пел, ничего не видя и не слыша.

Думаю, авось опомнится не хочется, знаете ли, верить злу, черной неблагодарности в человеке. Уже опять вывелись молодые глухарята, глухарь видел, как пасутся выводки. Да и правда: плохо, очень плоховато мы живем. Глухарь выбрал себе поляну недалеко от речки и здесь проводил целый день: кормился, валялся в песке, грелся на солнышке. На сечи еды было еще больше, над маленькой колдобинкой вились мушки.

В должниках Жданов ходить не любит. Река Потудань уже тронулась. Он реально увидел границу. Дул ветер.

Стыдно ему, конечно, что бабы в плен взяли, ну и боится тоже. Приходим мы до самого ихнего бога. Мир Раевских привлекал Пушкина любовью и счастьем. Пётр этот, приятель его, тоже к богатым переметнулся, за них говорит.

Я встал и, нетвердо переставляя ноги, подошел к окну. Ленин наклонил голову набок, чтобы лучше слышать низенького собеседника.

Глаза слипались, ноги дрожали. Они хоть и белые, а в один цвет с землёй и в кустах, около насыпи, неприметны. Увечная лежала в темноте. Пушкина приняли в этот круг как члена семьи, как своего.

Пост кончился, была страстная неделя. Сильна и чиста любовь этих двух сердец. Встаю рано, с работы прихожу поздно, для себя остается часа три в день. Ну, побили меня немножко, отрядил он со мной двоих, повели меня куда надо.

Наоборот, надо ему написать письмо от имени Сони. Он ткнул наконечником палки в живот дремлющего и показал рукой, чтоб он шел за ним. Это приехали косари из деревень.

Дорога, конешно, раскарябана. Ты, говорит, ходи на Никитовы сходки, прислушивайся, чего он затевает. Стала подённо батрачить и вижу: всё как будто назад попятилось, под гору, в болото. Город белые взяли, конешно: их было, пожалуй, сотни полторы, а защитников – человек сорок. Художник Шамшин был единственным человеком со стороны в этой компании. Дождичек проникает в избу. Лишь бы она была цела и счастлива, а Никите достаточно для жизни одного сознания про нее.

В заливе тихо. Ирина держала голову выше обыкновенного и про нее говорили: «Ну вот, все-таки выслужилась в жены». Первоклассный механик, он уходит тогда на завод и целый год отрабатывает свой долг.

Он на меня посмотрел со всех сторон и говорит: «Иди обратно: мы таких, как ты, мурлов в рай не принимаем». – «Что это за такое – мурлов. Взглядываю на небо. Испуганная мать возвращалась, забирала их, шла дальше. любили на Руси почаевничать (не)иначе (как) с вареньем, баранками, сладостями.

Пришлось взять его за шею». Хищные птицы пролетали над поляной и над лесом. Шамшин узнал об этом абсолютно неожиданно. Время от времени он подбрасывал в огонь сухого лапнику. Это – самый заметный пассажир.

Иногда по утрам долетал звон далекого колокола. Крадутся к дочерям кузнеца, чтоб обольстить или осилить, потом смеяться. Поезд номер отходит» Среди этого гула и гама и воплей и свистков и «паф-та-ряю. » Костя заснул наконец, а проснулся только утром, когда черная труба «пафтаряла», что поезд на Керчь отходит во столько-то утра и отец подымал его тяжелую голову с чемодана. В голове – колёса вертятся. Так как мы, как селедку поймаем, начинается у нас сортировка на восемнадцать разрядов.

Не имеете права. Белошвейное дело у новой хозяйки пошло плохо. Он искал муравьиные яйца, как их помнил, – белые, круглые. Вот этак она лет десять у моей жены служила. То есть пи одной.

Ветер дул с берега, холодный и резкий, срывая порой брызги и захлестывая их в катер. Беги обратно. 9)Облака плывут низко— стуже быть близко.

Он перестал жевать и чавкать, подошел к сосне. Там, как зодиакальный свет, колыхалось бледно-золотое зарево, охватывая четверть неба. Медведь повозился с муравейником, пошел по поляне дальше.

Ведь могло случиться, что я был неправ, приписывая леснику коварные замыслы. Во всяком случае, делать было нечего. Дальше путь пошел легкий. Можно.

Не всякому охотнику удается услышать близко волчий вой. (В. Катаев) 7)Некоторые из проходивших мимо здоровались, другие смотрели безучастно. Отец у неё был портной-овчинник, ходил по деревням, полушубки и тулупы шил.

Но мне показалось вдруг, что вы мне больше писать не будете и я с ума сходил. Я тебя не обижу, потише станет – обвенчаемся, жена померла. Они забегали по желтому песку, по листьям. За горами идёт большая гражданская, Колчака бьют, а мы – свою ведём и конца ей не видим.

Тем хуже. Она рассуждала, что в пять дней при желании можно сшить обнову к наступающему празднику. Крайний сложен до половины и там незаметно было особого оживления, рыжебородый коренастый дядя неспешно управлялся наверху, принимая пласты. Я, разумеется, тотчас же приказал ее остричь, одеть в затрапез и сослать в деревню. Да как вызверится на Мишку: «С-сукин сын. Прибыл даже человек с двумя аппаратами, большим и маленьким, чтобы заснять этот взрыв на кино и потом показывать его всем людям. Места – незнакомые.

–А я их выяснил, потом – они меня. Она представляла себе, как приедет на лесной участок и начальник, – обязательно пыльный, угрюмый человек в черной куртке с оттянутыми карманами, в залепленных комьями глины сапогах, – посмотрит на нее, на серые ее глаза («Совсем как оловянные плошки», – думала о своих глазах Маша), на косы и подумает: «Прелестно. Вот он добрался до крайних березок, выпрямился во весь рост, поглядел из-под руки. Но не думайте, он не уединялся, не прятался, бирюком никогда не был. Человек уже прыгал недалеко.

Раз он мне говорит: «До чего ты, Кондрат Фролович, простой, как ребенок, у тебя и глаз детский». Не хватало нам еще этих девочек с косичками. Для денег. Белошвейка, сердито дыша, поднялась, оделась потеплее и вышла с лампой в чулан.

Вот тема для трагедии. Птица пролетала, глухарка успокоительно говорила: «Ко-ко», – и птенцы снова бежали за ней. А этот, чи Гавриил, чи Михаил, махнул только рукой и говорит: «Ничего. Вырежьте мне очко в другом месте». – «Почему такое. » – «А вот смотрите».

Шамшин забрался по вей наверх, как по трапу и раскрыл люк. Картина пропиталась пылью, немножко потрескалась. В первый год нам предложено выпустить двадцать пять тысяч тракторов. Он теперь знал, как живет лес. На кисточку набирают одновременно две масля (н, нн)ые краски – темную и светлую.

Он пришел в калошах на босу ногу. Гляди, Федул, – говорит пан, – едет по хутору мужик. (Да) что говорить, поднос – нужная вещь. Медведь гнался за.

Я с вами разговаривал и вы мне отвечали. 365. «Соник, родной мой, простите и не сердитесь.

Теперь кубрик напился. 2) Желтые дубовые заросли стояли в росе. Однажды белошвейка открывала при ней окованный блестящей жестью сундук.

Брук в нем нуждался. Землетрясение, что ли, какое на людей напустить. 10) Я увидел наверху группу скал, похожих на оленя и залюбовался.

Ну, тут, значит, налегке были. Стали его урезонивать: «Не туда загнул, дед. Сосны были старые, дуплистые, с темными густыми ветвями. Как человек опытный, дельный, г. Зверков начал наставлять меня на «путь истины». Вы кричали: Замолчите.

— «Прошу не рассуждать. » — «Воля ваша. » Я, признаюсь, так и обомлел. Там удушливо пахнет смоляной гарью бревенчатые стены на вершок поросли висячей черной липкой сажей каждый раз вылезаешь из смолокурни весь черный, как черт, чернее трубочиста очень трудно потом отмыть руки и лицо. Картина превращалась в какую-то фантасмагорию. Мы разговорились. вообще.

Никита ложился животом и смотрел вниз под лед, где видно было, как тихо текла вода. Коля и Лена остановились. Я пробую лежать неподвижно, стараясь не замечать под собою ухабов и возвышений. (О. Константинова) 3)Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь— надулось, а вытащишь— ничего нету. От толпы пахло и стены были захватаны потными руками.

Издали слышался уличный шум, напоминая театр. Узнал про своего мужика – едет в село Куракино. Бригадир распорядился брать на зеленя бороны легкие, деревянные, чтоб меньше рвать озимку. Потом новая экономическая началась.

Огромный ларь стоял в углу. – так им и не решен. I. 1) Всякая птичка, даже воробей, привлекала мое внимание. И пошли в гору.

Близка эта земля, эта тема автору «Разгрома» и «Последнего из удэге». Люба лечила людей в больнице, а Никита делал крестьянскую мебель. наконец, ангел. Скворцов глянул на болото и в сознании его все сразу стало ясным. В слободке уже давно за ней утвердилось прозвище «Закопченная невеста».

9) Был серенький, промозглый, ветреный день. Стебли высохших трав, звенящие на ветру, покрывают дикую степь. И за ней – суетливой толпой глухарята. ня, близко садились, громко распевали лесные маленькие птички. Стоило крикнуть «Тетка. » – и она сумасшедше неслась на зов.

Тихомолов вел лошадь с Терека из дому. Увечная обстоятельно и подолгу жаловалась на свое слабое здоровье. Нет.

Нам нужно выпустить двадцать пять тысяч тракторов. Сюда народ обыкновенно собирался к вечеру. Цыц, проклятые.

Дремлет тундра. Ленин стоял ниже, впереди него, тоже с непокрытой головой. Идёт Дюков впереди меня, плечи трясутся, плачет, уговаривает: Отпусти. Во время моего пребывания в Петербурге я случайным образом познакомился с г-м Зверковым. Вернулся Федул.

Сметья под ногами нет. Мгновенье все было реально, отчетливо, затем все затмевалось, менялось, меняло образ. На смену дню пришел вечер. Кроме церковного причта, это был единственный мужчина, вхожий к белошвейке. 7) вопреки предсказанию моего спутника – обстоятельство уступки. А если вы мне не будете давать какую-нибудь пищу, тогда я лучше ухожу из вашего рая. «Видите. » – спрашиваю архангела.

Я ушел и долго бродил по городу. Горничным ее девушкам не житье, — просто рай воочию совершается. Там уже кто-то возился, маленький, мягкий, – теплый. Она внизу, на берегу маленькой тихой бухточки.

Ночами они ложились порознь и не спали, – кое-как отсыпались днем. Ну (а) поднос при чаепитии – вещь куда (как) (не)заменимая. Утешили: будем побогаче. Там сидела за столом бледная женщина, молодая, с робким лицом, – она шила.

Глухарка поспешно слетела с кучи, схватила белое яичко в клюв и позвала: «Ке-ке». — раздался снова голос работника, — сказано, нельзя». Горе неопытному человеку, если он отправится в этот незнакомый край. Легкий дымок над избой да стук топора. А почём я знал, что революция будет. У меня с ней ничего общего не было. А он мне говорит: «Что вы, что вы. Столбом взвивались искры, вдогонку вымахивало длинное пламя.

Учись скорее, голова. » Ну, выучили, маракую немножко. Воды становилось больше, больше, медведь кувыркнулся, упал. Глухаренок так и ночевал под деревом один. 7)Не теряй время попусту: весна придет— не воротишь. Калитка заскрипела. 1) Лимонница – желтая бабочка сидит на бруснике. Наши инженеры и рабочие каждое утро идут на работу, точно в драку.

Сильно потянуло холодным, эфирным запахом листьев и хвои. (А. Иванов) 5)Спустился на степь предрассветный покой, багряное солнце за тучами меркнет. –На кой нужно ей эдаких-то.

Медведь быстро и ловко, скачками, помчался за ним. Как-то с двумя сыновьями он выследил самку, водившую трех полувзрослых котят. Я их всех за пазухой выпестовала. А дед уже полевода распекает: «Илюшка. И уж сам старик изловчившись, с левой руки запустил ей кинжал под сердце. Он никогда не появлялся за табльдотом и только изредка – у дверей уборной или во дворе или на прогулке, – пансионеры встречали его, сгорбленного (одно плечо страшно поднялось над другим), маленького истощенного. А Муха, прыгнув на чужого человека, который сидел в камышах, упала с его груди на землю, подкатилась под ноги второму, задела лапами лицо еще какого-то спавшего и юркнула назад в камыши.

Вот я ему и говорю: «Слушайте: у вас тут какую-нибудь порцию выдают. Тонкие корни поднялись вверх, как пальцы чудовища и между ними застряла земля. 11) Мы, охотники, счастье свое находим у огня. Тут же, рядом, – корысть, жадность и всякие блудни монахов. Никита надел шапку и сейчас же, не ожидая рассвета, отправился пешком в уезд. Было отлично известно, что сегодня неприятельские аэропланы летать уже больше не будут. Я такой человек. Среди снега стояли три восковые замерзшие березы.

Девушка на бегу глотала слезы, отвечала невпопад. И никаких уныний не наблюдалось. Учителишко – старенький, задира, больной, ребят не любит. – сказал отец. Люба теперь жила лишь в одной комнате, – больше ей не надо.

примитивизм, формализм. Поди, те, кто живы б остались, по-новому жить начали. Сергей сразу взялся за новый рисунок. Сверкающе синий день слепил и обжигал после тепло-желтого полусвета зала. Чем решительней – тем лучше.

Глухарь опять запел. Глухарка, высоко поднимая ноги, пошла. Вон там глухариный выводок, глухарка, совсем похожая на их мать, водит своих детей. Они попискивали, уже проголодавшиеся.

Я пойду сейчас доложу господу богу. Они теперь совсем не говорили друг с другом. Молодой глухарь больше всего держался со своими двумя братьями.

Заря все разгоралась. Мать ласково сзывала их, не позволяя далеко отбегать. И он сейчас же, как только покончили с едой и чайком, отправился осмотреть сад. 370.

Ведь она привязалась к Арине, — и Арина это знала и не постыдилась. Бурное горе старухи удивило детей и соседей. (Л. Толстой) 4)О силе стоят толкуют, а столкни сейчас в воду любого— в одну минуту пузыри пустит. Шамшин потушил лампу, решив не открывать.

Среди зеленых крон деревьев виднелись крыши. 10) Алеша подал ему маленькое складное кругленькое зеркальце, стоявшее на комоде. 6) Ветер, все еще сильный, дул теперь с востока. Они ни на что не надеялись, они дремали в креслах, потерявших позолоту.

Старый, худой человек был сейчас в подштанниках, от долгой носки и стирки они сели и сузились, вот таким образом приходились ему только до колен. А я ему говорю: «Что ж глаз, когда в сердце у меня коршун». – «Нет, говорит, человек ты очень благородный, а все оттого, что ты на природе живешь». Малиновыми, золотыми, желтыми красками загорелась и начала угасать заря. Глухарка теперь боялась каждой тени и часто заставляла птенцов прятаться. Кричат все: «Давай, дед, давай. А маленькие глухарята, сбившись у ее ног, стояли неподвижно.

Не по душе придётся ему житьё в холодной палатке, тяжёлые длительные походы. Все, бывало, тишком делает.

А затем уж выказали себя во весь рост художники, карикатуристы, критики, патриоты и герои колхоза «Пахарь». Семья шла очень осторожно. И отстать никто не хотел и те, что, как птицы, пищали, говорили полным голосом и ругались во весь дух. Он вошел во двор соседнего с санаторией пансиона и увидел черноволосую девушку, которая удивительно неловко колола дрова.

А всякую либеральную болтовню надо побоку – она только поощряет врагов народа. Так они поехали вдвоем, в начале октября, с багажом очень несложным и легким. Здесь была пересадка на Керчь, самый рыбный из городов Крыма. В это время я читаю, пью чай и хожу по комнате. Вот напишу ему письмо со всеми подробностями и он успокоится. В мире циркулирует не менее трехсот фальшивых Рембрандтов.

И тут дешевле, чем где бы то ни было в Германии, шоколад и часы. Бо я сильно-таки голодный». Дед подумал. И над всем этим я главный сторож.

Вы для него домашняя хозяйка, коммунальные услуги. Думают – смерзли, застыли или заснули. Таков уж был его обычай, всегда спасавший его в затруднительных случаях. Тебя мы прикрепляем к этой бригаде наблюдать за качеством.

Шамшин вздохнул, поставив доску на мольберт. Ничего мне не понятно. На всякий случай Никита замер и стал слушать. Он повесил трубку, решив подождать «ровно до четырех» и вышел на пристань в состоянии, близком к отчаянию: если доктор не появится в четыре, все равно придется решать самому и тогда будет поздно спасаться даже ценой радиопозора. Если в пансионах его постигнет неудача, он вернется на улицу магазинов.

О нем были последние слова кузнеца. 10) С ним был лохматый сильный пес, по кличке Верный. Поодаль на дереве два уже висят. Лес стоял, пронизанный красноватым светом.

«Нечего пачкать тюрьму таким человеком. » – решил следователь. Погода становилась пасмурной. Он запел опять, еще с большей страстью.

Клавдя быстро пригладила волосы, выпрямилась над шитьем. Воды – и той нету. Даже господин подпрапорщик могут подтвердить. Сын просит: купи, мать, гитару. Я этого, скажу вам откровенно, терпеть не могу.

Он задремал в покое, утешаясь сном близкого милого человека и снова открыл глаза. Всю дорогу досюда его кормил литейщик. Какой вы необразованный солдат. С тех пор их общая жизнь пошла по своему времени.

– кричу я. – Как это может быть нельзя, когда я уже больше не имею возможности. Побудешь там хоть с неделю, пока наладится. я стыжусь выговорить. Но брауншвейгец яростно возражал. Вызвал раз деда в политотдел.

(А. Иванов) 4)Уже рассветало, неутихающий ветер успел размести тучи с ледяного неба, осталось лишь серое охвостье легких облаков их сносило, как мокрых грачей, на восток. На ней изображена лютая зима, полосатый столб и аллея траурных берез. Она – друг. Он решил, что это самое выгодное место.

Наутро хозяйка замучила Клавдю неровностью в обращении. Я различал голоса и лица Шимона Головчинера и его жены, суровой и властной старухи. Нет, пусть знает.

Что ж это – лошадь на базаре покупаешь. Ручьи сухой пыли бежали по стенам. Молодой глухарь судорожно взметнулся, полетел над лесом.

Страшно ей было по-настоящему. Стадо джейранов перебегает дорогу. Всадники, облитые пламенем пожара, появлялись на гребне косогора и исчезали из глаз.

Так и пойдет собрание кувырком. 1) Солнце, сразу начавшее палить, быстро подымалось над степью. Глухарята – их было восемь – побежали за ней, перегоняя друг друга.

Точно кто-то сказал шепотом: «Пак». Степанида револьвер вынула из кармана у него. Но зато шагнёшь со двора и окунёшься в воду. И какой-нибудь седой вдовец, если он хороший человек, ставши мужем, будет лишь добр к ней. На охоте он отличался неутомимостью и чутье имел порядочное но если случайно догонял подраненного зайца, то уж и съедал его с наслажденьем всего, до последней косточки, где-нибудь в прохладной тени, под зеленым кустом, в почтительном отдалении от Ермолая, ругавшегося на всех известных и неизвестных диалектах.

Тоже смешной был случай. Утром очередной счастливец бросал им на колени бумажку в три рубля. Этот проклятый грипп особенно мешает нам на стройке. И Гансу неудержимо захотелось обратно, в сытый и опрятный бред пансиона. Страстно хотелось держать на руках маленькое тельце и чтобы крохотные губки сосали ее. Сижу я как-то вечером на пасеке, шью чего-то, поглядываю сквозь деревья на дорогу в село и вижу: будто Степанида идёт, а с ней мужчина в белом картузе, белой рубахе идут не по дороге, а боком, кустами, там тропинка была на целебный ключ.

Получают они жалованье половину долларами, а половину советскими деньгами. Он чувствовал, как все тело его становилось легче, – ноги едва-едва касались земли. Все благоприятствовало предметам роскоши. Иногда на голубой прямоугольник окна наплывало снежно-белое и пушистое, как вата, облако. Переметнулись даже в Осинский уезд, там бедноты много, все рогожки да верёвки вьют. В нем столько движенья было, горячности, а сухости никакой.

Наконец, Чаттер очнулся, вошел в магазин и купил жестянку чая – испытанное средство от опьянения. Нужно спрятаться в ветвях чтобы птицы не заметили. –Названия. Темновато, огней в окнах почти нет, время – заполночь, спит белое воинство. К апрелю мы установим около половины, а к октябрю 1930 года – всю тысячу.

(Ю. Трифонов) 9)Вода в круглом водоеме рябила, на ней поднимались небольшие волны. Сидела, широко раздвинув ноги. Тотчас, не дав ему окончить, отозвался прятавшийся в чащобе выводок молодых волчат. То была слишком ласкова, то до крайности придирчива.

Виновато улыбаясь, Клавдя побежала за постелью в чулан. Нет, – возразил сам себе Дмитрий Павлович, – так не надо. Вдруг что-то со страшной силой ударило его в бок, он рванулся, хотел полететь и, ломая ветви, упал вниз к корням деревьев. Снег весь подёрнулся чёрным тюлем и местами показались большие прогалины.

Волнующе смешанный запах опахивал нас: острый, домовитый от сена и вольный, сырой – от свежей, вечерней травы. Муха больше всего любила человека-голос: от него не бывало никаких неприятностей, – ну, крикнет, подумаешь. –Странные я слышу разговоры, – двигаясь вперед, сказал бородатый старик. – Видно, я шестьдесят лет прожил, а ума не нажил.

Он ревностно преследует лесные самовольные порубки и никогда их не прощает. Ради «черного дня» люди прежде отказывали себе во многом, лишь бы уж не вовсе голым встретить трудное время, старость, когда не станет у него силы тянуть лямку. 5. (М. Шолохов) 3)Солнце давно село, закат розово догорал, краски с каждой минутой блекли, светло-серое вечернее небо было прошито тонкими звездами, на востоке уже довольно густо, на западе пореже. Ну, сволокли мы его на пасеку, очухался он там, Степанида говорит: Стрелять знаешь как.

Теснота приостановила движение у самого выхода. Какая бессмыслица При таком честолюбии попасть в такой тупик. Сидит у себя в комнате, готовится к зачету по геологии или читает «Спутник агитатора».

Далеко видно этих легконогих животных, мчащихся по степи. Те триста погибших, которые были равны ему. Медведь, подняв высоко морду, долго ходил вокруг сосны.

А если все это нехорошо, то это людей не касается. Мы пробирались едва заметной тропинкой, утопавшей в глубоких мхах. Как увидит – дудаки за курганчиком пасутся, про все на свете забудет. Все позволено голодному для того, чтобы стать сытым. Говорится в нем о зарождении в Германии фашизма, о готовящемся захвате власти Гитлером.

У Валентина Овечкина уже в то время сказалось отличное знание деревни, ее людей, дел и забот, столь полно: выявившееся в гораздо более поздней его книге «С фронтовым приветом». А оттуда обратно – как раз внизу. –«Сошло ведь. Никита встал, бесшумно оделся и ушел наружу.

Теперь легко можно было различить каждое дерево отдельно. Тюлин присвистнул и все посмотрели на лейтенанта, доктор тоже, хотя он и не совсем понимал, почему эту «подбору», оказавшуюся смоленой, нельзя просто снять с винта. А может, ему и не надо знать. Как (раз) в 18 веке на Урале было чрезвычайно развито и (с, сс)ку (с, сс)тво изготовления изделий из мета (л, лл)ов.

Пригласил и за чаем подробнейше, до позднего вечера, пытал её расспросами. Как пожар лесной: в одном месте погаснет, в другом – вспыхнет. За стеною шамкающим плачем заливается грудной ребенок. Они ходили молча, важные, пышные, с растопыренными хвостами. В двадцатые годы советская литература силою художественного, образного слова поведала миру о том, как совершилась Великая социалистическая революция, о победе Октября, об ожесточенной схватке старого и нового в жизни общества, о разгроме того, что сопротивлялось движению истории вперед. Жене я написал, что больше к ней не вернусь. Нам казалось, что малейшее движение может навлечь мгновенную смерть. Пирушка уже кончалась, стол был раздрызган, пьяные гости обнимали друг друга.

Он не то чтобы злой, а эдакий яростный. Иногда через поляну пробиралась лиса. На ходу ноги опять согрелись, приятно и ладно обтянутые высыхающей упругой кожей. 13)Удар— мяч летит в сетку ворот. «Ну, вижу, говорит. Да.

Ганс убежал. Лежа рядом на кровати, они долго разговаривали. Но скука одолевала его. Большое число туземцев собирается в большой хижине, называемой бурлеск.

Вернувшись на дерево, он запел громче и радостней. Выбор мой пал на самую боевую дивизию – шестую. По пути сюда, в этот предальпийский угол Германии, откуда до Швейцарии езды на автобусе не больше двух часов, в ушах словно лопается и пузырится воздух, показывая все растущую высоту. Пошел дед в бригаду. Прозрачно рдели повсюду кисти красной смородины.

Был вечер, синие облака собирались на юго-западе. Отец близко прислонился к оконному стеклу и глядел оттуда на сына. А тот, весь в поту, в мыле, все крутил и крутил ручку своего аппарата. Наваливаясь на спины игроков, стояла жадная толпа державших мазу.

По мере подъема растительность на горе постепенно менялась. Он не понял, почему полетели. Костя постоял у подъезда гостиницы недолго. Тихомолов оставил в наследство коню всех дьяволов своего падения. И вот в прошлом году, весною, выкинул он такое колено. А она всё ближе тут уж я подумала: А не бежать ли мне в лес.

Собаки залились на дворе. Однако она скоро к нам привыкла сперва ее отдали в девичью учили ее, конечно. Я открыл ее впервые, как однажды открыл море между отвесных стен приморского спуска. Антиквары Лондона через финских и немецких антикваров посылали в Россию свои тайные заказы. Ей шел сорок третий год. Теперь я опять один, ни с кем не связанный и ничего не ожидающий.

Правда, хозяева дома нередко выгоняли нас из погреба, но мы тайком снова проникали туда. Ответа не было. Мать поселилась теперь в семье Лизаветы.

Кроме них, в духане не было ни души. Но ему негде было его сварить. Шум больших крыльев раздался над головой – это летела мать.

Заяц закружил возле оврага, собака не отставала. Горький и Ленин, подвинутые толпой, остановились у колонны дворцового крыльца. Пламя свечи падало пятном на его рыжую бороду. А меня недостача стеснила, грамоты не знал я почти до сорока лет. Сам он чувствовал в точности, почему дорога для него Люба. Грачев поворчал, сон еще туго лежал в его уставшем за дни переходов теле. Она опустилась в траву, позвала, глухарята собрались вместе, пошли.

— «Да что за вздор. » — «У нас и так в запрошлом году мельница сгорела: прасолы переночевали, да, знать, как-нибудь и подожгли». Собрание закончилось, люди разошлись, а старик продолжал сидеть перед опустевшей сценой. Все семь глухарят взлетели к ней и рассыпались по ветвям недалеко от нее. – Большевичок, говорит, настоящий большевичок они его тут мучили-мучили, а он их – кроет. А между тем это было так.

После этой последней прогулки с отцом в лес в родной деревне показываться ему опасно. Отец дозволил ей кончить церковно-приходскую школу, потом отдал в «няньки» зажиточному крестьянину, а года через три увёз её в село на Каму, где он женился на вдове с двумя детьми. И надобно было отдать ей справедливость: не было еще такой горничной у моей жены, решительно не было услужлива, скромна, послушна — просто всё, что требуется.

Он тоже играл и смеялся вместе со всеми. Староста, разумеется, нам в ноги он такого счастья, вы понимаете и ожидать не мог. Прилетела глухуша, увидала человека, с испуганным криком полетела прочь.

Но это был замечательный шахматист и замкнутый, молчаливый человек. Она охотно беседовала со старухой. Он без нужды болтлив, криклив, подобострастен, противно жаден до денег и суетлив. Раз – то, что не колхозник, а другое – с ветерком дед.

Он не может и не хочет больше голодать. Глухарь затрепетал каждым пером, к его горлу подкатился клубок, мешал дышать. 4) Пораженный, он широко открыл карие глаза. Небо там, знаете, синее, твердое, вроде стеклянное или, лучше сказать, фарфоровое. Но я ничего не замечал.

Кушать даете, а до ветру не разрешаете. Ну, девочка, конечно, поплакала сдуру. Это был почти уже не человек.

Ночь стала еще тише, еще глубже и гуще. Ты, говорит, верь только мне, а больше никому не верь. Неужели доктор не мог сообразить, что, пока он возился со своими «банками-склянками», подул этот паршивый ветер и теперь придется подымать шлюпки на порядочной волне. Только немногие счастливцы сохранили возможность оплачивать лечение в этом белокаменном здании. Арина. Кто-то с улицы осторожно постучал в окно.

Где компания, там и он. Однажды на берегу оврага послышался лай. По вечерам играли в покер. Ей понравилось. Исполу земельку хватали за десятки верст.

Жена считала их заветом. Набрав воды, Никита зашел с полным ведром к отцу и посидел у него в гостях. Меня определили в 4-й эскадрон 23-го кавполка.

Только я лично хочу кушать. Недалеко по опушке бегали зайцы, филин кричал откуда-то из дальнего леса. Кок говорит, что дядя Терень совсем «нафарширован новостями», – а старику все кажется, что узнал он мало.

Но моя жена положила себе за правило: замужних горничных не держать. Вот апостол Петр пошел до бога, возвращается назад и говорит: «Можно. Оно действительно жутко сначала: родительский дом. На слободском базаре Никита прожил долгое время.

Надо рвать Версальский договор, отказаться от платежей – окончательно и бесповоротно. Близ нее сердито молилась увечная женщина, знаменитая в городе белошвейка. Лишения были ему легки. Я как старатель кавказских многих видов такое первый раз дело видел.

А у нас тут не до них. Со свистом и скрежетом летели, опережая конницу, снаряды. «Мало ли что, – говорил сторож, – намедни вон жулики две доски от ларька оторвали, пуд меда без хлеба съели» А на рассвете Никита уже работал, он спешил убрать базар до народа днем тоже есть нельзя было, то надо навоз накладывать из кучи на коммунальную подводу, то рыть новую яму для помоев и нечистот, то разбирать старые ящики, которые сторож брал даром у торгующих и продавал затем в деревню отдельными досками, – либо еще находилась работа. В ушах у меня звучала знакомая страшная мелодия – полет в громе и молниях.

А солнце уже всходило, лес золотел. Смеялась ли она над бессилием врача или, наоборот, ей представлялась будущая праздничная жизнь, когда она встанет и скинет с себя эти широкие шерстяные одежды. Теперь, в третий раз, он ушел навсегда. –незнакомый, поздний человек. Глухарка делала круг в воздухе, возвращалась к ним. Никита отправился вослед этому человеку, чтобы иметь смысл идти куда-нибудь. А это Дюков и был.

Лиса, злобно оглядываясь, бежала дальше через поляну, скрываясь в лесу. Избу Труновых заколотили. Стены его покрылись студеным пушистым налетом.

Баулин сидел на ступеньках костела и парил себе в лохани ноги. Чем дальше к морю, тем всё шире, спокойней Волга. Он коротко и выразительно называл женщину за стеной «соседка».

2) Поздней осенью степь-пустыняоживает на короткое время. Разговоры их состояли в том, что белошвейка говорила, Трунова с ней во всем соглашалась. До рождества оставалось пять дней. Глухарята замерли. Беседа (которую девушка не могла слышать) пошла о медицине вообще и о самом докторе «с его дурацкими клистирами» в частности. Где-то зазвучала гитара, девичий голос запел знакомую песню. На этот счет мы были достаточно опытны.

В тяжкое, опасное положение рискует он попасть. Белогвардейцам барона Врангеля в Крыму тоже приходил конец. Завоевали бабью жизнь горшки-плошки, детишки да бельишко Начала я уговаривать баб прачешную общественную строить, чтобы не каждая стирала, а две-три, по очереди, на всех. «Да так.

Он возник в подмосковном селе Жостово и получил (все)мирное признание. Но твердая кожаная коробочка крепко. И вдруг музыка, поющая медь труб, заглушила воркованье голубей, колокольный звон, скрип возов на базарной площади.

Ну, они мне – задание: доказывай, что сочувствуешь. В свободные часы и по воскресеньям он работал на дворе и по по дому хотя Люба его не просила об этом, – она сама теперь точно не знала, чей это дом. Правда, трудно, тяжело, но мы это выполним. Тимка справился с рубахой, схватил свой ремень, погнался за девицей.

Четверть часа прошло. Одну – розовую шелковую, как у Шурки гулящей. Разноцветные домики стояли шеренгой вдоль берега. Но след рыжего жеребца издавал сильный знакомый запах и она не боялась сбиться с дороги.

У меня восемь сынов и все тут. А как прекрасны букеты цветов, расцветающие на мета (л, лл)е. 7)Ваня летом не покладая рукработал во дворе, ездил на мельницу, возил хлеб.

Бегите, узнайте – куда они едут. Ничего не знаю. Молодой подумал, что опасности нет, если поет старый, притаился и ждал.

К тому же – пьяница. Каждый жил самостоятельной жизнью. 3) На следующее утро я со своимприятелем-художникомуехал на лодке на Прорву. Медведь разрыл кучу муравьев, поставил передние ноги в самую середину муравейника и длинным розовым языком слизывал муравьев, ползших по его ногам.

12)Послышался треск— дерево рухнуло вниз. Тут я, признаюсь, ее с сердцем прогнал и погрозил ей и сказать жене обещался. Мне негде было привыкнуть к жестокой, враскачку, рыси Аргамака. Вроде как в третьей бригаде Микита Редкокаша.

У одной десять штук белья, а у другой – четыре, а мыло-то как. Конечно, я виноват перед вами. Дочка-девчонка вон рвется в лес за орехами, за вениками, не отпущу, пока уборка. Горихвостки, маленькие дятли одни еще сонливо посвистывают. Но во сне это было или в ночной яви.

В поту он натягивал на голову одеяло, возвращаясь к детским страхам. В этих условиях Анфиса, конечно, снова стала «нянькой» детей мачехи, батрачкой её, а мачеха оказалась «бабочкой пьяной, разгульной», да и отец не отставал от неё – любил и выпить и попраздновать. «Это ж как я буду. Не было не только убитых или раненых, не было даже контуженых. Неужели ему не понятно, что до съемки с якоря осталось меньше двух часов.

Потом она купит матери валенки к зиме, а весной – крепкие ботинки. Тут у нас не земля, а рай и никто не кушает, так как вокруг – вы видите.

Но опять заморосили дожди, солнце потускнело, лес зашумел уныло и беспокойно. Вторую неделю на фронте было затишье. Глухое болото в лесу каждый день заселялось новыми путешественниками иногда это были утки крикливые и беспокойные, они кормились по берегам, ссорились. Солнце спокойно играет в торосах. Прошло некоторое время – Игната убили, потом ещё один дезертир пропал. –«Мужик он был сухой такой, чёрный, лохматый, а зубы белые-белые говорил звонко, криком кричал, как с глухими.

Негромкий женский голос иногда долетал до меня. Пристроили меня к совхозу, да не удался он, разродилось новое кулачьё, разграбило. Все равно делать тебе сейчас нечего. 3)Он ухватил медведя и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.

Бог подумал-подумал и говорит: «Нельзя». – «Как это нельзя. Золотые ромбы на полу тускнели, гасли и снова вспыхивали, когда облако проходило. Но что-то переменилось в ночи.

К стеклянному люку приставлена стремянка. Однако даже малознакомые люди замечали в этом смехе что-то маскарадное. Соломы такой, чтобы тебе молотить, уже нет». Нет Так для чего же. Так надо, чтоб эти машины работали как следует. Глухарята и мать беспокойно смотрели на него сверху. Лесистую равнину пересекала серебряная река.

За стеной двигалось еще одно живое существо. Солдат оглядел всё, вышел в сени, дверь не закрыл. Взглянув на часы, он с удивлением обнаружил у себя в запасе, сверх всех накидок на волну и на ветер, еще лишние полчаса (которые он, хитря с самим собою, набавил просто так, для верности) и тогда он успокоился окончательно. Антиквары, сообразив, что им теперь не жить, стали потихоньку свертываться.

Пришлось на другом бережку сесть, разуться и вытрясти воду из тяжелой обуви. — «Вздор. Скоро закипел самовар и мы принялись пить чай. Меня поразил один обряд, который совершается каждый вечер в местности, называемой Бродвей. Он боялся только человека, боялся его огня и грома.

Запад заключал концессии. О другом, так сказать, действующем, неугомонном старике написал Валентин Овечкин Здесь показан колхоз, колоритная фигура то потешного, то куда как справедливого и мудрого деда со смешным прозвищем «дед Ошибка». С этой поры стало с Мариною твориться странное.

Я тоже сомневаюсь. В партии ерши грамотные. Их игру неприятно было наблюдать Косте, так как вспоминалась мачеха, которая жила теперь в Москве в их квартире и мать, которая от них уехала вот уже года два назад и взяла с собой младшего брата Кости, которого звали если полностью, то «Московский институт тесовых ящиков», а сокращенно – Митя. Там, где протекала река, лег туман, похожий на голубой дымок.

Как хватит суховей астраханец, так твои учебники, милая, тебе здесь не очень помогут». Стыдно это мне, а учиться времени нет. Ей было пятьдесят девять лет, жила она одна, старик ее умер год назад от простуды. Побежал я по раю искать, где это находится. Казалось, весь лес наполнился их голосами.

Ну, конечно, какой из себя бог – известно: сидит на таком вроде троне и вокруг него кущи. Безумными глазами, вытянув шею, он оглянулся и тут увидал страшное человеческое лицо. Все больше и больше беспокойства было у ней. Первым отблагодарил и откланялся, со стыдом и неловкостью, кривой сосед.

6)Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, чтоон будет делать. — «Маланья на мое место поступить может». «Программным» для всего сборника стало название рассказа Ивана Катаева «Под чистыми звездами».

Прославленный врач добросовестно старался оправдать свою мировую репутацию, а когда удавалось ему спасти харкающего и плюющего больного от смерти, он всем авторитетом своим старался удержать его у себя как можно дольше, грозя возвратом опасности, – обнищавшая страна с каждым годом все меньше и меньше посылала ему пациентов и потому из каждого бумажника следовало вынуть как можно больше денег. Место Сергея было занято, ему пришлось стоять. Практику с лошадями ему запретили, ну, он и обиделся. В лесу всё темней да темней. –Вышел другой конвойный, говорит: «До утра велено оставить».

– спрашивает пан. Ермолай сидел ко мне спиною и подкладывал щепки в огонь. Нынче он особенный.

Избранным беднякам ее церковного прихода Клепикова дарила старые вещи. Бабы звереют, ничего знать не хотят, кроме своих углов. Он согласился на мое предложение. Конечно, не все такие, есть среди них и более симпатичные. Одно плохо – не с кем поделиться своей радостью, а так хотелось бы.

В кухне помещалось обилие неупотребляемой утвари. Ну, конечно, какой из себя рай известно: безусловно чисто.

Единственно хорошо, что увлекает работа. Он жаждал славы, так как был честолюбив и не умел ее делать. К вечеру того же дня Никита Фирсов и Любовь Кузнецова записались в уездном Совете на брак, затем они пришли в комнату Любы и не знали, чем им заняться.

Глухарка громко сказала: «Ко». И то, что Андронов знакомился с ней только голосом, ей здорово нравилось и постепенно ей стало казаться, что голос – это старший над ногами и руками, от которого все зависит и что если хорошо дружить с голосом, то ни руки, ни ноги не посмеют сделать ничего дурного. Ермолай беспрекословно согласился. Антиквары блаженствовали. Я, значится, вытер сапоги об траву и захожу в рай.

Множество птиц хлопотало возле своих гнезд и возле птенцов. Точного, раз навсегда известного имени она не имела и любила откликаться на самые случайные клички, словно играла сама с собой в перемену фамилии. Надо учиться у Италии, а не у старых либеральных болтунов. Узнавай, откуда дезертиры у него, кто такие». Его уши закрывались, закрывались глаза, он весь трепетал от напряжения.

Он не нуждался в Бруке. Доктор плавал первый год и морю не особенно доверял. Но Ганс готов и не на такое, лишь бы добиться спокойной, сытой жизни.

Она оперла локти на колени, положила лицо на руки. Так и не переговорил он меня. Я их не люблю. Для кутежей.

«Ну, думаю, ежели не убегу, – тут и останусь». Глухарь судорожно дернулся и умер. Мельничиха принесла нам молока, яиц, картофелю, хлеба. Мы постучались в ворота. 13) Крупные, тяжелые капли висели на глянцевитых ветках кустов.

Легкий сдержанный шёпот разбудил меня. Леонов «Соть», «Дорога на океан», М. Шагинян «Гидроцентраль», И. Эренбург «День второй») Михаил Шолохов работал над выдающимся произведением социалистического реализма романом «Тихий Дон», Алексей Толстой создавал свою трилогию о судьбах русской интеллигенции «Хождение по мукам». «Стой. » – кричат. Прежде стариков, уже один, он полетел на ток.

От сухотки спинного мозга ей плохо служили ноги. Я так волновался, что даже не мог есть. Зрелому возрасту оно чуждо, старость знает, желает, но не может его ощутить. Нет. Все согрелись, пока по камням прыгали и лицом к лицу врага искали.

2. Там большие перемены. В нем большие отрезы шерстяных и шелковых тканей, много сшитой ненадеванной одежды.

А я говорил: Плюньте. Были только оглушенные, но они приходили в себя. Вчерашний, скандал, конечно, являлся отражением его душевных неудобств. А ведь подносный промысел – один из самых стари (н, нн)ых на Руси.

Что такое, на самом деле. Ее звонкий лепет доносился до меня еще издалека. Я, признаюсь вам изумился.

Мне жалко их Я их люблю. Куда они, туда и она, никаких недоразумений не получалось. Лизавета послала меня поглядеть, нельзя ли как выручить дядю. Они ели, спали, прятались.

–Понимаете, мистер Колумб, – втолковывали новые посетители, – мы хотим, чтобы вы играли главную роль в историческом фильме «Амернго Веспуччи». Бегаю, бегаю и ничего такого не вижу. Брук доверял его чутью и приглашал его для экспертизы и кое-что давал для реставрации. Марья Васильевна была приветлива, жалела обессилевшую мать.

Вообще Темка теперь вдруг заметил, как она некрасива. Ведь вам говорить нечего, — вы знаете, что у меня за жена: ангел во плоти, доброта неизъяснимая. В рассказе Александра Перегудова «Светлый день» еще одна важная примета времени. Птенцы разбивались поодиночке и парами, убегали в сторону, теряли из виду мать и вдруг поднимали отчаянный крик: «Пиу-пиу». Вижу – пятеро. Это, конечно, обидно.

Я догадываюсь о его причине и слабо с умилением улыбаюсь. Все вокруг и в самом домике было очень приятно. народ. Банды мы сбили начисто и следа от них не осталось. «Мы заплатим».

Подбежала, успокоила его по затылку. Погода стояла прекрасная: дни светлые, тихие и теплые. Никите это было все равно. Ведь вот даже коммунистов правительство не решается прикончить.

Тут мне помогали и лиловое с золотом догорание запада и мой полуигрушечный компас, мгновенно озаряемый светом папиросы. Мы поговорили с Аполлинарией о бригадных порядках, об урожае. Из-за Ирины.

Тропинка, которая вела к нему, давно заросла травой. Кипел самовар и не сходили со стола закуски и вино. Доказать это – легче лёгкого: народ тёмный, озлобленный до глупости. Мы вышли из рощи, спустились с холма. Родился он более 250 лет назад в Нижнем Тагиле. Невиданная многоцветная радуга, сияние разноцветных огней ослепляло меня. «Что такое случилось. » — «Арина. » Вы понимаете.

Он хвастал, что в его библиотеке столько же книг, сколько было и у Рембрандта. С маленькой полянки глухарка перевела детей через лес на сечь. Дай я на тебя хоть посмотрю. И смеется. Дорогую, кропотливую, но прочную ручную вышивку вытесняли жидкие машинные узоры и дешевая мережка.

Земля звенела, как металл, под тяжестью коней. Доход был велик и очевиден. Глухарята врассыпную бросились в траву, в самые укромные уголки и замерли.

Но я желал только доказать вам. Вот таким образом и старуха и все окружающие все больше убеждались, что хозяйка недолго проживет. Выпишите из текста 2 качественных и 2 относительных приилагательных. 3. Иногда здесь останавливались серые гуси, большие, густо гоготавшие.

Майгула любил помечтать. Этого мало. Ездить можно было только по шоссе.

Многие, наверное, припомнят ее. улетели. Двинулись мы в город.

Литература вбирает в себя характерные интонации памфлета. Я сейчас думал. Надобно сказать читателю, почему я с таким участьем посмотрел на Арину.

–Ну, пошли. Встревоженные глухари подняли головы, присмотрелись, – через поляну несся заяц. Ты прав. 4)Клим Самгин шагал по улице бодро и не уступая дороги встречным людям. Сергей перешел на другую сторону от трибуны. Тут дали мне полный бачок жареного мяса, полбуханки белого хлеба и кипарисовую ложку.

Да и вообще надо быть точным: спасать Германию – так спасать до конца. Она то и дело присаживалась на складной ковровый стульчик у стены. В совете все – богатеи. Ему хотелось крикнуть, оскорбить кого-нибудь, бросить бутылкою в стену, чтобы заявить громко в лицо всем: «Я не с вами, я чужой» Он щурил глаза, выискивая жертву и вдруг его взгляд упал на хозяина. Вот, значится, меня убивает на месте и в сей же секунд подхватывают меня два ангела под руки, несут на небо и становят против самых райских врат. 5)Мало снега на ветках— летом в лесу делать нечего: ни грибов, ни ягод не найдешь.

Вот и самые верхушки потускнели румяное небо синеет. Ни для чего. И мы, кажется, ощущаем тонкий и нежный аромат, свежесть влажных от росы листьев Нет, мы (не) в саду и (не) в цветочном магазине.

Она перестала слушать сестру, думая о своей жизни. Хотя все зависит от темпа работы. Шамшин набросал много эскизов, но когда начал писать картину, вдруг все разонравилось. Брешет». Иллюстрации, зарисовки, театральные костюмы, карикатуры, портреты – он делал все, что ему давали.

Через полгода опять она изволит жаловать ко мне с тою же самою просьбой. Разрыв между талантом и временем создал этих несчастных. Так, мечтая, она откормила, одела всю несчастливую свою семью и пристроила себя. Внутри меня тишина, немного кладбищенская. Поезд номер отходит» И потом секунд через пять: «Паф-та-ряю. Так как не механика, а охота – профессия его души.

–Она высыпала на голову мне столько этих драм и неурядиц бытовых, что я даже перестал понимать «связь событий» в хаосе этом. Побежали они. «Быть не может. Птенцы один за другим поднимались на крылья. 10) Ударил мороз в 30, 35 и 40 градусов. Человек никогда не должен забывать свое достоинство, не правда ли.

Над чертежным столиком горела маленькая лампа, прикрытая зеленым колпачком. Мне был стеснителен и труден лишь первый шаг, потом все пошло легче. Он вышел из ложи, насилу протолкавшись в дверях, где люди стояли плечом к плечу. Чувствую только, что шестипудовая Анфиса – существо абсолютно необыкновенное, новое для меня, что мне нужно узнать и понять, каким путём она «дошла до жизни такой». Для них все лучшее – и еда и квартира.

Он отдыхал после опасных разговоров литейщика. Только сапоги вытри, а то у нас чисто». Короче говоря, пригласил я её к себе, – я остановился у агронома, старого приятеля моего. За четверть часа до захождения солнца, весной, вы входите в рощу, с ружьем, без собаки. Дядя Егор прихварывать начал – лошадь помяла его, да и ранен был в ногу.

По ту сторону Скворцовыми и Садченко, носившими чуждо звучащие имена, помыкали хозяева. Воображение старика создавало этот путь и на нем – серых людей, звенящих кандалами. Не соврал. Он был подвижной и веселый, как его фамилия.

Рыбы в Исте бездна, особливо головлей (мужики достают их в жар из-под кустов руками). Пусть, как он скажет». Не сюжетом, не темой, не новизною жизненного материала ценен этот рассказ. Он не вытерпел, сорвался, полетел прочь. Сценка «должна была дополнить рисунок Сергея такими важными штрихами, каких прежде он не мог знать».

Ну что тут делать. Она была обучена на казацкую рысь, на особый казацкий карьер – сухой, бешеный, внезапный. Странно – никогда мне не удавалось благополучно перебраться через эту проказливую речонку. С похорон вернулась она домой сразу одряхлевшая, безучастная ко всему окружающему. Уши ее были полны шума, в глазах шли красные круги, нюх отказывался работать.

Вынужденное безделье, одиночество, болезнь располагали меня к мечтательности. Для острастки он запустил себе бороду. Понимаете.

А хозяин со мной ласков стал. И сколько ни бьемся за правильность, а оно все на старое. Глухаренок пискнул: «Пиу-пиу» и опять услышал те же звуки: «Ко-ко». Падение дисциплины, думаю, пойдет срочно.

Вперед наука. Поумнее других коновал был, артиллерист, постарше меня лет на пятнадцать – двадцать. Увечная улеглась, вздремнула, проснулась, девушка все еще не возвращалась.

---